![](/files/books/160/oblozhka-knigi-oppa39s-not-my-style-si-245508.jpg)
Текст книги "Oppa's Not My Style (СИ)"
Автор книги: Vampyreunnie
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 8 страниц)
Он снова обошел лифт и направился к лестнице. Когда он забрался на этаж Чанёля, дыхание успело сбиться, но он остановился только перед дверью в его квартиру, сразу же несколько раз нажимая на звонок.
На мгновение его охватил страх. Он опоздал?
Но потом…
Дверь распахнулась, и удивленный Чанёль с натянутым на одну руку пальто, сказал:
– Бэкхён? Что ты здесь делаешь?
– Нам нужно поговорить, – поспешно произнес он. – То есть… Можно с тобой поговорить?
Чанёль нахмурился.
– Бэкхён, сейчас не подходящее время. Мне пора выходить.
– Я знаю, но мне очень нужно с тобой поговорить. Пожалуйста, – умолял он. – Я не займу много твоего времени.
Чанёль на несколько секунд задумался, словно взвешивая все в уме, а потом отступил назад.
– Заходи.
– Чанёль? Кто там… Бэкхён!
Бэкхён перевел взгляд на Лухана с Сехуном, сидевших на диване.
– Я думал, вы уже уехали, – с любопытством сказал он.
– Машина не завелась, – ответил Лухан. – Двигатель замерз.
Бэкхён видел, как выражение удивления на лице Лухана сменяется внезапной догадкой, и он сужает глаза. На мгновение захотелось убежать отсюда, но он смирился с присутствием аудитории, собрал мужество в кулак и повернулся к Чанёлю.
– Мы можем пойти туда? – спросил он, показывая пальцем на ближайшую дверь. – Я хотел бы поговорить с тобой наедине.
Чанёль кивнул и повел его туда, не забыв закрыть за ними дверь.
Бэкхён развернулся, увидел большую широкую кровать и покраснел.
– О чем ты хотел поговорить? – спросил Чанёль. – Мне скоро пора выходить.
Бэкхён кивнул.
– Я понимаю. Я…
Чанёль внимательно смотрел на него, озадаченный происходящим. Был ли это какой-то трюк или же…
Глубоко вздохнув, он просто выпустил свои мысли наружу.
– Прости меня. Прости за то, как я себя вел, за то, что тебе наговорил. Ты был так добр ко мне, хотя я этого не заслужил, а отвечал я тебе лишь грубостью, не заботясь о твоих чувствах. Поэтому я просто хотел, чтобы ты знал, что я сожалею.
Чанёль молчал. Бэкхёна это нервировало, и он попробовал угомонить свое быстро стучащее сердце, прежде чем продолжить. Глухой тихий стук по ту сторону двери заставил его подумать, не подслушивают ли Лухан с Сехуном, но он отбросил эту мысль подальше и продолжил.
– Ты слишком высокий. Волосы не того цвета. Глаза странные, когда смеешься. Улыбка слишком широкая. Слишком часто улыбаешься, – он улыбнулся, нервно дергая руками перед собой. – Но ты знал, что твоя улыбка она как солнце? Она освещает комнату, и все, кто видят ее, не могут не улыбнуться в ответ.
– Он только что сказал, что его улыбка как солнце? – Услышал Бэкхён приглушенный голос Лухана за дверью.
И снова он проигнорировал его.
