Текст книги "Долгий поцелуй на ночь (СИ)"

Автор книги: Вероника белка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 60 страниц)

– Миона всё вспомнит, мы не сомневаемся в этом, – заверил меня Уизли.

– Если что-нибудь случится, вы напишите мне? – Спросил я.

– Да, но я не думаю, что это понадобится, – ответил Поттер. – Когда Миона вспомнит, как вы начали дружить, она сама тебе напишет. Ты просто жди.

Легко им говорить, но в тоже время Поттер и Уизли правы. Раньше я был ужасным человеком, слишком завистливым, злым и не понимающим простых истин, я просто не признавал их, так меня учил отец. После войны я быстро понял, что у нашей семьи нет друзей, мама потом ещё как-то смогла наладить отношения с некоторыми знакомыми, а вот Люциус нет, поэтому он сейчас и сидит дома, никуда не ходит. У отца никогда не было друзей, только полезные связи, везде одна выгода. Не всё измеряется выгодой, жаль, что я понял это только после войны, а не раньше.

Покинув магазин Уизли, я ещё час ходил по улице, мне надо было успокоиться. Потом я вернулся домой, и рассказал родителям, что узнал от героев магического мира. Люциус посмотрел на меня высокомерным взглядом, в нём так и читалось, ”я же тебе говорил, надо ждать”. Нарцисса попросила меня об этом же, при этом смотрела с сочувствием. Я поел и ушёл к себе в комнату.

Теперь не могу ждать. А сейчас, я даже не знаю, сколько мне придётся ждать письмо от Гермионы? Может ещё неделю, а может и две? Я налил себе огневиски, незаметно выпил всю бутылку и лёг спать, настроение было кошмарное.

Гермиона.

Наконец, во сне я узнала, что волшебница, ко мне пришли люди из министерства и предложили учиться в Хогвартсе. Мои родители были очень горды, что у нас в семье родилась ведьма, и согласились отпустить меня в школу. Я вспомнила, как в первый раз пошла в Косую Алею, как купила учебники и волшебную палочку – это были потрясающие воспоминания. Самое лучшее началось, когда на вокзале я прошла через барьер и села в поезд, там я познакомилась с Гарри и Роном. Я вспомнила весь свой первый год в Хогвартсе.

Когда я проснулась, я почувствовала, что полностью вернулась домой. Вдруг я подумала о Малфое, как он всё время задевал меня, Гарри и Рона. Что же такого случилось, что после всего этого, я смогла подружиться с ним? А потом даже влюбиться в него. Пока я решила не думать об этом, мне надо было сообщить друзьям, что я вспомнила о них.

Гарри и Джинни были несказанно рады, что я вспомнила первый год в школе. Мой друг позвонил Рону, надо было и его обрадовать. Жаль, что Рональд потом не смог остаться с нами, мне так хотелось поговорить с друзьями. После того как Гарри ушёл на работу, я общалась с Джинни, рядом были дети, я всё смотрела на Кетрин и просто не могла поверить, что я родила её от Малфоя. Хорошо, что в обед позвонил Рон и пригласил пообедать с ним и Гарри, в квартире над магазином, я сразу согласилась.

Этот разговор с друзьями, был мне необходим, как воздух. Мы всё вспоминали первый курс, а потом зашла речь и о Малфое. Гарри и Рон удивили меня, когда сказали, чтобы я не спешила с выводами, напоминая, что после войны Малфой изменился. Я решила подождать, и узнать, что будет дальше. Мне хотелось, как можно скорее лечь спать, чтобы увидеть ещё один сон.

Воспоминания о втором году обучения, повергли меня в шок. Я вроде этого и ожидала, друзья мне рассказывали, но когда я всё вспомнила, мне стало жутко. Я больше не хотела видеть Малфоя, а он наоборот стремился встретиться со мной и Кетрин, прислал письмо, я ответила ему, чтобы он не приходил, так как мы уходим гулять.

