Текст книги "Пересдача (СИ)"

Автор книги: Velva

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

========== Глава 1. ==========

Локи сидел на своем последнем ряду, подперев щеку рукой, и мрачно смотрел на доцента Одинсона, стоявшего спиной к аудитории. Доцент изучал надпись на доске: «Тор Одинсон – трицератопс». Все студенты смотрели в пол, кусая губы, чтобы не заржать. В аудитории царила редкостная тишина. Фраза была выведена красивым каллиграфическим почерком.

– Утверждение спорное, – повернулся Одинсон к студентам. – А, главное, из другого курса. У нас история древних цивилизаций, а не зоология. Поэтому, сейчас староста выйдет к доске, сотрет это, и мы начнем лекцию.

Сидевший на первом ряду молодой, спортивный, коротко стриженый блондин подорвался и кинулся к доске – оттирать хулиганство.

«Вот сука Роджерс», – зло подумал Локи. – «Выслуживается, задницей виляет. На глаза лезет. Весь уже наизнанку вывернулся. Нарочно своей жопой перед Одинсоном мельтешит, очки набирает. Вломить бы ему, если бы он не такой лось был».

Локи вздохнул, вспоминая, как на первом курсе, ровно год назад, старшекурсники решили отметелить зубрилу и зануду Роджерса, и втроем подкараулили его за гаражами. Однако, оказалось, что круглый отличник, целившийся на красный диплом, профессионально занимается боксом, а потому за пять минут повышибал из врагов дух и гордо удалился в библиотеку. А потом еще и нажаловался в деканате, и старшекурсникам влепили выговор и таскали в полицию.

Локи сначала Стив нравился. Ровно до начала этого учебного года, когда у них начался курс истории древних цивилизаций. Когда Тор Одинсон, огромный, как скала, в строгом сером костюме, с собранным в хвост золотыми волосами и в поблескивающих стильных очках вошел в помещение, у Локи перехватило дыхание и свет померк перед глазами. Это был не просто мужчина, это был словно бог, сошедший со страниц его любимых скандинавских мифов. Мог ли Локи предположить, что среди старых профессоров, толстых преподш и неопрятных доценток воссияет такое светило науки?

Локи понял, что попал, и решил найти в доценте Одинсоне недостатки. Но Тор оказался умным, с потрясающим чувством юмора, лекции читал блестяще, а к студентам относился по-доброму, став любимым преподавателем всего курса, хотя и драл со всех в три шкуры, и требовал уважения к своему предмету. Больше всего Одинсон не любил, когда его пары прогуливали. Стив сразу просек фишку своим нюхом отличника, и стал увиваться вокруг сурового доцента и стелиться ему под ноги мягким ковриком.

И Локи возненавидел их обоих – подлеца Роджерса, за заискивание и хлопанье глазками, и Одинсона… За то, что влюбился, как последний идиот. И предмет, который должен был стать любимым, превратился в пытку. Локи стал прогуливать пары, чтобы не видеть, как Роджерс чуть не на стол к Одинсону запрыгивает, а также донимать доцента мелкими пакостями, вроде дурацких надписей на доске.

– Итак, сегодня мы говорим об Алкивиаде, – начал Тор, чуть покачиваясь на стуле и оглядывая синими глазами, яркими даже сквозь очки, группу. – Кто из вас слышал это имя?

– Я! – Стив вскочил, как в армии, высоко поднимая руку.

Локи едва сдержался, чтобы не плюнуть в него – все равно же далеко.

– Еще кто-нибудь слышал? – Тор медленно обвел глазами аудиторию, игнорируя старосту.

Локи едва удержался, чтобы не закричать: «Я!», ведь Алкивиад был его любимым древнегреческим персонажем.

– Роджерс? – кивнул Тор, и староста начал тарабанить статью из энциклопедии.

А потом началась лекция, и Тор в очередной раз блистал, втягивая студентов в спор и приводя интересные примеры, которых не было ни в учебниках, ни в популярных книгах. Локи даже забыл, что ненавидит его. И звонок прозвенел очень не вовремя.

Все начали собираться, а Стив метнулся к столу доцента – как обычно что-то уточнять и выспрашивать. Локи собрал свое барахло и по стеночке скользнул к выходу.

– Лафейсон! – остановил его бархатный глубокий бас.

