Текст книги "Пока ты спал (СИ)"

Автор книги: Venoni

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

Все это я хотела сказать, но не сказала. Лишь буркнула: «Всё замечательно, все живы и здоровы».

Спустя какое-то время Розалия, их работник по дому, пригласила всех к столу.

Так получилось, что Пабло сел прямо напротив меня. Это чуть-чуть смутило меня, так как мои глаза и мои эмоции были перед ним, как на блюдечке. Я даже на секунду покраснела, заметив, как он долго не отводит от меня своих голубых очей.

Черт! Блондин, если ты так будешь смотреть на меня, я не смогу проглотить ни одного кусочка.

Слава Богу, я оказалась рядом с бабулей. Эта женщина умела шутить и расслаблять.

Стол ломился от всякого рода вкусностей. На первое было подано локро, на второе можно было выбрать между жаренным мясом, парильядой, миланесой и сапальтиосами. Несомненно, что хозяйка не забыла про сладкий хлеб Pan Dulce, который подается только на новогодний стол.

Уже после густого локро, я почувствовала, что если продолжу так есть, то к концу ужина просто-напросто не смогу встать или лопну.

Вы заметили, что Коко сегодня прекрасно выглядел? – спросила Соня, когда тарелки со съеденным локро были собраны.

Да, – ответил скромно Серхио, видимо не желая пока вести беседы за столом.

Если он очнется, его переведут в другую палату? – сеньор Хуан, наоборот, был настроен поговорить.

Конечно, его переведут в лучшую палату, – мама Хорхе, по видимости также, как и я, наелась. Она хотела расслабиться и побеседовать, – Марисса, вы с Коко уже решили, где вы будете проводить медовый месяц?

Я провел медовый месяц в Мексике, – вставил сеньор Хуан.

Марисса, ты должна сказать, что хочешь провести медовый месяц в Париже, – опередила мои мысли бабуля. Я реально хочу провести медовый месяц во Франции или в Италии.

Мы еще не думали об этом, – негромко ответила я.

Как это не думали?! – возмутилась Соня, – Как только мой сынуля очнется, я его убью. Девочка моя, Париж – это прекрасно.

Денни Трехо – мексиканец! – снова дедушка вставил про Мексику.

Денни Трехо не истинный мексиканец, – подал голос Серхио, – вот Фелипе Коломбо настоящий мексиканец! Он родился в Мексике.

У каждого человека две родины – его собственная и Франция. Моя милая, ты должна побывать во Франции, – мать Коко не прекращала говорить про Францию. Я, конечно, желала, чтобы тема про наш медовый месяц закрылась.

Естественно! Увидеть Париж и умереть, потому что тащить на себе столько чемоданов невозможно! – упрекнул супругу Серхио.

Прекрати! Ты все время вспоминаешь об этом!

Я вспоминаю об этом с болью. Ты думала, что в Аргентине закрылись все бутики и одежда вся закончилась?

Фу! Какой ты!

Сальма Хайек – мексиканка! – реплики сеньора Хуана произносились очень вовремя.

Пабло молча улыбался. Бабуля и Фелипе еще не закончили с супом.

Сальма маленького роста. – отвлеклась Соня.

Зато она красивая. – задел ее муж.

Нет, она загадочная. – ответила его жена.

Вот, Шарлиз Терон загадочная, а она красивая, – не соглашалась с мужем сеньора Бустаманте.

Загадочные женщины – это женщины, которые выходят замуж за гадов! – ляпнула бабуля.

Мама!!

Вот, почему сейчас в Европе почти везде при власти женщины? – сеньор Хуан хотел разбавить ситуацию.

Потому, что в цивилизованном мире женщина всегда права! – заявила Соня.

А если она не права, то она громко заплачет или заистерит, и будет права. – подытожил Серхио.

С твоей логикой надо идти на войну! – упрекнула его супруга.

Почему?

Она просто убивает!

Есть только два способа победить в споре с женщиной: заплакать первым и притвориться мертвым! – добавил дедушка.

Ничего страшного, я всегда все контролирую. Свою смерть, свои первые слезы и все остальное, – пошутил Серхио.

Если бы ты все контролировал, у тебя не было бы сейчас троих детей! – ответила на его шутку Соня.

Мам! – упрекнул ее Пабло.

