Текст книги "Сероглазый король (СИ)"

Автор книги: witch777

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

========== Часть 1 ==========

– Нам стоило написать ей. Предупредить.

Николай покачал головой и скрестил руки на груди.

– Письмо могли перехватить.

Женя, сидящая напротив короля, тяжело вздохнула. Не нравилась ей эта затея.

– Она будет в бешенстве, – пробормотала Портниха, кутаясь в шаль. Она вытянула шею и выглянула в окно кареты, чтобы посмотреть, где они проезжают.

В свете последних событий – главной из которых является объявление о помолвке короля Равки и шуханской принцессы – Николай не хотел путешествовать под своим именем, поэтому для поездки пришлось выбрать наименее приметные дорожные кареты. Впрочем, они все же привлекли к себе внимание. Жители местных деревень не привыкли видеть две крепкие кареты, запряженные лучшими конями, несущимися во весь опор.

Женя уже несколько месяцев не приезжала в приют и до ужаса соскучилась по Алине и детишкам, которые находились под ее опекой. Ей доставляло настоящее удовольствие привозить им подарки и сладости, слышать детский смех и участвовать в играх. Радость скорейшей встречи с подругой омрачала только возможная реакция девушки на гостя, ради которого эта поездка и состоялась. Несомненно, она будет зла. И расстроена. Несколько лет ушло на то, чтобы залатать раны и снова зажить нормальной жизнью отказников, а теперь они везут виновника ее страданий в ее собственный дом.

Но больше, чем реакции Алины, Женя жаждала увидеть реакцию Дарклинга. В ее голове прокручивался разговор двухнедельной давности, когда Николай рассказал ему о смерти Алины.

– Она умерла, – голос Николая был пустым и тихим. Пусть даже девушка на самом деле не была мертва, ему все еще было что оплакивать. – Погибла в Каньоне.

– И как же погибла наша дорогая святая? – с изрядной долей скепсиса в голосе поинтересовался Дарклинг.

– Использование силы для уничтожения Каньона истощило ее, – ответила Зоя. Тщательно прорепетированные слова легко соскользнули с ее языка. – Этого оказалось достаточно.

Дарклинг промолчал. Возможно, он так и не поверил им. А возможно, он вспомнил, как Алина за ночь стала седой после того, как использовала свою силу и силу Дарклинга, чтобы разрушить часовню. Она была способной ученицей, но не достаточно сильной.

Догадывался ли он, куда его везут? Рано утром Зоя разбудила его с помощью капель, ранее предназначавшихся Николаю, и отвела его к ожидавшей карете, где его взяли под стражу Толя и Тамара. Сама шквальная, как и еще несколько приближенных короля, осталась в Ос Альте для поддержания порядка. Женя подозревала, что шквальной неприятно находиться в одном помещении с Дарклингом (как и самой Жене, если уж на то пошло), однако было что-то еще. Возможно, это было как-то связано с объявлением Николая о помолвке с шуханской принцессой.

Несколькими часами позже бег коней замедлился. Кареты въехали сквозь массивные ворота, которые никогда не запирались, и поехали вверх по дороге.

Женя и Николай выбрались из кареты, с наслаждением разминая ноги после долгой поездки. Король махнул выглянувшей в окно второй кареты Тамаре, после чего первым двинулся к парадному входу. Он хотел сначала подготовить почву и немного поговорить с девушкой, и лишь потом приводить гостя.

К несчастью, первой им встретилась не Алина, а Лена, преподававшая детям музыку. Женщина недовольно скривила губы – по какой-то неизвестной причине она не взлюбила Женю с первой встречи; возможно, это как-то связано с тем, что Женя помогала детям придумать рифму к стишку-дразнилке в честь преподавательницы. Узнав, что им срочно нужна хозяйка, Лена махнула рукой на кухню и сделала вид, что уходит в библиотеку, хотя можно было не сомневаться, что как только за ними закроется дверь, она займет укромное место для подслушивания.

Алина сидела спиной к окну и, держа в руке чашку с остывшим чаем, читала какую-то книжку. Она была так поглощена сюжетом, что не сразу заметила, что больше не одна на кухне. Ее губы расплылись в улыбке, а глаза загорелись счастьем.

