Текст книги "Немые чувства (СИ)"
Автор книги: Велимера
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)
– Доброе утро, – Аня даже не обернулась на голос Андрея, удивившись лишь тому, что просидела с книгой полночи, – как ты себя чувствуешь? – перевернув страницу, девушка проигнорировала вопрос. – Хм, а не думаешь ли ты, что я спрашиваю, чтобы ты ответила, а? Наверное, тебе нравится, когда тебе приказывают. Скажи: “Мне нравится, когда мне приказывают, мой господин!”.
– Мне нравится, когда мне приказывают, мой господин! – Дымова прикрыла рот ладошкой, обернувшись и с ужасом уставившись на ухмыляющегося вампира, стоящего посреди комнаты со скрещенными на груди руками.
– Отлично, теперь я буду знать, – удовлетворенно кивнул он, – подойди.
Аня пыталась заставить свое тело остаться в сидячем положении, но ничего не вышло. Остановившись в полуметре от парня, она получила контроль над телом, но ни шагу сделать не могла, только переминалась с ноги на ногу, стараясь не смотреть на главу.
Андрей с удовольствием отметил ее злость. Ему никогда не нравились безэмоциональные, амебоподобные люди, которым плевать на все. Теперь новообращенная научилась злиться – это хорошо. Но стоит дать ей понять, что на него злиться можно только скрытно, иначе…
– На колени, – приказал он, ухмыляясь только шире, когда девушка исполнила его приказ, – склонись, – ссутулив плечи, едва не дрожащая от ненависти и унижения Анна низко опустила голову, зажмурившись в попытке удержать слезы, – вот так, согласно этикету, меня должны приветствовать непосвященные в клан. Правда, я это не очень-то и люблю, – брюнет опустился на колени и приподнял бледное личико, приложив согнутый указательный палец к подрагивающему подбородку девушки, – поэтому, если не хочешь, чтобы я приказал каждый раз так делать, отвечай на приветствия и вопросы самостоятельно, ладно? – судорожно кивнув, Аня сильно прикусила губу изнутри, чтобы не разреветься. – Ну, иди сюда, – усадив ее, как маленькую, к себе на колени, он ласково погладил светлые волосы, – знаю, очень обидно. Но надо же тебя воспитывать.
Всхлипнув, Аня вцепилась в его рубашку, изо всех сил стараясь не заплакать. Вот Александр бы себе такого никогда не позволил, в этом она была уверена.
– Кнут и пряник? – тихо спросила она, чтобы отвлечь себя от мыслей о том, какой же отвратительный и беспринципный человек вампир сейчас пытается ее утешить.
– Почти, – усмехнулся Андрей, расслабившись. Он-то успел уже приготовиться к крупномасштабной истерике, – и я все еще жду ответа на свой вопрос.
– Нормально я себя чувствую, – буркнула Дымова, шмыгнув носом.
– Тогда пойдем завтракать, – легко поднявшись с ней на руках, вампир только улыбнулся, когда она вцепилась ему в шею с тихим испуганным вздохом, – тебя ждет сюрприз.
– М-можно, я сама пойду? – смущенно прошептала Аня, чуть покраснев.
– Нельзя, ты еще слишком слаба, – отрезал вампир, без проблем открывая дверь пинком ноги.
– Я не… – он скосил на Анну строгий взгляд, и девушка решила промолчать.
Столовая ее поразила. Она, наверняка, занимала не меньше половины первого этажа немаленького особняка. Высокие окна делали помещение светлым, а просторности добавляло почти полное отсутствие меблировки – только один длинный стол и всего три стула у одного его конца, один из которых был уже занят.
Усадив Дымову напротив побледневшего Александра, глава устроился во главе стола.
– Всем доброе утро и приятного аппетита, – улыбнулся Андрей, оглядев своего внука, взялся за вилку и нож, с удовольствием отметив смущение Анны, – ах, да, чуть не забыл, – устроив запястья на краю стола, он внимательно посмотрел Саше в глаза, – Александр, разлюби Анну.
На мгновение в глазах младшего из присутствующих здесь Панковых мелькнул ужас вперемешку с паникой, но секунду спустя это выражение исчезло, сменившись спокойствием. Коротко улыбнувшись ошарашенной девушке, студент принялся за омлет.
