Текст книги "Игры королей"

Автор книги: Ветер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Смертельные слова

За ужином в тихой непринуждённой обстановке снова собрались Короли – владельцы крупных СМИ и транснациональных корпораций, вершители судеб. В комнате царил приятный полумрак и ненавязчиво играл Моцарт. Блики от пламени свечей зловеще играли на лицах присутствующих, а сами они вели неспешную беседу, обмениваясь своим опытом в манипулировании обществом.

– Знаете, господа, это так забавно наблюдать, когда очередной толпарь, привыкший мыслить готовыми шаблонами и выражаться низкокачественными речевыми штампами, сам строит себе тюрьму. Более того, если мимо идёт некий разумный человек и этому первому говорит, мол, что ты делаешь – ты же ломаешь свою собственную жизнь – толпарь будет страшно возмущаться, оскорблять этого прохожего последними словами и обвинять его в том, что тот «лишает его свободы выбора». Вот же умора! – рассмеялся Иван Иванович.

– В своём описании трагедии многих современных людей, вы, Иван Иванович, достаточно метко затронули тему бранных слов. Помните, как мы с вами в своё время стали насаждать эту культуру, использовав для этого все доступные механизмы: телевидение, прессу, музыку? Это, помнится, было ещё в девяностых, – предался воспоминаниям Пётр Петрович.

– Ну нет, мой друг, история бранных слов берёт своё начало гораздо раньше, мы просто воскресили эту пагубную тенденцию, да ещё и привязали к ней тот же миф, что и с алкоголем – дескать это наша исконно русская традиция грязно ругаться, – ответил Иван Иванович.

– Я помню, как мы стали убеждать этих простофиль, что говорить матом – это очень круто и современно. А всяким поборникам нравственности, которые как всегда пытались препятствовать нашему делу, мы тоже подкинули вкусную идею о том, что дескать бранные слова от того и «бранные», что чуть ли не богатырями использовались на поле брани, чтобы придать им силу, – вспомнил Пётр Петрович.

– Да, господа, я так и представляю Илью Муромца, который через слово упоминает названия половых органов. И как они в это поверили? – рассмеялся Василий Васильевич. –  Да ещё и стали спорить друг с другом, вместо того, чтобы совместно организовывать отпор насаждаемому нами сквернословию. Отлично сработал наш вечный принцип – разделяй и властвуй!

– Чем чудовищнее ложь, тем охотнее в неё верят, – проговорил Иван Иванович и кивнул головой на едва освещённый пламенем свечей портрет мужчины с зачёсанными назад волосами и холодным стеклянным взглядом.

– О да, этот господин знал, что говорил, – рассмеялся Пётр Петрович, – проблема в том, что его пропаганда была явной. А наша – ведётся тайно, под прикрытием свободы слова и плюрализма мнений. Человек как будто бы сам делает выбор, не понимая при этом, что выбирает из заранее подготовленного нами списка готовых ответов.

– На самом деле, – отозвался Алекс Готман, – до революции в России вообще не было моды на матерные слова. Так что байки про матерящихся  русичей  – это такое же изобретение Ивана Ивановича, как и мифы про алкогольные традиции славян. Я интересовался реальными историческими фактами, так вот Пётр Первый – в 1715-ом году вообще на законодательном уровне запретил нецензурную брань, а Екатерина Вторая (та самая, которая говорила о том, что пьяным народом проще управлять) о нецензурщине отзывалась так: «Бранные слова оскорбляют уста, из которых исходят, столько же, сколько уши, в которые входят».

– Это что же получается, – недоуменно проговорил Василий Васильевич, – Екатерина Вторая матерную ругань считала даже более опасной, чем алкоголь?

– Эта идея не лишена истины, – отозвался Иван Иванович, – самая страшная тюрьма – у нас в голове. И если человек загоняет себя в рамки мышления, построенного на постоянном использовании нецензурной лексики, которая чуть менее чем полностью состоит из упоминания половых органов и совокупления – то такой человек сам себя опускает на уровень животных инстинктов.

