Текст книги "Мечты сбываются (СИ)"
Автор книги: Valkiria Ru
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)
Valkiria Ru
Мечты сбываются
У меня опять была апатия. Причем настолько жесткая, что вроде и главы на другие фанфики написаны, а читаю и фигня полная. Вообщем, пришлось садиться и сочинять это, надеюсь вам понравится.
– Почему?! Почему моя пара – такой урод как ты?! – толчок в грудь, и я впечатываюсь в стену школьной туалетной кабинки.
– Ну, извини, я сам не рад, – со злобой отвечаю я своей паре.
Самому красивому альфе в нашей школе... Платиновые, коротко стриженые волосы. Красивое лицо, прямые брови, аристократичный нос, чуть пухловатые губы и потрясающие глаза. Глаза цвета моря, яркие синие глаза, в которых я постоянно тону и вот уже три года не могу вырваться из них. Хорошо накачанное, рельефное тело, которое роскошно выглядит даже сквозь одежду, широкая грудь, на которой висит цепочка с круглым кулоном, узковатые бедра и длинные стройные ноги. Вот так посмеялась судьба надо мной, послав мне самого красивого альфу, который ненавидит меня за мое уродство.
– Хватит болтать, раздевайся, – он дергает свой ремень на брюках и подходит ко мне вплотную.
И вновь все как по сценарию, написанному злым режиссером. Я расстегиваю ремень, приспускаю брюки с бельем до колен. Альфа подходит еще ближе, одной рукой обхватывает наши члены, второй хватает мои волосы и оттягивает их в сторону, оголяя моё плечо и шею. Впивается в нее губами. Но он никогда не оставляет видимых следов. Никогда, ни разу он не заходил дальше едва видимых засосов, которые проходили уже к вечеру. Хватаюсь руками за рубашку альфы. Рука альфы начинает движения, сначала легкие и ничего не значащие, но уже вскоре большой палец растирает выступившую смазку по головкам наших членов. Более болезненный укус за плечо, и я присоединяю свою руку к истекающим членам, которые требуют разрядки. Подстроившись под движения альфы, вскрикиваю от очередного укуса.
– Не смей кончать раньше меня, – злой рык альфы доносится до меня сквозь пелену удовольствия.
– Давай уже, я не могу терпеть, – как и всегда, мой громкий стон, рот закрывает рука, державшая мои волосы.
И как всегда, я бурно кончаю, а альфа следует за мной. Последние движения рукой, и капли пачкают наши руки. Тяжелый вздох, и он отходит от меня, аккуратно застегивает брюки и отходит вымыть руки.
Проделываю те же действия, что и альфа, вымыв руки, сажусь на широкий подоконник в туалете и наблюдаю за умывающимся альфой.
– Вот и все, встретимся, как обычно, через два дня, – альфа подходит ко мне и, глядя мне в лицо, выговаривает. – Получать удовольствие от такого урода, как ты, это ужасно. Я не забыл тебе сказать, что ты урод?
– Да пошел ты, – я плюю ему в лицо.
Альфа замахивается, но его рука, остановившись на полпути до моего лица, только зло стирает мою слюну с его лица.
– Сам ты урод, – зло проговариваю я. – Только если я физически урод, то твоя гнилая душа изуродована твоим тщеславием и похотью.
– Думай, как хочешь, – альфа разворачивается и идет на выход.
– Глеб, – давай же, Влад, смелее, ты должен ему сказать. – Глеб, подожди.
– Чего тебе еще? – спрашивает разъяренный альфа. Он разворачивается ко мне всем корпусом и смотрит на меня.
– У меня через неделю течка начинается... – тяжело вздохнул я, боясь произнести слова, которые я так долго готовил дома.
– Я знаю, когда у тебя течки, не дурак, – перебивает меня альфа. – И нюх мне, знаешь ли, пока не отказывает. От тебя так фонит, что это просто нереально не заметить. Говори, что хотел.
