Текст книги "Идиота кусок (СИ)"

Автор книги: Villano

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Другое дело мечты о парнях: тайные, неотступные и неистовые, они кипели в его голове и не давали спокойно спать по ночам. Особенно после того, как через два года после свадьбы жена родила сына и настолько увлеклась им, его воспитанием и всякими женскими штучками, что об асексуальном и вечно занятом бумажками и делами муже и думать забыла. Антон благодарил за это бога молча, но неустанно, а три года спустя, в один прекрасный дождливый день, отец пришел к нему в кабинет мрачный, как снежная туча в декабре, обнял и сказал, что общие друзья видели его жену целующейся с мужиком.

Антон сумел скрыть нахлынувшее облегчение и счастливую улыбку за маской боли и унижения. Свобода!!! В тот день, когда они подписали бумаги о разводе, он пошел вразнос. Написал заявление на увольнение из родной конторы, уехал на дачу, напился вдрызг, заказал парня-шлюху и предался полнейшему разврату, из которого его вытащил через сутки вселенского счастья отец, явившийся в самый неподходящий момент: Антон жарил парня возле кухонного стола и семимильными шагами двигался к оргазму.

– Кончишь, приходи в гостиную, поговорим, – и глазом не моргнул Анатолий Ефремович.

– Твою ж мать! – простонал Антон и кончил скорее от неожиданности, чем по кайфу.

– Ну, мне, пожалуй, пора, – распрямился парень, собрал нехитрые манатки и испарился.

Антон привел себя в порядок и отправился беседовать с вежливым до зубовного скрежета отцом, ни разу за всю свою жизнь не повысившим на него голос. Зачем орать, бить или лишать сладостей, если парой вовремя сказанных фраз или нежелательных документов можно уничтожить человека морально? В этом Анатолию Ефремовичу не было равных. Так получилось и на этот раз. Он сына снисходительно пожурил, посоветовал хранить свое прискорбное голубое пристрастие в тайне и, многозначительно глядя ему в лицо, порвал заявление на увольнение в клочья.

– Полагаю, на этом твое нелепое бунтарство закончилось.

– Отец, я схожу с ума от тех дел, что ты заставляешь меня вести. Пощади!

– В нашей семье никто никого не заставляет. Мы делаем осознанный выбор и принимаем решения сами, ты прекрасно это знаешь.

– Да. Мы принимаем решения, которые нужны тебе или деду. Наше мнение никто и ни по какому поводу не спрашивает.

– Мы несем за вас ответственность, Антон. Это тяжелый груз.

– Можно взять самоотвод и снять с ваших мужественных шей мои 70 кило? Вам однозначно полегчает.

– Не ерничай. Приводи себя в порядок и приезжай в офис. Сегодня.

На этом открытое сопротивление Антон снова прекратил, но заниматься сексом с парнями не перестал, воплощая в жизнь мечты отрочества в полном объеме. Отец об этом знал, но молчал, понимая, что надежнее крючка для шантажа не сыскать. Да и наследника сын сделать успел, так что чем бы дитя ни тешилось, лишь бы работало на семейном поприще и не выделывалось. Антон и не выделывался: работал, ел, спал, трахался и о любви не думал, ибо столько всего за свою практику повидал, что в людях разочаровался полностью. Если бы не работа, его бы в общем и целом все устраивало, но… Всегда есть но, которое случается неожиданно, переворачивает все с ног на голову и сводит с ума в прямом смысле слова.

Так случилось и с Антоном. В декабре 2013 года черт дернул его поехать к клиенту за 100 км от Москвы в пургу. Водитель он был хоть и прилежный, но аховый, так что предсказуемо растерялся, когда фуру впереди занесло, и тормознул так, что крутанул машину на 360 градусов и крепко приложил ее боком об ограждение. Ее боком о железо, а себя лбом об руль. Вот тогда-то с Антоном и случилось то самое «но», потому что из побитой машины его вытащил усыпанный снегом, ангельски добрый и во всех местах замечательный Федор, в которого он влюбился с первого расфокусированного взгляда.

Федор усадил потерянного парня в свой тонированный Крузак, решил за него все вопросы и повез в Москву. Трахаться. Да-да. Именно так. Антон после удара головой и перенесенного шока соображал с трудом, нес то, что приходило на ум, а потому, когда речь зашла о вознаграждении за помощь, сдуру ляпнул, что готов расплатиться натурой. Федор заметно покраснел, но отказываться и не подумал, так что целоваться они начали уже в машине, раздеваться в дверях, а тискать друг друга по-серьезному на лестнице.

