Текст книги "Все будет по-моему! Часть 12 (СИ)"

Автор книги: Wing-Span

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 20 страниц)

Кён предположил, что в место, где скрываются Кристиан, Хината и Тимофей ворвались Амра. Разумно предположить, что завязалась серьёзная битва, в ходе которой синтраэль либо получил серьёзное ранение, либо и вовсе помер.

С холодным блеском Кён устремился ко дворцу Амра и проник внутрь настолько быстро, что никто ничего и не понял. Духовным чувством он с лёгкостью отыскал сильнейшего практика из присутствующих, оказался возле него и подвесил за грудки.

«Где император⁈» – рявкнул Кён так, что дворец задрожал.

Бедному старейшине показалось, что перед ним возник призрак. Он так испугался, что не мог вымолвить и слова. Только после отрезвляющей пощёчины он взревел и яростно атаковал человека, за что тут же получил ещё одну пощёчину.

Старика хлещут по щекам, будто он пьяный доходяга, а не многоуважаемый старейшина Амра с развитием высокого властелина. Произошедшее было настолько абсурдным, что вряд ли ему поверит император, когда он доложит ему об этом.

«Он… Он у врат Аргуса! Что тебе надо от него⁈ Как ты вообще…»

«Вы напали на Тимофея⁈ Говори, иначе выбью тебе все зубы!»

«Н-на кого⁈ Я ничего не понимаю!»

«Чёрт!» – Кён выругался, отшвырнул старика и рванул к руднику. Очевидно, тот сказал правду, иначе бы во дворце находилось куда больше сильных практиков. Но раз все уже у врат Аргуса, то как Тимофей со своими то силами мог пострадать?

Единственный вариант – он отправился к вратам. Но в этом тоже нет никакого смысла. Они же договорились перед отправкой встретится и обдумать план действий. К тому же до открытия врат Аргуса ещё несколько 5 часов, так куда он так торопится?

Кён вернулся в рудник и, к своей радости, обнаружил, что девушки живы и даже пришли в сознание. Бледные как смерть и покрытые холодным потом они медленно приходили в себя, почему-то корчась от боли. На них жалко было смотреть.

Кён, не задавая лишних вопросов, скормил близняшкам обезболивающее и с помощью ухода старался им хоть как-то помочь в силу своих возможностей. К облегчению парня, постепенно им становилось всё лучше. Они уже могли осознавать окружение.

«Вы в порядке? Как себя чувствуете?» – спросил Кён с беспокойством.

«Жжётся… В животе будто горит…» – со стоном выдавила Клементина.

«Серафима, у тебя тоже жгучая боль в животе?»

Светлая кивнула, жмурясь от нестерпимой боли.

Кён хмурился, анализируя ситуацию. Боль, судя по всему, исходит из области пупка в душе. Именно там находится слот с уникальным врождённым телом, определяющим расу. Судя по всему, воздействие приходится именно на него, сквозь любые преграды и расстояния. Вот только что-то не сходится. Раньше, когда Клементина умирала от жажды, Серафима тоже умирала, но не от жажды, а от совокупного состояния сестры, выраженного в понижении всех жизненных показателей, но никак не боли в уникальном теле.

{Возможно ли, что Тимофей тут ни при чём?} – Кён заподозрил неладное, потому что вспомнил одну странную книжку, прочитанную в библиотеке Каганов.

У тёмных и светлых есть удивительная расовая особенность: мать жертвует частичкой таланта, зачиная в детях врождённую базу, из-за чего они рождаются с развитием. Так вот в книжке писалось про эксперименты, указывающие на то, что существует способ воздействовать на детей с помощью их матери – невидимой связи между ними.

Много информации в той древней книге почему-то отсутствовало, будто кто-то умышленно вырвал её фрагменты, и всё же основная идея была ясна: столь удивительный дар имеет своё слабое место, кроющееся в матери детей. Впрочем, если убить женщину, то последствий не будет. Чтобы воспользоваться этой слабостью необходимо обладать определёнными знаниями и методами, о которых парень не мог знать.

Следующие 15 минут девушки постепенно приходили в себя.

«Надо найти отца… Он должен знать, что происходит.» – со стоном сказала Клементина.

