Текст книги "Статуэтка на свадьбу (СИ)"

Автор книги: Valkiria Ru

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

========== Статуэтка на свадьбу ==========

        До окончания пары оставалось всего ничего, каких-то пятьдесят пять минут. Учеба зло, даже время течет по-другому, я вот не так давно смотрел на часы, и до окончания было пятьдесят семь минут.

– Не хочу сегодня учиться, – развалившись на парте, пробурчал я. – Пусть, ну, не знаю, пусть что-нибудь произойдет и нас отпустят с нее.

– О, да, – раздалось справа от меня. – Значит, с твоей удачей мы скоро пойдем домой.

Взгляд затуманенных сном глаз и, сфокусировав зрение, я в недоумении уставился на своего лучшего друга.

– Егор, тебя же не было, как ты здесь очутился? – ради его ответа я даже подпер рукой голову.

– Как-как, ползком, блин, кверху попой. Агронов еще не проверял?

И ведь не врет, вон как яростно отряхивает джинсы и руки. Так может только мой друг, проползти на карачках или на животе полгруппы, чтобы сесть рядом со мной. И ведь не палят, ни разу не запалили за два года.

– Неа, не проверял, тебе сегодня повезло, – проговорил я, зевая и ловя на себе изучающе-усмехающийся взгляд. – Ну, что еще?

– Мне всегда везет благодаря тебе. И чем это ты всю ночь занимался, что так глубоко зеваешь?

– Не знаю, что значит глубоко зевать, но всю ночь я смотрел гей-порно и искал там похожих на тебя пассивов. Такой ответ тебя устроит?

– Иди в жопу, Стас, – зло рычит друг и обиженно отворачивается.

– Как скажешь, мне не придется даже менять позицию, а я-то думал, что ты все же захочешь быть активом, – хищно улыбнулся я, окончательно просыпаясь.

Рык друга заставил улыбнуться. Не то чтобы он ярый гомофоб, но мои приколы его выбешивают. С другой стороны…

– Сам виноват, – усмехнулся я, рассматривая скептичное лицо друга. – Да-да сам. Вот объясни мне, ты же знаешь, что я питаю к тебе чувства. Нафига ты продолжаешь дружить со мной?

– Что значит «нафига»? Ты же мой друг! Вдруг у тебя это пройдет, а меня рядом уже не будет. Или вдруг к тебе кто пристанет и, опять же, меня рядом не будет. Ты мой друг, и я должен выручать тебя, какими бы ты наклонностями не страдал. Да и потом…  Хотя, ладно, я тебе потом скажу, когда-нибудь, возможно, завтра.

Теперь пришла моя очередь в офигении смотреть на друга. Впервые он говорит мне такую чушь. Признался в своих чувствах я ему давно, с год как, наверное. На вечеринке в честь Нового года под столом, а точнее, вытаскивая его оттуда.

У этого безбашенного идиота в голове возник вопрос и вбился туда колом. В кино иногда показывают, как девушка, грациозно соскользнув со своего стула, прячется под столом и, скрываемая скатертью, делает минет своему избраннику. Какой у идиота может быть вопрос? Правильно, а видно ли со стороны, что партнер наслаждается и двигается.

Приказав нашим двум одногруппникам следить за мной, он полез под стол. И уже оттуда донеслось: «Стас, это во благо науки».

Психанул я и поймал его в тот момент, когда этот придурок уже залезал ко мне в штаны, резво расстегнув молнию. Я же залез под стол и сказал то, что лишило меня друга на долгое время:

«Егор, я к тебе уже как три года испытываю не совсем дружеские чувства. И если ты сейчас же не вылезешь из под стола, я наплюю на нашу десятилетнюю дружбу и трахну тебя под ним. Как раз проверим теорию шатающегося стола».

Месяц мой друг со мной не разговаривал, игнорировал или просто скрывался, едва заприметив меня. По прошествии месяца он просто подсел ко мне и заявил:

«Мне пофигу на твою ориентацию, но давай ты только меня трогать не будешь. Я же вижу, что тебе без меня тоже тяжко, как и мне без тебя.»

На том и порешили. Я засунул свои чувства и любовь в жопу, а он сделал вид, что никогда не слышал моего признания.

