Текст книги "Кама-сутра Небесная от Яросвета (СИ)"

Автор книги: Виктор-Яросвет

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

– Так это, Елисей, а если бы кто-нибудь пришёл?.. – спросила Вера.

– Но ведь не пришёл.

– Я и раздеться могу, если хочешь – заверила Надежда, уже не страшно…

– Не я хочу, ты должна хотеть и делать то, что нравится, надо душу свою любить и хоть иногда из клетки выпускать.

– Ты выпускаешь?..

– Выпускаю – улыбнулся Елисей, – один раз в году становлюсь собой, таким, какой есть, потом полгода восстанавливаю репутацию…

Все опять уставились на Елисея…

– Ты и нам предлагаешь так же?.. – засмеялась Галка.

– Ну да!.. это сначала трудно, потом нормально.

– Это чё, раздеться и по деревне бегать?.. – тихо прошептала почему-то Надя.

– А ты голой по деревне хочешь бегать?

– Нет, но сегодня мне понравилось, как ты меня раздел.

– А если бы не я?..

– Фу, Елисей, это же противно…

– Ну вот, душа не хочет, и по деревне не хочет бегать нагишом, а ты говоришь, что трудно быть самим собой. Вот тебе понравилось, что я тебя раздел, а ведь я тебя не раздевал, я дверь твоей душе открыл.

– Философ!.. а нельзя попроще?..

– Проще – это как?.. раздел, в кровать и!.. Ладно… раздевайся и!.. – загорелся вдруг, – а что?.. это же сразу и от всего освободиться…

– От чего, от всего?.. – спросила Люда.

– Освободиться абсолютно.

– Как это?

– В кровать нырнуть и всё в пошлость превратить. Касания укроются оргазмом, поцелуи в наглость превратятся, нежность в порно…

Все замерли, наступила тишина…

– Нет, я не настаиваю, потому что страшно самому, я ведь один, вдруг вам в голову что-нибудь придёт…

– Уже пришло!.. сейчас я буду раздевать тебя – промолвила, как-то загадочно, Галина.

– Зачем?.. чтобы нырнуть в кровать?..

– Там посмотрим.

– Ладно. Только помни, что невинности меня пытаешься лишить, а это насилие, что недопустимо.

– Невинности-и?..

– Вот именно, ты сделай так, чтобы и в кровать нырнуть, и сохранить чистоту!..

– Это невозможно.

– Если невозможно, значит не надо делать…

– Ты объясни толком – попросила Вера.

– Я лишил тебя невинности?

– Нет, но если бы…

– Если бы дальше развивать!.. до интимного контакта?..

– Да.

– Но ведь не развили…

– Но я не против.

– Люда, позови какого-нибудь мужичка, а лучше за мужем сбегай, позови… для интимного контакта.

– Нет!.. Он не поймёт… никто не поймёт.

– А я?..

Вера вдруг заплакала:

– Ты не пытался понимать, ты не анализировал, не судил, не рассуждал, ты делал то, что я желала или… с тобой я чувствовала касания, состояния, переживания, но не тебя. Я видела твои глаза, но то, что они выражают, слышала твой голос, но не слова, а интонацию, как звучанье ручейка, например, я чувствовала касания, прикосновения твоих рук и губ, но не сами руки или губы. Я не чувствовала, не слышала, не видела тебя отдельно от себя…

– Да, да!.. со мной так же… – подтвердила Надя, я просто сказать так не смогу

– Вот, Галя, а ты так сможешь?.. Только перед собой я могу делать всё, что захочу и сохранить невинность. Ветер ласкает твоё тело, иногда озорует под платьем… он тебя невинности лишает?

– Тогда что, интим исключается совсем?.. – отпарировала Галя.

– Нет, почему исключается?.. меняется его значение и спектр звучаний.

– И откуда знаешь ты все это?.. – спросила Люда.

– А я не знаю, просто не планирую и все. И главное, я люблю!.. просто люблю и, по определению, становлюсь тем, что или кого люблю.

– Да, да, состояние такое, будто я сама разделась, как перед зеркалом...

– Но нельзя любить всех сразу.

– Почему нельзя?.. в нашем случае я люблю женщину, как образ, как начало жизни, как саму любовь.

– Ты со всеми женщинами так?.. – Надя с опаской на него смотрела.

– Нет, разумеется, и я то здесь при чем?..

– А кто причем?

– Например, Галя сама хочет меня раздеть и!..

