Текст книги "Псиоп (СИ)"

Автор книги: Вьюн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

Глава 21

Глава двадцать первая. Воскресенье.

Сидя за столом на кухне, я наблюдал, как мать мило общается с Людкой. Что здесь вообще происходит? Именно такая мысль крутилась у меня в голове все утро. Перенеся тело девушки в холодильник, мать позвала нас перекусить. Это… уже само по себе выглядело странно, а уж когда она стала мило общаться с Людкой… я не поверил своим глазам.

Поедая диетический салат, который мама приготовила САМА, я неотрывно наблюдал за их разговором, стараясь понять, чего моя мать вообще хочет добиться. Одетая в свой стильный деловой костюм, и Людка, с заплетенной в косу волосами и моей рубашке, правда, я ей также дал брюки, так что она уже не светила голыми ногами.

– И почему Артур нас не познакомил раньше? – со вздохом покачала она головой. – Мой прохвост все время рос нелюдимым мальчиком, наверное, я слишком его избаловала…

– Он мне не показался избалованным, – посмела не согласиться Людка, отчего я даже сглотнул, ожидая реакции матери. – Скорей ему сложно сходиться с людьми.

Вот только та совсем не рассердилась:

– Ох, не обманывай себя, все парни похожи на собак, они могут быть милыми, но вечно гадят на ковер в гостиной и жрут всякое дерьмо, – мило улыбнувшись. – Мой сын ничем не лучше, хотя я позаботилась о том, чтобы он следил за собой. Боюсь, без моей крепкой руки он бы совсем отбился от рук.

– Мне он не показался таким плохим, – краем глаза посмотрев в мою сторону.

– Мы, женщины, склонны не замечать недостатков мужчин, если они нам нравятся, – покачала головой мама. – Ты еще слишком юна и наивна, нельзя позволить этим псам обмануть себя…

Не желая слушать все эти разговоры, решаю прервать мать, отчасти желая увидеть ее реакцию:

– Я вам больше не нужен? Мне еще нужно сделать уроки на завтра, – откровенно вру.

Мать лишь отмахнулась, позволяй мне уйти. Не веря своему счастью, немного виновато посмотрев на Людку, буквально сбегаю с кухни. Это было странно, мама никогда не была столь милой, она буквально вьется вокруг Людки, точнее… ее астральной проекции. Двинувшись обратно к себе в комнату, я все еще не мог поверить, что… Людку убили, там возле школы.

Это же бред, ведь она в этот момент сидит на кухне и довольно мило общается с матерью, что уже само по себе смотрится дико. Тяжело вздохнув, я невольно вспомнил истерзанное тело, когда я его заворачивал в полиэтилен, который купил в ближайшем магазине, после чего, с помощью ведра с минералкой и чистящих средств, уничтожил все улики, которые смог увидеть в темноте.

По итогу мне все же пришлось позвонить матери и попросить у нее помощи. Если вначале она не выказывала никакого восторга, то стоило ей увидеть Людку, как в моей матери произошли разительные перемены, она стала КУДА охотней мне помогать, перестав буравить взглядом. Мать точно что-то хочет от Людки, но мне пока непонятно что.

Поднявшись по лестнице наверх, я без сил упал на кровать, пустым взглядом уставившись на потолок. В голове в этот момент крутилась лишь одна мысль: «Я выслежу ублюдка и убью его». Это чертов маньяк убил уже минимум двоих человек. И пускай, Людка не совсем умерла – это его совсем не оправдывает, а скорей даже наоборот.

Только представив, что ощущала и ощущает сейчас Людка… мои руки сами собой сжались в кулаки. Мне хотелось крови, подвесить на собственных кишка маньяка на фонарном столбе. Растерзать его. В этот момент я окончательно понял, что не быть мне бэтменом, в моем сердце не оставалось место пощаде, только жгучая ненависть.

Легко отмахнуться от чужого горя. Убили проститутку? А мне-то что? Я ее даже не знал. Вот только стоит делу коснуться твоих близких, нравящейся тебе девушки, как чужое горе становится уже твоим. Это тяжелое чувство беспомощности и ненависти, оно расцвело в моем сердце и не желало его покидать.