«Я выходил наружу и звонил ему. Безуспешно. Я понятия не имею, где он сейчас.»

Серафима вдруг поднялась на ноги и поплелась к выходу.

«Серафима, ты куда? Неужели знаешь, где он прячется?»

Светлая ничего не ответила. Впрочем, и так было понятно, что ответ – да.

«Я помогу тебе…» – сказал Кён, коснувшись девушки.

«Не трогай меня!» – отрезала Серафима.

«Закрой рот.» – возразил Кён и взял красавицу на руки.

Серафима заметно напряглась от контакта с парнем. Её будто шоком прошибло. Она уже успела отвыкнуть от такой его беспардонности и решимости, ведь в своём светлом состоянии он даже лишнего прикосновения к ней не позволял себе.

«Эй, а как же я?»

От Кёна отделился клон и тоже взял тёмную на руки.

«Э-э-э, а почему меня несет клон, а её несёшь ты⁈» – с обидой спросила Клементина.

«Заткнись. Не до этого сейчас.» – Кён с девушками на руках покинул рудник. Блондинка сохраняла молчание, но указывала рукой направление.

Вскоре троица преодолела несколько тысяч километров и оказалась в гористой местности. На одной из вершин располагался особняк, судя по всему, не заброшенный.

Кён нахмурился, ощутив внутри два практика и одного покойника. Когда девушки слезли с его рук и последовали внутрь, он заколебался, думая, стоит ли их остановить. Его смущал не только покойник, но и положение, в котором расположены все присутствующие.

Внутри троицу ждало необычное зрелище: на каменной платформе, похожей жертвенник, лежал бледный бессознательный Тимофей. Все его четыре конечности находились под натяжением верёвки, надёжно фиксирующей его на платформе. Рядом лежал мёртвый император Кристиан, над которым в слезах склонилась Хината.

«Мама!» – взволнованная Серафима рванула к красивой женщине и обняла её.

«О нет…» – Клементина подошла к отцу и, коснувшись его руки, посмотрела на него блестящими от слёз глазами. Как бы странно Кристиан к ней не относился, она всё ещё считала его своим отцом, единственным родным для неё человеком. Разумеется, увидев его мёртвым, она не могла сдержать эмоций.

{Как я и подозревал, это произошло из-за воздействия на врождённую базу.} – с облегчением подумал Кён. Будь это связано со смертью Тимофея, близняшки бы погибли. – {И всё-таки, для чего именно он это сделал? Что за ритуал такой?}

Спустя несколько минут Тимофей очнулся. Он разорвал верёвки и, окинув всех присутствующих взглядом, в том числе тело мужчины, принял сидячую позу и коснулся лба.

«Тимофей, т-ты в порядке?» – спросила Хината с замиранием сердца.

«Ты знала⁈» – крикнул парень с жаждой крови.

«Н-нет… Я и не подозревала… Если бы я знала, то никогда бы не согласилась с этим…»

«Значит, он использовал и тебя тоже… Старый ублюдок.» – Тимофей с ненавистью посмотрел на тело Кристиана, затем помассировал пульсирующие виски.

«Что вытворил этот злодей, мама?» – спросила Серафима.

«Солнышко, мне больно говорить об этом…» – со слезами ответила Хината.

Кён решил немного прояснить ситуацию: «Твой горе папаша воспользовался скрытой слабостью всех светлых и тёмных – их незримой связью с матерью через врождённую базу. Он планировал обезвредить Тимофея, но вы тоже попали под удар.»

«И зачем же он это сделал?» – хмурясь, Серафима посмотрела на брата.

«Тебе лучше не знать. Просто забудь об этом.»

В разговор вмешалась Клементина: «Тогда расскажи мне! Отец погиб, а я даже не знаю, по какой причине… Пожалуйста, будь человеком, расскажи мне всю правду!»

Поколебавшись, Тимофей всё же заговорил: «Ты сама об этом попросила, так что не вини меня за жестокую правду: этот ублюдок планировал захватить моё тело!»

Кён с близняшками вздёрнули брови в удивлении.

«С самого начала он растил нас троих, – особенно меня, – не ради того, чтобы мы потрясли мир или счастливо прожили в лучах славы. Нет. Всё это было ради его эгоистичных целей. Ради себя!» – голос Тимофея дрогнул от ярости.

