Текст книги "Соседи"

Автор книги: Warg

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Warg
Соседи

Самая страшная вещь у сумашедшего, это то что он думает что здоров. Казалось, что мир вокруг него, сходит с ума. И чтоб научится выживать в этом мире Игорю пришлось научится жить в нем, как в сумашедшим доме.

Егор

… Он бежал по мокрой траве, спешил опасаясь что чернокнижник, обвисший на его плече, и трясшейся от каждого его шага, проснется. Да он был связан как положено, кляп во рту, ткань с заговором на глаза, и надёжно обмотанный цепью, все как его учили, но все же, он опасался что действие зелья пройдет, и могут начаться проблемы. Все же этого чернокнижника нельзя было назвать зелёным, это был мотерый, хитрый, и готовый на многое зверь. Человеком после стольких загубленных им душ, ритуальными убийствами и издевательствами, язык не поворачивается его назвать. И даже в это время, когда страна только отходила от пяти лет всех зверств и горя что принесла война, в это время когда люди привыкли к виду смерти, то что творил этот гад, никак кроме зверства назвать нельзя.

Но сейчас Егор со своими товарищами, пусть не легко, но все же схватили его. И осталось только закончить начатое, а именно уничтожить это зло. Потому он и спешил, и бежал не жалея ног. Силы ему придовало то, что он бежал в кругу своих коллег, своих товарищей, своих друзей, своих братьев, с которыми он был знаком с самого первого появления в отделе, которые его многому научили, с которыми они через много прошли, и которые бежали сейчас от него на безопасном расстоянии, с опаской следя за каждым движением как чернокнижника, так и его самого, с уже взвешенным оружием в руках, и готовые в любой момент пристрелить именно его в первую очередь. Но он не был в обиде, по другому и не могло быть, после того случая, когда в схватке с бандой волкодлаков, он весь изорванный все таки выжил.

В то время поступила сводка, что нарушившая все законы, как СССР так и ночи, стая выживших не оставляла, и по словам сотрудников НКВД, банда была многочисленной. Потому отдел 15к в полном составе, не взирая на опыт, отправили к месту сбора. Видно было что контрразведка была не довольна тем что в данной операции их поставили в подчинение отделу милиции, но все же они выполняли все указания. Тем более что деваться им было некуда, так как эту банду контрразведка упускала уже не раз, и каждый раз с потерями. Банду прижали возле одной из деревень, которую они недавно вырезали и подожгли. Собственно зарево от пожара и привлекло внимание местной милиции. В скором порядке была собрана и отправлена к месту пожара группа, состоящая из милиции и контрразведки. Банду окружили на окраине леса. Нюх у этих тварей был хоть куда, сотрудники отдела прекрасно понимали что банда знала о их приближении задолго до того когда они вышли из леса. Осталось неизвестным, хотели волкодлаки таким образом, покончить сразу со всем отделом, или все же были загнаны в угол, но факт остаётся фактом, ловушка сработала, и теперь стае деваться было некуда.

Но как оказалось, ловушка была не только построена отделом, волкодлаки так же установили свою.

Как только группа вышла из леса, им ударили в спину. Ратислав, отец этой стаи, спрятал в лесу часть своих детей, рассчитывая на внезапность, и желая внести в строй законников суматоху. Так и получилось, завидев оборотней, солдаты стали стрелять во все стороны, крики перебивали приказы, началась паника. Хоть в числе группы были бывалые бойцы, видавшие на поле боя разное, но вид обернувшегося волкодлака многих вводил в ужас. И хоть численный перевес был на стороне собранной группы стражей порядка, дезорганисованность свела все на нет.