После этого воспоминания я стала уже бояться смотреть, что будет дальше. Опасения мои подтвердились, на следующую ночь я увидела несчастного гиппогрифа, которого из-за Малфоя хотели казнить, хорошо, что я знала, что всё закончится хорошо. После этого моя антипатия к слизеринцу возросла ещё сильнее, я больше не хотела его видеть. Я старалась сдерживаться, но не смогла и рассказала дочери, что вспомнила об её отце. Кетрин решила пока не видеть Малфоя, а подождать, что я ещё вспомню. Хорёк, как называли его Гарри и Рон, ещё прислал мне два письма, на них ответил Гарри, потом он перестал это делать.

Теперь за одну ночь, я не могла увидеть год моей учёбы, воспоминания были всё ярче. Я видела, как Гарри стал четвертым чемпионом, опять Малфой стал задевать его, а Рон не поверил своему лучшему другу. В этот момент я проснулась в комнате. Мне захотелось простонать, теперь придётся ждать до вечера, чтобы увидеть продолжение. Мне всё это напомнило сериал, а я будто смотрю на себя со стороны, каждый раз серия обрывается на самом интересном месте. С трудом поднявшись с постели, я пошла в душ.

Целый день я ходила вся дёрганая, только общение с Джинни и детьми спасало меня. Теперь я по-другому смотрела на детей своих друзей. Джеймс был очень похож на Гарри внешне, а характером напоминал Рона, а вот Альбус был спокойным мальчиком. Малышка Лили была очень доброй девочкой, Джинни рассказала, что по словам Хагрида – дочка пошла характером в свою бабушку, в честь которой её и назвали. Я была рада, что моя дочь подружилась с детьми моих друзей. Теперь мне захотелось ближе познакомиться с детьми Рона.

Наконец, день закончился, я выпила зелье и погрузилась в очередное воспоминание. Теперь я видела, как общалась с Виктором Крамом, он пригласил меня на “Святочный бал”, я никому кроме Джинни не рассказала с кем иду. Бал для меня начался волшебно, а закончился кошмарной ссорой с Роном. В этот момент я впервые вспомнила, как мне понравился мой друг. Перед балом я увидела, как Гарри смог забрать золотое яйцо у дракона, а потом было второе испытание в котором, меня из озера вытащил Виктор.

Сколько всего я вспомнила про Крама, почти все в школе думали, что я встречалась с Гарри, а потом бросила его променяв на Виктора. Я вспомнила все эти статьи в газетах, даже во сне я почувствовала, что злилась, когда видела лица слизеринок. Последним, что я увидела перед тем, как проснуться, был Гарри, который появился с телом Седрика.

Ещё один день я провела в нервном ожидании следующего сна. Я всё вспоминала смерть Седрика, она произвела на меня сильное впечатление. Джинни рассказала мне, как в школе на это отреагировали другие ученики. Мне стало так жаль Седрика, хотя он уже давно был в могиле, но для меня, это случилось будто вчера.

Следующее две ночи я видела во сне пятый курс – это был один из самых ужасных годов, что я провела в Хогвартсе, одна жаба Амбридж чего стоит. Хорошо, что мы придумали отряд Дамблдора, я научилась вызывать патронуса. Я была благодарная за это Гарри. Вот и все хорошие воспоминания, а много плохих были связаны с Малфоем. Кажется с каждым днём я начинала испытывать к нему всё большое отвращение. А уж смерть Сириуса поразила меня до глубины души, особенно если учесть, что убила его тётка Хорька. Я была рада, что пятый курс закончился.

Мой последний флакончик зелья я выпила и вспомнила половину шестого курса. Последнее, что я увидела, было то, как я еду домой в поезде на рождество.

После завтрака мы с Джинни вдвоём сходили в больницу, я получила от целителя ещё зелья. Меня осмотрели и сказали, что всё идёт хорошо. Весь день я думала о Роне, уже тогда я любила его, и поэтому ревновала к Лаванде, как же так получилось, что мы расстались? Ведь после войны мы встречались и у нас были серьёзные отношения. Когда я уже буду получать ответы на свои вопросы?

Вечером Гарри мне рассказал, что он и Рон сегодня говорили с Малфоем, и убедили его дать мне время. Я была в шоке когда узнала, что Хорёк хотел прийти ко мне и начать мне что-то объяснять, сейчас, я хотела его видеть меньше всего на свете. Мне стало казаться, что я никогда не захочу смотреть на него. Я поблагодарила друга за то, что он не стал от меня ничего скрывать.

