Текст книги "Два варианта (СИ)"

Автор книги: Valkiria Ru

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Valkiria Ru

Два варианта

– Чай, ужин, душ. Нет – душ, ужин, чай. А может – ужин, душ, чай? Не суть важно, главное добраться до дома и наконец-таки получить все это, – раздумывал я вслух, стоя на остановке и наблюдая за моим автобусом, который стоял на светофоре.

– И что дальше?! – услышал я громкий вопрос парня.

– А дальше все, как обычно, малышня пищит от восторга, а я, поверженный и дохлый, лежу на полу, – донеслась до меня фраза, и я содрогнулся от этого голоса.

Что он здесь делает? Ему же на другую остановку. Блин, блин, блин... И остановка открытая, даже спрятаться негде, он же сейчас меня увидит и начнется.

– О, какие люди, – ехидный тон, и меня разворачивают лицом к себе.

«Началось», – подумал я, рассматривая этого субъекта.

Выше меня на пол головы. Хотя с моим ростом сто семьдесят почти все парни выше меня. Качек-переросток, блин. Коротко стриженые волосы ярко-медового оттенка, торчащие в хаотичном беспорядке, большущие карие глаза, густые брови, сломанный нос, веснушки по нему и скулам, разбитая губа и царапина на подбородке. Из-за недавнего спарринга с малышней, которая напала на него на тренировке ради смеха. Красавчик, когда спит зубами к стенке в моем самом страшном кошмаре.

Нет, не отрицаю, я и сам не писаный красавец, но я хотя бы более опрятный. Хотя каким еще может быть бухгалтер? Аккуратно стриженые и уложенные волосы, идеальная кожа, серо-голубые глаза, прямой нос и тонкие губы, идеально выглаженный костюм. Вот весь я такой идеальный...

– Добрый день, Владимир, чем я могу вам помочь? – знаю, что его бесит такое обращение, но ничего с собой поделать не могу, меня прямо прет на гадости в его присутствии.

– Сдохни, что ты забыл на моей остановке? – возмущенная фраза от Вовы, и я удивлено вскидываю бровь.

– Владимир, если я не ошибаюсь, вам девятнадцать лет, не кажется ли вам, что это по-детски выглядит, называть государственную остановку своей? – спросил я, разводя руки и показывая на всю остановку.

– Как же ты меня бесишь, – подходя ко мне вплотную и приближаясь к моему лицу, прошипели мне в ответ.

– Знаете, вы не открыли мне ничего нового. Наверно ваш лексикон не рассчитан на то, чтобы найти новые фразы в вашем мало мыслящем мозгу. Или вы хотите сообщить мне что-то новенькое? С удовольствием послушаю.

– Ты пидор.

– Да, уже так с класса десятого, а значит уже девять лет. И не пидор, а гей, вас что-то не устраивает, Владимир? – со смешком отреагировал я на его реплику. – И кстати, сейчас вы создаете очень компрометирующую вас ситуацию, стоя ко мне так близко и почти касаясь меня своим лицом. Здесь, знаете ли, два варианта, или я вам нравлюсь, и вы своим детским умом еще не можете понять, как правильно ухаживать и делать знаки внимания. Или... Хотя это неважно. Простите, но подъехал мой автобус, а задерживаться из-за вас я не намерен.

Разворот на сто восемьдесят градусов, и я быстрым шагом иду к автобусу. Фух, на этот раз пронесло и до криков с его стороны не дошло. Хоть мы и редко видимся, только на работе и то, когда он приходит за своей еженедельной зарплатой, но мне этого хватает по горло.

Поначалу, когда год назад, он, студент спортивного университета, устроился к нам на подработку, проблем не возникло. Лишь через полгода, когда я расстался со своим очередным любовником и забывался в работе, он допер уточнить про меня у тренеров и все же узнал, что я гей. С этого дня начались косые взгляды, оскорбления и мерзкие шуточки. Мне-то как-то по фигу, я привык к косым взглядом, так как считал, что не имеет смысла скрывать очевидное. В конце концов, земля круглая, и возможность нарваться на меня, когда я буду с любовником, всегда есть. А вот Вову прям корежило, что я встречаюсь с парнями, хотя ему-то какое дело? В его жизнь я не лезу.

– То же, что и гибрид животных? – раздался вопрос возле меня.

