Текст книги "Dark game (СИ)"
Автор книги: Victoria Form
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)
Chapter 5.
Выяснение безопасности или материнское чувство.
***
«Господи, совсем не верится, что я скоро стану матерью!», – типичные мысли ожидающей родов мамочки.
На последнем УЗИ мне сказали, что Мэри поменяла положение и ближе продвигается к выходу, я еле сдержалась, чтобы не обматерить узиста. Он назвал мою вагину дверным проёмом. Раньше я бы ни за что не обратила на это внимания, но когда жёстко перенашиваешь, тебя начинает всё раздражать.
На календаре май. Да-да, прошёл месяц моей беременности после вечеринки. За это время Ники уже познала счастье первой встречи с сыном. Она счастлива, и Маршал тоже. Господи… до меня только сейчас дошло, сколько времени прошло с того момента, когда мы с ним переспали. Ужас какой-то... Неужели пролетело столько времени. Вроде бы немного, а вроде и прилично.
В любом случае я счастлива за них, они теперь не знают спокойствия. Но хорошо, что Маршал тоже перешёл на индивидуальный план обучения. Ники легче справляется с обязанностями мамочки и хозяйки дома, но когда Маршал на работе, ей помогают его родители. У всех нас теперь началась взрослая самостоятельная жизнь.
За этот месяц и в нашей семье произошли эмоциональные сдвиги. Эрик узнал о покушении на его ребёнка, точнее на меня. Он долго сердился, и я понимала, что сексом эту обиду не замолить. Пришлось доказать ему, что я способна за себя постоять. Мы посетили волшебный мир перед обследованием. Тогда оно казалось мне последним, но я сильно ошибалась.
Мне устроили серьёзную проверку на выносливость, и я вынуждена сказать спасибо тому, что полностью неуязвима… Никакие огненные шары, стрелы, надвигающиеся стены и резкие перепады температуры мне не помешали. Эрик заказал, чтобы протестировали меня на атаку чёртовых вампиров! Даже с этим я справилась блестяще только благодаря своим способностям и силами дочери.
Пока что весь ассортимент её способностей – жуткая чёрная жидкость, похожая на расплавленную резину, которая при соприкосновении начинает гореть. Возможно, сейчас её силы перемешаны, но, по словам совета магов, после рождения и в процессе взросления силы разделятся, и будет известно, сколько способностей при ней. Помимо этой чёрной массы и огня, у нашей малютки появилась способность к замораживанию. Как именно это произошло, я не знаю. Ни Эрик, ни я не имеем склонность к заморозке чего-либо или кого-либо… Но зато эта способность была у мамы отца.
К сожалению, я не помню родителей папы, но знаю их способности. Может, она унаследовала огонь моей мамы (всё же мысли о том, что это связано с моим половым прошлым, к которому имеет отношение мой брат, я не могу отвергать) и заморозку прабабушки… В этом есть доля вероятности. Помимо этих способностей, на тренировке она выдала целый фонтан из цветов, когда Рамос попытался прикончить меня, но я не сдавалась и, хорошенько сконцентрировавшись, всё-таки покарала его.
Рам – наш тренажёр для битья. Мы на нём упражняемся, чтобы доказать, что мы хоть на что-то годны.
После окончания тренировки я поправила зелёное купольное платье и, обнимая живот, отправилась к мужу. Он встал со стула, хлопая в ладоши, и сказал, что теперь может не беспокоиться за меня, по крайней мере, пока я в положении.
После тренировки мы отправились в больницу и начали обследование. Снова врачи, анализы, шприцы… Но на этот раз прошло всё намного лучше, чем в прошлые. Миссис Банес даже похвалила меня. Она сказала, что можно готовиться к родам, но поспешила с выводами. Мэри после обследования опять поменяла своё положение и продолжила играть с моим мочевым пузырём. Уже понятно, что на последнем месяце беременности я пила по три литра в день, и это минимум всей жидкости, которая во мне побывала за сутки. После этой проверки мы узнали, что Ники родила сына, естественно, остаток дня мы провели с ней.