Шестеренки в голове закрутились, частично обнуляя мои эмоции, отчего мне становится легче. Да, быть машиной куда приятнее, чем вечно сомневающимся во всем человеком. В таком состоянии у тебя есть лишь цель и различные способы этой цели достигнуть. В данный момент я желал лишь одного: найти маньяка и подержать его за шею.

Мне нужны улики, чтобы его обнаружить. В этот момент я вспомнил о Пашке, точнее об его отце. Полиция расследует дело проститутки, возможно, они что-то обнаружили? Мне нужно хоть что-то, хоть какая-то зацепка, чтобы начать свои поиски. Людка не видела лица нападавшего, с ее слов он напал из тени, будто состоя из нее.

В своем сне я видел, как маньяк использует дым, похоже он стал КУДА лучше применять свои силы, научившись прятаться с помощью своей силы в тенях. Не уверен, какими способностями он располагает, но я уверен, что образ Пашки его перекусит пополам. Сам же Пашка уже согласился мне помочь, так что осталось лишь найти этого ублюдка.

– Мне нужна хоть какая-то зацепка, – с горечью произношу, ощущая себя бесполезным.

По итогу вся моя сила оказалась никчемной, я даже одного человека не сумел уберечь…

– Я думаю, у меня есть небольшая зацепка, – раздается голос Людки, после чего она буквально появляется возле кровати.

Точно, она же теперь астральная проекция, нет, скорей уже фантом. Способна становиться невидимой и ходить сквозь стены, да и в целом перемещаться в пространстве. Благодаря моему призыву, она не только не умерла, но и приобрела материальность.

Скосив взгляд на Людку, совсем не весело улыбаюсь:

– Прости, я такой бесполезный, мать права про нас парней… – произношу, ощущая себя раздавленным.

До меня только стало доходить, что Людка… МЕРТВА! Это уже не исправишь пластырем, по факту она еще здесь лишь благодаря сочетанию моей и ее силы. Я – якорь, который удержал ее сознание в виде фантома. Но стоит со мной что-то случиться, как и она окончательно исчезнет. К счастью, я хотя бы спать могу, мне не нужно удерживать эту связь постоянно.

Пока я предавался самобичеванию, кровать прогнулась, и я понял, что Людка забралась на нее. Проползя по кровати, она нависла надо мной, смотря мне прямо в глаза. Слишком близко, между нашими лицами было чуть больше десяти сантиметров. Она неотрывно смотрела на меня, словно желая увидеть нечто такое, чего просто не могло там быть.

– Ты не бог, чтобы решать, кому жить, а кому умереть, – в конце концов произнесла она, – не вини себя.

– Это будет сложно, – со вздохом отвечаю. – Я могу для тебя хоть что-нибудь сделать? – заглянув ей с надеждой в глаза.

Людка какое-то время продолжала смотреть на меня:

– Я хочу увидеть мир твоими глазами, – неожиданно признается она. – Хочу попасть в мир, в котором ты живешь…

– Он не особо хорош, не стоит того… – с мрачной ухмылкой отвечаю.

– И все же, – не согласилась она, – позволь мне его увидеть.

– Это довольно мрачный мир, – делаю последнюю попытку.

– Не мрачней моего, – с этими словами она меня поцеловала, так и не дождавшись ответа.

***

Жизнь порой довольно странная штука. Лежа на кровати, ощущая рядом чужое тело, которое с одной стороны закинуло на меня свою ногу, а с другой я не чувствовал ее тяжести… я раздумывал над тем, что только что произошло. Я стал некрофилом… Или как называется интимная близость между человеком и призраком?

Мысленно покачав головой, я повернул голову в бок, посмотрев на Людку, лежавшую рядом. Она с задумчивым видом играла с моими волосами, едва прикрытая простыней. Это было довольно завораживающее зрелище, если не знать, что она настоящая сейчас лежит в холодильнике на кухне, который моя мать купила сегодня, чтобы тело не «испортилось», чтобы она под этим не подразумевала.

На холодильнике был установлен замок, так что прислуга не должна туда лезть. Будет совсем не смешно, если труп обнаружат у нас на кухне…

– Ты говорила о какой-то зацепке, – осторожно произношу. – Ты что-то вспомнила?

