Текст книги "Хвостатые сложности (СИ)"

Автор книги: Valkiria Ru

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

========== Хвостатые сложности ==========

        Пролог, или с чего все началось. Год назад.

– Нет, ты только посмотри на него! В бассейн он отказывается лезть, потому что воды, видите ли, боится. На канат ему страшно, высоты он тоже боится, как кошка, честное слово. И как он собирается  сдавать нормативы?! –  убивается наш физрук, глядя на моего одноклассника.

И чем-то он мне действительно вдруг напомнил кошака. Красивого такого, породистого. Длинные до попы белоснежные волосы. Плавные движения изящной  фигурки со стройным торсом и узкими бедрами. Нежное личико с чуть бледноватой кожей и глаза, глаза цвета моря. Возможно, мне показалось, но только что они совершенно по-кошачьи сузились щелочками и снова засияли.

– «Интересненько, а почему бы не поиграться?» – подумал я. И крикнул, глядя в глаза омеге: – Милан, твою... Ну-ка залез по канату, иначе ещё десять кругов побежишь со мной.

По канату до самого верха он забрался очень даже шустро, а вот вниз… Смотрел огромными глазами и орал от ужаса, вот точно, как кот. Кто-то шепотом предложил его тупо стряхнуть, но я так зыркнул, что все заткнулись. Пришлось лезть за ним и аккуратно стаскивать, слушая ругательства вперемешку со стонами паники. А потом я на него орал, а он смотрел на меня сияющими благодарными глазами.

Чем же он меня заинтересовал?

Милан. Наше время.

– «Альфа и омега снова вместе», «Омеги в Вегасе», «Любовь того альфы», – скептически бормотал я. – Ну что за чушь?!

На данный момент я топтался под козырьком перед входом в кинотеатр и пытался решить, на что бы такое не особо слезливое мне просочиться. А виноват кто? Сам же и виноват. Скучно мне, видите ли, в кино захотелось вместо того, чтобы физику доделать. Ну и напрасно я не посмотрел прогноз погоды и теперь мокрыми лапами шлепаю по мокрым плитам. Обратно не пойдёшь, я, как любой оборотень, ненавидел воду, а на улице полило, как из ведра, а в начале осени дожди мало того, что мокрые, так еще и, блин, холодные.

– Ой, какая киса! Люки, смотри, – слышу я восторженный визг какого-то омеги и не успеваю не то, что убежать, даже отпрыгнуть, как меня хватают в охапку.

– Я щас тебе всю рожу расцарапаю!  А ну положи где взял, мне от твоих наманикюренных ручек ещё холоднее, да не чеши ты против шерсти, –  орал я, ну то есть мявкал совершенно безрезультатно, понятное дело. – Ну что за дурак? Кто тебя учил так кошек держать?

Ох, ну нахрена, нахрена я поперся  в кинотеатр в кошачьем обличии? А потому что я жлоб фигов, жалко мне денег заплатить за двухчасовую фигню, а в кино хочется. Моя натура омеги при мне, как и природа оборотня, так что перед течкой такой у меня бзик, хожу по киношкам, поедаю мороженое и названиваю своему лучшему другу.

– Обычная кошка, чего ты к ней прицепился? – слышу я. О, да! Этот голос я узнаю из тысячи. На этот голос у меня уже рефлекс выработался.

Юпи, драпаем-драпаем-драпаем от этого садиста в форме старосты. Он же меня сейчас замучает своими нравоучениями и вечными укорами. У меня давно впечатление, что он спецом меня по всей  школе ищет, чтобы повоспитывать.  А ещё я в него влюблен. Но даже при этом, честно-честно, я предпочитаю любоваться им на расстоянии – так и мои и его нервы сохраннее.

Во, блин, чуть не забыл совсем, что я сейчас в кошачьем теле, так что он меня не увидит, точнее, не узнает, даже если захочет. Но омега этот противный с когтями крашеными, бррр. Спрыгиваю и с пробуксовкой уношусь в открытую кем-то дверь кинотеатра. Лестничный пролет, фойе, двери в зал кинотеатра уже гостеприимно открыты. Влетаю, отлично, светлая плитка на полу. Я великий мастер маскировки.

– Ну, встречай меня, удобное креслице, я весь твой, – счастливо мурчу я, распластавшись по подголовнику моего излюбленного кресла в углу последнего ряда. Сюда обычно никто не ходит, а стало быть, и не мешает мне любимому спокойненько смотреть фильмы.

