Текст книги "Влечение (СИ)"
Автор книги: worldaccordingtofangirls
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)
Они встретились не так давно. Они – соседи на Бейкер-Стрит. В то время Джон ходил с тростью и не очень охотно принимал участие в расследованиях. Сейчас его нога снова в порядке, да и отношение к делам тоже изменилось. Он стал чаще улыбаться. У него были девушки. Они с Джоном не были женаты.
Джон никогда не был его мужем.
Шерлок медленно пытается встать и найти Джона, но тот уже поднялся на локтях. Кровь стекает с его лба, а улыбка на лице кажется почти безумной. Победа. Шерлок смотрит на него с облегчением, но внезапно воспоминания волной захлестывают его, и он замирает на месте. С губ слетает стон, и он прячет лицо в ладонях.
Шерлок слышит, как Джон обеспокоенно придвигается ближе и сжимает его руки, словно спрашивая, в порядке ли он. Шерлок не может себя сдержать, слова вылетают помимо его воли.
– Ты не мой муж, – шепчет он, а затем хочет откусить себе язык. На миг воцаряется тишина. Джон непонимающе смеется.
– Нет. Никогда им не был.
Шерлок поднимает на него взгляд. Джон хмурит брови. Никто из них не задумывается над положением: раненые, они лежат в рушащемся здании старого бассейна. Полиция уже наверняка на полпути сюда.
– И что? – Джон прикусывает губу. – И что с того?
Шерлок знает, что должен молчать, но его руки трясутся. Рубашка местами порвана, на животе большой ожог. В голове все плывет от боли, усталости и ужаса. Джон не его муж. Какой же он был дурак!
– Я думал, что мы женаты, – выдыхает он. Кажется, Джон потерял дар речи.
– После того, как я ударился головой, я не смог ничего вспомнить, – продолжает Шерлок, голос дрожит все больше с каждым словом. – Я все пытался выяснить, кто ты. Это было нелегко. Тебя было сложно вычислить, не так, как Молли, тех ребят из Скотланд-Ярда или миссис Хадсон. Тогда я… Я… Ты всегда приносил мне чай, ты терпел меня, иногда ты гладил меня по голове, когда я спал, и то, как ты улыбался мне, я… – он беспомощно смотрит на Джона. Лицо того абсолютно ничего не выражает. – Было логично предположить, что ты мой муж.
Джон ничего не говорит. Шерлок чувствует, как нарастает внутри него паника. Слова одно за другим сыпятся из его уст.
– Я решил подыграть. Пригласил тебя спать со мной, держал за руку при каждом удобном случае, как бы случайно хотел упомянуть о свадьбе или годовщине… Я был рад, когда узнал, что мы не расписаны. И я не думал, что нам так нужно будет обсуждать наши отношения. Но я ошибся, так ошибся… – он останавливается. Внезапно в его голову приходит мысль. Шерлок широко открывает глаза и с надеждой смотрит на Джона.
– Я совершил ошибку, но Джон… Ты не оттолкнул меня. Ты всегда был сдержанным, я приписал это твоему характеру, но ты… ты же никогда не отталкивал меня… но почему… если я ошибся… – он запинается. Губы Джона складываются в одну тонкую полоску. – О-о.
Кажется, что тишина длится вечность. Вода мягко плещется об обломки бассейна. Слышно лишь их тихое дыхание.
– Ох, – тихо повторяет Шерлок. – Так значит, ты был влюблен в меня с самого начала.
Джон опускает взгляд. Он невесело усмехается и надавливает двумя пальцами на виски. Шерлок внимательно наблюдает за ним.
– Фантастика, – наконец выдает Джон. – Просто фантастика. Я должен был знать. Конечно, для тебя это все эксперимент. Нет, даже не так. Только ты шутки ради мог скрывать свою амнезию, Шерлок. Ты просто делал то, чего от тебя ждали. Играл свою роль. Это была игра. Мы играли в шарады. Как дети. Все было не по-настоящему. Превосходно, – он поднимается. На руках кровь. Чьи-то голоса вдруг вспарывают воздух, и он оборачивается.
– Полиция приехала. Нам надо в больницу. Ты едва можешь сидеть. Я пойду, скажу им, что мы здесь.
В его глазах боль и грусть; он поворачивается, чтобы уйти.
Встать. Подняться. Остановить Джона. Но боль не дает ему пошевелиться, а шок – сказать хоть слово. Ему хочется сорваться на крик, но в горле так сухо. Джон неправ. Он не знает. Он должен знать.
Знать, что Шерлок тоже любил Джона с самого начала.