– Что и?.. опять ты интригуешь – заволновалась Галя.

– И продолжения...

– Какого продолжения?..

– Зачем ты меня собираешься раздеть?..

Растерялась Галя:

– Я ведь говорила про тебя, когда ты Надю раздевал – посмотрела на всех, ища поддержки, на Лиде остановилась взглядом, – вот, лучше с ней продолжением займись, все еще трясется.

Елисей посмотрел на Лиду... все посмотрели на нее, ответа ожидая. Лида покраснела, но!..

– Я согласна – тихо к Елисею подошла, в глазах стояли слезы.

– Ты плачешь?

– Это от радости. Пойдем в комнату!..

– В слезах умоешься, как в утренней росе и засияешь бриллиантом, Лида. Не пойдем в комнату, девчонки жаждут представленья, – посмотрел вокруг, – как девчонки?

– А не боишься?.. ведь много нас, вдруг и нам понравится?.. – спросила Галка.

Не ответил Елисей, Лиду поцеловал в глаза и слезы высохли мгновенно. Что-то она сказать хотела, но он ей не позволил, пальцем рот закрыл, будто замок повесил. Зрачки у Лиды расширялись, страх в глазах сменился послушанием, даже с долей обреченности. Она уже не видела, не слышала, а будто растворилась в поцелуях Елисея.

Он легонечко и как-то незаметно пуговицы расстегнул у платья, чуть наклонился, снизу ухватил, поднял и, будто этим часто занимался, быстро снял и бросил на пол. Осталась Лида в плавках. Елисей ни на кого внимания не обращал, словно были они только вдвоем:

– Царица!.. позволь мне на колени встать!.. нет, не перед тобой, перед красотой, что обнажилась?..

– Да!.. – ответила царица.

Встал на колени Елисей, поцеловал в живот, чуть ниже пупка, руками бедра гладил, ягодицы... будто случайно плавки зацепил пальцами и начал медленно снимать. Лида напряглась сначала, гладила голову его руками, перебирая нежно. Она дрожала вся, а с глаз стекали слезы, удержать сил не хватало. Через минуту она стояла перед ним в том, в чем мама родила.

– А кто меня разденет?

– Я раздену – Галя подошла, в глаза Елисею заглянула, – я обещала, да и понять хочу, что ты за фрукт. Потом вас провожу в кровать.

Елисей ловко взял на руки Лиду и понес к дивану, который стоял здесь же в углу комнаты. На Люду посмотрел:

– Ты не против?.. в кровати мы потом с тобой...

– Нет, не против.

– А со мной?.. – спросила Надя.

– Ты же не готова?..

– Уже готова.

– Но ты оделась?..

– Я разденусь.

– Тогда готовься.

Галя медленно раздевала Елисея, смакуя каждое мгновение. Когда Елисей остался в плавках, встала на колени и стала их медленно снимать, обнажая интимные места.

– Елисей, почему так?.. не первый раз раздеваю мужиков, а как с тобой, впервые... хочется обнимать и целовать... но!.. – отстранилась, – иди, Лида ждет тебя, согрей ее скорее.

– Может, выпить хочешь?.. – предложила Вера.

– Наливай!..

Вера налила, и выпил Елисей, к Лиде подошел, сел рядом:

– Выпил, надо закусить – наклонился к ней, поцеловал, – было горько, стало сладко. Как хочешь, классически или сама?

– Я сама хотела, но нет сил совсем...

Елисей на Лиду навалился телом всем, проник в нее... Мир для нее взорвался, казалось, что он проник всем телом, которое размером превышало все, что она себе могла представить. И нет выхода!.. Кругом огонь пылает, который проникает внутрь, взрывается и проникает вновь, опять взрывается и наполняет пламенем... Лида закричала что есть мочи, чтобы совсем не разорвало, но звук гасился в этом огне адском. И вдруг огонь исчез, исчез совсем, она превратилась в пустоту и стала подниматься в небо, как воздушный шар, наполненный эфиром, и это расслабленье длилось вечно, время потеряло смысл...

– Елисей, остановись!.. мне хорошо, как никогда

Елисей ее не трогал, он просто лежал, не шевелился... никто не шевелился, все пребывали в какой-то неге или шоке. Отчего?.. Может от неожиданности, ведь никто не ожидал такого...

– Неважно это.

– Что неважно?.. – спросила Надя. Она сидела чуть ошарашенная рядом на стуле и была раздетая совсем.