Сам бой Егор помнил отрывками. Вот какого то солдата, двое волкодлака разрывают, он при этом не перестает стрелять, и попадает очередью по своему сослуживцу. Вот Анатолий Максимович, прослуживший в отделе больше даже чем начальник отдела 15-к, товарищ Артов, с отгрызанной рукой, кричит солдату, стоящему в оцепенении, "По шее, очередь, огонь!!". Солдат в замешательстве, открывает огонь по шее волкодлака, сшибая тому голову. Вот Надя, совсем молоденькая девченка, переведенная около месяца назад в отдел, с ужасом в глазах стреляет в бегущих к ней сразу двух оборотней. И он помнит глаза, ярко жёлтые, полные ненависти, которыми на него смотрел Ратислав. Он бежал на Егора, выцепив взглядом его из толпы. Возможно он дал приказ для своих сыновей, вырезать сначала всех судных дьяков, а уж после заниматься остальными. Толчек, вспышка боли, земля вперемешку с кровью во рту, чувство как входит клинок в тело оборотня, тяжесть его тела, тепло от собственной крови на груди, удар клинком под ребра Ратиславу, осознание своей скорой гибели, вспышка ярости. Вот все что успел запомнить Егор, но самое главное это радость от того что он все же пронзил сердце Ратислава заговоренных клинком. А после тяжесть тела Ратислава упавшего на Егора, выбившая последние остатки воздуха, и погрузившая оперативника в безпамятсво.

Они тогда потеряли многих товарищей, он тогда получил сильные раны, но в госпитале его с трудом выходили, и когда он, ещё весь в бинтах, пришел обратно в отдел, радости товарищей не было прелела, он и сам был счастлив снова увидеть всех. Но радость была не долгой, ровно до тех пор пока не появились первые симптомы. Те что появляются у молодых оборотней. Возможно от того что его кровь и кровь отца волкодлака смешалась, или повлиял тот факт что Егор убил Ратислава в полную луну. Но симптомы были однозначные, чересчур острый нюх, на который он не обратил сначала внимания. Но когда он, во время бритья, порезался и от неожиданности смял кистью левой руки, умывальник, говорило о том что у него появилась сила, во много раз превышающая прежнюю. Но откуда ей было взяться, после госпиталя, ему нужно было ещё много месяцев восстанавливаться, а он через три дня был как огурец. Сложив два плюс два, он понял в чем дело. И с этого момента ему была закрыта дорога в отдел, и он это знал, потому и сразу написал заявление об уходе, и всё объяснил сослуживцам. По правилам они должны были «устранить угрозу», так это называл Артов, но все его товарищи, единогласно, решили что было бы правильнее ограничится присмотром за ним. Он ушел, ушел в лес, но дело свое не забросил, он так же искал, и наказывал по всей строгости закона, тех, кто выбрал темный путь, и иногда даже работал в команде с бывшими коллегами, теми кто бежал сейчас рядом, и внимательно следил за каждым его движениеи.

Они добежали до старого дома, его они подобрали заранее, он подходил для задуманного. Спустившись, он забежал в подвал и с Василием, с которым был знакомцем ещё с фронта, они быстро уложили на подготовленный стол, все ещё спящего чернокнижника, двое других товарищей уже замешивали раствор у входа. Они размотали цепь, сложили руки чернокнижника вдоль тела ладонями вверх. Ритуал требовал прибить руки и ноги железными гвоздями, пробить сердце колдуна заговоренных ножем, и отрубив голову сжеч останки. Быстро вбив гвозди Василий взял в руки топор, в руках у Егора уже был кинжал, специально приготовленный и заговоренный для того чтоб в ритуале убить не только тело, но и душу жертвы. Они коротко переглянулись и одновременно ударили, Василий по шее, а Егор в грудь. Кинжал с хрустом пробил грудную клетку, и с лёгкостью вошёл в грудь, пронзая сердце чернокнижника. Егор глянул на Василия, и понял что топор не смог прорубить ничего кроме кожи, уперевшись в какой то метал. В этот момент чернокнижник резко дернулся, и в мгновение его окровавленные руки схватили оперативника и волкодлака за горло, даже с завязанными глазами он как будто видел их. Егор схватился обеими руками в пальцы чернокнижника, сомкнутые на горле Василия, и начал их изо всех сил разжимать. Он не беспокоился за себя, с ним было все решено, он сам предложил план с замуровываньем себя, если что то пойдёт не так.