– Стас, выходи из нирваны, нас вызывают, – тряся меня за плечо, окликнул друг.

– А, что? Куда?

– К куратору, – пожимая плечами, ответил он, очень быстро собирая уже мою сумку.

Попрощавшись с преподавателем, который даже не удостоил нас взглядом, мы под завистливые взгляды сокурсников выскочили в коридор. Егор что-то вещал про мою везучесть, типо «захотел и исполнилось»,  я же просто шел рядом и любовался им, даже не пытаясь его переубедить.

"Был бы я таким везучим, ты бы уже давно лежал подо мной, ну или я бы был под тобой, мой друг, – так что нихрена я не везучий» – думал я на все его вопросы.

– Стас, да что с тобой сегодня творится? – возмущено вскрикнул друг.

«Красавчик!» – танцуют ламбаду в голове тараканы, а парочка просто стоит в сторонке и облизывается. Рост Егора превышал мой всего на семь сантиметров, довольно высокий, если учесть что у меня самого рост метр восемьдесят. Тело друга опять же крупнее и более плотное, чем у меня, мое же просто худощавое.

Красивое лицо, хотя кто его знает, но для меня он был самым красивым. Коротко стриженый блондинистый ежик торчал в разные стороны, высокий лоб, красивые голубые глаза, бледные в тон волосам ресницы. Натуральный блондин, даже кожа его была бледноватая, но такая мягкая, сверкающая, короче он для меня был самым красивым.

А что это моё красивое говорит? Свадебный подарок выбрать? Кому? Преподавателю по физике? А почему мы, а не девчонки? «Потому что ты гей» – меня убило.

Что за гребаные стереотипы? Я вот на землеустроителя учусь, в каком месте у меня есть вкус? Разве что одеваюсь я прилично, и стрижка у меня оригинальна. А еще меня боятся в универе, не, ну а вдруг заражу их. Короче, бесит.

***

Полчаса, полет нормальный, стоим посреди свадебного салона и хлопаем глазами. Я впервые в таком месте и, надеюсь, в последний, поскольку связывать себя узами брака я не собираюсь. Ну, если только с Егоркой. Эх, мечты, мечты…

– Ад для мужчин процветает, – усмехнулся я, рассматривая девушек, которые носятся со своими товарами, показывая их своим подружкам.

– Слушай, Стас, а давай повеселимся? – умоляюще попросил друг, спустя еще двадцать минут расхаживания по торговым рядам. Я знаю, что скучно, но я дотошный, мне же сказали, выбрать лучшее. Но Егор продолжает:  –

Умоляю, Стас, я не выдерживаю.

– Как? – рассматривая очередную статуэтку, снизошел я до ответа.

– Ой, гляди, какое свадебное платье! Примерь.

– Да нет... – махнул рукой я, замечая, что покупатели начали кидать на нас взгляды.

– Чего ты? Как раз твой размер!

– Да неудобно... – все так же тягуче отнекиваюсь я, начиная краснеть.

– Чего неудобно-то? Зайдёшь в кабинку и примеришь.

– Егор, отстань, какое ещё свадебное платье? Я с утра не брился!

– Где? – не понял прикола друг, рассматривая моё гладко выбритое лицо.

– Егор! – типо возмутился я и решил таки добить зал, что молча и шокировано наблюдал за нашим диалогом. – Я сколько раз тебе говорил, что если ты хочешь поиграть в ролевые игры, то делай мне сюрпризы, я их больше люблю.

-Э-э-э, – о как его пробрало, весь ажно залился краской, наверное от злости.

– Ну ладно, ладно, раз уж ты так хочешь, – схватив ближайший пеньюар цвета слоновой кости и белоснежные чулки, протянул вещи другу и как можно соблазнительней проговорил: – Бери эти, подарок я тоже уже выбрал. Пойдем скорее, опробуем приобретения.

Расплатившись за статуэтку выделенными университетом деньгами, я хотел было вякнуть, чтобы Егор вернул консультанту белье, но тот на меня так зло зыркнул и достал свое портмоне, что я просто захлопнул рот и выскочил с салона.