– Ты хочешь, Надя?..

– Хочу.

– Тогда сама – пододвинул Лиду. Она не шевелилась, боясь спугнуть полет, не почувствовала даже, так сильно было расслабление.

Надя села на грудь сверху Елисея и стала опускаться, пока не почувствовала проникновение в себя...

– Ух ты-ы!..

Он вошел в нее не частью, а океаном бушующего пламени, взорвал от пяток до макушки головы и бросил в бездну. Она летела вниз, не ведая куда, лишь жарче становилось с каждым мгновеньем жизни, а где-то глубоко огонь пылает... Вот-вот сгорит и закричала Надя, понимая, что выхода не существует, но!.. в самый последний момент душа вдруг выпрыгнула и устремилась в небо, радуясь, что не сгорела, радуясь полету. Блаженство наполняло все пространство, она упала на него и замерла, боясь пошевелиться. Немного погодя стала Елисея осыпать поцелуями, при этом непрерывно повторяя:

– Что я наделала?.. что ты со мною сделал?.. ты бросил меня в небо, как же мне сейчас на землю опуститься?..

– А ты не опускайся, пока не упадешь, летай, насколько хватит сил.

– Как я могла?.. не понимаю...

Люда, как зачарованная за столом сидела и на них смотрела:

– Как ты делаешь все это, Елисей?.. давно спросить хотела. Не просишь, не наглеешь, а получаешь все?.. Почему они жаждут и я?.. ты зачем пришел?.. ведь не за этим, вытворяешь что?..

– Не за этим и не за чем-то другим, просто пришел, а не за тем, чтобы что-то получить.

– Елисей!.. – обратилась Вера к Елисею.

– Что?

– Я тоже хочу...

– Так может к мужу обратишься?.. или вон возле клуба сколько мужиков... сходите. Здесь через минуту толпа будет.

– Они не могут слезы в росинки превращать, а радость в пламя.

– Да, я поняла, ты все превращаешь в бриллианты, даже тоску и слезы – вывод сделала Людмила.

– В чистоту, прозрачность!.. – Вера подвела итог. – Так как, Елисей?.. я тебя хочу.

– Так места нет и окружен я... – улыбнулся Елисей.

– Я сейчас встану – проговорила Надя, поцеловала Елисея, – спасибо!.. Хоть и совратилась я, но не стыдно... может потом будет...

Вера подошла и села рядом.

– Порой задумываемся о том, а что же будет завтра?.. но!.. ведь это уже было... давно или недавно. Забудем, девчонки... давайте сейчас просто влюбимся друг в друга!.. – посмотрел на Веру Елисей, – ты все еще одетая сидишь?.. или тебя раздеть?.. а может, ты меня сейчас не любишь?..

– Люблю!..

– Так раздевайся и иди в мои объятья.

– А ты можешь?..

– Более чем. Вот если бы ты одна была, тогда бы я не смог. – Он встал, налил немного водки, выпил, посмотрел на Лиду, которая все еще не шевелилась, на Галю, которая сидела, будто в шоке, на Люду... – я сам не ожидал, девчонки, но!.. раз так получилось... полней наливайте бокалы, потом попытаюсь объясниться.

– Лиду с Надей не тревожь – сказала Люда, идите в комнату, мы вам прощаем.

– Ладно, пошли Верунчик!.. или нет... раз ты уже разделась, я унесу тебя принцесса!.. – ловко взял ее на руки и в комнату унес.

Когда оказались на кровати, спросила Елисея:

– Что я должна делать?..

– Любить!.. просто любить!.. когда просто любишь, сердце подскажет, делать что. – Чуть подумал, – и вот еще что, не люби на потом, не планируй на завтра или послезавтра, а только то, что есть сейчас.

– Я поняла!.. бриллиант сверкает только, когда открыт и первозданен.

– Да!.. если мы планами и сомнениями его замотаем в кокон, блеск исчезает и мгновение, обрамленное золотом любви, поблекнет, превращаясь в страз, в стекляшку.

– Ты ложись!.. я буду целовать тебя ласкать, любить!.. я больше всего этого хочу

– Я знаю. Мне не шевелиться?..

– Нет, просто лежи – она навалилась на него грудями, прижимаясь к его телу нежно, стала целовать глаза, нос, губы, опускалась ниже, целуя грудь, живот. По телу волны расходились, охватывая их обеих близостью и радостью сердец.

– Почему так хорошо?.. потому что это блуд?..