– А твой голос как музыка для моих ушей. У тебя большие глаза, как будто окна к самой прекрасной и чистой душе, с которой я когда-либо сталкивался. Каждый раз, когда ты смотришь на меня, я чувствую себя недостойным, но не могу отвести взгляд. Я не хочу, чтобы ты на меня не смотрел. Твои волосы… по-прежнему не того цвета, – засмеялся он, – но они такие мягкие и притягательные, что я могу часами зарываться в них пальцами, и мне все равно будет мало. Ты ужасно высокий, но на твои длинные ноги не только приятно смотреть, но еще они выполняют и другие… функции. – Он покраснел. – Я пытаюсь сказать, что… ты не идеальный, но и я тоже. Во мне столько недостатков, что я сам не могу понять, что же во мне хорошего. Но я знаю лишь то, что ты мне нравишься и что, если ты дашь мне шанс, я буду изо всех сил стараться сделать так, чтобы ты об этом никогда не пожалел. Я всегда хотел найти того, кто заставил бы чувствовать меня особенным и, хотя мне понадобилось много времени, чтобы это понять, у тебя не раз это получалось. Я не замечал этого, не мог заметить, пока, наконец, не выбросил этот чертов список. Я не могу пока признаваться в любви – еще слишком рано для этого – и я знаю, что ты, скорее всего, двинулся дальше с Кёнсу, или Минсоком, или с каким-то другим везучим парнем, но я хочу, чтобы ты знал, что я и мое сердце открыты. Для тебя. Если ты примешь меня. – Лицо горело просто ужасно, и он опустил взгляд.
Несколько долгих мгновений Чанёль молчал, стоя неподвижно. По ту сторону двери тоже не было ни звука.
Вдруг Бэкхён почувствовал, как его голову поднимает за подбородок мягкая, но сильная рука.
– Ты уверен? – спросил Чанёль, ища в глазах Бэкхёна доказательства правдивости его слов. Если Бэкхён снова с ним играет… Вряд ли он сможет это вынести.
Вздрогнув под напряженным взглядом Чанёля, Бэкхён просто кивнул.
Последовала еще одна пауза, а потом Чанёль широко улыбнулся.
– Вот и хорошо.
Он притянул Бэкхёна в свои собственнические объятья и прижался к его губам, обжигая горячим дыханием.
Бэкхён не мог двигаться, только немного отвечать под натиском поцелуя Чанёля, чьи долго подавляемые эмоции находили отражение в каждом движении языка и губ. Он чувствовал себя, как героиня какого-то слащавого романтического фильма, где финал приводит к поцелую, а девушка при этом подгибает ножку, но вместо этого он просто поджал пальцы на ногах.
Когда они наконец-то неохотно отстранились и заглянули друг другу в глаза, на лицах обоих играли одинаковые радостные улыбки.
– Кстати, никуда я не двинулся, – тихо сказал Чанёль.
Бэкхён сморщил лоб.
– А как же Кёнсу? Ты кормил его в кафе, и он был здесь в тот день, когда я… – Он замолчал, залившись краской.
Хихикнув, Чанёль мягко взял его за подбородок.
– Ты не заметил гипс на его руке? Он упал с лестницы. Я просто помогал ему и не давал слишком много двигаться. А когда ты пришел, я учил его смешивать коктейли. Он хотел удивить своего парня на их годовщину.
Вспоминая тот день, Бэкхён видел лишь часть Кёнсу, ведь он выглядывал из-за двери, так что он не видел его полностью
– А Минсок? – спросил он все так же подозрительно.
Чанёль вздохнул.
– Просто друг. Один из барменов, с которыми я работаю, его парень. И он помог нам разработать новое меню, на запуск которого мы сейчас опаздываем, – многозначительно отметил он.
– А, да… Он же на кулинарном учится… – пробормотал Бэкхён, внезапно припоминая подробности.
– Вот видишь, ты беспокоился по пустякам. Хватит делать поспешные выводы, Бэкки, – мягко упрекнул Чанёль.
Вдруг резко распахнулась дверь, и в комнату ввалились Лухан с Сехуном. Выпрямившись, Лухан прислонился к дверному проему и беспечным и знающим тоном спросил:
– Так… когда это произошло? – он указал на них обоих.
Закатив глаза, Бэкхён прижался к Чанёлю, когда тот собственнически обвил рукой его за талию.
– Уходи, Лу.
– Что случилось, ты же говорил, что никогда им не заинтересуешься, а? – продолжил Лухан с ехидной улыбкой на губах. – Если память мне не изменяет, ты говорил, что, хоть он и милый, но совершенно не в твоем вкусе.
Бэкхён состроил невинное лицо.
– Я? Я такого не говорил.