Не прошло и десяти минут, как я убедился, что мое невезение не закончилось, а только вовсю набирает обороты. Всего через пару кресел от меня расположился Люк со своим омегой, и к тому, вот черт, оказывается, я попал на фильм ужасов. Я слышу как закрывают двери зала, ну теперь в виде кота мне не сбежать. А если попытаюсь трансформироваться, хотя бы частично, сделать это незаметно я не смогу, боюсь, что все в зале в штаны наложат, не дожидаясь фильма ужасов. Я подросток, так что трансформация пока еще проходит очень тяжко. Да и учиться не у кого. В нашем городке я других оборотней не нашел, хотя искал, конечно. Сначала-то я вообще в шоке был, потом обнаружил еще нескольких таких по инету, это подбодрило, ну и пару советов полезных получил. Но трансформации по скайпу не научишься, не факт, что поможет,  даже если и вживую покажут.

– Путешествие в ад! – громко произносит диктор, и на экране под душераздирающую музыку  проносятся кровавые сцены.  О, понял, это типа воспоминания главного героя. Тут с экрана раздается истошный визг, я зажмуриваюсь и спрыгиваю с кресла.

– А мне пофигу, я ничего не вижу, я маленькая киса, – бормочу я себе под нос, продвигаясь по темному проходу в сторону Люка. Приоткрываю один глаз, чтобы сориентироваться, и тут же с возмущенным мявом плюхаюсь на задницу. – Не, вы издеваетесь, да?!

Фильм и пяти минут не идет,  а омега уже на коленях пристроился между ног Люка и ласкает его. Альфа сидит со скучающим видом и вдруг в упор смотрит на меня. На его губах появляется ехидная усмешка,  и меня подзывают пальчиком. Чувак, ну в каком месте ты умник? Разве обычная,  нормальная кошка среагирует на такое движение?

Но я решил не ломаться, а все-таки подойти. Воспользуюсь шансом увидеть достоинство моего любимого.  Вот бы ещё  рожу этому бесстыжему омеге расцарапать, чтобы не хватал моё!  Делаю несколько шагов и… Наверное, если бы кошки умели смеяться в голос, я уже ржал не как кот, а как конь. Омега из кожи вон лезет, старается и руками и губами, а у Люка не стоит. От слова «совсем».

– Надо мной даже кошка ржет, – обиженным шепотом вскрикивает омега, поднимая голову. Ага, когда я лежу на спине, дергаю лапами и тихо мяукаю, это и есть мой такой кошачий смех. – Ну что такое опять? Я тебя уже не возбуждаю, да?!

– Молодец, сообразил. Хотел тебя порадовать на прощанье, но, прости, второму мозгу не прикажешь, – цинично усмехается Люк и тут же получает звонкую пощечину. – Спасибо, а я тут уже мозги сломал, как мне с тобой  деликатно порвать.

Такого быстрого старта с колен я ещё в жизни не видел. Вот уж действительно «с низкого старта»! Омегу даже чуть жаль. Хотя, нет, вру, ничуть мне его не жаль. Даже если я с Люком не общаюсь, это не значит, что я не позволяю себе мечтать о нем. И даже моему влюбленному мозгу не понятно, как он умудряется со своим мерзким характером и феерическим непостоянством все ещё находить омег. Я-то ладно, я отдаю себе отчет, что он на меня в этом смысле не посмотрит, а другие на что надеются?

***

– Родители убьют меня! – мявкнул  я, даже не пытаясь оторвать взгляд от раздевающегося предо мной альфы. – А, пофигу, такое я просто не могу пропустить.

После ухода омеги Люк не придумал ничего лучше, чем досматривать этот кошмарный фильм. А мне ничего не оставалось делать, кроме как трусливо забраться к нему на колени. Во-первых,  мне было жуть как страшно, а во-вторых, я замерз и не нашел в себе сил отказаться от возможности погреться и понежиться в объятиях любимого альфы. Пусть хоть так, в виде кота. Понежиться  получилось как нельзя лучше, меня благосклонно пустили не только на колени, но и под куртку, наверное, из-за ошейника, который был на мне, сколько я себя помню. Он был единственной вещью, которая оставалась на мне и после трансформации.