– Может это чистая любовь?..

– Как такое может быть?.. ведь я изменяю мужу...

– Только потому, что он любит... если любит, не тебя, а клетку золотую!..

– Да!.. он в постели только самец, а я самка... а у тебя?..

– Принцесса!.. я же говорил.

Вдруг будто только что проснулся, обхватил ее руками и опрокинул на кровать. Вера затихла, глядя ему в глаза:

– Возьми меня, всю, без остатка, а мне себя отдай...

– Да!.. – и он проник в нее. Сначала боль пронзила тело, вошла в сердце, проникая всюду, наполняя тяжестью какой-то липкой и, будто прочищая, разбросала тяжесть по пространству. Закричала Вера что есть мочи, но!.. в следующее мгновенье почувствовала полное освобожденье, вся тяжесть липкая исчезла, а тело, словно изнутри стало омываться утренней прохладой водички родниковой.

– Елисей!.. – она горела вся. Казалось, нет от огня спасения, но прохлада, что выходила из глубин, огонь в блаженство превращала.

Лежали рядом и просто наслаждались расслабленьем.

– Мне надо отдохнуть немного – промолвил Елисей.

– Спасибо, Елисей и прости меня за все...

– За что?.. хотя, не говори, хорошо и нет больше ничего, кроме мгновенья прекрасного, что вечностью зовется.

– Как ты можешь, Елисей, и почему нет сил сопротивляться?.. – спросила Люда, – ведь я никогда бы не подумала такое о девчонках...

– Я устал немного, Люда, вот отдохну и покажу, а пока... создаю и я и вы то, что происходит. Вот сейчас кто-то из вас думает, что может кто-нибудь прийти... вы этого больше всего боитесь... и эта мысль в узор событий в каком-то сочетании войдет, но не для того, чтобы разрушить существующий уже... Я просто расскажу и все, а поймете или не поймете...

– Ладно, рассказывай.

Они сидели за столом, немного все шальные.

– Разливай остатки, поди не опьянеем.

Люда разлила.

– Каждое мгновение человеческой жизни в следующее мгновение кристаллизуется в событие, а далее в элементарные частицы, и далее в атомы, молекулы, как голограмма... картинка на кинопленке. Условие одно  – сознательное мгновение жизни. Один человек, как наблюдатель, преобразует тем, что сознает, волну в событие сначала, как в телевизоре на экране, а потом сам становится живым свидетелем, участником этих событий... – посмотрел на всех, понял, что непонятно говорит, – вы желаете в себе – это волна. Я, как объект средоточия, становлюсь индикатором для претворенья в жизни.

Женщины смотрели на Елисея, как на диво.

– Я поняла, что ты как-то управляешь, даже если сам не понимаешь. Откуда это у тебя?.. – спросила Галка.

– На севере с одним шаманом познакомился. Он многому научил меня, но своему, что я не принимал, но понял и объяснил по-своему себе. И как только начинаю понимать, что и как, умение приходит. Тут, правда, мешает все, конечно, особенно сомнение людей, живешь с которыми...

– Выходит, мы все доверились тебе, и ты начал...

– Не я начал. Желания стали роиться вокруг центра средоточия – меня и создавать узор событий вокруг этого центра, охватывая все большие пространства, вовлекая в сферу притяжения подобные мысли-желанья всех, кто попадает в эту сферу влияния.

– А если не приемлет, например?

– Будет выдавлен из сферы влияния и все.

– Но как ты можешь?.. – спросила Галя.

– Просто!.. важно для меня, как центра реагировать в унисон вашим желаниям. И силы и возможности растут, согласно запроса всех, кто вовлечен в узор событий. Тут, разумеется, на сердце нагрузка большая, но я молод и сердце выдерживает много.

– Выходит, ты можешь выдержать нас всех?

– От вас зависит. Если любовь от вас идет сплошным потоком, через доверие, то и отдача велика. Тут даже не столько же, а в степени, ведь не только я, вы сами создаете эту силу, я только определяю силу всех и даю ей направление на конкретное действие, в нашем случае на контакт!..

– А в жизни почему так не бывает?..

– Я же говорю, что сомнения людей... но бывает иногда – это сила вождей, кумиров, лидеров и всяких атаманов, которых любят и готовы умереть за лидера... Частный пример и без насилия – это мы с вами...

– А как же семья, муж-жена?.. это же мало силы...