– Именно! – воскликнул Пётр Петрович, – в этом и была цель. Ну или одна из причин популяризировать ругательства. Старо, как мир – о чём ты думаешь, тем ты и становишься. И если человек уже неосознанно, как запятые употребляет в речи матерные слова – его сознание очень редко будет подниматься выше пояса. Во многом благодаря популяризации матерной брани – нам удалось резко обрушить уровень нравственности в нашем обществе.

– Так вот, – продолжил Алекс Готман, – я дальше стал интересоваться вопросом. Именно революционные события позволили вылезти на поверхность многим крайностям, которые есть в людях, и мат впервые в России получил широкое распространение. Так бывает во времена сильных социально-экономических потрясений. Однако по мере установления советской власти – снова началась борьба за нравственность и уже в 1930-е годы велась активная кампания по искоренению матерной брани. Высокая культура речи транслировалась через прессу и радио и подкреплялась постоянно растущим качеством образования. А в 1961-ом году Моральный кодекс строителя коммунизма и вовсе признал матерную брань недостойной высокого звания советского человека.

– Да, было время… – мечтательно произнёс Иван Иванович, – тогда в моде были совсем другие вещи – дружба, любовь, целомудрие, нравственность, взаимовыручка, способность пожертвовать собой ради общего дела, стремление всех вокруг себя сделать счастливыми. Но! – сам себя оборвал Иван Иванович, – на таких людях сложно делать деньги, потому что они живут нематерильными ценностями. С точки зрения бизнеса и прибыли – абсолютно бесполезный контингент.

– Именно! Поэтому мы в девяностые и преподнесли мат – как некий эпатаж, некое проявление свободы, самовыражения. В результате, в восприятии масс матерные стихи и песни превратились чуть ли не в обязательный атрибут талантливой персоны, – добавил Пётр Петрович.

– И здорово нам тогда помогли все эти оголтелые молодчики, рвавшиеся покорять мир по проложенным нами дорогам. Они реализовывали наш принцип «грабь награбленное», и неважно, что чаще всего они отбирали не награбленное, а честно заработанное. Но самое главное – они также стали распространителями моды на матерную брань, – добавил Василий Васильевич.

– А я всегда говорил, – самодовольно произнёс Иван Иванович, – надо в первую очередь работать с молодёжью – у них психика неокрепшая, эмоций много, а мозгов пока мало. Достаточно просто внушить им, что мат – это признак взрослости и свободы. Вы спросите, о чём мечтает каждый подросток? Список может быть весьма внушительный, но если разобраться, то за всеми этими вещами будет именно желание быть взрослым, свободным и нравиться противоположному полу. И этим желанием очень легко манипулировать – достаточно снять пару молодёжных сериалов, где главные герои пьют, курят и матерятся, но при этом у них очень яркая и увлекательная жизнь. И именно такой образ поведения в подростковой среде будет считаться достойным.

– И всё же самое эффективное, на мой взгляд, это продвигать мат в массы через музыку, – воскликнул Алекс Готман.

– Именно. Для этого, взяв под контроль крупные продюсерские центры, мы стали формировать новую творческую «элиту», довольно быстро создав так называемый «шоу-бизнес», в котором грубая лексика – вполне обычное явление. Ценность поэта, писателя или музыканта стала определяться в том числе количеством используемых им матерных слов и их вычурностью. Чем омерзительнее и грязнее брань в очередной молодёжной песне – тем выше популярность исполнителя, ведь он вроде как выступает «против системы», – ответил Иван Иванович.

– А «системой», видимо, здравый смысл и нравственность считаются? – рассмеялся Василий Васильевич.

– Именно так! Мы им это и внушаем, что быть здравомыслящим, адекватным и нравственным – это значит быть лохом, изгоем, ничтожеством, ботаником, маменькиным сынком, – ответил Пётр Петрович.

– Да. При чём мат – это уже даже не ругань, мы их научили использовать его просто для связки слов. Поэтому многим физически сложно отказаться от употребления грубой лексики – их речь сразу начинает наполняться всякими «э-э-э-э» и «ну-у-у-у-у», демонстрируя всё скудоумие своего хозяина.

– Это то, о чём вы сказали в начале, – ответил Алекс Готман, – подверженные нашему влиянию люди сами себе строят тюрьму собственными руками, так как они оказываются не способны к процессному мышлению. Их мозг – как заевшая пластинка, постоянно переключается на одно и то же. А когда находится кто-то, кто пытается их образумить и попросит не выражаться – они это воспринимают, как агрессию и ограничение их свободы.