– Антон Анатольевич, к вам посетитель, – ворвался в мысли Антона вежливый до зубовного скрежета голос секретарши.

– Пусть подождет в конференц-зале, – отмахнулся Антон и, неспешно спеша, дошел до своего кабинета.

Закрыл дверь, прислонился к ней спиной и снова закрыл глаза, чтобы вспомнить свой первый раз с Федором во всех подробностях: и обоюдный минет на лестнице, и сумасшедшие поцелуи, и ту самую борьбу за власть в постели, которую он проиграл. В тот день проиграл. Но оно того стоило, ибо так нежно и аккуратно Антона не имел еще никто. Даже профессиональные шлюхи, которых он изредка нанимал специально для того, чтобы получить кайф от члена в заднице, не доставляли ему столько радости и удовольствия, сколько грубоватый и поначалу торопливый Федор.

Антон положил руку на ширинку брюк, замешкался на мгновение, но член под его ладонью не мешкал, обрекая хозяина на страшные мучения, если он не займется им немедленно, и Антон не стал с ним спорить, вспоминая нетерпеливый член Федора в заднице и жаркий шепот в затылок:

– Ты офигенный. Да что там. Охуенный! Я не смогу терзать твою чумовую попку долго.

– Федя, тебе что, шестнадцать? Сосредоточься! Мне нужно время, чтобы кайф словить.

– Зайка, сладкий мой, хочешь, спусти мне в рот потом, только разреши кончить. В тебя. Прямо сейчас!

– В рот неинтересно, другое дело в задницу.

– Меня никто никогда не нагибал.

– Значит, я буду первым.

– Антон Анатольевич, вы примете посетителя? У вас через полчаса встреча с клиентом назначена, а этот упорный парень ждет вас больше двух часов и говорит, что не уйдет, пока с вами не поговорит. Такие, как он, часто скандалы устраивают.

Антон открыл глаза, проглотил рвущиеся на волю ругательства, отлепился от двери и пошел к столу, отчаянно жалея о том, что прервали его на самом интересном месте и что член полой узкого стильного пиджака не скрыть ни при каком раскладе. Пришлось сесть за стол.

– Евгения, впустите настырного господина.

 – Наконец-то! – раздалось из-за двери, и Антон разом забыл про стоящий колом член, потому что этот голос он узнал бы где угодно.

Костик вошел в кабинет, как к себе домой, взмахом руки выгнал секретаршу и закрыл за ней дверь на замок. Антон на провокацию не повелся, наоборот, обрел каменную невозмутимость и притушил пустившиеся вскачь мысли. Если бы с Федором что-то случилось, он бы узнал сразу и без Костика, а раз с ним все в порядке, то и переживать не о чем.

– Привет, Тотошка.

– Добрый день, идиота кусок, – вежливо ответил Антон. – Какими судьбами?

– Надо же, помнишь, – рухнул в кресло для клиентов Костик. – Впрочем, с мозгами у тебя всегда был порядок.

– Зато у тебя не всегда. Зачем ты пришел?

– Дело есть. На миллион.

– Не интересует, – отрезал Антон, разглядывая наглого поганца с болезненным любопытством.

Увиденное причиняло боль, потому что Костик за прошедший год стал еще красивее, чем раньше. И наглее. И увереннее. Как с ним с таким Федор справляется? Неужели позволяет все, что угодно? Ревность в душе Антона полыхнула так, что окрасила щеки в красное. Федор же обещал, что не позволит себя нагибать! Никому! Кроме…

– Ты же не знаешь, что я хочу тебе предложить, – успокаивающе заулыбался Костик. Понял, что через секунду его пошлют далеко и надолго, и поспешил перейти к сути: – Это Федора касается. Точнее, нас троих.

– Троих?

– Ага. Понимаешь, какое дело. Федор в последнее время злой стал, как собака.

– Неудивительно. Ты же его теперь круглосуточно достаешь. Я бы тебя на третий день совместного бытия пристрелил.

– Очень смешно. Ха-ха, – поднялся из кресла и двинулся изучать кабинет белого воротничка Костик.