Выпив очередной флакон зелья, я заснула. Теперь я увидела много чего, я даже не ожидала, что помимо гибели директора, я увижу как стёрла родителям память о себе, и заставила их переехать в Австралию. Последнее, что я видела, была свадьба Билла и Флёр, а потом напали Пожиратели смерти, и нам пришлось спасаться бегством.

Следующие три ночи были самыми ужасными, я видела как мы искали крестражи, то что случилось в министерстве, произвело на меня сильное впечатление. А потом та ссора с Роном, когда он бросил нас, никогда не видела, чтобы я столько плакала. Мы с Гарри отправились в дом его родителей, но там нас ждала ловушка, мы еле унесли ноги. Однажды ночью я проснулась и увидела, что Рон вернулся, он спас Гарри и вытащил из реки меч. Как же я была зла на него, но в глубине души рада, что мой любимый вернулся. Я вспомнила, как меня пытали в поместье Малфоя, его ужасная тётка, а Хорёк стоял там, смотрел, и ничего не сделал. Последние воспоминания о войне были самыми ужасными, я видела столько смертей, больше всего, переживала из-за Фреда. Как же я была рада, когда всё закончилось.

Теперь, по словам моих друзей, я должна была увидеть всё самое интересное, что было после войны. Когда мы говорили об этом с Джинни, она получила письмо.

– Ого, – ахнула подруга. – Ты представляешь, меня приглашают на радио комментировать матчи плей офф по квиддичу. Помнишь я тебе говорила, что я пыталась играть, после того как закончила Хогвартс. Я играла во втором дивизионе, а после того как мы с Гарри поженились, я доиграла сезон и когда забеременела ушла из команды.

– И теперь тебя приглашают комментировать матчи на вылет, – сказала я, подруга кивнула. – Я думаю ты можешь попробовать, ничего плохого не случится, тебе ведь нравилось играть?

– Да очень нравилось, – улыбнулась Джинни. – Пусть я не стала великим игроком, но я всё равно любила эту игру. Это Гарри мог стать супер ловцом, а я скорее просто любитель. Мне надо посоветоваться с мужем, но думаю он будет не против, если я соглашусь, ведь это всего на три месяца, пока будут идти матчи плей офф.

Когда дети узнали, что Джинни приглашают комментировать матчи, все были в восторге. Я уже давно вспомнила, что так и не полюбила квиддич, но сегодня разговоры о нём, меня сильно отвлекли от мыслей, что мне приснится сегодня ночью?

Вечером из аврората пришёл Гарри, когда он узнал какую работу предлагают его жене, тоже посоветовал согласиться. Джинни написала письмо и решила отправить его завтра утром. Мы все вместе поужинали, потом ещё час обсуждали новую работу подруги, только после этого я ушла к себе в комнату. У меня было странно ощущение, что сегодня я увижу нечто такое, что меня удивит.

Выпив зелье я сразу почувствовала, что хочу спать, я легла и моментально провалилась в страну Морфея. Я увидела себя в Норе, кругом были братья Рона и плачущая Молли, следующие три дня были заняты похоронами, мы только и успевали прощаться с погибшими. Я всё время жила в Норе в бывшей комнате Перси. Каждую ночь мне снились кошмары, один раз я так испугалась, что побежала в комнату к Рону, он тоже плохо спал. Я разбудила его.

– Я так больше не могу, – сказала я. – Боюсь спать одна.

– Иди ко мне, – предложил Рон и откинул одеяло, я не решилась лечь. – Миона, не бойся, я тебе просто предлагаю спать рядом со мной, неужели ты думаешь я способен…

– Нет, что ты, – перебила я своего парня, и быстро легла рядом с ним.