Я и Фелипе молча улыбались и слушали.

Марисса, ты не могла бы найти девушку для Пабло? – вдруг заявила мама Коко, – Такую хорошую, как ты сама.

Я поперхнулась и откашлялась. Кажется, Пабло тоже стало не по себе. Он прикрылся бокалом вина.

Ааа…, но я не знаю какие девушки нравятся Пабло.

Мне нравятся толстые блондинки! – быстро ответил он.

Не ври! Тебе нравятся рыжие! – заявил Фелипе.

Бабуля внимательно посмотрела на нас. Надеюсь, она не так хорошо видит. Я рыжая!

Бенхамин Рохас – мексиканец! – сеньор Хуан вспоминал всех известных мексиканцев, которых знал.

Бенхамин не мексиканец, и он ростом пять с половиной футов!

Бенхамин похож на моего Пабло, – загордилась Соня.

Нет, Рохас похож на меня! – отрицал ей Серхио.

Внимание! Уважаемая семья, хочу произнести тост! – бабуля встала и подняла бокал.

Да, мама, давно пора, – поддержала ее Соня.

Поздравляю всех с наступающим Новым Годом! Желаю, чтобы все наши желания исполнились, любовь стала взаимной, здоровье позволяло пнуть быка под зад, мозг не покидал наши черепушки, как говорится, чтобы нас не покидал холодный разум и яйца оставались стальными!

Ура! – поддержал ее сеньор Хуан.

Господи, у моего сыночка только одно стальное яйцо! – запричитала Соня.

Туф! В этом ничего страшного, дорогая. Вон посмотри, он же завоевал сердце Мариссы своим одним яйцом. – успокаивал ее сеньор Серхио.

Клянусь, я хотела провалиться сквозь землю. Какой черт меня тянул за язык, когда я проболталась про яйца.

Фелипе громко засмеялся и остальные тоже.

Коломбо маленького роста! – заявил в конце сеньор Хуан.

Это мясо какое – то живое, – возмутилась бабушка, – Коломбо красавчик!

Коломбо?! – очнулась вдруг Соня, – Это Джордж Блуни прекрасен.

Клуни, мама! – постыдился Пабло.

Какая разница! Он прекрасен.

Нет! Это я прекрасен! – заявил Серхио.

Кто-то сегодня забыл выпить Самолюбин, – промолвила сеньора Хильда.

Ужин продолжался в том же духе. Я немного напрягалась, когда меня спрашивали про мои планы с Коко, но, в основном, вечер прошел великолепно.

Часы приближались к двенадцати. Мы собрались в просторной гостиной с бокалами в руках. Я ощущала себя почти счастливой, почти реальной частичкой этой семьи.

Интересно, что в моих мыслях люди никогда не были идеальными и я воспринимала их такими какие они есть, стараясь не осуждать и не всегда у меня получалось. А эти люди, мне нравились. Нравились такими, какие они есть.

Куранты пробили двенадцать часов, и все бросились обниматься.

С Новым годом! С Новым Годом!

Звон чокающихся бокалов перемешался с поздравлениями. В нашей стране принято, после двенадцати сказать каждому пожелание и поцеловать в щеку.

Все было волшебно, пока не подошла очередь Пабло говорить пожелания мне.

Я целый вечер ловила его взгляды на себе и тут он замолчал, задумался и отвел глаза. Эта неуловимая химия между нами не давала мне спокойно вздохнуть.

Ну говори уже, Пабло! – подтолкнула его мать.

Марисса, я желаю тебе счастья, – сказал он и протянул свой бокал.

Я тебе тоже, – ответила я и прикоснулась своим бокалом к его.

Целуй ее, идиот! Это традиция! – прикрикнула на него бабуля и подтолкнула в плечо.

Он замешкался, подошел ко мне и нежно поцеловал в щеку. Очень близко к губам.

От его поведения я не знала куда деться. Его губы показались мне обжигающими. Наши глаза встретились уже после всего. Я почувствовала, как внутри меня все съежилось. Какие-то импульсы разбушевались внутри меня. Его взгляд говорил мне открыто, что я его интересую не просто, как невеста брата, а как девушка.

Мне нравилось. Господи! Он мне не просто нравится, он мне безумно нравится! Что делать?!

Пабло, ты обязан ее проводить! – настаивал Серхио, когда я решила, что уже пора вернуться домой.