«Ублюдок собирался убить меня, чтобы завладеть моим телом. И вас он тоже хотел использовать…» – он осёкся, не решаясь рассказать сёстрам, что секс с ним лишила бы их развития, которое перешло бы к нему самому.

«Он мечтал стать богом синтраэлей и самореализоваться за наш счёт. Ему было плевать на маму. Плевать на нас. Он собирался сбежать от собственной жены и от конца света через врата Аргуса. В нём нет ничего святого. Так что не лей по нему слёз – он их не заслуживает. И даже эта смерть… слишком мягкое для него наказание.»

Клементина выглядела потрясённо.

«Я всегда знала, что он тот ещё злодей!» – убеждённо сказала Серафима.

Хината сомкнула глаза. Каждое слово сына вонзалось в её сердце подобно кинжалу.

Кён не смог не задать волнующий его вопрос: «Прости, что вмешиваюсь, но разве возможно переселить душу в чужое тело? Ну то есть, во-первых, у него другая частота колебаний. Оно же отторгнет тело. Во-вторых, возраст души всё равно не позволит ему пройти через врата Аргуса. Получается, своим поступком он обрёк бы на смерть себя и своих детей. Да и вообще что-то не вяжется с его историей про связанные судьбы…»

Вопрос звучал слишком разумно, поэтому Тимофей и сам захотел ответить на него: «Старик и не думал пересаживать свою душу в моё тело. Он планировал пересадить зерно своей сущности в мою душу, тем самым взяв её под контроль. Точнее, он намеревался телепортировать её непосредственно в мою душу.»

«Откуда такая уверенность, что ему это не удалось?»

«Я всегда с подозрением относился к старику. Когда я телепортировался с Даркиса на Альбион, то специально сделал вид, будто истощён. Осторожность сыграла мне на руку. Он решил, что я ослаблен и крайне уязвим, за что и поплатился, как видишь.»

Кён примерно догадывался, в чём дело. Обычно качество пространственной стихии недостаточно велико, чтобы преодолеть природное сопротивление души, проникнув в неё, однако ему самому это удалось из-за Небесных Жемчужин и тела Пустота, что позволило парню научиться телепортироваться на клона (вместе с душой).

Тимофей же, как синтраэль, уже давно достиг подобного качества пространственной стихии, что подтверждает его техника массовой телепортации. Так почему бы ему не телепортировать что-то из чужой души в свою?

Очевидно, Кристиан заставил Тимофея потерять сознание, а затем как-то принудил того воспользоваться пространственной стихией, чтобы переместить что-то из одной души в другую. Учитывая, что парень был безумно ослаблен, это не звучит невозможно, и всё-таки сомнительно, что данная затея вообще реализуема.

{И всё-таки Синергии это удалось.} – подметил Кён. Бывший владелец тела тоже был при смерти, безумно слаб и истощён. Сейчас же речь шла про пикового властелина.

Про себя Кён отметил всю гениальность Кристиана. Это же надо иметь такие безумные амбиции и интеллект, чтобы соблазнить высокородную светлую, создать трёх связанных друг с другом детей, а затем ещё и украсть тело одного из них! Если бы у него всё получилось бы, то он выиграл бы лотерею, требующую удачу всего мира. Особенно учитывая, что уже сегодня наступит конец света, а он пройдёт через врата Аргуса (куда денется).

– хлоп~

Внезапно Тимофей положил ладонь Кёну на плечо и с недоброй улыбкой сказал: «Кстати, раз уж ты попался мне под руку, у меня есть пару слов… Видишь ли, я являюсь основным наследником ублюдка, а раз уж он уже сдох, как собака, то всё его имущество принадлежит мне, в том числе браслет „Скользящей Лунной Тени“. Поэтому я прошу тебя по-хорошему отдать мне артефакт и валить на все четыре стороны.»

Почти кто угодно другой на месте Тимофея затаил бы на Кёна смертельную обиду за уничтожение Браунов (на турнире семей в Бостоне), и всё же парень понимал, что его приёмный отец сам виноват, что проиграл более хитрому и сильному противнику.