Повернувшись к Чанёлю, он встал на цыпочки и нежно поцеловал его в губы.
Тепло улыбнувшись ему, он хихикнул:
– Оппа как раз в моем вкусе.
Chocolate Fun, Do
А теперь "десерт" в исполнении Хунханов, который остался за кадром в части 1.2!
Приятного прочтения :)
– О да, Сехунни!
Сехун едва сдержал смех, глядя, как Лухан закидывает в рот очередной трюфель.
– Бедный Бэкхён-хён. Ты такой коварный… Но знаешь, тебе повезло, что у тебя быстрый метаболизм, – пошутил он. – С той скоростью, с которой ты закидываешься сладким, тебе положено быть раза в четыре крупнее.
Лухан усмехнулся.
– Слава Богу у меня хорошие гены.
Хихикнув, Сехун стащил свитер через голову и откинул в сторону корзины для одежды, стоящей в углу.
Лухан смотрел, как он подходит, оценивающе бегая глазами по стройному телу своего парня. Взгляд остановился на поясе Сехуна, заинтересованно наблюдая, как он расстегивает ремень и тянет ширинку вниз. Но надулся, когда никаких других действий за этим не последовало. Подняв глаза на Сехуна, он уловил в его взгляде озорство и не смог сдержать улыбку в ответ.
Выбрав еще один трюфель из коробки, он поместил его между губ, и Сехун наклонился к нему, чтобы поцеловать. Мягкий шоколад оказался у них во рту, принимая участие в борьбе языков за доминирование.
Лухан тихо простонал, глотая кусочек сладости, когда победивший язычок Сехуна протолкнул его ему в рот. Он поспешно забрался в рот Сехуна своим и избавился от всех остатков шоколада, прежде чем прервать поцелуй.
– Это было сексуально, – промурлыкал он.
Сехун хихикнул.
– И сладко.
Низко рыкнув, Лухан потянул Сехуна на себя. Забыв о коробке с шоколадом, они целовались, дергая друг друга за одежду, пока, наконец, не сумели от нее избавиться. Но как только Сехун собрался расположиться между его раздвинутых ног, Лухан скинул его с себя и уложил на спину.
Сехун беспрекословно последовал желанию Лухана, выжидающе глядя, как он устраивается на его бедрах. Ему нравилось, когда Лухан руководил сам. Он всегда с удовольствием наблюдал, как тот контролирует ритм движений, приближаясь к оргазму. Но он удивился, когда Лухан потянулся к коробке шоколада.
Увидев выражение его лица, Лухан широко улыбнулся.
– Потерпи, милый. Поверь, тебе понравится.
Взяв трюфель из коробки, Лухан сжал шоколад пальцами, растирая его между ладонями. Не отводя взгляд от Сехуна ни на секунду, он облизал обе ладони, медленно, соблазнительно, а затем так же медленно провел ими по телу, оставляя шоколадные полосы.
Он потянулся за другим трюфелем, надкусил его – довольно при этом вздохнув – и снова размял его пальцами. Когда шоколад стал достаточно мягким, он измазал им щеки, нос, уши и рот Сехуна. Раздавив еще один трюфель, он провел линию вниз по его груди, обведя каждый сосок.
Наклонившись вперед, Лухан начал с лица, посасывая кончик носа и забираясь языком в уши. Когда он добрался до его рта, то тщательно вылизал розовые губы, игриво протолкнул язык в глубину рта, но тут же отстранился, не давая Сехуну увлечься. Лухан поцелуями спустился к шее, собирая по пути шоколад, а затем до пупка. Поднявшись чуть выше, он припал к соску, тщательно вылизывая его языком.
Пока Лухан с ним играл, подбираясь все ближе и ближе к его стоящему достоинству, Сехун держал его за бедра, то расслабляясь, то впиваясь пальцами сильнее, содрогаясь от желания. Он позволит Лухану поиграться, но только до тех пор, пока сможет сдерживаться…
Вытащив еще один трюфель, Лухан закинул его в рот. Сдвинувшись назад так, чтобы сидеть на голени Сехуна, он склонился над кончиком его члена, и, не касаясь его, прижал к нему мягкий шоколадный шарик. Убедившись, что он не свалится, Лухан отстранился и полюбовался на свою работу.