Я тихо, стараясь не делать лишних движений, шел домой. За мной по пятам следовал Егор, чуть ли не дыша в затылок. Вообще-то ему в другую сторону, но вякнуть я тупо боялся, сегодня я перегнул палку со своими намеками. И даже не палку я перегнул, а шест, такой большой и длинный, ну, с которым спортсмены через барьер прыгают.

– Егор, ты зайти хочешь? – глупо, наверное,  задавать такой вопрос, когда стоишь перед собственной дверью, открываешь ее ключом, а парень стоит рядом  и сверлит тебя взглядом. Не, ну а вдруг?

– Заходи, заходи, я к тебе, – проталкивая меня в квартиру, рычит друг и, стянув с моего плеча сумку, вручает мне пакет с покупками. – Прошу, твой сюрприз, иди, переодевайся, я буду в твоей комнате.

Вот это я понимаю месть, и ведь не отвертишься, знаю я его в таком настроении, проще подчиниться, чем спорить.

Уже в ванне, когда я стянул с себя голубые дизайнерские джинсы и белоснежную майку с голубым черепом на груди, передо мной встал вопрос. А что делать с нижним бельем? Мало того, что оно у меня черное так еще и расписанные непонятными символами ярко красного цвета, сомневаюсь, что будет гармонично смотреться с купленным бельем. Значит, снимаем.

Облачившись в пеньюар, усмехнулся. Идеально подошел. То ли машинально посмотрел на размер, то это очередное везенье, я же просто вынул его из общей кучи. Чулки я одевал с матом и шипением, но все прошло благополучно, благо верх чулок был на резинке, и можно не переживать, что они спадут или сползут, не знаю как правильно.

Закончив все манипуляции над любимым собой, полюбовался на себя в зеркало, и пофигу, что смотрю я только на лицо, на остальное смотреть просто стыдно. Из зеркала на меня смотрел довольно-таки симпатичный парень лет восемнадцати. Нда, не соответствую я своим двадцати. Короткие каштановые волосы аккуратно уложены, красивые болотного цвета глаза смотрят со смешинками даже на свое отражение, узкие губы, аккуратный подбородок и длинная шея. Все, дальше не смотрю, там ужас.

Выйдя из ванной, я медленно поплелся в свою же спальню. Логики в просьбе Егора я не наблюдал, не пойму, зачем ему это? Хотя в своем послушании я тоже логики не видел, мог же взбунтоваться, а не послушаться, а сам вместо этого вот сейчас уверяю себя, что это буквально на минуту, покажусь и выйду из комнаты. Поэтому открывал дверь в свою спальню я уже спокойный и уверенный в себе.

– Ну что доволен? – проходя в комнату, улыбнулся я. – Я могу идти переодеваться? Мое наказание принято?

Егор, развалившийся на моем компьютерном кресле, с интересом наблюдал за типо уверенным мной. На самом же деле у меня вот-вот затрясутся коленки от его взгляда. Спасибо, хоть отвращения в его взгляде нет, а то я бы вообще

со стыда под землю провалился.

– Стоять! – рявкнул он уже развернувшемуся мне, когда я уже собирался побыстрее покинуть комнату.

Три шага до меня, внимательный взгляд Егора еще раз проходится по телу, и этот взгляд такой, что я невольно краснею. Позорно краснею до кончиков ушей, хочется отвести глаза . Не краснеют парни от взгляда друга, веду себя как…

– Посмотри на меня, – отпустить голову мне не дает его рука, которая ухватила мой подбородок.

– Егор, тебе не кажется, что это уже слишком? – пытаясь убрать руку друга со своего лица, рявкнул я. – Шутки шутками, приколы никто не ограничивал, но, черт возьми, то, что ты сейчас делаешь, это уже слишком.

– Ты же меня любишь, – приподняв бровь, удивлено произнес он. – Разве не поэтому ты так легко согласился это напялить?

Я аж задохнулся от гнева. Слов нет, то есть, они есть, но очень-очень злые и нецензурные.

– Да ты, друг, ахуел, – вырывая свою челюсть из его лап, гаркнул я на отшатнувшегося от меня парня. – Моя любовь здесь причем? Я просто подумал, что ты разозлился на мою выходку в магазине и решил не спорить с тобой, а утешить твое самолюбие.

С каждым моим словом Егор делал малюсенький шажок назад, а я наоборот напирал на него. Наверное, смотрелось это очень смешно, прямо как домашняя сцена «муж отходит от взбесившейся жены».

