Текст книги "Потому что я люблю тебя (СИ)"

Автор книги: Vikki Cleap

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

Я всё равно не могу понять, что он имеет в виду, что хочет мне этим сказать.

– Честно, было трудновато вычислить банк, который вы с друзьями решили обчистить, – продолжил он. – Но методом проб и ошибок, уговоров и просьб, я смог уговорить дать мне доступ к системе безопасности, которая и сказала, какой именно банк был неожиданно открыт после восьми вечера. Удача, не правда ли? – усмехнулся Хосе, а я сжал кулаки, так сильно они чесались врезать ему и стереть эту идиотскую усмешку с его лица. – Конечно, жаль Алика. Я не думал, что у вас было оружие.

– Откуда ты узнал?

– От Аны, – усмехнулся он, а я не поверил в это. Ана бы не сдала меня. Она боялась того, что всё пойдёт не так, она бы не сделала этого. – Понимаешь, Ана иногда становится такой сентиментальной, робкой и ранимой. Ей нужен кто-то, кто выслушает её, кто поддержит, кто поможет. И сейчас она так подавлена, что бросится в объятия каждого, кто скажет «Всё будет хорошо».

Я закрыл глаза, подавляя ярость в себе, когда вспомнил, как этот ублюдок обнимал Ану, пока она плакала и провожала меня взглядом.

Я хочу ей лучшего, хочу, чтобы она была счастлива, чтобы добилась всего, чего хотела, чтобы у неё было всё, о чём она мечтала. Этот ублюдок точно не то, что я желаю ей. Но в одном его нельзя упрекнуть. Он любит Ану. И подставляя меня снова и снова, доказал, что ради неё готов на всё.

– Я позабочусь о том, чтобы ты и она больше никогда не встретились, а она даже имя твоё забыла, – продолжил он. – Пока ты будешь гнить в тюрьме, я буду утешать её. В её постели, – усмехнулся он, а я вскочил с места, чтобы врезать ему, но наручники остановили меня.

– Только попробуй, мразь, – зарычал я.

– А то что? – усмехнулся он. – Знаешь, я с детства обожал дразнить дворовых псов. Диких, агрессивных, опасных, которых к чертям нужно отстреливать. Вот как сейчас.

– Иди к черту, – прорычал я, когда наши лица были буквально в десяти-пятнадцати сантиметрах друг от друга и плюнул прямо в его наглую физиономию.

– Ах, ты ж сука! – крикнул Родригез, вытирая свое поганое лицо, после чего со всей силой врезал меня по челюсти, так что я буквально упал на стул и почувствовал во рту вкус крови.

– Счастливых пяти лет строгого режима.

Он просто вышел и оставил меня одного.

А я пытался осознать, как сильно загубил свою судьбу в этот раз и больше никогда не увижу ту, которую люблю больше собственной жизни.

От лица Анастейши

Лежу на кровати в своей комнате. В душе огромнейшая дыра, которая растет с каждой секундой. Слез уже нет. Силы закончились даже на то, чтобы выплеснуть всю боль в слезах. Весь день я рыдала так, что думала что моя грудная клетка вот-вот треснет. До сих пор я не могу понять и осознать того, что Кристиана больше нет в моей жизни.

Почему он меня бросил? Как можно быть таким глупым и считать, что он все испортит? Неужели так сложно понять, что я люблю его и наш малыш тоже будет любить Кристиана. Ведь дети так чисты и невинны. Они любят своих родителей просто за то, что они есть. А Кристиан отказался от всего этого! От меня, от нашего малыша. Как он мог?! Из груди вновь вырвался всхлип, как вдруг дверь комнаты открылась. Я с надеждой посмотрела на дверной проем, наивно думая, что это Кристиан, но нет.

– Хосе? – всхлипнула я и посмотрела на друга.

– Да, – друг мягко улыбнулся, с грустью посмотрев на меня. – Можно войти?

– Конечно, – я быстро села на кровати, вытирая слезы.

– Ты как? – он сел рядом, накрыв мои ладони своими.

– Дерьмово, – прохрипела я. – Мне так плохо, – пробормотала я, прижимаясь к Хосе, когда он обнял меня за плечи.

– Ана, он не достоин твоих страданий.

– Он любит меня.

– Если бы любил не рисковал бы так и не пошел на это дело.