 Так вот, после просмотра фильма и долгого путешествия на руках у альфы, я сижу у него в квартире и, склонив голову, наблюдаю за тем, как он переодевается.

– Он точно не блохастый? – доносится до меня подозрительный вопрос папы Люка.

– Не, он явно домашний. Во-первых, на нем ошейник, во-вторых, я его проверил сразу, как нашел, – спокойно отвечает Люк, стягивая мокрые от дождя джинсы. А, теперь ясно, чего это он на меня фонариком светил, пока я лежал у него на коленях. – Завтра сфоткаю и в инет кину по поискам.

– Ну, смотри, если нагадит, будешь сам убирать, – разворачиваясь и выходя из комнаты, со вздохом произносит папа. – Ладно, мы уехали на дачу, не разнеси квартиру. Пойдём, закроешь за нами.

Пока альфа ходил закрывать двери, я успел рассмотреть всю комнату. Ничего выдающегося, обычная комната, кровать, компьютерный стол, куча учебников на книжной полке. Единственное, что не соответствовало моим представлениям о таком серьезном альфе – множество ярких игрушечных машинок, мирно соседствовавших на полках с книгами. Хотя, кто его знает, может, он коллекционер? Мои размышления прервал вернувшийся хозяин квартиры.

– Ну, я надеюсь, ты умный кот? Гадить нигде не будешь? – усаживаясь на кровать и по-прежнему оставаясь в одном нижнем белье, произносит Люк. – А завтра мы поищем твоих хозяев. Хотя мне кажется, я догадываюсь, кто они.

Непонятный  он, в школе я всегда видел хладнокровного демона, и со своим парнем он на моих глазах расстался так же холодно и с усмешкой. Но я так же видел нежно улыбающегося альфу, который гладил меня, нес под курткой всю дорогу и не бросил, а принёс к себе домой, чтоб найти хозяев. Я все больше, окончательно и бесповоротно влюбляюсь в него. Все, я пропал!

– Хотя, зачем ждать, – щелчок фотокамеры, и меня ослепляет вспышка. И тут же ловкие пальцы скользят под ошейник. – О, я вспомнил, телефоны же часто пишут на ошейниках.

Нет времени, чтобы как-то среагировать, что-то предпринять. Щелчок замка, и я успеваю лишь спрыгнуть с кровати на пол. Никогда не смогу к этому привыкнуть! Меня выворачивает от боли, тело начинает трансформацию без моего желания. Оно вырастает до моих человеческих размеров, шерсть будто втягивается, исчезают усы и кошачья морда превращается в лицо. Вот только при такой неконтролируемой трансформации уши и хвост исчезнут не раньше, чем через полчаса. Это мы с моим другом уже выяснили,  когда проверяли, как действует ошейник.

– Милан?! –  слышу потрясенный голос  Люка.

Это катастрофа, но терять-то мне уже нечего. В конце концов, ко мне-коту он был добрым. Я открываю мокрые от слез глаза-щелочки, всматриваюсь в него и, не выйдя до конца из-под влияния  кошачьей ипостаси, мурчащим голосом спрашиваю первое, что пришло в голову:

– Нравлюсь?

Нравлюсь, по глазам вижу, что нравлюсь! Они просто пожирают  мое голое и чуть худощавое бледное тело, сидящее на полу,  озорной хвостик, который двигается из стороны в сторону, и ушки, торчащие из под копны волос. Это же симпатично, да? Я начинаю нервничать все сильнее.

– Мило, не находишь? Так я куда симпатичней, чем невзрачный омега в дешевых серых шмотках, да? Но об этом никто не узнает, ведь ты никому не расскажешь. Во-первых, тебе все равно никто не поверит, а, во-вторых, за последний час я столько о тебе узнал, что компромата на тебя у меня куча. Даже если сфоткаешь, я скажу, что ты извращенец и заставил меня так вырядиться. И смею тебя уверить, все поверят мне, я сумею изобразить из себя обиженного, – протараторил я, открывая все свои карты. И где тот скромный я, что всегда молчал?

– Какая опасная киса, – тянет Люк, и я содрогаюсь от улыбки, которая расползается по его лицу. – Вот только киса забыла, что находится за запертой дверью на одиннадцатом этаже, в пустой квартире с альфой, который в разы крупнее и сильнее ее. Поиграем?

Рывок, и он с силой и грацией хищника хватает меня за руку и кидает на кровать.