Когда его ноги достигли кровати, он просто бухнулся всем своим весом на перину. Вот только не рассчитал мальчик, что кровать-то у меня полуторка, поэтому затылком он приложился знатно, об добродушно помогающую мне бетонную стенку. После такого удара я засомневался, что мозги у парня остались на месте. Тем более, он выдал такое, что моя челюсть чуть не поздоровалась с полом:

– Ай, оуу, слушай, Стас, а почему ты мне врал, что ты не побритый там? Хотя…

Когда этот, я даже не знаю, как его назвать, сел на свою попу и принялся изучать мое достоинство, приподняв низ пеньюара. Я, в трезвом уме и здравой памяти(не исправлять) задумался над тем, а не огреть ли его недавно купленной статуэткой. Я потом честно даже дам показания и чистосердечное признание, что совершил это вовсе не в состоянии аффекта, а будучи очень даже соображающим индивидуумом.

– Стас, ты что, на эпиляцию ходишь? – изумленно шепчет он и проводит пальцем по моему гладкому лобку, который реально всего два дня назад страдал от воска.

-Да, хожу. ЛЕЖАТЬ! – мой рявк друга испугал, и он опять отскочил от меня, врезавшись головой об стену.

– Оу, 8?%4*:%№ Как же больно! Ты чего на меня орешь? – как-то обижено пробурчал Егор.

– Я не на тебя, я на него, – показывая на свой вставший от его прикосновения член. – Но как видишь не помогло. Ты нахрена меня трогал?

– Проверить хотел, – пожимая плечами, уже спокойно ответил Егор, все еще поглаживая свой затылок. – Я два месяца назад в клубе, в который мы с тобой ходили, осознал, что ревную тебя не только к девушкам, но и к парням. Еще через неделю пришёл к выводу, что точно не как друга ревную. Еще недельки через две осознал, что неконтролируемо слежу за тобой, это далось мне очень тяжело. А вот неделю назад, когда мне приснился не очень приличный сон с твоим участием, я понял, что ко всему прочему, я еще и хочу тебя. Подводя итоги, сейчас я проверял, не мерзко ли мне будет, отвечу сразу, нет. А вот из этого уже возникает вопрос. Если ты еще что-то чувствуешь ко мне, может, попробуем встречаться? Или как у вас это делается, точнее сказать, у нас, я не знаю. Короче, я жду ответ, втянул меня в это, влюбил, вот и отдувайся теперь. Я уже неделю хожу и думаю, как тебе признаться.

Вот уже минутки две, как сижу и пялюсь в яркую стену своей спальни. Говорила мама, не крась ее в зеленый цвет – психом станешь, покрасил, теперь страдаю. Я мечтал об этом, однозначно, и это я не про психа, я мечтал, чтобы Егор когда-нибудь произнес эти слова. Но сейчас я не верил, вот ни на грамм, это не мой друг, его точно подменили.

Пока я сидел в прострации, Егор приблизился ко мне недопустимо близко и заглянул мне в глаза.

– Ты что делаешь? – прошептал я, не зная, как на это реагировать.

– Даю тебе стимул принять правильное решение по отношении меня.

Никакие его губы не горячие, они теплые, вкусные и безумно мягкие. Запах его парфюма кружит голову, и я неуверенно отвечаю на его столь нежную ласку.

Вот только я вообще не умею целоваться, и сколько бы я не издевался над Егором, но я еще ни разу ни с кем не спал. Я из тех экземпляров человечества, что отдают себя целиком и полностью только любимым.

– Так ты не врал? Действительно однолюб, даже целоваться не умеешь, – с ласковой усмешкой произнес Егор, когда воздуха реально стало не хватать. – Со скольки ты меня любишь, с шестнадцати? Да ты просто герой, как же ты столько воздерживался?

Эти слова словно пощечина по самолюбию. Отталкиваю его, пытаюсь встать, но вся обида вылетает из головы, как только Егор, почувствовав мое настроение, валит меня на кровать и прижимается ко мне всем телом.

– Ты просто бриллиант, вот только не огранённый, – скользя губами по моей шее, тихо прошептал друг.

– Егор, я парень вообще-то, на меня такие слова не подействуют.