Конечно, он знал, и, конечно, он ощущал мой запах. С того самого момента, как он перевелся в наш класс на девятом году обучения. Я пережил уже четыре течки вместе с ним, вместе со своей парой. Тогда, зайдя в класс и увидев меня, он понял, что я его пара, но еще месяц сомневался, а потом реально возненавидел меня. И если в свою первую течку я еще и мог надеяться и мечтать, что он меня полюбит, то после третьей я окончательно забросил эти мечты и принял жестокую реальность. Появившаяся в моей жизни моя пара меня ненавидит.
Он не прикасался ко мне, нет, не так, мы не занимались сексом во время моих течек. Он поступал более жестоко, он имел меня всем, пальцами, игрушками и различными вибраторами. Но ни разу, ни разу он не был нежен со мной. Никогда не позволял мне прикоснуться к себе, он сам себя удовлетворял, наблюдая, как я раз за разом заканчиваю, не получая должной разрядки. Неделя таких мучений, и мои губы ловили легкий поцелуй, и слова «Встретимся через два дня в туалете, ну почему ты такой урод?» Каждый раз...
– Глеб, я устал. Не хочу, не приходи ко мне, когда у меня начнется течка. Я обещаю тебе, я ни с кем не буду спать, никого не позову, и неделю просижу дома, не выходя из квартиры. Глеб, я не прошу, я умоляю, не хочу я больше так! Будь альфой, выполни просьбу своей пары, – только к концу произнесенной мной речи, я понял, что по моим щекам бегут слезы той боли, что разъедает мне душу.
– Я понял. Ты уверен, что справишься без меня? – лишь усмехнулся альфа.
– Лучше я сам себя буду удовлетворять, чем так, как это делаешь ты. Неужели ты думаешь, что имея меня фаллосом и сопровождая это все оскорблениями, ты доставляешь этим кайф?! – слезы уже просто лились из глаз, а я не мог остановить их.
– Хорошо, но тогда я не хочу тебя видеть эту и следующую неделю. С учебой у тебя проблем не будет, так что лучше испарись на две недели, а то я не сдержусь. Тебе все ясно?
– Да, спасибо, Глеб, – уже всхлипывая, ответил я в спину уходящему альфе.
***
– Как же я ненавижу свое лицо! – зло проговорил я, стоя после душа и в очередной раз рассматривая себя в зеркало в своей комнате.
Возможно, я бы был нормальным и даже симпатичным, если бы не жуткие шрамы на моем лице. Когда мне было пять, меня укусила собака. И если на левой щеке у меня было лишь две глубокие точки от клыков, соединенные тонким шрамом, то на правой – две глубокие борозды. Тогда, от боли укуса я дернулся, пытаясь освободится, и собака порвала мне щеку в двух местах, и на этих местах сейчас два уродливых розовых шрама.
А вот все остальное у меня было вполне красивое: каштановые волосы до подбородка, длинная челка, закрывающая половину моего лица, тонкие брови домиком, большие карие глаза, обрамлённые пушистыми ресницами, прямой нос, пухлые губки. Длинная шея, выступающие ключицы, жилистое тело с тонкой талией, пропорциональные бедра и длинные ноги. Все хорошо, если бы не шрамы...
– Сынок, – я прервал рассматривание себя и посмотрел на пап. Они стояли позади меня, надо же, я их даже не заметил.
– Ну зачем? Одиннадцатый класс, середина года. Так далеко от нас. Как ты будешь жить один?! – уже месяц папа пытается отговорить меня, чтобы я не переводился в другую школу, которая была в другом конце города. Прости меня, папа, но я так больше не выдержу, я уже все давно решил, не могу терпеть такое обращения, не могу любить того, кто меня ненавидит.
– Пап, прости, но я так больше не могу. Мне это надо, – я подошел к папе и обнял его, как всегда это делал, когда мне было плохо. – Я очень вам благодарен за все, и со мной все будет нормально. Я тебе обещаю. Не переживай.