– Чего? Вы что здесь делаете? – с удивлением спросил я сидящего рядом со мной Вову.

И как я не заметил, что он зашел вслед за мной в автобус?

– Я вас ответ спрашиваю, а так я еду домой к другу, – ответил он, уставившись в кроссворд.

– А, ну тогда «Метис», – ответил я и отвернулся к окну.

Только бы он не начал по-новой.

– Падающий с крыш дублер актера? – вновь вопрос, и я удивлено вскидываю бровь.

– Вы издеваетесь? Это же и пятиклашка знает. «Каскадер». Все, отстаньте.

– Вспомогательный сплав при выплавке? Мне скучно, а до друга полчаса ехать, я же вас не оскорбляю и не пристаю, просто спрашиваю ответы.

– Ладно, – со вздохом отвечаю и забираю у него кроссворд. – Я буду разгадывать, а вы смотрите, если узнаете знакомые буквы, говорите, впишу ответ.

– Хорошо, – воодушевлено ответили мне, а я простонал мысленно.

Ну что за тупик, я его практически оскорбил, а он спокойно со мной соглашается.

Двадцать минут работы мозга, более тридцати полученных ответов от Вовы, на которые я и сам ответов не знал, и в голове проскальзывает мысль: «А может он не такой уж и тупой?»

Еще пару ответов, и я понимаю, что, если сейчас не встану, то точно пропущу свою остановку. Хотя, по-честному, вставать не хотелось, такой Вова мне нравился. Без хамства и своей напыщенной борзости он казался обыкновенным парнем.

– Мне пора выходить, дальше сами, – отдавая кроссворд в руки парня, сказал я и перелез через него. – До свидания.

– Это остановка – Солнечная? – поинтересовались у меня, а я лишь кивнул в ответ, продвигаясь к двери. – Вот и мне на ней.

«Артем, спокойно, он тебя не бесит, он тебя не бесит... И почему же ты сидел все это время? А если бы я на выход не пошел, ты бы так дальше и ехал?»

***

– Артем, ты злишься?

Разрешение называть меня на «ты» он вымолил еще пять минут назад. Ну, как вымолил... Я просто сдался.

– Нет, я в восторге, разве невидно? – конечно я злюсь, он уже десять минут со мной идет и что-то талдычит, талдычит, талдычит. И как у него язык не устает? – Вова, знаешь, ты мне больше нравился, когда злился на меня.

– А, ну да. Артем, а ты собак боишься?

– Нет, а зачем тебе это? – останавливаясь около своего подъезда, к которому мы только что подошли, ответил я. – Или это и есть причина твоего хорошего общения со мной?

– Не исключено, – тягуче ответил мне Вова, но под моим скептичным взглядом быстро сдался. – Ладно, это правда, мой друг сломал ногу, когда переезжал в новую квартиру, а за несколько дней до этого ему привезли щенка. Породы не знаю, да это и не важно, я жуть как боюсь этих собак с самого детства. А меня попросили посмотреть за ним.

– А что не отказался? Ну, или друга какого с собой не взял? – задаю я вопрос.

– Никто не должен знать, что я боюсь собак, – надменно ответили мне. – Ладно, скажем по-другому, как такой, как я, может бояться собак?

– Ну да, стыдоба, – ответил я, рассматривая его в полный рост. – И что ты от меня хочешь?

– Ты можешь прогуляться со мной? Я, в принципе, если понимаю, что животное мне не угрожает, постепенно успокаиваюсь и привыкаю к нему. Это всего минут на тридцать, не больше. А я обещаю, что больше никаких оскорблений, только дружба и вежливое обращение.

Он что, думает, что после его последних слов я кинусь ему помогать? Хотя предложение заманчивое.

– Ладно, пицца, салат цезарь – две порции, и детское меню, я не успею приготовить себе ужин. Так что, это будет твоя плата.

– М-м-м... Ну, хорошо, а детское меню зачем? – смущено поинтересовался он.

– Люблю я его, еще вопросы есть? – начиная злиться, рявкнул я.

– Нет, нет, – выставляя руки перед собой, усмехнулся Вова. – Пойдем, нам в вон тот подъезд.

Замечательно, всего два подъезда от меня, значит и домой потом недолго идти.

Поднимаясь на третий этаж, я уже слышал жалобный скулеж. Бедный щенок, сколько же он был один? И почему соседи не подняли панику?

