Текст книги "Отношение (СИ)"
Автор книги: Велимера
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)
– Вчера было ровно три года, как она в коме, – лечащий врач подошел к постели и проверил показания приборов.
– Уж извините, я не праздновал, – фыркнул я, все так же сжимая кисть жены в своих руках.
– Я к тому, что, может быть, уже…
– Вот только не надо снова! – я вскочил, возмущенный. – Олеся жива? Жива. Значит, очнется! Все! – мысленно глубоко дыша, я снова присел.
– Подумайте о вашей дочери, ей же через год в школу, это деньги…
– Вы что, хотите убить мою жену? – тихо и угрожающе поинтересовался я.
– Нет-нет, вы не так меня поняли! – замахал руками врач.
– Вот и не надо тут мне тогда, – я уткнулся лбом в матрас и закрыл глаза.
Деньги – не проблема. Все ее лечение оплачивает шеф, не вычитая из моей зарплаты. Хотя, это мою зарплату можно было бы вычитать из суммы, ежемесячно выкладываемой Степаном Артемовичем. Сказал, буду возвращать преданностью. Да я рвать зубами глотки готов за то, что он для меня сделал! Вернее, не “за то”, а “потому”. Он сделал это не потому, что хотел моей преданности, а потому, что мы практически друзья.
Вспомнилось, как я, едва выписавшись из больницы со своими переломами ребер, хреначил со всей силы кувалдой байк за миллион, на который копил всю жизнь. Этот железный монстр едва не убил мою жену. Потом в дело пошла болгарка, меня пару раз тряхнуло током… А потом шеф, наблюдавший за экзекуцией, сказал, что лучше бы я его продал и вложил деньги в лечение любимой. А когда я нервно рассмеялся со словами, что на такую дорогую вещь покупателя найти непросто, этот бывший бандюган просто протянул мне готовый договор купли-продажи, где была указана цена, в пять раз большая, чем стоит новый такой мотоцикл. Этого хватило на операцию в австрийской клинике и на первый год комы уже на родине. Может, он и тот еще ублюдок, но друг он охуительный, никогда не забуду то, что он для меня и моей семьи делал и делает.
Комментарий к
Маленькая, но хотелось рассказать историю Стаса без романтических перепалок основной парочки.
========== Часть 8 ==========
POV Степанида
Меня разбудило громкое:
– Стеша!
Я резко села, потирая глаза закованными руками, Степа приподнялся на локте и глянул на экран телефона.
– Что-то он долго… – буркнул брюнет, а по ступенькам уже топали чьи-то ноги.
Подозреваю, это мой сводный братик за мной пришел.
– Стеша! – и правда, сей блондинистый двухметровый каратист ворвался в спальню во главе небольшой группы парней с серьезными пушками. – Стешенька, девочка моя…
Я едва не расплакалась, протягивая к брату руки.
– Медленно работаешь, – Степан встал и потянулся, пока Макс ощупывал меня со всех сторон и охал, как наседка.
– От тебя я этого меньше всего ожидал, старый изврат! – рявкнул Максим, пока один из вооруженных мужчин ковырялся отмычкой в замках наручников. – Даже и не подумал шифроваться, сукин ты сын!
Если сейчас Максик заведется и полезет выяснять отношения с моим обидчиком, я домой попаду через пару суток…
– Воу, мы оба не знаем мою мать, так что не уверен в состоятельности этого обвинения, – рассмеялся Степа, наливая себе в стакан явно что-то крепкое, – виски будешь?
И чего он такой спокойный? Мне, например, страшно немного оказаться между двух огней.
– Я сейчас твою кровь пить буду, ублюдина! – процедил Макс, чуть ссутуливаясь, как всегда делал перед атакой.
Щелкнул, открываясь, второй “браслет”, и я бросилась блондину на шею:
– Максик, поехали домой!
– Подожди, сестрёныш, я сейчас этому ублюдку перее-э… Втащу, и пойдем домой, – брат попытался меня отодвинуть, но я вцепилась в него клещом – боюсь за своего сводного, мало ли, что таится за спокойствием брюнета, с ехидной улыбочкой потягивающего, кажется, опять виски.
– Ну, я хочу домо-ой! – заканючила я, зная, что он не сможет сопротивляться. – Да и не обижал меня особо Степашка, – за спиной раздался звон стекла, – честно-честно!