После этого началось самое ужасное времяпрепровождение во всей моей жизни. От скуки и ожидания я прочитала десять книг по своей профессии и чуть больше по развитию ребёнка после рождения, – как и что у неё должно развиваться. Самым полезным было: «что делать, если что-то идёт не так или болит у ребёнка с нуля до двух лет». В этой ценнейшей книге было все детально расписано. Не знаю, как я запомнила столько материала, ведь по правилам наоборот должна была забыть многие вещи. Видимо, это одно из достоинств беременности, или дочка переняла умение папочки запоминать все, что видит перед своим глазами. Хорошо, если это так. А вообще, меня устраивают оба варианта… Мне же лучше в любых обстоятельствах.
Таким образом, я выполнила задание, выданное учителями, раньше назначенного срока. И, естественно, уже получила новое, но как только начала выполнять новый поток конспектов, на нас снова напали. Этот захват детской меня уже бесит, нужно срочно что-то делать. Я не верю, что совет бессилен и не может знать, как защитить спальню малютки…
За прошедшие тридцать дней на нашу детскую нападали трижды, и третий раз стал последним. Я добилась-таки, чтобы этот паразит передал своему сборищу вампиров предупреждение: если они не оставят в покое мой дом и моего ребёнка, я буду вынуждена прибегнуть к более жестоким методам, – мы просто отправили его полуживым обратно, туда, откуда он прибыл. К сожалению, в тот момент я хотела совершенно другого, а именно: пытать этого жалкого демона-вампира, пока тот не перенесёт меня в их логово. Хотелось убивать их всех, но Мэри сломала мне ребро...
Вот так просто. Я чувствовала, как она засунула ножку между рёбрами. Это было странное ощущение, совершенно не мешающее мне действовать, но потом она стала двигать ножкой там, и я почувствовала резкую боль. Эрик, услышав крики, убил очередного вампира и отправился вместе со мной в клинику, дав распоряжение миссис Никалсон позвать чистильщика и очистить комнату.
На снимке показали сломанное ребро. Дочка не в состоянии лечить внутренние травмы и, оказалось, Сэм тоже не специалист по сращиванию костей. Поэтому пришлось лечиться травами и противными жидкостями. Но, слава богу, это произошло довольно быстро и постельный режим отменили.
После заживления мне сказали, что роды совсем близко. Матка уже готовится, пробка вышла из меня. Мэри это чувствовала и таким образом пыталась удержаться внутри меня. Видимо, ей понравилось жить за чужой счёт. Сейчас нас оформили в роддоме, и я уже несколько часов лежу и жду. Завтракать нельзя, мне промыли живот и кишечник, чтобы не произошло несчастного случая во время самого главного процесса.
Воды отошли и, по словам доктора, совсем скоро должны начаться схватки, а я, кажется, начинаю их чувствовать, – сначала небольшие, потом немного колющие, перерастающие в более неприятный процесс.
Все ощущения резко начинают обостряться. Муж заплетает косу на моих отросших волосах и старается успокоить, как только может. Доктор напоминает о том, как нужно дышать и что делать при родах, как тужиться и напрягать таз. Миссис Банес предупредила, что во время родов может ухудшиться зрение, поэтому она рекомендовала мне закрывать глаза во время схваток.
Живот начинает всё больше и чаще схватывать, будто меня решили вручную расчленить. Схватки по Брекстену Хиксу не были такими сильными и болезненными.
Доктор проверяет размер моего прохода, и я готова взорвать её прямо сейчас. Ещё один человек назвал меня дверью. Она так и сказала: «Мне нужно проверить ваш выход». Господи, кого сейчас набирают в доктора и в процедурных врачей…
– Придётся ещё немного подождать, вы раскрылись всего на пять сантиметров. Мы можем вам дать обезболивающие, пока не начался процесс.
– Да-а-а!!! – ору во весь голос и сжимаю руку врача, проклиная её за то, что она раньше не сказала мне об этом.
Ещё целый час постоянных сводов и мучительных, хоть и не настолько, как было раньше, сокращений. Спасибо таблеточкам.
Через час с лишним моя вагина раскрылась на одиннадцать сантиметров и меня перевели в родовую. Схватки начались ещё сильнее, я чувствовала, как из меня выходит новая жизнь, и старалась сделать так, чтобы не вышла моя собственная. В ту минуту, когда мне сказали, что показалась головка, на пару секунд я подумала, что в помещении свет начал светиться значительно ярче, а после и вовсе померк.