Я отказывалась, но меня никто не слушал. В связи с тем, что Пабло выпил шампанского, мы заказали такси.

Наше молчание в такси говорило само за себя. По року судьбы или из-за шального водителя, на резком повороте Пабло взял меня за руку, ладошка к ладошке, и держал до конца пути.

Все мое нутро, все мои чувства сконцентрировались на своей руке. Благо он сидел и не двигался, а я не смела поднять глаза. Его пальцы были теплыми и твердыми. Мы сидели словно два подростка, которые боялись признаться друг другу в любви. По крайней мере, так сидела я.

«Почему я не призналась ему, что я не невеста Коко?! Как мне быть теперь? Что сказать? Что он подумает? Весь этот фарс и моя дальнейшая ложь! Если бы я сказала правду, когда первый раз увидела его, понял бы он меня? Или посчитал за мошенницу, которая специально внедрилась к ним в дом? Боже! Ты идиотка, Марисса!»

Мои мысли смешались с моими тактильными ощущениями.

Спасибо, что проводил, – поблагодарила я его, когда мы вышли из машины.

Не за что.

С Новым Годом, еще раз! – я развернулась, чтобы побыстрее удалиться, но его голос остановил меня и заставил обернуться.

Марисса, ты любишь Коко? – спросил он, стоя там, где я с ним попрощалась.

Что?

Ты любишь моего брата? – повторил он снова.

К чему этот вопрос?

Понимаешь, я был удивлен сначала, когда узнал. И мне жаль, что ты не беременна. Но…просто я…просто, ты другая…

Ты хочешь сказать, что на такой девушке, как я, можно жениться только, если она беременна?! – не знаю, почему меня это задело.

Нет! Я хотел сказать, что ты совершенно не в его вкусе!

Ну, спасибо, Пабло! – я обидно махнула рукой, – Новый Год был прекрасен. Пока!

Постой, Марисса! – слышала я за спиной.

Он поймал меня у входной двери и развернул лицом к себе, не рассчитывая свою скорость. Расстояние между нами сократилось до непозволительной близости. Пабло почти прижался ко мне, я уловила его дыхание и застыла.

Это секундное явление в виде встретившихся взглядов было многозначительным и понятным только нам двоим. Как он до этого говорил про наш поцелуй у клуба? Это останется нашим секретом! Эти искры между нами останутся нашим секретом.

Блондин, испугавшись, быстро отошел на шаг и сказал:

Я рад за тебя и за брата.

Это не те слова, которые я ожидала. К сожалению, реальность не так сказочна, и мне надо будет в скором будущем признаться во всем. И тогда никто из вашей семьи не будет от меня в восторге.

Пока, – разочарованно ответила я и зашла в дом.

Ночью позвонили с больницы. Коко пришел в себя!

Все! П...ц! Ретроградный меркурий закончился, теперь во всем виновата только я сама!

========== 6. ==========

Комментарий к 6. Так долго писалась эта глава. Испытываю, какой-то словесный кризис в последнее время.

Не судите строго и спасибо всем кто ждал. )))

POV Марисса.

Люди, по своей сути, чаще всего имеют привычку откладывать предстоящий серьезный разговор. Страх причинить боль себе, боль другим людям слишком велик. Признания чертовски пугают своими ожиданиями чего-то ужасно неприятного.

Говорят, правдивость – черта сильных людей. Но жизнь устроена так, что каждому из нас временами приходиться лгать. Конечно ложь может быть разная, она может быть во спасение, безобидное преувеличение или утаивание каких-то фактов. В моем случае это была подмена части информации более выгодной. Оттого и совесть мучала меня сильнее. Единственное оправдание, которое я услышала бы от психолога – это то, что вам плохо, наоборот хорошо, так как ваша совесть не дремлет и вы уже на правильном пути. Черт!

Я ехала в больницу в тревожном состоянии. Безумно хотелось исчезнуть. Упрекая себя, все свое существование, весь мир и все семейство Бустаманте, которое оказалось на моем злосчастном жизненном пути.

Было ощущение, что таксист привез меня на полчаса раньше. Откуда у них такая прыткость в ненужное время?

Я зашла в здание больницы с глазами какающей кошки. Страшно и волнительно. Твою мать! Господи, кажется я забыла остаться дома!