Василий вдохнул, и рывком освободился из лап чернокнижника. Егор глазами показал ему на выход, тот коротко кивнул и выскочил из подвала. Двое оперативников уже докладывали кирпичи, и Василий присоединился к ним.

Егор взглянул на шею чернокнижника, под кожей блеснула сталь. Он понял что это была предостарожность от обезглавливания. На такие вживленные обручи у многих жителей ночи тогда мода пошла, все боялись попасть под снаряд и случайно потерять голову. Хотя торчавший в груди кинжал и забирал львиную долю силы, но чернокнижник все ещё был сильнее даже самого подготовленного человека, так что Егор уже задыхаясь понимал что проигрывает. Пальцы колдуна, вооруженные острыми когтями, все глубже проникали в шею, и у Егора оставалось не так много времени для принятия решения.

"Человека, он сильнее любого человека, ты больше не человек" пронеслось у него в голове, он глянул в сторону прохода, увидел глаза серьезного Василия, которые почти сразу скрыл последний кирпич, в тот же миг вся стена как бы подернулась жаром, этот жар быстро охватил всю комнату и исчез. "Ну вот и все, теперь отсюда не выберется ни одно существо, прощайте товарищи" подумал Егор, и только тогда он обратился к своей звериной сути. Он не хотел чтоб его друзья видели его таким, потому и тянул время пока они не закроют ловушку для них.

Мышцы налились силой, ногти превратились в когти, хоть все и происходило быстро, но именно этим он и воспользовался, не дожидаясь полного превращения. Руки, нет теперь уже лапы, Егора воткнулись между ключицей и обручем чернокнижника, прошли дальше, калдун хрипел, кровавая пена лилась из его рта. Егор нащупал позвоночник, и со всей силы рванул его, кости затрещали, и не сразу но голова отделилась от тела, одновременно с этим руки чернокнижника упали с шеи волкодлака. Егор быстрыми движениями вбил гвозди в ладони и стопы чернокнижника, положил голову ему в ноги, схватил канистру, заранее принесенную сюда перед началом операции, облил тело бензином, и стараясь четко выговаривать слова заклятья, изменившемся ртом, поджёг спичку, и не опасаясь что сам сгорит, запалил тело. Огонь вспыхнул мгновенно, огонь был очень яркий, белый, это все что успел увидеть Егор, пока его сознание не кануло во тьму.

Зинаида

Она любила его, любила его не замечая себя, он был всем для нее, она была готова на все ради него, она сама жила только для него. Она готова была делать, нет она делала для него все. Она отдавала ему все, всю себя, она бы отдала свою душу ему, но это было не возможно, ее душа уже ей не принадлежала, она была ведьмой, из низшей касты, болотницы, так таких как она называли.