Лишь бы у Максика крышу не сорвало, иначе его никто не удержит.
– Степашка? – явно сдерживая смех, выдавил Макс. – Не, ну как тебя только не называли, но Степашкой!.. – откинув голову, он рассмеялся в голос, обнимая меня за талию.
– Вот же негодница, – фыркнул Степан, – я тебе это еще припомню!
– Но-но! – сразу посерьезнел Максим.
– Не нокай, я тебе не конь! Забирай девчонку и вали, пока я добрый! – отрезал брюнет, наливая себе новую порцию в другой стакан. – И бате моему отчитаться не забудь, верная болонка.
– С-сука! – прошипел брат. – Ладно, уходим.
Молодые люди организованно вымелись из комнаты, следом меня вытащил Макс, подхватив на руки. Он и не подумал притормозить в прихожей, а я не стала напоминать о своей обуви – последнее высказывание Степы явно разозлило старшего, так что я помалкивала в тряпочку. И радовалась, что этот пиздец кончился. Меня поругают, польют слезами, насильно покормят и спать в кроватку уложат. И телохранителя, скорее всего, приставят.
– Прости, – вдруг негромко попросил он уже в лифте.
– За что? Ты же забрал меня домой, – я потерлась лбом о его щеку, крепко обнимая за шею.
– Я не имею права даже смотреть на него, не говоря уже о том, чтобы вламываться в квартиру и угрожать, – вздохнул блондин, – хотя я и собирался набить ему морду за тебя и глаза на пятки натянуть вместе с яйцами, прости, не могу.
– Ну и фиг с ним, – беспечно хмыкнула я.
Конечно, неприятно побыть три дня в наручниках, да еще и чужой подстилкой, но интуиция подсказывает, что это не самое страшное, что могло случиться со мной в этом доме.
– Либо он дебил, либо спецом охрану убрал, – пробормотал под нос Макс, пересекая пустой гулкий холл со мной в руках, – ладно, ребят, по домам, на завтра вам отгул, спасибо за работу.
Почти синхронно кивнув, молчаливые головорезы загрузились в синий микроавтобус и уехали. Меня же Максим усадил на переднее сиденье своей машины и сам забрался в салон.
– Фу, ты опять курил? – я сморщила нос от соответствующего запаха.
– Это от нервов! – заоправдывался брат, набирая чей-то номер. – Мы с отцом уже трое суток землю носом роем, все найти тебя не могли. А, да, нашел, – уже другим тоном сказал он явно не мне, – нет, жива-здорова. И я тоже. Да, едем.
Кинув мобильный в подстаканник, парень завел мотор и рванул с места в галоп, взвизгнули покрышки.
Вообще, мы с ним молодцы. Занимались в одной секции карате, дружили, соперничали… А когда мне было двенадцать, мои родители развелись. У Макса случилось то же самое примерно в то же время, так что мы разработали коварный план, как свести моего отца и его маму. До сих пор друг друга любят, вот какие мы хорошие детки! Живу я с ними, но с мамой поддерживаю нормальные отношения. Так что теперь я двух женщин совершенно спокойно называю мамой. Так и живем…
Мамы встречали меня обе – они сдружились и все невзгоды отныне переживали вместе. Охали, ахали, плакали… Папа хмурился и расспрашивал Максима, нервничал, звонил кому-то… В итоге меня накормили (насильно) и затолкали под одеяло, даже не дав переодеться и принять душ. Но я была довольна – я наконец-то дома, в тишине, тепле и спокойствии.
========== Часть 9 ==========
POV Степанида
Две недели спустя
Поначалу я шугалась всего и вся, но теперь успокоилась. Сашка срочно взял академотпуск и уехал к родителям, дабы я успела остынуть. Иногда не хватало теплых объятий во сне, но я просто шла в таких случаях к родителям или к брату, если он был дома, спать. Впихивалась кое-как между мамой и папой, тесно обнимающими друг друга во сне ,и спокойно засыпала или укладывалась на широкую спину брата – он все равно спит, как бревно, не поворачиваясь. Бедные его девушки… Большей проблемой стала нехватка Лекса. Игривый маленький лев запал мне в душу, я подумывала уже упросить папу купить такого же, но вовремя одумалась. В нашей семье его никто не будет муштровать, а иначе воспитать его не получится.