Локи сморщился и неохотно повернулся, глядя на Тора. Тот смотрел на него странным, непонятным взглядом. Не то изучал, не то пытался прочесть мысли.

– Ты пропустил уже три лекции, – сообщил ему Тор, не обращая внимания на переминающегося Стива. – И я ведь на зачете это учту.

– Я болел, – буркнул Локи, зло зыркнул зелеными глазами на Стива, и быстро вышел из аудитории. В спину ему донесся противный голос старосты:

– Мистер Одинсон, а правда ли, что в Древней Греции спартанцы не гнушались однополой любовью?

«Вот сука!», – в очередной раз психанул Локи, и понесся бегом вниз, перепрыгивая через три ступеньки. Жизнь казалась кучей дерьма, а никакого просвета не предвиделось.

========== Глава 2. ==========

Локи пришел к дому, где снимал крошечную квартирку под самой крышей. Еды дома не было, зато нашлась бутылка пива. Локи взял пиво, прихватил сигареты и вылез через окно прямо на крышу. Сел, отпил, закурил и стал смотреть на город. Ему очень нравился этот вид.

– Эй, гомосятина, че страдаем? – раздался знакомый голос.

Локи обернулся и увидел лохматого сонного Баки, который зевал, высунувшись в окно студии.

– Че, опять пару огреб? – Баки сладко потянулся всем телом, отчего все мускулы красиво заиграли, а потом вылез в окно и подсел к Локи. На холодный ветер он внимания не обращал – от здоровья и полнокровия Баки никогда не мерз, в отличие от самого Локи.

– Отвали, – кисло сказал Локи, прихлебывая пиво. – Жизнь – дерьмо.

– Это не новость уже как пару тысячелетий, – ухмыльнулся Баки, почесывая обнаженную грудь, покрытую темными волосами. Кожаные штаны у него сползали так, что еще чуть-чуть и скрывать будет нечего. Левую руку от плеча до запястья покрывала сложная татуировка – имитация металлического протеза.

– Ты жрать хочешь? – поинтересовался Баки. Локи молча кивнул. Баки встал, залез обратно в окно, а вернулся с остывшим запакованным бургером. Протянул другу, и Локи принялся за еду.

– Ну ты че? – толкнул его плечом Баки. – Все сохнешь по этому профессору своему?

– Доценту, – мрачно поправил Локи. Баки подрезал у него бутылку, залпом ополовинил и вернул назад. Снова зевнул. Его светлые, в темных густых ресницах, глаза лениво смотрели на ночной город.

– А че страдать? Позови его на свиданку, – Баки сплюнул вниз и проследил глазами полет плевка.

– Он меня презирает, – буркнул Локи. – У него Роджерс в любимчиках. Может, они уже трахаются вовсю. За пятерки.

– Ну ты ж не знаешь точно, – утешил его Баки. – И вообще, может этот твой профессор натурал.

– Поверь мне, что нет, – покачал головой Локи. – Я это чувствую. И потом, по нему сохнет весь женский преподский состав и половина студенток. А он – ни с кем. Один.

– Ну и что? – заржал Баки. – Я вот тоже один.

– Это потому, что у тебя каждую ночь новая телка, – покосился на него Локи. – А у Тора никого нет.

– А ты прям свечку держал, – фыркнул Баки.

– Нет, но я чувствую, – снова возразил Локи.

– Ладно, тебе, как гомосятине, виднее, – захихикал Баки.

– Отвали, – снова отмахнулся Локи.

– Ну давай я этому Роджерсу рожу начищу? – предложил Баки, стянул из пачки сигарету и закурил.

– Сомневаюсь, – Локи даже не посмотрел на него. – Он боксер.

– И че? – пожал плечами Баки. – Не таким морды бил.

– Отстань, все бы тебе кулаками махать, – поморщился Локи. – Я вот зачет завалю, и сессию не закрою, вот это траблы. Сессия-то уже в понедельник начинается.

– Траблы то, что у нас бабло иссякло, а ты тут херней страдаешь, – нахмурился Баки. – За квартиру и за студию платить чем будешь? Жопой своей красивой? Хорош сопли лить, пошли работать.