– А когда друг ногу сломал? – поинтересовался я, когда мне впихнули ключи от квартиры и встали за моей спиной. – Да не трусь ты так, ты же сам сказал, что это щенок.

Щелчок двери, и мне под ноги бросается щенок кокер спаниеля. Бедный, весь грязный, пух на теле, скатавшиеся клоки шерсти, да и запашок из квартиры не ахти.

– Как давно друг сломал ногу?! – мой рявк, и, кажется, Вова уже больше боится меня, чем собаку.

– Два с половиной дня, – стоя на площадке выше меня, опасливо ответили мне. – Он забыл про собаку. А сегодня, когда я ему позвонил и поинтересовался, как его нога, он сказал, что сам лично убьет эту скотину, из-за которой он сломал ногу, чуть не наступив на нее. Ну, я и поинтересовался, кормит ли его кто нибудь? Он ответил, что нет, потому что никто не может, все заняты, да и посрать. А я, хоть и боюсь собак, но мне стало его жалко, это же живая тварь как-никак, плюс, можно сказать, ребенок. Его же только как неделю от мамки оторвали.

Конец его монолога я дослушивал уже в такси. Назвав шоферу адрес ближайшей ветеринарной клиники, уселся на сиденье и запихнул рядом с собой этого бугая, который косился на меня и собаку.

– Скажи что-нибудь, – настороженно косясь на меня, попросил он. – Ты пугаешь меня, а я не из пугливых.

– Сука твой друг. Звони ему и спрашивай, согласится ли он мне ее продать. Со сломанной ногой он пролежит месяц, это как минимум. Еще два – реабилитация. Гулять он с ней точно не сможет, а я боюсь, что со злости за свою неработоспособность, он убьет щенка. Плюс, это охотничья порода, им надо много гулять и бегать, но он щенок и отпускать его с поводка еще рано. Так что, это нанесет вред его здоровью.

– Я понял, понял. Уже звоню, – перебили меня, когда я только вошел в раж.

Это он еще не дождался моего ответа, что я сделаю с его другом за то, что он собаку фактически на три дня оставил одну. Адрес-то я знаю. Козел, а не друг у него, а вот к Вове у меня появилась хоть толика, но уважения. Поинтересовался, узнал и приехал, хоть и боялся собак. Я вот змей боюсь, но навряд ли приехал бы за ней ухаживать. Ну, только если бы меня сильно-сильно бы попросили. Хотя... Фу! Кому я вру? Не приехал бы я.

– Он сказал, что хоть бесплатно можешь забирать, ему она все равно уже на фиг не нужна после такого. Он ее и так просто для статуса взял, – зло сказал Вова, засовывая сотовый в карман джинс. – Это же живое существо.

– Вова, ты меня все больше шокируешь, – удивлено воззрился я на него.

Взмах руки на меня, и он, отворачиваясь, смотрит на дорогу. Сжатые в кулаки руки... Все же, наверно, лучше мне к нему не лезть.

Странно, за шесть месяцев работы с ним я впервые увидел хоть какие-то эмоции, кроме грубости и надменности. Придя к нам по рекомендации детским спортивным тренером в спорткомплекс, он вызвал бурный ажиотаж у всех сотрудников. Лишь через месяц все поняли, что он еще, по-сути, ребенок, который просто очень хорошо продвинулся в спорте, но, получив травму, ушел в тренеры для детей, там, где меньше нагрузки. Хотя, одно то, что он работает с детьми, уже должно было показать, что он добрый человек. Так почему он со мной ведет себя как скотина или вел?

– Артем, а он не умер? – опасливо тыкая в щенка пальцем, спросил он.

– Эй, щенок? Щенок? – тряся бессознательное животное, тихо прошептал я.

Открытые буквально на полсантиметра глаза и тихий скулеж был мне ответом. Последующий рявк Вовы заставил меня подпрыгнуть на сидении.

– Вы, блять, можете быстрее ехать! По разговору же понятно, что у нас здесь больное животное!!!

***

– Ну, что я могу сказать, щенок истощен и обезвожен, – без эмоционально начал ветеринар. – Вес не соответствует норме. Сейчас еще две капельницы и неделю уколов, обильное питье и питание. Но может вы все же оставите животное нам? Если не умеете с ним обращаться.

– Это не мы, это друг гад. Мы уже договорились, что он отдаст животное нам, – быстрее меня ответил Вова.