Начиная с той ночи, я всё время спала рядом с Роном, кошмары стали меня меньше мучить. Все похороны закончились и начались судебные слушания. Я всё чаще стала думать, что хочу найти своих родителей. Через банк и пару заклинаний я решила, что мне как героине войны можно сделать скидку, я узнала в каком городе поселились мои родители, теперь я могла отправиться в Мельбурн, чтобы вернуть им память. Мне так сильно хотелось сказать об этом Рону, попросить его полететь со мной, но я не осмеливалась этого сделать. В Норе царила ужасная обстановка, все были подавлены, меня удивил мистер Уизли, он начал много пить, я никак не ожидала этого от отца Рона. Молли всё время плакала, я Джинни и Флёр пытались её успокоить.

Я сидела в комнате на окне и смотрела на альбом с фотографиями родителей, когда в комнату вошёл Рон. Неожиданно для меня, он сам предложил отправиться в Австралию. Я была так рада, кинулась обнимать своего любимого. Мы быстро всё уладили, купили билет на ближайший рейс, и стали ждать вылета. Все обитатели Норы и друзья поддержали моё желание вернуть родителей. Гарри и Джинни проводили нас в аэропорт, и мы улетели.

Мы поселились в гостинице в Мельбурне, я как можно скорее хотела увидеть родителей, и вернуть им память. Какого же было моё разочарование, когда у меня не получилось этого сделать, я так расстроилась, ещё и растерялась, хорошо, что Рон быстро увёл меня. Мы молча гуляли по городу, а потом вернулись в гостиницу и напились. А после этого впервые переспали. Я вспомнила, как это было. Утром Рон извинился, что полез ко мне.

– Я так хотел, чтобы у нас всё прошло романтично, – сказал он. – Ты заслуживаешь всего самого лучшего, а заняться первый раз любовь спьяну, да ещё и с горя…

– Рон, милый, успокойся, – сказала я и обняла его, мы так и сидели на кровати голые. – Для меня не важно, как это случилось, к тому же ты думаешь, что я не хотела, если бы это было так, я бы тебе сказала, уверена ты бы остановился.

– Конечно, – сразу сказал мой любимый.

– Я ведь этого не попросила, потому что я правда хотела, – с жаром произнесла я. – Рон, я ведь люблю тебя с четвёртого курса, я только тебя и представляла моим первым мужчиной, больше никого, мне совсем не важно, что предшествовало этому.

Кажется мой милый не поверил моим словам, тогда мне ничего не оставалось, как поцеловать его. Поцелуй получился таким горячим, что мы оба возбудились и опять занялись любовью, всё было просто потрясающе, Рон точно знал, что и как надо делать, чтобы доставить мне удовольствие. Потом меня посещала мысль, что у моего парня оказался такой опыт, потому что он уже спал с кем-то. Я не выдержала и спросила об этом прямо. Рон признался, что просто почитал кое-какие книги, ему очень хотелось доставить мне удовольствие. Я была рада это услышать, я была не опытна в вопросах секса, просто я тоже читала, что мужчины всегда получают удовольствия в постели, а вот женщинам его труднее достичь. Хорошо, что Рон подумал и обо мне, я решила, что мне тоже надо будет что-нибудь почитать.

Мы с Роном ещё день провели в Австралии, а потом вернулись домой. Вся семья Уизли и наши друзья, были опечалены, когда узнали, что я так и не вернула память родителям. Я была сильно расстроена, только одно меня утешало, мама и папа хорошо живут, у них всё есть, они счастливы. Как это не странно, но когда меня стали чаще вызывать в суд, я была рада, это отвлекло меня от мыслей о родителях. Всё, я решила, что больше не буду об этом думать, хватить грустить.

Суды над Пожирателями смерти проходили каждый день. Меня, Рона и Гарри, как главных героев войны, постоянно вызывали на слушания. Кингсли и его новая команда, были очень строги к Пожирателям, если было доказано, что обвиняемый убивал волшебников и маглов, его сразу приговаривали к поцелую дементора. Пожиратели смерти пытались убедить суд, что они действовали под заклинанием Империус, но им не верили на слово и поили “сывороткой правды”, тогда они признавались во всех преступлениях. Я спокойно относилась к жёстким приговорам, я никого не жалела. От своих однокурсников я узнала, как к ним относились в школе, как их мучили Псы. Рон был просто в ярости, он сам был готов начать пытать Пожирателей.