– Женя! – девушка вскочила со стула и подлетела к подруге, сжимая ту в объятьях. Женя не смогла сдержать радостный вопль. – Как же я по тебе скучала!

– Кхм-кхм.

Продолжая смеяться, Алина разорвала объятия и шагнула к королю. На секунду замерла, а затем отвесила шутливый реверанс. Николай закатил глаза, чем вызвал очередной взрыв хохота. Девушка обняла Николая.

– А где дети? – поинтересовался Николай, когда Алина отпустила его. Обычно полный звуков дом был непривычно тихим. Дети постарше, уже привыкшие к визитам друзей хозяев, даже иногда первыми выбегали встречать кареты, едва заметив их у ворот с верхних этажей.

– В походе. Это идея Якоба. Честно говоря, я думала, многие откажутся, но они восприняли предложение лучше, чем я думала. Здесь осталось несколько детей, кто не захотел ехать или недостаточно крепок для этого.

– В походе? Сейчас же сезон гроз.

– По правде говоря, «поход» – это сильно сказано. Около суток они добирались до деревни Кожино, и сейчас уже должны были расположиться в доме близкого друга Якоба. Почти две недели они будут плавать в озере и наслаждаться жизнью, после чего вернутся к занятиям. Большинство учителей и работников тоже уехали, у них отпуск.

– Мал тоже уехал? – Николай постарался задать этот вопрос как можно невиннее, но Алина все равно нахмурилась.

– Нет, остался здесь. А в чем дело?

Николай выглянул в окно и подал сигнал. По очевидным причинам он бы предпочел, чтобы Мал был в отъезде, однако если уж везение больше не благоволит королю Равки, то придется довольствоваться тем временем, которое у него есть – прежде чем Николай получит в нос за то, что привез в дом врага.

– Николай, что происходит?

– У нас возникли небольшие трудности.

Брови Алины взлетели вверх.

– Небольшие, – повторила она. – То есть все просто ужасно?

– Зависит от того, что считать ужасным.

В кухню вошли еще трое посетителей. Лицо Алины на мгновение озарилось, когда она увидела Толю и Тамару, но вся радость испарилась, когда ее взгляд упал на третью фигуру. На нем был капюшон, скрывающий лицо, но манера двигаться и держаться не могли не напомнить ей о человеке, превратившим ее жизнь в кошмар.

– Кто это? – прошептала она, не сводя с него обеспокоенный взгляд. – Николай, кто это?

– Я тоже рад тебя видеть, Алина.

Алина замерла. Она надеялась больше никогда не слышать этот гладкий голос. Голос, который нашептывал ей слова приободрения и выносил смертельный приговор; голос, который обещал свободу и отбирал надежду; голос, принадлежавший человеку, которого она похоронила несколько лет назад. В последний раз, когда она видела его, он просил не оставлять его одного. А теперь он был здесь – в ее доме, на ее кухне. Живой. Реальный.

Он едва заметно мотнул головой, и капюшон спал с его головы. На его губах играла легкая усмешка. Похоже, его совершенно не смущало, что по обе стороны от него стоят вооруженные гриши, а его руки крепко связаны. Каким-то непостижимым образом ему удалось выглядеть хозяином ситуации, а не пленником.

Женя ожидала, что девушка закричит, завопит от ужаса, начнет бить Николая за то, что привел в ее дом убийцу, или даже накинется на самого Дарклинга, но чего она не ожидала, так это что Алина просто будет стоять и смотреть на него, как на привидение.

– Как? – выдавила она.

– Это весьма забавная история, – отнюдь не радостным тоном начал Николай, когда дверь на кухню отворилась и в и так небольшое помещение зашел хозяин дома. Недолго же им удалось побыть незамеченными.

– Лена сказала, что у нас гости, – в голосе Мала слышалось веселье. Он окинул взглядом незваных гостей, заполнивших помещение, и замер, обнаружив человека, которого предпочел бы видеть в могиле, чем на собственной кухне. Из его горла вырвался рык.– Николай, что он делает в моем доме?

