Текст книги "Повелитель дневного времени (СИ)"

Автор книги: Una Farfalla

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Новинки и продолжение на сайте библиотеки https://www.litmir.me

========== Часть 1 ==========

– Вызывает ностальгию, не правда ли, Фукудзава-доно?

Директор бросил короткий недовольный взгляд на насмешничающего босса, но мысленно согласился с ним. Да, это место в самом деле навевает приятные воспоминания.

О тех временах, когда они все трое еще были вместе.

Йокогама, 12 лет назад.

– Помогите передвинуть ящики, Фукудзава-доно.

Юкичи хотелось сказать, что его наняли телохранителем, а не грузчиком, но отказать в просьбе доктору Мори не сумел. Поэтому забросил меч за спину, чтобы не мешал, но и был под рукой в случае необходимости, и принялся за тяжеленный груз. Что там хранит доктор Мори, боеприпасы?

Обшарпанное здание нелегальной больницы спряталось на задворках Йокогамы, коротенькая надпись возле мусорных баков, выставленных перед самым входом, гласила, что здесь может найти помощь любой желающий. О больнице не знали в налоговой, не ведали органы здравоохранения, она предоставляла услуги многочисленных мафиозным группировкам и бандам Йокогамы. Тем удивительней был тот факт, что заведовал подобным местом лучший выпускник Осакского медицинского университета и личный ученик легендарного эспера Нацуме-сенсея. Не тратят обычно подобные люди время на столь… незначительные занятия.

Однако незначительной больница могла показаться только на посторонний взгляд. Сюда стекалась информация со всей Йокогамы, информационные щупальца доктора простирались далеко за пределы города, охватывая чуть ли не всю страну. А то, что Йокогама была портовой зоной, позволяло Мори быть в курсе некоторых весьма важных и интересных новостей зарубежья.

Внутри больница выглядела далеко не так запущенно, как снаружи. У доктора имелись новейшее оборудование и слащавая, насквозь фальшивая улыбочка, так раздражающая Фукудзаву. Однако мужчина не мог не признать, что объект его охраны умен. И весьма себе на уме. Не удивительно, что Нацуме-сенсей заинтересовался им.

Медикаментов было много, даже слишком. На одном из ящиков сидела, болтая ножками в полосатых чулках, светловолосая девочка. Она увлеченно рисовала что-то в блокноте, высунув кончик языка от усердия.

Худощавый, с длинными, гибкими пальцами, бледный, словно давно не видел солнечного света, доктор Мори напоминал Юкичи паука. Крупного, коварного, готового в любой момент дернуть нужную нить паутины. Подобные методы претили воину, он предпочитал честные, открытые сражения. Но все же мог примириться с существованием тьмы.

Наверное, именно поэтому Нацуме-сенсей отвел ему вечернее время. На стыке дня и ночи, когда грани расплываются, а тени становятся длиннее, и очень тяжело удержаться на одной стороне.

– Мы кого-то еще ждем? – заметил он очередной короткий взгляд, брошенный Мори на часы.

Доктор сохранял идеальную маску радушного человека, однако все же некоторыми движениями выдавал тщательно скрываемое волнение.

– Да, Нацуме-сенсей сказал, что пришлет еще одного человека, он…

– Я покажу вам место для дальнейших, безопасных, встреч.

Мужчины развернулись ко входу в приемную, откуда раздался нежный голос.

На пороге стояла невысокая, миловидная девушка с аккуратным каре каштановых волос. Обтягивающие брюки, высокие сапоги и короткое сиреневое кимоно с широкими рукавами делали ее похожей на одну из бесконечной вереницы героинь компьютерных игр, которых сейчас развелось немерено. Однако, в отличие от них, в девушке ощущалась подлинная сила и личность. Твердая, несгибаемая. Юкичи отметил, что взгляд больших, совершенно не японских, карих глаз чем-то похож на взор Нацуме-сенсея. Такой же решительный, уверенный и в то же время бесконечно добрый и мудрый.

– Позвольте представиться, принцесса Нукада, – она поклонилась. – Мне весьма приятно познакомиться с избранными Нацуме-сенсеем.

Мужчины вновь переглянулись. Мори не выглядел удивленным, скорее… задумчивым. Эта девушка определенно знала больше их обоих, что виделось в кроткой улыбке.

Нукада… Фукудзава слышал о ней. Как и он еще недавно, одна из лучших убийц правительства. Своим талантом в обращении с мечом, своими уникальными способностями она подчинила себе несколько сильных группировок Йокогамы и объединила их ради заботы об обычных людях. Сейчас они занимались детскими приютами и сохранением баланса в городе. За это ее прозвали Принцессой, хотя, кажется, Химе – это ее настоящее имя.