В остальном все их взаимодействия, помощь и услуги уже были погашены. Больше между ними нет никаких долгов, поэтому Тимофей решил забрать у посланника богини браслет отца и отпустить. Пусть сам думает, как пройти через врата Аргуса.

Глава 941

Клементина и Серафима в унисон прикрыли рты ладошкой. Маленькая злобная собачонка, дерзящая на дракона, будет выглядеть аналитическим гением рядом с Тимофеем сейчас. А ведь им сразу показалось странным, что Кён незадолго до того, как брат очнулся, снизил своё развитие. По-видимому, он решил проверить намерения синтраэля.

«Отдать браслет? А что будет, если я откажусь?» – сухо спросил Кён.

«Да ничего особенного, просто я сломаю тебе ноги.» – буднично ответил Тимофей.

«Ты хочешь сломать мне ноги из-за вот этой безделушки?» – Кён вынул браслет.

«Эта безделушка – моя с сёстрами путёвка сквозь врата Аргуса.» – сказал Тимофей, схватив браслет. – «Приятно иметь дело с умными людьми, которым хватает мозгов не перечить старшим. Интересно, хватит ли тебе ума как-то пройти через врата Аргуса со своими-то силами? Впрочем, мне плевать. Это твои проблемы.»

«Да как-нибудь справлюсь…» – Кён пожал плечами.

Вдруг лицо Тимофея потемнело, и он крикнул: «За дурака меня держишь⁈ Я, по-твоему, настолько туп, что не распознаю подделку⁈» – он с силой до хруста сжал плечо недруга. Однако тот почему-то даже не шелохнулся. Тогда парень сжал ещё сильнее, намереваясь сломать высокомерному умнику плечо, но почему-то не получалось.

«Послушай, я предпочитаю массаж плеч от рук красивых девушек, вроде твоих сестёр, так что убери свою руку, иначе я её сломаю.» – предупредил Кён ледяным тоном.

По позвоночнику Тимофея прошлась дрожь. Нутро и интуиция кричали ему об опасности, чтобы он немедленно отступил, но гордость и здравый смысл протестовали. Как он, пиковый властелин, может бояться этого высокомерного ублюдка с развитием повелителя 4-й ступени⁈ Даже если за день отсутствия он успел получить ступень или две, это ничего не меняет… А главное, этот браслет ему жизненно необходим для спасения.

Серафима смотрела на брата с надеждой, взглядом умоляя его не делать глупость.

Клементина не могла сдержать предвкушающую улыбку.

Хината положила руку на сердце, испытывая странное волнение.

«Знай своё место…» – изрёк Тимофей и надавил недругу на плечо, намереваясь поставить высокомерного ублюдка на колени, тем самым самоутвердившись за его счёт.

Кён активировал технику прилипания, распределив массу по всему фундаменту особняка, но даже так пол пошёл трещинами, а само здание опасливо задрожало и постепенно проседало в грунт из-за огромной тяжести.

Только в этот момент Тимофей почувствовал ауру противника – настоящий уровень его энергии. С лица парня слетели все краски. Мозг отказывался верить в действительность: {Это невозможно… Невозможно! У меня слуховые галлюцинации!}

Однако действительность говорила об обратном: Кён так и не осел на колени, лишь хмурился всё пуще, тем самым выражая своё недовольство действиями Кагана.

«Кажется, ты немного туповат…» – качая головой, Кён поцокал языком.

В то же мгновение Тимофей атаковал противника в голову…

– БУМ~

От ударной волны окна особняка превратились в пыль, а сам он задрожал, почти разрушившись. Здание разлетелось бы на кусочки, не погаси Кён львиную долю импульса головой.

В следующее мгновение послышался болезненный стон. Тимофей схватил окровавленный кулак. Его мощная атака действительно обернулась против него же, будто он обычный человек, ударивший камень со всей дури.

Все зрители поражённо разинули рты. Очевидно, прошлый удар отправил бы к праотцам любого повелителя, тогда как парень даже не шелохнулся!

«Очень мило с твоей стороны самостоятельно сломать себе руку, но мог бы просто убрать её. А ещё ты запачкал меня кровью…» – холодно сказал Кён, вытянув руку.