Я залипала в мангу с шикарной рисовкой, лежа на кровати с ноутбуком, когда раздался звонок в дверь. Это, наверное, к Максу, он как раз заскочил домой пообедать.
– Стеша, это к тебе! – неужели, блудный кузен вернулся вымаливать прощение? Да ну, его мама бы так пустила… Отставив ноут, я нехотя встала. – Вы ее молодой человек, да? – я опешила, поскользнулась и едва не упала, но до прихожей добралась.
– Кто?! – грозно рыкнул из кухни брат.
– Нет-нет, я по работе и вообще женат! – нервно улыбаясь, Стас сделал шаг назад от жаждущей выдать меня замуж женщины и замахал руками для достоверности.
Бедный, первый раз в подобной семье… Ну, со странностями.
– И по какой же это вы “работе”? – усмехнулась я, скрещивая руки на груди.
Небось, Степашка его прислал извиняться за себя. Желаю удачи!
– Извините, Степа… – секретарь осекся, поймав мой яростный взгляд. – Стеша, можем мы поговорить наедине?
Да что ж такого случилось-то?
– Только через мой труп, – мрачно объявил Макс, стоя в дверном проеме.
– Да ладно тебе, – фыркнула я, уже натягивая кожанку.
Я только полчаса назад вернулась из универа и не успела переодеться в свои любимые домашние вещи, заношенные и уютные.
– Ладно, теперь я хоть знаю, где искать и кого бить, – махнув рукой, старший отправился доедать.
– Ой, Стешенька, там же дождь! – засуетилась мама. – И ты не обедала еще, и…
– Мам, я ненадолго, если что – позвоню, – чмокнув мачеху в щеку, я выскочила за дверь.
Это мой супер-пупер-мегадейственный прием против обеих мам – делаю я так редко, и они обе от этого просто тают, что дает мне преимущество в полминуты или около того.
– Извините, что так внезапно, – мы ждали лифт, и Стас явно был напряжен. Очень, – но и так уже много времени прошло…
– Я все же не понимаю, как я могу быть связана с вашей работой, – поторопила я, входя в подъехавшую кабину.
Стоп, а куда это я собралась? Поговорить и на лестничной клетке можно было… Но двери уже съехались, отрезая пути к поспешному необдуманному отступлению.
– Самым прямым образом, – мужчина поправил узел галстука, – после вашего ухода она просто встала. Первые два дня шеф еще держался, но…
– Я не буду утешать этого старого извращенца только потому, что я – не меркантильная шлюха, – холодно перебила я, потянувшись к кнопке “стоп”.
– Нет-нет, послушайте, – он ухватил меня за запястье, – пожалуйста, просто поговорите с ним, прошу.
– О чем это? – я не хочу его видеть, не хочу, не хочу, не хочу!..
– О чем угодно, да хоть о погоде, – ну что за умоляющий взгляд, я же сейчас сдамся! – шеф очень много сделал для меня, и, если он сейчас загнется, я потеряю не только работу и часть своей семьи, но и друга, понимаете?
Боже, он выглядит так, будто сейчас расплачется…
– Часть вашей семьи? – этот старик что, держит в заложниках его родного человека?
– М-м-м… – мы покинули лифт, и побелевший Стас нервно сплел пальцы, бросая недоверчивые взгляды на все, кроме меня, – мы с женой попали в аварию, она в коме, а шеф… Он оплатил и продолжает оплачивать ее лечение просто потому, что я этого сделать не могу при всем желании.
– Простите, я не должа была спрашивать. Поехали.
Только ради Стаса и его семьи. Я просто заставлю этого урода вернуться к работе, вот и все. Только это. Только ради Стаса. Да.
– Мне пойти с вами? – на выходе из лифта в доме Степы предложил секретарь дьявола.
– Нет, я сама справлюсь, – вздохнув, я повернула дверную ручку и вошла в квартиру, с которой были связаны не самые приятные воспоминания.
На первом этаже Степана не наблюдалось. Зато на втором в одной из ванных комнат шумела вода. Утопиться решил мне на радость? Приоткрыв совсем немного дверь, я заглянула в щелочку – в почти полной ванне возлежал брюнет с ополовиненной бутылкой вискаря в руке. В джинсах. Совсем тронулся, пьянчуга старый…
– Ну, и что ты устроил, алконафт несчастный? – пнув дверь, я по-хозяйски вошла в ванную.