– Кристиан сделал это ради меня, – в оправдание сказала я.

– Не смеши. Ты бы жила на краденные деньги?

– Ради ребенка – да.

– Что? – Хосе отстранился, шокировано смотря на меня.

– Я беременна. Уже пошел второй месяц, – выдохнула я.

– О, Господи, – на долю секунды взгляд Хосе поник. – Ана, – друг вновь прижал меня к себе. – Все будет хорошо.

– Без него не будет, – в моих глаза вновь стояли слезы.

– Я ходил сегодня к нему, – тихо сказал Хосе.

– Что? – теперь моя очередь удивляться.

– Я хотел предложить ему помощь. Я мог бы уговорить суд смягчить срок или укоротить, но он был против. Только выгнал и сказал, что моя помощь ему не нужна.

– Какой же он дурак! – в очередной раз всхлипнула я. Как Кристиан мог отказаться от такого? Глупый мой. Как же я его люблю. До безумия. Я не знаю, как мне быть без него.

– Мы справимся, Ана, – тихо прошептал Хосе, крепко обнимая меня. Пусть все мои мысли и были заняты Кристианом, но Хосе я была безумно благодарна за то, что он рядом. – Ты же знаешь, что всегда можешь положиться на меня? Что я никогда тебя не брошу? – мягко пробормотал парень мне в волосы.

– Знаю, – ответила я, все также продолжая плакать.

– Мы справимся, детка. С этого момента уже точно все будет хорошо, – прошептал Хосе, поцеловав меня в лоб.

========== Глава 27 ==========

Спустя шесть лет.

От лица Кристиана.

Смотрю на листы бумаги в моих руках, от сотен цифр и букв у меня уже начинают болеть глаза. Я уже безумно устал от этих стопок документов и постоянной работы за компьютером, но я знал, что оно того стоит.

Было много того, что я еще не знал, но мне нужно было узнать в особо быстром режиме. Полгода назад я начал своё дело, открыл офис, заключил первую сделку. И всё шло хорошо, но я был полным профаном в бизнесе, хотя Генри постоянно шутил, что у меня настоящая жилка в этом деле, что я постоянно удивляю его хорошими показателями и ростом акций моей компании.

Я просматривал договор, который хочу заключить. Было много пунктов, которые не устраивали меня, но мне нужен был совет о том, как переделать их. Тогда я быстро написал Генри сообщение и попросил встретиться завтра. В этом вопросе только ему я мог доверять полностью и безоговорочно.

Когда я отложил телефон, услышал стук каблуков по полу в коридоре. Дверь была открытой, а офис уже пустовал, поэтому я прекрасно слышал, как кто-то направлялся к моему кабинету. И даже знал, кто и зачем. Она точно оторвёт мне голову.

Я встал с кресла и выключил компьютер как раз, когда Гвен широко отрыла дверь и вошла в мой кабинет.

– Знаешь, сколько времени? – сразу спросила она. Так как она не дала мне даже времени ответить, я понял, что она очень зла. – Уже девять. Девять! А мы договорились на семь. Я, как дура, с самого утра готовилась, потом готовила этот чёртов ужин, чтобы ты просто не пришёл.

– Милая, прости, – сказал я, подходя к ней. – Я просто заработался. Не заметил, как пролетело время.

– Кристиан, это же наша годовщина, – продолжила Гвен, надув губы. Она постоянно так делала, рассчитывая на то, что все начнут делать, как она хочет. Но такой трюк срабатывал только с её отцом. – Я так надеялась, что в этот вечер мы будем вдвоём. У меня. Радоваться тому, что я вытерпела тебя целый год. А вместо этого я была одна и пила, как какая-то одинокая алкоголичка.

– Милая, пожалуйста, прости меня.

Гвен отвернулась, надув губы.

Она всегда так просто обижается, это безумно мило. И обижается на разные мелочи. Опоздал на ужин, не пожелал спокойной ночи, забыл позвонить, не слышал её историю, не купил ей цветы, не сделал комплимент. Она постоянно была таким ребёнком. Но также быстро как она обижается, она прощает меня. Достаточно было сказать ей, какая она замечательная, а потом подарить что-нибудь. Не обязательно что-то дорогое, можно какую-то безделушку, но при этом нужно сказать, как сильно я дорожу ею.