Мариссита, детка! – первый человек, кого я увидела была Соня. Она, как всегда, заключила меня в свои большегрудые объятия, и я даже немного успокоилась, – Мой сыночек очнулся!

Правда его сейчас смотрят врачи и нам позволят зайти после всех этих ужасных процедур.

Остальные члены семейства тоже были тут. Мы по очереди поцеловались и, тихо обсуждая новость об очнувшемся Коко, ждали своего часа.

Особенно ждала я. И размышляла сказать правду сейчас или потом после того, как Коко скажет всем, что я не его невеста.

Марисса, не говори ничего сейчас! – удачно выбрав секунду уединения, зашипел мне в ухо сеньор Хуан.

Почему?! Я уже не могу врать! Мне настолько плохо, что я не могу спокойно сидеть. Помогите мне признаться.

Я тебе помогу, но ты молчи! Я начну первый. Хорошо?

Хорошо. – чувствовать поддержку было приятно.

Ощущение ожидания не очень вдохновляло. Ненавижу жопные ситуации, за которые можно номинироваться на Оскар!

Подергивание носком одной ноги и щелканье пальцев рук отвлекало меня от шумных Бустаманте. Возможно, это выдавало мое волнение, но мне было уже наплевать на то, что меня выдавало.

Я была настолько увлечена своими мыслями, что не сразу заметила Пабло наблюдающего за мной. Выглядел он странно спокойным. Хотя, по моему мнению, его поведение говорило о том, что он либо не особо рад тому, что брат очнулся либо просто устал от своей гогочущей семейки. Он стоял, прислонившись к стенке, засунув руки в карманы джинсов. Замкнут и задумчив.

К нам подошел лечащий врач Коко и разрешил зайти к нему на пять минут.

Привет, сынуля! – громче всех закричала Соня и со слезами побежала обнимать сына.

Привет, ма! – еле проговорил он.

Сынок! – Серхио, а за ним остальные члены семьи полезли целовать больного.

Матерясь и негодуя на себя за то, что вовремя не призналась в чьей-то ошибке. я осталась в сторонке и лишь помахала рукой. Это все, что я смогла сделать. Еще я глазами искала сеньора Хуана, который внезапно куда-то исчез.

Где мой помощник в раскаянии и признании глупых ошибок и обмана?!

Кто это? – вдруг спросил Коко, глядя на меня. Мою идиотскую улыбку надо было запечатлеть и повесить на стену у себя в спальне, чтобы никогда больше не совершать безмозглых поступков.

Это Марисса – твоя невеста, – ответил первым Серхио.

Моя невеста? – удивился Коко и вылупился на меня своими красивыми серыми глазами словно хотел вспомнить.

Не пытайся не вспомнишь! – орала я про себя и безумно хотела убежать, на бегу снося дверь с петель. Хорошо, блин, быть смелым, но страшно.

Я ее не помню, – спокойно ответил брюнет.

Как не помнишь? – спросил кто-то.

О, Господи! У него амнезия! – заявила бабуля.

Амнезия?! Боже, моему сыночку не хватало только потери памяти! – запричитала Соня и демонстративно приложила платочек к глазам. Остальные все стояли и жалостно смотрели на меня.

Где же сеньор Хуан?! Сейчас самое время признаться во лжи! Он провалился сквозь землю, и я теряла драгоценное удобное время. Признание – это сильный поступок, и я не была на него способна сейчас.

Бустаманте начали спрашивать у Коко, что он помнит и сразу же позвали врача. Доктор подтвердил, что удар по голове был настолько сильным, что у больного наблюдается травматическая амнезия, которая характеризуется частичными провалами в памяти. Они могут касаться личной биографии или определенных событий. Ну вот, бл..ь приехали!

От объяснений врача мне не стало легче. Потеря памяти не спасала меня. Признаться, в любом случае, надо было. Доктор выпроводил нас, сказав, что больному нужен отдых.

У меня, наверно, было очень печальное лицо, так как Соня обняла меня, а бабуля и Серхио пожали руку. Пабло предложил отвезти домой, но я отказалась.

Уже в коридоре увидев сеньора Хуана я накинулась на него с вопросами:

Вы куда пропали?! Вы же обещали мне помочь!

Семья Коко не слышала меня, так как они накинулись на доктора с новыми вопросами об амнезии.

