Текст книги "Две недели до ада (СИ)"

Автор книги: Valkiria Ru

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Valkiria Ru

Две недели до ада

– Гад! Козел! Уфф, как же я тебя ненавижу, – бесился я, выплескивая свое негодование на брата. – Ты меня слышишь? Не-на-ви-жу! Ну почему нельзя было оставить меня в городе? Ты бы меня еще в детский лагерь определил.

– Я тебя тоже люблю, Максик, – усмехаясь, ответили мне с улыбкой от уха до уха. – И я тебе уже все объяснил, хватит истерить. Это всего на две недели. А одного летом в пустой квартире я тебя не оставлю, не обольщайся.

Ну, конечно. Сам летит в командировку на море, а мне торчать в этом дурацком поле. Еще вчера ничто не предвещало беды. Я вернулся домой с репетиции, которую устраивали мои друзья, покушал и собирался дальше пойти развлекаться. Но пришел мой брат и, блин, порадовал. Его отправляют в командировку на две недели, и мне нужно не сходя с места решить, где я эти две недели проведу. Причем выбор не богат. Либо я еду на две недели к родакам в деревню, либо к его другу на археологические раскопки на какое-то там поле. Вариант остаться дома без присмотра, естественно, даже не рассматривается.

И что бы мне выбрать? Нет, ну, конечно, поле, поле, поле. С родителями, которые уже три года, как рванули в деревню и сейчас осваивали все прелести «натуральной экологичной жизни на лоне живой природы», я точно не выдержу. А в экспедиции вроде бы обещан вай-фай, красивые места и, о да, там не будет родителей с их маниакальным «Максик, а не прополоть ли нам вон те грядочки от забора до заката?», а вдогонку еще и лекция о пользе экологически выращенной сельхозпродукции и труда на свежем воздухе. Причем, каждая грядочка у них это полноценное поле такое, соток на пять. (* 500 кв. м – ну это для тех, у кого нет дачи)))

Именно воспоминания о пятисоточных «грядочках» окончательно решили дело, и я подтвердил брату, что согласен поехать к его другу-археологу. Вот только и там были нюансы, на раскопках работали исключительно альфы, мотивировалось это тем, что омеги несут смуту в команду. Поэтому пришлось закупить таблетки и спреи для маскировки моего запаха. Вот и нафига было везти меня в эту глушь за три недели до течки?

Нет, я не капризный. Я, как и любой омега, хорошо воспитан, умею готовить, убираться, одеваюсь чуток нестандартно, хотя, в данном случае, это даже плюс. И все-таки то, что меня в разгар каникул внезапно отправляют хрен знает куда вместо гулянок, друзей и прочего, реально выбешивало. Ну, да ладно. К тому же я добился того, что после возвращения моего и брата мы вместе съездим на море.

– Хикс, ты просто обязан вернуться четко через две недели, – с напором произнес я. – Ой, я таблетки и спрей забыл, может, вернемся?

– Я взял. Макс, хватит, успокойся. Я вернусь до твоей течки, – выруливая с главной дороги на проселочную, произнес он, успокаивающе кладя руку мне на плечо, – И там тебе не будет так уж скучно. Только не забывай, для своей же безопасности, пить таблетки.

– Да понял я, не дурак, – обреченно ответил я, уставившись на степь, над которой только всходило солнце. – Главное, что альбомы для рисунков взял. Может, и здесь есть плюс, потренируюсь писать пейзажи.

– Вот видишь, не все так плохо. Воспринимай эту поездку как удачу и полезный шанс расширить свои навыки. Как учебную практику.

– Смешно, – фыркнул я от его слов. – Школу окончил, в университет поступил, неделю отдохнул только, и меня внепланово отправляют учиться. Ладно, долой уныние! Когда мы приедем?

– Уже приехали. Вон, видишь, джип? – отвечает брат, и я немедля разворачиваю голову к лобовому стеклу. – Моего друга зовут Левиан. Не вздумай ржать над его именем, прибьет и не посмотрит, что ты омега и младше его на десять лет.

– Это он что, и тебя старше? – пытаясь рассмотреть альфу, который рылся в багажнике своей машины, спросил я. – Я думал, что вы одноклассники бывшие. А почему я его раньше не видел?