– Послушай, я виноват, – сказал я, беря её руки в свои. – Просто я заработался и совсем забыл про время.

– И про меня.

– Про тебя я никогда не забуду, ты же знаешь, – я показал на свой стол, где стояла наша фотография. Это была наша первая совместная поездка. Мы были на концерте в Вегасе и здорово провели те два дня. Тогда Гвен впервые сказала, что любит меня. Я же сумел только обнять её и всеми силами стараться не думать о другой девушке.

– Но ты забыл про нашу годовщину, – сказала Гвен.

– Прости меня. Пожалуйста. Просто мне нужно заключить новый договор, а у меня целая куча вопросов, по поводу которых мне нужен совет. Обещаю, что исправлюсь. Как насчёт ужина? В эти выходные. В твоём любимом ресторане.

Гвен некоторое время смотрела на меня и всё еще хмурила свои ровно выщипанные брови.

– Детка, ну прости. Я, правда, заработался, – улыбнулся я, а она сразу растаяла и улыбнулась мне своей голливудской улыбкой.

– Ладно, – сказала она, положив руки мне на талию, чтобы обнять, а я сразу притянул её к себе. – Завтра же закажу столик. Там постоянно нужно бронировать как минимум за два-три дня, а то потом придётся стоять в очереди часа три и ждать, когда освободят столик. Стелла с Майком ходили туда на той недели, они сказали, что мы обязаны туда сходить и попробовать запечённое мясо.

– Вот и сходим, – сказал я, а потом выключил свет в кабинете, и мы вместе направились к выходу. Пока мы шли к машине, Гвен продолжала тараторить про ресторан и её подруг, которые там уже были, и про меню, да, и просто про всё на свете. Она была болтушкой. Могла говорить обо всём, но ни о чём важном. Она разбиралась в моде, кино, музыке, но ничего не знала про политику, литературу и настоящее искусство. Иногда болтовня Гвен была, как белый шум, но часто я любил это, потому что её разговоры не давали мне погрязнуть в своих мыслях, которые я не очень любил.

– Поехали ко мне, как и планировали, – сказала она, когда я завёл машину. – Не хочу, чтобы столько еды пропадало. К тому же, со всей твоей работой ты уже очень давно не оставался у меня, – усмехнулась она.

– И как я могу тебе отказать, – ухмыльнулся я, поцеловав девушку.

Пока мы ехали по городу в сторону квартиры Гвен, она продолжала говорить и говорить. О том, как прошёл её день, что она делала, что планирует на завтра, какая забавная ситуация произошла с её подругой. Пока она болтала и болтала, я вспоминал день, который был ровно год назад, когда мы познакомились.

Я работал в мастерской лучшего друга Генри уже два года. С самим Генри я познакомился три года назад и без страха могу сказать, что этот человек спас мне жизнь. После того, как я вышел из тюрьмы, отсидев три года, вместо пяти лет, за хорошее поведение, которое давалось мне очень трудно, я начал понимать, что мне нужно на что-то жить. Я устроился в единственный автосервис в нашем районе. Платили копейки, но выбора у меня не было. Однажды один мужчина завез к нам по-настоящему крутую машину. Это была Ауди R8. У меня отвисла челюсть от такой красотки. Ее хозяином оказался сам Генри. Когда он ехал домой, в машине его начало что-то беспокоить, а наш сервис был ближе всех. Машина, действительно, была неисправна. Были явные проблемы с двигателем и очень сильно заедали тормоза. В общем если бы, что-то забарахлило в самый неподходящий момент, сомневаюсь, что даже самый опытный водитель справился бы с управлением.

На взгляд Генри, подчинив его машину, я сделал невозможное и моя работа показалась ему хорошей. Он дал мне свою визитку, сказав, что у него самого есть свой автосервис и такие работники, как я, ему нужны. Я был удивлен, но, конечно же, перезвонил ему, поскольку это был мой настоящий шанс. Меня взяли на самую низкую должность, но и этому я был рад, но после за хорошую работу и трудолюбие меня повысили до главного механика, что значит в основном я контролировал работу других, но когда работы было много или кому-то нужен был выходной, мне пришлось приходить на помощь. Эта работа дала мне возможности, которых у меня не было никогда. В первую очередь я помог Миа поступить в самое лучшее учебное заведение в Сиэтле и даже снял ей квартиру. До сих пор я чувствовал ужасный укол вины перед ней. Миа была самым родным для меня человеком и она заслуживает самого лучшего. Я снял квартиру и ей и себе. А через год у меня вовсе уже была своя собственная и квартира, и машина.

