Текст книги "Противоестественность (СИ)"

Автор книги: wayerr

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

Утром Ирру разбудил протяжный, низкий вой – пришёл Вьерр. Послышались крики, мат, захлопали двери. Раздался выстрел. Чуть погодя донеслась ругань – к фургону кто-то подходил:

– Денис Николаевич, я ж блин, думал волк это, – оправдывался незнакомый голос.

– Ну да. Мы ловим веречицу, а потом средь бела дня огромный волк, сидит, воет, да глядит на тебя. Обычное дело в наших краях. Он лапой у виска не крутил потом?

– Нет. Только морду опустил и покачал головой из стороны в сторону.

– Ага. Волки всегда так делают.

– Ну, блин, я ж не знал.

– Не хватало нам ещё стычки с оборотнями, – проворчал Денис Николаевич.

Двери фургона загрохотали и распахнулись. В проёме стояло трое: Денис Николаевич и два бойца в защищавших от магии камуфляжных костюмах. Один боец качнул бронированным шлемом, мол выходи.

Во дворе уже собрались зрители: в тёплое кутались люди, стояли онели. Взлохмаченный мальчишка глядел в щель двери, прорезанной сбоку ангара. Из щели валил пар, слышался недовольный женский голос. Ирра осматривала недобрые, любопытные, заспанные лица, но почему-то нигде не было видно Анны.

За воротами их ждал Вьерр – серый волк, столь большой, что даже сидя был ростом с человека. При виде Ирры двуногой и худой Вьерр ощерился:

– Мерзость какая.

Ирра не нашлась, что ответить. Из леса вышли два волка, чуть меньше Вьерра и сели по бокам от него. Вьер продолжил:

– Правильно молчишь. Теперь ты не верек, не член стаи. – Он взглянул на Дениса Николаевича. – Можете делать с ней, что хотите. Мы уходим.

– Если мы её отпустим, то она вернётся к вам, – намекнул Денис Николаевич.

– Так не отпускайте, – усмехнулся Вьерр. – Она, видать, к людям и хотела. Посадите на цепь, пусть сторожит, чтобы ваши не разбежались.

Ирра задрожала от гнева, от слабости.

– Нам нужно найти две винтовки. Возможно, они рядом с телом нашего охотника. Что вы хотите за эту услугу? – начал торг Денис Николаевич.

Ирра не выдержала:

– Винтовки вам важнее человека?! Вам может и, кто его убил, тоже похрену?! Я! Я его убила!

Денис Николаевич поморщился, и ледяным тоном сказал Вьерру:

– Мы её казним?

– Она заслужила. Да и зиму не переживёт в одиночку, – согласился Вьерр.

Ирру загнали на край глубокой мусорной ямы, на дне которой гнили присыпанные снегом очистки и кости. Два бойца направили в грудь Ирре пустые чёрные стволы карабинов.

Стволы наполнились огнём. Ирру отбросило назад в гнилую глубину.

– Едрить они косые, – спустя вечность, раздался голос Анны над ухом. – Да и Дениска, балбес, приказал, патроны беречь. Похоже, он не в курсе, что вы живучие.

Что-то тащило и волокло Ирру. Потом её обмотали верёвкой и потянули вверх. Стена ямы крошилась, пахла землёй. Торчали корни. Верёвка давила подмышки. Но болело в груди, там, куда вошли пули. Или пуль уже не было, а болело от чего-то иного?

– Извини, я немного передохну, запарилась. С ночи перетаскивала хабар из Олеговой машины в лес. Один хрен, ни мне, ни тебе с ними теперь не по пути. Хай сами живут.

Потом Ирра очутилась на чём-то колючем и пахнущем хвоей. Оно качалось будто на волнах, вздрагивало и, кажется, двигалось. На краю сознания маячил ответ, но Ирре было не до него.