Зрачки Тимофея расширились. Он рванул прочь, но внезапно ощутил, как на него будто бы взвалилась целая гора. В это же мгновение особняк разлетелся в щепки, а гора задрожала. Уцелел лишь пол, и то из-за скрепляющего эффекта техники прилипания. Однако фундамент начал стремительно проседать под землю, будто какой-то лифт.

Постепенно давление лишь усиливалось. Ноги Тимофея подкосились. Он осел на колени и даже склонил голову, будто раб божий перед всевышним. Его глаза были выпучены, а зубы скрипели от напряжения. Парень прикладывал все доступные ему силы пикового властелина, но не мог сдвинуться даже на миллиметр…

Кён подошёл к Тимофею, наклонился и, взяв его за волосы, изрёк: «Знай. Своё. Место.»

– БУБУХ~

Гора с особняком в центре внезапно взорвалась. Это было похоже на прыжок бомбочкой в горку песка, но ведь речь шла о двухкилометровой горе! Она подняла земляное цунами, сносящее всё на своём пути, будто на землю упал 300 метровый астероид.

Зрительницы наблюдали за произошедшим с разинутыми ртами.

Клементина уже успела намокнуть от крутости своего парня, а ведь она не знала, что он всё это время старательно сдерживался, боясь навредить ей и остальным.

Когда Кён отошёл, Тимофей посмотрел на него красными из-за лопнувших капилляров глазами. Вот только вместо ненависти в них читался страх и трепет. Это чудовище действительно за один день выросло на полторы области! И это не какой-то обман. Каган прекрасно чувствовал пассивным сканированием, что произошло с горой. Эта мощь находилась далеко за пределами его собственных возможностей, а ведь ублюдок даже пальцем для этого не пошевелил! Чёртово непобедимое чудовище.

«Идиота кусок, нашёл кому перечить!» – сердито начала Клементина. – «Ты до сих пор жив лишь потому, что являешься нашим братом. То, что твоя жизнь связана с нашими – твоё благословение, усёк? Прояви уважение к тому, благодаря кому ты настолько силён сейчас, ведь не попади я и эта курица к священным источникам, ты всё ещё был бы никем! И никогда впредь не вздумай идти против Кёна, иначе я сама тебе наваляю! Понял⁈»

Кён с благодарностью кивнул шоколадке. Если бы все его девушки относились к нему так же хорошо, как она (даже несмотря на то, что он с ней вытворял), то жизнь стала бы гораздо проще. Впрочем, в этом, как ни странно, есть и свои минусы.

Грудь Тимофея вздымалась, но он не смел и слова сказать – одни эмоции.

Серафима в эту секунду выглядела отрешённо. Как было бы приятно так просто взять и забыть всё то плохое, что сделал ей Кён, чтобы осталось только хорошее…

«Вы нашли себе хорошего друга, зайки.» – со слезами произнесла Хината. – «Как мать, я счастлива, что у вас хорошие с ним отношения. Держитесь за него как можно крепче. Забудьте все обиды и будьте с ним, будто он ваш собственный брат.»

Красивая женщина подошла к Кёну и низко поклонилась: «Я вижу, вы неравнодушны к моим дочерям. Пожалуйста, позаботьтесь о них. Как мать, я с чистой совестью и полным одобрением даю вам согласие на свадьбу и совместную жизнь.»

Клементина и Серафима переглянулись.

Хината продолжила: «Клементина немного фривольная, заносчивая, вредная, чудная и озорная проказница, но…»

«ЭЙ!» – воскликнула Клементина.

«…Но она очень сладкая, если распробовать. Серафима же заботливая и порядочная, сдержанная и внимательная. Она станет вам хорошей женой…»

«Не решай за меня, пожалуйста.» – тихо попросила Серафима, потупив взгляд.

«Ваше одобрение многое для меня значит.» – соврал Кён, внутренне одобряя такое поведение женщины. – «Но ваш сын – тот ещё фрукт. Кто знает, может, он затаил на меня обиду… Оно мне надо? Почему бы мне не покалечить его на всякий случай?»

«Н-нет, прошу!» – Хината испугалась. – «Он хороший мальчик… Он…»

«Собака тоже может быть хорошим мальчиком для одних и исчадием ада для других.»