– Любишь ты подразнить, – сказал Сехун хриплым от желания голосом.
Лухан лукаво улыбнулся.
– Знаю.
Лухан снова опустил лицо и провел кончиком носа по члену Сехуна, испачкав его шоколадом. Он стер шоколад с носа и взял палец в рот, показательно работая вокруг него язычком во рту. Когда Сехун подался бедрами вверх, непроизвольно дернувшись, он только шире улыбнулся.
Сжалившись над своим парнем, он прошелся по его члену поцелуями и языком, прежде чем наконец взять его в рот полностью. Языком размазывая шоколад по всей длине, он одновременно массировал его. Лухан поднял одну руку к яичкам, зная, что Сехуну это нравится. Почувствовав, как на его голову опустилась рука, и Сехун стал подаваться вверх, Лухан понял, что его парень теряет терпение.
Он любил отсасывать у своего парня, чем он сейчас и занялся, не уделяя головке слишком много внимания, потому что не хотел дать ему кончить слишком рано. Он хотел, чтобы Сехун кончил в него. Когда рука Сехуна крепче сжала его голову и, он стал жестче подаваться бедрами вперед, Лухан понял, что пора приостановиться.
Сехун открыл рот с целью протеста, стоило горячему рту Лухана исчезнуть, но раньше, чем он произнес хоть слово, Лухан сел у него на груди, со своей собственной эрекцией перед его лицом.
Лухан застенчиво спросил:
– Хочешь его с шоколадом?
Сехун улыбнулся и кивнул, увлеченно наблюдая, как Лухан размягчает и размазывает шоколад по своему члену. Сехун послушно открыл рот и с радостью принял угощение.
Лухан закрыл глаза, выгибая спину и держась руками за плечи Сехуна. Ему нравилось чувствовать его ротик и ловкий язычок. Ему не с кем было сравнивать, но Лухан даже представить себе не мог, что кто-то делает это лучше него.
Пока он стонал, сидя на его груди, ловкий пальчик Сехуна подобрался к его входу. В данном положении ему это было неудобно, поэтому Лухан откинулся на руки назад и чуть приподнял бедра. Сехун что-то благодарно промычал, не выпуская его член изо рта, и через секунду Лухан ахнул, когда в его дырочку проник палец. Без смазки было больно, но Сехун знал, что ему это нравится. Немного боли всегда приносило ему удовольствие.
Он насадился на палец Сехуна, наслаждаясь истинным удовольствием от влажной теплоты его рта. Но вскоре этого стало мало. Он хотел, очень хотел, большего.
– Сехун-а… – простонал он.
– Хмм? – промычал Сехун.
– Хочу тебя.
Сехуну не нужно повторять дважды. Лухан просит – и получает желаемое.
За бедра Сехун снял Лухана с себя и уложил на кровать на живот. Он схватил смазку, которая всегда была под рукой в их спальне, и, не жалея, нанес ее на член. Разведя его ноги, он расположился между ними. Взяв ладонью свой член, Сехун направил его к входу Лухана и одним движением глубоко вошел.
Они оба громко застонали. Устроившись поудобнее, Сехун вышел и вновь полностью вошел, срывая с губ Лухана громкий, довольный стон.
Лухан закрыл глаза, наслаждаясь ощущениями двигающегося в нем Сехуна, быстро нашедшего «сладкую» точку. Он крепче прижал ногами Сехуна к себе, насаживаясь еще глубже.
Сехун остановился на секунду, поднявшись на колени и чуть разведя их, и снова продолжил вбиваться в узкий жар Лухана. Теперь он мог двигаться свободнее и смотреть на Лухана сверху вниз. Когда он взглянул на его член, на котором были видны оставшиеся следы шоколада, рот непроизвольно заполнился слюной.