Но вернемся в то время, когда я только начинал работать. Когда я занимался Фордами, уже стареньким и видавшим свои лучшие дни, ко мне подошёл Ричард. Мой босс и лучший друг человека, спасшего меня от самого себя. Ричард редко здесь появлялся, он сказал, что полностью доверяет мне, поэтому ему нет смысла торчать тут целый день.

– Привет, Грей, – сказал он, подходя ко мне.

– Здравствуй, Ричард.

– Мне срочно нужна твоя помощь.

– Что случилось?

– Три дня назад подарил своей дочери Ауди. Красная А3, настоящая красавица. А вчера Гвен въехала на ней в другую машину.

– Боже, с вашей дочерью всё хорошо?

– Жива, хотя вначале очень напугалась. Но она достаточно отходчива. Уже вечером бегала радостная и просила меня разрешить перекрасить машину. Вся в мать, – сказал Ричард, но не зло, а с печальной улыбкой на губах. – Займёшься её машиной?

– Конечно, – ответил я, закрывая Форд.

Спустя час в автосервис въехала красная Ауди с побитым крылом. Когда машина остановилась, из неё вышла эффектная блондинка. Я знаю, что все парни в сервисе сразу обратили на неё внимание и у каждого потекли слюнки. Высокая, в коротком серебристом платье, с пышными кудрями и лучезарной улыбкой. Она была сногсшибательна. Но часть меня всё равно сразу начала сравнивать её с другой девушкой, которая всегда была в моих мыслях, в моём сердце и в моих снах.

– Привет! – жизнерадостно сказала она, подходя ко мне. – Ты же Кристиан? Папа сказал, что ты займёшься моей машиной.

– Да, я уже вижу, что нужно сделать, – я кивнул на её машину. – Это займёт час, может полтора.

– Хорошо, – улыбнулась она, а я заметил, как некоторые парни с усмешками смотрели на неё. Имели бы совесть, она же дочь их босса. Хотя, черт, было глупо отрицать, что эта девушка прекрасна. – Почему я раньше тебя тут не видела? – спросила она, следуя за мной к машине.

– А ты часто заезжаешь на работу к папе?

– Нет, – честно сказала она. – Но, судя по всему, папа тебе доверяет, тогда я точно должна была тебя встречать.

– Твой папа доверяет мне из-за Генри. Он поручился за меня.

– А Генри ты кто?

Её вопрос поставил меня в тупик. Кто я Генри? Никто, он просто подобрал меня, дал работу, стабильность, помог найти квартиру, собрать жизнь по кускам. Я не знаю, почему он делал это и зачем, но если бы не он, скорее всего, я бы снова вернулся в тюрьму или уже бы умер где-то под мостом от холода.

– Друг, – сказал я, надеясь, что на этом опрос окончится.

– И всё равно я должна была встречать тебя раньше. Или хотя бы слышать о тебе.

– А ты привыкла всё и обо всех знать? – усмехнулся я.

– Конечно. Когда я не в курсе чего-либо, чувствую себя как не в своей тарелке. А особенно, когда я у моего папы работает такой красивый и сексуальный парень, я обязана знать о нём, – она лучезарно улыбнулась. Скорее всего, она привыкла, что от этой улыбки все парни падают перед ней на колени. Лет пять назад я бы понял её намёк и поддался на него. Но сейчас…

– Твой папа оторвёт мне яйца только за мысли о тебе, – сказал я, надеясь, что это сойдёт за оправдание.

– Мой папа безумно любит меня, но он понимает, что не имеет права указывать, с кем мне встречаться, а с кем просто трахаться. К тому же, тебе он верит, как я успела понять. Так что?

– Чего ты хочешь?

– Сейчас? Чтобы ты сделал мою машину, и я успела на фитнес. Ненавижу его переносить. Вечером, чтобы мы встретились и занялись страстным, диким сексом. А там посмотрим.