– – –
Больница кажется скорее сном, чем явью. Так было при амнезии. Все в палате резкого белого цвета с серебряным отливом. Перед глазами все плывет. Это слишком. Слышны мягкие голоса медсестер. Резкий стук их каблуков по кафелю режет уши. Удушливый запах антисептика. Холодные, сухие ладони врача подводят Шерлока к кушетке. Холод стетоскопа колет грудь, тупая боль от инъекций пронзает руку. Влажная противоожоговая мазь растекается по животу. Он пьет какую–то холодную жидкость. Голоса. Шум воды. Усталость тянет руки и ноги вниз, морфий высасывает остатки сознания.
Последнее, что он замечает, это то, что Джона нет рядом.
Его будит жажда. Медсестра приносит ему воду в пластиковом стаканчике, и Шерлок жадно пьет. Ставит пустой стакан на тумбочку и переводит взгляд на другую кровать, стоящую в палате. Там, на чистых белых простынях спит старик. Не Джон. Чтобы скрыть свое разочарование, он начинает изучать болезнь старика. Его лицо искажено, оно серого цвета, как пепел. Грудь тяжело поднимается и опускается. Одна из его костлявых рук запуталась в одеяле. На пальце сияет золотой ободок. Его не чистили годами, но Шерлок не верит, что он изменял своей жене. Вместо этого он приходит к выводу, что та умерла много лет назад, и с тех пор горе медленно убивало его.
Глаза старика открываются, Шерлок чуть ерзает на кровати.
– Доброе утро, – говорит он. Старик улыбается, и около глаз появляются морщинки. Нет, он никак не может быть изменщиком.
– Прошу прощения, – продолжает Шерлок. – Они не знают, что это неизбежно, не так ли?
Мужчина удивленно смотрит на него.
– Как вы узнали?
Шерлок усмехается.
– Боюсь, это слишком очевидно для меня, – усмешка превращается в грустную улыбку. – Сколько?
– Шестьдесят лет, – отвечает старик. – Шестьдесят. И мне никогда не было скучно.
Шестьдесят лет. Целая вечность. Даже не зная зачем, Шерлок опять спрашивает:
– Расскажите, как это? Я имею в виду – быть с ней так долго?
Старик устремляет взгляд в потолок. Его глаза наполняются воспоминаниями. Воспоминания. Только теперь Шерлок понял их ценность.
– Она просто существовала, – начинает мужчина. – Она просто была рядом утром и вечером, а ночью забирала себе все подушки. Я дышал для нее, и она дышала для меня. Простите, это сложно объяснить, рассказать… – его голос поднимается на тон выше, он тихо смеется. – Знаете, мы никогда об этом не говорили. Как-то и не было нужды говорить. Мы болтали о каких–то пустяках. Просто мы знали друг друга так же хорошо, как знали себя. Я знал ее, как свои пять пальцев. Кажется, так говорят? Или как-то по-другому? – он качает головой. – Неважно. Я не замечал ее присутствия, но оно было неотъемлемой частью меня самого, как… как сердце. Мы порой забывали, что именно оно поддерживает в нас жизнь, – он улыбается. – Оно просто есть. Оно существует. Так же существовала и она.
Старик затихает. Голова Шерлока начинает кружиться от морфия, нахлынувшей боли и бешеного стука его сердца. Жгучая боль в животе затягивает сознание. Он открывает рот, собираясь ответить, но голос хриплый и не слушается его. Губы опять высыхают.
Мгновение. Еще одно. Когда появляется медсестра, Шерлок закрывает глаза. Тонкая игла заходит под кожу, оставляя на руке короткую вспышку боли. Кто-то опускает его на подушки, и тьма нависает над Шерлоком, забирая его в свои объятия.
– – –
Через несколько часов он просыпается снова. Ломкие лучи солнца пробиваются через окна и разбиваются о плитку, превращаясь в острые золотые осколки. Полдень. Боль от ожога почти неощутима. Он поворачивается и видит, что соседняя кровать пуста.
Против воли на глазах появляется что-то похожее на слезы.
Медсестра входит в палату, когда Шерлок в замешательстве вытирает глаза уголком простыни. Только не это, еще одной инъекции он не вынесет. Снова провалиться в пустое забытье? Он ведь чувствует себя хорошо, хоть и постоянно хочет пить. Медсестра приносит ему стакан холодной воды и даже не пытается наполнить его вены морфием. Просто стоит и записывает что-то на планшет. Тогда-то он и спрашивает о Джоне.
– Ватсон? – она поджимает губы. – Такой невысокий, в свитере? С повязкой на голове?