– Потому, что он приезжает домой от силы раз в месяц, не в кайф ему на квартире висеть и городскую пыль глотать, – с легким намеком объяснили мне. – И меня он старше всего на два года. А для нашего возраста это не принципиально.

– Ну, да, между моей восемнадцатилетней юностью и вашим старческим возрастом колоссальная разница, – усмехаюсь я, открывая дверь остановившейся машины.

– Не забывайся. Когда-нибудь и тебе стукнет двадцать шесть, и тебя будут обзывать стариком, – обиженно бухтит мне брат, вылезая вслед за мной из машины. – Но знаешь, в чем наш кайф? Можно свободно мотаться по миру, куда душа пожелает, и отдыхать от своего несносного мелкого братца.

– Козёл ты, а не старший братец! – вновь закипая, рычу я. – Ладно, проехали, пойдём знакомиться.

***

Как я себе это знакомство представлял? Уж конечно, не так, как мне устроил братишка. Он тупо впихнул своему другу мои вещи, представил нас друг другу и, чмокнув меня в щеку, сел обратно в машину и смотался. У него, видите ли, самолёт в одиннадцать.

Мой надзиратель оказался крупным альфой, молчаливым, спокойным и очень стрессоустойчивым. Почему я так решил? А вы попробуйте выдержать на себе мой изучающий взгляд более пяти минут. А этот полчаса уже выдерживает, и хоть бы хны.

– Может, мне еще раздеться, чтобы уж ты меня досконально изучил? – наконец произносит он, не отрывая взгляда от еле видимой дороги.

– Нет, спасибо, натурой не интересуюсь. Я художник более по неживому, – все же отворачиваясь от этого субъекта, спокойно произнёс я. И поинтересовался: – Нам ещё долго ехать?

– Нет, ещё минут пять. Так что слушай внимательно и запоминай правила, – серьёзно произнес альфа, лишь на секунду кинув на меня взгляд своих голубых глаз. – Каждое утро и вечер пьешь таблетки, еще утром опрыскиваем тебя спреем для маскировки запаха. Спишь ты в моей палатке, поэтому изволь соблюдать чистоту, чтобы никаких грязных носков и трусов даже в помине не было. В душ будем ходить вместе. Оставь пошлые мысли, это все для твоей конспирации и безопасности. Помни, что здесь десять молодых, здоровых альф, которые видят омег раз в месяц.

– Эээ, – протянул я, подозрительно косясь на альфу. Блин, может все же стоило к родакам на грядочки? – Ааа как же ты?

– А меня малолетки не привлекают, – холодно бросил он мне в ответ.

Не, он нарывается, это же чистейшей воды вызов. Да что он о себе возомнил?! Холодный, серьёзный, у него даже внешность... Крупное тело, широкие плечи, мускулистые руки, покрытые насыщенным золотистым загаром. Все остальное меньше меня интересовало, фетиш у меня на руки, а у него они такие... Эх, ладно, проехали! Дальнейший осмотр ничего принципиального не выявил, лицо в профиль не особо рассмотришь, брови вроде ровненькие, да и нос без горбинки. Ничего себе, вроде, симпатичный.

– Ну, что же, вызов принят, – не удержался я, продолжая наблюдать за альфой.

– Глупости не болтай. Лучше постарайся вести себя как альфа, и тогда через две недели ты спокойно уедешь в свой город, а я вздохну с облегчением. Окей?

– Окей, – подтвердил я, улыбаясь и отворачиваясь к окну. – Но вызов все равно принят.

И у меня даже почти что созрел план.

***

Левиан

Вызов, блять, ему принят. Я тут думаю, как нам эту дурь без беды провернуть, а он в «вызов принят» играет! Хотя чего можно ждать от омеги-малолетки? Зная сегодняшнюю школоту, я уже не сомневаюсь, что мне предстоят «веселые» деньки. Вся тяжёлая артиллерия пойдет в ход. Лучше бы я промолчал.

Но, главное, я вот что себе уяснил. Крайне глупо и рискованно спорить с другом-психологом, особенно, когда он мало пьёт, а сам ты в дрова. А то с утра выяснится, что ты проспорил и даже проиграл ему одно желание. Короче, я уже забыть успел, но он вчера мне позвонил и потребовал расплаты. И теперь я на две недели влип в этот детский сад.