– Хвост! Хвост больно, садюга! – барахтаясь под парнем, вскрикнул я. – Люк, ну отпусти, неужели тебе не страшно?

– Вау, кто-то осмелился назвать меня Люком? А чего я должен бояться? – улыбаясь, спрашивает альфа, все же аккуратно поправляя мой хвост.

– Ну, я же ненормальный, – содрогаясь от ощущения его рук на своей попе, проговорил я. – Я же кошкой пред тобой только что был, ты забыл что ли?

– Хочешь рассказать, как произошло, что ты стал таким?  – зарываясь носом в мою шею, спрашивает  Люк.

– Знаешь, ты очень странный, – пытаясь оттолкнуть парня от своей шеи, бормочу я. И вижу его затуманенные глаза и выступившие из под верхней губы клыки. Чёрт-чёрт-чёрт! – Люк, стоп! Убери клыки, не смей ставить метку, блин, да что ж это такое?!

Сказать, что я отбрыкивался – это ничего не сказать. Да только крупное, придавившее меня тело не давало сдвинуться даже на миллиметр. Болезненный укус. И метка. Шея горит от боли, кровь будто закипает, слёзы льются из глаз.

– Придурок, ты чего творишь?! – рыдая, выкрикнул я, и, даже не дождавшись, пока он залижет рану, оттолкнул его изо всех сил. Удар, по лицу я промазал, и у альфы на шее выступают три кровоточащих царапины. – Идиот, это же метка! Как мне с ней жить? Ты что, не понимаешь, что теперь ни один альфа ко мне не подойдёт? Выпусти меня из квартиры!

– Милан, подожди, давай поговорим,  – начал было Люк, наваливаясь на меня ещё сильнее, и поглаживая меня по щеке. Я вдруг понимаю, что он хочет поцеловать меня.

– Давай, ещё изнасилуй меня, и тогда я тебя никогда не прощу! – со злостью шиплю я прямо в потрясенное лицо Люка, который отшатывается и быстро скатывается с меня. А я уже не могу остановиться: – Ты вообще думал, что делал?! Ты нахрена метку ставил? Инстинкт хищника взыграл, да? Окей, давай я тоже поставлю метку, я как оборотень могу такое сделать, и как ты тогда будешь себя чувствовать?

И это истинная правда, обычные омеги такого сделать не могут, а вот оборотни, как и альфы, могут пометить своего избранника. Да только какой альфа согласится носить метку омеги?

– Ставь, – твердо отвечает Люк  и склоняет голову вбок, тем самым показывая призывно пульсирующую вену на шее.

– Думаешь, я откажусь, – пытаюсь напугать я, подходя вплотную к альфе, и склоняюсь над его шеей.

– Погоди, сначала ответь, у тебя есть ко мне какие-нибудь чувства? Я имею ввиду, положительные чувства, – поворачивая ко мне лицо, как-то смущенно спрашивает Люк. И как я буду врать ему в глаза? Я, покраснев,  лишь  кивнул, и в тот же миг альфа отворачивается, опять подставляя шею. – Ну, раз есть, тогда кусай. Потому что и у меня есть, ну, теплые чувства.

– Дурак, – погладив альфу по щеке, тихо усмехнулся я. – Я не могу так запросто. Метку надо заслужить.

***

Я не помню, как я добрался до дома, шокированный его признанием. Тёплые чувства, что это вообще такое он имел в виду? Но что-то изменилось во мне, впервые я так быстро трансформировался, причем почти без боли.

– Ох, что сейчас будет, – подумал я, скребясь в дверь своей квартиры.

Щелчок замка и предо мной предстают мои родители. Очень злые отцы, папа, вон, даже ремень уже наизготовку держит.

– Давай,  превращайся в человека. Ты вообще на время смотришь?! Двенадцать ночи. ДВЕНАДЦАТЬ. У ТЕБЯ ТЕЧКА СО ДНЯ НА ДЕНЬ, А ТЫ ГДЕ-ТО ШЛЯЕШСЯ! Ты вообще думаешь о нас? Ты же должен понимать, как мы за тебя переживаем! – возмущается отец, срываясь в крик.

И вот опять отголосок боли: моё тело разрастается, шерсть исчезает, и я, уже в который раз, сижу голый на полу.