– Пробки выбило, ничего страшного, сейчас включатся аварийные светильники.
Успокаивает меня доктор, и вдруг замечаю, как из моих рук ни с того ни с сего полилась вода, причём я даже не думала запускать свою стихию.
Поток хлынул с такой силой, что я снесла стойку с инструментами. Лаборант, которого позвали присутствовать на родах «на всякий пожарный случай», всё же пригодился. Пока я тужусь, муж успокаивает меня и говорит, когда будут схватки, попутно опахивая меня веером. От этого ветерка мне значительно легче. Всё-таки было правильным решением взять в родовую веер.
– Большая схватка надвигается, потерпи, родная, осталось немного… – Эрик смотрит на меня с сочувствием и огромным переживанием.
– Естественно потерплю… Куда мне ещё деваться… Боже, пошло, а-а-а-ай…
Чувствую новый наплыв, не успев прийти в себя после последнего. Муж ругается, смотря на мигающий то тусклый, то слишком яркий свет, а иногда он меркнет совсем. Он поглаживает мою руку и начинает целовать в лоб, прочитывая успокоительное заклинание и заклинание на сохранение здоровья. Мне становится значительно лучше, но схватки всё равно не успокоишь. Обезболивающие заклинания в больнице запрещены, поэтому приходится выворачиваться.
Доктор говорит, что нужно последний раз поднажать, и мы увидим принцессу. Я сильно тужусь, зажмурив глаза и сжав подлокотники кресла своими ладонями, ещё шире расставляю ноги и напрягаю пальцы на них. Свет гаснет, наступает полная темнота, но когда из меня вылезают её ножки, я открываю глаза и вижу, как внизу появляется яркое свечение; дочку относят в сторону, и через мгновение раздаётся громкий крик моей красавицы, я приподнимаюсь на локтях, восстанавливая дыхание. Свет снова возвращается в помещение, и я смотрю, как мою девочку моют и надевают на неё памперс – именное боди, а затем заворачивают в пелёнку. После этого отдают кричащее чудо мне, – она просто потрясающая, такая малюсенькая сморщенная прелесть. Совершенно не могу от неё оторваться.
Я привела себя в порядок одним только заклинанием чистоты и натянула пижаму. Превозмогая боль, легла в кровать и накрылась одеялом, чтобы не застудить самое ценное в своём организме. Эрик тоже привёл себя в порядок, умывшись холодной водой и поправив свою медицинскую одежду. Для такого случая он даже купил форму, чтобы не мучиться в длинном халате с такими же рукавами.
Ему отдают нашу дочку, и я со счастливой улыбкой на лице чувствую, как лаборант и помощник акушерки ввозят мою кровать в палату, а Эрик со слезами на лице прижимает к своей груди нашу дочку с именем Мэри Элиса Коннорс на браслетике и на пелёнке. Он выходит в палатный холл. Я слышу, как на него набрасываются родственники и близкие нам люди.
***
Как только меня закрепили в палате, я увидела открывающиеся двери и кричащего ребёнка на руках у Эрика. Он наклонился ко мне после того, как я попыталась сесть и положила подушку, на которой будет лежать Мэри.
Это самое божественное создание, которое я когда-либо видела. Она моментально успокоилась, как только оказалась на моих руках. Я не могла оторваться, глядя в эти великолепные голубые глаза. Они чисто-голубые, без единой прожилки или какой-то тёмной окантовки.
– Мэри захотела кушать, поэтому начала плакать у меня на руках. Я пришёл к тебе по велению доктора. Правда она похожа на тебя?
– Волосики твои, – отвечаю я, поглаживая красавицу по головке.
Открываю пижаму, сняв лямку, и отодвигаю половинку бюстгальтера. Дочка обнимает мой сосок своими губками и начинает сосать. Чувство очень странное, но приятное. Грудь сильно налилась за время родов, так что теперь жидкости внутри меня много.