Он был для нее прекрасен, когда весь в чужой крови стоял над алтарем, даже тогда когда творил, даже для нее, уже не молодой ведьмы, ужасные вещи, он был идеалом. Она приводила к нему жертв, заманивала, опаивала, не взирая на покон, покон для нее не существовал, для нее существовал только он. А после прятала, то что оставалось от тел, убирала место ритуала, и в эти моменты была апсолютно счастлива, потому что была полезна для него. Она предала свой ковен, наплевав на предупреждения главы, выкинула из головы весь мир, теперь весь мир для нее заключался только в нем. Когда она встретила его, то поняла, что перед ней стоит ее судьба. В нем было что то пугающее и манящее. Зина была красива, и знала об этом, с юношества парни ходили за ней хвостом, для этого даже не нужно было колдовать, сама природа дала ей красоту. Как и ему не нужно было опаивать ее, хотя он все же сделал это, для нее он заменил все. Она знала что он использует ее, знала что он не любит ее, но ее это устраивало, ведь он разрешал ей быть рядом с ним. И сейчас она спешила к нему. Зина трясущимися руками, зажигала свечи, перед зеркалом, слезы лились по лицу, смывая макияж, который она так старательно наносила, и попровляла перед тем как он ее увидит. Увидит и не оценит. Она должна была выглядеть для него всегда идеально, так сама решила и следовала этому правилу безукаризненно. Она знала все что он любит, все что ему нравится, подмечала едва заметные изменения в его настроении и действовала на опережение, угождая ему. И когда его, а такое случалось очень редко, взгляд мимолётно скользил по ее наряду, лицу, телу, она ликовала в душе, для нее это была огромная победа. Но сейчас это всё было неважно, и пусть тушь испачкает ее лицо, и пусть на платье остальсь следи грязи, от того что она спотыкалась и падала, и пусть на ее наряде были дыры от веток, которые хватали ее когда она бежала. Сейчас она чувствовала, знала что он в опасности, а она может не успеть. Она ненавидела себя за то что именно в этот момент оставила его одного спящего, и пошла собирать эти глупые травы, запах которых, она знала это, нравились ему. Нужно было сидеть перед ним, нужно было быть с ним, охранять его. А теперь он пропал. Она очень торопилась, слезы лились градом, но вот свечи зажжены, нужные слова сказаны, и как только гладь зеркала подернулась, она прыгнула внутрь. От бега ноги горели огнем, в груди грохотало, но все это было неважно, главное было только успеть, помочь, спасти, и не важно если сама она при этом пострадает, главное это он. Добежав до выхода, и прыгнув в него, Зина поняла что было уже поздно. Она находилась в каком то темном подвале, заваленным всяким хламом, среди которого и нашлось, так нужное ей, зеркало. Посередине стоял стол, а на нем лежал он, вернее то что от него осталось. На столе была кучка пепла, в форме человека, в середине этой кучки были две лужицы, уже застывшего метала. Над пеплом ещё поднимался дымок, она не успела совсем чуть чуть. Слезы катились градом, она не успела совсем чуть чуть, в груди сдавило так что вдохнуть было не возможно. Она была разбита, и от безнадёжности она застонала, ее еле слышный стон становился все громче и громче, пока не привратился в крик, ей было больно, больно так что не хотелось жить.

В углу послышался шорох, ведьма моментально среагировала, ее взгляд упёрся в волка, большого, и раненого волка. "Он ещё здесь" пронеслось у нее в голове. Тот кто убил ее любовь, тот кто вырвав ее сердце оставив в душе огромную, кроваточащую рану, тот кто должен умереть, умереть любой ценой. Ее ногти мгновенно превратились в когти, больше похожие на кинжалы. Волк встал на ноги, и она поняла что это не просто зверь, это тот оборотень, на службе у судных дьяков, та шавка передавшая своих. Из рта и горла оборотня текла, пульсируя кровь, Он тоже смотрел на нее пошатываясь. Они сорвались с места одновременно. Оборотень прыгнул, раскрыв пасть, ведьма же предвидя этот маневр, нырнула под него, намереваясь вспороть ему брюхо, махнула рукой, предвкушая победу, но ничего не произошло. Брюхо не было вспорото, даже царапин не было, она перевела взгляд на руку, и увидела что и руки тоже не было. Оборотень стоял в нескольких шагах от нее , позади него было разбитое зеркало, то через которое она и пришла сюда, и из его пасти торчала кисть с исчезающими когтями, которая мгновение назад была направлена ему в брюхо. Она не чувствовала боли, ярость переполняла ее, она же и служила обезболивающим. "Не теряй время!" Подумала ведьма и уцелевшей рукой, зачерпнув своей крови, и прошептав заклинание брызнула ее в сторону волкодлака. В комнате на мгновение полыхнул яркий свет, ослепивший ее противника. В этот момент она прыгнула в сторону волкадлака, тот открыл пасть, освобождая ее от конечности, на это потребовалась доля секунды, но этого времени хватило ведьме для того чтоб запрыгнуть ему на спину и вцепиться в него зубами, обвив его ногами для того чтоб не упасть, а оставшуюся руку погрузить в шею, а потом ещё и ещё. Она сама рычала по волчьи, не останавливаясь втыкая в шею оборотя свои когти. Не остановилась она и тогда когда он перестал даже скулить, не остановилась даже тогда когда он перестал дышать. Она била и била его. Остановилась она только тогда когда бить было уже некуда. В какой то момент, от такого количества ударов, волчья голова отделилась от тела. Она разжала зубы, ее рот был весь в шерсти и крови. Она вся была в крови, своей и того кто лишил ее даже надежды на счастье. В глазах стало темнеть, ноги налились свинцом. Она встала и побрела к своему любимому. Дойдя до стола она попыталась залезть на него, но не удержалась и упала. Лёжа на полу она разжала кулак, в нем была малая горсть пепла. Жизнь, тонкой пульсирующей струйкой, уходила из нее, но ей было все ровно. Она не успевала, да и не хотела, что либо делать для своего спасения. Для нее жизнь закончилась тогда, когда она увидела на столе пепел оставшийся от ее любви. Потеря любимого, ржавым, уродливым кинжалом пронзила ее сердце, оставленные оборотнем раны, не шли ни в какое сравнение, с той болью, которая душила ее изнутри. Ведьма сидела, в растекающейся луже собственной крови, роняя слезы смотрела на ладонь с пеплом. И перед тем как ее сознание навсегда померкло, пересохшим губами, она прошептала.