Глава был доволен. Мучить внука неразделенной любовью, пока он присматривается к объекту его обожания, было бы жестоко. Возможно, Андрей в будущем отменит свой приказ, позволив этим двоим быть счастливой парой. А если и нет – у Александра останутся только теплые воспоминания о привязанности к этой обращенной, он не будет чувствовать никакой боли. Самое гуманное в мире решение, как ему казалось, принял глава Панков.
Ночью измученная сомнениями и сожалениями девушка, наконец, забылась чутким тревожным сном. Она свернулась калачиком, прижимая кулачки к груди и хмурясь, что вызвало легкую улыбку у Андрея. Сейчас он испытывал к ней нечто вроде дружеской влюбленности. Она ему нравилась. Он давно понял – если не хочется приказывать, значит, определенно есть симпатия. Милая, как подобранный на улице котенок. Царапается, фырчит, но, стоит только приласкать, послушно мурлычет. Правда, его жестокость будет ей не по нраву. Но и это легко решается.
– Полюби меня, – прошептал ей в ухо брюнет, а после, удовлетворенно улыбаясь, отправился спать.
Комментарий к
Оказывается, “глава Панков” может стать довольно занимательным словосочетанием, если поэкспериментировать с ударением;)
========== Часть 10 ==========
Утром Анну ждал завтрак в обществе Андрея и его сына Артема, выглядящего даже несколько старше главы. Он заехал буквально на полчаса – с глазу на глаз обсудить какой-то вопрос, касающийся финансов клана. Смущенная девушка изо всех сил старалась не вслушиваться из приличия, но Панковых, видимо, ее присутствие совершенно не тяготило.
– Ты уже лет сто пятьдесят никого не обращал, я удивлен, – усмехнулся более широкоплечий и массивный Артем, аккуратно вкладывая бумаги в папку и застегивая молнии.
– Обстоятельства, – пожал плечами вполне довольный финансовым положением семьи и овсянкой с фруктами глава, помешивая кашу десертной ложкой.
Ни с того, ни с сего ему вспомнилось первые годы его собственной жизни, вполне человеческой. Это была пора насильного крещения прямо в реках, пора резни за найденный в доме чур. И слезы матери, с проклятиями на головы христиан заменяющей одал на его груди на деревянный крест, наказывающей забыть имя Свентовит, отзываться на Андрея. И изрубленный труп отца, не отрекшегося от веры предков. Лентой пролетели перед внутренним взором годы, когда и ели-то через день, а мясо было только в дни, когда чтили Рода. Какой тогда был вкусный хлеб – собственными руками выращенный и помолотый. Похороны матери. Он хоронил ее сам, в лесу, по старым обрядам. Как умирал у него на руках доверивший ему свой клан, как он работал, сколько сделал, чтобы его дети бывали в поле только на прогулке, чтобы со скотом соприкасались, только объезжая породистого скакуна. Чтобы сейчас они ни в чем не нуждались. Лгал, предавал, убивал. Сотни жизней во имя жизней его детей.
– Опять ты уплыл, – укоризненно качнул головой Артем, глядя на судорожно сжимающего вырезанный из дерева тысячу лет назад одал на груди отца.
– Уплыл, – хрипловато согласился Андрей, медленно открывая затуманенные воспоминаниями глаза, – а ты поживи с мое, еще не так уплывать будешь.
– Поживу с твое – придумаю несколько вариантов ответа, а то каждый раз одно и то же говоришь, – усмехнулся парень, поднимаясь с места и пожимая руку отцу, – завтра еще позвоню, потому что курс и золото меня что-то напрягают, пораскинь тоже на досуге.
– Все будет хорошо, – твердо заверил уже оправившийся глава, – завтра курс укрепится.
– Ну-ну… – хмыкнул Артем почти от дверей.
– Как спалось? – Анна вздрогнула, осознав, что вопрос предназначался ей, и неопределенно пожала плечами.
Спалось-то вполне хорошо, да вот только утром она поймала себя на мысли, что Андрей все-таки чертовски привлекателен как мужчина. Да, наглый и излишне самоуверенный, но красив, стервец, этого не отнять.
