Текст книги "Снег в июле (СИ)"
Автор книги: walka
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)
Брюнетка опустила взгляд и увидела шевеление справа от себя.
– Овечка, ты идёшь со мной, – улыбаясь, изрекла она.
========== Часть 7. Жук от Порока ==========
– На сколько мы здесь? – спросила Овечка, сдерживая из последних сил слёзы. Девушка скрывалась под тенью огромной кроны дерева и, облокотившись спиной о ствол, прижимала ноги к себе.
Вечер сменял жаркий и душный день. Солнце лениво уходило за горизонт, и солнечные атаки на Глэйд прекратились. Однотонное голубое небо постепенно серело. Слабый ветерок, что был бы хорошим гостем в полуденный день, легко дул. Первые минуты глэйдеры усердно ловили его, но через некоторое время они совсем перестали его замечать.
Послышались три спасательных удара о железную пластину. Рабочие часы глэйдеров закончились. Ребята устало выпрямили свои спины, щеки их горели ярким пламенем. Они сложили свои рабочие предметы в одно место и помчались к Фрайпану – на ужин.
Желудок Овечки болезненно сжался и протяжно заурчал. Она погладила живот, как бы жалея. От завтрака и обеда девушка отказалась и от ужина, как бы ей ни хотелось есть, тоже решила воздержаться.
– Я не знаю.
Новенькая посмотрела на Норму, которая стояла впереди нее, повернувшись спиной. Руки мирно покоились за спиной, а взгляд был направлен вдаль.
Место, где скрылись девушки, было окутано тишиной. Она иногда нарушалась, но лишь пением одной одинокой птички. Казалось, что она не пела, а кого-то отчаянно звала, потерявшись. Ее пение протяжное, писклявое, такое, что душе становилось не по себе. Овечке тоже хотелось кричать. Просто кричать в пустоту и звать кого-то. Она знала, чувствовала, что где-то там ее кто-то ждет и переживает, правда девушка не знала, кто. Овечка несколько минут билась над тем, чтобы восстановить в памяти очертания родных, но ничего не получалось.
Овечка встряхнула головой и прислонила ее к стволу дерева. Во рту ужасно пересохло, губы казались деревянными. Сразу после «представления» Терезы, девушка затерялась в этом «островке» деревьев. Норма пришла сюда совсем недавно, но ее целью было не спрятаться подальше от парней, она пришла сюда просто полюбоваться красотой Глэйда. Казалось бы, что красивого можно увидеть в деревьях? Но девушка нашла. Среди них ты ощущаешь себя свободной. Один лишь лесной запах будоражит и пробуждает.
– А что это вы здесь уединились? – спросила Гвен, появившаяся за спиной Овечки.
Фекла появилась следом. Овечка услышала их приближающиеся шаги и голоса, поэтому для нее их появление не было неожиданностью. Вид второй был уставший, помятый и небодрый, первая же, наоборот, чувствовала себя нормально.
– Была бы моя воля, я тоже бы здесь спряталась, а то день был просто ужасным, – светловолосая потерла глаза тыльной стороной ладони, присев рядом с Овечкой. – Как же здесь хорошо… – протянула девушка.
– Ужасным?! – воскликнула Гвен. – Для тебя? Прости, но не ты ли продержалась на скотобойне не больше пятнадцати минут?!
– А сколько ты продержалась? – спросила неожиданно Норма, повернувшись к девочкам лицом.
– Я дошла до конца. Уинстон сказал, что я подхожу к этой работе, что очень его удивило, так как даже некоторые парни обходят скотобойню десятой дорогой. Но у меня есть право выбора, поэтому я иду дальше, посмотрю другие варианты, – Гвен расположилась на земле рядом с Овечкой.
Фекла зашуршала на месте, достала из кармана зеленое яблоко и протянула его Овечке:
– На, возьми.
– Нет, нет, – покачала головой темноволосая.
– Да ладно, бери, ты же ничего не ела с утра, я ведь знаю. Котелок, кстати, сказал, что оставил твою порцию, так что, если ты хочешь…
– Нет! – слишком резко прервала её Овечка.