Локи вздохнул, выкинул окурок и полез за Баки в окно. В студии стояла барабанная установка, синтезатор, валялось несколько гитар, а в уголке скромно приткнулась кровать, на которой Баки спал. Бардак царил жуткий, и как Баки умудрялся в этом хаосе находить нужные вещи, для Локи было неразрешимой загадкой.

Баки надел черную толстовку с капюшоном, ошейник с шипами, ботинки на грубой подошве, подвел глаза, растрепал свой хаер и убрал в чехол гитару.

– Все, пошли.

Они вышли из дома и двинулись по ночным улицам в центр города. Баки курил и трещал без передышки, рассказывая о своей последней подружке. Локи хмуро молчал. Так они дошли до многолюдного подземного перехода, выбрали свободное местечко, Баки расчехлил гитару и стал подбирать мелодию. Локи он дал старую вязаную шапку. Песню Баки выбрал популярную, такие лучше слушали, чем их собственные композиции. Голос у Баки был сильный, чистый, играл он хорошо, и вскоре вокруг него собралась уже небольшая толпа. Многие смеялись, хлопали и подпевали. Локи ходил среди людей с шапкой, и вскоре она уже была полна денег.

Баки спел подряд восемь песен, Локи три раза опустошал шапку – вечер пятницы был многолюдным, и подвыпившие люди были настроены на романтический лад.

– Сгоняй за пивом, – Баки прислонился к стене и утер потный лоб. – Бля, что за жизнь – стой тут, чужое пой, а у нас концерт на носу. Я хотел новую песню добить. А ты до сих пор слова не написал.

– Успею, – Локи принес упаковку пива, и они с Баки стояли, пили и смотрели на прохожих текущих мимо живой рекой.

– Бля, смотри! – вдруг охнул Локи, широко распахивая глаза. – Роджерс!

– Где, где? – засуетился Баки. Локи дернул его за рукав и кивнул на рослого широкоплечего блондина, который быстро лавировал между прохожими. Одет Роджерс был в спортивный костюм и кроссовки, а в ушах виднелись наушники. Судя по всему, он возвращался с вечерней пробежки.

– Хера себе, – пробормотал Баки, провожая его глазами. – Я думал он ботан, по твоим описаниям. А это Терминатор какой-то.

– Ты ему вроде рожу бить собирался? – ехидно напомнил Локи.

– Я че, самоубийца? – резко передумал Баки. – О него руку сломаешь, как о шкаф. Ну его к черту, надо другой способ мести искать. Там нормально мы собрали?

– Неделю можно не париться, – заверил его Локи, который заведовал бюджетом группы «Пламя Асгарда». Входили в группу пока двое – он сам и Баки. Баки был солистом, композитором, гитаристом, бас-гитаристом и даже клавишником. Локи был ударником, продюсером, менеджером и писал тексты.

– Ну и отлично, – Баки поозирался по сторонам и заприметил двух симпатичных девчонок, которые пересмеивались и делали вид, что стоят тут просто так, от нечего делать. – Тогда я пошел, удачи.

Баки убрал гитару, закинул ее за плечо и подвалил к девчонкам. Через две минуты он прихватил обеих за талии и повел с собой. А Локи отправился домой, по пути закупив продукты на неделю вперед.

***

В понедельник Локи в универ не пошел к первой паре – решил забить на историю древних цивилизаций, чтобы не встречаться с Одинсоном. Он пришел только к третьей паре, поел в столовке, узнал расписание экзаменов и зачетов и двигался в библиотеку, когда его окликнул низкий хрипловатый бас.

– Лафейсон!

Локи замер и на пятках крутанулся вокруг своей оси. На него смотрел злой Тор Одинсон. Синие глаза пылали, руки упирались в бока.

– Ты снова прогулял мои лекции, – уличил его Тор.

– Э-эм… у меня бабушка заболела, – спорол чушь Локи, и сам покраснел от того, как лживо это прозвучало.

– Бедная старушка, – сочувственно покивал Тор. – Хорошо, что у нее такой заботливый внучок.

Локи от его интонации поежился, и, чего уж там, едва не описался. В грозной ярости Тор был таким, что аж сердце замирало. Не зря говорили, что его побаивался сам декан. И уважал ректор.

– Ты! – рявкнул Тор, в бешенстве сверкнув синими глазами. – Лафейсон, ты нарвался. Я все могу простить, но только не такое хамство и прогулы! Предупреждаю сразу – даже не надейся сдать зачет!