И вдруг она вспомнила, что на вопросы надо отвечать вслух, иначе…
– Не бледней, ты же все-таки ответила, – добродушно рассмеялся брюнет, которого повеселила гамма эмоций на лице девушки, – послушай, я ведь не Волан-де-Морт тебе, чтобы наказывать за все и вся. Я уже говорил, что не люблю так делать. Есть конкретные пожелания к обеду? – Дымова коротко качнула головой, все еще смущенная резкими перепадами в поведении вампира и самим его присутствием. – Отлично, тогда будет рыба. Как доешь, одевайся потеплее и поедем.
– Куда? – робко уточнила Аня.
– На рыбалку, – усмехнулся Панков, поднося ко рту кружку с кофе, – пробовала когда-нибудь собственноручно пойманную рыбу? Нет? Поверь, это будет вкуснейшая рыба в твоей жизни.
Андрей ни на секунду не пожалел, что взял обращенную с собой. Он уже неделю выкраивал денек, чтобы отключить к чертям телефон и спокойно порыбачить в удаленном от столицы домике. Этот небольшой двухэтажный коттедж входил в число того немногого, что принадлежало лично главе, а не клану. Тихая, молчаливая девушка идеально вписывалась и в атмосферу окруженного рощей домика, и в мягкую идиллию неглубокой широкой речушки, потемневшего от времени помоста и тихо поскрипывающей уже почти безлистной старой березы у самой кромки воды. Он любил это место. До того любил, что никогда никого сюда не привозил. Даже Марину. Ему была дорога тишина этого места, а смешливая и оттого шумная девушка помешала бы ему отдохнуть от постоянных мыслей о клане, мучающих периодически кошмаров-воспоминаний.
И сейчас, небрежно придерживая одной рукой удочку, а другой подпирая голову, Панков думал не о курсе рубля и предстоящей свадьбе одного из внуков. Он слушал тихий плеск мелких волн, щурился на блестящую в лучах осеннего солнца водную гладь, в его мозгу, расслабленном и полусонном, плавали неясные теплые образы. И размеренное дыхание так же сидящей на низком складном стульчике Анны, как и редкий шелест переворачиваемой страницы, асоциирующийся у него с читальным залом библиотеки, нисколько не портили его маленький уютный мирок.
– Жалко, – шепнула Дымова, отворачиваясь от чистящего пойманных окуньков парня.
– Ну, что поделать, – усмехнулся Андрей, выбрасывая газету с чешуей и требухой в мусорное ведро, ополоснул небольших рыбок под холодной водой и хорошенько помыл руки, – всегда жалко, особенно, поначалу.
Сейчас он солгал. Жалость была ему неведома. Либо скорбь, либо полное безразличие, полумер он в этом деле не признавал. Были времена, когда он летом только и питался пойманной рыбой, ягодами да орехами. Иногда, глядя на современное поколение, Панков думал, что, будучи таким же пацифистом, он никогда не смог бы основать такой мощный и богатый клан. Власть и деньги всегда по одну сторону баррикад. По другую – жалость и человеколюбие.
========== Часть 11 ==========
– Значит, послушай меня, – поставив сумку Ани в прихожей ее квартиры, Андрей вынул из внутреннего кармана кожанки плоскую бархатную коробочку, – сейчас я вручу тебе два кулона. Один из них означает, что ты еще не посвящена в клан, но уже к нему относишься, как обращенная, его в день посвящения я заменю на другой. Фактически, это разрешение главы клана оставить обращенному жизнь, – коробочка перекочевала в руки девушки, – второй означает, что тебя обратил лично я. Снимать их ты не должна. Ни при каких обстоятельствах. Спи с ними, купайся, но снимать не смей, понятно?
Анна кивнула. Ее немного обижал все еще его приказной тон, но, поскольку он разговаривает так почти всегда, она уже почти привыкла.
Похлопав себя по карманам, Андрей извлек небольшую визитку и протянул ее Дымовой:
– Если возникнут проблемы или вопросы – звони. Если соскучишься – тоже звони.