С одной семьёй было мало что ясно – Малфои. Гарри был очень благодарен Нарциссе, он попросил Кингсли снять с неё все обвинения, у неё ведь даже не было метки. Мы с Роном были не против помочь миссис Малфой, поэтому поддержали друга. Нарцисса была очень благодарна нам, когда узнала, что её больше ни в чём не обвиняют. А вот у её мужа и сына дела были не так хороши, под действием “сыворотки правды” они признались, что никого не убивали, но пытать пленных им приходилось. Я была на этом заседании суда и внимательно смотрела на Люциуса и Драко, у них обоих был такой жалкий и побитый вид, что мне просто стало их жалко.

После этого заседания суда, мы с Роном и Гарри много разговаривали, вспоминали во всех подробностях, что случилось в Малфой-Меноре, и пришли к выводу, что Хорёк нас не выдал, папаша его тоже нас узнал, скорее даже не меня, а Рона, но и он промолчал. Посоветовавшись, мы решили выступить свидетелями защиты. Это было последнее, что я увидела той ночью.

Открыв глаза я поняла, что лежу в своей комнате, в доме на площади Гриммо, кажется я отсюда и не уходила. Ведь разговаривала я с моим парнем и другом, в этом же доме. Я пошла в ванную, у меня перед глазами всё стояла картина из зала суда, как отец и сын Малфои дают показания. Я раз пять умылась холодной водой, только после этого смогла спуститься вниз.

За завтраком я рассказала всем, что вспомнила суд, о моих отношениях с Роном я упомянула вскользь. Джинни и Гарри были рады, что ко мне так быстро возвращается память, мы немного поговорили об этом, а потом снова стали обсуждать новую работу моей подруги. Джинни отправила письмо, а днём получила ответ, что в понедельник её ждут на радио.

День прошёл хорошо, Гарри куда-то ушёл под вечер, а потом вернулся прямо перед ужином. Я хотела увидеть, что будет дальше, но я уже не ждала ночи с таким нетерпением, как раньше. Мне очень хотелось узнать, что было во время войны, всё это я вспомнила, теперь мне было уже проще. В комнате я выпила зелье и легла в постель.

Снова я увидела себя на площади Гриммо в зале, мы сидели вместе с Роном и ждали Гарри, он вошёл в комнату, мы не стали ничего обсуждать, а через камин отправились в министерство магии. На суде Малфоев было много народу, все места были забиты, я сильно нервничала и вцепилась в руку Рона.

– Не верится, что буду защищать Хорька и его папашу, – шепнул мне любимый.

– Мне тоже, – понимающим тоном произнесла я.

Начался суд, сначала показания дал Рон, потом я, и последним Гарри. Судьи к нам прислушались, они отпустили Драко, а Люциусу вместо поцелуя дементора дали десять лет тюрьмы. В этот момент я смотрела на Нарциссу, она кажется, не могла поверить своему счастью. После заседания Драко освободили сразу, а его отца отправили обратно в Азкабан.

– Сейчас нам достанется от журналистов, – предостерегающим тоном произнёс Рон.

– Ничего, мы совсем справимся, – уверено заявил Гарри.

Я открыла рот, чтобы сказать, что тоже так думаю, как к нам подошли Нарцисса с сыном и поблагодарили нас. Меня поразило, что Хорёк сказал спасибо нам всем, он так странно посмотрел на меня и моего парня. Мне опять стало жаль Малфоя, сейчас он выглядел так оплёвано. Мы только кивнули, и пошли отвечать на вопросы журналистов, по сути нам пришлось ещё раз повторить то, что мы сказали в суде, это объясняло, почему мы так себя повели. Среди акул пера была и Рита Скитер, она больше всех и задавала вопросов, мы терпеливо, на всё ответили, а потом вернулись на площадь Гриммо, а оттуда уже отправились в Нору.