– Тогда бери, – Фекла поставила фрукт рядом и вновь зашевелилась на месте. Из другого кармана она достала точно такое же яблоко и протянула его Норме:
– Бери.
– Я не хочу.
– В смысле, не хочешь? Ты даже нормально не пообедала – схватила одно яблоко и пропала.
– Я не хочу, отдай его Овечке.
– О’кей, как хочешь, – второе яблоко оказалось рядом с первым.
Одинокая птичка вновь запела. Ее песня отличалась от остальных. У других птиц мелодия идет плавно, приятно ложится и ее хочется слушать. Песня этой птицы была пусть не громкой, но резкой, протяжный своеобразный писк, от которого мурашки ходили по коже, неприятно резал уши. Но Овечке приятно было ее слушать. Девушки вскинули головы, когда услышали ее «песню».
– Это птичка или подыхающий гривер?! – усмехнулась Гвен.
– Мне она нравится, – сказала Овечка.
Гвен посмотрела в сторону брюнетки. Когда их взгляды встретились, Овечка резко отвела глаза, потирая нервно руки. Взгляд переместился на Феклу: та зарылась пальцами в волосы и опустила голову. Норма не сдвинулась с места и все смотрела вдаль. Тишина душила, сжимала в своих тисках. Она никогда не нравилась Гвен. Она – её мучитель, её главный противник, её самый заклятый враг.
– Ну хватит вам, наверное! – слишком громко воскликнула Гвен, так что девушки подпрыгнули на месте, и скрестила руки на груди.
– Что хватит? – недоумевала Фекла.
– Вы ходите как живые трупаки. Всегда с поникающими головами. Что с вами?
– Что? – заикнулась Овечка. – С нами?! Может, спросить тебя, что происходит с тобой? Тебя заключили в четыре стены, тобой хотят полакомиться гриверы, а ты рада, что попала сюда, – слова вырвались сами по себе из уст девушки.
– Я рада, что я не попала в еще больший ад. Что бы произошло, если бы мы попали в другой Лабиринт, населенный разными придурками и маньяками? Мы здесь не голодны, у нас есть крыша над головами, нас никто не трогает, но вы хотите возвратиться обратно, даже не помня, куда. А вдруг там ещё хуже, чем здесь? Это я вас не понимаю! Выживают сильные, трусы и слабые погибают. Неужели вы хотите погибнуть? – Гвен вскочила с места, сжав кулаки.
«Выживают сильные, трусы и слабаки погибают», – повторила про себя Овечка. Девушки призадумались над словами Гвен. И вправду, если они будут постоянно жевать сопли и вести себя, как страусы, при первой же опасности зарывать головы в песке, то не проживут и недели.
– Да, ты права. Но выбраться отсюда я не перехочу никогда, – изрекла Овечка, оживившись.
– Хорошо! Твое дело, – согласилась Гвен.
– И почему вы называете меня Овечкой?
– Ну, Овечка, смотри, пока ты не вспомнила свое имя, ты – Овечка. Но я всегда буду называть тебя так.
– Это несправедливо!
– Ты заговорила о справедливости? – усмехнулась Гвен.
Крик птички стал звучать еще громче. И где-то совсем рядом девушки услышали бой крыльев, но он резко прекратился, и настала раздражающая тишина.
– Ой, фу! – внезапно закричала Фекла, вскочив с места и отряхнув руку. Вид у нее был испуганным.
– Что случилось?
– Какая-то тварь ползала по моей руке, – скривилась девушка и посмотрела на свою «пострадавшую» руку, которую после прижала крепко к себе.
– Дай посмотрю на твою тварь, – проговорила Гвен. Девушка мгновенно оказалась на прежнем месте Феклы и громко засмеялась, когда «тварью» оказался безобидный жук.
– Это, по-моему, тот, что выполз из твоего кармана, – посмотрела Гвен на Овечку.
Жук, как и тогда, лежал на спине, но только на этот раз он сам перевернулся и зацепился своими лапками за палец Гвен.
– Ой, какой резкий.
Жук сделал несколько шагов вперед и в один момент укусил Гвен. Это нельзя было назвать укусом, больше напоминало на маленький электрический заряд. Гвен на секунду поморщилась от боли и рефлекторно встряхнула рукой. Жук успел вовремя раскрыть крылья и взлететь. Девушки не обратили никакого внимания и не шелохнулись.