– Вот еще… – смутившись, Аня выхватила из его руки визитку и направилась к себе в комнату.
С удовлетворением отметив милый легкий румянец на ее впалых щеках, Панков усмехнулся и исчез.
Принимая душ, девушка ругала себя за такую глупую и постыдную слабость к самодовольному наглому красавчику, который явно привык вызывать такие чувства.
Вечером, уже приготовив рюкзак, чтобы пойти в университет, в котором Анны не было уже почти две недели, и разобрав сумку с вещами, в которых ходила в клановом особняке, она вдруг вспомнила о кулонах. Нашла коробочку – она, небрежно брошенная, валялась на диване в гостиной. Забравшись с ногами в кресло, девушка сдвинула защелку и приподняла крышку.
Один из кулонов сперва напомнил ей распространенный у сатанистов символ – звезду в круге. Но это было что-то другое – заключенный в круг ромб со странными изогнутыми “ножками” от нижнего угла. Простой кулон был явно ручной, но очень аккуратной работы, словно спаянный из то ли стальной, то ли серебряной проволоки.
Второй кулон был намного массивнее – кажется, все же серебряная круглая бляшка, на которой в рельефе был изображен все тот же символ, только уже не вписанный в круг, на фоне солнечного круга. Вроде такого висело на шее Андрея – когда он наклонялся, цепочка с серебряным кругом выскальзывала из ворота. Теперь Аня вспомнила – этот ромб с “ножками”, только деревянный, она видела все у того же главы. Он соседствовал на его груди с двумя светлыми цепочками, сам будучи на черном шнурке.
“И когда это я успела его так внимательно рассмотреть?” – пришло вдруг ей в голову, и жаркая кровь бросилась в лицо. Конечно, тогда, когда Анна, напуганная внезапным и очень сильным приступом жажды, пошла искать у него защиты и помощи. Ночью. Тогда же она узнала, что он спит в одних только мягких серых штанах, а еще у него очень жесткое жилистое тело. Потому что Андрей умеет успокаивать только одним способом – стискивает в объятиях так, что все проблемы меркнут в сравнении с катастрофической нехваткой воздуха.
Вздохнув, девушка застегнула на шее сначала одну цепочку, затем вторую. Непривычная тяжесть заставила ее поморщиться, но терпеть было вполне можно. Вот только заснуть быстро, скорее всего, не получится – непростые мысли о появлении в универе и встрече с Александром вряд ли позволят расслабиться. Да и тяжкие думы о безответной влюбленности тоже, чего уж врать самой себе.
Когда живая и абсолютно целая Анна Дымова вовремя явилась в нужной аудитории, все ее мучители едва не ахнули. Уже давно прошел слушок, что ей хана, а тут она пришла!
– Привет, – как-то робко окликнул Саша, когда девушка проходила мимо него по лестнице, чтобы занять одну из пустующих парт, – сядешь?
Не став долго колебаться, она села рядом с ним, стараясь сохранять хоть внешнее спокойствие.
Когда Аня чуть ссутулилась, чтобы рассмотреть горсть вынутых из одного из карманов рюкзака ручек, чтобы выбрать нужную, непослушный медальон, более тяжелый и на более короткой цепочке, выскользнул из небольшого выреза теплого свитера.
– О, Андрей уже их закончил, – улыбнулся парень. И пояснил в ответ на непонимающий взгляд: – Он все медальоны и кулоны всегда делает сам, начиная с самого первого. Когда тебя посвятят в клан, он даст тебе такой, – из ворота темной рубашки брюнет извлек точно такой же медальон, как у обращенной, отличался только рельеф – к знаку и солнцу прибавлялась большая, на весь медальон, буква “П”, – а знак обращения Андрей тебе сделал? – Аня молча показала проволочный кулон, – отлично. И, да, еще раз прости, – виновато улыбнувшись, Саша запустил пальцы в волосы, – за то, что втянул тебя во все это.
Махнув ладошкой, Дымова подперла кулаком голову и уставилась на готовящегося к лекции преподавателя.