Перед ней нависал огромный до неба Вьерр и говорил, что она не верек, а мерзость. Что она поддалась искушению стать мерзостью. От этих слов Ирра начинала искажаться, оплывать, будто слизняк. Хотела что-то ответить, но изо рта пузырилась только вязкая слизь. Ирру выворачивало наизнанку, и она исторгала из себя человека. И тут же оказывалась им, голым и беззащитным посреди ледяной пустыни. Тогда она начинала дрожать от холода, кожа покрывалась мурашками, из которых лезла серая шерсть. Ирра пыталась её выдернуть, но она будто колючая проволока раздирала пальцы, а из ран вылезали острые когти и росли в разные стороны…

– Ешь, – прервала Анна кошмар. Ирра почувствовала запах тушёнки. Открыла глаза.

В небе меж заснеженных елей мерцали звёзды. Ирра лежала на лапнике рядом с шалашом. Рядом сидела Анна и открывала консервную банку. Подле неё стояла ещё одна вскрытая банка. Возле шалаша горел костёр, на нём в котелке бурлила пшеничная каша.

– Ешь, – повторила Анна, пододвигая банки.

– А ты?

– Ты на ногах не стоишь. Тебе надо оклематься, потому что рано или поздно за нами придут.

Ирра кивнула, набивая рот. Анна наложила в свою миску каши и подсела рядом. Каша всё так же пахла прогорклым, только сейчас к запаху добавились приправы и жир с тушёнки. Значит там все это ели, подумалось Ирре. Она взяла в руки вторую банку.

– Может заберёшь половину? Мне, чтобы перекинутся в волка, сил уже хватит.

Анна поставила миску на лапник и нахмурилась:

– Так, девочка. Не надо героизма. Если ты так заботишься обо мне, то вот тебе простой расклад: ты без меня можешь выжить в лесу, а я без тебя – нет. Даже с Олегом мы не рискнули. И если бы не ты, я бы осталась там в этом загоне. Ничего, стерпела бы до весны. Понимаешь? Ты – спасение, свобода, называй это как хочешь.

Анна задумалась на секунду, потом продолжила:

– Нет, если не хочешь, я тебя не держу. Научи меня магии, и всё.

– Ты хочешь стать вереком? – удивилась Ирра.

Анна сжала губы.

– Человек, верек – какая нахрен разница? Просто хочу не зависеть от этих стай и вожаков, не важно чьих. Лады. Доедай, а утром уже решим. Намаялась я сегодня.

Проснулась Ирра в четвероногом облике. Где-то лесу хрустнула ветка, и вдали, не таясь, разговаривали люди. Она тихонько выглянула из шалаша. Небо на востоке только начало сереть, за деревьями со стороны базы маячили два человека.

– Анна, вставай. К нам идут люди, – прошептала Ирра.

– Незаметно выскользнуть можешь?

Ирра кивнула.

– Тогда давай.

Ирра спряталась за стволом. Люди подошли к шалашу. Оба в камуфляже цвета хаки и с карабинами. Один был высокий и широкий в чёрной вязаной шапке. Другой, что пониже, прятал лицо в глубине капюшона.

– Анна. Доброго тебе утра! – пробасил тот, что в шапке.

Анна высунулась и села на лапник у входа, держа винтовку в сторону гостей.

– И тебе, Толстый.

Толстый посмотрел на винтовку, нахмурился.

– Возвращайся к нам. Анька. Волки оживили и забрали свою сучку. Нужен охотник, проучить их.

– Дениска же сказал, что я не охотник. Да и вам что, вереки этот бред рассказали? Или у вас там за ночь кто-то научился следы читать?

– Анька, ну нафига им труп?

– Ну да, верно гришь. Вы же тело Олега тоже бросили, хай в лесу валяется.

– Ну Ань, мы бы потом забрали. Само то не уйдёт.

– А эта, значит, ушла. Валите на базу. Дениска ваш следы читать умеет. Он вам и скажет, куда труп ушёл, и самих читать научит.