– Тут все зависит от идеала, как я понял – идеал женский у мужчины и мужской у женщин. У меня идеал женщины большой, от святой до куртизанки, значит рано или поздно в жизни появится такая. Так и у женщины, если идеал только один – мужик, как отец детей, то кроме, как на самца-производителя может не расчитывать.

Вот тут-то замолчали все... задумались, пытаясь осознать свой идеал и отношения к мужчинам...

– А почему они – Лида, Надя, Вера?.. – спросила Люда.

– Они раскрылись и отдались без остатка и без сомнений, доверились беспрекословно, поэтому и узор событий так организовался.

– Может ты их раскрыл?..

– Может и я, но при их согласии, доверии, любви. Я не сделал ничего, чего бы вы не пожелали по отдельности, как и в общем. Сказать иначе, мы все прожили то, что сами же хотели, вы по отношению ко мне, как центру, я по отношению к вам всем. И самое главное, девчонки, это то, что я с каждой из вас как бы в ином был мире, в котором мы только двое… я и Лида, например, я и Вера, мы были как бы вне общей картины мира, только двое, потому и нет стыда друг перед другом.

– Но мы ведь видели?..

– Не видели, а будто фильм смотрели или спектакль. Каждой хотелось сыграть ту или иную роль с главным героем – центром… а почему бы нет?..

Наступила тишина...

– Лида!.. – обратилась Галка, – ты говорила, что у тебя есть дома... принеси, а то что-то не поется с этим милым Елиеем, да и переварить бы надо... – но не договорила, стук в дверь раздался.

– Вот идет и водка – улыбнулся Елисей, – все, девчонки, ноченька накрылась. Пойду я в клуб схожу, а там видно будет, да и вам подумать время надо. Пока мы вместе, ум осваивает быстро, как только разойдемся, забываться будет чистота, если не запишите в мозгу, как непреложность, мои слова рассеются в сознании, как утренний туман, а впоследствии будет восприниматься, как блуд и срам.

– Почему уходишь ты?.. – остановить хотела Лида.

– Я приду еще, но надо, чтобы вы поняли в контрасте – пояснил, – как было со мной, на фоне того, что будет.

Елисей быстро встал, надел туфли, и направился к двери. В дверях столкнулся с Федей, за ним шёл Лёня и Андрей, все были выпивши изрядно.

– Во!.. – улыбнулся Елисей, – я ухожу, но вам не скучно будет, вон сколько гостей…

– А ты чё, уходишь?.. машинально спросил Федя.

– Так выгнали, куда деваться, водки нет, на хвост не принимают – посмотрел на Лёню, – а ты вроде как терпеть не можешь Люду?..

Лёня сверкнул на Елисея злобно, но не ответил.

– Ладно, я пошёл. Не сердитесь на меня, девчонки, – и он вышел.

– А вы чё припёрлись?.. один раз в неделю отдохнуть душою не дают, – сразу отшить хотела Люда.

– Так это… мы не пустые.

Галка засмеялась вдруг:

– Не пустые-е?.. че в положении что ли?..

Засмеялись все, но растерялись мужики, они не ведали веселья с юмором вприкуску. Все женщины подумали: «А как бы Елисей ответил»?.. Услышали в себе: «Любовь просится к рожденью, чтоб радостью сердца наполнить».

Галка на всех недоуменно посмотрела…

– Придёт, спрошу!..

– Вместе спросим – поддержала Вера.

Что спросите?.. – не понял Лёня.

– Действительно, что?.. – посмотрела на подруг, – а вы то чё пришли?.. – на Лёню посмотрела, – я ведь тоже подтверждаю, как ты о Людке говорил.

Лёня, хоть и пьяный был, а растерялся, покраснел:

– Я это… Лида, пойдём, поговорим.

– Ладно, Галь, не ругайся, пусть заходят. Интересно даже, хочется проверить.

Все поняли прекрасно. Всем хотелось проверить слова Елисея про контрастность.

– Лид, иди, тебя зовут ведь, а вы проходите и садитесь, где место есть, всё равно девичник наш накрылся. Зря только Елисея выгнали…

Мужики стали устраиваться, Лёня на стол поставил бутылку водки:

– Нам бы стаканы?..

– А на столе не стаканы?.. наливайте сами.

Женщины за Лидой наблюдали. Она встала и к Лёне подошла вплотную:

– Поцелуй меня.

Наступила тишина. Федя даже водку прекратил разливать. Лёня встал, не зная, делать что…

– Что здесь?..