Тогда я доделал её машину, а она сказала, что у меня есть время до вечера решить, хочу ли я этого. Она говорила так просто и легко, словно мы не познакомились всего час назад, а она не предложила потрахаться вечером. Оставшуюся часть дня я продолжал думать над её предложением. И в итоге решил согласиться. Я не трахался… уже очень давно, и мне нужно было просто выпустить пар и расслабиться. А Гвен была красивой, уверенной и целеустремлённой. Она хотела просто секса, почему бы и нет?

Я не заметил, как пролетело время и наш одноразовый опыт перерос в двухразовый, в трёхразовый, встречи каждый день. Мы часто говорили, в основном она, потому что мне не хотелось говорить о себе, она была жизнерадостной, улыбчивой и солнечной. Она оказалась вовсе не куклой и не шлюхой, как можно было сказать в первую встречу. Она часто была ранимой, любила фильмы о большой любви и всегда плакала над счастливыми концами. Она любила собирать пазлы по вечерам и мечтала побывать в каждой стране мира.

Она не была Анастейшей и никогда бы не смогла стать ею. Но с Гвен впервые за пять лет я перестал тосковать и понял, что могу двигаться дальше, что я должен жить. Я осознал, что всё еще могу дышать. Я никогда не смогу сказать, что я полюбил её сильнее Аны. Никто и никогда не сможет вытеснить Ану из моего сердца. Но я и не могу сказать, что Гвен не освободила для себя кусочек в моём сердце.

– Малыш, – позвала она меня, а я вынырнул из своих мыслей. – Всё хорошо?

– Да, вполне, – кивнул я, и мы вышли из машины.

Мы провели вместе хороший вечер. Поужинали, посмотрели кино, занялись сексом, и я уснул, прижимая её к себе. Типичное расписание, но мне кажется, что я никогда не устану от этого.

С утра я ушёл до того, как она проснулась, зная, что она ненавидит, когда её будят. Предварительно я оставил записку, в которой сказал, какая она замечательная и напомнил про ужин.

К двенадцати я был в кафейне в центре города и ждал Генри. Когда он появился и быстро подошел к моему столику, я сказал:

– Ты опоздал.

Когда я только начал работать на него, он каждый день ждал меня в мастерской и вместо приветствия говорил мне эту фразу. Даже если я опаздывал всего лишь на минуту. Генри никогда не говорил этого, но я видел, что он хотел, чтобы я доказал ему, что достоин того доверия, что он оказывает мне. Я должен был показать, что стою всех его усилий, что он не зря так верит в меня. Хотя я до сих пор не понимаю, почему он вообще поверил в меня.

– Ты стал следовать моим правилам даже лучше чем я, – засмеялся он, усаживаясь напротив меня. Генри был мужчиной в возрасте, но сохранившим свою харизму и обаятельность. Было видно, что он нравится многим женщинам, причём независимо от их возраста. Но я не понимал, почему у него не было жены или детей. Один раз я спросил об этом, но он сказал, что это не моё дело.

– Ты долгое время требовал этого от меня, – ответил я.

– Иногда ты стараешься даже слишком.

– Ты сам постоянно повторял, что в этом мире нельзя расслабляться ни на секунду, потому что всегда найдутся те, кто захотят тебя съесть, – и я уже убедился в этом. Только сначала я увидел пример на собственной шкуре, а потом узнал само правило жизни.

– Да, но ты постоянно говоришь это так, словно лично был убеждён.

– Это не твоё дело, – улыбнулся я, а Генри рассмеялся, услышав его собственную фразу из моих уст.

– Ты звал меня не просто так.

– Может, я скучал?

– Ха, по моей стариковский роже?

Я лишь улыбнулся и принялся рассказывать про договор, который меня беспокоит. Генри был единственным, кому я мог доверить всё на свете. И когда я говорю всё, я и имею в виду всё, что было со мной. Даже те самые шесть лет назад, когда моя жизнь разделилась на до и после.

========== Глава 28 ==========

Я проснулась от громкого звука будильника, что означало, что на часах было уже полвосьмого. Нехотя встаю с кровати, потирая глаза, игнорируя ужасную боль во всем теле. Подхожу к зеркалу и разглядываю такое ненавистное мне отражение в нем. Огромные круги под глазами, спутанные волосы, уставший измученный взгляд и худощавое тело, которое местами покрыто синяками. Не могу понять, когда же я успела превратится вот в это.