– Пью и не пьянею, – ответил мужчина, не открывая глаз.
– Так, а ну вали проспись, и чтобы завтра уже работал в поте лица, ясно? – я все сильнее злилась.
– Не хочу, – шепнул он, глотнув еще виски.
– Хочешь! – я закрыла воду, отобрала у него бутылку и вылила содержимое в раковину.
Ну почему я с ним тут вожусь? Ненавижу пьяных!
– Не хочу я, – вяло буркнул любитель наручников, – отстань.
– Не, ну ты, Степашка, – его глаза резко распахнулись, пальцы до белизны в костяшках вцепились в бортики, – совсем обнаглел.
– Стеша… – он резко сел, протянул ко мне руку.
– А не пошел бы ты? – рявкнула я, отскакивая.
– Давай, – он сглотнул, буквально пожирая меня взглядом, – поговорим?
– Не буду я с забулдыгой разговаривать! – фыркнув, я развернулась к двери. – У тебя есть полчаса, чтобы привести себя в божеский вид, ясно?
Я не стала смотреть, ясно ему или нет, просто хлопнула дверью посильнее и спустилась на первый этаж.
– Ну как? – нервно поинтересовался Стас, спешно что-то записывая в толстенный ежедневник в прихожей.
– Лед тронулся, вроде, – я пожала плечами, – сейчас он приведет себя в порядок, и мы будем разговаривать. Думаю, – я закрыла глаза, решаясь загнать себя еще глубже в беспросветную ж… Неудачную ситуацию, – вы можете возвращаться к работе.
– Вы уверены? – я твердо кивнула, внутренне рыдая от собственной мягкотелости. – Будьте осторожны.
Я сняла куртку, разулась, написала маме, что задержусь на часик по неотложному делу, заодно и время засекла. Уселась на диван в гостиной и стала сверлить взглядом лестницу на второй этаж. Видимо, дизайнер хотел сделать ее как можно легче на вид – ступени были прозрачными и словно висели в воздухе у стены, на самом деле прочно вмурованные в нее одним краем. Красиво. Я только сейчас заметила – тут все светлое. Светлого дерева паркет, светло-бежевые стены, белая или кремовая мебель. И так во всех комнатах. Ну зачем я снова сюда пришла? Ну почему я не учусь на своих ошибках?
С радостным мяуканьем-рычанием ко мне на колени запрыгнул Лекс. Сладко зевнул, потерся макушкой о мою ладонь.
– Привет, красавчик, – вот уж кого точно рада видеть! – да ты подрос! Или мне кажется?
Я чесала малышу пузико, когда спустился более-менее бодро выглядящий Степан – круги под глазами никуда за полчаса не денешь. Я посмотрела на время – пятнадцать минут. Когда он присел рядом на диван, от него пахло мужским, свежим таким гелем для душа, но не сивухой. Шел он уверенно и твердо, видимо, и правда, пьет и не пьянеет.
– Оклемался? – брюнет кивнул. – И о чем ты хотел поговорить?
– О многом, – как-то невесело усмехнулся он, – думал об этом много, а сейчас не знаю, с чего начать. Наверное, хочу, в первую очередь, узнать, как ты это сделала?
– Что “это”? – я нахмурилась. – Я не хочу здесь находиться, так что не выбешивай еще больше своими намеками, говори прямо уже.
– Еще ни одна женщина не смогла довести меня до такого состояния, – закрыв лицо руками, глухо просветил меня Степашка, – я всегда с легкостью их забывал. А тебя не смог, – ну да, давай, выставь меня злобной сердцеедкой, воспользовавшейся твоими чувствами, – и хочу узнать, как ты смогла привязать меня к себе.
– Ты как-то сам, не надо обвинять меня в своих косяках! – пересадив Лекса на диван, я встала.
Сейчас начнутся извинения и просьбы не бросать, а этого я слышать не хочу.
– Погоди, – он мягко и осторожно обхватил пальцами мое запястье, ненавязчиво удерживая, – пожалуйста, мы не договорили.
– Ну? – буркнула я.
Хотелось убежать поскорее, но и узнать хотелось, что же он выдаст.
– Как ты уже, наверное, догадалась, я хочу попросить тебя не оставлять меня, – темноволосая голова была опущена.
– Ты жалок, – презрительно выплюнула я.