– Может, вернемся обратно? – предложила Фекла, поправляясь на месте.
– Я не пойду, – ответила Овечка.
– Теперь я знаю, кто из нас четверых первым умрет, – проговорила Гвен, нахмурив брови и сжав крепко кулаки.
– Мне абсолютно наплевать. Может, так будет лучше.
– Я всегда буду помнить тебя. Если что.
Вновь настала тишина. Никто не решался снова заговорить. Да и о чем? Разговор никак не ладился.
Неожиданно это молчание нарушилось приглушенным гулом парней. Они как-то резко засуетились, как рой пчел. Сомнений не было – у них что-то случилось.
Девушки одновременно подняли головы и внимательно прислушались.
– Вам не кажется, что мы должны быть там? – спросила Фекла.
– Не кажется, а точно. Нужно бежать, – проговорила Гвен и пронаблюдала, как девушки сорвались с мест, и проводила их взглядом до конца, пока те не скрылись за горизонтом. Девушка недовольно повернула голову на Овечку, которая даже не шелохнулась.
– А ты что?
– Я же сказала, что никуда не пойду.
– Пойдешь! – громким голосом ответила она ей.
– Нет, – как-то неуверенно пробормотала Овечка.
– Раз, – Гвен переместила руки на бока.
– Два. Сейчас будет три.
– Три, – закончила свой счет она и не успела сделать шаг, как брюнетка резко вскочила:
– Ладно-ладно.
– Бежать! – скомандовала Гвен.
Овечка недовольно закатила глаза и вяло сорвалась на бег.
– Быстрей, я буду бежать сзади тебя.
Брюнетка ускорила свой темп, и Гвен последовала за ней.
Когда «островок» с деревьями закончился, они увидели несколько парней. Те неслись куда-то с пустыми ведрами. Овечка почти выдохлась, когда Гвен даже не запыхалась. Преодолев еще несколько метров, девушки увидели очень яркую картину. Смотровая башня полыхала ярким пламенем, нижняя часть столбов почернела, парни успели потушить эту часть, но огонь распространялся очень быстро.
Вокруг башни столпились все глэйдеры. Даже Минхо окреп, встал на ноги и помогал тушить пожар. Но от подкидывания воды вверх не было никакого результата. Пожар все больше и больше съедал сооружение.
Подойдя ближе, Гвен обжег пылающий жар. Черные клубы дыма поднимались к небу, и ужасно пахло гарью. Девушка прикрыла лицо рукой и подошла к самому главному Глэйда. Ньют подкинул свою порцию воды, но она не достигла цели, шлепком приземлившись на землю.
– Что произошло? – спросила Гвен, откашливаясь.
– А что, так не видно? – отскочил на несколько метров Ньют.
На парне совсем не было виду, хотя он не сильно отличался от других.
– Так не получится потушить, нужно лить воду сверху. Я могу помочь.
– Исключено, – пробубнил Ньют. – Но идея хорошая.
– Расступитесь, я полезу, – закричал Зарт и поплелся с наполненным до краев ведром воды.
– Осторожней там, – прокричала ему Гвен. – Накройте его чем-то!
Девушка повертелась на месте и, отыскав глазами девочек, помчалась к ним.
Зарта, как только он приблизился к башне, окутали в зеленую тряпку, которую второпях принес Чак, и он полез по пока уцелевшей лестнице. А ребята не теряли надежды и пытались потушить пожар снизу.
Очень хрупкая ступенька, которая почти прогорела, треснула, и парнишка оступился и чуть не покатился вниз, только удержал равновесие, но четверть содержимого в ведерке вылил.
Добравшись до места, парень опрокинул ведерко, но этого было мало. В некоторых местах остались надоедливые огоньки.
– Расступитесь, – скомандовала Гвен. На землю она опустила ведерко, наполовину заполненные пакетики с водой. Снаряды были малы, чтобы их можно было выше бросить.
– Приготавливаемся их бросать, – прокричала девушка, чтобы ее каждый услышал, после она повернулась назад, где уже стояли Фекла с Фрайпаном. – А вы своими сотейниками пытаетесь помочь нам.