Что уже нельзя сходить в уборную?! – фальшиво возмутился сеньор, – Вы уже заходили к Коко? Что он сказал?

Он сказал, что не помнит меня! – тихо негодуя ответила я.

Да?!

Это меня просто убило.

Сеньор Хуан, вы уволены! Я сама во всем признаюсь.

С этими словами я постаралась молча улизнуть от до сих пор неуспокоившихся Бустаманте.

В такси я еще больше поняла, что легче всего в этой жизни создать себе трудности.

На лестничной площадке встретила Гвидо крадущегося с верхнего этажа. Сначала я его даже не узнала в розовых лосинах, в голубой футболке и с боа на шее. От его вида сетчатка моих глаз получила легкий ожог.

Гвидо, ты откуда в таком виде? – с уставшей улыбкой поинтересовалась я.

Марисса?! – испугался он, – Ты знаешь, эта твоя соседка с третьего этажа устроила небольшой

театр.

В час ночи?

Да! Она такая странная. Совсем не понимает сколько время.

Хорошо. Пока, – я закрыла дверь под просьбу соседа не говорить никому, что я его видела.

Конечно, мне плевать на это. Мне нет дела, где Гвидо играет необычную роль и в чьем частном спектакле.

=

POV Пабло.

Странное это чувство, когда тебе нравится невеста брата. Она так сильно переживала, что до боли заламывала свои руки. Я, с одной стороны, не понимал, что так переживать если твой жених уже очнулся, а с другой стороны, в душе, может быть, был даже рад, что она не выглядела такой вдохновленной, как наша мама. Она была настолько возбуждена, что папа разнервничался.

Понимаю, что такие мысли жестоки с моей стороны, но этому есть оправдание. Я так четко осознал, что больше не смогу смотреть на нее как раньше и не смогу позволить себе провести с ней вечер, или хотя бы проводить до дому, подержать за руку в такси. Вместе возможно будет быть только в обществе и только по семейным праздникам. Это меня печалило.

Наверно легкая улыбка на моем лице выглядела очень странно, когда Коко не узнал и не вспомнил ее. А она кажется расстроилась. Ну еще бы! Мне стало обидно за нее, и я разозлился на брата.

Злость безусловно прошла быстро, когда доктор подтвердил предположение отца, что у брата амнезия. Память должна вернуться к нему, но, когда это произойдет никто точно не мог сказать.

Мне было жаль Мариссу. Пока она была единственным человеком, которого не вспомнил Коко.

Это было странно.

Я видел, как дядя Хуан пытался поддержать ее, и тихо что-то шептал. Мои то все были заняты более насущным вопросом – амнезией Кокитоса.

Она уехала незаметно. Наверняка, глубоко расстроившись, что жених ее не вспомнил. Мне трудно представить такую ситуацию, когда тебя не помнит любимый человек, с которым ты буквально вчера хотел связать свою судьбу. Мысль поехать к ней и утешить боролась с мыслью не мешать и не напоминать ей о нашей семье. Тем более, что мама была в восторге, что ее старший сын хорошо помнит ее, и отец неожиданно был в восторге от того, что Коко не забыл, что ушел из нашей фирмы и стал самостоятельным.

Мной же было принято решение помочь Кокитосу вспомнить ее, несмотря на то, что в душе, я был бы наоборот рад, если бы он не вспомнил ее и они расстались. Но ради нее стоило пожертвовать своими чувствами. Это было для меня правильно.

На следующий день, я поехал в больницу после своих родных, чтобы поговорить с ним наедине.

Три, ноль, ноль, пять, шесть, девять, пять, – говорил самому себе Коко.

Привет!

Привет, Пабло!

Как дела, брат?

Послушай, Пабло! Я помню номер своего телефона, номер машины, какие-то рабочие номера, номер своей страховки! Вот: ноль, ноль, девять, пять, восемь, ноль, один! – Коко говорил взволновано, – Но отец упрекнул меня, что я не помню своей невесты!

Ты так и не вспомнил?

Нет! – было видно, что брат переживает, – Ничего о ней не помню!

Мне жаль, – выдавил я из себя, удивленный тем, что такое могло случиться с моим родным человеком. Как в кино, честное слово!