– Мистер Одисон, мистер Одинсон! – раздался противный голос, и к Тору подлетел как всегда прилизанный на пробор и заискивающий Роджерс. – У нас в пятницу зачет по вашему предмету, могу я уточнить – будет ли дополнительная лекция?

– Смотрите расписание, Роджерс, – сухо бросил ему Тор, развернулся и ушел. Локи с ненавистью посмотрел на Роджерса и прошипел:

– Что, не удалось подлизать, зубрила?

– Нечего завидовать чужим успехам, Лафейсон, надо меньше пары прогуливать, – нудным голосом отбрил Роджерс, поднимая вверх указательный палец. – Кстати, с тебя десять баксов – собираем на подарки преподавателям. Сдавай и расписывайся.

– Вот тебе, а не десять баксов, – Локи показал старосте средний палец и пошел в библиотеку.

– Я тебе это запомню, Лафейсон! – закричал ему Роджерс в спину. – И я еще завтра списки прогульщиков в деканате повешу, и ты там первым стоишь!

========== Глава 3. ==========

– Итак, начнем зачет, – в полной тишине произнес Тор, сидя за столом. – Есть желающие?

– Я! – вскочил, вытягиваясь в струнку, Стив.

– Роджерс, вы как всегда, впереди планеты всей, – недобро усмехнулся Тор. – Садитесь.

Стив поспешно прихватил зачетку, аккуратненько положил ее перед Тором и уселся на стул напротив, подобострастно заглядывая ему в глаза.

– Ну, давайте, – кивнул Тор. – Герои и правители Афин.

Стив заторопился – имена, даты и события отскакивали у него от зубов. Тор слушал его и мрачнел все больше.

– Падение Карфагена, – резко перебил он старосту.

– Карфаген, расположенный на территории современного Туниса, вел череду войн с Римом, получивших название пунических, – с ходу переключился Стив, и стал шпарить в том же темпе и так же бодро, но уже про Рим.

– Постойте, – остановил его Тор, мрачный, как грозовая туча. – Мы же этого не проходили. Это должно начаться со следующего семестра.

– А я на всякий случай подготовил, – Стив заглянул ему в глаза и расплылся в сладкой улыбочке. И даже несколько раз похлопал ресницами.

– Н-да, – пожевал губами Тор. – Что ж… Давайте зачетку.

Стив услужливо пододвинул к нему книжечку. Забрал, прижал к груди, сел на место, собрался и ушел. Потянулись следующие. Локи сидел на заднем ряду, чувствуя себя гладиатором, обреченным на смерть. Учить и готовиться он даже не пытался – Одинсон же сказал ему, что шансов нет. Так чего зря силы тратить.

Наконец, в аудитории остались только они вдвоем. Локи сверкал глазами, как дикий кот, а Тор писал в журнале, делая пометки и не торопясь.

– Ну? – наконец спросил он, не поднимая головы. – Лафейсон, ты отвечать собираешься? Или мне тут с тобой до утра сидеть?

Локи молча встал, заправил свои длинные волосы за уши, спустился вниз и сел на стул перед Тором. Дыхание у него перехватило – впервые он оказался так близко к своему кумиру. Локи положил на стол зачетку. Длинные гибкие пальцы замерли на обложке.

– Ну, начинай, – велел Тор, откидываясь на спинку стула. Взгляд его жег, от него кружилась голова и пересыхал рот. Мысли путались, в голове скакали всадники Рима наперегонки с мушкетерами короля и гвардейцами кардинала. Локи, мямля, начал пересказывать сюжет «Илиады». Он залился краской и не смел поднять глаз.

– Локи, – вдруг мягко перебил его Тор. – Я смотрел твою ведомость – ты же не глупый парень, учишься хорошо по другим предметам. Почему ты прогуливаешь мои занятия? В чем причина?

Локи молчал, красный, несчастный, поникший. Он даже не мог раскрыть рот, чтобы хоть что-то соврать. Тор нахмурился, побарабанил пальцами по столу, но ответа так и не дождался.

– Так, хорошо, хватит мучить Гомера, расскажи о воинских обычаях спартанцев, – велел Тор.

– Ну, они бросали детей в пропасть, – выдавил Локи. И снова замолчал.

– Что, и это все? – поднял бровь Тор.