«Он не собака…» – поколебавшись, блондинка подошла к Тимофею и подняла его за руку. – «Тимофей, я не прошу тебя дружить с господином Кёном, но, пожалуйста, пообещай мне никогда не переходить ему дорогу. Как минимум Клементина тебя точно не простит… Всё-таки он пообещал защищать твоих сестёр, а ваши жизни и развитие связаны.»

Стиснув зубы, Тимофей выдавил из себя: «Я постараюсь держаться от тебя подальше…»

«Сойдёт.» – кивнул Кён, но в действительности всё-таки планировал его обезвредить и держать в безопасном месте, чтобы сам факт его существования не нёс угрозу жизни близняшкам. Увы, сейчас он не мог этого сделать. Сперва надо пройти врата Аргуса, а ещё найти там какое-нибудь безопасное место, где он сможет держать этого придурка.

Спустя еще 15 минут разговора Кён сказал, что пора отправляться к вратам.

«Нас всего четверо, а через врата могут пройти пять человек возрастом до шестидесяти лет. Это значит, что мама тоже через них пройдёт.» – радостно сказала Серафима.

«Я остаюсь.» – смиренно произнесла Хината.

«Почему⁈» – Серафима была ошарашена.

«Потому что я давно приняла решение разделить жизнь с мужем.» – Хината наклонилась возле тела Кристиана, пуская горькие слёзы.

«Но он же злодей!» – возмутилась Серафима, коснувшись груди. – «Ты не можешь оставить нас, детей, одних, из-за него! Это же эгоизм, достойный только самых тёмных, мама!»

Хината покачала головой: «Я не смогу жить без Кристиана… Я…»

Послышался недовольный голос Тимофея: «Он использовал тебя ради гнусного эксперимента, и даже рискнул моей жизнью, чтобы спасти собственную, и ты до сих пор намерена остаться тут, рядом с его телом? Я не позволю.»

«Тимофей, я всё ещё твоя мать, так что…»

«Иди ты в зад. Да я лучше сдохну, чем позволю этому старому ублюдку забрать ещё хоть что-то, что имеет для меня ценность. Ты пройдёшь со мной, хочешь ты того или нет.»

«Эй, дебил, вообще-то это Кёну решать.» – вмешалась Клементина.

Тимофей нехотя посмотрел на Кёна. Он не выдержал и двух секунд контакта глаз, когда потупил взгляд и тут же замаскировал его поклоном: «Пожалуйста, возьми Хинату…»

«Я не стану её брать, если только об этом меня не попросит Серафима.»

Встретившись взглядом с Кёном, Серафима отвела свой в сторону, поколебалась, затем уверенно посмотрела на парня: «Пожалуйста, Кён, возьми мою маму с собой. Проведи её через врата Аргуса. Я буду очень благодарна тебе, если ты сделаешь это.»

Кён мог бы поторговаться, мог бы даже заставить Серафиму пообещать простить его за изнасилование (она не смогла бы променять жизнь любимой матери ни на что), но он не желал опускаться до такого. Это сделало бы его ещё большим злодеем в глазах светлой. А вот если он согласится без лишних условий, то наоборот выиграет наибольшее количество баллов в глазах блондинки – это лучший вариант.

«Раз уж ты просишь, то я не откажу тебе, ведь ты – моя женщина и будущая жена.»

«Я ещё не…» – Серафима отвела взгляд и прикусила губку. Как она может возражать ему в такой момент? Девушка была безмерно счастлива, что Кён согласился взять Хинату, но то, как просто это случилось, вызвало в ней сложные чувства и растерянность. Как же умело этот дьявол играет на струнах её души…

«Спасибо.» – наконец, поблагодарила она нежным голосом.

«А теперь отправляемся.» – сказал Кён, посмотрев в небо.

Глава 942

В центре звёздной системы находился куб размером с тысячу километров, созданный из тёмного металла неизвестной природы. Его украшали узоры в виде борозд – вырезанных в нём углублений. Эта платформа создавала атмосферу загадочности и трепета, будто была создана древней инопланетной высокоразвитой расой.

В центре платформы находились десятиметровая испещрённая узорами арка с закрытыми двухстворчатыми вратами. Она сливалась с кубом, будто являлась его частью, будто весь куб и арка – неотъемлемые части единого механизма.