Вот умничка, а я сейчас был очень злым. Я бы просто разорвал этого ветеринара за то, что он только посмел подумать на меня такое.

– Вот и замечательно, – уже улыбаясь, ответили нам. – Тогда сегодня перед сном маленькую пачку собачьего корма, и, если не затруднит, мясную кашу с утра, тоже маленькую порцию. Собака три дня не ела, желудок сжался, много сразу давать нельзя. Гулять можно будет с завтрашнего утра, если попросится, если же нет, просто вынесите и посидите на травке. Все ясно?

– Да, спасибо, – тихий ответ Вовы, и он присаживается возле меня.

Ждать еще, как минимум, полчаса.

***

– Вова, не надо со мной идти, я сам дойду до своего дома, – в очередной раз пытаясь уговорить этого упертого барана не идти за мной, проворчал я.

– Артем, тебе какую пиццу брать? – не слушая меня, он достал телефон и уже набирал номер пиццерии. – Можно я с тобой поужинаю?

– Ты меня вообще слышишь? – возмущено зашипел я, чтобы не разбудить спящего у меня на руках щенка.

– Угу, здравствуйте, я хотел бы сделать заказ, подождите секунду. Так какую пиццу? И неужели детское меню такое вкусное?

Убью... И почему я ему поддаюсь?

***

– Я тебя прикопаю где-нибудь, если кто узнает, что ты был у меня на квартире, – мой тихий рык шепотом, и я передаю собаку ничего не понимающему Вове, цепляю улыбку на лицо, открывая дверь своей квартиры и...

– ПАПОЧКА! Папочка пришел! – крик моего пятилетнего сына, и меня сносит ураганчик весом в двадцать килограммов. – Ой, а кто это? То есть, здрасти, я Глеб, а вы друг моего папы?

– Э-э-э, Артем? Ты же... – мой пламенный взгляд, и он затыкается на полу фразе. – То есть... Да, друг с работы. Владимир, можно Вова.

– Круто, а папа никого еще не приводил ни разу. Вы первый.

– Ха-ха! Да он бы и меня не привел, я сам напросился.

– Ну, ясно. Да, у меня такой папа. Вы проходите, разувайтесь.

Очень хорошо, вот так без меня все решил мой пятилетний сын.

Отпустив няню, которой из-за наших похождений пришлось задержаться до восьми, уточнил, не нужно ли ничего в садик, из которого она забирала Глеба, потому что к шести я сам никогда не успевал, а заставлять ждать его я не любил.

Проводив няню и зайдя на кухню, я понял, собака влилась в мою семью. Довольная кошка Матильда разгуливала возле щенка, счастливый Глеб поглаживал его пузо, а Вова сидел на полу и играл с кошкой.

Идиллия прям.

– Пап, пап, а дядь Вова сказал, что собаку зовут Артимис. Правда классное имя? Только я его Арти звать не буду, у меня есть друг Арти, я буду его Тим звать, хорошо? Хотя у меня есть друг Тим, но я его не люблю, а собаку буду любить.

– Вова, рот захлопни, – усмехаюсь я и соглашаюсь со своим ребенком.

Звонок в дверь, а вот и пицца.

***

– Так вот зачем было детское меню, почему ты всем врешь? – поинтересовались у меня, как только я зашел на кухню, уложив довольного Глеба, щенка и Моти в одну кровать.

Моти жутко сопротивлялась, но мы ее с Глебом уломали, умная кошка, что еще сказать.

– Насчет чего вру? – поинтересовался я, закидывая пачки из-под пиццы и салатов в пакет для мусора. – Игрушки на холодильник поставь, пожалуйста.

– Насчет того, что ты гей, – в лоб отвечает мне он, но все же встает и, взяв игрушки, ставит их к той большой куче, что там уже есть.

Детское меню я реально полюбил, потому что Глеб ел из него только картошку, пил сок и забирал игрушку. Все остальное приходилось есть мне, как тут не полюбишь?

– А я и не врал, доказать? – сказал я. И что меня дернуло за язык?

– Давай.

Какие мы смелые. Ну, посмотрим-посмотрим, как ты отреагируешь на это.

Шаг по направлению к Вове, и он прижимается спиной к дверце холодильника. Положить руку на голову и притянуть. Чмокнуть в губы и, не получив оплеуху, углубить поцелуй. Шокировано открыть глаза и оттолкнуться, когда он ответил на поцелуй.