Молли до сих пор было очень плохо, Джинни не отходила от матери. Мы обсуждали состояние миссис Уизли, даже показывали её целителю, он сказал, что у Молли сильная депрессия, ей надо пить успокаивающие зелья. Но лучше этим не увлекаться, поэтому надо, чтобы с миссис Уизли рядом всё время кто-то находился. Из слов колдомедика мы сделали вывод, что Молли может захотеть покончить с собой. Джинни так испугалась за свою маму, что не отходила от неё ни на шаг. Мистер Уизли много пил после похорон Фреда, но сейчас перестал это делать, на него навалилось много дел в министерстве, домой он стал возвращаться поздно вечером.

Мы собрались в Норе, и стали рассказывать, как прошёл суд над Малфоями. На следующие слушания должна была пойти Джинни, она была свидетельницей преступлений, которые были в школе. Я сама вызвалась посидеть с Молли. Так стала проходить моя жизнь, я всё время видела себя или в суде или в Норе. Мы с Роном, Гарри и нашими друзьями уже устали давать бесконечные интервью, и стали быстро покидать министерство. Мы с Роном не стесняясь никого, жили у него в комнате, каждую ночь мы занимались любовью, нам обоим это доставляло массу удовольствия. Так прошёл Июнь, и заканчивался Июль.

За неделю до дня рожденья Гарри он пришёл в Нору очень недовольный. Мы и спросить ничего не успели, как друг сам заговорил:

– На мой день рождения хотят устроить большой праздник в министерстве в честь победы.

– Раз ты такой сердитый, значит, тебя никто не стал слушать, когда ты попытался объяснить, что не хочешь на свой день рождения большого праздника, – сказал Рон.

– Да, – подтвердил Гарри, и сел рядом со свое девушкой. – Вы тоже должны быть на празднике.

– Это и понятно, – протянула я. – Мы пойдём на праздник.

Больше Гарри не возмущался, он понял, что это бесполезно. Мы с Джинни сходили в магазин и купили себе новые платья, и стали готовиться к празднику. Молли потихоньку пришла в себя, и тоже должна была пойти в министерство вместе с мужем.

Неделя пролетела быстро, к шести часам мы отправились в министерство. В красивых платьях, мы не стали отправляться через камин, а трансгрессировали к министерству. Стоило нам войти в большой зал, как на нас сразу были направлены все камеры. Праздник пошёл так, как мы все и ожидали. Первые два часа, я только и успевала отвечать на вопросы и принимать поздравления. Когда всё немного утихло, я стала рассматривать гостей, были одни знакомые лица, здесь собрались все волшебники, которые поддерживали Гарри и Кингсли во время войны. Я увидела учителей из Хогвартса, мы поговорили с директором МакГонагалл, я узнала, что Хогвартс почти восстановили, он уже готов принимать учеников. Директор пригласила и нас на седьмой курс. Я сказала, что подумаю. Когда я вернулась за свой стол, я поняла, что хочу вернуться в Хогвартс, оставалось только уговорить Рона поехать со мной.

От моих мыслей меня отвлёк голос Кингсли, когда он вышел на сцену говорить свою речь. А потом стал награждать всех участников войны, первым конечно, свою медаль получил Гарри, затем Рон и я. Кроме медалей, нас поощрили ещё и деньгами, все в зале громко хлопали нам. Мне было неудобно стоять на сцене, я хотела скорее вернуться на своё место, хорошо, что рядом были мои друзья. Наконец, нас отпустили и стали награждать других героев войны. Я была рада за Невилла и Полумну, они так много сделали для нашей победы. Вся семья Уизли получила награды и премии, кроме Перси.

Торжественная церемония закончилась и начались танцы. Со мной и Джинни так много магов хотели потанцевать, Гарри и Рон никогда не любили танцы, отказать нам было неудобно, приходилось соглашаться. Когда я не танцевала, всё смотрела на гостей, я не увидела здесь ни одного выпускника Слизерина, который был моложе двадцати лет, если не считать их декана. Сама не знаю почему, но в этот момент я вспомнила о Малфое, в былые времена, он был бы одним из гостей и далеко не последним, а сейчас, его никто и позвать не подумал. Тряхнув головой, я выкинула все посторонние мысли и уговорила Рона потанцевать со мной. Праздник закончился далеко за полночь, мы вернулись в Нору.