Я провела ладонью по волосам, чтобы отогнать все ненужные мысли. Я быстро привела себя в порядок. Умылась, расчесала волосы, немного подкрасилась, чтобы хоть немного замаскировать все следы от недосыпа на лице. Выхожу из комнаты и с улыбкой на лице захожу в соседнюю спальню. Тихо захожу туда, открываю шторы, пропуская солнечный свет в комнату, после чего сажусь на край кровати, на которой тихонько посапывал мой медвежонок. Я нежно коснулась его лобика, аккуратно убирая прядь непослушных медных волос.

– Кристиан, просыпайся, – прошептала я, после чего сынок начал мило хмурится, но, тем не менее, не проснулся. – Кристиан, – протянула я, поцеловав его в щеку. – Вставай. Нам скоро пора выходить.

– Ну, мам, – прохныкал он, открывая свои серые глазки. – Я не хочу.

– Нужно, сынок, нужно, – я глажу его по волосам. – Хочешь я сейчас приготовлю твои любимые блинчики.

– Угу, – он протер глаза. – Мы опять поедем к тебе на работу?

– Да, – улыбнулась я.

– Папа дома? – Нахмурившись, спросил мальчик.

– Да, – увы, да.

На данный момент Кристиан считал своим отцом Хосе. Что было и не странно. За месяц до родов я все же согласилась стать его женой, что было для меня фатальной ошибкой. После… после того, как шесть лет назад моя жизнь превратилась в одни сплошные руины, Хосе всегда был рядом, всегда помогал и поддерживал. На то время я даже была уверенна, что он любил меня. И только сейчас я поняла, какой же глупой была тогда. По началу все было прекрасно. Он был любящим и нежным, как ко мне, так и к моему сыну. Я даже удивилась, что Хосе согласился и смирился с тем, какое имя я выбрала своему ребенку. Но счастье было недолгим. Сначала он начал выпивать, приходя домой под утро. Что длилось очень долго. Затем я начала замечать чужую помаду у него на рубашке, аромат женских духов, естественно не моих. А после начались побои. Сначала это были невинные пощечины, после которых он вымаливал прощение, обещая, что такого больше не повторится, а закончилось все настоящими избиениями, после которых я не могла ходить несколько дней. Это продолжается из года в год. Ежедневно. Синяки стали мне, как украшение. Они не успевают проходить. На смену им появляются новые и новые.

Единственное, что меня радует это то, что он не причиняет вреда Кристиану. Нет. Он пытается. И часто. Но я этого не позволяю. Я постоянно пытаюсь уложить Криса спать до того, как Хосе придет с работы и начнет бушевать, или иногда просто прошу сына спрятаться. Не пересчитать, сколько раз Кристиан сидел в шкафу, пока Родригез в очередной раз избивал меня. Раньше я постоянно пыталась вести себя аккуратно с мужем, чтобы не нарываться на неприятности. Но вскоре я поняла, что плевать как я веду себя с ним. То ли тихо и покладисто, то ли смело и дерзко. Плевать. Хосе не нужен повод, чтобы причинить мне боль. Самое страшное было то, что ему нравилось это. Нравилось наносить мне побои, видеть мои слезы и синяки на моем теле, слышать мои стоны боли и мольбы о том, чтобы он прекратил. Конечно же, я пыталась подать на развод, но это приводило лишь к очередному скандалу. Каждый раз. Хосе теперь даже заставлял меня носить обручальное кольцо, не снимая его. Что в очередной раз дало мне понять, что я в ловушке. В клетке, в которую я сама себя загнала и из которой мне уже не выбраться.

Через минут десять я уже стояла у плиты и готовила Крису завтрак. Думая о предстоящем дне на работе. На данный момент я работала официанткой в одном из самых дорогих ресторанов Сиэтла. Раньше мне удалось получить работу в издательстве, но, увы, меня уволили из-за частых прогулов и больничных. В то время Кристиан был совсем маленьким и часто болел, и именно поэтому я не могла оставить его одного, а на Хосе тем более, но моим руководителям не показалось это важной причиной. Поэтому мне и проходится вот уже больше года разносить подносы.

– Доброе утро, – я дернулась, услышав хриплый голос мужа за спиной.