Пропихнуть в экспедицию юнца, как студента-художника, было легко, тем более, я просто рассказал шефу все честно. И вот когда он отсмеялся, тогда и разрешил мне эту авантюру. Хорошо иметь родного деда в шефах. Вот только кто знал, что парень не альфа. А это проблемы, теперь его придётся не только охранять, но и постоянно скрывать его запах. И это будет не просто, потому что от него даже сейчас несёт, хотя, может, он просто не напшикался спреем перед приездом? Только бы... Ну, и вот куда ты вылетел?!

***

Как я могу описать то место, куда меня привезли? Скучновато, одним словом, но красиво, если двумя. Вы когда-нибудь выходили в степь, в чисто, так сказать, поле? Вот я, к примеру, впервые. Ну ладно, не совсем здесь «степь да степь кругом», вдали виднеются горы, справа бежит речка, скорее всего с этих самых гор, а вот слева и позади реально чисто поле. На площадке, возле которой мы остановились, располагался, как я понял, лагерь археологов. Шесть маленьких палаток, одна большая, наверное, кухня, потому что из неё торчит труба, ещё тент с прозрачными стенами, под которым стояли три стола. «Столовая», – доперло до меня, когда я заприметил альф, активно поглощающих там завтрак. Чуть в отдалении располагалась ещё одна палатка. Вот она была самая громадная и вызвала у меня жуткий интерес. Неподалеку я заприметил столбы с сеткой, скорее всего там-то и проходят раскопки, надо будет сходить, все-таки это довольно интересно. Ну, вроде все. А, не, ещё душ, и, как обычно, построен рядом с туалетом. Вот какой умник додумался так делать? Или это принцип: сделал дело – сходи помойся?

– Ага, вот и наш студент! Ну, здравствуйте, юноша, – вежливо поздоровался со мной старичок, который внезапно подошел, я бы даже сказал «подкрался», сзади.

Ой, как хорошо, что справа стоял именно Левиан, вот ему по яйцам я и попал своим портфелем. Бляя! там же ноут. Но яйца важнее и больнее однозначно. Чужой альфа меня бы прибил, наверное.

– Ой, Левиан, простите, я случайно, – с извиняющейся улыбкой пробормотал я, поглаживая того по плечу. – Я просто поздороваться хотел.

– Позже поздороваешься! Дед, я пока его уведу, пусть переоденется. Через двадцать минут будем в столовой, – выпрямляясь и даже почти не кривясь, проговорил Леви. Кремень, я бы ещё минут пять матерился. – Максим, пойдем.

Вот так, без «здрасти» и «до свидания» меня утащили в самую дальнюю палату, тьфу, блин, палатку. Помните, я говорил, что ни разу в жизни не был на природе? А теперь угадайте с трёх попыток, видел ли я когда-нибудь палатки не по телевизору! И супер-приз для догадливых, никогда!!! Поэтому, когда меня запихнули в палатку, я был малость ошарашен. Палатка оказалась низкой и тесной до жути, в ней и были-то только два спальника, кинутых на раскладушки, посередине столик, под столиком мешки с вещами и главный атрибут этой палатки – лампа ярко-оранжевого цвета с звёздами по ободку. И все, больше ничего, и свободного места тоже. И мне придётся жить в таких условиях две недели... Мама, роди меня обратно!

– Раздевайся, – разворачивая меня к себе лицом, внезапно приказывает Левиан и дергает за футболку. – Давай, шустрее.

– Не понял, – шокированно произношу я, одергивая свою футболку вниз. – Ты же говорил, что малолетки тебя не привлекают.

– Ты вообще, о чем думаешь?! – рычит на меня альфа, все же срывая с меня футболку, и тут же принимается за мои шорты. – Тебя срочно обработать спреем надо, твой запах очень уж заметный.

– А сразу объяснить было никак, да? – уже спокойно раздеваясь, пробурчал я. – Трусы, я надеюсь, снимать не надо?

– Надо, и давай быстрее, – копаясь в моём портфеле в поисках спрея, произнёс он.