– Да, – я хотела отнять руку, но он вцепился крепче.
– Меня от тебя тошнит! – я рванулась сильнее, понимая, что снова попаду в сети того типа мужчин, которые просят прощения, а потом снова обижают, унижают, втаптывают в грязь…
– Знаю, – он не шевелился, но и не отпускал.
– Ненавижу тебя! – почти всхлипнула я, пытаясь разжать его пальцы.
– А вот это неправда, – резкий рывок – и я нависаю над ним, ради сохранения равновесия упираясь в спинку дивана, а его теплые ладони на моих бедрах чуть выше колен.
Перехватило дыхание, сладко заныло в груди – тело помнит того, кто дарил удовольствие. Но я-то помню еще кое-что…
– Пусти! – все мое отчаянное сопротивление и отбрыкивание привело лишь к тому, что он затащил меня к себе на колени. Верхом, скотина!
Силен, стервец, это опасно… Могу перестать бороться. Со временем. Но только не сегодня!
– Если бы ты хотела уйти, – тихо сказал Степа, – тебя бы уже минуты две как не было здесь.
И я сдалась. Покорилась спокойным и ясным глазам укротителя льва, обняла его за шею, уткнувшись носом в плечо.
– Ненавижу тебя! – все же разревелась, чувствуя, как ласково гладит по волосам большая ладонь. – Не хочу тебя прощать, не хочу!
Ну почему я не могу не простить, когда, пусть фальшиво, показывают, что я нужна? Что за дурацкая мягкость? Сама же потом пожалею!
– Понимаю, – прошептал он.
– Нихрена ты не понимаешь! – отстранившись, я стукнула его ничтожно маленьким кулачком в грудь. – Тебе-то что, трахнул и забыл, другую нашел! А я ж привязываю-усь!
– Привяжись, – его ладони легли мне на спину, мягко привлекая, – будем оба привязанные.
Нежный поцелуй быстро перерос в дикий и страстный, я прикусывала его губы, выгибалась от скольжения теплых рук по коже. Лихорадочно избавляясь от футболок, мы на время разорвали поцелуй, я сразу смутилась – в его взгляде столько желания, будто он всю жизнь целибат хранил. Мой лифчик улетел в неизвестном направлении, я откинула голову, прогнув спину и запустив пальцы в еще влажные темные волосы. Неспешные прикосновения языка сменили ласковые укусы, заводящие меня только сильнее.
– Не стони так, – хрипло попросил мужчина, расстегивая и чуть стаскивая мои джинсы, – а то я тебя на части порву.
Я обвила ногами его тело, утопая в жарком поцелуе. Черт, я же не умею в такой позе…
Мне и не надо было ничего уметь. Длинные пальцы нежно сжимали ягодицы, помогая двигаться, затвердевшие соски потирались о теплую грудь, а мягкие губы шептали что-то невразумительное, касаясь шеи и подбородка.
Рыкнув, он уложил меня спиной на диван, нависая надо мной. Я лишь закусила губу, сдерживая вскрик удовольствия. Как же горячо, глубоко, как же хорошо!..
Степа отправился на кухню за водой для меня, а я свернулась в клубочек, прижимая пальцы к закрытым глазам до боли, до красных пятен. Что же я натворила?
========== Часть 10 ==========
POV Степанида
– Эй, ну что ты? – виска коснулись теплые губы. – Не себя вини, а меня.
– Не понимаешь ты, – вздохнув, я села, прижав колени к обнаженной груди, и взяла трясущейся рукой бутылку минералки.
Я же имею поганое свойство думать, что все будет хорошо, даже в случае с таким мужчиной. Может, и хорошо, что я столько лет избегала отношений…
– Я знаю, что прощение заслужить непросто, – усевшись рядом, Степа покачал в поднятой руке мой лифчик, смутившись, я отобрала деталь своей одежды и торопливо надела. Спасибо тренировкам, руки у меня так выламываются без проблем, – но и к тебе подхода я не знаю, – хмыкнув, я просунула голову в ворот футболки, – так что давай по привычной для меня схеме.
– Купишь мне то, что я хочу? – прищурившись, я уселась по-турецки.
– Ага, – запрокинув голову, не собирающийся, видимо, одеваться мужчина сделал несколько глотков минералки.
– Ты понимаешь, что это будет дорого, и не факт, что я тебя прощу? – я внутренне уже ликовала.