Я даже помню, как в детстве пнул соседского кота, и он упал в канаву. Потом я все свалил на тебя. И как мы таскали у папы сигары и коньяк, и пробовали курить и пить! А о ней не помню ничего! Я не забыл ничего, ведь я расстался с Сол и потом все! – в обычной жизни веселый Коко выглядел печально, – А какая она эта Марисса? Так ее имя кажется?

Она…она хорошая, добрая девушка, – ответил я ему коротко, дальше уже про себя описывая какая она. Удивительная, необыкновенная, очаровательная. Она как яркий огонёк, который растворяется в твоем мире, и ты чувствуешь в себе его невероятное тепло.

Понятно. Может мне стоит пить другие таблетки? Те, что дает мне доктор, какие-то кислые.

Ты попытайся вспомнить, – я не верил, что у него совсем не было никаких воспоминаний, – Вероятно тебе надо еще раз ее увидеть, поговорить?

Возможно…– задумался Коко и продолжил размышлять о чем-то своем, – Мне кажется, я похудел и мышцы как-то сдулись. Ты не видишь?

Он вытянул руки вперед и пощупал свои бицепсы.

Что она говорила, эта Марисса?

Она спасла тебе жизнь, когда ты попал под поезд.

Как мы познакомились? Когда решили пожениться?

Как познакомились не знаю, а связать себя узами брака решили где-то три недели назад.

Три недели назад?! Ничего не припомню, – брат замотал головой, а потом вдруг так посмотрел на меня, словно вспомнил, – Ты завтра придешь?

Я постараюсь. А что?

Можешь захватить мне мой спиннер? Врачи не разрешают смотреть телевизор и компьютер.

Тебе надо отдыхать, – сказал я, и засобирался.

Да. Ты прав. Мне надо отдохнуть.

Мне захотелось поехать к Мариссе. Пусть ей не понравится мой приход, я хотел ее увидеть.

Заехав к ней домой, я не застал ее. Решив, что она на работе, я не ошибся. Она устало продавала жетоны и выглядела совсем невеселой.

Я заметил, как она занервничала, узнав меня. Перекинувшись парочкой слов приветствия, я предложил отвезти ее домой после работы.

Тебе придется долго ждать меня, – сказала она.

Ничего страшного, ты скажи, когда я смогу забрать тебя.

Пабло, прошу тебя, я хочу побыть одна. – ответила она тихо, и мне стало невероятно грустно. Сердце защемило немного.

Я хотел уехать, но не смог. Следил за ней из-за угла и проводил ее так до дома. Хотелось подойти сзади, обнять и попросить забыть моего самовлюбленного брата. Коко всегда был таким, но все мы его все равно любили, так как в нем есть и хорошие черты. Близких ведь не выбирают, они достаются нам от Бога.

Подойти было сложно. Особенно тяжко было осознавать то, что меня реально к ней тянет и я чувствовал, что ей тоже небезразличен. А может это просто мои надежды и обманные чувства?

=

POV Марисса.

«Считается, что обман является естественной стихией патологического лгуна. Он искусно следит за своими придуманными историями и делает это так непринужденно, что окружающие просто-напросто не могут его раскусить.» – прочитала это в журнале прямо с утра и поняла, что я «патологическая лгунья», что во всем виновата моя неуверенность в себе, и ложь позволяет мне чувствовать себя лучше.

Это не на сто процентов совпало, потому что каждый раз, когда я возвращалась от Бустаманте, то чувствовала страшные угрызения совести. И все же мне было действительно приятно находиться в их обществе. И я, на самом деле, хотела быть с ними. Они мне очень нравились. Вся их семья. И Серхио со своими строгими взглядами, и их взбалмошная и красивая мама Соня, и Фелипе, и бабушка со своим черным юмором, и даже сеньор Хуан, хоть он и не был полноценным членом семьи. Что же говорить про Пабло?

Пабло занимал какое-то особенное место. Я стала забывать насколько сильно мне нравился Коко. Скорее, можно сказать, что я стала понимать, что Коко для меня всегда был идеалом мужской красоты. Как киногерой, которым всегда только лишь восхищаешься, но не представляешь себя с ним рядом в обычной жизни.

А может мои чувства просто сместились в сторону его брата?