Какое-то время он оставался в таком положении и ритме. Ему нравилось, что Лухан был полностью под его контролем и ничего не мог делать. Но потом расстояние между ними стало казаться слишком большим. Он хотел целовать Лухана, кончая, и шептать слова любви и пошлости ему на ушко. Еще раз остановившись, он перевернул Лухана на спину и уложил на подушки. Снова устроившись между его ног, он улыбнулся ему, нежно поглаживая большим пальцем его припухшие губы.
– Ты выглядишь сейчас так сексуально, – прошептал он.
– Я и есть сексуальный, – согласился Лухан. – Но только для тебя. – Он притянул Сехуна к себе, неторопливо целуя.
Они дразнили, ласкали и пробовали друг друга на вкус.
Вскоре поцелуи стали более напористыми, и в ответ на это отозвались нижние части тела. Сехун несколько раз медленно толкнулся, а Лухан подавался ему навстречу. Буквально через пару минут Сехун вновь ускорился, вбиваясь в Лухана и тяжело дыша.
Руки Лухана скользнули по простыням, находя забытую коробку шоколада. Поспешно выловив оттуда сладость, он поднес ее к своей шее и провел по ней.
– Здесь! – потребовал он.
Сехун тут же впился в шею Лухана губами, посасывая кожу и прекрасно зная, насколько эта часть тела чувствительна.
– И здесь! – приказал Лухан, проведя сладостью с другой стороны. Под стон Лухана Сехун исполнил, грубо впиваясь в кожу зубами и языком.
Сехун поднял измазанные в шоколаде пальцы руки Лухана к своему рту и стал их посасывать, глядя ему прямо в глаза. Точно так же, как тот делал ранее с ним.
Сильные толчки и горячий, влажный рот на его пальцах – все это оказалось слишком для Лухана. Сдавленно вскрикнув, он взял в руку свой член и кончил себе на живот.
– Ааа, черт! – застонал Сехун.
Он сжал лодыжки Лухана за собой и скрестил их. Раздвинув его ноги как можно шире, он толкнулся один раз, два, три и, откинув голову назад, со вскриком кончил. Еще раз глубоко толкнувшись и замерев внутри, он выждал, пока сойдет волна удовольствия. Измотанный, он повалился на Лухана сверху. Тот обнял его рукой и ласково погладил по голове.
Когда Сехун дернулся, чтобы выйти из него и встать, Лухан крепче его обнял.
– Не надо.
Сехун уткнулся ему в шею, нежно целуя, и остался лежать на нем.
– Я люблю тебя, Сехунни, – прошептал Лухан.
– И я тебя люблю, – ответил он устало.
У Лухана болело практически везде, но он ничего бы не поменял, даже за все трюфели в мире.
ТаоКрисСин
Две головы одновременно повернулись в сторону открывшейся двери, и одинаковые улыбки заиграли на красивых лицах, на которых отражались любовь и радость.
– Ты дома! – воскликнул Тао, бросаясь вперед.
Крис засмеялся, прижимая его к себе одной рукой, а второй закрывая дверь. Он принял восторженный поцелуй от Тао и встретился глазами с Исином, который по-прежнему стоял на кухне, готовя обед.
В этом были они, подумал Крис. Тао – ласковый щеночек; Исин сдержанный, самостоятельный наблюдатель. Но он все равно их любил, несмотря на различия.
Исин посмотрел на них и широко улыбнулся, видя, как Тао уткнулся ему в шею. Они с ним только что говорили о том, как сильно соскучились по Крису, и как здорово было бы, приди он сегодня пораньше, и в этот момент открылась дверь. Из них получилась милая парочка, и он восхищался их любовью, тем, как Тао нуждался в Крисе и тем, как рьяно Крис Тао защищал. Но он знал, что все бывает и наоборот. Крис нуждался в Тао так же сильно, если не больше, а для Тао стоило неимоверных усилий пригласить любовника его партнера в их дом и принять как часть семьи.
Тихо вздохнув, Исин вернулся к готовке.
– Таоцзы, ему дышать нечем, боже. Накрывай на стол. Ужин почти готов.