Николай скривился. И почему это все в первую очередь обвиняют его? Конечно, он мог бы оставить его умирать в Каньоне, или позволить Зое свернуть ему шею, или бросить его в темницу, в конце концов. Однако все это не способствовало реализации планов Николая. Ну что ж, он король, а короли стоически принимают последствия своих поступков.

– Это весьма занятная история, – снова попытался начать объяснение Николай, но был прерван Малом.

– Уберите его отсюда, – приказным тоном сказал тот, не сводя глаз с врага и сжимая руки. Николай, быстро сообразивший, что эти руки скоро могут сомкнуться на шее Дарклинга, что шло в противорез планам короля, сдался.

– Хорошо. Тамара, Толя, отведите его обратно в карету.

– И увезите его прочь.

– А вот с этим я бы повременил.

В разговор внезапно включилась Алина.

– Сомневаюсь, что Николай приволок его сюда просто ради развлечения, зная, что мы будем недовольны. Нам стоит его выслушать.

– Думаешь?

Алина кивнула Николаю, давая разрешение расположиться на кухне. С заметным облегчением, король присел на стул. Мал с яростью в глазах наблюдал, как Толя подталкивает Дарклинга, вынуждая того также сесть за стол.

– Ты действительно не видишь проблемы в том, что Николай привез в наш дом убийцу? – сквозь зубы проговорил Мал, не отрывая взгляда от врага.

– Тише, – шикнула Алина и выразительно посмотрела на дверь. В приюте у стен были уши. Впрочем, как и глаза.

Алина вздохнула.

– Развяжите ему руки.

Николай открыл рот, чтобы сообщить девушке, насколько именно это плохая идея, но Мал опередил его.

– Ни за что. Я не хочу, чтобы этот… чтобы он ходил по дому со свободными руками.

– А я не хочу, чтобы сюда заглянула Валентина и увидела, что к нам привезли пленника. Преподаватели и так будут болтать, зачем давать им больше повода для сплетен?

Мал и Николай переглянулись. После нескольких секунд Оретцев скривился и неохотно кивнул.

Дарклинг заметно расслабился, когда ему развязали руки. Он потер красные полосы на запястьях, оставшихся после веревки, и откинулся на спинку стула, словно находился здесь на правах гостя. Его взгляд был направлен на Алину, которая, казалось, враз потеряла способность демонстрировать эмоции.

Несмотря на то, что Алина разделяла недовольство Мала, она собрала всю свою выдержку, чтобы казаться спокойной. Дарклинг отнял у нее слишком многое. Она не хотела, чтобы он думал, что все еще может управлять ею.

Она была потрясена снова видеть Дарклинга. Возмущена, что Николай привел его в ее дом, который считался безопасным местом для сирот.

Но где-то в самой глубине души, под слоями злости, обиды и страха, что-то радостно всколыхнулось при виде Дарклинга. Алина беспощадно задавила это растущее чувство.

– Итак? – обратилась она к королю. – Я все еще жду объяснений.

Николай вздохнул.

– Хорошо. Это весьма… а, да черт с этим.

Рассказ занял не больше двадцати минут. Алине не нравилось, что Равка снова находится на грани войны – с соседями и между слоями общества – и что Николай все еще подвержен влиянию скверны. При всем этом девушка понимала, что теперь она ничего не может сделать. Она не была заклинательницей Солнца или гришей. Она – просто замужняя девушка, содержащая приют для сирот и пытающаяся быть хорошей матерью для всех этих детей.

Для Мала, который в ходе повествования занял стул напротив Дарклинга, чтобы перекрыть тому вид на Алину, главным в рассказе оказалось другое.

– То есть у него больше нет его сил? – уточнил он.

Николай кивнул. Едва привезя пленника в Ос Альту, Николай приставил к него своих лучших людей, справедливо ожидая от Дарклинга попыток сбежать. Но их не было. Лишь спустя некоторое время Николай понял, в чем было дело.

– Ты не можешь призывать тени, – пораженно произнес король, уставившись на Дарклинга. Тот лишь неопределенно дернул плечом. Николай засчитал этот жест как согласие. Возможно, все дело в том, что Юрий, в тело которого и вселился Дарклинг, не был гришем. А может, разгадка крылась в чем-то еще.