Не могу припомнить, что когда-то чувствовала такое притяжение к кому-то. Пабло для меня сейчас был огромным магнитом, к которому тянуло с неимоверной силой. И я боялась, что когда он узнает правду обо всем то станет презирать меня. И страх открыть всем правду стал из-за этого еще сильнее.

Я шла с работы и все время корила себя за то, что отказала ему. Не надо было прогонять его. Надо было признаться ему и может он смог бы помочь мне. Я хотела бы провести с ним этот вечер и шла домой представляя, что мы гуляем вместе и нет никакого обмана.

Но! Тянуть дальше не было смысла.

Готовая пережить столь напряженное событие, я собралась в больницу. Надо рассказать все Коко, а потом будь что будет.

Стук в дверь прервал мои последние напутствия самой себе.

Кто там?

Это я, Гвидо! Открывай быстрее!

Что случилось, Гвидо?

Марисса, я не знаю, что мне делать! – завыл сосед, толкнув меня, забежав во внутрь и быстро прикрыв за собой дверью.

Без вопросов я собрала воинственно руки на груди и уставилась на него.

Марисса, мне срочно нужна машина! У тебя нет случайно?

Гвидо, ты с пальмы упал? – спросила я сначала, будучи совсем не настроенная на его шуточки.

Что же мне делать?! – сосед впрямь выглядел озабоченным.

Так что случилось, Гвидо?

Ты знаешь, я взял у папы машину и обещал ее привезти без единой царапины.

И? Стукнул что ли?

Нет. Я забыл ее закрыть и из нее украли магнитолу.

О. Боже!

Это еще не «О, Боже!», потом я ее вообще утопил, – сосед присел на корточки.

Господи, зачем ты ее вообще брал?

Я хотел сделать романтический вечер для одной девушки! Ты же мне отказала!

Я тебе не отказывала.

Ты отказала мне из-за того, что ты увлеклась тем белобрысым чуваком. Я видел, как ты на него

смотришь!

Ну все! Мне пора идти!

Пошли со мной к папе?

Мне пришлось пойти с соседом к его отцу и помочь ему признаться в том, что он утопил его машину.

Как оказалось, проблемы других я могу быстро решить. Возможно, разобраться в своих проблемах мне будет легко. С этой мыслью я поехала в больницу.

Привееет! – как-то необычно ласково приветствовал меня Коко.

Привет, как дела? – спросила я у него и взяв стул села рядом.

Марисса, ты простишь меня за то, что я не вспомнил тебя? – Коко задал неожиданный вопрос, что я опешила.

Конечно. Ты знаешь, мне надо тебе кое-что рассказать…– начала была я, но он меня прервал.

Подожди, я знаю.

Знаешь?!

Да. Вчера я очень долго разговаривал с дядей Хуаном. И потом всю ночь думал, – Коко потянулся и взял меня за руку, – Ты та, которую я так долго искал и с тобой я смогу быть счастливым. Ты понравилась моей семье, и я должен вспомнить все, что между нами было. Я вспомню, как полюбил тебя, обещаю. А если не вспомню, то полюблю заново.

От шока, я даже привстала. Что ж, спасибо дядя Хуан, помог так помог!

Воспользовавшись моим молчанием, Коко вдруг выпалил:

Марисса, выходи за меня замуж!

Клянусь, я хотела упасть в обморок, но за меня это сделала та медсестра, которая замутила весь этот обман. Именно в эту минуту она зашла поставить укол и грохнулась на пол.

О, Господи! Сейчас. Помогите! – закричала я, созывая других работников помочь коллеге.

Марисса, так что ты скажешь? – услышала я голос Коко за спиной, когда медбратья унесли злосчастную.

Честное слово, я хотела сказать: «Нет», но слышу, как я подло говорю: «Да, я согласна».

========== 7. ==========

Нельзя потерять то, чего нет…

Нельзя разрушить то, что не построено…

Можно лишь развеять иллюзию того, что кажется реальным.

Омар Хайям

POV Пабло.

Вы мне скажите к чему такая спешка?! – возмущался я, когда узнал, что родители хотят устроить свадебную церемонию Коко и Мариссы через три дня.

И вообще это была шокирующая новость для меня. Чувствую себя сукой за свои чувства, но ничего с этим не могу поделать. Вся эта ситуация подчистую выбивала меня из привычной колеи. Впрочем, чего я мог ожидать? Ведь дело шло к этому. И нечего тут было удивляться, и нервничать.