Не то, чтобы ему было интересно, просто скрывать нервозность становилось все сложнее. Он совсем забыл, каким интеллигентно-язвительным красавчиком-мудилой Тотошка был. Костик обшарил его аристократичное лицо глазами и мысленно облизнулся. Раньше он не понимал, что в нем нашел Федор, но не теперь. Теперь он прекрасно понимал, что родинка на левом виске, насмешливые голубые глаза и стройное, упакованное в дорогущий элегантный прикид тело свели с ума немало народу. Идея, с которой он пришел, обрела реальные черты, и Костик ринулся грудью на амбразуру: подошел к столу, нагнулся над ним и выпалил в лицо невозмутимого Тотошки:

– Хочешь заняться с нами сексом?

– Кха, кха, что?! – подавился воздухом Антон. – Идиота кусок, ты что несешь? Обкурился?

– Нет. Я в твердом уме и трезвой памяти предлагаю тебе заняться со мной и с Федором сексом. На троих.

– Федор в курсе?

– В общем и целом да.

– В общем и целом?

– Да. Не смотри на меня так!

– Костик, ты мудак, каких свет не видывал. Как мне на тебя смотреть?! Ты сделал все, чтобы отобрать у меня Федора, добился своего, а теперь, когда он тебе надоел, приходишь ко мне и предлагаешь ЭТО!

– Федор мне не надоел, – плюхнулся в кресло Костик. Помолчал, а потом неожиданно грустно на Антона посмотрел. – Это я ему надоел.

– Так быстро? Впрочем, я не удивлен. Ты очень способный молодой человек и умеешь доводить тех, кто тебе дорог, до белого каления в рекордные сроки.

– Тоша, ты не психоаналитик, а адвокат, так что не умничай.

– Я умный человек. Отчего бы умному человеку не поумничать?

– Меня твои мозги не интересуют, другое дело тело. Оно у тебя очень даже ничего. Я помню, как тебя Федя в душе жарил. Зрелище не для слабонервных!

Антон передвинул лежащие на столе документы из стороны в сторону, чтобы сосредоточиться и понять, что на самом деле нужно сумасшедшему малолетнему отморозку, откровенно пожирающему его глазами из кресла напротив.

– А! Я понял! Федор тебе наскучил, ты предложил ему тройничок. Он, конечно же, отказался, и ты решил прийти ко мне. Я ж его любовник, хоть и бывший. Вдруг Федор со мной в роли третьего согласится. Так?

– Типа того, – неохотно кивнул Костик. – Он по тебе скучает, и я решил, а почему бы и не да? И ему хорошо, и мне, и тебе.

– Костик, а ничего, что я вас с Федором твоей матери сдал?

– Да ладно. Ты ж влюбленный был. Я бы, может, еще чего покруче учудил, так что прощаю. Ну и… все же хорошо закончилось. Деньги она отбирать не стала.

– Какой ты у нас благородный дон, слов нет. Однако, мне твое прощение не нужно. Ты же на всю голову отмороженный!

– Я не отмороженный, я просто хочу заняться сексом на троих. Что в этом такого? Чего вы оба из мухи слона делаете?

– Потому что у нас есть честь, совесть и взаимное уважение!

– У меня тоже есть! Иначе бы я тут не сидел, – сложил руки на груди Костик.

– Серьезно?!

– Да! Пошел бы в бар и переспал с первыми попавшимися, кто на групповушку согласился, а секс с тобой – это не измена, а дружеский кайфовый трах.

– Так ты нам с Федором еще и одолжение делаешь, – опешил Антон. – Охренеть.

– Слушай, хватит, а? Ты будешь с нами спать или как?

– Или как, – поднялся из кресла Антон. Обогнул стол и вздернул Костика на ноги за шкирку. – Пошел вон.

– Но…

– Я все сказал.

– Ладно, ладно, не заводись. Но все-таки подумай.

Антон выпинал наглого малолетку из кабинета и думать над произошедшим не стал. Как и звонить Федору. Не хотел выглядеть в его глазах в придачу к предателю еще и слабаком-ябедой. Пусть сами между собой разбираются, а он подождет. Тонкую игру Татьяны Антон оценил по достоинству. Она не стала отбирать у Костика с Федором деньги, а позволила сыну жить так же, как и раньше – в уверенности, что все будет так, как он того захочет. Не будет. Чем старше человек, тем больше у него желаний, идущих наперекор желаниям других, и однажды, так или иначе, Костика обломают. Антон мечтал присутствовать при этом лично.