В глазах Мала заплясал недобрый огонек, губы расплылись в ликующей улыбке. Упершись ладонями в столешницу, он начал приподниматься, однако Алина положила ладони на плечи мужа и придавила того к стулу.

– Не вздумай, – буркнула она. – Запачкаешь кровью пол.

Мал слегка нахмурился, а потом добродушно улыбнулся и откинулся на спинку стула.

– Как скажешь, – ласково сказал он. У Николая возникло ощущение, что тот придумывает в голове все способы избавления от ненужного гостя – от несчастного случая в виде падения с лестницы до открытой казни на заднем дворе.

Пожалуй, их двоих не стоит оставлять в одном помещении наедине.

– Итак, наш главный противник отказников теперь один из нас, – не скрывая свое удовлетворение, произнес Мал. – У Святых отличное чувство юмора, вы не находите?

– Сказал следопыт, который без дара усилителя даже собственный дом не найдет.

Мал застыл. Алина видела, как слова Дарклинга задели его за живое. Однажды девушка сказала, что Мал способен разыскать кролика среди скал. Он никогда не расценивал свой талант как дар гриша, отчего его потеря сказалась на нем особенно сильно.

Увидев, как руки мужа сжались в кулаки, Алина решила перевести разговор в другое русло.

– А что насчет Каньона? – заметив удивленные взгляды друзей, Алина пояснила. – Если он вернулся, означает ли это, что в Теневой Каньон вернулась тьма?

На кухне повисло гробовое молчание.

– Мы бы узнали об этом. – робко сказала Женя, заговорив впервые за долгое время. – Верно?

Николай протяжно вздохнул.

– Не обязательно. Те земли считаются проклятыми. На месте Теневого Каньона нет ничего, кроме песка. Растения не растут, животные избегают пастись рядом. На несколько миль не души. – он устало провел ладонью по лицу. – Нужно будет связаться с офицерами в Новокрибирске.

– Я всего лишь предположила. – попыталась успокоить короля Алина. Он казался таким разбитым. что девушка невольно задумалась, действительно ли ему удается решать все проблемы, связанные с Равкой и им самим. Он так мечтал занять престол, но вряд ли мог когда-нибудь представить, что его рассудок будет поврежден, а давний враг неожиданно вернется, спутав все планы. – Женя права. Мы бы уже знали, если бы произошло нечто подобное.

– И все же это Равка. Лучше готовиться к худшему.

Алина опустила глаза в пол, о чем-то размышляя. Между ее бровей пролегла глубокая морщинка.

– Я хочу с ним поговорить. – наконец сказала она. Не стоило и спрашивать, о ком она. – Наедине.

– Ни за что, – твердо сказал Мал.

– Мал.

Некоторое время муж с женой смотрели друг на друга, ведя безмолвный диалог.

– Со мной все будет в порядке. – сказала Алина, хотя Николай уже и так видел, что победа на ее стороне. – Он не причинит мне вреда. В конце концов, он не может использовать силу, а вокруг – сильнейшие гриши. Он придурок, но не идиот.

– И он все еще здесь, – пробормотал Дарклинг, но его никто не услышал.

– Ладно, – недовольно буркнул Мал, вставая со стула. Все двинулись прочь из кухни. Проходя мимо жены, Мал поцеловал девушку в темечко. – Мы будем в гостинной. – сообщил он то ли Алине, чтобы она не волновалась, то ли Дарклингу – ради обратного эффекта.

Наконец дверь на кухню закрылась. Повисла мучительная тишина. Дарклинг продолжал сидеть за столом, сложив руки на столешнице, широкий стол отделял его от Алины, опирающейся на стену.

– Рад тебя видеть, Алина, – повторил Дарклинг, прерывая долгое молчание.

Алина настороженно смотрела на него, отыскивая подвох, но с удивлениям поняла, что он говорит искренне.

– Я больше не гриш. – сказала она.

– Я помню.

Перед глазами девушки промелькнула сцена: ошейник и окова сломались и упали к ее ногам, свет не откликнулся на ее зов, Каньон сотряс вопль отчаяние Дарклинга, когда он осознал, что остался один.