Тишина. Тор снова побарабанил пальцами по столу. Посмотрел в окно. А потом спросил:

– Может, ты себя плохо чувствуешь?

– Да, – открылся рот у Локи, чтобы сказать чистую правду. Так херово ему давно не было.

– Тогда в субботу придешь на переэкзаменовку ко мне на кафедру, – Тор снова уткнулся в журнал, давая понять, что разговор окончен. Локи забрал зачетку и поплелся прочь из аудитории.

– И чтобы выучил историю Спарты, – донеслось следом.

Локи пошатнулся – доцент Одинсон явно давал ему поблажку, выделяя для зачета одну простую тему.

***

Стив Роджерс спустился из деканата в фойе, чтобы развесить на доске объявлений список задолжников. В руках у него были листки бумаги и коробочка с канцелярскими кнопками. Стив бодро пришлепал к стенду и стал крепить кнопками листы к доскам. Тут до его ушей донесся резкий звук: так лопается на губах пузырь жвачки. Стив чуть повернул голову и едва не выронил кнопки и списки. У стены, привалясь к ней плечом в небрежной позе, стояло нечто лохматое, в кожаном шипастом ошейнике, черной майке с волком, в таких же кожаных браслетах и сползающих ниже всяких приличий кожаных штанах. Нечто жевало жвачку, медленно облизывая яркие, словно не отошедшие от жарких поцелуев, губы. И смотрело прямо на Стива – томными, бездонными серыми глазами, в обрамлении черных, как смоль, ресниц. Новый пузырь вздулся на обветренных пунцовых губах и с треском лопнул. Стив судорожно сглотнул и вернулся к своему занятию.

Дело не клеилось. Нечто буквально лапало наглым взглядом каждый изгиб стивовой фигуры, задумчиво склоняя голову то к правому, то к левому плечу. По вискам и спине Стива стекали капли пота. Списки прикреплялись криво, пальцы дрожали, он даже несколько раз укололся. Все происходило в полной тишине, изредка нарушаемой причмокиванием.

Наконец, остался последний листочек, Стив уже было перевел дух, как вдруг последняя кнопка выскользнула из рук, прокатилась по полу и остановилась, кружась, у мыска тяжелого грубого ботинка на рифленой подошве.

Стив сунул нос в коробочку – она была пуста. Он порозовел, наклонился и потянулся за кнопкой. Ботинок дернулся вперед и наступил на кнопку. Стив медленно выпрямился и встретился с «этим» глазами. Нечто демонстративно надуло новый большой пузырь.

– Простите, но это моя кнопка, и она мне нужна, – вежливо сказал Стив, в упор глядя на нечто.

– И че? – пузырь лопнул и влажный розовый язык облизнул губы, собирая с них жвачку. У Стива дернулся кадык и взмокли ладони.

– Я бы просил вас вернуть мне ее, – еще более любезно сказал Стив.

Нечто пошло облизнулось и склонило голову к плечу. Наглые, неотразимые глаза смотрели с насмешкой и вызовом.

– И еще я бы отметил, что находиться в стенах университета в подобном виде недопустимо, – добавил Стив.

– А я тут не учусь, я к другу пришел, – заявило нечто, растирая ботинком кнопку по полу.

– В таком случае, с вашей стороны не очень разумно нарываться на неприятности, – ледяным тоном сообщил Стив, у которого внутри горело все пламя Ада, и тушить его было нечем.

– Да-а-а ты чо? – протянуло нечто, издеваясь в лицо. – Ты ваще кто, чтобы мне предъявы кидать?

– Староста второго курса, Стивен Роджерс, – представился Стив.

– А, пидор в кроссовках, – гнусно ухмыльнулось нечто и поднесло под нос Стиву средний палец. У Стива дернулась щека и в голове щелкнуло. Дальнейшие события развивались стремительно. В первые две секунды Стив провел захват, используя преимущество в росте и весе, чтобы сломать сопротивление противника, потом приложил его от души об стену, а потом, не выпуская из захвата и не обращая внимания на матерные вопли и пинки по ногам, поволок нечто в туалет. Там он сунул его под кран, включил воду (горячую, Стив не был злым) и стал читать нравоучения:

– Ваш внешний вид оскорбляет само высокое звание студента. В таком виде даже в помойке рыться и то стыдно. Вам необходимо помыться, побриться и переодеться в более пристойную одежду, прежде, чем являться в университет, так как ваш вызывающий внешний вид может быть неприятен для окружающих. Здесь не публичный дом и не гей-клуб, а высшее учебное заведение. Надеюсь, в следующий раз, когда вы явитесь с визитом к вашему другу, вы учтете мои замечания и приведете себя в надлежащий облик.