Июнь 2015г

Антон сидел на летней веранде ресторана, втыкал на пролетающие по странно пустому Новому Арбату машины и делал вид, что работает над материалами очередного отвратительного дела. Будь его воля, он бы своего подзащитного у стенки поставил, но воли у Антона не было, а было дело семейной чести, так что линия защиты была продумана, логически выверена и подкреплена взятками судье и даже прокурору. Сто процентов вероятности победы в суде. Антону нестерпимо хотелось принять душ.

– Привет, Тотошка! Какая неожиданная встреча!

– Опять ты! – вздрогнул от бодрого голоса Костика Антон. – Не смей присаживаться за мой столик!

– Да ладно тебе, – плюхнулся напротив Костик. – Я быстро.

– Нет.

– Что «нет»?

– Ответ на все твои предложения. Нет.

– Да у меня к тебе всего одно предложение! Давай займемся сексом на троих, а?

– Идиота кусок, ты не только тупой, но еще и глухой?

– Тотошка, я смотрю, ты так себе парня и не завел. Все еще по Федору убиваешься? – придвинул стакан с мохито к себе поближе Костик.

– Я не убиваюсь, – вернул стакан на место Антон. – Я, в отличие от тебя, Федора по-настоящему люблю и по-прежнему считаю, что ты ему не пара.

– А чего тогда отобрать обратно не пытаешься?

– Жду, когда ты достанешь его настолько, что он придет ко мне сам. Или выгонит из дому тебя.

– Да ты умрешь раньше, – рассмеялся Костик.

– Посмотрим.

– Ты лучше не смотри, а действуй. Тройничок для примирения с Федором будет самое оно. Постель – прекрасное место для решения всяких разных вопросов.

– Я не буду спать с ним и с тобой одновременно!

– Ну, ты и осел, Тотошка. И врун, каких свет не видывал. Если бы ты действительно Федора любил, то не стал бы отказываться от возможности снова в его постель забраться.

– Пошел вон.

– Ты такой же ретроград, как Федор. То же мне, любовничек!

– Через минуту я позову охрану, и они выкинут тебя на улицу с позором.

– Я не прощаюсь, – поднялся из-за стола Костик. Сделал пару шагов, остановился, обернулся. – Ты подумай на…

– Я все сказал! – рявкнул Антон, и парня с летней веранды сдуло.

Антон подумал-подумал, а потом плюнул на свою и так уже подмоченную репутацию, взял телефон и позвонил Федору. Костик – профессиональный провокатор и бронепоезд в одном лице, разбираться с ним и его извращенскими придумками в одного – себе дороже.

– Тошка… Привет! Хорошо, что ты позвонил, – мгновенно отозвался на звонок Федор. – Представляешь, вчера о тебе думал.

Рука у Антона дрогнула. Радость в голосе Федора наполнила его счастьем, как гелий воздушный шарик, подняла из кресла и потащила к припаркованной на стоянке машине.

– Надеюсь, в постели думал? Когда дрочил на мой светлый образ?

– Ты не изменился, ехидина, – рассмеялся Федор. – Так, погоди минутку.

Антон сел в машину и навострил уши, а Федор сделал пару шагов по какому-то гулкому коридору, скрипнул дверью и щелкнул замком. Одни!

– Вот теперь я могу поговорить с тобой нормально.

– О чем ты со мной хотел поговорить? – немедленно перевел стрелки в разговоре Антон.

– О нас.

– О нас?! Федь, ты здоров? Нас нет уже почти год, помнишь?

– Помню, – тяжело вздохнул Федор. – Ты отказался сражаться с Костиком и сбежал, я на тебя обиделся. Ты меня предал, я тебя не простил… но…

– Да?

– Я соскучился по тебе, Тошка. Жуть как сильно.

– Костик достал тебя до самых печенок? – не стал скрывать понимающего удовлетворения в голосе Антон. – Я ж тебя предупреждал!

– Дело не в нем, а в тебе.

– Правда?

– Да. Мне не хватает твоих занудных лекций обо всем и ни о чем, едких подколок и смеха. Может, мы все-таки сможем быть друзьями, а?