– Какого черта ты отвечаешь? – спрашиваю я. – Ты же натурал.

– Ну, последние пять месяцев я очень в этом сомневаюсь, – короткий ответ, и меня зажимают в углу между мойкой и стеной. – А сегодня мне кое-кто открыл глаза, если уж не получается тебя игнорировать, буду...

В каком месте хамство и оскорбление это игнор? Да я до сегодняшнего дня думал, что у него мозгов меньше, чем у моей кошки.

– Вова, шел бы ты домой, ты устал, у тебя сегодня был трудный день, – пытаясь оттолкнуть его, произношу я.

– Хорошо, но с сегодняшнего дня знай, что я имею на тебя планы.

Ужас! И где теперь тупой субъект, который буквально пять часов назад назвал меня пидором?

– Какие в жопу планы, Вова? Ты меня пять часов назад поносил, как мог. И что, за эти часы возлюбил геев ближних?

– Момент, когда я сказал, что сомневаюсь в своей ориентации уже пять месяцев, ты благополучно пропустил. Да? Хотя не суть.

И так и не договорив, мои губы целуют в коротком поцелуе. И так же, ничего не сказав, уходят.

Я в шоке.

***

– Артем Викторович, вам здесь опять цветы с запиской, – хитро улыбнулась мне Вика из приемной. – Я смотрю, кто-то всерьез заинтересовался простым бухгалтером.

– Ну да, и я даже подозреваю кто, – скептически рассматривая уже десятый букетик за две недели, пробурчал я. – В записке как обычно?

Покрасневшая Вика уже было ответом, значит – как обычно. Признание, что я ему нравлюсь, и приглашение на свидание, благо, хоть не подписывается.

Две недели я даже не знаю, как их обозвать... Счастливыми, потому что я понял, что кому-то нужен. Потому что хоть и по-детски, но мне писали «доброе утро» и «спокойной ночи». Присылали цветы, которые я терпеть не мог, но все равно внимание. Провожали до дома, думая, что я не вижу, и гуляли со мной с собакой, опять же, думая, что я не вижу. Сталкер, блин, недоделанный. Его даже мой ребенок заметил, что же говорить про меня.

Или же назвать эти две недели самыми жуткими в моей жизни, потому что весь спорткомплекс обсуждал этого дурака. Они, конечно, не знали кто это, но факт остается фактом. Ко мне подкатывает парень, а это же: «Аа-а-а-а... как мило»; «Ой-й-й, ути-путь!».

– Фу, мерзость, – вслух высказался я.

– Артем Викторович, а в этот раз написано от кого. Извините, – склонив голову, сказала Виктория.

– Кто нибудь, кроме тебя, это читал? – получив отрицательный ответ, я более менее успокоился. – Вик, ты же понимаешь, что никто не должен об этом знать, хотя бы постарайся. Потому что, если кто узнает, мне-то по фигу, а вот ему ты всю карьеру здесь сломаешь.

– Я понимаю, постараюсь. Букет как обычно, на ресепшен?

– Да, да, – ответил я, набирая номер телефона Вовы, и, понаблюдав, как Вика удаляется, приготовился слушать гудки.

Первый, третий, седьмой, он что издевается?

– Але, прости, у меня растяжка у малышни была, – донесся до меня запыхавшийся голос Вовы.

– Я быстро. Первое, ты дебил, потому что написал свое имя. Второе, я ненавижу цветы, лучше бы ты мне кактусы дарил, они, по-крайне мере, не сдыхают через пару суток. Третье, одно свидание, слышишь, Вова, ОДНО! И если мне не понравится, ты отстаешь. Тебе все ясно?

– Да, я понял, тогда завтра возле твоего дома, в десять утра. Глеба возьмешь или только вдвоем? Он, наверное, тоже просто в субботу с папой хочет пообщаться.

Все, убил и покорил, гад. Вспомнил о моем ребенке.

– Так что? Мне просто все свидание продумать надо, оно же у меня одно.

– С Глебом до шести, потом я его родителям отвожу, они его с ночевкой забирают на дачу, – сказал и ударил себя по лбу, надеюсь, он не принял это как намек. Хотя, я сам себе сейчас точно не могу ответить, хотел бы я, чтобы это было намеком.