Сердце начинает биться чаще, и Шерлок кивает. Надо сказать, он не уверен насчет повязки, но остальное подходит. Медсестра улыбается.
– Он был здесь примерно час назад. Сказал, что хочет немного посмотреть на вас. Много вздыхал, – она отрывает его руку от постели и считает пульс. – Ваш друг?
– Что-то вроде того, – грустно усмехается Шерлок.
Медсестра поднимает бровь.
– У вас пульс подскочил, – говорит она и прижимает ладонь к его лбу. – Как вы себя чувствуете?
Шерлок мотает головой. Медсестра убирает руку.
– Как полный идиот, – отвечает он. – Боюсь, я пока не привык к этому чувству.
Девушка внимательно на него смотрит. У нее рыжие волосы. Тонкие, сжатые губы. Россыпь веснушек на носу. Под глазами синеватые мешки. Не замужем. Сильная, но уставшая девушка.
– Я пойду, спрошу насчет Ватсона, – наконец выдает она. – Я видела его в комнате для посетителей.
Шерлок глядит на нее, раскрыв рот.
– Вы…
Уголок ее губ ползет вверх.
– Вы будете как новенький уже через несколько дней, мистер Холмс. Это моя работа – избавлять людей от боли, знаете ли, – сказав это, она выходит из комнаты.
Иногда даже самые обыкновенные люди его поражают.
Десять минут спустя в палату заходит Джон. Он подавленный и какой-то помятый. Волосы поблекли и спутались, а в глазах поселилась усталость. Его ужасный свитер и серые брюки запачкались и измялись. Поверх лба и правда наложена повязка. Судя по запаху, только кофе держит его на ногах и не дает уснуть. Он волнуется и злится, намертво застряв между двумя этими эмоциями. Шерлок облегченно вздыхает.
– Джон, – произносит он. – Ты в порядке.
Джон вздыхает и подходит к кровати. Протягивает руки к поручням, но останавливается и засовывает их обратно в карманы.
– Можно и так сказать, – отвечает он. – А ты как?
Джон говорит вежливо и отстраненно, но блеск в глазах выдает его. Шерлок упирается взглядом в свои колени.
– Пить хочется, – тихо говорит он. – Почти все время.
Джон услужливо наливает в стакан воды и передает ему. Шерлок делает несколько маленьких глотков. Почему-то ему кажется, что если стакан опустеет, то Джон сразу уйдет. У Шерлока есть еще немного воды, чтобы сделать признание. Наверное, это самый ужасный вызов, что когда-либо бросала ему судьба.
– Джон, – говорит он. – Джон… ты был здесь все это время?
Джон начинает издалека, в голосе звучат нотки злости и стыда.
– Я… ну, да. Я же врач. Я не мог просто оставить тебя здесь, – его взгляд шарит по стенам, огибая кровать. – Пойми меня правильно.
Шерлок тут же хватается за эту фразу.
– Странно, что ты это сказал, – тихо говорит он. – Когда это я должен просить тебя об этом. Я должен просить тебя понять.
Джон кидает на него быстрый взгляд.
– Понять тебя? Скажи мне, Шерлок, что это значит – «понять тебя»? – его голос срывается, и Джон кусает губу. – Слушай, зачем ты снова поднимаешь эту тему? Я хотел подождать и удостовериться, что с тобой все в порядке. Потом я найду новую квартиру и съеду. Давай просто забудем обо всем.
У Шерлока вырывается смешок, полный странной смеси любви и разочарования.
– О, Джон, – вздыхает он. – Джон, я не хочу снова все забывать.
На щеках у Джона появляется румянец.
– Ну, да, конечно, ты… не хочешь… снова, – он отводит взгляд. – Я тогда пойду. Уверен, с поиском жилья не будет проблем.
Джон говорит об этом так легко. На лице нет никаких эмоций. Шерлок представляет себе Бейкер-Стрит без Джона Ватсона и чуть не задыхается от нахлынувшего ужаса.
– Джон, нет, – он неосознанно хватает его за руку. – Ты не понимаешь? Когда я очнулся… Я думал, что ты мой муж… Я решил подыграть. Попробовать влюбиться. Я был немного напуган, это правда. Я и понятия не имел, что может случиться. Подделать это чувство казалось чем-то… нереальным, – он остановился. Рука Джона мягкая и теплая в его ладони. Шерлок прижимает большой палец к запястью и чувствует бешеный ритм его пульса. – Но на самом деле это оказалось легче, чем я ожидал. И однажды я понял: это легко, потому что все это по-настоящему.