– Доброе, – тихо ответила я и напряглась еще больше, когда почувствовала его руки у себя на талии, а губы на щеке. Его поцелуи были мне неприятны. Его прикосновения были мне неприятны. Сам Хосе Родригез и жизнь с ним была мне неприятна, но я ничего не могла поделать.

– Дашь мне свою машину, доехать на работу?

– Нет, – грубо ответил он. – Она неисправна. Поедешь на автобусе, а завтра отвезем твоего отпрыска в детский сад и завезем машину в авто-сервес.

– Хорошо, – у меня не было выбора, кроме того, чтобы согласится.

– Кстати, о детском саду, – сейчас голос Хосе звучал жестко. – Я забирал Криса в прошлый раз. Воспитательница сказала, что он уже не в первый раз подрался с кем-то из детей.

– Он всего лишь ребенок, – мягко сказала я, чтобы не вызывать у него излишней ярости.

– «Всего лишь ребенок», – фыркнул он. – Ну, да. Сейчас он ребенок, а через пятнадцать лет повторит судьбу своего папочки, – прошипел Хосе, вставая с стула, подойдя ко мне в плотную, от чего у меня затряслись руки, но я прижала их к животу, чтобы муж не увидел этого. Такого удовольствия я ему не доставлю. – Не даешь мне его воспитывать, делай это сама достойно.

– Сомневаюсь, что твои методы воспитания действительно помогут Кристиану вырасти нормальным человеком, – огрызнулась я и сразу же пожалела. Его рука сразу сжала мое горло крепкой хваткой.

– Ты будешь мне перечить? – его голос звучал пугающе спокойно.

– Нет, – прошептала я, игнорируя ком в горле. – П…прости.

– Я буду в нашей спальне, – он отпустил меня. – Не беспокой меня сегодня. У меня сегодня ночное дежурство на работе. А вот завтра мы разберемся с твоей дерзостью.

– Хорошо, – сипло сказала я, опустив взгляд, после чего он ушел, и я смогла спокойно выдохнуть.

Когда Хосе ушел, я выдохнула, сев на стул. Ана, не думай, что только что произошло. Просто не думай. Будет лишь хуже. Меня отвлек звонок в дверь, а потом я услышала, как Крис позвал меня.

– Мама! Тётя Кейт пришла.

Я встала со стула и быстро вышла в коридор, где Кейт обнимала моего малыша, а малышка Эва радостно улыбалась в переноске.

– Привет! – радостно сказала Кейт и быстро обняла меня.

– Не ожидала, что ты приедешь.

– Прости, хотела предупредить, но у тебя всё время было занято, – сказала она, поднимая Эву на руки, а та сразу начала дёргать маму за волосы. Кейт была матерью всего пять месяцев, поэтому еще многих тонкостей не знала. Мне потребовалось время, чтобы понять, что с собранными волосами безопаснее, а рядом с ребёнком могут быть только игрушки, потому что в руки тянется всё. – Малышка, маме больно, – захныкала Кейт, а я улыбнулась и забрала у неё Эву.

– Рано или поздно ты привыкнешь, – сказала я, укачивая на руках Эву и улыбаясь ей. Она была просто маленькой копией своей мамы. И я уверена, что это Элиот молился, чтобы по характеру она была похожа на него и такой же спокойной.

– Боже, я обожаю эту малышку и люблю в ней всё, но я всегда так устаю. И не высыпаюсь, а моя грудь жутко болит от постоянного кормления, – я могла лишь улыбнуться и покачать головой.

Пока Кейт на кухни готовила нам чай, я играла с Эвой, а Крис ходил рядом и смотрел на неё. Он постоянно так делал, а когда я спросила, почему он не хочет подойти и поиграть с ней, он ответил, что она такая маленькая, что он боится ее нечаянно сломать или ранить.

– Кейт, ты не могла бы сегодня посидеть с Крисом? – спросила я, когда он убежал к себе в комнату, чтобы принести игрушки для Эвы.

– Прости, но нет, – виновато сказала Кейт. – Сегодня мы едем навестить родителей Элиота. Последний раз они видели Эву, когда ей было недели три. Прости. Ты же знаешь, как я люблю малыша Криса.

– Эй, ты не виновата, – улыбнулась я. За эти семь лет Кейт и так слишком часто выручала меня, помогала, постоянно поддерживала, слушала меня. Я не знаю, что бы было со мной, если бы её не было в моей жизни.