Красавица смотрит на мою грудь, а я аккуратно достаю её ручки из пеленки. Она начинает двигаться, а с моего лица не сходит улыбка. Она так машет, словно приветствует меня или благодарит за молоко. Я решаю протянуть милашке в розовом бодике с белыми зайцами на нём свой палец, она его замечает и вытягивает свою малюсенькую ладошку. Обняв палец, она легонько нажимает на него.
– Какие мы сильные… – говорю я и смотрю удивлённо на самое дорогое в моей жизни сокровище.
– Господи, какая же ты красивая. Моя принцесса… Теперь я самая счастливая девушка во всём мире. Ты самое лучшее, что случалось в моей жизни, не считая, конечно, твоего папы… – говорю я, посматривая на то, как Эрик начинает ревниво поглядывать на меня. – Никому не позволю причинить тебе боль!
Дочка перестаёт кушать, последний раз втягивает в себя моё молоко. Сосательные рефлексы развиваются первыми у растущего организма в утробе матери, остальное уже потом. После того как я оделась, решаю рассказать дочке о том, что до её рождения на её наряды не раз покушались. Я даже объяснила, кто они такие и чем обладают. Как только я закончила, увидела, как красавица поморщила свой лобик и весьма озадаченно посмотрела на меня.
– Ого, ты видел её выражение лица? – спрашиваю я, смотря на её личико, ничуть не изменившееся после моего вопроса, обращённого в сторону мужа. Он принимает удивлённый облик на своем лице, и я улыбаюсь от переизбытка чувств внутри.
После этого в палату заходят наши родственники, а я вижу, как дочка поменялась в лице, и теперь просто продолжает разглядывать меня, но её малюсенькие веки начинают закрываться. Я укачиваю, баюкая младенца.
– Какая она у вас красавица. Просто модель, честное слово. Мне кажется, будет вылитая Франческа…
– С волосами Эрика, – перебивает Ева и смотрит на малышку, не отрывая глаз.
Она просит её подержать, но я смотрю, что моя дочка уже крепко спит, не замечая никого. Я говорю, что вижу, и прошу переставить передвижную колыбельку, чтобы положить её в удобное место, да и к тому же я ужасно устала.
– Ты заметила что-то странное, когда рожала?
Спрашивает Сэм и смотрит на меня вопросительно с долькой заботы в глазах. Видимо, все замечают, как я устала, и хотят оставить меня в покое, чтобы я, наконец, выспалась после многочасовых пыток.
Я смотрю на свой розовый браслет с именем дочери, её ростом и весом.
Эрик рассказывает, как проходили роды, а Сэм объясняет, что, когда он пытался своим огнём растопить камин, он спалил ковёр, и сгорело несколько рамок, естественно, с самими фотографиями. А потом и вовсе не мог даже сигарету зажечь, и так много раз. То переизбыток сил, то полное их отсутствие.
Брат начал курить, когда вышел на работу. Это случилось совсем недавно. Он экстерном окончил институт и устроился в больницу. Естественно, из-за отсутствия мужа и его помощи Линда начала нервничать, они часто ругались. Я, конечно, люблю Линду, но она неправа в этом смысле; мы провели беседу на эту тему, а она всё равно продолжает стоять на своём. Я знаю точно, что они не разведутся никогда, но эти ссоры уже надоедают всей семье.
– Мы сразу поняли, что ты рожаешь, потому и приехали, как только заметили перемены. Такое бывает, когда рождаются сильные детки…
Рассказывает мама и смотрит на меня, лежащую на кровати и понемногу проваливающуюся в сон.
Папа говорит, что они придут завтра, когда я буду выглядеть намного лучше. Я отпустила и мужа, чтобы он пришёл в себя, проверил спальни, ещё раз прочистил детскую и все вещи. Мы поставили сигнализацию на весь дом, она работает только в присутствии любого вампира или исчадия ада. Её порекомендовали Ева и моя мама, учитывая постоянные покушения на комнату и подозрительные проломы защиты дома.
Надеюсь, она будет работать, и всё станет в порядке. А сейчас мне нужно срочно выспаться.