– Отлично, тогда до завтра.

Веселый голос в трубке заставляет меня улыбнуться. Что это со мной?

Два часа спустя.

– Артем Викторович, чем вы его обидели? – ставя передо мной кактус, возмущалась Вика.

***

– Пап, а куда мы пойдем? А там будут пингвины? А кушать мы где будем? – тараторил Глеб и как-то еще умудрялся есть творог.

– Я не знаю, меня не посвящали в планы прогулки. Ты помнишь, что я говорил тебе насчет поведения?

– Помню, помню, пойдем уже, – засовывая последнюю ложку творога, с набитым ртом проговорил Глеб.

– Ну, пойдем.

Как-то я себя неуверенно чувствую. Вроде и не первый раз на свидание иду, а волнуюсь как в первый. С другой стороны, что в этом удивительного? Парень мне начал нравится, о любви не может быть и речи, но симпатия к нему у меня однозначно появилась. Кто знает, может чего и получится.

***

– Пап, а пап, как ты считаешь, им не жарко в шерсти? – прищурив один глаз, интересовался у меня Глеб, показывая на медведей. – Ну, я имею ввиду, лето же. Вот мне сейчас в футболке жарко, а как же им-то должно быть жарко?

– Честно, Глеб, я никогда не задавался этим вопросом, но мы можем придти домой и поискать эту информацию. Так тебя устроит? – опираясь на перила возле вольера с животными, ответил я. – И куда подевался Вова, ты не видел?

– Так он же мне за мороженым прошел, – как будто само собой разумеющиеся ответили мне. – Он мне, кстати, нравится, он твой друг, да? Только ты мне так и не ответил, почему он за нами шпионил? Это игра такая?

– Ну, можно и так сказать, – уклончиво ответил я на оба вопроса.

Вот почему я предпочитал не знакомить сына со своими любовниками. Мало того, что ему рано узнавать кто его отец, так еще... Хотя нет, и этого хватает. А может, ну это все? Но нравится он мне, его детская непосредственность, поступки, что заставляют краснеть, взгляды, будто пожирающие. Все, запутался...

– Забирайте быстрее, а то они сейчас все упадут, – затараторил Вова, подходя к нам. – Кто же знал, что разливное мороженое так быстро таит, с шестого класса его не ел.

«И как он умудрился донести их в целости и сохранности?» – забирая у него две порции мороженного и оставляя ему его порцию, пронеслось у меня в голове.

– Ну что, пойдем к волкам? – облизывая ладонь, измазанную мороженным, поинтересовался этот садист. Он же не представляет, как это соблазнительно выглядит.

– Папа, отвисни, на что ты уставился? – вывел меня из ступора Глеб, а Вова на его вопрос лишь ухмыльнулся.

Падла, он знает, как это выглядит, и неужели сделал это все специально?

– Да-да, ты иди вперед, а мне кое-что с дядей Вовой надо обсудить, – прожигая его взглядом, ответил я.

– Ты чего творишь? – взорвался я, когда Глеб отошел на приличное расстояния. – Ты зачем вот... вот это делаешь?

– Соблазняю, – ответили мне, облизывая мороженое и смотря прямо в глаза.

– А я вот не допер, знаешь ли, что это за действия вообще? Цветы, смс, мороженое, внимание к моему ребенку, – начал бушевать я, и тут-то до меня дошло. Дебил. – Ты обращаешься со мной, как с девушкой, я же прав? Все эти действия, ты бы так любую девушку подцепил.

Работа мозга, дикая злость на него... Да что за хрень?! Почему меня это так задело? Неважно, такой расклад меня в любом случае не устраивает.

– Я тебя огорчу. Я мужчина, отец и, что совсем уж тебе не понравится, актив в отношениях. Для того, чтобы у тебя не было сомнений, в сексе я сверху. Думаю, это охладит твой пыл. Пока, свидания не получилось, спасибо, что вовремя открыл мне глаза.

«Ну, и чего я взвился? – быстро удаляясь от него, пронеслось в мозгу. – Все же было хорошо, поход в парк аттракционов, обед в маленьком кафе, да даже этот зоопарк. Ну и что, что он обращается со мной, как с девушкой. Хотя я знаю, почему разозлился. Это обращение, сколько бы он не твердил, что я ему нравлюсь, и он даже любит меня, он натурал, который ни разу не был с парнем. Вот чего я боюсь и вот почему я отношусь к нему с недоверием. Сейчас влюблюсь в него, а потом...»