За ужином они всегда приятно болтали о том, как прошел их день, сбрасывая с плеч заботы и тревоги, и сегодняшний вечер не исключение. Тао был сегодня особенно приставучим, вешаясь на Криса. И Исин знал, что это значит. Он старался, как всегда, не позволять этому беспокоить его, но иногда…
Ужин подошел к концу, и он предложил убрать со стола и помыть посуду, давая Крису с Тао – и себе – простой выход из неловкой ситуации. Он и Тао никогда нагло не выставляли друг друга из спальни, когда либидо давало о себе знать. У них выработалась негласная система знаков и сигналов, и она до сих пор исправно функционирует.
Крис неуверенно посмотрел на него, разрываясь между умиротворением молчаливых требований Тао и того шторма, что разгорался в глазах Исина.
Исин ободряюще улыбнулся.
– Все хорошо. Я справлюсь.
Крис кивнул и, взяв Тао за руку, повел его к спальне.
Тао виновато улыбнулся ему и исчез в коридоре.
Мытье посуды, к сожалению, не особо помогало отвлечься, поскольку он уже привык к этому. Тело работало исключительно на автомате, освобождая разум для мыслей, которых следовало бы избегать.
Исин понимал, что у него должно быть меньше всего проблем в этой ситуации, и в большинстве случаев, он был доволен. И благодарен, ведь если бы Тао не был таким милым и не принял бы его, он потерял бы Криса раньше, чем у них был бы шанс что-то начать. Но иногда удовлетворенности просто было не достаточно, и делить Криса было тяжело, особенно подобными ночами, когда его вежливо вышвыривали из спальни. И ему приходилось думать о том, что там происходит, пока он не забывался беспокойным сном.
Пойдя в свободную комнату, Исин не удержался от мысли о том, что Бэкхёна такой расклад в их спальне точно бы шокировал. Он порой говорил, скорее из отчаяния, что их «тройные» отношения на самом деле не включали секс с тремя партнерами, но знал, что друг все равно оставался настроен скептически. Даже теперь, когда Бэкхён сам был неимоверно счастлив в серьезных отношениях с Чанёлем и значительно продвинулся вперед, приняв нетрадиционные отношения Тао/Криса/Исина, он по-прежнему позволял себе ехидные замечания на тот счет, что они в какой-то степени извращенцы в сексуальном плане. Но это не так уж далеко от истины.
С одной стороны, он никогда даже не видел Тао голым, и желания увидеть не возникало. Они никогда не целовались. Всякий раз, как они вместе были в постели, все трое, Крис всегда лежал посередине. Если ему с Тао хотелось побыть с ним наедине, как сегодня, Исин ретировался. Когда Исину с Крисом хотелось побыть вдвоем, Тао всегда давал им это время. Можно сказать, что между ними существует две пары, которые имеют нечто общее: Крис. Тао был ему как брат или друг, но физически его к нему не тянуло, и он был уверен, что это чувство взаимно.
Стоя рядом с кроватью, он медленно раздевался. В комнате было темно, потому что он даже не потрудился включить свет, и это соответствовало его настроению. В одних боксерах он забрался на кровать и лег на спину, накрывшись одеялом. Он уставился в потолок, где отражался лунный свет, падающий сквозь окно.
Он не позволял себе думать о том, что происходит в соседней комнате. Какая от этого польза? Он не имел права проявлять недовольство, ведь именно ему здесь быть не полагалось. Он чувствовал себя как раз так, как есть: аутсайдером. Это не его дом, не его жизнь. Он ни на что не имел права. Но даже понимание этого не заставило его передумать.
Ему часто казалось, что он жил с виной, всегда изо всех сил стараясь быть идеальным, чтобы Тао ни разу не пожалел о своем решении. Он был виноват перед Тао за то, что разрушил их счастливую жизнь, за то, что был эгоистом и не отказался от предложения, как следовало бы сделать. За то, что не смог уйти от Криса. Он никогда не хотел полюбить занятого человека, но осведомленность о том, что Крис занят, не притупила его чувства. Притяжению оказалось невозможно сопротивляться, и небеса будут свидетелями тому, что они пытались держаться друг от друга подальше. В конце концов, не сумев сдаться, они обратились к Тао и заставили его принимать решение. А он, в свою очередь, пожертвовал многим, чем жертвовать был не должен.