Тут Стив отпустил придурка и отодвинулся, приняв стойку. Придурок кашлял, растирая горло, отплевывался водой и тряс мокрой головой. Длинные волосы слиплись, упали на лицо, с них сбегали струйки воды. Стив полюбовался на зрелище, а потом повернулся и пошел обратно – надо было докрепить последний листок. Когда он спустился на несколько ступеней, сзади раздался пронзительный вопль:

– Роджерс!!

Стив обернулся – но не успел. Мокрый, злой, как черт, Баки прыгнул на него, вминая жесткий кулак в переносицу старосты, сбил его с ног и они оба покатились вниз по лестнице, сцепившись, словно два бойцовских пса.

========== Глава 4. ==========

Стив и Баки сидели в каптерке охранников, и полицейский записывал их данные. Охранники сдерживали набившихся в каптерку преподавателей – впустили только декана и замректора, которые хором стали уверять, что Стивен Роджерс – самый прилежный, дисциплинированный, спокойный ученик на курсе, круглый отличник, спортсмен и староста и никак не может быть виноват в драке. А вот второго участника они знать не знают, это какой-то хулиган, завалившийся в их альма-матер с улицы с неизвестными целями.

– Да может, он наркотиками торгует! – возмущался декан. – Или избить кого-то хотел, или украсть что-то!

Полисмен молча записывал все показания, а потом заявил, что к Роджерсу вопросов у него нет, а вот «мистеру Джеймсу Бьюкенену Барнсу» придется проехать с ним в участок и посидеть в обезьяннике до выяснения обстоятельств.

Баки угрюмо смотрел в пол, на вопросы отвечал сквозь зубы. На скуле у него наливался всеми оттенками радуги знатный синяк. Услышав, что его заметут в участок, Баки слегка побледнел и стиснул кулаки.

Стив, который все это время сидел, держа пузырь со льдом у переносицы, хлюпнул разбитым носом, покосился на Баки, а потом сказал:

– Э-эм… Я хочу сказать, что вы не разобрались. Я знаю этого парня – он в наш клуб на тренировки тоже ходит. Он пришел сюда к другу, и мы… Мы решили потренироваться. Ну и немного увлеклись. Да. Вот. Как бы так.

В каптерке повисла тишина. Замректора и декан изумленно переглянулись.

– Боже, Стивен, какое легкомыслие! – возмутился декан. – И кто бы мог ожидать такого от вас! Вы же гордость университета, наша надежда! И вдруг – драка. Стыдитесь!

Стив смотрел в пол, уши его горели, руки комкали светлые брюки, запачканные кровью. Когда-то белоснежная новая рубашка была порвана и тоже залита кровью.

– Словом, мы еще вас вызовем для серьезного разговора! – подытожил замректора, грозно сверкнул глазами и ушел. Декан покачал головой, погрозил Стиву пальцем и тоже ретировался. Полицейские собрали свои бумаги, высказали двум хулиганам все, что про них думают, и удалились. Охранники выставили Стива и Баки за дверь.

Стив понурил голову и поплелся к выходу. На его счастье все студенты уже давно разошлись, и авторитет его не пострадал. Баки шел позади него в двух шагах, мрачно сверля взглядом широкую спину. Когда они спустились по ступенькам на улицу, Баки сплюнул и сказал:

– Это… Ну, типа спасибо, что не сдал. Я думал, ты придурок, а ты нормальный чувак.

– Ты в тюрьме сидел? – вдруг спросил Стив, резко вскинув голову и глядя на Баки с изменившимся, опрокинутым лицом. Баки вопрос настолько выбил из колеи, что он смог только открыть рот и отрицательно качнуть головой.

– А я сидел! – выпалил Стив. – Два года колонии для малолетних преступников. И если меня отчислят, то я повешусь!

Он быстро повернулся и бросился бежать от ворот университета с такой скоростью, что, пока Баки переварил смысл услышанного и очнулся, Стива и след простыл.