***
Перед моими глазами появляется эта дурацкая книга. Только на этот раз всё непонятно. Я вижу какого-то представительного мужчину в чёрно-красной одежде, постоянно расхаживающего по своему кабинету. На следующей стороне страницы появляются тёмные личности, постоянно мечущие какие-то шары и копья. На другом листе собрание вокруг одного человека, которого за этой толпой совершенно не видно. На следующем снимке тот же мужчина с бородой в том же костюме, но теперь он, склонившись над столом, смотрит на какую-то карту размером 70/60. Большая бумага с кучей текста и рисунками, которые я не могу разобрать. В этот раз никакой даты, только загадочные картинки.
Но из-за этого я не проснулась, потому что мне начал снился сын Николь и Маршала, а именно то, как он играет и постоянно манипулирует мамой, а с папиным носом устраивает единоборства. Моё настроение резко поднялось, и я выдавила из себя улыбку.
В следующих картинках появляется моя дочка и сын Николь, они так весело играют, что я не могу оторвать глаз и совершенно не желаю просыпаться.
Но меня будит крик моей дочки, она снова хочет кушать, и на всякий случай я проверяю её памперс. Использую салфетки и, перебарывая свою сонливость, смотрю на дочку; она с интересом продолжает разглядывать меня и цветной потолок комнаты, а потом снова засыпает. Интересно, она так же будет рассматривать остальных, когда её возьмут на руки, или по-другому? Остаётся только дождаться прихода родни и друзей, тогда всё будет ясно, а сейчас можно дальше спать…
***
Днём, когда я приняла душ и пообедала в столовой роддома, мне вернули малышку; я продолжила любоваться уже переодетой и снова взвешенной дочуркой. Она такая весёлая и безумно красивая, что я готова вечность смотреть на эту принцессу.
Но пришедшие с новыми вещами муж и брат не дают мне покоя.
И так каждый день: кто-то приходит и не даёт нам с красавицей Мэри остаться наедине, вдоволь насмотреться друг на друга. Но одно я точно выяснила: она смотрит на всех по-разному. Моего брата она сразу полюбила, как и Эрика. Мужа, наверное, потому, что увидела его практически сразу. Мама, папа и бабушка ей тоже понравились – она с удовольствием разглядывала и сжимала своей ладошкой их пальцы. Мы тут же сделали фотографию с Элисой и Мэри в кресле палаты. Доктор говорит, что ей осталось совсем немного, поэтому мы сохраняем последние воспоминания. Я уже не могу видеть, как бабушке плохо. Она действительно угасает потихоньку, а видеть её мучения нет никаких сил.
Но с Линдой, Евой и моим научным руководителем, который заглянул перед выпиской, она почему-то не поладила. Даже с Николь и Маршалом подружилась, а они весьма специфичной внешности.
Интересно, каким будет их Джек, когда вырастет. У него уже появляются темненькие волосики, но глаза однозначно Маршала – пронзительно серые с прозрачными прожилками. Он очень красивый, и, мне кажется, когда повзрослеет, его волосы выцветут и станут рыжими, по крайней мере, я видела рыжеватого парня в манеже с Мэри.
Подписав все документы и забрав вещи, мы добрались до дома и смогли, наконец, расслабиться и как следует поесть. К сожалению, мне многое нельзя. Как сказала мой гинеколог, в первые два-три дня лучше ограничиться кашами на воде, отварными яйцами или кусочками нежирного мяса, можно съесть постный суп без зажарки. Из сладостей разрешается печёное яблоко, банан и галетное печенье.
Ох, чувствую, похудею я с таким питанием в два счёта, хотя после этой беременности мне не помешало бы скинуть несколько килограммов. Вдоволь отдохнув и приняв ванную, я снова покормила Мэри. Миссис Банес сказала, что её нужно кормить каждые три часа. После того как удалось уложить маленькую принцессу в костюме божьей коровки в подаренную Николь колыбель, я включила шкатулку и завесила её овальное пространство шторкой. Теперь она будто в своём государстве, мирно спит. Выйдя из спальни, я закрыла дверь и прошла к лестнице, чтобы спуститься вниз к ужину, но тут я заметила, как дождь перестал стучать по крыше, а капли зависли за окном. В буквальном смысле природное явление замерло на месте. Я зашла на кухню, где за столом сидели миссис Никалсон и мой муж, который показывал фотографии из роддома и после выписки, на них наша принцесса в милом глянцевом конверте.