– Я этого никогда не забывал, просто рад, что, возможно, буду у тебя первым.

И вновь мои губы, щеки, лоб покрывают мини-поцелуями. Его тело трется о мое, а явное возбуждение в его паху заставляет осознать, что нихрена это не шутка, и он вполне серьезен по отношению ко мне. Именно поэтому я сдаюсь и обхватываю его шею руками, зарываюсь пальцами в его короткие блондинистые волосы, целую, задыхаюсь, не хватает воздуха до кругов перед глазами.

К черту все! Он не пьяный, возбуждённый, а значит, действительно хочет меня. А обо всем остальном я подумаю завтра.

– Я могу считать это согласием? – шепчет он мне в ухо, и горячие руки в ту же секунду скользят по бокам вверх, переходят на спину все выше и выше, приподнимая легкую шёлковую ткань пеньюара, медленно снимают его с меня. –

Это твой ответ?

– Егор, иди в жопу. Ты можешь не спрашивать? Натурал, блин, хренов. Конечно, я согласен, – приподнимаясь на локтях, возмущенно соглашаюсь я.

– Отлично, – хм, какой короткий ответ.

Одновременно со своими словами он снимает с себя футболку и сбрасывает её куда-то на пол. Следом летят джинсы и нижнее белье, чуть не засмеялся, когда он стянул носки и помахал ими передо мной прежде чем кинуть их все в ту же кучу вещей. И вот он просто нависает надо мной, а глазами будто спрашивает: «Что случилось?»

Не отвечаю, просто прикасаюсь пальцами к его торсу, скольжу ладонями до паха, аккуратно кончиком пальца касаюсь головки, и, глядя ему в глаза уже с улыбкой, беру его член в руку.

«Попал» – мелькает в голове, когда Егор не выдерживает столь откровенной ласки и тянет меня на себя, откидывается на спину и уже в этом положении целует, гладит куда достанет. Жар распространяется по телу, мурашки пошли исследовать спину и голую задницу, а он все исследует, будто никогда больше не будет такого шанса.

Я вовремя вспомнил, что понадобится смазка, тем более уже не раз почувствовал, как его пальцы скользнули между ягодиц. Жаль, конечно, но ничего не поделаешь, придется подчиниться. Оторваться, повоевать с ним, залезть в тумбочку и достать оттуда смазку и презервативы. Черт, и вновь я краснею от его взгляда.

– Я сам себя растяну, не смотри на меня так, – утыкаясь в его плечо, тихо попросил я, и, закусив губу, ввел в себя сразу два пальца.

Не могу же я ему рассказывать, что вот уже год себя так удовлетворяю. Неправильный я девственник, целоваться не умею, а вибратором и пальцами я трахаю себя чуть ли не каждый день. При этом я представляю, как сам имею своего друга. Нет, такое точно нельзя рассказывать.

Третий палец скользит в глубину, горячо, приятно, но хочется большего. Развожу пальцы, заставляя тугие стенки ануса расслабляться. «Переборщил со смазкой» – мелькает в голове, когда я чувствую, как прохладная субстанция стекает по яичкам. Собираю ее пальцами и с пошлым звуком вновь ввожу их в себя.

– Стас? – только имя, а меня уже потряхивает от его голоса.

– Надень презерватив, – почти не соображая от возбуждения, прошу я, понимая, ЧТО сейчас произойдет. Я даже не поднимаю головы, стыдно от своих действий и от своих слов.

– Стас, ты уверен? – интересный он, спрашивает, но  тем временем поспешно надевает защиту.

«Уверен» – раздается в голове. Но сам я молчу, вынимаю из себя пальцы и, облокотившись чистой рукой на его торс, выпрямляюсь и лишь немного помогаю себе рукой, насаживаясь на его член. Твердая плоть раздвигает податливые после растяжки мышцы. Выдыхаю, стараюсь не сжаться и не причинять ни себе, не ему боли. Столько было прочитано, надеюсь, я делаю все правильно. Насаживаюсь глубоко, до самого основания. Тяжелый, прерывистый вздох срывается с губ Егора.

-Блять, Стас, может, это и не по-мужски, но ты прекрасен, – вырываются у него слова, и он поглаживает рукой мою щеку.