– Простите, – склонив голову, тихо на гране слышимости проговорил я. И тут меня прорвало, слёзы льются потоком. Почему так? Ведь я мечтал, что он на меня посмотрит, заметит, прекратит задираться... – Извините, я не специально. Я нарвался на Люка, он принял меня за домашнего кота и принёс домой, а потом ошейник и… метка...

Ужас! Это просто натуральная истерика. Я, вечно весёлый и позитивный омега, сейчас рыдаю, сидя на полу в прихожей перед злыми родителями. Истерю от непонимания произошедшего:

– Зачем он так со мной?! Пометил, сделал своим. Он же постоянно меня задирал и приставал ко мне, ругал и отчитывал?!

– Милан, пойдём в кровать, у тебя течка началась. Сынок, все будет хорошо, ну прекрати плакать. Может, это он так свои чувства проявлял.

– Нах.. мне такие чувства? Я, как придурок, в него уже три года влюблен, а он меня только доставать любил. А как увидел в форме неко, так сразу метку поставил, извращенец, – ну вот блин выругался при отцах. Про мою влюбленность они, конечно, знали, у меня от них нет секретов. А вот что я умею ругаться, я, понятное дело, при них не демонстрировал.

***

– Милан, ты как? – заходя ко мне в комнату, спросил отец. – Отошел?

– Ну, практически, да. Но мне ещё не ахти хорошо, можно...

– Нет, нельзя. Освобождение из-за течки всего на неделю даётся, а ты из дома уже девять дней не выходишь, так что поднимайся и вали в свою школу. Меня задрал домашний телефон, который разрывается от звонков твоих друзей. Откуда их у тебя столько?

– Вот и мне интересно, нет у меня никакой толпы друзей, ты же знаешь, что я только с Апи дружу, – обреченно говорю я, поднимаясь с кровати и направляясь к шкафу. – У меня какое-то странное чувство, вот только я не могу понять, что меня настораживает. И Апиэль молчит, смеётся, но молчит. Подозрительно, не находишь?

– Отправляйся-ка ты в школу, подозрительный мой, – поглаживая меня по голове, произнёс отец.

***

Вот не зря я подозревал что-то неладное. В школе мое беспокойство усилилось в разы. На меня не просто  косятся, меня прямо-таки пожирают глазами. «Неужели Люк что-то рассказал?» – проносится у меня в мозгу, и я мчусь в студсовет,  даже не притормозив возле усмехающегося Апи.

Этаж, второй, крайняя дверь справа и я пинком распахиваю дверь в кабинет старост и президента школы.

– Упс! Кажется, зря я так эмоционально начал, простите, – поглаживая дверь, которую только что пнул, извиняющимся тоном проговорил я, оглядывая кабинет, полный старост. Видимо, заседание у них. – Мне это, Лютика надо.

– Прибью, –  поднимаясь со стула, угрожающе прошипел Люк.

– Люк, пообщайтесь здесь. Собрание уже закончено, так что, я думаю, вы как раз спокойно можете переговорить. Только давайте без разгрома, воплей и телесных повреждений, – поднимаясь со стула и усаживая Люка обратно, произнёс президент и лучший друг Люка. – Милан, удачи вам. Но называть Люка Лютиком, это, наверное, только ты себе можешь позволить.

Угу, именно поэтому вы все так посмеиваетесь, выходя из кабинета, да?

– Люк, немедленно объясни, почему на меня все пялятся? – приближаясь к альфе, спросил я. – Ты что-то рассказал в школе?

– Нет, я просто намекнул, а все остальные сами догадались, – подходя вплотную и заставляя опереться попой на стол, с усмешкой ответил  Люк. – Но это не про твой секрет с симпатичным хвостиком и ушками. Я про свой интерес к тебе.

– Нет? А почему вдруг все мне звонили? Соскучились? – усаживаясь на стол, с сарказмом поинтересовался я.

– Звонили тебе потому, что я бесился из-за твоего отсутствия и на всех кидался. А каким мне ещё быть, когда последняя твоя фраза значила практически «завоюй меня».

Сказал и пропал аж на десять дней, – все ближе и ближе склоняясь к моему лицу, почти прошептал  Люк.

– У меня течка была, да еще с твоей распрекрасной меткой на шее, из за которой мне было совсем плохо. А так, к твоему сведению, я был готов с тобой общаться уже через пару дней, – так же шепотом, почти ему в губы ответил я. Вот только взгляд Люка был направлен уже не на меня, а ко мне за спину. – И что же такого интересного ты нашел у меня за спиной спиной?