– Не сможем.

– Почему?

– Потому что я все еще люблю тебя.

– Зайка, перестань. Я не стою твоего мизинца, ну! Не делай из меня героя и принца на белом коне.

– Ты осел, а не принц, – улыбнулся Антон. – Если ты думаешь, что я путаю любовь с благодарностью за тот день, когда мы познакомились, то ошибаешься.

– Не буду спорить. Я в людях плохо разбираюсь.

– Ты себе льстишь.

– Хм.

– В людях ты вообще не разбираешься. Особенно в тех, кто тебе дорог. Угадай, кто ко мне сейчас приходил? Причем второй раз?

– Костик?

– Сдается мне, ты нисколько не удивлен.

– Да. В каком-то смысле я его спровоцировал.

– О как… Пояснить не хочешь?

– Хочу, – с готовностью отозвался Федор. – Дело в том, что последние пару месяцев Костик носится с идеей секса на троих. Как ты понимаешь, если что-то приходит ему в голову, остановить его практически невозможно. Я пытался! Но…

– Твой глухой на оба уха кусок идиота не воспринял твои попытки всерьез, и ты опять поддался на его уговоры?

– Да.

– Федь, ты понимаешь, что это ненормально? Ты позволяешь ему что угодно! Он сделал из тебя своего безвольного раба. А если ему взбредет в голову заняться БДСМ?! Ты что, подставишь спину под плеть? Так нельзя!

– Понимаю, но…

– Судя по твоему голосу, ты не только понимаешь, – провел по рулю пальцем Антон. – Хочешь избавиться от наваждения, да? Тебе нужна моя помощь?

– Да.

– Почему именно моя, Федя?

– Ты знаешь почему, – после долгого молчания ответил Федор и отключился.

Антон унял участившееся сердцебиение и отправился в офис, где не просидел и двух часов: плюнул на все, отменил встречи и поехал домой в растрепанных чувствах. Гроза, налетевшая на Москву, смыла прохожих с тротуаров и замкнула Садовое кольцо намертво. Антон понял, что застрял надолго, включил музыку в машине погромче, уставился на ураган за окном и практически перестал следить за дорогой. Черепаший шаг – это вам не 80 км в час по переполненной машинами трассе.

«Ты знаешь почему». Фраза звучала в его ушах победным гимном. Федор его любил. Любил! И хотел от своей нездоровой страсти к Костику избавиться. Антон собирался сделать все возможное, чтобы ему с этим делом помочь, даже если придется действительно переспать с ними обоими. Воспоминание о побитом жизнью Костике в Федоровской постели всплыло из далеких глубин памяти внезапно и кольнуло яйца тенью желания. Парень был чертовски хорош собой, чего уж там. Если бы они познакомились при других обстоятельствах, он бы ему вду…

Бамс!

Антон крепко приложился лбом об руль от неожиданного удара в задний бампер и на мгновение потерял сознание.

…

– Костик, я смирился с тем, что ты почем зря бьешь свои машины, но это! Это уже перебор.

– Я тут ни при чем! Это он на красный выехал.

– Ты прекрасно все видел! Мы же в пробке торчали! Ты намеренно в него врезался!

– Федь, надо отсюда убираться, иначе нас или водилы на куски порвут, или менты. Мы Садовое кольцо перегородили.

– Вали домой, идиота кусок, и на глаза мне до утра не попадайся!

– А ты?

– А я Тошу повезу. Он лбом об руль стукнулся. Опять. Его одного нельзя оставлять, мало ли.

– К нам домой повезешь?

– К нему домой! Ты ж ему мозги ложкой вычерпаешь за полчаса. Мне еще один сумасшедший дома не нужен.

– Я не сумасшедший.

– Ты отмороженный, это еще хуже. Все, целуй меня и проваливай.

– Что, при людях целовать? В губы?

– На секс на троих ты готов, а на поцелуи с любимым в общественных местах – нет?

– Федь, мы ж не в Америке.

– Все с тобой понятно. Езжай, а то нас линчуют и не посмотрят, что мы не в Америке.

Антон открыл глаза, потер шишку на лбу и посмотрел в открытую водительскую дверь на склонившегося Федора.

– Живой?

– Да.

– Точно?

Антон протянул руку, сжал воротник мокрой куртки Федора и потянул его на себя. Поцеловал в губы, вынудил ответить и только после этого отпустил.