Людка кивнула, продолжая играться с моими волосами:

– Его лицо действительно было скрыто, но он носил не самый дешевый костюм, на лацкане которого я увидела небольшой значок с теннисной ракеткой.

У нас в городе есть хорошие теннисные корты, на одном из таких занимается Светка, вместе со своим спортивным клубом. Кажется, у нее даже какие-то награды есть. Впрочем, это сейчас не имеет значения. Если убийца хоть как-то связан с теннисом, то это уже зацепка, правда, пока непонятно насколько полезная.

– Мы его найдем, – даю Людке обещание.

– Знаешь, я ему даже благодарна, – уткнувшись носом мне в бок, тихо произнесла она.

– Что?! – в полном шоке на нее смотрю, не понимая, как такое вообще возможно.

Она ему благодарна? Это какая-то шутка?

– Ты, наверное, подумаешь, что я сошла с ума, – не поднимая взгляда, продолжила она. – Но мне ужа давно не было так хорошо. Твоя мама замечательная, хотя у нее и есть некоторые проблемы с восприятием мужчин, но она столько всего знает. Она даже разрешила пожить у вас, пока все не образуется. Плюс… здесь есть ты, – уже совсем тихо закончила она.

Прикрыв глаза, я досчитал до трех, чтобы не начать громко материться. Лишь немного успокоившись, я открыл глаза, вновь встретившись с Людкой взглядом. Все мои гневные слова куда-то пропали, а потому я лишь устало произнес:

– Ну и дура, – испытывая лишь пустоту в груди. – Моя мать что-то от тебя хочет, но я не пойму что. Я же… не так идеален, как ты думаешь. Возможно, моя мать отчасти права, когда говорила, что ты слишком юна и наивна…

В этот момент меня укусили.

– Ай! Ты чего кусаешься?! – в шоке выкрикиваю.

Укусили меня не больно, скорей надкусили, закричал я скорей от неожиданности.

– Чтобы ты не болтал глупостей, – с гневом во взгляде, произнесла она, подняв голову. – Твоя мать замечательная, ты прекрасный парень, а еще… – сощурив взгляд, – еще раз назовешь меня наивной дурочкой, и я тебя укушу не только за бок…

Под ее взглядом у меня непроизвольно появилась улыбка на лице.

– Ладно-ладно, я понял, не кусайся больше, – с ухмылкой на лице. – А то мне еще понравится…

Увидев прищурившуюся девушку, я немного нервно рассмеялся, ощущая, как меня начинает отпускать. Сама эта ситуация довольно сильно ударила по мне. Ощущать беспомощность мне НЕ ПОНРАВИЛОСЬ. Это пакостное ощущение, словно кто-то вонзил в твои потроха нож.

– Ты опять говоришь не о том, – пожаловалась она, – когда с тобой рядом лежит обнаженная девушка… – тяжело вздохнув, покачав головой.

– Это… – запнулся я, вдруг поняв, что рядом со мной лежит обнаженная девушка, пускай и не совсем живая.

Не став больше ничего говорить, я наклонился и поцеловал ее. Порой слова только все портят.

***

Ближе к обеду в мою комнату заявилась мать. Людка лишь ойкнула, исчезая, явно смущенная за каким занятием нас застали. Вот только на лице матери не дрогнул ни один мускул, казалось, ей вообще было все равно. Дав нам ровно десять минут, она буквально приказала спуститься вниз, чтобы поесть и съездить по магазинам.

Разумеется, в десять минут мы не управились. Где-то спустя минут сорок я уже сидел на заднем сиденье маминого Джипа. Людка села спереди, активно общаясь с матерью. Видя такую идиллию, я поспешил надеть наушники, совсем не желая больше слушать их разговоры.

We are the nobodies

Wanna be somebodies

When we’re dead

They’ll know just who we are…

Слушая музыку, я смотрел в окно, размышляя, что этот месяц выдался адским. Казалось, что мою жизнь поставили на ускоренную перемотку. Отчего моя жизнь сошла с ума, хотя, возможно, это всего лишь у меня потекла крыша. Призраков не бывает? Так вот он, сидит передо мной, мило общается с моей матерью, отчего у меня на подсознательном уровне начинается изжога.