– Глеб, мы забыли о времени, уже пять тридцать, пора к бабушке с дедушкой, – беря сына за плечо, постарался весело проговорить я, а в душе гадко и обидно. – Поехали?

– А где дядь Вова? – поинтересовался он, озираясь по сторонам.

– Его на работу срочно вызвали, – ненавижу ему врать.

Пару часов спустя.

– Н-да, не ахти выдались выходные, – лазая по нету, пробурчал я себе под нос. – А все из-за него.

Мысленный подсчет в голове, и я понимаю, что уже практически месяц ни с кем не спал. Не рекорд конечно, но после того, как появилась возможность отдавать Глеба на ночевки к моим родителям, стало куда проще.

– Открой дверь! – крик под дверью, и я подскакиваю на компьютерном стуле.

– Вова, тебя стучатся в дверь не учили?! – распахивая дверь, пока он еще чего не проорал, рявкнул я.

– А я что, не стучал? – невинный взгляд, и его качает в мою сторону. Фу, как можно было так напиться? – Извини, думал, что стучал.

– Зачем пришел? – пропуская его в квартиру, спросил я.

– Извиниться, ты же меня простишь? – пробурчал он, усаживаясь на пол в коридоре и смотря на меня взглядом побитой собаки.

– Давай-ка под холодный душ, а потом ты мне все на трезвую голову расскажешь, хорошо? – предложил я, поднимая и ведя его в ванную.

– Нет, я не такой пьяный. А дверь это... Просто на эмоциях.

– Душ, я сказал, – стягивая с него футболку и наклоняя его над ванной, прорычал я.

Ледяная вода, злое бурчание под моими руками, и я не осознаю, когда начинаю улавливать сквозь мат и шум воды слова Вовы.

– Ну, и что мне делать? Я же извинился. Да, дебил, что повел себя так, а с другой стороны, что ты хотел? Я с девушками всю жизнь, а тут влюбился в парня. Да не знаю я, как за тобой ухаживать и соблазнять.

– Как бы ты отреагировал на все эти цветы и прочее? – грубо спросил я, кидая полотенце на его голову.

– Я бы... Но что мне было делать?

– А подумать, сделать так, как ты бы хотел, чтоб к тебе обращались, не судьба, да?

– Тебе надо было подарить Диабло дополнение?

– Пха-ха-ха, да хотя бы, хотя оно у меня уже есть, но так мне было бы приятней.

– Но ты же ничего не говорил, – вытирая голову и подходя ко мне вплотную, при этом одновременно прижимая меня к стенке, возмутился он.

– Вов, что ты делаешь? – с опаской спросил я, упираясь в голую грудь парня руками. – Ты слишком близко.

Аккуратный поцелуй в губы, как будто проба, бешеное сердцебиение под моей рукой, и я сдаюсь, отвечая на его поцелуй. Удивленные глаза, легкое прикосновение к моей спине, и он усугубляет поцелуй, будто проверяет, насколько далеко он может зайти.

Движение моих рук по его рельефному телу и мои руки обхватывают его шею. Твердость, упирающаяся в мое бедро... Неужели он хочет? Хотя, глупый вопрос.

– Ты хочешь этого? – все же не удержавшись, спрашиваю.

– Я был дома, душ принял, такая подготовка сойдет? – краснея и отдаляясь от меня, пробурчал Вова.

Ха-ха-ха, так он что, воспринял мои слова всерьез?

– Вова, я пошутил про актива, – усмехаюсь я, отвечая. – Но вообще – да, душ сойдет.

– Пошутил, значит, да? – возмущенный вопрос Вовы.

О да, я наконец узнаю того парня, который был две недели назад.

– Почему ты улыбаешься?

– Ты мне такой больше нравишься, имею в виду, серьезный и чуть злой. Без этого щенячьего взгляда, – улыбаясь, отвечаю я, – который присутствовал у тебя на лице последние две недели.

– Отлично, значит можно быть самим собой, да? Устал я строить из себя паиньку.

И он, не дожидаясь ответа на свой вопрос, грубо прижимает меня к стенке. Яростный поцелуй, на который я отвечаю с той же отдачей. Поцелуй сминающий все остатки мыслей. Страстный, возбуждающий.