– Я не готов заниматься сексом на троих, но я готов целоваться с тобой на глазах общественности в любой стране мира.

Федор покраснел, выдернул его с водительского сиденья, запихнул на пассажирское и повез домой.

…

Ливень за окном не утихал даже глубокой ночью: шелестел ветвями деревьев под окном, выстукивал симфонии на подоконнике и делал все, чтобы не дать уснуть и так неспокойному Антону.

– Тоша, хватит так тяжело вздыхать. Если я тебе мешаю, то пойду спать в гостиную.

– Лежать! – немедленно повернулся к Федору он, втайне проклиная одеяла, в которые оба были завернуты по самые ноздри.

Приподнялся на локте и положил руку на его горло. Провел пальцем по кадыку в неостановимой ласке и вздрогнул от ответного судорожного глотка.

– Лежу.

– Скажи, ты повез меня ко мне домой из желания помочь мне или обломать Костика?

– Ты же в порядке, – вытащил руку из кокона Федор. Просунул ее под локоть Антона и приобнял его за спину. – Конечно, я хотел обломать Костика, он же врезался в тебя специально.

– Я так и понял. Твой кусочный идиот хотел затащить меня к вам домой и подстроить нам очередную каверзу?

– Скорее всего. Знаешь, я люблю Костика, но за этот год устал от него так, как не уставал за предыдущие десять.

– Устал морально или физически? – подвинулся к Федору ближе Антон. Провел рукой по волевой челюсти и заблудился пальцами в буйной шевелюре.

– У тебя в любовниках 18-летний пацан был?

– Нет.

– Тогда ты меня не поймешь, – улыбнулся Федор. Притянул парня еще ближе и спустил руку на его укрытые одеялом ягодицы. – Костик готов заниматься сексом без перерыва на обед и ужин. Мне всего тридцать один, я обожаю секс, ты же знаешь, но на его фоне я столетняя нехочуха!

– Я тебя предупреждал, – рассмеялся ему в ухо Антон. – Ты слишком хороший любовник, чтобы выпускать тебя из постели надолго.

– Не смешно. Работать-то кто будет? Хорошо хоть Татьяна на Костиковские штучки не ведется: приехала, вынесла мозг мне, настучала по голове ему и заставила взяться за учебу.

– То есть с ней ты тоже успел помириться?

– Да мы, собственно, и не ругались.

– Ладно, с физическим разобрались, – выпутал ногу из одеяла Антон. Закинул аккуратно на Федоровские бедра в районе паха. – А с моральным что?

– Я по тебе скучал, интеллигент в третьем поколении, – вытащил вторую руку из-под одеяла Федор. Положил на Антоновское колено, провел по гладкой коже почти до бедра, да там и оставил. – У Костика в голове только секс, машины и адреналин.

– У тебя по большей части тоже, – губами на виске желанного мужчины рассмеялся Антон.

– Да, – чутка повернул голову вверх и вбок Федор. Коснулся носом носа. – С Костиком я разговариваю, как со своим восемнадцатилетним отражением в зеркале! Ничего нового. Другое дело ты.

– А что я?

– Ты делал меня лучше.

– Спасибо, – заулыбался Антон.

– Пожалуйста. Я тебя поначалу даже боялся, представляешь?

– ?!

– Правда, – улыбнулся немому изумлению парня Федор. Поднял руку с его бедра и запустил в растрепанные волосы. – Я – рабочая лошадь, вечно грязный, вонючий и необразованный, а ты – существо высшего порядка. В твоей голове столько знаний и умений!

– Ты мне льстишь.

– Не льщу. Знаешь, почему мы в дорогие рестораны не ходили? Ну, в те, в которых твоего полета птицы пасутся.

– Почему?

– Ты знал, как пользоваться кучей вилок и ложек возле горы тарелок, а я нет.

– Федь, ну ты и дурак, – рассмеялся ему в губы Антон. – В наше время этого практически никто не знает!

– Ты знаешь. А еще ты знаешь кучу всякой интересной ерунды, о которой я никогда бы сам не подумал. С самого детства меня интересовали только машины, – сказал Федор. Помолчал секунду. Легко поцеловал Антона в губы. – И парни. Но всего за полгода нашего знакомства ты меня изменил. Я понял это, только когда тебя потерял.