Да в легкую. Мысленно, в очередной раз, поблагодарил свою подработку натурщиком, когда я позировал молодым художникам. И деньги хорошие, и терпение вырабатывается, а главное, стыдливость и застенчивость пропадают полностью. Поэтому, с лёгкостью стянув нижнее бельё, я встал, дожидаясь, когда же ко мне повернутся. Но когда он кинул спрей на спальник и начал сам раздеваться, это, так скажем, чуток меня напрягло. Хотя, должен признать, со спины он выглядел тоже хорошо, никаких волос, красивые рельефные формы. Блииин, и о чем я думаю?! Ого! И на ягодице у него тату!

– Ой, прости, – смущенно произнёс я, отворачиваясь от паха повернувшегося альфы, на который я пялился, наверное, уже с полминуты. Я и представить себе не мог, что у него там так красиво, хоть и не полностью видимый, но татуированный узор шел именно от него, я имею в виду от паха, и, проходя по внутренней стороне бедра, переходил на попу и, наверняка, очень красиво смотрелся на мускулистой ягодице. И я не удержался: – А помнишь, ты по дороге раздеться полностью предлагал? Может, осуществишь?

– Обойдешься, малой ещё на голых дядь смотреть! – грубо ответил он, беря в руки спрей и подходя ко мне. – Дыхание задержи, я лицо опрыскаю.

Дальше болтать было невозможно. Хоть спрей почти не имел запаха, но вдыхать его в лёгкие было мерзко, поэтому я просто стоял и ждал, когда же это закончится. Наверное, можно было и самому опрыскаться, но, во-первых, я ни разу в жизни этого не делал, тем более в тесной палатке, во-вторых, начинать действия по моему плану пора уже сейчас. Когда я был уже обспреен с ног до головы, до меня донесся приказ, который заставил не то, что покраснеть, он сделал меня бордовым в крапинку.

– Ягодицы раздвинь, – соблазнительно прошептали мне прямо на ухо, склоняясь надо мной со спины.

– А может не надо? – со смущением прошептал я, все же раздвигая ягодицы руками.

Пару секунд, и я уже и там опрыскан. Стыдно, смущающее, и, чёрт, это возбуждает. Только бы не встал!

Чёрт, поздно, понимаю я, как только до меня доносится следующий приказ:

– Головку оголи.

Секунда, и мой член принимает на себя порцию спрея. Контраст от холодного до горячего, крупный альфа, что стоит позади меня, и его внезапное объятие заставляют чуть ли не застонать, когда у меня позорно встаёт.

– Я же говорил, малолетка, – отодвигаясь от меня и начиная одеваться, произносит Леви. – Так, своим запахом я с тобой поделился, его и спрея будет достаточно, чтобы сбить с толку остальных альф. Только не вздумай дрочить, иначе все насмарку пойдёт.

– Спасибо, блин, – протягивая руку к своему нижнему белью, с сарказмом произношу я. – Наш девиз непобедим: возбудим и не дадим. Теперь я понимаю, что он и к альфам может относиться.

– Я подожду тебя снаружи, – спокойно произносит альфа и, выходя из палатки, добавляет: – И прежде, чем в следующий раз говорить такое, постарайся убедиться, что ты точно готов распрощаться с девственностью своей попы.

Последние его слова прозвучали уже из-за закрывающегося тента палатки и вывели меня окончательно. Десять минут с ним в одном помещении, и вот он я пунцовый, со стояком и осознанием того, что меня жуть как привлекает его запах. И чёрт, чёрт, чёрт, я весь пропитан им, и это ещё больше возбуждает.

Проходит пять минут, но продвижения в моём одевании нет никакого, у меня стоит до боли, и никакие мерзкие мысли, математические подсчеты и прочие приемчики тупо не действуют.

– Ты готов? – заглядывая ко мне, нетерпеливо интересуется альфа. – Ты почему все еще голый?

– Жарко, блять, мне, – зло шиплю я в ответ, но, сникнув, продолжаю: – Западло какое-то, он не падает, а ты сказал не дрочить. Вот сижу, пытаюсь отвлечь себя, математика и всякие мерзости не

помогают.

– Ну и что? Оденься, походи немного, и пройдет, – все же заходя в палатку, произносит он, протягивая мне нижнее бельё, которое я отложил в сторону.