Пришельцев не бывает? Так мне удалось призвать НЛО, правда, я все еще не уверен, что оно настоящее. Я хочу сказать, что это вполне может быть образ, который мне удалось каким-то способом воплотить. Не уверен, не знаю. Так еще, словно вишенка на торте – это работа на Кудряшку, скорей даже на ее отца. Как мне теперь выстраивать с ней отношения?

Краем глаза посмотрев на Людку, про себя думаю, что не знаю, что должен делать дальше даже с ней. Найти и наказать убийцу – это понятно, но как мне теперь вести с самой Людкой? Я не знаю, у меня нет подобного опыта, а логические рассуждения по отношениям к девушкам не всегда работают. К тому же, она не совсем жива.

Моя девушка призрак, прям неплохое название для романтической комедии, вот только мне было совсем не смешно. И хоть фантом Людки мог даже есть, что меня больше всего удивило, но это все же не полноценное тело, а какой-то Пси аналог. Мне сейчас трудно сказать точнее, я даже не понимаю из чего ее тело вообще состоит. Оно плотное, но при этом почти ничего не весит. Версия с силовыми полями все еще актуально, хотя, куда тогда девается пища?

Мысли, будто тараканы, кружились в моей голове, пока меня не потрясли за плечо. Повернув голову, вижу Людку. Похоже они уже наговорились.

Сняв наушники, вопросительно на нее смотрю, но за нее ответила мать:

– Мы приехали, сделай лицо попроще, – хмыкнула она. – Ты сейчас похож на брошенного щенка. Это даже по своему мило, но я не вижу поводов для грусти. Все не так и плохо, как тебе может сейчас показаться.

– Не так плохо?! – с возмущением смотрю на нее.

– Не так плохо Артур, – спокойно ответила она. – Пускай оживить мертвого никто не способен, но вот поднять в виде зомби – вполне. В Москве есть реаниматоры, но они все никудышные слабаки. Я уже созвонилась с одним могущественным адептом Вуду, он сейчас проживает в Мексике, мы с ним пару раз встречались на бизнес саммите. Он пообещал реанимировать Людмилу, правда, это все же будет не полноценное воскрешение, но ты сможешь пользоваться своим телом, – ласково переведя взгляд на Людку.

– Я очень вам благодарна, – радостно улыбнулась она в ответ.

Не улыбайся моей матери так! Хотелось мне закричать, но я прикусил язык, встретившись с мамой взглядом. Она точно что-то задумала! Забилась в голове тревожная мысль.

– Не стоит, – отмахнулась мать, – мы, девушки, должны помогать друг другу.

Людка благодарно улыбнулась, у меня же в голове забился настоящий колокол. Что она задумала?! Она точно, что-то задумала! Мне нестерпимо захотелось использовать голос, чтобы узнать правду, но едва ли он вообще сработает против моей матери. Так что помассировав виски, я постарался пока не думать об этом.

Если тело Людки действительно можно реанимировать, пускай даже, это будет не полноценное воскрешение, то это будет куда лучше, чем сейчас. По крайне мере она не умрет, если со мной что-нибудь случится.

– Я думаю, тебе нужно прикупить одежды, – меж тем продолжила моя мать. – Мне уже не терпится подобрать тебе что-нибудь миленькое. В детстве я наряжала Артура в женские платья, но он довольно быстро вырос и перестал меня радовать…

– Мамааа… – спрятав лицо в ладонях. – Не смей ей показывать мои детские фотографии!

– Ладно, не буду, – покладисто согласилась она.

Посмотрев на этого монстра, я вдруг понял, что она УЖЕ это сделала.

Людка лишь подтвердила мою догадку:

– Ты был довольно милым ребенком, – улыбнулась она. – Я даже сначала подумала, что у тебя есть сестра.

Мне же захотелось провалиться на месте. Именно поэтому я никого никогда не приводил домой, поскольку я прекрасно знал, что альбом с моими детскими фотографиями надежно спрятан у мамы в сейфе. До шести лет она действительно наряжала меня во все подряд, словно куклу, а не живого ребенка. Эти фотографии стоило бы сжечь, но мама надежно их спрятала от меня подальше, так что так просто до фотоальбомов мне не добраться.