Сейчас верным решением этой ситуации было послушаться Гвен и сделать, как она сказала, что сделали все, кроме Минхо. Тот сперва повернулся к Ньюту и просверлил его взглядом, но вскоре тоже подошел и взял сразу несколько снарядов, получив от главаря краткий кивок.
«За Порок»
Последний пакетик перехватил Зарт, который благополучно спустился на землю, в последний момент спрыгнув, когда нижние ступеньки развалились на глазах.
– Начали, – несколько десятков снарядов одновременно полетели на башню. Кто-то промахивался, а кто-то попадал точно в цель, тем самым избавляясь от огня. За шариками полетели и целые струи воды. Прошло несколько минут, и им все-таки удалось потушить огонь. От места исходил характерный запах.
– Смогли, – радостно выдохнула Фекла, присев на корточки, притронувшись к своим горячим щекам.
– Что спровоцировало пожар? – спросила мгновенно Гвен.
– Не знаю, – Ньют посмотрел на Минхо. – У него надо спросить.
– Парни, я здесь не при чем. Если это я, то пусть я буду ужином гривера.
– Минхо, тебя никто не обвиняет. Только скажи правду и не придумывай байку про жучков, – изрек Ньют, скрестив руки на груди и привычно нахмурив брови.
– Я правду говорю, я даже на одного такого наступил, – парень достал из кармана остатки жука и протянул руку, чтобы остальные увидели. – И это точно не насекомое, а робот.
На широкой ладони Минхо лежали детали из стали и несколько тонких проводков. Гвен приблизилась и увидела знакомую коричневую спинку жука. Грозный взгляд метнулся на перепуганную Овечку.
– Это все Создатели, точно вам говорю, – сказал Минхо.
– И где сейчас эти жучки?
– Понятия не имею, – только и ответил парень.
Ньют глубоко вздохнул. Он обвел каждого усталым взглядом и проговорил:
– Хорошо. Сегодня ничего не решить. Расходимся!
Все глэйдеры полностью выбились из сил и с радостью стали расходиться. Глаза ужасно слипались, а тело все ломило. Гвен выпустила пар и повернулась в сторону Овечки.
– Пошли, – тихо сказала она девушке, которая так и не сдвинулась с места.
– Меня зовут Мишель, – так же тихо изрекла брюнетка и опустила глаза.
Гвен резко остановилась и обернулась к ней.
– Что?
– Я вспомнила свое имя.
«Приветик от Порока».
========== Часть 8. Сон ==========
Белая плитка коридора ослепляла глаза. Девочке казалось, что она никогда не привыкнет к этому месту. Коридор тянулся словно бесконечно, и у него будто не было начала и конца.
Девочка остановилась и посмотрела назад. В этом коридоре не было ни одной живой души, кроме нее. Она облегченно вздохнула, но тревога в груди не осела.
Тишина должна была успокаивать душу, но она сжимала в своих тисках, закрывала рот и нос и не позволяла дышать. Девочка выпустила воздух, который поймала недавно, да так, что легкие будто придавило камнем. Сердце стучало, как бешеное, и его стук резал уши девочки.
Она продолжила свой путь. Ее ход был медленным, осторожным, глаза испуганно бегали по коридору, но только когда раздался голос, она сорвалась, как угорелая, с места. Сердце в груди стало вырываться с места. Дикий страх охватил маленькую особу.
Возникший голос не был слышен из-за других. Голоса были неокрепшими, срывающимися, но до боли знакомыми. Девочка прижала к себе руки и ускорила шаг. Прямо и прямо, никакой развилки. Маленькая леди плохо ориентировалась в этом огромном и запутанном месте, но через несколько метров показалась дверь. Она была такая же белая, как плитка, и хорошо сливалась со стеной, только черная ручка выдавала ее.
Девочка буквально влетела в нее, открыла и вошла в комнату, закрыв как можно тише за собой дверь. Адреналин разливался по всему телу, страх сменился ужасом. Дыхание подпирало, и девочка отчаянно пыталась дышать ровно, как обычно, но ничего не получалось. С каждой секундой она отходила на шаг назад так тихо, как только могла, боясь издать хоть один звук.