– Подожди-ка, опп!

Оп, ОП?! Этот гад  ухватил мой хвост. Стоп, ХВОСТ?!  Блин, вот же дурацкая моя физиология. Возбудился, и вылез хвост, возбудился ещё сильнее – вылезли ушки.

– Не трогай мой хвост! Это... – не успеваю я договорить, как он дует на кончик хвостика. Меня затрясло.

– Все! Больше не могу, – с рыком хрипит Люк и накрывает мои губы поцелуем.

Сначала чуть грубоватым, подавляющим даже мысль о сопротивлении, но, не встретив его, сменившимся на нежный, будто изучающий. Его губы ласково исследуют мои, а язык касается моего лишь мельком. Голова начинает кружиться от обилия новых, ярких ощущений. Невозможно удержаться и не скользнуть в его приоткрытый рот языком, не дать почувствовать кошачий язычок, не начать осыпать губы мелкими возбуждающими поцелуями. Потрясение, возбуждение и жажда обладания переполняют все мое существо.

– Ну-ка,  зацепись за меня, сможешь? – это он что, смеётся надо мной? Ну какая кошка не умеет цепляться. «Главное – когти не выпустить», –  проносится у меня в мозгу, когда я цепляюсь за него руками и ногами, и он меня куда-то несет.

– Мы это куда? – понимая, что он движется к двери, с подозрением интересуюсь я.

– Как куда? Ко мне, ты же можешь один день школы пропустить, – будто что-то очевидное сообщает Люк.

– Э, не, цветочек-переросток, стоять! Я спать с тобой не буду, рано еще. И как ты собирался меня через всю школу, а потом по улице нести? Прямо вот так, с хвостом наизготовку? – все ещё не покидая его рук, возмутился я. – Люк, поцелуй это одно, а то, что ты хочешь, это другое. Я хочу быть одним из многих только потому, что тебя внезапно закоротило на моих ушах и хвосте. И я не собираюсь спускать свою жизнь в унитаз только потому, что ты пересмотрел аниме.  Прости, но доверия у меня пока ещё  к тебе нет, как и оснований для него.

– Эээ, а почему «цветочек»? Так, успокойся, я понял, я потерплю. А сколько терпеть-то? Это такая проверка на чувства? – опуская меня на пол и наблюдая, как я с трудом запихиваю свой хвост в штаны, покладисто спрашивает Люк.

– Да, пусть будет проверка на чувства. Ты терпишь и не домогаешься, а я убеждаюсь. И как только поверю, я сам тебя соблазню. И ответ на твой первый вопрос, – я говорил, глядя альфе прямо в глаза, а последнюю фразу, уже держась за ручку двери в коридор. Ну, так, на всякий, чтоб быстро сбежать. – Почему «цветочек»? Потому что лютик – цветок, теперь допираешь?

Два месяца спустя

– Давай, мой друг, глаголь истину, как мне теперь быть? Я уже на взводе, у меня скоро хвост вообще скрываться перестанет, так и будет напостоянку торчать из-за этого дурацкого воздержания,– расхаживая по комнате друга, жаловался я. Мне действительно была нужна подсказка, я просто не представлял, что мне теперь делать – И зачем, блин, я обещал, что я сам буду его соблазнять?

– А потому, что дурак. Ну, и тебе было мало метки,  хотелось еще подтверждения чувств, – располагаясь около шкафа, с усмешкой ответил мне Апи. – Как будто без этого было не ясно, он же всю школу на уши поставил тогда, всех перепугал своим настроением. А все из-за кого? В его чувствах к тебе никто не сомневается, кроме тебя, ага.

Теперь-то я уже и сам все понял. Да и Люк мне уже раз десять рассказал, как влюбился в мои милые глазки еще в тот раз, когда я не хотел лезть на канат, а потом он меня с него снимал. Да, за прошедшие два месяца я убедился в его чувствах сполна. Для всех остальных он не изменился ни на грамм и был все той же жестокой сволочью. Но только не со мной. Мой телефон теперь знала вся школа. И как только Люк злился на кого-то, тут же звонили мне с воплем «Спаси-помоги!».

Моя скучная жизнь полностью изменилась. Постоянный прогулки, походы в кино и парки, меня просто обложили любовью, и, что самое интересное, я не чувствовал себя зажатым ею. Мне безумно нравилось  его внимание, забота, нежные объятия и ласковые слова, которые он говорил только мне. Где тот строгий парень, который постоянно отчитывал меня когда-то?