– Нам сказано, тебя, Ань, доставить любой ценой. Серьёзно, – опустил глаза Толстый.

– Любой? То бишь меня даже пристрелить можно?

Толстый встрепенулся, зло вскинул карабин:

– Война, Анечка. Если ты не поняла.

Анна не шелохнулась, только ствол винтовки начал медленно без дрожи подниматься.

– С кем война, дружочек? С голосами в пустой голове? С тенями под обоссанной со страху кроватью?

– Последний раз говорю, возвращайся! – зарычал Толстый.

Анна нажала спуск. Для Ирры всё стало медленным, тягучим. Правая ладонь Толстого брызнула красным. Второй стрелок плотоядно оскалился, лениво поднимая вожделеющий ствол. Ирра не успевала, вылетела из укрытия, прыгнула на Анну. Раздался выстрел. Пуля ткнулась в спину. Ирра дёрнулась, в глазах потемнело от боли. Ещё выстрел и ещё. Стрелок остервенело передёргивал спуск и с каждым выстрелом вонзал горячий свинец в тело Ирры. Заменял её жизнь своим металлом.

Тишина и неистовые щелчки пустого оружия.

Ирра оскалилась, меж зубов вязкими струями исходила кровь. Стрелок замер с перекошенным лицом, Ирра тяжело развернулась, прыгнула непослушным телом. Он рухнул в снег. Кричал, толкал её дрожащими, воняющими кислым порохом руками. Она выпустила когти и рвала его одежду, карабкалась по телу, по коже, по мясу к горлу. Добралась, припала.

Где-то бесконечно далеко гремели выстрелы, знакомый голос звал её.

– Ирра, он мёртв. Отпусти. Смотри на меня? Ирра?! – теплые руки тащили её куда-то. Но она устала. В свои двадцать лет она уже устала. Она поделилась магией с Анной и решила умирать ни волком, ни человеком. Начала оборачиваться в последний раз.

Анна ощутила магию в себе. Увидела, как Ирра перестала дышать, но её черты продолжали неестественно искажаться, а тело – меняться. Ирра вернула себе облик двуногого верека и затихла.

У вывернутого корня огромной ели Анна раскопала снег, разгребла комья мёрзлой земли. Уложила рядом Ирру и Олега. Засыпала землёй, нагорнула снег. Склонив голову, стояла и вспоминала последние дни.

Потом она долго брела по лесу, падала от усталости, засыпала и ей чудился странно радостный голос Ирры. Она просыпалась и шла дальше, тревожась за свой рассудок. Наконец, спрятала вещи и обернулась волчицей на всю зиму.

Когда первоцветы пробились сквозь таявший снег, Анна вернулась к вещам и вновь стала человеком, чтобы по заросшей дороге придти к дому.

В овраге, где зимой Анна чуть не погибла, под снегом шумел ручей.

Остановилась Анна возле могилы, села на поваленную ель. На ветвях кустов вздулись липкие почки, меж них скакала любопытная синица, пристально оглядывая всякие подозрительные места, и обиженно чирикала не найдя спрятавшихся букашек.

Анна вздохнула, и пошла дальше.

Шалаш, где Ирра её вылечила, кто-то в гневе разметал. Подле него лежали два человеческих скелета. Карабинов не осталось. Знать люди приходили сюда.

Возле Базы явился запах. Значит была война. Перед забором Анна нашла тела застреленных вереков. Внутри – тела магией убитых людей, онелей с перегрызенным горлом, и вереков, простреленных, обожжённых, разрубленных. Забор пестрел отметинами пуль, под ногами мешались гильзы. Бытовки сгорели. Половина ангара от пожара просела, будто сдулась. Через его стальные ворота тянулась оплавленная полоса – кто-то отбивался стерилизатором.

Анна заглянула в ангар. И тут лежали тела. Но детей и женщин не было. Анна кисло усмехнулась. Знать, ушли, чтобы вырасти и мстить за отцов. Чтобы жить естественно и не прощать ошибок.