Казалось таким странным – вальяжный и иногда расхлябанный Андрей сам мастерит знаки клана. И его медальон не в точности такой, как у рожденного в клане Александра. Какая-то еще мелкая деталь…
“Наверное, Саше, и правда, не больно”, – подумалось ей. Или ей просто хотелось в это верить?
Андрей за ту неделю, что она с ним знакома, показал себя с такого количества разных сторон, что Аня никак не могла понять, какой же он на самом деле – наглый и нахальный, как в первые дни, или ласково заботливый, или веселящийся при виде чьих-то страданий, или кайфующий от своего полновластия, или ненавидящий приказывать, или все сразу…
========== Часть 12 ==========
– Слушай, Ань, – неуверенно и смущенно начал Александр, когда провожал Дымову домой после очень уж затянувшейся консультации, – тут такое дело… Понимаешь, я давно, уже лет тридцать дружу с одной девушкой… Она из другого клана и ко мне, вроде как, неравнодушна с недавних пор. Мне кажется, что без Андрея тут не обошлось, потому что я уж слишком резко начал… Мне так неловко, я ведь… Ты…
– Все хорошо, – парень вздрогнул, потому что ему было непривычно слышать ее голос, – думаю, если это и Андрей сделал, то только из добрых побуждений. Мы ведь друзья? – брюнет кивнул, закусив губу. – Ну вот и успокойся. Я рада за тебя, будь счастлив.
– Ань, я… – обрадованный ее пониманием, Саша не мог толком найти слов и порывисто прижал слабо пискнувшую девушку к груди. Он уже недели две мучался под грузом вины за свою симпатию. – Спасибо.
– Мне-то точно не за что это говорить, – усмехнулась Анна, обнимая вампира в ответ, – скорее, я должна извиняться и благодарить тебя.
– Ты себе не представляешь, какой камень у меня с плеч свалился! – со смехом поведал брюнет, приобнимая за плечи бывшую возлюбленную и снова отправляясь к ее уже не такому далекому дому.
За тот месяц, что она вампир, Аня привыкла, что глаза очень быстро привыкают к темноте, и свет им не особо нужен. Привыкла к увеличившейся выносливости. Правда, повторить трюки Андрея или Александра, вроде поднимания кресла на одной руке или мгновенного преодоления десятков метров, не могла.
– Давно хотела спросить, – вдруг вспомнила она, – почему у всех известных мне Панковых имена на “А” начинаются?
– Ну, у вампиров много дурацких традиций, – хмыкнул Саша, – одна из них – называть рожденных в клане на одну букву с главой.
– А твой отец? – вспомнив дерганого и деятельного Алексея, Анна даже улыбнулась.
Он казался ей милым со своей своеобразной заботой об отпрыске.
– А ты? – усмехнулся в ответ вампир. – Совпадение, не более.
– Может, чаю? – роясь в кармане в поисках ключей, предложила Дымова.
– В другой раз, – остановившись в тени раскидистого дерева у подъезда, парень улыбнулся, – сегодня я обещал в семь быть у родителей, а мне еще минут пятнадцать на дорогу надо.
– Ну, тогда до завтра, – махнув ладошкой, девушка пошла к дому.
Ей не нужно было оборачиваться, чтобы знать – Александр будет прятаться от лишних глаз и света фонаря пока она не закроет за собой тяжелую железную дверь. Когда она вежливо поздоровается с вахтером, парня уже не будет.
Пока лифт вез ее на нужный этаж, Аня легко улыбалась. Говорить связно и достаточно громко у нее выходило только тогда, когда она находилась наедине с человеком, с которым ей спокойно. Хотя, нет. С людьми ей спокойно не было. Комфортно девушка чувствовала себя только в обществе трех вампиров – заботливого Александра, его замечательной мамы по имени Алена, часто и с удовольствием приглашающей обращенную в гости, и, как ни странно, Андрея. Самоуверенного, наглого и властного главы, который частенько к ней захаживал. Они за долгими разговорами играли в настольные игры, которые притаскивал все тот же Панков, ели пиццу, запивая кровью. Он рассказывал ей об этике и этикете вампирского общества, а еще забавные истории из своей жизни, которые, в большинстве случаев, заканчивались либо чьей-то смертью в его зубах, либо обращением. Но эти истории были действительно забавными, как ни крути. И Анна смеялась. Впервые за долгое время она смеялась.