Девочка оказалась во взрослой душевой. Единственным отличием плит, покрывающих стены, от тех, что в коридоре, были черные точки по центру. В душевой горела только одна лампочка, от чего комната опустилась в полумрак. Здесь абсолютно никого не было, что очень огорчало. Девочке казалось, что вот-вот она упадет от страха на эту холодную плитку, которая обжигала ее голые ступни холодом.
Она дико боялась тех, кто сейчас в коридоре. Сердце екнуло, когда шаги остановились возле двери. Секунда, еще секунда и еще. Время словно замедлилось. Девочка не пыталась спрятаться, ее приковало к одному месту. Она потеряла контроль на телом, мысленно отсчитывая секунды и задержав дыхание. Девочка была готова верить в чудо до конца жизни, в которое никогда не верила, но она словно услышала треск надежды, когда ручка заскрипела и дверь открылась.
Девочка рефлекторно отступила назад, и ее слух резанул неприятный с глубоким акцентом голос:
– Далеко собралась?
На пороге показалась кучка девчонок, во главе которых стояла черноволосая, скрестив руки на груди. Ее глаза горели ужасной злобой, ненавистью и жаждой ломать чьи-то судьбы.
– Видно, помыться решила, – выкрикнула рыженькая девочка, выше всех остальных, и все одновременно захохотали. Наигранно, неестественно, издевательски.
– С лапочкой Дженсоном, – протянула рыжая, натянув на лицо улыбку.
– Я… я, – девочка заикалась от страха, и слова с трудом вылетали из уст. – Не трогайте меня, – очень тихо произнесла она.
Громкий смех заполнил вновь душевую комнату. Девочки присоединились к черноволосой и стали хохотать громко и долго. Некоторые не выдерживали и откашливались, прочищая горло. Но через время все замолчали, когда вновь заговорила черноволосая:
– Ну, что же ты, – улыбнулась та, раздвинув руки в стороны. – Мы немного поправим твой образ. Вот и все, – голос звучал фальшиво мило. В этой девчонке не было ничего доброго, сердце – камень.
– Не надо, – прокричала девочка и ринулась назад, прочь от девочек.
– Взять ее, – скомандовала главная из шайки, и толпа погналась за жертвой.
Девочку схватили за руки почти моментально, подняли на сантиметр от пола и жестоко бросили как мешок картошки. Девочка простонала от боли и, сжавшись в комочек, перевернулась на бок. Спину словно поразило множество игл, а затылок – пронзила стрела. Но боль не прекратилась.
Первый удар нанесла рыжая в живот. Девочка прохрипела от боли.
Словно по команде все девочки стали избивать свою жертву. Та закрыла глаза, сгибаясь, от чего ей доставалось по рукам и по голове.
Девочки не прекращали бить. Они не целились, у них не было цели отбить что-то. Они просто били.
Жертва нуждалась в воздухе. Как только девочка набирала его, он мигом выходил из легких при каждом ударе в живот. Маленькая особа была готова умереть от боли. Органы словно превратились в кашу.
Неожиданно удары прекратились, и девочка закашляла. Это удалось с болью. Сердце стучало со скоростью света.
Главная девочка подошла к ней, приподняла голову и, схватив волосы, обрезала их. Черноволосая слащаво улыбнулась и пренебрежительно откинула клок волос.
Она опустилась на пол, взяла голову девочки и, погладив по волосам, с рыком откинула головку на холодную плитку.
– Нет, – прокричала громко девушка, вскочив с постели. Она схватилась за голову и только через минуту поняла, что это было просто сном.
========== Часть 9. Трамва, уступки ==========
– Только будь аккуратнее, – попросил Галли, посмотрев грозно на напарницу.
Гвен лишь на секунду подняла глаза, посмотрев на парня с укором, и принялась забивать осторожно, как попросил Галли, гвоздь. Парень держал его двумя пальцами и не отрывал взгляд от движения вверх-вниз молотка. Признаться честно, девушка очень хорошо справлялась и отлично подходила на роль строителя, но мысль, что он будет видеть её каждый день – девушку, которая запросто выводила его из колеи, – не покидала целый день и заставляла злиться. Злиться в первую очередь на себя, а во вторую – на Томаса. Этот мальчишка поселился в голове у строителя, и Галли даже не заметил, как Гвен оказалась в его бригаде.