Где моя холодность и надменность?

Тяжелый путь до зала, спальня остается нетронутой. Падение на ковре, и меня подминают под себя. Горячие руки, блуждающие по моему телу, раздвинутый ноги, и Вова между ними. Щелчок ремня под моими руками, и он быстро освобождается от своей одежды.

Все будто в тумане, губы уже горят от поцелуев, его член упирается в мое бедро.

– Артем? – тихий почти умоляющий вопрос.

– Я не девушка, мне надо себя подготовить, – мой ответ, и его руки скользят к моему паху. – Нет, я сам.

Рывок, и он лежит подомной. Движение к дипломату (пс бета: вещица как нельзя кстати находилась в комнате и под рукой), и я достаю оттуда смазку и презервативы.

– Все свое ношу с собой, – отвечаю ему я на его удивленный взгляд и наношу на свои пальцы смазку. – Не смотри на меня так, не могу же я держать такое в тумбочке около кровати. А Глеб в дипломат никогда не лазает.

Усмешка на моих губах сменяется закусанной губой в тот момент, когда я, заведя руку за спину, ввожу себя сразу два пальца. Улыбка Вовы, и он, приподнявшись на локтях и согнув колени, давая мне опору, целует мою шею, плечи, грудь, обводит сосок языком.

– Не могу, – взрываюсь я, когда его рука начинает поглаживать мой член.

Натурал, блин, называется. Хотя, о чем это я? Если он утверждает, что влюблен уже пять месяцев, понятно, что он это просчитывал.

Звук разрываемой обертки презерватива, звездочки в глазах и дикая боль. Нет, рано, поспешил, надо было лучше разработать. Толчок, и он, не дождавшись, пока я сам насажусь, толкается в меня.

– Прости, – тихий стон в мои губы, и меня обнимают, заставляя практически лечь на него.

И вновь тот поцелуй, от которого сносит башню, от которого все горит и хочется большего. Толчок бедрами, он будто просит. Еще один, и я даю ему разрешение двигаться, чуть приподнимая бедра.

Медленные толчки сменяются более резкими, сильные руки, сжимающие мое тело и не позволяющие мне двигаться самому. Доминант, блин. Рывок, и он, не выходя из меня, бросает меня на диван и закидывает мои ноги себе на плечи.

– Полегче, – мое шипение сквозь стиснутые зубы.

– Не могу, в тебе так узко, – его ответ, и он целует меня в ногу. – Так я должен был ответить?

– Не знаю. Двигайся уже!!! – мой крик, и я двигаю бедрами.

Садистская усмешка на его лице, и он входит до основания, заставляя выгибаться. Усмешка, и он обхватывает мои ноги и начинает двигаться, медленно и уверено, постепенно увеличивая темп. Толчки, сопровождаемые его тяжелым дыханием и моими тихими стонами, которые я не могу сдержать, как бы не старался. Мои пошло разведенные ноги, которые он удерживает в коленях, и он, практически нависший надомной.

Глубокие толчки в меня, жар во всем теле... Самый сложный это первый секс, когда ты не знаешь партнера, не знаешь, когда он закончит, и как он подходит к этому. Дрожь по телу, когда его рука прикасается к моему члену и начинает движение.

«Черт, не тот ритм», – мелькает в голове, и я ложу свою руку поверх его.

Одновременные движения, жар внизу живота, пульсация, мое выгибающиеся тело и стон удовольствия, когда я начинаю кончать. Звездочки из глаз, нет сил, чтобы даже вдохнуть. Стон сквозь зубы, прикрытые глаза, и я чувствую, как он кончает, как пульсирует внутри.

– Артем, ты живой? – отдышавшись, спрашивает он.

– Убью, что за глупые вопросы? – отвечаю я, отворачиваясь и смотря на монитор, на котором сейчас шло гей порно. – Н-да, фразочка оттуда, да?

– Ну да, взбесило чуток, – произносит он, ложась на меня и поворачивая мое лицо к себе. – Я тебя люблю.

– Не заставляй мне давать ответы, на которые я еще и сам не знаю ответы, – в лицо отвечаю ему. – Ты мне нравишься, может даже чуть больше, чем нравишься, но это пока все, что я могу сказать.

– Ну, у тебя есть пять месяцев, чтобы дать мне ответ, ведь именно за это время я понял, что влюблен.

***

Месяц спустя.