– Глупый, ведь мы тебя любим, – меня потрепали по голове и поцеловали в макушку. Я знаю, как им больно, и то, что они считают, что произошедшее тогда со мной – их вина. Но в чем они виноваты? В том, что на меня налетела злобная собака, когда я играл на заднем дворе дома? Да ни в чем, все воля случая. О чем я им всегда и говорил.
– Я тоже вас люблю.
– Ты уверен, что сам справишься с течкой? – аккуратно спрашивает меня отец.
– Да, – короткий и четкий ответ.
***
Кажется, я переоценил свои возможности. И зря я так храбрился. Уже пошел третий день течки, я сидел на одних подавителях, но помогали они слабо. Я хотел Глеба, порываясь позвонить каждый раз, когда тело требовало новой порции удовольствия. Пальцы уже не помогали, руки болели от постоянных движений. Смазка текла по бедрам, пачкая тело и постельное белье. Взгляд упал на шкаф, где стояла коробка с игрушками, которые приносил Глеб, с каждым разом все больше .
Черт с ней, с гордостью. Тяжело поднявшись, со стоном дошел до шкафа и вытащил коробку с игрушками. Достал любимую игрушку Глеба, алый фаллос средних размеров. Дойдя до кровати, повалился на нее, лег на спину, широко разведя ноги, и приподнял бедра. Аккуратно ввел головку, и, тяжело дыша, ввел его до конца.
Черт, как же у него это получается? Когда это делает Глеб, я испытываю только наслаждение, удовольствие и жар по всему телу от его грубых действий, когда он входит в меня и двигает во мне игрушкой. Когда его рука работает фаллоимитатором, я всегда представлял, что это он сам двигается во мне. Яростно кончаю себе на живот, слезы бегут из глаз. Трусь щекой о свое плечо, на котором находится метка моего альфы. Зачем? Ну зачем ты это сделал? Привязал меня к себе, и так поступаешь со мной. Черт, как же больно.
***
Я иду по школьному коридору своей новой школы, в которой я учусь уже пятый день. Друзей я так же, как и в старой школе, не завел. В этой, наверное, вообще думают, что я бандит. На меня все странно посматривают, но не подходят. Глеб не объявлялся, родители говорят, что он приходил, но получив отказ на просьбу о моем адресе, ушел ни с чем и больше не появлялся.
– Может, он нашел себе какую-нибудь другую омегу, и я ему больше не нужен? – конечно, в душе я хотел, чтобы он меня нашел, но умом понимал, что даже если найдет, ничего хорошего не будет, его отношение не изменится.
Зайдя в класс, я сразу понял, что что-то не так. Парту, за которой я обычно сидел, обступили омеги.
– Черт! – произнес я, когда омеги расступились по команде сидящего за моим местом альфы. – Глеб...
– Я, по-моему, четко и ясно дал тебе понять при нашей последней встрече, где ты должен быть. – Глеб медленно поднялся и двинулся на меня. – Зачем ты заставляешь меня тебя искать?
Альфа вплотную приблизился ко мне и заглянул мне в глаза. Как же я скучал по нему, по его глазам, этому эгоистичному выражению лица и его стальному голосу.
– Ты мой, и ты это знаешь! – меня целуют. Его язык проникает в мой приоткрывшийся от удивления рот. Он меня целует? При всех?! Да быть того не может! И что он здесь делает?
Глеб отстраняется от меня, обходит и встает позади меня. Рывок, и с моей рубашки катятся оторванные пуговицы. Глеб оголяет мое плечо, отодвигает майку и произносит:
– Надеюсь, я всем доступно объяснил, чей это омега? – слова альфы пронизывают тишину класса. Гробовое молчание послужило ему ответом.
Меня резко разворачивают, закидывают себе на плечо и выносят из класса. Да что он себе позволяет?!
– Глеб, немедленно отпусти меня! – бью его кулаками по спине, а ему хоть бы хны.