– Прости

1 Глава.

Будильник, это мировое зло. С тех пор как я приехал в Москву, я стал ненавидеть его. Нет я не против этого устройства, как такового, но из-за вечного недосыпа, его звон для меня стал обозначать только одно, снова продолжаются крысиные бега. Москва вообще очень суетной, и быстрый город. Даже когда тебе некуда спешить, и ты просто прогуливается, ты не замечая для себя, со временем наращивает темп ходьбы. И в итоге ты опять бежишь и спешишь куда то. В первые недели, моего приезда, я удивлялся, и даже подсмеивался над повсеместно спешащим людям, но позже и сам стал передвигаться бегом. Вот и сейчас я, по сигналу будильника, взлетел с кровати, и полетел отработанным внутриквартирным маршрутом, заглянул на кухню, поставил чайник, не дожидаясь когда он закипит, полетел в душ. Делал я все максимально быстро, вовсе не потому что опаздывал на работу, просто я ставил будильник таким образом, чтоб до выхода мне оставалось пятнадцать минут, я сделал это только для того чтоб лишние десять минут поспать. Выверенными движениями я собрался, взял стакан с кофе, и впрыгнул в красовки. Вылетев на улицу, я на автомате закуривал, и пытался получить удовольствие, отпивая горячий кофе из термостакана. Получалось так себе, сигарета на голодный желудок была, мягко сказать неприятна, а кофе обжигал язык, до такой степени что я не чувствовал его вкуса. Но это как то повелось с моего приезда, по тому как мой организм без сигареты и стакана кофе, не в какую не хотел просыпаться. На улице ещё было светло, все таки лето, темнеет поздно. Шел на работу я пешком, уже выверенным маршрутом, и всегда приходил к уже ждущей меня сменщице.

– Привет, почти опаздал.

Нина, женщина средних лет, приятной, даже добродушной внешности, всегда встречала меня этими словами. Порой мне кажется что даже если б я пришел за час до начала смены, она встречала бы меня с теми же словами.

– Как смена?

Даже не подумал я заострять внимание на ее фразе, тем более что сказана она была, только для порядка. И потому как была более важная для меня тема.

– Все как всегда, толстый приехал, деньги собрал, и отчалил.