– Мамааа! – с красным лицом уже не сдерживаясь кричу.

– Он такой милый, когда злится, – услышал я голос матери в котором не было и грамма раскаяния. – Мне порой так и хочется его подразнить.

– Ты монстр, – тихо выдыхаю.

– И вправду, выглядит мило, – услышал я задумчивый голос Людки.

Пожалуйста, убейте меня кто-нибудь…

Глава 22

Глава двадцать вторая. Ответственность.

Пока Людка ушла в примерочную, моя мать встала со мной рядом, отчего мне хотелось куда-нибудь сбежать. Не знаю, мне было некомфортно находиться рядом, отчего ощущал я себя немного нервно. Моя мать явно что-то задумала, что не добавляло мне радости.

– Ты правильно сделал, что позвонил мне, – неожиданно заговорила она. – Наши отношения в последние пару лет довольно сильно испортились, но ты должен знать, что я все еще люблю тебя… иначе не стала бы тебя терпеть.

– Я должен сказать спасибо? – не поднимая взгляда, нахожу в себе силы огрызнуться.

– Я не склонна ожидать от людей благодарности, – сухо прозвучало в ответ, – но ты должен знать, что все еще можешь на меня положиться. Я этого не осознавала, но Людмила сумела доказать мне, что я слишком сильно на тебя давлю. Мне жаль, что все так получилось.

Думаю, это максимально близкие к извинениям слова, которые я вообще могу услышать от матери. Отчего я замер, обдумывая услышанное. Она действительно извинилась, либо же это часть ее плана? Не знаю, чего она хочет добиться, но веры к ней у меня уже не осталось. Еще два года назад, я бы мог ее простить, но не после всех этих лет, когда мое мнение и моя жизнь не имели для нее значения. Она отдалилась первой, когда так была мне нужна.

– Я хочу знать, отец… – нахожу в себе силы спросить, – причастна ли ты к его смерти?

Подняв голову, я уставился на мать, отслеживая ее реакцию. Мне нужно это знать.

– Не буду врать, мы с твоим отцом вскоре бы расстались, он все больше становился затупком, а я не потерплю рядом с собой мужчину, которого не могу контролировать, – прервавшись, она, как мне показалось, устало посмотрела на меня. – Но я не убивала твоего отца, это было ни к чему. К тому же, он по-своему мне нравился. Он был честным идиотом, который умел из-за своих идеалов. Не каждый день встречаешь столь чистых людей, особенно в органах.

Задумчиво кивнув, я опустил взгляд на свои руки. Она может врать, но мне хотелось верить, что она действительно не причастна к смерти отца. Пускай она то еще чудовище, но монстры не обязательно представляют из себя чистое зло. Порой они едят людей, лишь потому, что это в их природе, они даже могут испытывать жалость к своим жертвам.

– Ты отдалилась, потому что я стал затупком? – тихо спрашиваю у матери.

– Ты всегда им был, – фыркает она. – Несносный ребенок, что не слышит слов, что ему говорят. Правда в том, что ты мужчина, а я не терплю свободных мужчин подле себя. Вы будто дикие собаки, никогда не знаешь, когда вы вцепитесь зубами в кормящую вас руку. Когда ты был ребенком, я даже могла представить, что родила девочку, но чем больше в тебе проявлялось от отца, тем больше мне хотелось посадить тебя на цепь. Ты должен понять, что вы мужчины должны знать свое место для своего же блага. Я старалась… закрыть на твою особенность глаза, но я не понимаю, что происходит у вас в головах, отчего мой голос – это единственное, что способно меня от вас защитить.

Она боится меня. Неожиданно понимаю. Моя мать боится меня.

– Ха-ха-ха! – начинает меня распирать от смеха.

Мать отстранилась, с тревогой смотря на меня, отчего я стал задыхаться от смеха еще сильней, уже буквально сипя. Она боится меня, вот почему она отдалилась. Я ощущал этот страх, словно он был осязаемой величиной. Моя мать боится и презирает мужчин, используя голос каждый раз, когда посчитает, что на нее «напали». Должно быть для нее было невыносимо оставлять подле себя молодого парня, на которого она не может воздействовать голосом. Возможно, именно поэтому она стала так редко появляться дома.