– Кстати, а Хосе не может?

– У него работа.

Это была его любимая фраза. О чём бы я ни попросила его, у него вечно работа, он вечно занят, у него нет времени на мои глупости, он зарабатывает денег на мои капризы. Хотя на его увлечения и две машины денег уходит в три раза больше, чем на садик.

– Вы не пробовали нанять няню?

– Хосе вечно повторяет, что детский сад Криса и вещи для него обходятся ему слишком дорого, а няня для нас слишком затратно. Мы не можем ее себе позволить.

Кейт просто промолчала. Я знаю, что она хотела сказать. Это же ваш сын, как можно экономить на нём. Но это был мой сын, а не сын Хосе. И он никогда не переставал мне об этом напоминать.

– Ана… – снова начала Кейт, но я перебила её, как и каждый раз.

– Прошу, Кейт, не нужно. Ты же знаешь.

Я замолчала, потому что в кухню вбежал Крис и принёс игрушек для Эвы, которые откладывал всю неделю. Он всегда откладывал что-то из своих игрушек или конфет, которые я ему давала. Он обожает малышку, хоть и боится к ней подойти.

– Мы с тобой говорили уже об этом сотню раз, – продолжила Кейт.

– И больше не будем, – я выразительность посмотрела на неё, а потом бросила взгляд на Криса. Я ненавидела, когда его касались какие-либо конфликты или слишком негативные разговоры. Я хотела, чтобы его жизнь была максимально счастливой и радостной, чтобы в ней всё было хорошо. – В любом случае, мне уже пора собираться на работу, – сказала я, вставая с места и передавая ей Эву.

– И мне тоже нужно ехать домой, – весь вид Кейт говорил, что она не хочет просто так взять и закончить разговор, но также она знала, что это только расстроит меня и ни к чему не приведёт.

Через пятнадцать минут мы с Крисом уже ехали в автобусе. Мальчик сидел у меня на коленях и внимательно смотрел в окно, а я пыталась хоть как-то отвлечься от утреннего происшествия с Хосе. Пока мы ехали, я начала внимательно смотреть на сына, от чего я непроизвольно начала улыбаться. Крис разглядывал вид за окном. На улице был март, что означало, что моему малышу в начале этого месяца исполнилось целых пять лет. Смотря на медвежонка, мне было трудно поверить, как быстро пролетело столько времени.

Иногда я просто поражалась от того, как сильно Крис был похож на своего отца. На своего родного отца. Копна медных, густых непослушных волос, серебристого цвета глаза, тонкие губы, вот только пока что не было точеных скул, вместо них были милые розовые щечки, которые я просто готова зацеловывать. Что мимика, что характер были тоже точно, как у папочки. Иногда, смотря на спящего сына, у меня просто мурашки по коже от их сходства, я будто невольно переношусь на шесть лет назад, вспоминая, с чего все началось.

Что на счет Кристиана… Кристиана-старшего… Если я скажу, что забыла его, это будет наглая ложь. Каждый день этот человек в моих мыслях, в моих снах и моих воспоминаниях. Я не забыла его. Нет. Я отпустила его. Еще тогда при последней нашей встрече он сделал свой выбор. Я уверенна, что с ним все хорошо. Примерно год назад он вышел из тюрьмы, и, я думаю, начал новую жизнь. И, конечно же, у него все получится. Я почему-то очень надеюсь, что он забыл меня. Не знаю, почему, но, мне кажется, что для нас обоих так было бы легче. Я не думаю, что встретимся когда-то либо еще. И так было бы лучше для нас обоих. Люблю ли я Грея до сих пор? Глупый вопрос. Конечно, люблю. Каждое воспоминание о нем бережно хранится в моем сердце, даже не смотря, что прошло столько времени. Помню, как Хосе только начал проявлять себя настоящего и в очередной раз сильно избил меня, что на то время для меня было дико и непривычно, я пошла в комнату к сыну и плакала в подушку, крепко прижимая его к себе, представляя, как однажды придет Кристиан, заберет нас из этого кошмара и больше никогда и никому не даст в обиду. Это было глупо и наивно. Но какую же сильную надежду дарили эти мысли и мечты о нашем воссоединении. Но сейчас нет ни надежды, ни каких-либо мечтаний. Увы.