– У вас просто ангельская дочка, миссис Коннорс, – вытирая слезы, говорит наша домоправительница.
Я показываю на окно, люди начали оборачиваться.
– Совет… Интересно, зачем они к нам наведываются.
Говорю я и смотрю в сторону гостиной, но перед нами вдруг начинают светиться синие огоньки, и появляются два человека: Миссис Рейчел Лауз и мистер Сайман. Они снимают свои накидки и оценивают взглядом обстановку.
– Поздравляем с пополнением семейства. Если помните, мы обещали награду за то, что вы произвели на свет самого могущественного младенца на всём белом магическом свете.
Приветствуют и сразу к делу… Эти люди явно не знают, что такое отдых… Я сажусь за стол и с любопытством смотрю на членов совета магов. Ставлю видеоняню на стол, перевожу взгляд на гостей.
– Мы решили наградить вас более сильными способностями, учитывая ситуацию с вампирами и постоянной очисткой детской. Но у нас, помимо этой замечательной новости, есть ещё две: не особенно хорошая, а другая лучше всех вместе взятых.
Интригует Рейчел Лауз и достаёт церемониальную палочку из длинного рукава своего пиджака. Она сегодня весьма официально одета, будто собирается на переговоры с какими-то дипломатами.
– Франческа Оливия Коннорс награждается силой распознавания страхов. – Сайман берёт церемониальную палочку, проводит ею по моей голове и опускает вниз. – Как совет, эту способность лучше сочетать с силой мысли.
Говорит парень, и я улыбаюсь, благодаря его. Они в курсе, что вследствие развитой способности, я могу получить всё, о чём только подумаю, а раньше могла только обменять предмет на нужный мне.
– Благодаря четвёртой способности, блестящему уровню владения всеми и двумя стихиями, ваш уровень в магии повышается, теперь вы можете законно использовать заклинания для самых высших магов в нашем мире. А вашему мужу придется доказать, что он достоин способности мимикрии.
Говорит Рейчел и смотрит на Эрика, после чего они объясняют своё недоверие тем, что Эрик сильно расслабился в последней битве и по большей степени использовал только анимагию и заклинания вместо полного спектра своих способностей. Конечно абсолютную память можно использовать только для своей выгоды, но иногда она пригодится и для нападения. Например, изучить прошлое врагов и оперировать болезненными воспоминаниями в защиту своих близких и родных.
Но Эрика все-таки наградили мимикрией, а я не могла прийти в себя от того, что Сайман больше всего боится позора. Это, конечно, пугает всех, но именно этот страх ключевой у брата Рейчел Лауз.
Сама же девушка до смерти боится потерять свою дочь, которой уже несколько месяцев, и она вполне шустро бегает. Второй страх показался мне более серьёзным, чем первый… Так, главное – не подавать виду.
– И последняя новость для вас: мы, наконец, нашли способ обезопасить дом на долгое время. По крайней мере, до обретения сил Мэри…
Речь Саймана прерывает пронзительный крик моей дочери из спальни, и я вижу по видеоняне, что вокруг её колыбели кто-то стоит, вытянув руки.
Я испуганно произношу имя дочери и использую свою телепортацию, чтобы переместиться в нашу спальню. Оказавшись там, я замечаю вокруг сверкающего разными огоньками шара троих людей, явно что-то делающих с моей дочерью.
– Вы, твари, совсем обнаглели!
Я выпускаю из рук ядовитый плющ, связывая двоих, а третьего приковываю льдом к стене; раздаётся треск дерева, но стена не ломается.
– Ей всего четыре дня отроду, изверги, у вас совсем нет совести?!
Зло выражаюсь я и крепче стискиваю в объятьях ядовитого плюща двоих уродов. Даже знать не хочу, как их зовут, всё равно сейчас им придёт конец. Я думаю об убивающем зелье, которое лежит у нас в кладовой, и смотрю в протянутую руку. Склянка с жидкостью появляется в моей ладони, светясь розовыми огоньками. Я бросаю зелье в двоих чёрных вампиров, они с криками растворяются, словно в кислоте. В этот момент в помещении появляется мой муж и, включив свет, смотрит на колыбель; я вижу, что она светится в круглом шаре из разноцветных блёсток, и протягиваю руки, забирая дочку. Прижимаю красавицу к себе, потирающими движениями глажу её по спине и говорю, что теперь всё в порядке. Перевожу взгляд на мужа, отворачивая ребёнка от происходящего ужаса.