Толстым она называла Антона, владельца нашего магазина и по совместительству нашего работодателя. Он был не такой уж толстый, просто он как то увлекся одной песней, и ходил ее напевал чуть ли не месяц. Нина это подметила, и как то его так и окликнула "Эй! Толстый", он отозвался, вот и прилепилось прозвище. По началу Антон обижался, после даже некоторое время угражал штрафами, но Нина ему объяснила что назад уже не отиграть, потому как мы все ровно его будем так называть, не в лицо так за глаза. И что если в лицо говорить, то это будет без издёвки, просто обычное прозвище, как "рыжий", или "мелкий", ну а если за глаза, то тут уж извини, но все будет с точностью наоборот. Он тогда ещё для виду попыхтел, ну а чё, начальник же, да и согласился.

Нина вообще была очень убедительна в общении, как то наблюдал картину, как два, изрядно подпивших, персонажа, решили выяснить отношения прямо в магазине. Уж не знаю чего они там не поделили, но уверен, что ссора у них вышла из-за спиртного. Просто тогда они стояли возле полок с данной продукцией. Так вот, решив что это опасно для стеклянной тары, и сомневаясь в платежеспособности клиентов, или просто, так сказать, "для порядку", Нина не особо повышая голос, отчитала их как школьников. И что самое удивительное, для меня, они как то поникли, притихли, и пристыженно бормоча себе под нос извинения, быстро определились с покупкой, и чуть ли не толкаясь покинули магазин. На меня подобные ситуации всегда накладывают неизгладимое впечатление, для меня это сродни какой то суперспособности. У меня как то, примерно такая же ситуация была, начали два покупателя выяснять отношения, я и подумал, а чем я хуже Нины, и прикрикнул на них. По всему было понятно, что всем я хуже Нины, потому как мое вмешательство было воспринято этими товарищами, как оскарбление, при чем их обоих, я как будто в слегка горящий костерок, канистру бензина вылил, короче пришлось тогда даже охрану вызывать, хорошо что машина с ними приехала быстро, а то точно мне утро в травматологии было бы обеспеченно.

– Ты поговорила с ним на счёт ещё одного сменщика? – спросил я.

Примерно месяц назад, из магазина уволился Саня, вроде как говорил что уезжает, но похоже что то получше нашел. Я его как то в городе видел. Он работал тут ещё до меня, и не особо доволен был условиями. Парень вроде не плохой, немного на своей волне, но похоже все творческие личности имеют такую черту. Он играл в рок-группе, на барабане. Так он борабанил по всему чему только можно, к слову сказать он это делал красиво, но со временем это прям раздражать стало. Даже как то меня приглашал на концерт. Но я не пошел, не то что бы не смог, просто настроения не было. Я на кануне с девушкой повздорил, как Нина тогда говорила, быт романтику съел. А потом ещё и работать стали каждый день, на отношениях это негативно отразилось. Вобщем все не слава богу.

Ну а после его увольнения нас осталось трое, девченки работали днём, а я сидел ночью. Но из-за нехватки персонала, мы работали каждый день. А Анатолия, похоже это устраивало, потому как зарплата у нас не выросла. А нас естественно такая постановка дел совершенно не радовала. Но я как то рабел при разговоре с начальством, а Юлька, вообще обходила стороной конфликты. Так что мы попросили Нину поднять вопрос, о наборе персонала.

Так и стала она, переговорщиком между нами и Антоном.

Нина закурила.

– Да, поговорила.

– Ну, и когда нам ждать сменщика?

– Да фиг его знает, он мне лапши навещал, и укатил. – резко выкинув окурок, ответила она.

По ее виду было видно, что такое отношение ей совсем не по душе. Я даже стал жалеть Антона, потому как при следующей встрече, она ему причинное место в тиски зажмет, и пытать будет, до тех пор, пока тот человека не приведет, фигурально выражаясь. Я не стал развивать тему, потому как сам побаивался разгневанной Нины, и попасть под горячую руку, такое себе удовольствие. Так что я тоже затушил, только что прикуренную сигарету, и зашёл за ней в магазин.

Нина подошла к кассе.

– Мелкая, ещё, зараза, опять тут собрала целую ярмарку ухожеров.