Вздохнув, девушка отомкнула свою квартиру, стянула куртку. И вспомнила, что хотела купить булочек для гамбургеров. Цыкнув, она снова оделась, вытащила кошелек из рюкзака и двинулась обратно к лифту. Этой ночью собирался прийти Андрей, в кои-то веки предупредивший о визите и обещавший научить готовить гамбургеры.
Вспомнив о нем, Аня прикусила губу, чтобы спрятать улыбку от самой себя. Еще неделю назад она призналась самой себе – да, влюбилась. И сложно было не влюбиться. Останавливало только одно – для главы она лишь оживший призрак любимой, не более того. И от осознания этого становилось горько.
Купив необходимые булочки и не столь важный сок в картонной коробочке в супермаркете на первом этаже соседнего дома, Дымова помахивала пакетом и пила любимый вишневый сок через трубочку, глядя не столько под ноги, сколько на дверь своего подъезда.
– Прошу прощения, – сказали за спиной, а сразу после этого Аню крепко впечатали в недалекую стену, грубо зажимая рот, – эй, успокойся!
Сердце девушки глухо стучало где-то в горле, старый страх едкой волной поднимался из желудка, руки затряслись, она с ужасом смотрела в полные ненависти глаза мужчины, просто прижимающего ее к стене.
Когда он, оскалившись, тихо зарычал, Анна еле слышно заскулила и зажмурилась.
– Я тебе сейчас мозги вынесу, если не отпустишь ее, – угрожающе произнес недавно извинявшийся голос.
Хватка ослабла, а после совсем исчезла. Съехав спиной по стене, девушка робко приоткрыла глаза. Один рослый мужчина с пистолетом в руке что-то свистящим шепотом и явно зло говорил так напугавшему ее довольно молодому, но здоровому парню.
Мелькнула мысль убежать, но Аня отбросила ее по двум причинам. Во-первых, все равно догонят. Во-вторых, от страха ее ступни словно приросли к асфальту.
– Я еще раз прошу прощения за своего несдержанного коллегу, – повернулся к ней мужчина с пистолетом, – мы проводим проверку, – присев перед едва дышащей Дымовой, блондин достал и продемонстрировал маленький фонарик, – я проверю реакцию ваших зрачков, хорошо? – и, не дожидаясь ответа, коротко посветил Ане в левый глаз. – Ага, значит, вы вампир, обращенный, верно? Могу я увидеть знаки вашей принадлежности к клану? – не сообразив сразу, что от нее требуется, девушка запаниковала еще сильнее, когда вежливый проверяющий нахмурился и чуть приподнял руку с оружием. Торопливо расстегнув куртку до половины, она за цепочки вытащила кулоны. Других знаков клана у нее не было. – Ага, ага… – посветив на требуемое все тем же фонариком, мужчина покивал. – Еще раз извините, все должно было быть более мирно, – ухватив пакет с булочками, он поднялся и протянул все еще напуганной и ничего не понимающей Анне руку. С трудом встав на ноги, она взяла свой пакет и прижала его к груди, словно стараясь за ним спрятаться, – если вы сейчас скажете мне некоторые свои данные, – убрав оружие и фонарик, мужчина достал коммуникатор и стилус, быстро открыл нужную программу, – я внесу вас в реестр обращенных, чтобы проверки более не проводились. Как вас зовут?
Открыв и закрыв рот пару раз, шокированная девушка опасливо покосилась на угрюмо отвернувшегося парня, явно не одобряющего подобные методы.
– Анна Дымова, девятнадцать лет, – произнес неожиданно появившийся Андрей, приобнимая вздрогнувшую студентку за плечи, – какие-то проблемы?
– Никаких, Андрей Светозарович, – пожав вампиру руку, блондин шустро вписал данные, – стажера вот выгуливаю.
– А чего это вы проверки начали? – нахмурился Панков. – Я думал, достаточно выслать вам данные через два месяца после обращения.
– Какие-то идиоты повадились обращать кого попало, начались массовые убийства, так что отлавливаем бесклановых, – убрав коммуникатор в карман, мужчина недовольно поджал губы, – причем не только в Москве.