Следующие две недели мы с Джинни уговаривали Рона и Гарри вернуться к Хогвартс. Наши парни не хотели этого, сначала они наотрез отказались. Гарри говорил, что он должен переловить все беглых Пожирателей смерти, ведь многие успели скрыться. Рон хотел помогать Джорджу в магазине. Все Уизли переживали гибель Фреда, за три месяца, потихоньку все пришли в себя, даже Молли стало уже лучше, а вот Джордж до сих пор остро переживал потерю брата – близнеца. Я сама говорила с Джорджем, он был не против, чтобы Рон работал с ним в магазине, но только после того, как мой любимый закончит Хогвартс. Мы с Джинни били на то, что этот год в школе будет спокойным, в этот раз нам не придётся никого спасать.

– Вы посмотрите, многие наши друзья вернуться в школу, – сказала я, стоя в гостиной на площади Гриммо. – Мы главные герои войны, мы должны своим примером показать, что больше боятся нечего, и можно спокойно вернуться в школу. В этом году ожидается много первокурсников, мы должны поддержать их. Рон, Гарри, неужели вы хотите оставить своих девушек одних? – Строго спросила я, и выразительно посмотрели на них.

– Гарри, я и так целый год была без тебя, – поддержала меня Джинни. – Да-да, я знаю, вы искали крестражи, тут я не в претензиях. Но в этом году, я хочу, чтобы ты был рядом со мной. А устроиться на работу в Аврорат, ты всегда успеешь. Гарри, разве тебе не хочется хоть немного передохнуть, ты и так всех спас. Теперь ты заслуживаешь того, чтобы спокойно доучиться.

Такие разговоры у нас случились ещё не раз, наконец, наши парни согласились вернуться в Хогвартс. Все Уизли поддержали это решение, мы отправились в магический район Лондона, чтобы купить учебники. Я поймала себя на мысли, что второй раз я еду в школу с ожиданием того, что всё будет хорошо. У меня такое ощущение было только один раз, когда я отправлялась на первый курс, и вот теперь на последний.

Тридцать первого Августа Молли приготовила праздничный ужин, давно я не видела, чтобы мама моего любимого, так искренне улыбалась. Джордж тоже почти перестал пить, Перси нам рассказал, что видел как Анжелина заходила в магазин, похоже у них намечается роман. Теперь со спокойной совестью я возвращалась в Хогвартс.

Утром мы трансгрессировали на вокзал. Указом министерство было решено, что первого Сентября на вокзале будет заколдовано место, куда все могут перемещаться, чтобы маглы нас не видели, после этого можно было спокойно пройти на платформу. Мы быстро миновали барьер, и увидели оживлённую платформу девять и три четверти. Мне, Рону и Гарри, предложили быть старостами школы, но мы сразу отказались, Джинни тоже, в итоге старостами стали Невилл и Полумна. Мы увидели их на платформе, они позвали нас в своё купе, мы сразу согласились. Так в купе сидели три сладкие парочки, мы не сговариваясь, не обсуждали войну, а говорили о всякой ерунде, как же это было приятно. Только когда Полумна спросила меня о родителях, я загрустила, Рон вместо меня ответил на их вопрос. А я решила сходить в туалет, чтобы умыться.

В коридорах никого не было, я быстро дошла до туалета и посмотрела на себя в зеркало.

– Спокойно, Гермиона, – сказала я вслух. – Рон, Гарри и Джинни рядом, они поддержат тебя.

Я умылась, вытерла руки и пошла обратно в своё купе. Вдруг другое купе открылось и оттуда вышел Малфой. Мы замерли на месте, и стали рассматривать друг друга, мне показалось, что Хорёк похудел, и вообще вид у него был какой-то болезненный.

– Здравствуй, Грейнджер, – вежливым тоном сказал Малфой.

– Здравствуй, – кивнула я.

Хорёк подвинулся и дал мне пройти, я снова кивнула ему и пошла дальше. Я не слышала шагов, только чувствовала, что на меня смотрят, но я не оглянулась, а быстро дошла до своего купе. Когда я вошла туда, сразу рассказала, что видела Малфоя.

– Хорёк не сказал тебе ничего обидного? – С тревогой спросил Рон.