– Вы правы, Алекс, – рассмеялся Иван Иванович, – это и есть результат нашего огромного труда по постепенной подмене ценностей. Мягко и незаметно, день за днём мы внушаем современной молодёжи, что свобода – это быть неадекватным, грубым, вести нездоровый образ жизни и всех посылать на три буквы – начиная от родителей и школьных учителей и заканчивая своими друзьями. И я вам скажу, что то поколение, которое воспитано нашими усилиями в девяностых-двухтысячных сейчас уже даже со своими детьми так общается. Не все конечно, но тенденция такая есть.

– И вот из этих детей вырастут просто самые надёжные толпари, с которых мы будем стричь шерсть, а они будут думать, что так и должно быть. Мы заставим их жить на уровне инстинктов, а общаться – блеянием, и это будет подано, как признак взрослости, крутости и вообще – модный тренд, – ответил Пётр Петрович.

– Но я вам скажу, что любой адекватный психолог сможет доказать, что матерная брань – это либо попытка самоутвердиться, либо желание скрыть свои комплексы, скудоумие и тупость. Ну а в силу популярности такого общения – часто ещё и желание «быть, как все», стать частью серой массы – резюмировал Алекс.

– Да где вы видели адекватных психологов? – рассмеялся Иван Иванович, – мы же им сейчас вбили в голову всю эту чушь извращенца Фрейда, и они любую проблему сводят к сексуальной сфере.

– Но всё-таки есть те, кто и дело тоже говорит. Таких мы, конечно, всячески высмеиваем, – ответил Пётр Петрович.

– Одним словом, мат – это очень хорошее оружие. Самый лучший раб тот, который не подозревает, что он раб. Молодёжь, которая так рвётся стать самостоятельной и управлять своей жизнью – привычкой материться только закрывает себе путь к истинной свободе – свободе от пороков и зависимостей. Это я уже молчу о том, что мат разрушает здоровье. Уже давно научно доказано, что звуковые вибрации действуют на воду – она меняет свою структуру. А человек на 80% состоит из воды. И если человек произносит матерные слова – он сам себя разрушает. Вот такая вот привилегия есть у современного человека – его право заниматься саморазрушением, – задумчиво сказал Иван Иванович.

– Только тс-с-с-с-с, – Пётр Петрович приложил палец к губам, – об этом никому. Пусть рабы и дальше думают, что возможность упоминать в разговоре гениталии – это одно из проявлений свободного общества.

– Точно так же свободна муха в общественном сортире, которая сколько угодно может летать с одной кучи экскрементов на другую, думая при этом, что она хозяйка заведения и обладает несметным богатством. А знаете, почему она так думает? Потому что эта муха никогда не вылетает из своего туалета и не видит, как величественны белоснежные чайки, парящие в облаках над морскими волнами. А если даже однажды эта муха и вылетит на свежий воздух – она уже научена думать, что сортир – это и есть вся Вселенная, поедание экскрементов – смысл жизни, а чайки, парящие в облаках – просто дураки, которые тратят жизнь впустую, – ответил Иван Иванович.

Короли умолкли и сосредоточились на размышлениях о человеческой природе, которая так легко поддаётся манипуляциям опытных кукловодов. А блики свечей зловеще играли на худом лице человека, безумными глазами наблюдавшего с портрета за встречей. Человека, принципы порабощения сознания которого до сих пор внедряли в жизнь Короли.

Виртуальный рай

Роскошная белая яхта плавно покачивалась на волнах. Тишину бескрайних морских просторов разбавлял лишь крик беспокойных чаек и тихий плеск волн. На верхней палубе, обдуваемой ласковым южным ветром, за столиком сидели двое наших старых знакомых – бессменный король телевидения Иван Иванович и алкогольный магнат Василий Васильевич. С ними был относительно молодой участник «клуба по интересам» – Алекс Готман.