Когда отец узнал, что Коко сделал предложение Мариссе стать его женой, то решил незамедлительно скрепить союз священными узами. На удивление мама тоже настаивала на этом. Хотя, она всегда говорила, что подготовка к свадьбе – это долгий, мучительный, но приятный процесс, который она никогда б не пропустила.

Паблито, ты же знаешь, Коко нужна эта девушка, – ответила мама.

Но, зачем так торопиться? Можно же подождать пока его выпишут из больницы!

Нет! А вдруг он передумает?! – начал отец, – Тогда мы вообще не удержим его. А нам нравится

Марисса! Поэтому надо женить его завтра, а лучше сегодня!

Значит у вас свой интерес к этой девушке?

Да нет у нас никакого интереса! – глаза мамы забегали и этим она выдавала себя, – С чего ты вообще взял? Просто, раз Коко решил жениться, почему не сделать это в скором времени? Тем более, что в больнице есть прекрасный зал для различных церемоний. Мы с отцом уже все посмотрели и договорились со знакомым священником. Кстати, мы решили, что ты будешь шафером.

Что?! – я чуть не упал от неожиданности. Вот эта идея! – Как вы можете решать за меня?

Пабло, в последнее время ты совсем стал бездушным! – сказала мама и моя совесть начала упрекать меня еще пуще, – Как ты можешь отказать брату?

Мама, но я не могу! – возразил я, но был прерван отцом.

Пабло, отказ не принимается! Ты его брат и должен поддержать его в такую ответственную минуту!

Спорить с родителями было бесполезно. Отец начинал обижаться, а мама плакать. Поэтому я промолчал и ушел. Надо было самому собраться мыслями.

Может действительно надо прекратить чувствовать себя страдающей гусеницей и смириться с мыслью, что она всегда теперь будет в моей жизни, но не будет моей. Душа разрывается от этого.

Паблито, тебе надо пойти к ней и спросить действительно ли она хочет этого, – в коридоре я столкнулся с бабулей, которая подслушивала нас, – Милый, я все вижу. Иди и спроси! Может она согласилась по другой причине…

Посмотрев бабуле в глаза, я понял, что она давно вычислила меня и мои чувства к Мариссе.

Стоит ли, бабушка?

Сынок, если ты не сделаешь этого, то потом очень сильно будешь жалеть.

Легко было сказать «иди и спроси». Я хотел, но боялся. Чтобы не думать слишком много об этом всем, я обрадовался новому делу и уехал разбираться по нему в Росарио. Вернулся только вечером накануне.

Конечно, я мучился все это время. Едва заглянув к себе домой, помчался к Мариссе.

Гвидо, я не могу слушать твои бредни! У меня нет на это настроения и времени! – крикнула она прежде чем открыть дверь, – Ой, привет! Я думала это мой сосед.

Привет, – я уставился на ее белоснежное платье, которое она держала в руках, – красивое, кажется.

А…да, наверно, – улыбнулась она и пропустила меня во внутрь, – я, знаешь, не особо разбираюсь в платьях.

Мне казалось, что все девушки разбираются в этом, – ответил я, не задумываясь.

А надо было задуматься, идиот! Я обидел ее? Она промолчала и отвернулась.

Марисса?

Пабло, я понимаю, что я не похожа на девушек из вашего круга и, поверь мне, чувствую себя от того совершенно паршиво.

Нет, нет! Я не хотел тебя обидеть, – я позволил себе взять ее за руки и повернуть к себе, – Ты не похожа на них, потому что ты особенная…

Нaшu взгляды вcmpemuлucь. Kaкoй эmo был взгляд! Эmo былa чистой воды мaгuя. Можно сказать, что мeжду нaмu пpoбeжaлa нe «ucкpa», кaк гoвopяm, a цeлaя «мoлнuя», потому что я почувствовал, как горят мои ладони. Я понял, что пpomuв эmoй мaгuu я бeccuлeн. Она тянула меня к себе как магнит. Было в нeй чmo-mo мaнящee, maкoe нeвuннoe, дemcкoe u бeззaбomнoe и тоже время от нее ucxoдuл некий вoлшeбный эpomuзм, чmo om oднoгo ee пpucуmcmвuя во мнe все сжималось и сердце бешено стучало.