Да, монстры порой оказываются не такими и страшными, как наш страх перед ними.

– Тебе повезло, что, не смотря на все, я тоже тебя все еще люблю, – резко перестав смеяться, мое лицо принимает серьезный вид. – Мама, вам нечего бояться, я не кусаюсь…

Вот только от этих слов она вздрогнула, словно я ударил ее ножом. Она поняла, что я понял. Именно в этот момент шторка примерочной отошла в сторону и оттуда выглянула Людка, одетая в черный джемпер и темные брюки. Ей шло, можно сказать, смерть ей к лицу…

Мое настроение резко поднялось, взмыло, словно ракета в небо.

– У вас здесь все в порядке? – с тревогой посмотрев на нас, словно мы можем с матерью друг друга поубивать, пока она примеряет новый наряд.

– Все просто отлично, – киваю ей, с озорством подмигнув.

Моя мама же поджала губы, но все же кивнула. Да, у нас все просто отлично, я, наконец понял, почему ощущал себя дома, словно в клетке. Вот только это была не клетка, а конура, для одного пса. Осознав все это, мне действительно стало легче. У меня с плеч словно скинули целую гору, отчего мои плечи расправились.

Людка пару секунд разглядывала нас, прежде чем с сомнением на лице вновь задернуть шторку.

– Я все еще сильнее тебя, – холодно произнесла мама. – Даже напади ты сейчас на меня, то я раздавлю тебя своим голосом. Пускай ты и затупок, но мой голос действует даже на вас, вот только ты после этого будешь больше похож на овощ. Я даже в таком виде буду ухаживать за тобой, но от тебя прежнего мало что останется…

– Не стоит, – устало качаю головой, – пускай ты сейчас сильней, но время идет и совсем скоро мы сравняемся в силе голоса. Что ты тогда будешь делать? Продолжишь угрожать? Я признаюсь, что не понимаю тебя, не понимаю твоих мотивов, но для меня именно ты первая укусила протянутую руку, хотя я всего лишь хотел поддержки от тебя…

– Я бы никогда ТАК с тобой не поступила! – не мигающим взглядом она посмотрела на меня.

– Но ты сделала ЭТО, – даже не моргая, смотрю в ответ.

Какое-то время мы смотрели друг на друга, первой свой взгляд отвела именно мама, признавая свою вину.

– Я не хотела, – это все, что она сказала.

– Я знаю, – мягко киваю в ответ.

Какое-то время мы стояли молча. Не знаю, о чем думает моя мать, а я вот думал над тем, что этот разговор мы слишком долго откладывали. Мы действительно похожи, как могут быть похожи мать с сыном, но при этом мы разные. И это разность отталкивает нас друг от друга, ставит стену непонимания между нами.

– Знаешь, этот костюм тебе действительно идет, – неожиданно даже для самого себя произношу. – Но он слишком идеальный, ты смотришься в нем, словно сука…

С этими словами я нашел взглядом на одном из стендов брелок в виде волчицы. Блестящая дешевыми камнями поделка черного цвета, которая стоило всего триста рублей. У мамы запонки стоит в тысячу раз дороже. Подойдя к стенду, я взял это украшение, вернувшись обратно к матери.

– Что ты делаешь? – непонимающе уставилась она на меня.

Не слушая ее, я прицепил к лацкану маминого пиджака волчицу. Она была дешевой, но при этом делала образ моей матери более живой. Казалось бы, все одна деталь, но все же с этой деталью я мог примириться с тем, что видел перед собой.

– Я ее выброшу, – пообещала она. – Это выглядит по детски, тебе же уже не шесть лет, чтобы цеплять на мою одежду всякую ерунду…

– А мне нравится! – пока мы бодались взглядами, Людка неожиданно появилась рядом.

– Не нужно прикрывать безвкусие моего сына лестью, – фыркнула моя мать.

– Я серьезно, вам идет, – чуть мягче: – Когда в последний раз ваш сын дарил вам подарки? – заглянув матери в глаза.