Алекс с детства был смышлёным мальчиком и ещё в начале девяностых понял, что только что появившиеся неуклюжие ЭВМ однажды перевернут этот мир, и нужно успеть попасть в этот  «мейнстрим».  Сложно было узнать в этом импозантном молодом человеке того юношу, который двадцать с лишним лет назад впервые познакомился с компьютером. Теперь Алекс Готман – король игровых корпораций, его состояние исчисляется миллиардами, а миллионы детей и взрослых сидят перед экранами за своими компьютерами и, словно лабораторные мыши, нажимают на кнопки, принося Алексу каждую минуту баснословную прибыль.

– Хорошая, всё-таки, сегодня погода. Солнечно, но не жарко, – нарушил райскую тишину Иван Иванович.

– Да, – откликнулся Василий Васильевич, – погода, несомненно, чудесная. Жаль, «конечно», что не собрались всей компанией.

– Время – деньги, господа. Николаю Николаевичу, к примеру, сейчас не до отдыха – чемпионат по футболу идёт вовсю, успевай только карманы подставлять. Говорят, его «подопечные» буквально все зарплаты спускают на билеты и тотализаторы, – сосредоточенно протирая запотевшие очки произнёс Алекс.

– Ну, каждому – своё. И всему своё время. Мой «золотой час», к примеру – на Новый год, когда тысячи оболваненных всей этой праздничной истерией несут свои заначки и накопления в супермаркеты, чтобы купить «элитный яд» и отравиться им, – ответил король алкогольной индустрии Василий Васильевич.

– Должен обратить ваше внимание, господа, что только мой бизнес, как правило, не имеет сезонных всплесков и падений – щёлкать мышкой и деградировать можно в любое время года и при любой погоде, – с плохо скрываемым превосходством произнёс Алекс.

– Ваш бизнес, Алекс, относительно молодой. И сложно сейчас анализировать его, так как нет долгосрочной статистики. Однако вынужден признать, что он имеет ряд плюсов и преимуществ. Главным образом – это широта аудитории. Слышал, что в эти ваши «танчики» играют даже пенсионеры. А за тот же «Майнкрафт» дети садятся, как только есть возможность дотянуться до мышки, – отметил Иван Иванович.

– Да, уважаемый Иван Иванович. Чего не скажешь, про телевидение, которое год от года теряет свою популярность, хотя большинство по-прежнему послушно принимает всё, что Вы им там заливаете. Однако игры и интернет все больше отвлекают молодёжь. Представьте себе, что будет, если через пару поколений люди вообще перестанут смотреть телевизор? – Алекс задал вопрос, который Иван Иванович и сам себе частенько задавал и боялся ответа на него.

– Что сказать? Это будет просто крах. Рухнет не только мой бизнес, но и алкогольная империя Василия Васильевича, а также бизнес наших друзей, которые сегодня не имеют удовольствия быть с нами – секс-индустрия Петра Петровича и пищевые корпорации Дяди Миши, – удручённо ответил Иван Иванович.

– Да, что говорить? Если бы не телевидение – кто бы вообще стал заниматься всем тем, на чём мы сегодня делаем наши деньги? Ну, кому бы пришло в голову за свои кровно заработанные деньги покупать в магазине алкогольный яд и пить его? Или постоянно набивать себе животы тем, что назвать пищей язык не повернётся, а потом снимать тяжесть в желудке Мезимом? Или уже с 10-12 лет быть озабоченным вопросом о том, как лишиться девственности? Кому бы пришла в голову такая противоестественная и дикая глупость? Нет, господа, всем этим мы обязаны многоуважаемому Ивану Ивановичу и его отлаженной системе оболванивания населения, – подытожил Василий Васильевич.

– Вот в этом ещё один плюс игровой индустрии, что она не зависит от телевидения. Распространение моей продукции налажено через сеть интернет, а популярность растёт за счёт вращения продукта в молодёжной среде, – ответил Алекс.

– Да, надо признать, что даже в случае крушения системы манипуляции населением с помощью «зомбоящика», игровая индустрия, пожалуй, единственная сфера, которая продолжит свою работу практически без потерь, и надо использовать её и в наших целях – в конце концов, и через игры можно пропихивать всю эту дрянь, – сказал Василий Васильевич.