– Да понял я уже свою ошибку, – потирая лицо, проговорил я. – Но как исправить-то? Апи, я реально не могу уже терпеть. Обнимашки-обнимашками, но как-то хочется большего. А какой из меня соблазнитель, если я не представляю, как нужно действовать?

 Ну, все очень просто, держи, – подмигивает друг и, зарывшись в шкаф с бельем, достаёт оттуда два пакета. – Это мой вам подарок на юбилей в два месяца.

– Чулки и кружевные шортики? Ты издеваешься?! – заглянув в пакеты, обалдел я.

– О,  вот еще что, – поднимая указательный палец, вскрикнул Апи, срывая с меня шорты, в которых я ходил у него дома. Я привык переодеваться у него в гостях, во-первых, его химические эксперименты, а во-вторых его собака могла напрочь испоганить всю одежду.

Но я зря отвлекся от «вот еще что», с меня стянули шорты и нагло отодвинул резинку трусов.

– Ты чего там высматриваешь? – удивлено спросил я? И с сарказмом продолжил: – Вот, не поверишь, но у меня там все то же, что и у всех. Один в один, честно-честно.

– Да я не сомневаюсь, – проводя ладонью по моей оголенной ноге, произносит Апи. – Но лобок лучше побрить или накрайняк под расческу подстричь, ноги у тебя норм, волосистости мало, руки подними, я подмышки посмотрю.

– Чувствую себя каким-то экспонатом или пациентом, – от шока даже не пытаясь сопротивляться, сообщаю я. – Что-то мне как-то страшновато.

– Ну, перед первым разом всем страшно, поверь мне. Для вас, омег, важно в первый раз хорошо себя подать, а нам, альфам, главное не кончить только от вашего вида, – усмехаясь, произнёс друг, поднимаясь с колен. – Так, а вот подмышки точно надо брить. Подожди, я тебе сейчас бритву новую принесу.

-Интересненько, а что у него ещё в шкафчике имеется? – подумал я и залез в его шкаф. – Во, чёрт!

В самой глубине шкафа лежало такое, что невольно вспомнился анекдот: «Ну, как я понимаю, пороть уже бесполезно?».

– Ты в курсе, что лазить по чужим шкафам неприлично? – забирая из рук у шокированного меня плетку и кожаные с шипами браслеты, поинтересовался друг. –  Вот поэтому я тебя и не знакомлю со своим. Ты вечно будешь что-нибудь на нем высматривать.

– Мм, друг, а это? – поинтересовался я, вновь залезая в шкаф и вытаскивая из него лёгкие кружевные ленточки, наручники цвета неба, покрытые мягким пухом и палочку с пером. – Нехилое разнообразие.

– А я что могу поделать? Он любит помягче, я пожестче, вот и комбинируем, – забирая и этот комплект спокойно отвечает друг. – Я же говорил, что и мне и ему просто интересно, мы экспериментируем, при этом даже не встречаемся, тем более не влюблены. Короче, не морочь мне голову и не отвлекайся, вали в ванную и собирайся уже к своему Люку.

***

Ну, пришел я, теперь стою, стучу в дверь и думаю, как бы мне половчее почесать попу в этих дурацких кружевных трусиках. Если бы не Апи, не решился бы я ни шорты эти бесстыже-соблазняющие надеть, ни к Люку отправиться с такой миссией.

– Па, вы же уехали… Ой, Милан, ты рано, – испуганно произнёс Люк

– Странная реакция, не понял, а чего это у тебя глаза бегают? Люк? – смотрю за спину своего альфы и натыкаюсь взглядом на Ника, президента школы, голого, в одних трусах и так же потрясенно уставившегося на меня. – О как, да?

Черт, чёрт, чёрт! Откуда эти дурацкие слёзы? Блин, выходит, ничего не изменилось, значит, все его слова это просто ложь.

– Ложь, – у меня хватило сил только на это короткое слово.

Разворачиваюсь, но меня хватают за торс худые руки Ника и тянут обратно в квартиру.

– Лютик, ты чего застыл?!  У тебя, кажется, последние мозги отшибло с этой любовью. Он же думает, что мы только из постели, –  удерживая сопротивлявшегося меня, возмутился Ники.