Первый толчок, сладкая боль внутри, ощущения ласковых прикосновений снаружи и безумного тепла где-то там внутри, в душе. Он пытается отвлечь меня, гладит живот, бедра, ягодицы, прикусывает зубами сосок. Содрогаюсь от ощущений, не могу сосредоточиться от его действий и его руки, которая начала поглаживать мой опавший член. Почти не соображая, вытираю руку, которая была в смазке об чулки и снимаю их нахрен, игра закончилась.

Смена позиции резкая, бесконтрольная. Он выходит, переворачивает меня и укладывает на спину, садится между разведённых колен, не успеваю проконтролировать процесс, как он берет меня за колени и поднимает мне ноги так, что колени оказываются фактически около моего лица. Горячий язык скользит по дырочке, сразу два пальца проникают вглубь.

– И это я еще извращенец? – ахаю, я невольно сжимаясь.

– Какой же ты ахуеный, – в его глазах блестит безумное желание, он резко опускает мои ноги и, одним толчком направив в меня свой член, входит на всю длину. Какие-то секунды, и под моей задницей лежит моя же подушка, а он наваливается на меня и жадно целует, проникает языком глубже, касается моего языка и вновь отдаляется, прикусывает сосок, второй, и начинает двигаться. Делает это глубоко, насаживая до основания, кусает мои губы, сжимает волосы на моей голове, чуть оттягивает, и вот уже поцелуи достаются неприкрытой шее и ключицам. Дикая страсть, глубокие толчки, мои ноги пошло разведены в стороны и закинуты на его бедра, что позволяет и мне двигаться и насаживаться на него все глубже.

– Я уже скоро, – пытаясь контролировать свой голос, сдавленно произносит Егор.

Я понимаю его и просто обхватываю свой член, что уже давно требует разрядки. Ни о какой стимуляции простаты и речи быть не может, вряд ли он вообще знает, где она находится, но мне хватает и того, что его затуманенные глаза смотрят на меня так жадно, хватает его мимолетных ласк, и я кончаю, закусив губу, отворачивая от него лицо, и стараюсь свести ноги, чтоб продлить это удовольствие и получить еще больше ощущений.

Громкий стон-рык Егора, вот он вообще не стесняется и кончает, насаживая меня как куклу до самого конца, заставляя сжимать простыни под собой, изгибаться и все же простонать его имя.

***

– Я думаю, что в следующий раз мы должны закончить одновременно, – задумчиво проговорил Егор, лежа на спине и совершено меня не стесняясь. – И, кстати, почему это я был активом? Ты же три года утверждал, что ты актив. Я вообще-то думал, что буду под тобой, даже последние три дня пробовал себя растягивать, правда, так профессионально, как у тебя, у меня еще не получается.

Наверно я все же его убью. Нет, точно убью, и вот чесно*(не исправлять) слово, даже статуэтку не жалко, вот вообще нисколечки. Урою, блин, его.

– Ты что, раньше этого сказать не мог?! – вылезая из своего одеяла-кокона, под которым прятался последние десять минут, рявкнул я.

– Так я же спрашивал, я говорил. «Стас!» и «Стас, ты уверен?» А ты ответил: «Надевай презерватив!» ну я и ...

– Егор, ответь мне на один вопрос. Мы с тобой встречаемся? – перебиваю я его словесный поток.

– Ну конечно, – как нечто очевидное отвечает он, будто уже сотню раз с парнями встречался.

– Тогда я, наконец-то, могу с уверенностью сказать: «В следующий раз я оттрахаю твою упругую попку», – со смехом произнес я, уворачиваясь от подушки, и тут мой взгляд наткнулся на статуэтку, которая лежала под кроватью. – Егор, знаешь, что я тут подумал?

– Что? – удерживая меня на кровати за ноги, усмехнувшись, спросил он.

– Давай, статуэтку на память себе оставим? – вытаскиваю из под кровати фарфорового ангела, которого приобнимал другой. – У ангелов же нет пола, мы можем представить, что это мы с тобой.

– Не знал я, что ты, Стас, такой милый романтик.

Вот же гадство. Нет, решено, моему любовнику не жить. И вот даже статуэтки, честное слово, не жалко, и она сейчас мне послужит верой и правдой. Метательным оружием блин.