– Ни разу ещё такого не было, – все же натягивая на себя одежду, признался я.

– Не парься, скоро упадёт, – сказали мне как-то даже с угрозой и вновь вышли.

«Когда скоро?» хотелось проорать мне, но я стойко сдержался и продолжил одеваться. Так, шорты цвета хаки, белая длинная майка и чёрная бандана с черепом, и я красавчик-альфа.

***

Пов Левиан

Это издевательство над моей психикой. Я убью Хика, он че, мальца вообще не кормит? Худой, кожа да кости, бледный, благо, что без синевы. И, сука, красииивый, пизде...

Мысли пошли совсем в не том направлении, когда я начал рассматривать его, покрасневшего, смущенно пялящегося на моё тело. Красив, чертовски красив, нежная кожа без признаков подростковых проблем типа угрей и всего такого прочего. Чуть узковатые глаза цвета виски, аккуратненький маленький носик и такие же губки. Тело? А вот на тело лучше не смотреть, меня-то и от лица так пробрало, что в койку хочется пацана затащить. А нельзя, меня же потом друг кокнет. И, бля, откуда вообще такие мысли?

Все же я не сдержался, посмотрел и на тело, теперь вот стою возле палатки, жду его и пытаюсь успокоить нервы и стояк. А еще продумать, как бы мне свалить в город, развеяться, пока не натворил чего. Нельзя заниматься сексом с ним, даже думать об этом нельзя.

– И чего он так долго? – произнёс я вслух и заглянул в палатку.

***

Пов Макс.

Да от такого не только стояк упадет, от такого вечность потом не встанет. Десять жутко грязных альф. Ладно, не десять, а шесть, четыре ещё вроде ничего. Но эти шесть… Меня от запаха начало мутить, надо держаться Леви, от его запаха мне, наоборот, хорошо. Представив меня мужчинам, вонючки оказались, кстати, наемной рабочей силой, меня усадили кушать. И вскоре я начал подозревать, что меня откармливают на убой. Каша, ещё порция, и ещё одна, и их не волнует, что я сейчас лопну. Спасал, как ни странно, Леви, незаметно для всех забирая у меня по ложке-второй. Про количество влитого в меня чая я даже не хочу вспоминать.

А вот экскурсия, которую провел для меня дед Левиана, оказалась очень поучительной, и мне понравилась. Древний курган на этом месте был обнаружен совершенно случайно. Сравнительно недавно, а точнее десять лет назад, в этой области произошло землетрясение, а потом все залило водой из разлившейся горной реки. В результате, земляной холм недалеко от гор после землетрясения разрушился, но сначала никто внимания на это не обратил. Местные жители обеспокоились, когда собаки начали приносить кости, похожие на человеческие. Тогда и выяснилось, что кости они таскали именно с этого поля. Оказалось, это был не просто холм, а древний курган, и сейчас дед и его команда его раскапывают, но это очень тяжело из-за воздействия землетрясения и наводнения.

А еще мне были показаны красивейшие места возле речки и близ гор, идеальные для рисования. В горы попросили одному не ходить, хотя я не сомневаюсь, что мне и речки на эти две недели хватит, в какую сторону ни посмотри, сразу хочется запечатлеть. В самой большой палатке оказался штаб с найденными предметами и, главное, с роутером. Так что уж совсем оторванным от цивилизации я себя не чувствовал.

Режим в лагере был такой: подьем в шесть, завтрак, работа до двенадцати, обед, отдых и опять работа

до семи с последующим ужином. Развлечений, как таковых, здесь предусмотрено не было, но наличие интернета, нард и, как ни странно, стола для пинг-понга, что скрывался за большой палаткой, позволяло как-то скрасить досуг.

Ладно, жить можно, прорвемся.

***

Шесть дней спустя. Двенадцать ночи.

– Левиан, ну, пожалуйста, ну давай, я тебя умоляю! А я больше никогда, честно-честно, не буду совать тебе жуков в еду, щекотать тебя палочкой, пока ты спишь, и даже буду есть все, что дают. Ну, пожалуйстаааааа!!!! – вот уже полчаса я сижу возле этого садиста и умоляю его.

– А принимать провокационные позы и спать голым? – шантажируют меня, даже зная моё положение.