– Вот именно, так я и думаю, и отпусти меня, – брыкался я, уводимый все дальше вглубь квартиры. – А ты предлагаешь мне как-то иначе это истолковать? Я, по-твоему, совсем тупой?!

– Я просто обрабатывал его спину и попу, – удивлено произнёс Люк, и я даже спиной почувствовал тяжёлый вдох президента, и вот просто на сто процентов уверен, что он покрутил пальцем у виска. – Да ты сам посмотри, что твой друг натворил, а потом ругайся.

Разворачиваюсь, и, кажется, начинаю понимать. Апи с его кхм… странными игрушками, слова «твой друг» и…. вот же, блин. Спина и попа Ники были расцвечены вздувшимися красными полосами, кое-где даже кожа была немного содрана.

– Это все Апи? Вот же! – шокировано пробормотал я, усилием воли закрывая рот. – Ужас какой! Очень больно?

– Ха-ха-ха! Неужели ты думаешь, что если бы мне не нравилось, я бы это терпел? – взъерошивая мои волосы и одеваясь, произнёс Ники. – К тому же завтра – мой день. Завтра привязан будет он. Ты просто не представляешь, какой он милый, когда смущается.

– Но вы же оба альфы! – крикнул я вслед уходящему парню и смутился. Не  моё  это дело, куда я лезу? Своих проблем что ли нет?

– А вот такие мы уникальные, нравятся нам эксперименты, – донесся до меня из коридора смех Ники и хлопок двери. Ну вот мы и остались вдвоём.

Мы вообще-то и раньше вдвоём оставались, когда его родители, фанатичные дачники, уезжали на свою фазенду. Но сейчас, когда я собирался переступить черту впервые, то что мы наедине ощущалось совсем иначе.

– Милан, отнесись к этому с пониманием. Конечно, это чуток нестандартно,  но ты должен понять, ты же сам не такой, как все. К тому же, знаешь, что бы они ни говорили, а без любви там не обошлось, я в этом уверен, – присаживаясь около меня, произнёс Люк. – А почему ты так рано, ты же только через час должен был придти. Что-то случилось?

– Тебе прямо или  намеками? – чуток краснея, поинтересовался я.

– Давай прямо, я твои намеки плохо понимаю, – улыбаясь и поглаживая меня по щеке, попросил Люк.

– Я сегодня решил тебя соблазнять, – без обиняков выпалил я и сразу подумал, что зря я уж настолько прямо-то.

– Это как? – опешил он, глядя на меня широко раскрывшимися глазами. Не, все-таки не зря.

– Ну, по плану было так, – отвечаю я и встаю с кровати.

Пришло время действовать. Достаточно подумать, чем я планирую сейчас заняться, чтобы выпустить хвост и ушки, моргнуть пару раз, и я уверен, сейчас мои глаза приобрели кошачий разрез. Расстегнуть джинсы, стянуть с себя осеннюю куртку, майку, а вслед за ней  очень аккуратно снять джинсы, постаравшись не задеть чулки. И уловить громкий вздох, услышать, как сглотнул  Люк, и, подняв на него взгляд, небрежно кинуть вещи на компьютерный стул. Осталось плюхнуться на кровать и ожидать ответных действий от моего альфы. Кстати, почему он замер, шумно дыша и не отрывая от меня глаз?

– Ну, скажу одно, не на такую реакцию я  рассчитывал, если честно, – немного нервничая и покачивая хвостом из стороны в сторону, мурлыкнул я. – Неужели переборщил?

– Ага, ты представляешь, что я сейчас с тобой сделаю?! – свистящим шепотом произнес  Люк. – Я же два месяца из последних сил сдерживался.

– Эй, я впервые в жизни под альфой лежу, так что давай поаккуратней, – барахтаясь и пытаясь не засмеяться от облегчения и щекотавших меня поцелуев в шею, попросил я.

– Не понял, а под омегой что, лежал?! – вдруг рявкает Люк. Ой, папочки! Какие глаза, какие глаза, это же нереально.

– Люк, ты дурак что ли? – перекатываясь и садясь на его бедра, рассмеялся я, начиная стягивать с него майку.  – Ну откуда омега? Ты и Апи единственные, кто знает о моей сущности, ну еще родители, понятное дело. Да и зачем мне омега? Ты не слишком ли много со своим другом-президентом  болтаешь про всякие извращения?