Иногда он задумывался, что случилось бы, если бы решение принимал Крис. Выбрал ли он? Или оставил бы их обоих, чтобы не делать выбор? А если бы ему пришлось выбирать сейчас, спустя два года, как бы он поступил? Изменилось бы его решение? Все эти вопросы, на которые никогда не будет ответов, постоянно мучили его. Но он никогда не задавал их вслух и знал почему: он не хотел знать ответ. В неизвестности жить было куда проще, чем столкнуться с необратимой правдой. Как только откроется ящик Пандоры, его уже будет не закрыть.
Глубоко вздохнув, он повернулся на бок и посмотрел в окно.
Подобные ночи всегда тянулись для него бесконечно долго. Если бы удача была на его стороне, то есть он был бы уставшим, и уснул бы быстро, избавляя себя от этих мучений. К сожалению, эта ночь была другой. Возможно, это было его наказание за то, что покусился на не принадлежащее ему.
Интересно, сколько они продержатся, подумал он. Пока все отлично, и они хорошо держатся. Но вечно это не продлится. Однажды всему придет конец. Кто из них первым махнет рукой на ту иллюзию, что они построили для себя?
Открывающаяся и закрывающаяся дверь вырвала его из мыслей. Он не удивился, не отреагировал, когда кровать прогнулась. Теплое тело прижалось к его спине, собственнически обхватывая рукой за талию и перекидывая ногу на его бедро.
– Спишь?
Голос Криса был низким и хриплым, но полным тревоги. Он, очевидно, еще не был в постели, так сказать.
– Нет, – прошептал Исин.
Крис крепче перехватил его рукой и прижался губами к затылку. Воцарилась долгая тишина.
– Как Тао? – наконец спросил Исин, нарушая покой.
– Уснул. Он лишь хотел немного поговорить, – объяснил Крис, отвечая на вопрос, о котором Исин не хотел думать. – Кажется, ему просто требовалось немножко внимания.
– Ему, наверное, очень тяжело. – Между строк скрылось извинение, разбавленное тяжелой виной.
– Прости, – тихо сказал Крис, теплым дыханием щекоча кожу.
– За что?
– За то, что втянул тебя в это. За то, что повел себя эгоистично. За то, что хотел тебя, нуждался в тебе. За то, что не отпустил, чтобы ты нашел ту жизнь и ту любовь, которую заслуживаешь. За то, что люблю тебя, хоть и не имею на это право. Прости… за то, что не сожалею об этом.
Исин улыбнулся себе, а сердце забилось чуть быстрее. Он сдвинулся в его объятьях и лег на спину, чтобы заглянуть ему в глаза.
– Я рад, – прошептал он.
Теперь Крис спросил «Чему?».
– Что не сожалеешь. Я тоже.
Крис ласково посмотрел ему в глаза и взял лицо Исина в свои ладони, неторопливо и нежно целуя. В поцелуе не было ни страсти, ни похоти, лишь любовь и нежность.
Вот оно , подумал Исин. Вот оно.
Не важно, как мучительно и сложно становилось временами, не важно, как сильно он был виноват перед Тао, он действительно ни о чем не жалел. Два, три, пять лет с Крисом стоят того, чтобы потом оставшуюся жизнь прожить в одиночестве. Лучше он будет с Крисом в таких отношениях, чем гадать, что могло бы быть. Если бы он ушел тогда, то всю жизнь оглядывался бы назад и медленно сходил с ума. Даже если это не будет длиться вечно, а оно не будет, по крайней мере, он это испытал. В одном в своей жизни он был абсолютно уверен. В своей любви к Крису, и любви Криса к нему. И то, что они любят друг друга, делает жертвы Тао не напрасными.
Однажды им придется принять решение, однажды один из них его примет, но это произойдет не сегодня, и пока этот день не настал, он продолжит наслаждаться тем, что имеет.
Никаких сожалений.