Сдеру-ка я с этого самонадеянного мужлана свою мечту детства. У папы просить жалко, у него и от более скромных маминых запросов голова пухнет.
– Вполне, – кивнул брюнет.
– Купи мне кита, – ну вот, уже и не так нужна, и прощение мое тоже без надобности…
– А какого хочешь? – я опешила. – Давай сойдемся на белом? Он просто поменьше и дрессировке подлежит.
– Ты правда собрался купить белуху? – почему-то шепотом уточнила я.
– Ну да, а в чем проблема? – забеспокоился Степан. – Другого хочешь? Ну, давай касатку? Я не уверен, что голубые и прочие дикие киты продаются.
– Н-нет, белуха сойдет, – я отвернулась.
Боже, как же хочется кинуться ему на шею с поцелуями! У меня будет кит! Хотя, это еще бабка надвое сказала, так что с прощением повременим. Если уж быть меркантильной, так до конца – обещания не прокатят.
Задребезжал на полу оброненный в пылу страсти телефон. Мужчина подал его мне, а потом улегся на диван, положив голову мне на бедро.
– Что такое? – я, сдерживая улыбку, почесывала удовлетворенно жмурящегося брюнета за ухом.
Кого-то он мне напоминает сейчас…
– Ты где? У этого урода? – брат словно на бегу говорил – шуршал в динамике ветер, да и дыхание сводного было сбитым.
– Да, а что? – Степа попытался изобразить кошкино мурлыканье, довольно успешно.
– И чего делаешь? – угрожающе-спокойно поинтересовался старший.
– Стёпушку чешу за ушком, а он мурлычет и думает, как купить мне кита, – словив недовольный взгляд искоса, я улыбнулась.
– Ёпт… – кашлянул Макс. – Ты серьезно?
– Абсолютно, – приподнявшись на локте, Степан поцеловал меня в шею, – ну, Стёп, подожди, – я легонько толкнула его в плечо, но не подействовало, а у брата, похоже, мгновенно развился бронхит, – не заслужил! – грозно процедила я, гневно глядя в серые глаза.
Сникнув, мега-кот улегся обратно, обиженно поджав губы.
– Ты скоро домой? – просипел Максим, откашлявшись.
– Да, через полчасика уже буду, – Степа что-то тихо заворчал.
– Отзвонишься, – брат сбросил.
– Так, давай я выскажу тебе свое “фе” и пару правил, – строго сказала я, скрестив руки на груди, – одними подарками ты ничего не добьешься, так что, будь любезен, веди себя хорошо. Работу не прогуливай, а то еще сильнее буду злиться, и слушай, когда я говорю “не надо” или “подожди”, понял?
Я ожидала проповеди о том, что женщина должна знать свое место и так далее, а услышала только тихое:
– Понял.
Кто этот человек? Я его знаю?
– Все, я домой, завтра вечером увидимся, – я встала и деловито потопала в прихожую.
– Куда хочешь сходить? – он поплелся за мной.
– Без разницы, – сунув руки в рукава, я высвободила, наверное, подрастрепавшуюся косу, – лишь бы без пафоса.
И оказалась притянута к стройному телу. Прервав поцелуй, я с укором воззрилась на самовольника.
– Ты не говорила “не надо”, – усмехнулся он.
Все же, его ничто не изменит.
========== Часть 11 ==========
POV Степанида
Остаток дня я просто сияла, как будто кит уже у меня в аквариуме, папа с братом нервничали и злились, а мама находилась в пограничном состоянии – вроде, радовалась за меня, но и волновалась не меньше. Причем она вызвонила к нам в гости родную маму, и она предалась всеобщей истерике. А я сидела в своей комнате с ноутбуком счастливая и забила на все. Такого оборотистого мужика почти послушным сделала – в некотором роде, достижение!
Утром ужасно не хотелось вставать – из-за хорошего настроения не могла уснуть больше половины ночи. Но все же пересилила себя и сползла с кровати на пол. Так мягенько…
– Стешенька, вставай, – пропела мама, проходя по коридору мимо моей комнаты в кухню.
– Стеш, подъем, – на ходу стукнул в дверь папа спустя несколько минут.
– Эй, курва малолетняя, поднимай задницу и марш завтракать, я тебя до универа подкину! – с грохотом ввалился брат.