Способность “Песнь расставания” была уникальной, как и многие таланты эсперов. Нукада могла воздействовать на людей, разобщить прежде сплоченные группы или, наоборот, сплотить тех, кто не мог работать вместе. Слегка обидно, что Нацуме-сенсей не доверяет умению контролировать свои эмоции Фукудзавы, раз прислал контролера.

Принцесса совсем по-девчоночьи хихикнула и стала в сто раз проще, ближе, понятней. Как будто раскололась древняя маска из раскрашенного фарфора. Она совсем еще молода, моложе их.

– Уверена, вы наслышаны о моих способностях. Не беспокойтесь, Нацуме-сенсей доверяет вашему умению отринуть собственные негативные эмоции ради общего дела. Он прислал меня в качестве будущего представителя дневного времени.

– Значит, в ближайшем будущем вы возглавите Бюро контроля над эсперами?

Нукада кивнула.

– Предполагается именно так. Не угостите нас с Фукудзавой-саном чаем, доктор Мори? Предлагаю перенести осмотр на неопределенное время, – она к чему-то прислушалась, затем удовлетворенно кивнула. – Потому что у вас, кажется, сейчас будут еще пациенты.

Девушка удобно расположилась на одном из самых широких ящиков, усадила возле себя Юкичи. В больницу действительно ворвалась группа раненных якудза, Мори схватился за скальпель, а потому делать чай ему было некогда. Приготовлением занялась сама Нукада. Фукудзава следил за ловкими движениями, слушал удовлетворенное мурлыканье. Кажется, ей импонировала ситуация, а, может, тоже надоело растянутое во времени ожидание, когда ты знаешь, кем станешь, но не можешь стать им раньше обозначенного срока.

– Угощайтесь, надеюсь, вам понравится, – эспер опустилась на ящик, носа коснулся еле уловимый аромат магнолий. – Люблю готовить, когда-нибудь я смогу полностью посвятить себя семье, – мечтательно произнесла она.

– У вас есть на примете доверенный человек?

Девушка улыбнулась, светло и ясно.

– У меня уже есть сын, Фукудзава-сан, просто он еще маленький для тайн своей мамочки. Но когда-нибудь…

Юкичи понимал ее чувства. Передать свою волю, свои устремления достойным преемникам. Воспитать наследника своих идей, найдя в их сердце отголосок собственных мечтаний и желаний.

Фукудзава вместе с Нукадой смотрел, как пластично лавирует между столами и пациентами доктор Мори, и ощущал незримую нить, обвивающуюся вокруг них троих. Они – избранные Нацуме-сенсея, его преемники, наследники его устремлений.

– Скажите, Принцесса – это ваше настоящее имя?

Нукада посмотрела на него, лицо у нее было добрым, ласковым, и засмеялась, легко и нежно, так, что захотелось улыбнуться в ответ.

– Да, родители назвали меня Химе.

Йокогама, наши дни.

Этот особняк стал точкой сбора для них, местом, где они могли встретиться без предварительного сговора, посидеть за чашкой чая, поговорить обо всем на свете и обсудить дальнейшие планы. Дом принадлежал родителям Нукады, а затем, после их смерти, перешел к Принцессе. Фукудзаве было больно смотреть на дыры от пуль, на разбившиеся от боев и ветра стекла, облупившуюся краску на стенах. Он помнил дни сияния особняка, время, когда здание являлось для них настоящим домом. Стоило только оказаться внутри, и душу охватывало непередаваемое тепло.

Нукада умела любому месту придать уют и гармонию. Тень ее присутствия витала в здании, несмотря на все разрушения. Юкичи видел ее смеющейся над какой-то шуткой доктора Мори или в фартуке, с корзинкой, полной сладких, пышных булочек. Только благодаря Нукаде и этому месту они из невольных коллег и непримиримых соперников стали… чем-то большим. Напарниками, которым, в минуты совместной работы, не было равных среди эсперов. Только благодаря Нукаде они смогли воплотить желания Нацуме-сенсея в жизнь. Повелительница дневного времени стала связующим звеном между мафией и агентством. Но вот уже много лет, как она отошла от открытых дел. По-прежнему курировала работу бюро, считалась его главой, но на все встречи отправляла своего заместителя. Иногда Фукудзаве казалось, что скоро он позабудет, как выглядит женщина, воплотившая в себе его идеал красоты и чарующей женственности. Не осталось фотографий или других свидетельств, лишь тоненькая, короткая подпись на разрешении на официальную деятельность эсперов. Нукада по-прежнему влияла на их жизни, но… не хватало ее личного присутствия.