– Не буду, чесслово! – радостно обещаю я и, вскакивая, несусь к своей постели. Ура, ура, он согласился!

– Приятного будет мало, ты это осознаешь? – вставая со своей кровати, произносит он, пока я роюсь в своём рюкзаке в поисках полотенца и геля.

– Да, да, да, только давай быстрей, – счастливо произношу я, хватая своё полотенце и руку альфы.

Шесть дней ада, шесть дней без душа. У них душ, оказывается, по графику, по дням, а я свой день проспал, он был три дня назад. И сегодня, пока ждал Леви, тоже уснул и проспал нагревшуюся за день воду, так что она уже остыла. И пофигу, я мало того, что уже воняю, так и ещё каждодневное опрыскивание спреем тоже даром не прошло. Все тело чешется до невозможности, покрылось неровным загаром, а местами обгорело и облазит пятнами, как у жирафа. Короче, я грязный, вонючий красавчик.

Путь до душа занял у меня две минуты, ну и у Леви столько же, я же тащил его на буксире. Благо, душ на расстоянии от палаток, и никто нас не услышит. Раздевшись, я сразу ринулся под струи воды... И это, я вам скажу, было стратегической ошибкой. Я городской подросток, логично, что я тут же дурным голосом заорал от холода. Горячая рука, что резко закрыла мой рот, навела меня на интересную идею. А почему бы и нет?

За полминуты у меня получается раздеть не сопротивляющегося от удивления Леви и затащить под душ. И вот, прижавшись к нему, я смог воспринимать холодный поток значительно легче, горячее тело сзади очень даже согревало, вот только...

– Ты чего творишь?! – рычит альфа, выдергивая меня из душа и перекрывая кран. – Ты же уже мокрый, намылься, а потом вставай под воду, так меньше замерзнешь.

– Я от холода и своей вони ничего уже не соображаю, и вообще, я весь чешусь, – жалобно произношу я, почесывая свою замерзшую тушку то там то тут.

– Вот же гадство, а еще говоришь «я не ребёнок», – наливая гель на свои руки, произносит он и, подойдя ко мне вплотную, начинает намыливать меня.

Практически привычная, каждодневная ситуация со спреем, я голый перед ним, он меня вертит, намыливая то грудь, то ноги, разворачивает к себе спиной, и, о, чёрт, долбанная привычка, я машинально раздвигаю ягодицы. Мне кажется, что от моих красных ушей в холодной душевой сейчас повалит пар.

– Какая хорошая привычка, – вставая с корточек, шепчет мне в ухо он, и я в глубине души начинаю надеяться, что он наконец-то сделает следующий шаг. Но он шлепает меня по заду, разворачивая по направлению к душу. – Ты знаешь, что делать дальше...

Какое к черту соблазнение?! Мне оно дороже выходит, я-то сам потом мучаюсь, а вот у него это выходит как-то естественно, что ли. Все мои попытки с треском провалились. Не возымели действия ни лёгкие намеки, ни я, весь такой загорающий, ни позы, что я принимал, когда меня видел только он. Ничего совершенно, но вот меня ежеутреннее опрыскивание вводило в ступор и железный стояк, от которого потом все утро болел живот, и тянуло яички. Так и заболеть недолго.

– Леви? А можно я, ну, это?

– Что? – вот не верю, что он меня не понял.

– Ну, можно, ты выйдешь, я это, а потом ты зайдешь и опрыскаешь. А то когда у меня еще такой шанс будет, – вновь краснея, прошу я. – Блин, ну ты же понял, чего я хочу. Хочешь сам сделай, но мне нужна разрядка, иначе я рано или поздно сорвусь и дрочну в палатке.

– Окей, я понял, позовешь, как закончишь, – отодвигаясь от меня, усмехнулся он.

– А давай это все-таки сделаешь ты? – делая шаг в сторону альфы, умоляюще шепчу я и, взяв его руку, кладу ее на свой член. А что, попытка не пытка, ну откажет и откажет. Хотя я жуть как этого отказа не хочу. Моя игра закончилась, я уже на третий день признал, что этот альфа очень понравился мне, и пофигу, что он старичок. – Ну, Леви, ну, пожалуйста.