– В одиннадцать лет, – на автомате ответила она, – он нарисовал для меня валентинку… – подойдя к зеркалу, она стала себя рассматривать. – Безвкусная вещица, – упрямо повторила она, но при этом не стала ее снимать.

Разглядывая нас, Людка как-то облегченно улыбнулась, словно все это время была чертовски напряжена. Хмыкнув про себя, я подумал, что не думала же она, что мы переубиваем друг друга? Это уже ни к чему. Моя мать все еще опасна, но при этом всем я больше ее не боюсь. Хотя, возможно, и зря, но фарш обратно уже не провернуть.

– Давайте перекусим, – став уставать от всех этих эмоций, решаю закругляться здесь. – Здесь неподалеку есть неплохое место.

– Какая-нибудь дешевая забегаловка, – фыркнула мать.

– Где вкусно готовят, – не стал я даже пытаться отрицать.

Мне никогда не нравились дорогие рестораны, нет там души. Все слишком стерильно и идеально. А мне не нравятся идеальные вещи, слишком похоже на мать… впрочем, с удивлением понимаю, что не такая она и идеальная. Она меня боится, того, кто и подумать не смел пойти против нее. Я увидел этот изъян в идеальном камне, образ которого успел сложиться у меня в голове, и этот безвкусный булыжник неожиданно для меня засиял новыми красками.

В ответ на мое предложение мама как-то странно на меня посмотрела, словно не ожидала моих слов. Похоже мой образ у нее сошелся с тем, что она успела выстроить у себя в голове. Неприятно, когда люди поступают совсем не так, как ты того ожидаешь, но они постоянно так делают Мама, тебе не загнать всех нас в будку, что ты столько лет строила.

Не знаю, что она в этот момент подумала, но встретившись со мной взглядом:

– Я поверю тебе, но, если мне не понравится, то мы отправимся в более подходящее место, – с видом, что она не сдвинется и на микрон в этом вопросе.

В чем-то она не меняется, проносится в голове веселая мысль.

– О большем я не прошу, – мягко произношу, ощущая, как не сдвигаемая стена все же сдвинулась.

Мама кивнула, позволив мне самому выбрать место, где мы перекусим.

***

Уже поздно вечером, положив мне на грудь голову:

– Вы такие забавные, – со смешком произнесла Людка. – Я никогда так много не смеялась, просто общаясь с вами двумя. Вы… чуть не подрались за право выбрать столик, а потом ты предложил заказать пирог, но твоя мать выбрала салат, и ты дулся на нее из-за этого весь вечер, как и она на тебя, когда увидел место, куда ты нас привел…

– Ерунда, я не дулся, – отвергаю подобную мысль.

– Как скажешь, – не стала она настаивать, – мне так хорошо вместе с вами, на моей памяти еще никто так отчаянно не бился за мое внимание, – позволила она себе хитро улыбнуться.

– Это не правда, – неуверенно отвечаю, вспоминая, как мы с матерью вели себя весь вечер. – Не совсем правда. Я не хочу, чтобы ты вдруг подумала, что моя мать действительно о тебе беспокоится. Она этого не умеет делать. Все ее естественно крутится только вокруг ЕЕ желаний. Не знаю, чего она от тебя хочет, строя из себя заботливую мать, но это всего лишь ее новый образ. Не дай ей себя обмануть.

– Ты так уверен в этом? – приподнявшись, заглянула она мне в глаза.

Мне хотелось сказать да, но… при этом мне не менее сильно хотелось думать, что моя мать все же может хоть что-то испытывать. Так что я просто промолчал, посмотрев на потолок своей комнаты. Способна ли моя мать испытывать привязанность, либо же это ее отличная актерская игра? Не знаю, возможно, я просто хочу быть обманутым.

Не дождавшись от меня ответа, Людка продолжила:

– С понедельника я вернусь домой, – уведомила она. – У вас здесь просто замечательно, но моя мама выходит на работу и мне нужно будет присмотреть за клопом.

– Ты могла бы привести его сюда… – предлагаю.