– Кажется, она вышла замуж, за отца своего ребенка, – заметил доктор Мори, и Фукудзава уловил в голосе бывшего напарника тоскливые нотки.

Значит, он тоже думал о Нукаде, вспоминал покорившую их своей теплотой и добротой девушку.

Во все времена причиной войн являлись женщины, так или иначе. Завоевать, доказать, продемонстрировать что-то.

Только в их случае женщина стала причиной благополучия и мирного сосуществования.

Юкичи положил руку на рукоять клинка.

– Кажется, нам пора покончить с одним нерешенным вопросом.

Намимори, наши дни.

Солнце баловало маленький японский городок своим бесконечным теплом, яркими лучами, в которых хотелось купаться, как в легком золоте.

На забор одного из двухэтажных домов в спальном районе запрыгнул трехцветный кот. Он потянулся и вальяжно перепрыгнул на подоконник, хвост его мотался из стороны в сторону, пока он обходил, под мелодичное пение, многочисленные горшочки с травами. Кот принюхался к одному растению, фыркнул, а затем требовательно и громко мяукнул.

Пение оборвалось, женщина, до этого пританцовывающая на кухне и колдующая над кастрюлей с чем-то определенно вкусным, отвлеклась от своего занятия, подошла к окну. Отложила деревянную ложку, сняла и аккуратно повесила на спинку стула фартук. Кот следил за ее движениями совсем не звериным взглядом – умным, внимательным, сосредоточенным.

– Уже пора, Нацуме-сенсей? – женщина погладила животное по голове, по выгнувшейся, подставленный под тонкую ладонь спинке. – Как быстро летит время! Но я успела подготовить Тсу-куна. Нам действительно пора возвращаться.

Савада Нана бросила короткий, нечитаемый взгляд на листовку, которую нашла сегодня в почтовом ящике. Ей не казалось необходимым нанимать репетитора, способного сделать из ее ребенка лидера будущего поколения. Тсу-кун сам замечательно справится с этой задачей.

Однажды он станет отличным повелителем Дневного времени.

Нана… Нукада – как же она отвыкла от своего имени! – поднялась на второй этаж. Комната сына являлась воплощением хаоса и бардака, вещи были разбросаны повсюду, а сам он лежал на кровати, читая мангу. Нана никогда не сердилась на сына за беспорядок – мальчишка же – тем более, она сама его учила подобному.

Острый материнский взгляд заметил уголок тетради с конспектами по управлению и законодательству страны, неловко спрятанную папку с личными делами сотрудников Бюро. Что ж, Тсу-куну еще есть, чему поучиться, но для своих четырнадцати он неплохо справляется.

Сын посмотрел на вошедшую мать вопросительно, а в карих, таких похожих на ее собственные, глазах светилось знание. Ради этого знания Нукада когда-то забеременела от Емитсу. Она бы не выходила за него замуж, однако мафиози оказался настойчивым, и эспер попросту не могла разрушить собственный образ законопослушной домохозяйки, не интересующейся ничем, кроме родного дома. Ради этого пришлось расстаться с Ринтаро и Юкичи, пришлось прервать все личные контакты. К счастью, Нацуме-сенсей оставил ей замечательные тайные каналы для курирования деятельности бюро без ущерба благополучию Йокогамы.

Интересно, как там ее напарники? Снова подрались, наверняка. Им нет равных в умении затевать ссоры, раньше только Нукада и могла их разогнать по углам.

Как же она соскучилась!

– Нам уже пора?

Нукада улыбнулась, погладила непослушные вихры мальчишки и кивнула.

– Да, дорогой, Нацуме-сенсей сообщил, что можно перестать скрываться.

Тсуна с радостью скинул мангу на пол, из ее страниц выскользнула сводка о последних событиях в Йокогаме. Нукада улыбнулась, Тсунаеши покраснел, но тут же бросился к шкафу.

– Тогда я – собираться!

– Да, Тсу-кун, а я пока оставлю ключи соседке.

Йкогама, наши дни.

– Агентство и мафия не равны. Если вы, Фукудзава-доно, умрете, то война закончится. Однако, если умру я, мафия станет неуправляемой, начнет мстить. И превратится в еще более кровавую организацию. Прошу прощения, Фукудзава-доно, мне не одолеть вас в военном искусстве.