– Это же хорошо, – поерзал Антон и почему-то оказался лежащим на Федоре. Спустил ноги вокруг него и поставил локти возле его головы.

– Это плохо! – сложил руки на его бедра Федор. – Работы, секса и машин мне теперь недостаточно. Представляешь, я купил собрание сочинений Баха на семи дисках и слушаю их по дороге в офис. И даже сходил в консерваторию. Один. Костик туда идти наотрез отказался.

– А другого Баха ты осилил? Того, который писатель?

– Неа. Забыл.

– Какой плохой мальчик, – прикусил нежное местечко на шее Федора Антон.

– Это ты плохой мальчик! – шлепнул его по ягодице Федор. Приласкал ладонью место удара. – Защищаешь богатых говнюков, а меня на растерзание малолетки бросил.

– Так это я виноват в том, что Костик тебя совратил?! Ну, ты и наглец.

Антон спустился зубами по шее до плеча лежащего под собой мужчины. Почувствовал жестокие руки на своих бедрах, его участившееся дыхание и откровенно повел бедрами.

– Если бы ты потерпел всего две недели, все бы у нас было в порядке, – простонал Федор, хватая Тошу за волосы. Потянул назад, приподнялся, лизнул в открытую шею.

– Если бы я потерпел те две недели, ты бы так и не понял, какой Костик на самом деле говнюк, – выдохнул Антон и поцеловал Федора в губы. Погрузился в ответный поцелуй с головой… и упал на кровать спиной.

– Тоша. Стоп. Я люблю его и не буду ему изменять!

Антон скатился с кровати, взял с тумбочки телефон и набрал номер. Федор метнулся к нему, но он увернулся и ринулся в гостиную. Не успел закрыть дверь, врезался в стену спиной и замер на ней на манер бабочки в стеклянной рамке, прижатый Федором намертво.

– Але?

– Костик? Это Антон.

– Ух ты, его величество Тотошка Первый сам позвонил. Чего изволите?

– Изволю Федора твоего трахнуть, – сказал Антон, глядя любимому мужчине в глаза. – Ты как, не против?

– Ты? Федора? Трахнуть?! Ха-ха-ха! Валяй! Только учти, я тебя после этого в больницу с оторванными конечностями не повезу.

– А если я все-таки его нагну? Тебе что, все равно, что твой любимый сексом с другим занимается?

– Тотошка, ты – это не другие. Ты ж его бывший любовничек. Знаешь, даже если Федя тебя трахнет, я ревновать не буду. Может, после этого вы оба согласитесь на тройничок?

– Костик, ты реальный кусок идиота, – обнял обмякшего Федора Антон. – Для тебя слово любовь хоть что-то значит?

– Значит, – неожиданно грустно и очень по-взрослому сказал Костик. – Я вижу, как Федор по тебе скучает. Я знаю, что меня одного для счастья ему недостаточно.

– Не понял? Это ты что, типа герой, что ли? На все готов ради любимого?!

– Да. Даже заняться сексом с его бывшим любовником.

– Костик, ну ты силен, – опомнился Антон. – Ты ведь на дипломата учишься? Поздравляю. С таким талантом выворачивать правду в кривду ты горы свернешь.

– Это правда.

– Это НЕ правда, ты, похотливый, избалованный сукин сын! Твое желание трахаться с другими не имеет к любви никакого отношения!

– Думай, как хочешь, – сказал Костик и отключился.

Антон посмотрел на едва различимого в свете уличного фонаря потерянного Федора, откинул телефон в сторону и уронил любимого на ковер спиной. Сел сверху, прижал его руки над головой и склонился к самому лицу:

– Ты все слышал, солнце. Ты веришь в то, что он любит тебя так сильно, что отдает в мои руки, лишь бы тебе было хорошо?

– Не верю.

– И правильно делаешь. А еще этот идиота кусок думает, что я не смогу тебя нагнуть.

Федор вдохнул вкусняшный аромат Антона полной грудью, грязно лизнул его в щеку и прошептал в ухо, зная, что произойдет дальше:

– Это он зря.

Гроза налетела на Москву с новой силой, ломая деревья, срывая ветхие крыши и разбивая машины вдребезги, но Федору было на все это плевать, потому что ворс под его лбом, локтями и коленями был мягким, руки на теле знающими, а член в заднице неумолимым.