– А мне сказали, что ты умерла.

– В каком-то смысле так и есть. Я больше не Алина Старкова. У меня новое имя. Новая жизнь.

– Когда-то и я так жил. Перемещаясь с места на место. Меняя имена. Внешность. Придумывая новые истории о своем прошлом, одна увлекательней другой.

Он вынуждал ее задавать вопросы о своем прошлом, вовлекал ее в разговор. Но она больше не собиралась играть в его игру. Это ее дом. Ее жизнь. Ее правила.

– Каково это – стать тем, кого ты презирал? – поинтересовалась она. Как и Мала, ее весьма занимал этот вопрос. – Лишиться своей силы, которая делала тебя уникальным? Осознать, что теперь впереди не вечность, а лет двадцать максимум?

На секунду на его лице промелькнуло что-то, похожее на боль. Но затем к нему вернулось его безразличие. Он пожал плечами.

– Думаю, я могу с этим свыкнуться.

Алина фыркнула.

– Так я и поверила.

– Знаешь, сколько раз меня пытались убить, чтобы заполучить мои кости или зубы? – спросил он. – Сколько раз я был близок к смерти из-за того? Сколько раз меня предавали те, кто обещал хранить мой секрет?

Дарклинг сжал губы, осознав, что сказал лишнее. На секунду он прикрыл глаза, успокаиваясь, а потом откинулся назад.

– Возможно, жизнь отказника не так уж и плоха после сотен лет с силой гриша.

Алина фыркнула. Дарклинг склонил голову набок, и у девушки заныло сердце.

– Ты не веришь мне?

– Ни капельки. Знаешь, что я думаю? Ты делаешь вид, что тебя все устраивает, а на самом деле веришь, что сможешь найти способ вернуть свою силу и просто ждешь подходящего момента.

Дарклинг лениво улыбнулся.

– В конце концов, я же смог вернуться к жизни. Чего мне стоит справится с еще одной маленькой проблемой?

– Тогда остерегайся Мала. Иначе твоя вторая жизнь будет недолгой.

– Бояться следопыта. Ты задеваешь мою гордость. Кстати, он же больше не следопыт? Бастард упоминал, что он тоже лишился своей силы.

– Мал все еще занимается охотой, просто это больше не основное его занятие.

– Правильно. Теперь вы нянчитесь с кучкой сирот. А ведь у тебя было грандиозное будущее.

– Не начинай снова об этом. – Девушка прищурилась.

– Почему? – его вопрос звучал почти искренне. – Потому что ты тебе больно вспоминать о тех днях, когда ты была гришей? Скажи, ты скучаешь по солнечному свету? По ощущению власти, по силе, текущей по твоим венам?

– Нет.

Улыбка Дарклинга стала еще шире.

– Лгунья.

– У меня, по крайней мере, есть дом и семья. – напомнила ему Алина. Ее слова достигли желаемой цели. Дарклинг мечтал о безопасном месте, о компании, с которой можно было бы разделить вечность. Алина лишилась способности призывать солнце, но ей удалось сохранить то, чего никогда не было у него. – А что насчет тебя? Ни способности гриша. Ни вечности. Ничего.

Алина оттолкнулась от стены и медленно подошла к нему, не отрывая от него пронзительного взгляда. Белые волосы, которые она практически никогда не собирала, слабо светились на солнце, проникающего в комнату через окно. Она больше не была гришей. Но и прежней девчонкой из Керамзина она снова не стала.

– Отказник. – прошептала она, и слово прозвучало то ли как угроза, то ли как приговор. – Беспомощный. Слабый. Смертный. И все еще один.

Она видела, как он вздрогнул от этого слова, и почувствовала удовлетворение. Но этого было мало. Ей хотелось раздавить его, уничтожить. Он пытался забрать у нее все, что она имела, и она не видела причин не ответить ему тем же.

– Ты теперь никто, Александр.

И снова эта бездонная пропасть в глазах.

– Мама?