***

Локи понял, что откосить от пересдачи зачета не получится, и решил поразить Тора своими познаниями в истории Древней Греции. Он два дня с утра до вечера торчал в библиотеке, да еще и по ночам зубрил предмет, отключив телефон и ноутбук. Упади на город ядерная бомба – он бы и не заметил.

Уставший, с красными от недосыпа глазами, с опухшей от зубрежки головой, Локи встал в субботу в девять, привел себя в порядок и поехал на кафедру истории древних цивилизаций, где обретался доцент Тор Одинсон.

В универе было пусто, почти никого. Экзамены все прошли с утра, и только последние «хвостатые» бродили по коридорам, отыскивая кабинеты для пересдачи.

Локи робко потянул на себя тяжелую дубовую дверь с массивной бронзовой ручкой. Внутри было тихо и пусто – даже секретарша отсутствовала. Локи прошел по маленькому коридорчику, отыскивая глазами нужную табличку. Наконец, рядом с одной из дверей он увидел три надписи, одна из которых гласила «Доцент Т. Одинсон».

Локи поежился и осторожно постучал. Ответа не последовало. Локи потянул дверь на себя и заглянул внутрь. И остолбенел.

Тор, в строгом деловом костюме, сидел в кресле, закинув ноги в дорогих кожаных туфлях на стол. И курил толстенную сигару. Очки поблескивали, собранные в хвост волосы переливались золотом.

– Входи, – обронил Тор, и выпустил дым к потолку.

Локи вошел, про себя молясь всем античным богам. Взгляд его упал на висевший на стене тяжелый боевой топор.

– Это я из экспедиции привез, курган раскапывали в Норвегии, – дружелюбно поведал Тор. – Дома уже вешать некуда, решил сюда притащить. Садись. Выучил?

– Да, – тихо сказал Локи, старательно глядя в пол. Чтобы не глядеть на Тора. По спине побежали мурашки, ноги замерзли. Внутри прохладной сладкой лужей растеклось предчувствие чего-то особенного. Неведомого, но чудесного.

– Ну-у, – Тор затушил сигару, снял очки, стянул резинку, так, чтобы волосы рассыпались по широким плечам. – И что же ты учил, мой юный друг?

– Историю Спарты, – пробормотал Локи, старательно изучая трещины и пятна на полированной поверхности стола.

– Похвально, похвально, – веселился Тор, похлопывая себя по бедру. – Илота от гоплита отличишь, то есть?

– Да, – мрачно ответил Локи и поднял свои светлые, зеленые глаза на преподавателя. Его начала грызть злость – да что он себе позволяет вообще? Его дело зачет принимать, а не принца из себя разыгрывать. Подумаешь – курган в Норвегии.

Тор медленно встал с кресла, и Локи снова поразился его габаритам. Преподаватель обошел стол, встал у Локи за плечом, наклонился и заглянул в зачетку. Везде стояли четверки, пятерки и отметки «зачтено». Кроме одной графы.

– Значит, хочешь сюда зачет получить? – Тор нагнулся еще ниже и прикоснулся пальцем к свободной графе. Дыхание его опалило Локи ухо. Локи вдруг со всей внезапной ясностью понял, что его совращают. Охмуряют прямо в кабинете. Клеят, словно телку в клубе. Всеми силами намекают на натуральный обмен – зачет в обмен на…

– Мистер Одинсон, – потрясенно выдохнул Локи, поднимая широко раскрывшиеся глаза на Тора. – Мистер Одинсон…

– Нет, а ты что думал – я идиот? – лицо Тора было близко-близко. Он нависал над Локи всей тушей.

– Я д-думал, что я пришел з-зачет с-сдавать… – выдавил Локи, чуть отклоняясь назад, и не отрывая глаз от приближающихся твердых губ.

– Ты думал, я – идиот, на какой-то зачет свой выходной день тратить? – прошептал Тор, и губы их встретились. Локи закрыл глаза, слушая звон и взрывы фейерверков внутри своей головы.

Тор смял его губы, одной рукой прижал к себе. Колкая щетина натирала кожу, пахло дорогой туалетной водой и запахом взрослого сильного мужчины. Локи едва слышно застонал и едва не растекся по креслу лужей сиропа – все его самые тайные, сладкие, запретные и заветные мечты сбывались. Тор, продолжая целовать его, жестко прихватывая губы и засасывая язык, рукой нашарил ручку на столе и, не глядя, нацарапал в нужной графе «зачтено».