Куратор строителей оторвал пальцы, когда гвоздь плотно вошел в древесину и смысла держать его не было. Гвен довела дело до конца двумя ударами.
– Ваши пальчики не отвалились, мисс? – протянула последнее слово девушка, состроив рожицу.
– Не поясничай, – прошипел Галли. – Если бы не Ньют, ты бы никогда не оказалась в моей команде.
Парень спрятал руки в карманы и наблюдал, как щеки Гвен алеют. Он невольно улыбнулся. Ему чертовски нравилось, когда девушка злилась, и с этим он согласился еще тогда, когда она вцепилась в Мишель. Ее щеки становились красными, глаза метали молнии, а Галли почему-то в этот момент становилось смешно.
Строитель отвернулся от девушки и прокричал кудрявому пареньку:
– Адам, не спать! Ты должен доски подавать, а не прохлаждать свою задницу! – паренек вскочил с места, как только голос Галли пронзил его, и потянулся за доской, которую быстро приволок к строителю. Галли пронзил его взглядом, но ничего не сказал, махнув рукой, давая понять, чтобы паренек испарился. Через секунду Адам оказался на своем месте, внимательно наблюдая за остальными строителями.
– Ньют тут ни при чем, – процедила Гвен, нахмурившись, когда Галли обратно повернулся к ней.
– Конечно, если бы не он, тебя здесь бы не было.
– Ты ведь знаешь, что я хорошо подхожу и неплохо справляюсь.
Конечно, знал. Но Галли даже не предполагал, что в его отряде будет девчонка. Девчонка! Слабое, смирное и тихое существо – таких Галли видел девушек, но Гвен, которая пришла, казалось, прямиком из Ада, под такое описание никак не подходила.
– Хватит болтать, жаль, что тебя никак не сплавишь другому. Я абсолютный кретин. Будь проклят тот день, когда я принял решение нянчиться с новичками.
– Да, – согласилась девушка, закатив глаза и откинув голову назад. – Исключительный дебил.
Галли метнул ядовитый взгляд в сторону девушки и издал что-то наподобие рыка. Гвен перевела на него серьезный взор и только хмыкнула, обнажив кончики зубов. Она показала ему язык, и нервы Галли не выдержали. Он преодолел между ними расстояние и, схватив девушку за шкирку, остановился. Он смотрел на нее, она смотрела на него. В глазах у каждого лишь ненависть друг к другу.
– Скажи спасибо, что ты родилась девчонкой, – Галли отпустил Гвен.
Девушка ничего не ответила, но ее уголок губ дрогнул, словно она вспомнила что-то смешное.
«Да, да», – мысленно согласилась она.
– Давай ты займешься делом и не будешь молоть языком.
Гвен поджала губы и кратко закивала головой, когда Галли отстранился от нее. Галли поднял доску под ногами и, приложив к двум деревянным столбам, стал придерживать ее одной рукой, другой удерживая гвоздь.
– Только… – начал было строитель, как его дерзко прервали.
– Да, да, не попади мне по пальцу, – передразнила его Гвен.
– Делай, что положено.
Девушка замахнулась молотком со всей силой, Галли рефлекторно зажмурил глаза, но вместо резкого удара он почувствовал, как молоток легонько стукнул по головке гвоздя. Когда строитель открыл веки, то увидел, что Гвен растянула улыбку до ушей.
– Какой же ты трус, – усмехнулась она и принялась уже серьезно за работу. Галли посмотрел на ее лицо и обернулся назад. Никто не смотрел на них, все были заняты работой. Это даже лучше! Галли ударил мыском обуви по заднице девушки. Гвен подпрыгнула и неожиданно попала по пальцу строителя.
– Черт! – вскрикнул он и отскочил. – Ты что, полоумная?!
Гвен пошатнулась на месте и чуть не выронила молоток из рук. Галли прижал к себе пострадавший палец, прикрыв другой словно от нападений врагов.
– Сам виноват, – прокричала ему девушка, прижимая рабочий инструмент к своей груди.