Алина и Дарклинг синхронно повернули головы и увидели маленькую девочку, стоящую на пороге. Ей было не больше двух лет. До плеч едва доходили блестящие каштановые волосы, голубые глаза с любопытством изучали незнакомца. Дарклинг хотел лениво отвернутся, продемонстрировать свое безразличие, но не смог отвести от ребенка глаз. Была крошечная вероятность, что это очередная сиротка, которая нашла приют в этом доме; еще одна девочка, потерявшая родителей в нескончаемых войнах с соседними государствами, но было трудно отрицать тот факт, что малышка унаследовала внешность матери.

– Солнышко, – Алина подошла к дочери и ласково потрепала ее по голове, – Мама занята. Что случилось?

– У кареты отвалилось колесико.

Только сейчас Дарклинг заметил, что крошечные пальчики сжимают деревянную игрушку. По-видимому, один из подарков короля.

– Оставь ее в игровой. Папа позже попробует починить.

Девочка рассеянно кивнула. Алина подтолкнула дочь к дверям, когда Дарклинг, неожиданно для самого себя, сказал:

– Дай я взгляну.

Девочка задрала голову, выжидающе посмотрев на маму. Алина нахмурилась, но, видимо, пришла к мысли, что Дарклинг не в том положении, чтобы вытворять глупости в ее доме, потому что в следующую секунду она кивнула. Получив разрешение, девочка подошла к гостю и протянула ему игрушку.

Это была деревянная карета, сделанная искусным мастером. Она была выкрашена в золотой, а на дверце красовался двуглавый орел – символ Равки.

Без особого усилия Дарклинг приделал колесико на место и крутанул его пальцем, проверяя, не мешает ли ему что-либо двигаться. Нужно смазать, но в целом все не так уж и плохо.

– Вот и все. – он протянул игрушку девочке.

Малышка робко забрала карету и прижала ее к груди. Потом она подняла голову, встречаясь светящимся от радости взглядом с гостем.

– Спасибо, – прошептала она, но Дарклинг едва ли смог расслышать слова благодарности. Он смотрел в глаза девочки и на секунду – всего лишь на секунду! – ему показалась, что ее глаза не голубые, как у следопыта, а серые, как кварц.

Затем девочка моргнула, и радужка ее глаз снова стали голубыми. Но Дарклинг все равно не мог вздохнуть. Железный обруч прочно сковал легкие, голова стала кружиться. Создание ничегой, спасение из Каньона из лап волькр, погребение под обломками часовни, возвращение из мертвых – за тысячи лет своей жизни Дарклингу пришлось несладко, но никогда он еще не испытывал такой тоски и боли.

– Тебе пора, – голос Алины вывел его из раздумий. Малышка выскочила из кухни и побежала куда-то вглубь дома, играть с подчиненной игрушкой.

Алина смотрела на дверь, раздумывая, не пора ли вернуться к остальным, когда он нашел в себе силы заговорить.

– Как ее зовут?

Девушка не отвечала.

– Алина, – мягко сказал он, а сам не понимал, почему для него так важно узнать имя девочки. – как ее зовут?

– Саша.

Ее голос был не громче шепота. Алина чувствовала себя предательницей, словно раскрыла не имя дочери, а секрет, способный уничтожить целую страну.

Или, по крайней мере, ее саму.

Дарклинг закрыл глаза и запрокинул голову. Дыра в его груди расширилась.

– Следопыт знает.?

– Нет.

Это было целиком и полностью ее решение, хотя вряд ли можно назвать решением внезапный порыв, возникшую идею, необдуманный поступок. Алина помнила день ее рождения, словно это было вчера, а не больше двух лет назад. Ребенок никак не хотел приходить в этот мир. После десяти часов изнурительных родов Алина наконец смогла взять дочку на руки. Маленький кулек тихо лежал в уютных маминых объятиях, недовольно сморщив носик. Сердце Алины бешено билось в груди. Вот это маленькое – и теперь ее? Теперь не нужно просыпаться по ночам из-за того, что тебя бьют пяткой по органам и можно лежать на животе? Все это казалось нереальным.

А затем малышка открыла глаза, и Алину сковал ужас.

У нее были серые глаза. Не карие, как у матери, и не голубые, как у отца. А кварцевые серые. Точь в точь как у человека, который был много, много месяцев как мертв.