– Я подниму этот вопрос на совете глав, решим проблему, – пообещал Андрей, – только не убивайте их по возможности, чтобы можно было определить хозяина.
– Наш главный тоже к вам на совет собирался, – кивнул блондин, – насчет убийств я ему скажу, вот только уроды так просто не даются. Всего хорошего.
– Привет Хантеру, – бросил напоследок вампир, уводя все еще будто отключенную Аню, – эй, расслабься, – шепнул он ей в ухо, – все нормально.
Конвульсивно дернув головой, девушка судорожно вдохнула.
Уже в ее квартире, помогая Дымовой снять куртку, Андрей сказал:
– Это были охотники на вампиров, но тебе ничего не угрожало, серьезно.
– Я думала, он меня убьет, – прошептала Анна, крепко держась за локоть главы.
– Стажер? – уточнил брюнет. – Они все поначалу такие, потому что, как правило, потеряли близких по вине вампиров. Но потом понимают, что мы не поголовно убийцы, – ткнувшись лбом ему в плечо, Аня всхлипнула, – о, ну не надо. Все же хорошо?
Приподняв ее лицо за подбородок, парень мягко улыбнулся, а потом склонил голову, медленно и нежно целуя тонкие бледные губы.
========== Часть 13 ==========
Открыв глаза, Анна тут же прикрыла их ладонью, отчаянно краснея. Рядом с ней, обнимая за талию и прижимаясь лбом к ее острому плечику, спал Андрей. С которым она вчера целовалась. Всхлипнув, она прикусила губу. “Ему-то что, я же на нее похожа, – горько подумала девушка, – а мне как быть?”
– Солнце, ты что? – хрипло спросонок спросил вампир, приподнимаясь на локте и заглядывая Ане в лицо.
Повернувшись на бок, она уткнулась лицом в подушку, прячась от его взгляда. Ане было трудно винить поддавшегося соблазну парня, в конце концов, он столько лет любил ее маму. Винила она больше себя за то, что позволяла ему целовать себя, да еще и отвечала…
Всхлипнув еще раз, девушка свернулась в комочек. И почему эти мысли не приходили ей в голову вчера?
– Ань, что случилось? – прошептал Панков ей в шею, касаясь светлой кожи легким щекочущим поцелуем.
Он-то уже успел расслабиться, удостовериться, что приказ сработал как надо. А ему очень хотелось, чтобы он сработал, потому что эта обращенная стала для него гораздо большим, чем просто похожей на Марину девушкой. Собственно говоря, они и не были похожи. Вчера Анна была робкой и податливой, сильные переживания и первые в жизни поцелуи утомили ее до того, что она заснула, сидя у него на коленях и прижавшись щекой к его плечу. Оставить ее сил у Андрея не нашлось, он отнес ее в постель и без малейших колебаний лег рядом.
Вздрогнув от прикосновения его губ, Аня только помотала головой. Это означало одновременно и просьбу уйти, и заверение, что он не при чем. Но куда же Андрею понять ее немые сигналы?
– Слушай, я ведь не телепат, – с легким укором протянул Панков, потираясь кончиком носа о ее выступающие под кожей шейные позвонки.
Прикосновения к шее должны поднять ей настроение, потому что нет у вампира эрогенной зоны чувствительнее. А уж у недавно обращенного – и подавно. Но в его планах сейчас ее успокоить, а не возбудить, так что мягких поглаживаний будет достаточно.
– А я – не Марина, – буркнула Дымова, невольно млея от его ласки.
– А я что, тебя так назвал? – встревожился Андрей. Возлюбленная часто ему снилась, он даже вел диалог с ней во сне, так что… Но Анна качнула головой, и он выдохнул: – Глупая… Я очень четко разделяю вас и свои чувства к каждой из вас. Да, я все еще ее люблю, но точно такой же любовью девчонки-подростки любят актеров и певцов. Она всегда была слишком далека от меня, даже если сидела рядом. Она другая, понимаешь? И я восхищался ей, обожал ее, – слезы Ани медленно стекали по переносице и впитывались в подушку, – но не коснулся бы, даже если бы и представилась возможность. А ты… Ты похожа на меня, с тобой хорошо и спокойно. Это не значит, что я вчера поцеловал тебя только поэтому. Я поцеловал тебя потому, что ты мне нравишься. Как девушка. Как Аня.