– Не глупи, может, ты еще нам всем предложишь переселиться в твою комнату? Она хоть и большая, но ты довольно быстро устанешь от нас, – чмокнув меня в щеку. – Выходные заканчиваются, я вернусь домой и буду делать вид, что ничего не произошло.

– Вот только это не так, – устало вздыхаю. – Много чего произошло.

– Да, но я все равно вам благодарна, – устало хмыкнув. – Если бы не ты со своей матерью, то даже не знаю, что бы сейчас делала. Вы такие классные, что я не понимаю, почему вы так себя ведете друг с другом. Тебе нужно больше доверять матери, она не так плохо, хотя, конечно, у нее есть бзик по отношению к мужчинам, но помимо этого она и вполовину не так плоха, как ты думаешь.

– Ты ее плохо знаешь, – тяжело вздыхаю. – Она действительно стала лучше себя вести в последнее время, но я не совсем уверен, что это не более чем ее новый образ. Ей что-то от тебя нужно и ради этого она готова немного измениться. На твоем месте я бы бежал от моей матери не оглядываясь…

Мой монолог прервал кусь. Людка нежно меня укусила, в этот раз я даже не вздрогнул. Должно быть привыкаю.

– Она не выкинула твой подарок, – мягко напомнила мне Людка.

– Это еще ни о чем не говорит, – упрямо не соглашаюсь.

Прикрыв глаза, я сделал вид, что сплю. Мне бы хотелось поверить в слова Людки, но с этой женщиной я прожил больше, чем она. Моя мать монстр. Если я еще могу допустить, что ко мне она действительно испытывает хоть какую-то привязанность, то любого другого человека она растерзает, даже бровью не поведя. Я прекрасно знаю, как моя маменька ведет свой бизнес, там даже не пахнет добротой. Я не знаю более безжалостного человека, чем моя матушка.

Ее образ не идеален, как я всегда думал, но он стремится к этому. Мне удалось найти лишь один небольшой изъян. Слабость. Я – ее слабость, стоит это признать. Стоит меня убрать из уравнения, как получится довольно пугающий монстр. Впрочем, и со мной она не особо сдерживает свой нрав, просто сейчас ей есть что терять. Любимый пес, к которому она испытывает сентиментальные чувства.

– Ты действительно будешь охотиться за моим… убийцей? – спустя какое-то время тихо спросила Людка.

– Да, буду, – не открывая глаз, произношу.

– Может, не надо? Он действительно опасен, – сжав мою руку, тихо произнесла Людка.

– Именно поэтому его нужно остановить, – не соглашаюсь. – Если тебе себя не жалко, то подумай о тех, кого он еще может убить. Там, где есть два убийства, будет и третье. На полицию мало надежды, они даже обычных маньяков ловят годами, порой десятилетиями, а у этого есть суперсила, ему его никогда не поймать…

– Мне страшно, – тихо призналась девушка.

– Чего ТЕБЕ уже бояться? – устало хмыкаю.

– Мне страшно за тебя, дурак… – последовал лаконичный ответ.

Вновь ничего не ответив, я подумал, что это уже личное. Ублюдок ответит. За ВСЕ ответит. Я и до этого его хотел поймать, теперь мне еще хочется его убить. Растерзать его, раздавить. Сомнительная мотивация для «героя», но какой из меня герой? Нет, радует хотя бы то, что и на Джокера я пока не тяну. Не настолько безумен.

Если моя мать не солгала, то она реанимирует тело Людки. Это не будет полноценным воскрешением, но и зависеть от меня она перестанет. Это было правильным решением, единственное, что я надеюсь, что реанимированное тело окажется не разлагающимся трупом, как в каких-нибудь фильмах ужасов. Подобной судьбы я Людке все же не желаю, она и так натерпелась.

– Ты меня любишь? – тихо спросила Людка.

– Не уверен, что мы под этим понятием подразумеваем одно слово, – на автомате выдаю. – Можно услышать полное определение?

В ответ мне снова сделали кусь.

– Ты должен был сказать да! – засмеялась Людка, совсем не обидевшись.

– Да, – послушно произношу

– Дурак! – прозвучало в ответ. – Твоя мама права, мы, девушки, слишком много позволяем парням, которые нам нравятся, – пожаловалась она.