Девочка широко зевнула, а когда она снова посмотрела на мать, то ее глаза уже были голубыми.

– Святые.

Алина даже не посмотрела на мужа, которого наконец пустили к родительнице. Он опустился на пол рядом с кроватью, не решаясь прикоснуться к дочери или взять ее на руки.

– Какая же она красивая. Прямо как мать.

Алина улыбнулась и провела пальцем по щеке дочери. Ее дочери. Их дочери. С ума сойти.

– Могу я.?

Неохотно, Алина передала кулек Малу. Он осторожно взял ее на руки, боясь напугать ее или уронить. Его губы растянулись в широкой улыбке, когда девочка недовольно на него посмотрела.

– Как мы ее назовем? – спросил он, возвращая их к недавнему разговору. Они никак не могли подобрать подходящее имя. Дело даже не в попытках сойтись во мнении, нет, просто любое имя, приходящее на ум, казалось им неправильным и чужим. В конце концов, они решили подождать рождение ребенка, и уже потом выбирать имя.

Алина облизала внезапно пересохшие губы.

– Александра.

========== Часть 2 ==========

Видимо, Мал увидел, как его дочь выходит из кухни, потому что спустя несколько секунд он появился на пороге. Огляделся, словно искал следы недавней драки или использования силы, а не найдя их, подошел к жене и по-хозяйски закинул руку ей на плечи. Алина бросила обеспокоенный взгляд на Дарклинга, но он уже снова надел маску безразличия.

Алина никогда не говорила мужу о том, что их дочь делит имя с человеком, который пытал и пытался убить их обоих. Она сама не очень хорошо понимала, почему из всех возможных вариантов выбрала именно этот. Что, если Дарклинг расскажет ему? Специально, чтобы вывести из себя? Дарклинг вернется в мир мертвых быстрее, чем Мал доберется до него, потому что Алина первой придушит гада.

Но при всем этом девушка понимала, что Дарклинг сохранит секрет. Рассказать Малу правду о имени его дочери означало раскрыть собственное имя, а он этого никогда не сделает. Алина не знала, что именно заставило его вверить ей свой секрет тогда, много лет назад. Может, он думал, что это заставит ее доверить ему судьбу всего мира? Заставит перейти на его сторону? Или это был краткий миг сентиментальности, человечности, возвращение того мальчика, про которого рассказывала Багра?

Мал поцеловал жену в темечко.

– Кажется, нашему гостю пора уезжать.

***

Мал был категорически против того, чтобы Дарклинг ночевал в его доме. Алина тоже не была в восторге от перспективы провести ночь под одной крышей с бывшим врагом, однако еще меньше ей хотелось, чтобы друзья ехали по неосвещенным дорогам до ближайшей деревни, где можно будет переночевать. Спор разрешила Валентина, заглянувшая в комнату на шум и поинтересовавшаяся, устроят ли гостей комнаты на втором этаже и могут ли двое из них занять комнатушку над кухней. Приезд Николая стал сюрпризом, и хотя большинство детей сейчас не было, расположить гостей оказалось не так-то уж просто. Николаю отдали самую просторную комнату, рядом расположили и Тамару с Женей – по обе стороны от покоев короля. Та самая комната над кухней, обычно использующаяся в качестве второй кладовки из-за одинокого маленького окошка под самым потолком, досталась Дарклингу и приставленному к нему Толе.

– Если я узнаю, что он выходил из комнаты… – Мал обращался к Николаю, но он говорил достаточно громко, чтобы его услышал стоявший в дверях комнаты Дарклинг, – …то обратно в Ос Альту повезете его труп.

Пару часов перед сном девушки провели за обсуждением последних новостей. Тема Дарклинга больше не поднималась, и когда Алина проснулась утром следующего дня, то удивилась, какой странный сон ей приснился. А затем вдруг на нее снизошло осознание, что это вовсе не сон, а самая что ни на есть реальность. Оглянувшись на Мала – он крепко спал, нахмурившись и слегка приоткрыв рот, – девушка выскользнула из постели. Ей был нужен чай и что-нибудь сладкое. Но когда она пришла на кухню, то обнаружила, что кое-кто уже там обосновался.