– Ты совершенно не умеешь излагать свои чувства, – глухо пожаловалась обращенная, цепко ухватив лежащую перед ее лицом загорелую ладонь.
– Ты меня раскусила! – тихо рассмеялся глава, впервые за долгое время чувствуя себя по-настоящему уютно в постели с девушкой. Тепло и хорошо. – Завтракать будем тут?
– А есть варианты? – странно быстро успокоившись, девушка напоследок шмыгнула носом.
Его несвязные признания-аргументы не убедили ее, но дали надежду, что его чувства и в самом деле такие, как он говорит.
– Ну, мне как-то вообще лень готовить, так что предлагаю сходить куда-нибудь, – последнее, контрольное прикосновение носом к тонкой шейке – и Андрей отстранился, сел, потягиваясь.
– Ты лентяй, – пробормотала Анна, вставая.
Ей и самой не очень хотелось что-то делать, тем более, ограничиваясь имеющимися в холодильнике ингредиентами.
– Что есть, того не отнять, – притворно вздохнул вампир, тут же усмехнувшись.
Кто другой за такие слова о старшем из Панковых мог и без клыков остаться, а ей… Ей можно. Первое время Андрей со страхом замечал у себя признаки любви к ней, причем одновременно с явными расхождениями в личности и характере двух Дымовых. Потом расслабился, стал с любопытством следить за собой, пытаясь понять – любовь или влюбленность? Резкая граница между “влюбиться” и “полюбить” существовала для него всегда. Как влюбляются, так и расстаются, это несерьезное подростковое чувство. Но полюбить, осознав все недостатки – это надолго. Влюбляясь бессчетное количество раз, впервые полюбил он, едва разменяв тысячелетие. И, кажется, вот он – второй раз.
В результате, завтракали они горячими блинчиками с мороженым в ближайшем кафе. Аня пила горячий шоколад, а не испытывающий любви к сладкому глава заказал кофе. На них смотрели с завистью и умилением. Высокий, стройный и статный брюнет с правильными резкими чертами лица всегда притягивал взгляды и давно к этому привык, а вот его спутнице было неловко.
Андрей неспроста приносил ей пиццу. Неспроста они и ели ее посреди ночи. На нервной почве Анна почти не испытывала голода, а теперь, когда основной потребностью стала Жажда, могла и вовсе угаснуть. Но три-четыре большие пиццы в неделю, к которым прибавлялись ежедневно запихиваемые в Аню Сашей обеды и периодические плотные ужины в гостях у Алены и Алексея сделали свое дело – девушка перестала походить на изможденное привидение. Теперь она просто чуточку худовата для своего роста и комплекции. Подсыпаемые заботливым главой витамины, предварительно лично им измельченные в порошок, тоже сработали – кожа и волосы Дымовой стали приемлемого вида. Отрастающие корни показали – ее натуральный цвет не серый, а, скорее, платиновый. Постоянно маячащий неподалеку Александр размахом плеч и ростом отпугивал всех, кто еще желал поиздеваться над тихоней, так что она стала более эмоциональной, уверенной в себе, что ей, несомненно, шло. И главе Панкову нравилось, что все в ее жизни нормализуется. Ему нравилось видеть, как из забитого утенка растет лебедь. Аня не любила зеркала, и Андрей с нетерпением ждал – пройдет пара месяцев, она однажды присмотрится к своему отражению и поймет, кем стала.
Тогда прекрасный лебедь расправит крылья и взлетит, свободный от прошлого. И, сделав пару кругов, все равно прилетит к нему, в его объятия, доверчиво прижмется.
Так и не заметив, что находится в огромной золотой клетке.
========== Часть 14 ==========
Анна допоздна готовилась к неожиданно назначенной на завтрашний день контрольной, и сил доползти до спальни у нее не осталось – она рухнула на диван в кабинете и с наслаждением закрыла давно слипающиеся глаза, почти мгновенно заснув.