– Здесь.

Зрачки у Лёни расширялись…

– Чё, совсем?..

– Хочешь сказать, свихнулась?..

– Нет, Лид, он хочет, чтобы ты разделась прежде, чё он тебя одетую то будет целовать – вставила Людмила.

Лёня молчал, молчали мужики, не понимая женщин.

– Ладно, сейчас разденусь.

Она ловко наклонилась, взяла платье за подол, и начала снимать. Сначала оголились ноги, живот, груди, и платье в руках осталось. Груди притягивали взор сосками:

– Вот и всё!.. а может, на диван пойдём?.. Только ты сам-то раздевайся тоже.

Лёня озирался, как затравленный зверёк, в глазах похоть со страхом в вперемешку.

– Подожди, Лид – сказала Надя, – пусть выпьют, а потом… – на мужа посмотрела, – и ты тоже раздевайся, раз пришёл ко мне сюда, значит, соскучился и хочешь… Я согласна – засмеялась весело она, –  подошла, взяла стакан и выпила немного, подала Андрею, улыбнулась мило, – я сейчас тоже разденусь!.. для тебя любимый!.. – и стала раздеваться.

Через мгновение стояла в плавках:

– Люд и ты раздевайся, мужиков то трое.

– Нет, меня не подготовили ещё, сама же знаешь… вон, Вера пусть.

– Ладно – нисколько не смутилась Вера, – гулять, так гулять, надо же хоть один раз в году побыть собой, чтобы потом полгода мужу доказывать, что я не проститутка и что чиста, как росинка в первых лучах солнца. – Посмотрела на Люду с Галей, – а вы всё равно разденьтесь, мужиков то трое, и вдруг им мало будет, да и чтобы точно знать, что не проболтается никто… хотя?.. мужики не бабы, всё равно трепаться будут.

Галка смотрела на подруг с очарованием каким-то, она не узнавала их, не понимала до конца, что происходит. Понимала лишь одно, что это влиянье Елисея. Вот ведь какой, пришёл и все ограничения разрушил, всё перевернул в душе и смылся… преобразил, по сути, всё.

– Ладно, посмотрим, может, не придётся. Они вас-то испугались.

Люда смотрела с интересом, видела, как у подруг глаза сверкают.

– Мужики, раздевайтесь, дамы просят, или вам не нравятся их прекрасные тела?

– Тогда пусть сами выбирают, я могу и с Лёней!.. а Лида, уступишь?.. – вдруг загорелась Надя, – Андрюша уже приелся, да и ему не помешает смена интересов.

Галя понимала, что сейчас что-нибудь произойдёт, к такому развитию в деревне не готовы, не говоря о мужиках, в разнос пошли подруги. Она чувствовала, понимала, что они все плачут, оплакивая своё прошлое, свои ошибки, пустоту и беспросветность. После Елисея бессмысленность существованья выразилась чётко. Он центр, им и остался, но!.. как он сказал?.. Всё несоответствующее выдавит из сферы влиянья…

Андрей взял платье Нади, сунул в руки ей:

– На, одевайся, дура, дома с тобой поговорим, – сплюнул, – сдурели бабы.

Надя обмякла вся, села на стул…

– Вот и всё!.. кончился полёт. Так и знала, что падать будет больно, наши мужики только водку жрать, да руки распускать, – посмотрела на Андрея, – я не приду домой сегодня.

– Не придёшь, прибью – угрожающе ответил ей Андрей.

– Надь, а чё он руки распускает?..

Промолчала Надя, что-то увидела у печки, встала, и пошла… никто не ожидал… возле печи в углу топор лежал. Подошла, быстро топор схватила и отошла к дверям.

– Я тебя, гадина, не выпущу отсюда. А если даже выскочишь, то всё равно убью. Ещё хоть раз тронешь, не жить тебе.

Андрей побагровел, но приближаться не рискнул. Он посмотрел в глаза Надежде и весь хмель мгновенно вышел, понял, что она его, действительно, убьёт, с ней что-то произошло, да и было чего испугаться, в дверях стояла почти голая Надежда с топором в руках.

– Надь!.. Ты чего?.. – дрожащим голосом Андрей заговорил, – я пошутил… успокойся ты.

Все сидели и молчали, были ошарашены происходящим. Люда тихонько к Надежде подошла, обняла за плечи:

– Ты чего не рассказывала то, давно надо было разобраться. Правильно Елисей сказал, что собрались поплакаться, душу излить, а стесняемся даже друг друга, – окинула всех взглядом и мужикам: – всё, убирайтесь, нашли кабак… – тихо отняла топор и отвела Надежду на диван.