На крик Галли собралась вся бригада строителей. Парни не знали, на ком задержать свои глаза, взгляды бегали то к куратору, то к Гвен.
– Ты что сделала? – спросил Джон, грозно шагнув в сторону девушки. Гвен не сдвинулась с места и уже приготовилась к маленькой драке.
– Не трогай ее, все нормально, – выпрямился Галли как истинный вожак.
– Норма будет рада своему первому пострадавшему, – заулыбалась Гвен и поймала на себе взгляд Галли, отчего ее улыбка исчезла.
Куратор строителей обвел всех взглядом и поспешил исчезнуть из этого места.
– Она вообще показывает хоть какую-нибудь эмоцию? – поинтересовался мальчишка, имя которого Гвен не удосужилась запомнить.
– Иногда, но она хороший собеседник, особенно для вас, мальчики. Не будет вам докучать.
– А может мне нравятся разговорчивые? – как-то странно посмотрел на нее парнишка и поиграл бровями.
Гвен нахмурилась.
– Но тогда тебе не к ней.
Гвен посмотрела по сторонам и разглядела неподалеку Феклу, которая шла рядом с Фрайпаном. Девушка провожала их взглядом, пока они не скрылись.
– Куда это он ее?
– Наш Фрайпан сжалился на девушкой, поэтому она будет работать с ним.
– Ха, все-таки добилась своего.
Время умеренно катилось к обеду. Утро было таким же, как и вчера, как позавчера, как и три дня назад. До обеденного перерыва оставалось чуть больше полутора часа, и за это время Фрайпану нужно было успеть вкусно и сытно накормить глэйдеров.
– Не обольщайся слишком. Уже через неделю ты сбежишь от меня с громкими воплями и будешь рад должности Слопера, – Фрайпан пытался ходить с серьезным видом, и это у него получалось, но только иногда он шел на поводу у своих эмоций.
Сейчас Фрай не мог не улыбнуться и не задать вопроса:
– Тебе понравилось быть Слопером?
– Это невероятный опыт. Я научилась многому, просвятилась и даже получила одобрение от Сан Сея, – начала говорить Фекла не своим голосом, крутя смешно глазами.
Фрайпан засмеялся в голос, но резко замолчал, так как он должен быть руководителем-тираном, чтобы девчонке было некомфортно и она молила, чтобы новый день не наступал.
Они уже подошли к нужному месту. Фрайпан открыл дверь, и перед Феклой предстала просторная чистая и светлая кухня. Рабочее место было абсолютно организовано. Каждый предмет был на своем месте, а не валялся где-то там. Заметив, как глаза Феклы заблестели и что она смотрит на кухню восхищенным взглядом, парень проговорил:
– Старайся не привыкать к месту, ведь через неделю ты вылетишь отсюда как пробка.
– Еще посмотрим.
В этот день Фрайпан пошел на уступки, но он был не один. Мишель, или, как ее привыкли называть глэйдеры, Овечка, но они стараются привыкнуть к ее настоящему имени, усердно работала на Плантациях. Сказать, что она ничего не умела, значит, соврать. С таким багажом умений Ньют не принимал новичков к себе. Но по таким-то обстоятельствам он взял ее и решил, что будет опекать под собственным крылом. Девушка смотрела на него снизу вверх, так что ему стало ее… жалко? Да, именно жалко. Ньют никогда не был жестоким человеком.
Но Мишель очень быстро училась и у нее все хорошо получилось, поэтому Ньют не разу не пожалел за все эти три дня, что взял девушку на работу. Сейчас Мишель работала с Зартом. Он был хорошим напарником, мог подсказать и показать, как правильно делать. Девушка все больше и больше увлекалась этой работой.
Мимо Плантаций прошел Галли. Он прижимал свой пострадавший палец и несся к медакам. В мыслях крутилось лишь одно: «Лишь бы была не новенькая, лишь бы не новенькая». Но день, видно, был для него сегодня неблагополучным. Ведь медаки спихнули Галли именно на Норму, заявив, что ей не помешает практика.
Норма скучала, развалившись полностью на столе, играя пустой склянкой из-под неизвестного лекарства, этикетка на которой давно сползла. Джефф и Клинт разбирали лекарства, выкидывая старые, у которых истек срок годности.