– Но главный плюс не в этом. Как справедливо подметил Иван Иванович – у меня очень широкая аудитория. Дело в том, что разумных граждан всё-таки не так уж мало и достаточно сложно более-менее адекватного человека убедить причинять себе очевидный вред – употреблять алкоголь, курить, закидываться какими-нибудь веществами или травиться полуфабрикатами. А вот вред компьютерных игр – он далеко не очевиден, даже для осознанных людей. Для большинства компьютерные игры остаются безобидным детским развлечением, которым иногда не грех потешить себя и взрослым. Часто можно слышать в ответ на рассказы о вреде игр что-то вроде: «ну, хотя бы не пьёт» или «пусть лучше играет дома, чем по подворотням шляться», – не знаю, кто запустил в социум эту концепцию, но она нам очень выгодна. А больше всего меня смешат истории про то, что экранное насилие не только не сказывается отрицательно на психике, но якобы даже помогает «сублимировать негативные эмоции». Надо же поверить в такую глупость! – от души рассмеялся Алекс.

– Тут Вы, уважаемый Алекс, верно подметили. Вред алкоголя, как правило, заметен относительно быстро, даже если человек, как это мы им внушили, травится «умеренно». Чего не скажешь о компьютерных играх – деградация пользователя, который на них подсел, проявится только спустя несколько лет. Более того – окружающие, скорее всего, не свяжут постепенное повышение агрессии, социальную неадаптацию, социофобию, недостаток физического развития и прочее именно с игрой на компьютере. Да и заметны такие дефекты личности, как правило, уже только на этапе конечной стадии, когда сложно что-то менять,  – согласился с Алексом Василий Васильевич.

– А прибыль? Прибыль какая, позвольте заметить. Часто ли удаётся подсадить человека на тот же алкоголь так, чтобы он спускал всю зарплату подчистую? А нам удалось разработать такую схему с этими онлайн-играми, что сначала заманиваем бесплатными «плюшками», увлекательным интерфейсом, системой «прокачки» персонажа, а потом за дальнейшее продвижение в игре, человек вынужден выкладывать серьезные деньги, и известны случаи, когда люди даже кредиты брали, чтобы купить какое-нибудь виртуальное усовершенствование и пройти дальше. Вы только вдумайтесь – люди тратят огромные деньги, чтобы заплатить за вообще не существующую вещь. Они платят просто за какой-то набор цифр, за двоичный код, который перед ними на экране создаёт красивый предмет, который стреляет или быстро ездит. Какая ещё сфера бизнеса может похвастаться такими успехами, чтобы человек платил просто за пустоту!? – восторженно воскликнул Алекс.

– Да уж, эпоха IT-технологий… – задумчиво произнёс Иван Иванович.

– Здорово, что нам удаётся любые достижения человека в области науки поставить на службу нашим собственным интересам. Современные технологии позволяют нам ещё более эффективно оболванивать людей и умножать свою прибыль, – добавил Василий Васильевич.

– Однако же стоит признать, что есть те, кто сопротивляются процессу глобальной дебилизации населения, и они тоже используют тот же интернет, чтобы открывать глаза людям на суть вещей, – справедливо заметил Алекс.

– Да бросьте, Алекс. Мы этим идиотам уже так мозги промыли, что они готовы разорвать на куски всякого, кто будет пытаться ругать их «любимый наркотик». Ради эксперимента, попробуйте прийти к черни в гости на Новый Год и рассказать о вреде алкоголя. Да Вы живым оттуда не уйдёте. Тот же новогодний фужер шампанского – такая привычная любому «разумному человеку» традиция, что большинство никогда не поверят, что она появилась совсем недавно после нашего фильма «Карнавальная ночь». А про игры и прочее вообще заикаться опасно. Порвут! – рассмеялся Василий Васильевич.

– Да, это верно. А всё потому, что мы учли опыт тоталитарных режимов и больше никого ни к чему открыто не принуждаем. У нас – демократия. У всех есть выбор. Который мы искусственно формируем, подсовывая толпе нескольких заведомо неправильных вариантов. Так что никакого реального выбора у людей не самом деле нет. Чаще всего это выбор между чем-то вредным и очень вредным, – тоже с улыбкой произнес Иван Иванович.

– Да, именно эта концепция и работает в случае с компьютерными играми. Это же лучше, чем пить водку и колоться героином. Поэтому родители должны быть рады, что их сыночек жив-здоров и не шляется по подъездам, а тихонько сидит в своей комнате, уставившись в монитор, – ответил Алекс, снова протирая запотевшие очки.