– Федя, чччерт! Не смей прогибаться. Я ж кончу!

– Тоша, тебе что, шестнадцать? Соберись! Мне нужно время, чтобы словить кайф.

– Я сделаю что угодно, только позволь мне кончить. В тебя. Прямо сейчас!

Федор ответить не успел. Рассмеялся от долгого стона кончившего Антона, поддрочил, кончил сам и распростерся на ковре без сил.

– Придется тебе повторить сие мероприятие еще разок.

– Незачет? – беззвучно рассмеялся Федору в затылок Антон. – Пересдача?

– Ага. Будешь трахать меня, пока я не кончу, понял? Без рук!

– Ты так сильно соскучился по члену в заднице?

– По твоему члену в заднице, – перевернулся на спину Федор. Уложил Антона на себя. Обнял. – Другой член мне там нафиг не нужен.

…

Утром Антон не дал Федору все испортить. Заткнул поцелуем, затрахал до умопомрачения, заболтал до полного отупения и едва не испортил все сам.

– Тоша, замолчи! – взмолился ближе к обеду Федор, ковыряясь ложкой в тарелке с супом. – Что с тобой такое? Ты болтаешь, как сорока.

– Прости, – спохватился Антон. – Меня, когда нервничаю, не заткнуть. Профессиональная привычка, знаешь. В суде надо быть красноречивым, особенно, если дело швах.

– Сейчас дело НЕ швах, – поцеловал его Федор.

– Правда?

– Да.

– Ты не вернешься к Костику?

– Вернусь.

– А говорил, что не швах, – отвернулся Антон.

– Я вернусь к нему вместе с тобой, – сказал Федор.

– Не понял?!

– Мы займемся сексом на троих и посмотрим, что из этого получится.

– Ты опять идешь на поводу у своего кусочного идиота и тащишь меня за собой. Это неправильно!

Федор поднялся со стула, подошел к Антону и заставил его встать.

– Помнишь тот день, когда Костик насыпал в твой портфель муравьев? Ты поставил мне ультиматум, а когда я на него не повелся, предпочел открытому бою закулисные интриги.

– Помню. И очень об этом жалею.

– Что мы получили в итоге? Страдающий от неразделенной любви мужчина – одна штука, зарвавшийся в край мальчишка – одна штука, потерявшийся по жизни идиот – одна штука. Я прошу тебя, помоги мне сейчас. Я устал все время с Костиком соглашаться. Я должен хоть раз в жизни сказать ему НЕТ!

– В моей семье никто и никогда не вступал в открытый бой. Тем более на территории и условиях противника, – повесил голову Антон. – Может, потому что слишком боялись проиграть?

– Тоша, посмотри на меня, – попросил Федор. – Если ты действительно любишь меня, то приедешь ко мне домой и займешься с нами сексом на троих.

– Я задушу Костика в порыве неконтролируемой ревности, – беспомощно посмотрел на него Антон. – Ты этого хочешь?

– Я хочу тебя, – улыбнулся Федор. – И не только в постели, понимаешь? Спаси меня, мой ужасный дракон. Сам я от своей капризной принцессы освободиться не в состоянии.

– Мне надо серьезно к этому поединку подготовиться, мой сияющий помятыми доспехами рыцарь.

– Тебе выдать меч?

– У меня есть. Лучше коня моего почини. Он мне в ближайшее время понадобится.

…

С духом и силами Антон собирался целых два дня, а вечером в пятницу позвонил Федору, вызвал такси, сел в него с бутылкой Джонни Уокера и…

– Федь, а Федь? Тотошка такое часто исполняет?

– Первый раз его таким вижу, и это ты его довел. Доволен?

Антон попытался открыть глаза, но веки разлепились лишь на тонкую щелку, в которую ему стал виден качающийся в такт шагам Федора потолок. Кажется, он ехал куда-то на его руках. Странно.

– Не очень. Я ж хотел сексом с ним заняться, а в итоге ты несешь его, пьяного в калошу, в нашу спальню вовсе не для того, чтобы трахаться.

– Костик, отъебись от нас со своим тройником хоть сегодня, а? Реально, достал уже! Не у всех же нормы морали и приличий отсутствуют как класс.

– Это наезд?

– Да! Если бы не я, ты бы половину Москвы насмерть затрахал, невзирая на пол, возраст и состояние.