– Зачем ты привез его сюда? – спросила Алина, наливая себе чашку и извлекая из запасов конфеты.

– Честно? – спросил Николай таким тоном, что Алине стало понятно, что сейчас последует самая настоящая ложь. – Мы с Зоей поспорили, кто первым его убьет – ты или Мал. К сожалению, вы оба оказались куда сдержаннее, чем я думал.

– Еще не вечер, – буркнула Алина. – А если серьезно? Я больше не гриш и ничем не смогу вам помочь.

– Мне кажется, кому, как не тебе, известно, что между принадлежностью к гришам и способностью хоть чем-то помочь нет ничего общего.

Алина закатила глаза и села за стол.

– Ты понял, что я имею в виду.

Озорство покинуло Николая. Он тяжело вздохнул и немного ссутулился под тяжестью нависшего бремени.

– Я понятия не имею, что делать. Я не справляюсь. Соседние страны грозят войнами, и их можно понять – Равка истощена многолетней гражданской войной, а из королевской семьи в столице только Король. Лучше времени для нападения и не придумаешь. Мне нужна королева и наследник, но даже с этим возникают проблемы из-за монстра внутри меня.

– Почему бы тебе не жениться на Зое? – Алина запнулась, встретившись взглядом с Николаем, но продолжила мысль. – Она красивая, умная, и хорошо тебя знает. Зачем искать подходящую девушку, если она все время была рядом?

– Она – мой генерал.

– И что? Вот только не рассказывай мне про брак без любви или про нелепость между романа между королем и главнокомандующим Второй армии. Когда речь шла обо мне, тебя это не останавливало.

– Ты была святой, – напомнил Николай.

– Дай Апрату немного времени наедине с Зоей, и он провозгласит ее богиней. Если выживет, конечно.

Николай перевел взгляд на вид за окном. В его глазах плескалась печаль и что-то, немного похожее на боль.

– Боюсь, все куда сложнее, Алина.

Очевидно, он больше не хотел обсуждать эту тему. Воспользовавшись кратким мгновением, когда он отвечает без сарказма и напускного веселья, Алина вернула беседу в прежнее русло.

– Знаешь, что я думаю про твой приезд? Ты привез его не потому, что тебе нужна моя помощь, а потому что ты считаешь, что я смогу его разговорить.

– Разве это не так? – ответил Николай, с заметным облегчением переключившись на старую тему разговора. – У вас была связь.

Алина нахмурилась, и Николай поспешил объясниться.

– Не знаю, как назвать это чувство, которое он испытывает к тебе… Это не любовь, но максимально к ней приближенное, пусть и искаженное в его восприятии. Возможно, это было связано с его настроем провести с Заклинательницей Солнца всю оставшуюся жизнь, и если бы вы прониклись к друг другу чувствами, это значительно упростило дело. А может, ты напомнила ему его первую любовь – кто знает?

– Если его угрозы мне и пытки моих друзей считаются за проявление любви, то боюсь представить, как выглядели его ухаживания за первой любовью.

– Розы с отравленными шипами? Поджог дома родителей?

– Надо полагать, о втором свидании речи и не шло.

Алина встала из-за стола и направилась к двери.

– Ладно, я поняла, куда ты клонишь. Но вряд ли смогу чем-нибудь вам помочь. Когда вы уезжаете?

– После обеда, если вы с Малом не против. Хотелось бы еще пару часов провести не в трясущейся карете.

– Как скажете, Ваше Величество. Но после обеда чтоб его и следа в моем доме не было.

***

Утро прошло без происшествий. Мал и Николай повели мальчишек пускать кораблики вниз по ручью, пока Женя экспериментировала с внешностью двух девочек. Пользуясь возможностью улизнуть, Алина с дочерью вышли на задний двор, где их надежно прятали от чужих глаз ветки фруктовых деревьев и кусты ежевики. Девочка тут же побежала на лужайку и потянула руки вверх, к солнцу. Сердце Алины сжалось при воспоминании о том, как она сама игралась с лучами солнца, как свет ласкал ее кожу. В хорошие дни ей хватало своей семьи и уютного дома. В плохие этого было недостаточно.