Эрик успел прикоснуться к демону-вампиру и стащить у него серебряную электрическую сферу. Он стоит перед ним и пытается, загипнотизировав парня, выведать секрет того, кто его послал, но тот упорно отказывается говорить даже после неоднократных пыток гипноза. В конечном счете Эрик сдаётся и, снова прикоснувшись к заточенному в стене врагу, отбирает кислотный шар с каким-то синим свечением внутри. Кинув эту сферу в вампира, Эрик отворачивается, и парень растворяется в своей же силе.
Я продолжаю укачивать Мэри и поправляю её маленькое платье с расцветкой божьей коровки.
– Нет, ну вы только подумайте, не успели мы приехать домой, как они снова взялись за свое дело…
Возмущаюсь я и смотрю на совет и на миссис Никалсон. Они глядят на мою дочку, и у Рейчел появляется блеск в глазах. Видимо, она очень сильно любит детей.
– У нас есть предложение: защитить ваш дом от основания до последнего миллиметра крыши. Если это не поможет, придётся разбираться со всем этим более конкретно, но эта защита должна уберечь вашу красавицу. Только для этого нужно выйти на улицу и встать вокруг дома. Мы позовём нашего дедушку, он поможет.
Говорит Рейчел и подходит ближе ко мне, не сводя глаз с дочери, – я уложила её на руку и продолжаю качать успокаивая. Лауз смотрит, будто моя принцесса её заколдовала.
Мы с Эриком соглашаемся и просим миссис Никалсон посидеть около Мэри, пока будем заниматься делом. Я уверена в этой женщине на сто процентов: во-первых, её детально просканировал совет магов, во-вторых, нам дали большую папку с информацией о ней, в которой собрана вся родословная, силы, способности и основы волшебства, даже её анализы. В общем, я знаю о ней всё вдоль и поперёк, поэтому оставить Мэри на пять минут вполне могу.
Сайман пишет заклинание на листочках и раздает всем по одному. До начала прочтения мы ещё раз очистили спальню и детскую вместе с вещами. Чистильщики на этот раз позаботились более основательно, прочистив весь дом изнутри. Проводив их обратно в магическое измерение, мы расходимся вокруг дома и по третьему выкрику Рейчел начинаем читать заклинание, держа правую руку ладонью вверх внутренней стороной, повёрнутой в сторону дома.
Для надёжности мы пригласили Сэма и Линду, потому что они знают язык, на котором написано заклинание. Пригласили нашу с братом маму и, соответственно, маму Эрика. Им тоже были выданы листочки с заклинанием защиты, и вместе мы окружили дом.
После завершения прочтения в первый раз из моей руки вылетает белое свечение, которое переливается и отдает голубым отливом. Мы начинаем читать заклинание второй раз, и оно продолжает расти дальше, пока на третье прочтение не закрепляется чуть выше кончика крыши. Хорошо, что соседи не видели этого действа. Совет вовремя заморозил время, и мы смогли нормально позаботиться о нашей безопасности.
После завершения процесса я решила рассказать о том подозрительном сне, который приснился после рождения моей принцессы, и Сайман пообещал узнать о той подозрительной фигуре в черно-красной одежде.
Мы прощаемся со всеми гостями и после того, как я сказала Сэму, что теперь в сто раз лучше него, я счастливая ушла ужинать на кухню, проверив сигнализацию и положив дочку в вязанную из дерева колыбельку. Из моих глаз начинают литься слёзы, когда я понимаю, что, оставив одну в комнате, подвергла её жизнь риску.
– Теперь я ни за что в жизни не оставлю тебя одну, – вытирая слёзы и смотря на самое прекрасное, что может быть в этой жизни, говорю я. – Не подпущу ни одну тварь к тебе. Как же я люблю тебя, солнышко моё. Самое дорогое в моей жизни сокровище…