– Лучше заткнись, Влад, тебе же будет хуже, если продолжишь орать, – злой, нет, не так, взбешенный голос Глеба заставляет меня замолчать.
Меня запихивают в стоящее у входа в школу такси, альфа, не мешкая, садится рядом со мной.
– Быстрый и четкий ответ. Твой адрес? – на меня пристально смотрят глаза цвета моря.
Только проговорив свой адрес, я понял, во что влип. Он же сейчас оторвется на мне за то, что я пропал, скрылся, сбежал от него. Я ни разу не видел Глеба таким злым. Я молился, чтобы такси ехало помедленнее, и чтобы я успел придумать хоть что-нибудь. Но как всегда и бывает, приехали мы очень быстро. Расплатившись, альфа поволок меня за руку к указному мною подъезду.
– Открывай! – и вот я пытаюсь открыть свою дверь трясущимися руками. Глеб выхватывает ключи из моих рук и, открыв дверь, впихивает меня внутрь моей квартиры.
– Неужели ты думал, что я тебя не найду?! – он прижимает меня к стенке в коридоре и срывает остатки моей рубашки.
Майка летит на пол к порванной рубашке. Альфа присаживается передо мной, снимает мою обувь вместе с носками. Расстегивает мой ремень, стаскивает брюки, и вот я уже стою перед ним совершено голый.
Поцелуй грубый, властный, сминающий последние остатки моей гордости и гасящий все попытки мозга противиться происходящему. Пытаюсь ответить ему на поцелуй, но слышу лишь рык.
– Не смей отвечать мне на поцелуй, ты этого не заслужил, – альфа хватает меня за руку и тащит в спальню.
Меня грубо кидают на кровать. Я падаю на живот, пытаюсь перевернуться, но мне не дает это сделать тело Глеба, навалившееся сверху.
– Глеб, не надо, прости меня, – как же мне страшно.
– Нет! – короткий ответ, он разводит мне ноги в стороны и садится между ними. – Будь благодарен за то, что я тебя растяну перед тем, как войду в тебя.
Щелчок, и струйка холодной смазки бежит между ягодицами. Я судорожно пытаюсь отползти. Раньше я никогда не боялся Глеба, но сейчас мне так страшно, что я готов убежать от него куда угодно. В мою попу проникают сразу два пальца, не столь больно, сколько неприятно, все-таки течка была недавно.
– Мало, да? Неужели хочешь большего? Да пожалуйста! – его пальцы выскальзывают и вновь резко входят в меня. Но и их число увеличилось, не знаю сколько, да и не могу я думать от боли, которая разрывает тело.
– Хватит с тебя, – проговорил он, как только я прекратил скулить от боли.
Меня приподнимают за живот и входят одним толчком. Дыхание прерывается, рот раскрывается в немом крике. Колени не держат, разъезжаются, меня поддерживают только руки альфы.
– Я когда-нибудь делал тебе больно? – Глеб начал движение. Резкий толчок. – Нет.
– Насиловал? Бил тебя? Да, я сдерживался каждую твою течку, чтобы не наброситься и не отыметь тебя, – толчки становятся более равномерными. – Да, я последняя сука, постоянно говорил тебе гадости и мучил тебя.
– Но ты хоть раз сказал мне о своих чувствах, хотя бы один чертов раз, хотя бы разок намекнул о них?! – опять резкие и грубые толчки. – Вечное презрение в глазах.
– Да я чуть с ума не сошел, когда узнал, что ты ушел из школы. Я неделю провалялся в больнице под контролем альф, чтобы не сорваться и не прийти к тебе! И что я узнаю, когда прихожу?! Что мой омега ушел из школы. ЧТО МОЙ ОМЕГА УШЕЛ ИЗ ДОМА. УШЕЛ ОТ МЕНЯ!!! – на последних словах он почти кричал, резко врываясь и яростно трахая меня.