Не знаю, моя просьба его проняла, или у него тоже горело в одном месте, но его рука, дрогнув на моём члене, начала движения. Сначала мучительно медленные, и мне приходится уткнуться лбом в его плечо, дальше я банально не достаю. Аккуратные движения становятся все более уверенными и резкими, и, как бы я ни старался, даже через закушенную губу из меня вырывается стон удовольствия. Стоит признать, что у меня самого не получалось это делать так возбуждающе, так гармонично. Его возбужденное дыхание где-то сверху, все более резкие и быстрые движения, и я позорно кончаю в его руку, не продержавшись и пары минут.

Дальше все как в тумане. Прохладный душ, прохладные струи спрея, и меня, завернув в полотенце, уносят. Куда? Наверное, спать.

***

– Ты мне ничего не хочешь сказать, Леви? – слышу я сквозь туман голос деда.

– Ты про что? – раздается практически возле меня взволнованный голос Леви.

– Ну, к примеру, то, где Максим успел заболеть?

Какой заболеть?! У меня течка. Самая натуральная течка, я переживал ее так каждый раз, первый день температура под сорок, озноб, головная боль и ломота во всем теле. Зато на следующий день меня накрывало возбуждение. Но почему так рано? У меня же было ещё две недели в запасе.

– Он в душ вечером захотел, ну, я и повёл, – виновато произнёс он. – Я же не думал…

Так, надо собраться с силами и сказать, а то сейчас напичкают таблетками, а завтра будет только хуже, помню я свою первую течку, нет уж спасибо, повторения не хочется.

– У меня течка, она... так... начинается, – найдя в себе где-то силы, произношу я и замолкаю, дальше пусть сами решают.

– У тебя же через две недели она должна была начаться, – возмущается Леви, кладя свою руку мне на лоб.

– Ты чего с ним в душе такого творил, что у него течка на две недели раньше пошла? – раздается вопрос деда и шлепок подзатыльника.

Жаль, ответа я не услышал, вновь провалившись в болезненный сон, который прерывался короткими пробуждениями от противной боли во всем теле. Меня куда-то несли, иногда я слышал возбужденные крики и просто голоса, иногда до меня доносились и команды, но и их я плохо разбирал, понял только, что меня куда-то везут. Вот только куда? До города шесть часов, в деревне, которая была неподалеку, мне вряд ли помогут. Тогда куда?

И вновь мой мысленный вопрос остаётся без ответа. Только посторонние звуки, хлопки дверей машины, но на этот раз не слышно голосов. Я бы при этом не сказал, что тишина вокруг. Наоборот, как будто я в лесу, где-то в отдалении я слышу журчание речки, крики птиц и шум деревьев. И маты, тихие маты Леви. Леви, Леви, как же хорошо, что ты рядом. И опять меня кантуют и укладывают на что-то мягкое и пушистое, тело обдает свежим ветерком, наполненным влагой и вечерней прохладой. Как же хорошо.

Хорошо? Хорошо? Надо бы запомнить, что это ни хрена не хорошо. Ночь, холодно, мои открывшиеся глаза фокусируются на потолке палатки. Но, чёрт, почему так холодно, мы же на поле даже шторки открывали из-за духоты? Эта мысль промелькнула и пропала, а моё тело покрывается мурашками в жутком приступе возбуждения. Чёрт, течка.

– Макс, ты проснулся? – доносится до меня с того конца палатки, где находились мои ноги, обеспокоенный голос Леви. – Выпьешь таблетку? Подавитель, точнее.

– Леви, вот ты мне скажи, неужели я такой урод? Или у меня отталкивающий запах? – сворачиваясь в клубок от очередного наплыва, обиженно спрашиваю я. – Вот у меня от твоего крышу сносит, я даже задней мыслей думал, что мы истинные, ну, вернее, мечтал. Неужели я такой мерзкий для тебя, что, даже видя и чувствуя перед собой течного омегу, ты никак не реагируешь?

– Конечно же, реагирую, – залезая в палатку и садясь около меня, как-то обреченно произносит альфа. – Но ты пойми, нам нельзя. Ты брат моего друга, младше меня на десять лет. Черт возьми, у тебя течка, и ты просто не осознаешь всей трудности ситуации.