Куб этот окружало искусственное голубое безоблачное небо. Здесь даже был кислород и гравитация. Впрочем, когда месяц открытия врат Аргуса подойдёт к концу, это место станет безжизненным. Находиться здесь станет невозможно.

До открытия врат ещё два часа, а возле них уже стояла группа из трёх сотен светлых. Атмосфера среди них царила напряжённая, ведь совсем недавно Альбион покрыли густые тучи. Они содержали в себе мощь, перед которой даже сильнейшие практики – лишь пыль. Все восприняли это явление за предзнаменование, что время подходит к концу, что со дня на день, а может, уже сегодня, наступит конец света. Вот основная причина, почему Амра отправились к вратам Аргуса намного раньше положенного.

«Перед этой силой мы никто. Все наши оборонительные приготовления едва ли выиграют нам даже минуту, что уж говорить про спасение нашего дома… Я не могу поверить, что всё это дело рук обычного человека. Он должен быть гораздо выше простых смертных.» – едва сдерживая волнение в голосе, сказал старейшина Амра.

«Я думал, древнее пророчество про Жнеца затронет лишь планету Жизнь, но, похоже, нам тоже не избежать трагической судьбы.» – печально произнёс Мубай. – «К счастью, сегодня наша очередь. Мы спасём ещё троих молодых дарования Амра.»

Ранее императоры тёмных и светлых заключили договор: каждый день они встречаются у врат Аргуса и пропускают своих молодых людей внутрь. В один день из проходят трое из одной семьи и двое из другой, а во второй наоборот. Так они чередуются.

Казалось бы, разве разумно оставлять свою родину почти беззащитной? Не проще ли поочередно летать к вратам небольшими группами? В действительности нет. Если вестник апокалипсиса явится к вратам Аргуса, то тёмные и светлые объединят свои усилия. Так у них шансов будет куда больше, чем если разделиться и сражаться у себя дома, пока во время битвы будут гибнуть миллионы беззащитных людей.

Если же вестник апокалипсиса в первую очередь нападёт на одну из лун, то тёмные и светлые попросту воспользуются формацией «Объединяющей Небеса», чтобы за кратчайший срок вернуться домой и дать Жнецу отчаянный бой.

Таким образом получается, что встречаться у врат Аргуса выгодно всем.

Как бы то ни было, Амра уступили первый день Каганам, позволив им пропустить сквозь врата Аргуса трёх своих молодых людей, поэтому сегодня, на восьмой день (чётный), их очередь пропускать трёх своих молодых людей через врата.

«Помните, вы должны прославить наш род на весь мир. Мы возлагаем на вас надежды.» – добавил император, с надеждой и гордостью смотря на троицу.

«Ваше Величество, это огромная честь для нас…» – со слезами молодые люди поклонились. Они прекрасно осознавали, что завтра, вероятно, не наступит. Получается, они будут последними, кто покинет звёздную систему перед её гибелью. Волнение и трепет, которые они испытывали, не описать словами. Они словно выиграли лотерею один на миллиард, – ухватились за последний сучок, падая с обрыва в бездну смерти.

«Ваше Величество, вы не думали о том, чтобы оставить подлых тёмных в дураках и пропустить внутрь пятерых наших молодых людей?» – предложил старейшина Амра.

Почти все присутствующие странно посмотрели на старейшину.

«Ты предлагаешь нарушить сделку? Амра так не поступают…» – сказал Мубай.

«Я считаю, что это никакое не нарушение сделки, а всего лишь месть за то, что тёмные отказались признавать заслуженное поражение в испытании. По большому счету мы должны владеть вратами Аргуса сто лет.» – убеждённо сказал старейшина.

Стоящая рядом старушка поддержала мужа: «Альберт прав. К тому же вчера кто-то из тёмных вторгся на Альбион и посеял панику и разрушения. Неужели мы просто спустим им это с рук? Эти подлые тёмные должны заплатить за содеянное!»

Взгляды окружающих переменились. Многие закивали.