– А вдруг я неглиже? – проворчала я, принимая упор лежа, чтобы легче было встать.
– Да ты бы в джинсах и толстовке спала, если бы жарко не было! – фыркнул Макс, перерывая аккуратно сложенные в стопки тетради на моем столе.
Прав ведь, стервец – не могу заснуть, если на мне нет, хотя бы, шорт и футболки.
– Хер ли ты там орудуешь? – тиховато и вяловато возмутилась я, уже стоя на коленях.
– Мне нужна чистая тетрадка, чем толще, тем лучше, – уже и в ящики полез!
– У меня есть такая, – встав, я шмякнула его по спине тетрадью на двести листов формата А4, – и такая, – он получил подзатыльник обычной тетрадкой на кольцах.
– В клеточку? – схватив ту, что потоньше, парень быстро пролистал ее. – Прекрасно, подойдет. Если из-за тебя опоздаю – пропишу пилюлей и повешу на своем поясе.
– У нас одинаковые поясы! – я швырнула в спину уходящему громиле карандаш.
– Бе-бе-бе! – еще и язык показал, заразина!
– А ну-ка ша! – прикрикнул из кухни папа, в свое время променявший “Улицы разбитых фонарей” на “Мою прекрасную няню”. Ненадолго, правда, но след остался.
На заплетающихся ногах путешествуя в ванную, я улыбалась – самый мой любимый в мире дурдомик.
В результате завтракала я бутербродами уже в машине, запивая чаечком из кружки-термоса.
– Опять накрошила мне, я только вчера все с пылесосом облазил, – бухтел братец, когда я покидала салон.
– А нечего было меня торопить! – обойдя автомобиль, я через открытое окно чмокнула Максима в щеку.
Отвернувшись, я заработала чувствительный шлепок по заднице, который в нашей семье назывался воспитательным и отвешивался всем без исключения. Пошлости в нем было ноль, а вот бычьей силищи братца-негодяя – хоть отбавляй. Нога отсохла до колена.
– Эм, привет, – скромно потупил глазки ожидающий на крыльце блудный сводный кузен.
– Ну, привет, – вздохнула я, – бутер будешь?
– Буду! – обрадовался явно приготовившийся быть казненным Сашка.
Пожертвовав родичу последний бутерброд с тремя слоями сыра и колбасы и кружку, наполовину полную все еще горячим чаем, я побрела в здание. По-хорошему, конечно, дать бы ему с разворота да по дурной башке, но… У меня будет кит!
– Твоя мама делает самые лучшие бутерброды! – блаженно возвестил Саша, выбрасывая в урну полиэтилен и в два глотка допивая чай.
– Угу, – я остановилась на пороге, с ужасом глядя на обещанного препода из аспирантов.
– Ну, чего ты? – нетерпеливо пихнул меня в спину парень.
– Не стой в дверях, мешаешь пройти людям, – мягко улыбнулся Сергей.
– Утро добрым не бывает – козлы подстерегают, – ухмыльнулась я, проходя в аудиторию и вызывающе садясь в первом ряду.
Еще я прятаться от него буду! Ха, не стоит он того. Любила? Ну, да, втюрилась по-подростковому, был косяк, признаю. Но это все в далеком прошлом. А если попробует завалить на зачете – пожалуюсь Максу. Нет, Стёпушке пожалуюсь. Скажу, что приставал. А лучше сразу обоим скажу. Интересно, хоть что-то от моего бывшего в таком случае найдут?
– А он вообще не изменился, – хмыкнул Сашка, садясь рядом и ставя передо мной пустую кружку с завинченной крышкой.
– А кто в этом сомневался? – фыркнула я, сосредоточенно пытаясь разъединить сцепившиеся кольцами тетради. – Уроды не меняются.
– У тебя новый парень? – жеманно поинтересовалась Вероника, присев на краешек стола прямо перед Сашей.
– Нет, это мой брат, – крепкие узы тетрадей, наконец, поддались.
Почему-то почувствовала себя так, будто разъединила влюбленную парочку.
– А шлепнул он тебя в воспитательных целях? – усмехнулась блондинка, наматывая искуственный локон на пальчик с розовым маникюром.
– Ага, я ему в машине накрошила, – скривившись, я потерла бедро.