– Глеб, прости меня, – слезы льются из глаз, глотаю их. – Прости меня, Глеб, пожалуйста, прости меня! Я тоже тебя люблю, люблю, прости меня.
Он резко выходит из меня и переворачивает на спину. По щекам альфы бегут слезы.
– Люблю, – мой рот накрывают нежным поцелуем. – Мой, люблю, не бросай меня больше! Не выдержу, не смогу без тебя. Прости меня, Влад, прости!
Нежно и медленно входит в меня, начинает движения, но в этот раз сопровождая их поцелуями. Глеб откидывает волосы с моего лба и целует, куда только может дотянуться.
– Глеб, не надо, – пытаюсь отвернуть лицо и избежать поцелуев. Не получается, альфа зажимает мое лицо в ладонях.
– Влад, я дебил, ну прости меня. Мне всегда было похер на твои шрамы, но я вел себя как ребенок, прости меня,– слезы текут из глаз, может, это сон? Но во сне не может быть так приятно. Правда?
Глеб закидывает мои ноги себе на талию, заставляя обхватить его ими, медленные толчки, сводящие с ума, хочется больше, аккуратные ласковые поцелуи, нежные слова, и вновь ускорение, горячо, член Глеба задевает клубок нервов. Выгибаюсь, открывая ему тем самым свою шею и грудь, которые он немедленно начинает покрывать поцелуями. Не могу больше, хочу, хочу кончить.
– Глеб! – кричу, не могу, не хочу сдерживаться, изливаясь в руку своего любимого, смотрю в глаза цвета моря. – Мой.
***
Почему так жарко. Открываю глаза, и передо мной проносится весь день. Глеб спит, прижимая меня к себе. Уткнувшись лицом в его плечо, я рассматриваю кулон на его груди. Интересно, что же в нем. Любопытство заставляет меня аккуратно просунуть руки и открыть кулон. Ха, да здесь же я.
– Спалил? – спрашивают у меня над головой. – Девятый класс.
– Эм, ну мне просто интересно было, – Глеб подтягивает меня к себе и заглядывает в лицо,
– Идиот я, да? – тяжело вздыхает он и проводит ногтем по моему шраму на лице. – Потерял три года из-за своего сволочизма. Прости меня.
– Идиот, – улыбаюсь я ему.
***
– Влад, там твой на главном стоит, – крик на всю аудиторию моего одногруппника. – И быстрее, кажется, он злой.
Тяжело встаю и выхожу из лекционного кабинета, не спеша иду к главному входу своего универа. Ну что опять? Я устал, хочу спать, и вообще он меня бесит, нафига он опять пришел в универ?
– Глеб, ты зачем пришел? – подхожу к машине своего альфы.
– И долго ты собирался скрывать это от меня?
– Что именно? – не понимаю о чем он.
– Свою беременность, – зло чеканит Глеб.
– А, ты об этом...
– Нет, блядь, не об этом... – на меня надвигается альфа. – Влад, что за детский сад?! Мы с тобой уже три с половиной года вместе живем. Да ты мой муж уже два года. Так почему ты скрываешь от меня свою беременность? – уже орет альфа.
– Дебил, придурок, – бью его в его грудь ладошками и неожиданно для самого себя всхлипываю. – Я утром узнал, а ты ушел на работу и сотовый забыл. Я вечером хотел тебе все рассказать!
– Прости меня, ну вот опять довел до слез. Ну прости, я не подумал, – меня обнимают и прижимают к себе. – А зачем ты тест выбросил в мусорку?
– А зачем его хранить? – Я поднимаю голову и с недоумением смотрю на Глеба.
– Как зачем? Надо хранить, и не спорь со мной, – меня целуют в губы и шепотом говорят. – Все равно я его уже спрятал. Люблю тебя, спасибо тебе.
– Да пожалуйста, рад стараться, – нет, сто процентов в моем хамстве виновата беременность. Улыбаюсь. Ну держись, Глеб!