========== Глава 5. ==========

Поцелуй длился, длился и длился… Локи окончательно потерял ощущение реальности. Он даже не смел пошевельнуться или сделать какое-то движение, боясь спугнуть этот дивный сон наяву. Тор ласкал его губы, властно изучал языком рот, а его сильная рука крепко прижимала Локи к широкой груди. Через некоторое время Локи осмелел и начал отвечать: попробовал на вкус твердые губы, потерся о мягкую золотистую щетину, робко положил руку на плечо. Они терлись носами, Локи неловко стукнулся зубами о чужие зубы, его язык затрепетал между губ Тора. Локи тяжело дышал через нос, и был близок к обмороку от нехватки воздуха. Тор целовал его так страстно и напористо, что Локи начал задыхаться.

Тогда Тор чуть отстранился и чуть насмешливо, но ласково посмотрел на него. Осторожно провел теплыми пальцами по щеке, убирая волосы с лица.

– Наконец-то ты мне попался, – улыбнулся Тор. – Зря скрывался от меня, я ж все равно бы тебя из-под земли достал. Такого…

– Я не прятался, я не мог смотреть, как вам Роджерс нравится, – сказал Локи, не в силах оторвать глаз от губ доцента. От чуть припухших от поцелуев румяных губ, нижняя полная, верхняя узкая, красиво изогнутая.

– Да я его ненавижу, – закатил глаза Тор. – Задушил бы, подхалима белобрысого. Он на меня так смотрит, что я себя чувствую голым и медом обмазанным. При этом на сам предмет ему плевать, он его не любит, ему только оценка нужна, а сама тема нафиг не интересна. Я прям мечтал его на зачете обломать, так он, гаденыш, даже следующий семестр зазубрил. Пришлось поставить. Не за что валить-то было.

Локи счастливо рассмеялся и несмело погладил Тора по щеке. На скулах его играл румянец, глаза ярко блестели. Тор залюбовался им – Локи был невозможно хорошенький, его так и хотелось тискать и мучить. Что Тор и сделал – снова прижался к тонким припухшим губам и сладко поцеловал своего любимого студента.

Локи прижался к нему, чуть слышно застонал и обвил руками шею. Его сводило с ума то, какой Тор сильный, властный, как он уверенно обнимает его, жестко и горячо целует, сильно засасывая губы и дразня язык.

– Тише, – Тор отодвинулся и провел носом по носу Локи. – Хоть и нет никого, но все-таки. Ты не против прогуляться?

Локи быстро-быстро закивал головой. Они собрались, Тор закрыл кабинет и они вышли на улицу. Неторопливо двинулись от универа. Локи спрятал руки в карманы и сияющими глазами смотрел на Тора снизу вверх. Тор усмехался и ласкал его взглядом, в котором плясали золотистые искорки.

– Давай глинтвейна попьем?

– Мне только семнадцать, не продадут, – хихикнул Локи, прикрывая рукой замерзший покрасневший нос.

– Ничего, мы им не скажем, – подмигнул ему Тор, и они вошли в небольшую уютную кафешку, где на стенах висели красивые картины, а на столах стояли миниатюрные букетики из живых цветов. Тор заказал два глинтвейна, себе рюмку коньяка, а Локи – тирамису с шариком ванильного мороженого.

Локи был счастлив. Он пил обжигающий глинтвейн, смаковал пирожное и, разговорившись, не мог остановиться – он рассказывал Тору про свою обожаемую Древнюю Грецию все, что знал.

Тор смеялся, вставлял интересные и остроумные замечания и хвалил Локи за умение выбирать источники. Он тоже увлекся, сыпал цитатами на древнегреческом, наизусть читал Гомера и Еврипида, упоминал разные трактовки мифов, ссылаясь на авторов трактатов, и Локи был окончательно покорен. Так они сидели до тех пор, пока за окном не стемнело. Тут Тор спохватился и посмотрел на часы. Ахнул, смешно подняв брови.

– Ой, забыл же совсем… Все ты! – он одарил Локи многообещающим взглядом. – Бежать мне надо.