– Наоборот, вежливо поздоровался, а потом ещё и пройти дал, – ответила я. – Знаете, сейчас Малфой не выглядел таким жалким, как в день суда, но вид у него всё равно, как у побитой собаки, пусть и одетой в дорогую одежду. А в его взгляде больше не было ни капли презрения, мне даже показалось, что там была растерянность.

– Говорят, мало учеников со Слизерина вернулось в Хогвартс, – сказал Невилл.

– Для меня главное, что Паркинсон не вернулась, – зло произнесла Джинни, и посмотрела на Гарри. – Эта дрянь с мордой пса, хотела выдать моего парня.

– А вроде Паркинсон уже замужем за каким-то магом из Германии, – вспомнила я, как прочитала об этом в газете. – Может она доучиться в Германии, а может уже решила, что ей этого не надо, теперь она замужем. Я не сомневаюсь, что её муж чистокровный маг.

Мы ещё немного обсудили слизеринцев, а потом стали говорить о школе, как мы будем учиться. Я как обычно, решила что буду изучать все предметы, которые смогу. Невилл и Полумна стали чаще выходить из купе, им надо было следить за порядком, по понятным причинам, всё было тихо, ни каких стычек не было. Когда пришло время переодеваться в школьную форму, парни оставили нас, мы только улыбнулись. Полумна первая из нас призналась, что стала женщиной, мы с Джинни это уже обсуждали, поэтому спокойно сказали об этом.

Поезд остановился, мы вышли из вагона и сразу увидели Хагрида, мы все подошли и обняли его. Наш старый друг едва сдержал слёзы, потом достал свой огромный платок, который всегда напоминал мне скатерть, и вытер глаза. Долго поговорить нам не удалось, нашему большому другу, надо было заниматься первокурсниками, а мы пошли к каретам. Многие старшекурсники которые были на войне, теперь видели фестралов, когда-то я мечтала посмотреть на них, а сейчас многое отдала бы, чтобы не видеть их. Делать было нечего я села в карету, и мы поехали.

До замка мы доехали быстро, при первом взгляде не скажешь, что четыре месяца назад, здесь проходила битва. Поначалу я нервничала, но когда села за стол между Роном и Джинни, мне стало спокойнее. Директор МакГонагалл сказала приветственную речь, потом шляпа спела очень трогательную песню, и началось распределение. Больше всего первокурсников поступило на наш факультет, примерно поровну на Когтевран и Пуффендуй, а вот на Слизерин пошло меньше всего народу. Когда я посмотрела на их стол поняла, что там вообще учеников мало. Я поискала глазами Малфоя, он сидел рядом с Забини, но они не разговаривали, опустили головы в свои тарелки. Долго смотреть я не стала, а повернулась к своим друзьям. Директор объявила старост факультета и школы, я поняла, что многие ожидали увидеть здесь меня, Рона или Гарри, но мы сами отказались, я ничуть не желаю об этом.

Праздничная церемония закончилась, все пошли по своим гостиным. Как же я была рада вернуться в свою комнату, моими соседками были Джинни, Парвати и Лаванда. Браун сразу стала рассказывать, про своего нового парня с Пуффендуя, который участвовал в битве и тоже вернулся на последний курс. У нас у всех были парни, кроме Парвати, они всё лето провели дома и ходили только на суды. Мы немного поговорили о прошлом, а потом легли спать.

В первый учебный день мы получили расписание, я сразу погрузилась в учёбу, а мои друзья в квиддич. От должности капитана команды Гарри не отказался, Рон и Джинни тоже хотели играть, и собирались в этом году создать команду мечты, которая выиграет все матчи. Две недели учёбы пролетели быстро, я много времени проводила в библиотеке, а по вечерам мы с Роном находили пустой класс, превращали стул в кровать и занимались там любовью. В гостиную возвращались только после полуночи, я не сомневалась, что многие замечали наши отлучки, но никто, нам ничего не говорил. Гарри и Джинни тоже так делали, подруга мне рассказывала. Но никому из нас замечаний не поступало. Я была уверена, что к нам так относились, потому что мы герои войны, считалось, что нам сейчас можно почти всё.