Я не соображаю? Да, я ни фига не понимаю, в чем проблема. Ну что может случиться страшного? Мне восемнадцать, я совершеннолетний омега, а он альфа, который мне нравится. Или я сейчас думаю слишком по-детски, желая заполучить его в своё пользование?

– Какие трудности? – все же спрашиваю я, пытаясь задерживать дыхание, чтобы не вдыхать его запах.

Вот как от альфы может пахнуть такой свежестью? Морозной, ледяной свежестью, как в январе, когда ударяют морозы, от которых не только замерзают руки, но даже глаза начинают слезиться. Вот именно, так мой альфа, только мой, может пахнуть. – А знаешь что? До меня только что дошло, ты ведь пахнешь моим самым любимым запахом, зимы, точнее январского мороза.

– Вот в этом-то и проблема, малой. Ты тоже пахнешь идеально для меня. Вот только я тебе не подхожу, ни мой возраст, ни моя работа. Истинные мы или не истинные, но ты, как любой омега, будешь хотеть внимания, а я не смогу его тебе много уделять. Ты же видишь, моему деду под семьдесят, а он до сих пор на раскопках.

– Я буду ждать, – воодушевленный его словами, произнёс я.

– Нет, Макс, я помню своего отца и не хочу повторения его судьбы для тебя.

– Ладно, я понял. Но, может, хотя бы эту неделю? – просчитывая новый план в голове, умоляюще

спрашиваю я.

– Эту неделю я твой. Но когда тебя заберут, ты должен будешь забыть про меня.

– Я согласен, – «план выработан, ты будешь моим», проносится в голове, и, не теряя времени, я притягиваю альфу к себе.

Ох, как же я мечтал это сделать! Поцеловать его именно так, медленно, нежно, чуть прикусывая его губы, скользнуть языком в его рот, и все так же медленно продолжать целоваться, смакуя удовольствие. Но взбудораженному течкой организму нужно больше, возбужденному телу нужны горячие ласки и такое же горячее тело альфы.

– Я не знаю, что делать дальше, – смущенно шепчу я, чуть отодвигаясь от Леви.

Последний раз я так смущался, когда упал в обморок перед всей школой за день до течки. Сколько было разговоров после того, как мой лучший друг раздел меня, испугавшись и пытаясь оказать первую помощь.

– Чувствую себя извращенцем, честное слово, – снимая с себя майку и штаны и покачивая головой, произносит Леви. – Десять лет... десять лет разницы, я извращенец.

Стукнуть его, что ли? Я сейчас на пике возбуждения, а он здесь рефлексирует. Значит, придется брать все в свои руки. Решившись, я толкаю его в грудь и усаживаюсь на его бедра. «И откуда во мне это взялось?» – мелькает мысль на заднем плане, когда я ощущаю, что это как раз то, что мне так нужно. Да, именно так я и мечтал.

Коротко целую шокированного парня и спускаюсь такими же мелкими поцелуями по его шее до груди, чтобы лизнуть один сосок, второй. Интересно, Леви это нравится? Я все правильно делаю? Не успеваю я додумать, как меня хватают за талию и, резко укладывая на спину, нависают надо мной.

– Нарвался ты, – коротко усмехается Леви одними губами, и меня уносит от вида его горящих возбуждением глаз.

Его горячие руки скользят по всему моему телу, мои же просто дрожат на его груди, и все так страшно возбуждающе и так хорошо. Его губы покрывают поцелуями моё полыхающие лицо, спускаются ниже. Глухой стон вырывается из моего приоткрытого рта, когда его язык скользнул по моему животу, покружил вокруг пупка, и горячий жадный рот накрыл мой подрагивающий член. Я сейчас кончу, не успев насладиться в полной мере, да еще и опозорюсь, как малолетка-скорострел.

– Леви, блин, я сейчас.... – не успеваю я договорить, как в меня проникают его пальцы. Не больно, просто неожиданно.

Смазка не только покрывает ягодицы, она уже льется по ним. Жар в животе доходит до предела, хочется кричать и стонать в голос. Но приходится сдерживаться от осознания того, что мы в палатке, рядом с нами другие, поэтому я просто заставляю себя прикрыть рот рукой и тихо постанывать в неё. Другую руку я запускаю в его волосы, перебирая и чуть сжимая жёсткие пряди.