У молодых людей, очередь которых наступит лишь завтра, бешено забились сердца, и они сказали: «Господин император, умоляем!»… «Пожалуйста! Эти тёмные… Они ведь подло напали на нашу столицу! Мы должны отомстить!»

Аргументы светлых звучали всё убедительнее.

Несколько минут спустя Мубай сдался: «Что ж, вы правы, господа. Как будем дейстовать?»

Несколько часов спустя к платформе приближалась особенно большая группа тёмных. Среди молодых людей так же присутствовала Селанора – внучка Яги. Ее сердце быстро билось от волнения, ведь сегодня она должна преодолеть врата Аргуса.

«Не волнуйся. Я лично проконтролирую, чтобы ты преодолела врата Аргуса.» – сказал Дарма, похлопав Селанору по плечу, чем изрядно успокоил тёмную.

Разумеется, никто не пропустил бы Селанору через врата Аргуса. Кто она такая? Даже не внучка старейшины. И всё же ей выпала такая честь благодаря мужчине, похожего на большую черную скалу. Таким образом он выражал благодарность покойной Яге за то, что она распознала посланника богини, из-за чего из плена был освобождён Яма. Уже сейчас сынишка находился в новом мире за вратами Аргуса, в дали от опасности.

Светлые запрокинули голову и увидели, как с неба спускаются тёмные. Все сразу ощутили неладное и занервничали. Возможно ли, что их подслушали?

Мубай, нахмурившись, крикнул: «Мы договаривались, что количество прибывших не должно превышать три сотни! С какой стати вас тут целая тысяча?»

Император Райдер с усмешкой ответил: «Вчера ваш ублюдок Тимофей ворвался в сердце нашей столицы и, похитив Кристиана, чуть не разрушил дворец. Неужто думали, что мы просто закроем на это глаза?»

«Что за вздор⁈ Это ваша Клементина с Тимофеем вчера ворвалась во дворец и похитила Хинату! Что за лапшу вы нам вешаете на уши⁈»

Два императора выглядели сбитыми с толку, как, впрочем, и все. Они не предполагали, что кому-то хватит смелости выступить третьей стороной, действуя в одиночку.

Наконец, император Райдер отмахнулся: «Как бы то ни было, это уже не имеет значения. Сделка отменяется. Временные договорённости идут к чёрту, как и вы сейчас покатитесь к к хуям себе на родину по-хорошему или по-плохому.»

«Думаешь, раз вас больше, мы просто испугаемся⁈» – возмутился Мубай. Да, их втрое больше, но с точки зрения боевой мощи они имеют всего лишь 30 % преимущество.

«Мне плевать, что ты думаешь. Силы не на вашей стороне, а подмога прибудет уже после открытия врат Аргуса, когда будет поздно. Хочешь сразиться в преддверии конца света из-за трёх пиздюков? Дело твоё! Мы готовы принять бой. Раз уж смерть всё равно неизбежна, то забрать с собой жизнь светлого – благое дело!»

Со словами Райдера воздух сотряс оглушительный рёв Каганов. Их боевой дух угнетал. Все они видели, как Альбион в одночасье покрыли тучи. Перед этой силой они никто, а раз так, что почему бы не взять светлых на слабо, чтобы спасти пятерых Каганов? Это будет незабываемая авантюра перед скончанием времён.

Сердца у пяти молодых Амра упали. Вот так внезапно у них забрали спасительный билет.

Напряжение в воздухе нарастало.

Амра ощущали тревогу и неуверенность. Они смотрели на своего императора. Он должен принять судьбоносное решение. Если он струсит, то это будет разумно, но станет несмываемым пятном на чести всех светлых в преддверии конца света. Разве можно умереть опозоренными и униженными, как собаки, наглыми мерзкими тёмными?

Когда напряжение зашкаливало настолько, а битва готова была вспыхнуть в любое мгновение, внезапно приземлилось пять фигур. Все настолько были сосредоточены не противнике, что заметили новоприбывших только когда те уже приземлились.

Повисла гробовая тишина. Казалось, кто-то поставил паузу в ключевой момент.

Каганы пронзили ненавистными взглядами Кёна, а также Клементину с Тимофеем. Особенно сильно отреагировала Селанора, увидев посланника богини, которого ранее старалась соблазнить, пока он маскировался в личности Ямы.