Когда к ней заявился Галли, она немного подпрыгнула на месте от неожиданности и мгновенно выпрямила спину.
– Что случилось?
– А что, так не видно?! – Галли показал палец. – Эти чудики послали к тебе.
– Ам, хорошо, присаживайся, я сейчас тебе помогу.
– Поможешь пальцу отвалиться? – пошутил строитель, только Норма не одобрила этой шутки. Галли оглядел всю комнату, которая находилась в полумраке. Единственное окно было закрыто темной тканью, прожженной на конце. Строитель нахмурился и присел на стул.
– Если ты этого действительно хочешь, – девушка повернулась к нему с острым предметом, не внушающим ничего хорошего.
– Нет. Просто перевяжи, – отвернулся Галли. – Ты хоть что-нибудь здесь видишь?
– Я не очень люблю свет. Но не беспокойся, палец нужный перевяжу.
Девушка, на удивление, сделала все очень быстро. Галли не смотрел, как она наносила ему какой-то крем, от которого невероятно воняло, не смотрел, как она перевязывала бинтом палец. Все это время его взгляд был прикован к трещине в полу. Медаки иногда скучали и помогали другим глэйдерам, ведь редко кто ломал себе что-нибудь и получал ушиб. Но главными посетителями для них являлись мясники. Ради них медаки, так сказать, существали.
– Вот и все, – проговорила Норма и сделала несколько шагов назад.
Галли сперва посмотрел на девушку, после – на палец и покрутил его вокруг оси, оценивая результат.
– Спасибо, – поблагодарил наконец Галли и встал с места. Строитель не любил много слов, поэтому просто встал из-за стола и вышел из комнаты. Норма проводила его взглядом и стала вновь скучать.
========== Часть 10. Нежданный гость ==========
Ночные сумерки опустились на Глэйд. Было немного холодновато, но возле костра ребята чувствовали себя хорошо. Маленькая кучка глэйдеров решила еще немного посидеть, когда большинство отправились спать.
Когда Алби слег, мир Глэйда пошатнулся в плане дисциплины. Ньют иногда прогибался под глэйдерами, но полностью сесть себе на шею не позволял. Он шел им навстречу. Вот и сейчас он разрешил остаться тем, кто хотел, и даже сам остался, но только с одним условием: если они завтра встанут как обычно. Все дружно заверили его, что так и будет. Ньют доверял им и был уверен во всех, кроме Гвен.
Эта девчонка не слушала его и делала ровно наоборот. Она как очень обиженный, неприрученный зверек, злой и агрессивный.
Сейчас Гвен громко смеялась. Ей быстро удалось сдружиться со всеми ребятами из бригады, и теперь они о чем-то очень бурно разговаривали и жестикулировали.
Звезды осыпали ночное небо и ярко сверкали, но до них никому не было дела, кроме Ньюта. Он, запрокинув голову, всматривался в каждую внимательно, словно хотел увидеть что-то большее, чем их сияние. Их, наверное, было чуть больше миллиона.
Ньюту нравилось находиться в одиночестве. Это его лучший друг, который не оставит и никогда не предаст его. Иногда ему составлял компанию Минхо, но друг сегодня решил лечь спать в законное время.
В последнее время Минхо ходил сам не свой, и это можно объяснить. После той ночи, проведенной в Лабиринте, бегуны входили в него раньше обычного и возвращались под самый конец закрытия ворот. В их сердцах зажглась надежда найти выход, но ничего нового парни не находили, и их поиск не сдвинулся ни на шаг.
Звезды очаровывали своим блеском. Ньют смотрел на них и думал о других мирах. Но фантастические представления, где огромные планеты крутились вокруг синего шара, где жители этого мира могли путешествовать без летательных аппаратов, где они могли спокойно уменьшаться и увеличиваться, где способны понимать животных, не могли сравниться с фантазиями о красивом доме, в котором он жил с родителями. Парень представлял себе, как он сидит на удобном диване, раскачивая ногами и приобнимая за плечо младшую сестренку. Ньют не мог объяснить, но он словно чувствовал, что связан с кем-то родственно, но этот человек где-то далеко.