Нина всем в магазине, прозвища раздала, кроме меня, меня она называла Игорешка. Ну а мелкая, это Юля, девица славная, смешливая, и находящаяся в пермонентном поиске второй половинки. Что и превликало представителей противоположного пола, как пчел на мед. В ее смену в магазине всегда собиралась компания, шумная и веселая. Но это толстяку даже нравилось, пока они общались в магазине, что то да покупали, а это как есть прибыль. Да и Юльке от этого спойней было, эта компания воздыхателей, не раз ее спасала от хамовитых посетителей, так сказать бесплатное дополнение к охране.

– Слушай Нин…

Начал я, но замялся, мне всегда не очень давалось начинать разговор о займе. А именно он мне сейчас и был нужен. И вроде до зарплаты не так далеко, а у меня уже дома шаром покати. Моя девушка, хоть и работает, и зарплата у нее больше, но деньги на быт она не любит тратить. Меня это конечно бесит, но так уж у нас повелось с начала отношений.

– … Вообще, не могла бы ты.

Я почувствовал как к щекам подступает кровь, ненавижу это чувство. Но так уж я был воспитан. Мои родители остались в Смоленской области, семья у нас не богатая, потому и скромная. Оба на заводе работают, оставшемся чуть ли не единственным предприятием в округе. Я потому, после учебы и рванул "покорять златоглавую", так сказать погнался за большим рублем. Но как говорится, что то пошло не так. И вот я стою и краснею, прося в займы, перед Ниной.

Она всегда меня выручала, ни разу не отказала, хоть на счёт подмены, хоть на счёт займа, но мне все ровно было стыдно просить ее о чем либо. Слава богу она из тех женщин, которые любят брать сразу быка за рога.

– Чего, опять денег не рассчитал? Сколько надо?

Немного склонив голову на бок спросила Нина.

– Да. Вроде купил все как рассчитывал, но сейчас мышь в холодильнике висит. Мне бы…

Но Я не договорил, потому как она припечатала к столу несколько тысячных купюр.

– Вот я не пойму тебя, Игорешек, то что ты у Толстого в займ не берешь, понимаю. Никому не охото быть должным начальству. Но у тебя ведь есть участок, в области, а он все таки чего то стоит.

– Да чего он там стоит, развалины одни. Да и находится он у черта на куличках.

Ответил я, засовывая деньги в карман, и не поднимая на Нину взгляд.

А так то она права, достался мне в наследство, земельный участок, от бабушки, которую я и не видел никогда. Правда не совсем близко, даже совсем не близко, километров сорок от черты города. Так что стоимость его думаю не особо большая. Я как то даже не занимался этим вопросом, все у меня на это времени не было.

Нина не унимались.

– Чего то да стоит. Продал бы, и квартиру купил, пусть не в центре, но зато свою. А то снимаешь у чужих людей, вот денег и нет. Да ещё и эту свою, кралю бы выгнал,вообще б хорошо и весело зажил. Она то просто у тебя на шее сидит, да ещё и подгоняет. Да ладно не зыркай так на меня, молчу молчу.

Верно истолковав мой взгляд, закончила она свои наставления. Очень не люблю когда люди в мою личную жизнь лезут, я понятно, не эталон красоты и не предел мечтаний, но все же есть у меня такая черта. Возможно кто то и скажет, что это у меня ещё детство кое где играет, но все же советы это одно, а подобного рода наставления совсем другое. Но в чем то Нина права, нужно съездить посмотреть на участок, привести в порядок, да и оценщика пригласить. А то я там был один раз, и то толком даже и не глянул.

– Ты права наверно, нет случаем знакомых оценщиков.

Решил сменить тему я.

– Я что похожа на риэлтора? Да и найти их сейчас легко, в сети посмотри. Решил всё-таки продать?

– Пока не знаю. Думаю. Тут, кстати, ещё вопрос, ты подменишь меня как всегда?

– Да, конечно, Игорешек, я в отличии от некоторых, возможности заработать не упускаю.

– Спасибо тебе, Нин, только ты меня и спасаешь.