– А-а-апчхи! – братец едва не боднул стол. – Ник, уйди, а? Ты опять на себя литр духов вылила? – девушку перекосило, она хмыкнула и оскорбленно покинула наш стол. – Тот самый воспитательный шлепок? – посочувствовал потирающий нос парень.
– Тот самый, – вздохнула я.
Саша тоже как-то раз его испытал на себе, причем в исполнении папы, а уж он-то свою тяжелую руку только для меня и мамы придерживает. Отец и солдат своих таким макаром воспитывал.
– Рассаживайтесь по местам! – приказал Сережа, листая записи.
Ути-пути, какой злой строгий ле-ектор… Дайте мне пакетик, меня тошнит.
– Тебя тоже от него тошнит? – с отвращением негромко поинтересовался Сашка.
Я кивнула, демонстративно зажав рот ладонью и вытаращив глаза. Брат засмеялся в кулак, пряча сие дело за кашлем.
– Меня зовут Сергей Евгеньевич, – представился “Сереженька”, – я добрый, валить не буду. Может, и завалю, но только самых симпатичных, – он подмигнул, девчонки захихикали, – а кое-кого уже… – этот, сука, выразительный взгляд в мою сторону! Черт, кажется, я краснею…
– Рот закрой! – треснул кулаком по столу Сашка, вместе с Максом вытягивавший меня из депресняка после расставания с сим субъектом.
– Да ладно, Саш, – я подперла голову рукой и мило улыбнулась, – мужика и так природа обделила – не только с размером не повезло, так еще и скорострел…
Теперь уже всю группу настиг приступ “кашля”. Ну, может, насчет скорострельности я и преувеличила, но размер на самом деле меньше среднего. Вспомнился горячий большой член Степы, на который так приятно опускаться, когда сильные руки поддерживают и помогают, а влажные губы ловят каждый стон…
Прикусив губу в кровь, я зажмурилась на мгновение, но щеки все-таки порозовели. Чертов Степашка, я тебе это припомню!
========== Часть 12 ==========
POV Степанида
Как бы то ни было, настроение оказалось безнадежно испорчено. И даже словесная победа над Сергеем не принесла должного удовлетворения. Занявшийся самодеятельностью и приехавший меня встречать с пар Степан тоже не внес радужности в мой взгляд на мир. Еще и Сашка смылся под предлогом зверского голода. Предатель!
– У тебя что, работы нет? – скрестив руки на груди, я нахмурилась.
Стоит тут, притягивает к себе и своей дорогой машине взгляды меркантильных куриц, а уж лыбится так, будто Нобелевку завтра получает.
– Не-а, я на сегодня все-все закончил, – улыбался мужчина, но прикоснуться не пытался, умница, – ну честно!
– Номер Стаса мне, – потребовала я, протягивая руку.
В нее тут же вложили просто огромный смартфон. Ну, может, Степе с его лапищей и удобно, а я такие не люблю. Быстро набрав на своем телефоне номер, я выслушала ровно два гудка.
– Секретарь Степана Артемовича, слушаю вас, – вежливо протараторил на том конце каратист.
– Он на сегодня все закончил? – я сверлила взглядом безмятежного брюнета.
– Простите? – уточнил Стас. – А, это вы, Стеша?
– Да, я, – поморщившись, я попросила: – и давайте на “ты”.
– Хорошо, – пошелестели страницы. Небось, верный его ежедневник, – да, на сегодня все, новых встреч нет. И он встал в три утра, чтобы разгрести все то, что я ему вчера скинул на электронку, чтобы успеть тебя забрать, так что не будь сильно строгой.
– Я постараюсь, – я даже улыбнулась.
Впечатляет, впечатляет…
– Хорошо вам погулять, – пожелал с усмешкой Стас, – только верни его домой не позже восьми – завтра встреча в девять, надо успеть подготовиться.
– Обязательно верну, – ухмыльнувшись, я сунула телефон в карман, – а ты хорошо поработал, молодец.
– А моя награда для выработки полезного условного рефлекса? – наглец протянул ко мне руки.
С благосклонной улыбкой я сделала шаг вперед, обнимая его одной рукой за шею. Черт, как целуется! Даже колени задрожали от его страсти и непонятного трепета, этой грубоватой нежности. Позволив притянуть себя ближе за талию, я обвила его шею и другой рукой, утопая в нем, забывая обо всем…
Прервав поцелуй, я уткнулась лбом ему в подбородок, пытаясь отдышаться.