Андрей первым кинулся к дверям, озираясь, как затравленный зверёк… он ещё до конца не осознал, что как прежде было, больше никогда не будет, только где-то глубоко страх появился, даже ужас, который начал распускаться взглядом Нади с топором, всё больше поражая суть его. Он испугался, может, первый раз в жизни, так сильно… что дрожали ноги. Она будто взяла его за сердце и давила, давила, давила…

Через минуту мужики исчезли. Наступила тишина, звенящая слезами боли.

– Как было хорошо!.. пришли, и всё исчезло – тихо промолвила Галина.

– Да уж, контрастность на лицо, и понимать ничего не надо. Хоть бы пришёл, девчонки!.. – заволновалась Люда, – они же Елисея изобьют сейчас.

Заволновались женщины от одной мысли, и поняли вдруг все, что так и будет.

– Надо в клуб сходить, может, помешаем, не дадим?..

– Так одевайтесь и пошли скорее, заберём его и к Лиде… – поторопила Галя.

– А чё, к Лиде то?.. – спросила, одеваясь, Вера.

– Напьёмся, а то чё-то так противно, сил нет, слёзы так и рвутся…

3.

Елисей, выйдя на свежий воздух, остановился возле калитки и подождал чуть-чуть, держась за столб. Кружилась голова, понял, что он изрядно выпил. Пока у Люды был, то события, которые происходили, держали напряжение, и выпитая водка не ощущалась так, сейчас хмель в голову ударил. Немного постоял, подождал, когда голова кружиться перестанет, пошёл в клуб. Там музыка играла, молодежь стояла на крыльце. Подошёл, поздоровался со всеми, немного постоял, перемолвился парой фраз и в клуб зашёл. Время полдвенадцатого было, и потому народ ещё не разошёлся. Музыка играла, но танцевали только две пары…

«Скучно» – подумал Елисей, – «чего-то не хватает».

Он, в принципе, не знал, заняться чем, да и голова всё равно кружилась, хмель всё больше проявлялся. Понимал, что надо уходить… если не уйдёт сейчас, что-нибудь произойдёт. Как не странно, он жаждал острых ощущений и, именно, выпитая водка и опьянение мешает этому больше всего. Зачем люди приходят в клуб?.. Чтобы посмотреть, посидеть, иногда потанцевать, а потом обсуждать в течении недели. И всё!..

Он видел мир иначе, мог фантазию с явью единить, и даже нравилось ему, потому что через день всё в памяти становится единым и!.. иногда такая прекрасная картинка создаётся!.. Но чтобы так произошло, необходимо что-то из воображаемых событий в реальности явить, обозначить точку проявленья. Обычно это бывает какой-нибудь поступок нестандартный и потому он искал в событиях, которые происходили, пробел, чтобы свободным радикалом войти в него и разорвать цепочку – прошлое-настоящее-будущее, на здесь и сейчас.

Знал Елисей, что сначала создаётся хаос, который распространяется мгновенно, даже будто накрывает всё, захватывая всё большее пространство, вовлекая многих, и даже всех…В дальнейшем хаос организуется, но иначе, не в виде цепочки, а по принципу – центр-мгновение, которым является поступок нестандартный и он, как источник и причина и!.. весь окружающий мир, как противопоставление. Если это удаётся, то можно каким-то образом событиями управлять, ибо они становятся зависимы от центра. Всё зависит от его реакции на внешний фактор.

Понял Елисей, что его несёт от возбужденья, он искал причину, но пока не видел. Вышел на улицу, увидел Федю:

– Во!.. чё, тоже выгнали?..

Не ответил Федя, только сверкнул глазами, и это было видно даже при тусклом свете лампочки, которая висела над дверями.

«Вот и повод» – подумал Елисей, – «надо только в клуб войти, чтобы эффект сильнее был».

– А где друзья?.. или они остались?.. – не унимался Елисей.

– Сейчас увидишь – зло отозвался Федя.