Джон смотрит на него во все глаза. Стакан наполовину пуст. Шерлок делает быстрый глоток.
– Я влюбился в тебя даже… даже не пытаясь. И это чувство оказалось настолько сильным, что я думал, я умру от страха. Я изучил тебя так же хорошо, как свои пять пальцев, или как там говорят? – он качает головой. – Неважно. Ты просто существовал, был рядом. И сейчас ты здесь. И, я надеюсь, всегда будешь. И, Джон… – он глубоко вздыхает. – Когда память вернулась, я вспомнил две вещи. Первая – это то, что ты никогда не был моим мужем. А вторая… Вторая – это… Я влюбился в тебя, когда ты взглянул на меня и не испугался моего ума. Когда ты улыбнулся и сказал «фантастика!», а через два дня запомнил, какой кофе я люблю. Джон Ватсон, – его голос падает. – Джон Ватсон, я клянусь, что я полюбил тебя с самого начала.
Даже не взглянув на Джона, Шерлок залпом выпивает остатки воды и мнет стаканчик в дрожащих руках.
– – –
Они возвращаются на Бейкер-Стрит через три дня. Шерлок жаждет снова увидеть квартиру, ведь память снова при нем. Он просто хочет пробежаться взглядом по книгам, мебели и поцарапанным обоям, радуясь, что знает наконец, откуда взялись дырки от пуль и желтый смайл на стене.
Джон выглядит счастливым. Они держатся за руки на заднем сиденье такси, ритм его пульса такой ровный и спокойный. Шерлок хочет чувствовать себя так же уверенно. Его волнение настолько же велико, как и желание увидеть квартиру. Миссис Хадсон оказала ему хорошую услугу два дня назад. Теперь эта услуга оттягивает карман его пальто.
Джон его простил. И поцеловал. Его поцелуй был на вкус как кофе и облегчение.
Шерлок никак не может выкинуть из головы того старика. И, хотя не в его стиле придавать значение всяким материальным вещам, он крепко сжимает пальцами маленькую коробочку, боясь, что та вдруг исчезнет.
Такси останавливается, и они выходят на улицу. Пока Шерлок расплачивается, Джон достает из багажника небольшую сумку, которую принес в больницу. Они обмениваются улыбками, Джон подходит к двери и достает ключи. Дверь распахивается, и он заходит внутрь. Шерлок не идет за ним. Джон поворачивается, чтобы окликнуть его, а тот видит все эмоции, написанные у Джона на лице.
– Я… – Джон смотрит на кольцо. Удивление. Неверие. Благоговейный страх перед верой. Необъяснимая радость. Сомнение в радости. Больше радости. Страх разочарования. Дикий всплеск надежды. – Я… Это то, о чем я думаю?
Шерлок закатывает глаза.
– Ты и правда идиот, – притворно ворчит он. – А что же еще это может быть?
Джон берет кольцо.
– Ну, ты же не встал на колено.
Шерлок фыркает.
– Это дурацкая традиция. Я не хочу устраивать здесь сцены и пачкать брюки, – он встречается взглядом с Джоном. – Это неважно. Ты согласен?
Джон надевает кольцо на палец. Простой ободок из золота. Подходит идеально.
– А церемония будет? – вдруг с беспокойством спрашивает он. Шерлок громко смеется, испытывая одновременно облегчение, счастье и неверие.
– Ты хоть можешь себе это представить? – мягко спрашивает он и берет Джона за руку. Они оба как-то забыли, что стоят на пороге своего дома на глазах у целого города. Джон смеется и качает головой.
– Нас, возле алтаря, в одинаковых смокингах? – представляет он, следя взглядом за отражением серых солнечных лучей на кольце. Шерлок снова смеется.
– Это будет просто великолепно, – тихо говорит он. Смех в его голосе гаснет. – Спасибо тебе, Джон.
Он притягивает его за ворот рубашки и быстро целует. Их пальцы переплетаются.
– За что? – выдыхает Джон, когда они отстраняются.
– Сам не знаю, – отвечает Шерлок, поднимаясь по ступеням. Их руки все еще сцеплены. Пальцами он чувствует холодок от кольца, и лицо озаряется дикой улыбкой. В коридоре они снова целуются. – Просто хочу сказать спасибо.
Джон улыбается и целует его в третий раз. Они поднимаются наверх, откладывают багаж. Джон ставит чайник на плиту, Шерлок открывает ноутбук. Они о чем-то спорят, а их кольца сияют в неярком свете солнца. Реальность, похожая на сон, закончилась. Они наконец-то дома.