– Насчёт «жив» – может быть, а вот насчёт «здоров» – это явно ненадолго. Как минимум, психологические проблемы – обеспечены. Так что, если родителей устраивает неадаптированный питекантроп, приросший к креслу у компьютера – пусть деточке интернет проведут и игровой ноутбук купят в раннем возрасте, – снова рассмеялся Василий Васильевич.

– Иван Иванович, я вот что думаю… – повернулся Алекс в своему собеседнику, – надо нам в СМИ кампанию запустить аналогичную алкогольной. Внедрять в сознание людям, что играть в игры – это круто, современно, полезно для здоровья. Мышление, дескать, развивает. И реакцию. В общем как с алкоголем – выбрать какой-нибудь ничтожный плюс и раздуть из мухи слона, при этом скрыв сотню минусов. И ещё неплохо было бы внушить, что, дескать, компьютерные игры они свойственны русским. Ну, по аналогии с алкоголем – «Русские всегда пили». Как Вам такая идея?

– Да ну бросьте, Алекс. Вы уж совсем их за дебилов держите. Игры то лет 20 как появились, как же мы им внушим, что «русские всегда играли»? Они, конечно, без мозгов, но не до такой же степени, – с улыбкой произнёс Иван Иванович.

– Всё-таки, Вы Иван Иванович, слишком хорошо о них думаете. Я тут пока в самолёте летел, слышал диалог внучки с дедом, и внучка искренне удивлялась – как же так, мол, почему в войну наши всё время в окружение попадали, они разве не могли по мобильнику набрать и сказать, что им помощь нужна, или сообщение в соцсетях написать. А девочке, между прочим, лет десять было. Так что, уважаемый Иван Иванович, поколение дебилов растёт. Им можно внушить, что Иван Грозный в «Сталкера» играл. Википедию подкорректируем под эту информацию и всё. А дальше Википедии современная молодёжь в поисках информации не ходит, – ответил Алекс и посмотрел на Ивана Ивановича поверх очков.

– Ну, может Вы и правы. Вам виднее, чем нынче молодёжь живёт. В принципе интересная идея, стоит попробовать, – согласился Иван Иванович.

– Надо чтобы в каждом доме, в каждой семье стоял новейший игровой ноутбук, который сможет осилить любую современную игру. Надо чтобы все в семье, от мала до велика играли в самые тупые и похабные игры, но обязательно с очень красивой графикой – нашим «экспертам» ведь надо за что-то хвалить этот примитив. Надо чтобы отец с сыном буквально дрались за право лишнюю минуту провести за компьютером. Надо чтобы дети в семье вообще перестали общаться с родителями, а сами родители тоже не слишком горели жаждой общения, потому что у них там, в соседней комнате, тоже миссия на паузе стоит. Мы поработим этот мир, мы превратим его в одну сплошную матрицу, где все будут как зомби сидеть и только нажимать на кнопки, умножая средства на наших счетах, – активно жестикулируя руками, возбуждённо мечтал Алекс.

– А ещё можно использовать метод Николая Николаевича, который внушил людям, что визжать на трибунах стадиона, прыгая от радости за каждый закинутый в ворота мяч – это проявление патриотизма. С играми можно то же самое – дескать, играть в игры на тему Второй Мировой – это очень патриотично. Да и вообще, давно уже пора приравнять компьютерные игры к одному из видов спорта, чтобы каждый геймер мог с гордостью именовать себя «спортсменом», а время за компьютером называть «тренировками», – продолжил развивать идею Василий Васильевич.

– Тоже хорошее предложение! – Алекс снова снял очки и в его глазах зловеще сверкнул огонек алчности и безумия.

– Ладно, хватит о делах. Не пора ли нам искупнуться? – глядя на зеркальную водную гладь проговорил Иван Иванович.

– Поддерживаю. А порабощение Вселенной отложим на завтра, – засмеялся Василий Васильевич и дружески похлопал Алекса по плечу.

Солнце уже клонилось к закату, и алая, словно кровь, краска медленно заливала облака над водной гладью. Яхта прибавила обороты и, неспешно рассекая волны, направилась в сторону едва заметного пейзажа развалин древнего Херсонеса…