– Ладно, хотя-а, у меня нет особого желания… – он развернулся и обратно в клуб зашёл. Понял, что мужички к нему претензии имеют, но был готов и даже жаждал…

Прошло минут пять, и ничего не изменилось. Возле радиолы кто-то колдовал, ставил новую пластинку и!.. вальс заиграл. Молодёжь не танцевали вальс, только единицы, значит, поставили для более старшего поколения. Вышли две пары лет тридцати пяти, и стали танцевать в ритме музыки… танцевали хорошо!.. Елисей вальс танцевал и потому начал выискивать партнёршу, осматривая женщин или девушек. Вдруг увидел Люду!.. подошёл:

– Ты-то здесь как?..

– К тебе пришла.

– Танцуешь вальс?..

– Да.

– Пошли?.. только ты меня веди сначала, потом настроюсь, поведу тебя на небо!.. – улыбнулся Елисей.

– Не надо на небо, с тобой опасно, уже знаю – но чуть-чуть наклонила голову и руку подала. Она даже не понимала, что может сотворить её партнёр… Елисей и сам не знал…

Танец был прекрасен, Людмила танцевала хорошо, Елисей не уступал, он чувствовал её, что важно было, связь внутренняя уже существовала. Казалось, они слились в единый организм.

– Ты чего пришла?.. или только за тем, чтобы со мной потанцевать?..

– Только за этим – ответила Людмила, – и ещё предупредить, что тебя могут избить.

– Что-то произошло?..

– Произошло, Елисей, ты же девчонок освободил от всех ограничений, от страха…

Елисей начал понимать:

– Надя?..

– Да!.. а ты проницательный – удивилась Люда.

– А я-то при чём?.. ну-у, претензии могут быть у вас, а у них то что?..

– Не знаю… чувствую!.. мы все чувствуем.

– Ладно – загорелся Елисей, – так как, идём на небо?..

– Как это?

– Не спрашивай, я пока и сам не знаю, просто скажи, готова или нет?..

– С тобой, хоть в ад.

Улыбнулся Елисей, оглядел пространство. Народу было много. На них смотрели с восхищением одни, другие с завистью, а может только показалось, заметил Федю, что стоял у входа и сверкал глазами, в фойе мелькнули Лёня и Андрей, и с ними кто-то ещё… просто отметил, намотал себе на ус. Музыка заканчивалась, он почувствовал момент, вдруг остановился резко!.. так резко, что не ожидала Люда и стала падать… В зале всеобщий возглас и замирание… музыка закончилась. Людмила не упала, потому что в следующее мгновение Елисей взял её на руки и к выходу понёс.

Он нёс её, как груз бесценный, а ей не оставалось ничего, как только обхватить его за шею и прижаться крепко. Наступила тишина, десятки глаз на них смотрели. Он вынес Людмилу на крыльцо:

– Куда пойдём?.. – тихо спросил.

– На небо, ты же говорил.

– Тогда к тебе, а небеса?.. от нас зависит.

Вдруг Люда встрепенулась, начиная понимать, что произошло.

– Поставь меня!.. – но Елисей молчал, опять закружилась голова на свежем воздухе, да и танец всё ещё кружил… Понял, что может и упасть, поставил Люду, улыбнулся, руками чуть на неё упёрся, подождал. Пока кружение исчезло.

– Пошли.

– Ты чё наделал?.. – опомнилась вдруг Люда.

– Потом, Людмила, не здесь же разбираться – посмотрел вокруг. На крыльце народу было много, он взял её за руку и увлёк от клуба.

– Тебе не понравилось на небе?.. – спросил Елисей у Люды на ходу.

– Понравилось, но что сейчас начнётся?..

– Пусть, Люда!.. думаю, что это только начало.

В деревне такие поступки не приветствовались даже между мужем и женой, не говоря о случае Елисея с Людой. Обсуждение будет осуждением, а далее и сплетни и насмешки обеспечены на месяц. Так приукрасят, что сам удивляться будешь. Люда за Елисеем семенила, чуть не плача, но он будто не замечал:

– А где девчонки?.. и ты чего пришла?..

– Мы все хотели, но!.. поймёшь, когда узнаешь, – она не могла опомниться, млела от энергетики Елисея.

Он будто горел, да и трясло его, а от чего, не понимал, хотелось просто сесть, а лучше пасть в кровать и замереть – не двигаться, не думать. Понимал и то, что разорвал цепочку, хаос обеспечил, сейчас надо организовать в другом режиме, а то поток хаоса просто уничтожит, и не только его, но и Людмилу, а может и девчонок захватить. Надо всё на себя перевести, пусть всё набросится, это неизбежно. Он знает, делать что, надо до абсурда довести, тогда будет неизбежно и победа.