Дальше мы перебрасывались комплиментами, Нина хоть и бойбаба, но все таки женщина, по тому теперь ее очередь была в краску впадать.

2 Глава

Вот так пересказывая мне новости, Нина пересдала мне кассу, и ушла домой. А для меня начался «день сурка». Я устроился по удобнее, достал телефон и начал поиски чего нибудь на посмотреть, благо вай фай в магазине имелся. Мне такая жизнь нравилась, я всегда любил ночь, тишина, никакой суеты, я когда устроился в магазин, при первой же возможности брал ночные смены, со временем так и вышло, что я стал только по ночам работать. Ночь пролетела быстро, приходили и уходили покупатели, заглядывали завсегдатые любители выпить, с мольбой продать им горячительное, и досматривалось кинцо. Вообщем ночная жизнь нашего магазина, не кипела конечно, но булькала точно. Утром пришла меня сменять Юля, как всегда с кучей новостей, как местного так и мирового масштаба. Я из вежливости ее слушал, сдавая кассу. А после как обычно попрощавшись побрел домой.

Дорога домой в корне отличалась от вечерней спешки на работу. Вокруг все летели, спешили, расталкивая друг друга. А я медленно брёл по улицам, сонный и голодный, и даже могучая сила Москвы, подгоняющая людей, не действовала на меня.

Я не сразу шел домой, сначала брёл в сторону торгового центра, во первых мне нужно было купить продуктов, так как в таких магазинах как наш я не закупался, потому как дорого, это я понял ещё работая в сетевом гипермаркете. А во-вторых потому как меня там ждали, Никита и Паша. Дело в том что именно в этот гипермаркет мне повезло устроится почти сразу по приезду, тут и познакомился с парнями.

В первый же вечер нашего знакомства, они пригласили меня его отметить, я не особо упирался, больше для соблюдения приличий. Я подобные гулянья не очень люблю, ну не получается у меня быть душой компании, а просто сидеть в уголке не по мне. Можно сказать что ещё со школы я был серой мышкой, многие меня даже не замечали. В институте история повторилась, ну а с другой стороны почему ей было меняться, я такой же и остался. Многие мне говорили что я скучный, но как по мне быть скучным не плохо. Почти никогда не попадаешь в неприятные ситуации, ну и приятных ситуаций тоже маловато, зато спокойно живу. Вот в универе у нас был один мальчик-зажигалка, так он чуть ли не каждый день в синиках ходил. Но девченкам это нравилось, и они вокруг него всегда косяками ходили. Кстати он чем то напоминает моего друга Пашу. Возможно он тоже в свое время зажигал, но теперь, став старше, из-за своего характера, остановится не может, все ему приключения с весельем подавай. И из-за этих приключений у него и в личном не так сладко. У меня конечно тоже на личном не особо, но лучше я уж Так, скучным побуду. Так вот, при нашем знакомстве Паша и Никита привели меня в "наш Барчик" как они его называли. И перед тем как сделать заказ, они пояснили мне, что это традиция, которую нельзя нарушать. Каждый месяц, после зарплаты, или в особых случаях, будь то день рождения или просто хорошее знакомство как сейчас, они шли отдыхать от суеты в этот бар.

– Это особый способ медитации, она дарит нам силы пережить следующий месяц.

Пояснил тогда Паша.

Ну и как положено, намедитировались мы тогда лихо. Как оказалось на практике, именно до состояния невминяимости нужно было накидываться, таков был закон придуманный этими весёлыми ребятами.

Конечно же на утро все болело, половина из вчерашних приключений канула в забытьё, но того что осталось в памяти, хватало ровно на месяц обсуждений. И даже после того как я был сокращён из гипермаркета, на волне оптимизации ресурсов и всеобъемлющей экономии, мы не стали эту традицию ломать, и так же раз в месяц, в день их зарплаты, посещаем "наш Барчик". Именно об этой подмене я договаривался вечером с Ниной, благо она никогда не отказывала, у нее было двое детей и лишняя копейка для нее была в радость.