Скальпель устремился в горло директора, глаза Юкичи расширились…

Серебристое лезвие промелькнуло в сантиметре от кожи и отбило хирургический инструмент. Со звоном тот отлетел на пол и заскользил к стене, к той самой, в которую воткнулся короткий танто. Знакомый танто. Раньше точно такой же был заткнут за широкий оби Принцессы.

Мужчины одновременно развернулись в сторону, откуда прилетел клинок. И охнули.

На пороге стояла Нукада. Время сделало ее еще более женственной, зрелой и привлекательной. Ничуть не изменилась униформа и аккуратное каре. А также – ласка в карих глазах, с примесью недовольства и снисходительности. Нукада всегда ругала их, словно маленьких детей.

Вот и сейчас женщина покачала головой, а затем прошла вперед, переступая обломки мебели, обходя следы битвы, оставленные Элис. Ступала она мягко, как кошка.

– Вы снова подрались, – укоризненно произнесла она.

Юкичи съехал на пол, Мори присел на чудом уцелевший старенький чемодан – единственное, что осталось здесь от прошлой жизни. Накатившее облегчение было столь велико, что мужчин не держали ноги.

Плохие подозрения терзали их все эти годы, когда Нукада не показывалась на люди. С ней могло случиться что угодно, слишком внезапным было ее исчезновение. Но вот она, живая и здоровая, снова перед ними. И снова отчитывает одним только взглядом, под которым становится безумно стыдно.

– Фукудзава-доно меня обижал, – по-детски пожаловался Мори.

Самурай тут же сощурился.

– То есть это не вы, доктор Мори, бросили в меня сейчас скальпель?

Босс хотел было ответить, но его отвлекли мягкие, ласковые прикосновения. Нукада опустилась перед ним на колени, достала аптечку и принялась обрабатывать раны. Мори прикрыл глаза и подался навстречу ласковым пальцам. Как давно не ощущал он именно этой заботы.

– Нацуме-сенсей весьма недоволен вашим поведением. Какие-то крысы чуть не заставили пустить под откос все, чем мы занимались долгие годы.

Мужчины соизволили сделать вид, что им стыдно.

– Наше преимущество в неизвестности результатов дуэли, – Нукада закончила обработку ран Мори и поднялась. – Значит, пришло время поймать крыс. Информацию мой сын уже доставил вашим подчиненным.

Юкичи поймал напарницу за рукав.

– Принцесса, почему ты исчезла так внезапно?

Нукада прикусила губу, карие глаза окрасились искренним сожалением.

– Мой бывший муж не должен был знать о Концепции и моей роли в ней. К тому же… я готовила преемника. И вам не помешало бы заняться тем же самым, а то скоро чей-то наследничек отправит Йокогаму к чертям собачьим своим гравитационным даром и темпераментом.

Нукада продолжала отчитывать напарников, расхаживая по помещению, размахивая руками, периодически вставляя в монолог детали плана.

Мужчины переглянулись. Нукада оставила прежнего возлюбленного и вернулась к ним. В конце концов, она все-таки выбрала их.

Женщина внезапно остановилась и развернулась к ним. Улыбнулась, кротко и с любовью.

– Я тоже бесконечно скучала по вам.

Йокогама, наши дни.

– Атсуши, Рюноске, познакомьтесь, ваш временный товарищ из Бюро, – Дазай держал подчиненных за шкирки. Еще не хватало, чтобы сбежали, поломав дивный, многогранный план.

Им необходимо поймать Пушкина и Достоевского.

Лохматый парень с карими глазами тепло улыбнулся и приветственно помахал рукой.

– Меня зовут Савада Тсунаеши. Надеюсь, мы сработаемся.

========== Бонус ==========

– Мори-сан!

Мафиози повскакивали со своих мест, когда в офис вошел босс. Тот устало прикрыл глаза и приветственно махнул рукой. Было странно видеть аккуратиста Мори в столь потрепанном состоянии. Белый шарф был порезан в нескольких местах, а на груди виднелись следы крови.

Чуя вышел вперед.

– Босс, вы вернулись. Где вы пропадали? И что он здесь делает?!

Следом за боссом мафии в помещение вошел директор вооруженного детективного агентства в компании незнакомой женщины. Выглядел он тоже не лучшим образом: местами одежда была порвана, рукава украшали пятна крови.

– Чуя, позвони детективам, пригласи на встречу. Нам нужно что-то решать с крысами в нашем городе, – несмотря на то, что босс практически бессильно осел на диван, голос его звучал решительно. Словно мелькнула сталь любимых скальпелей доктора.

Женщина тем временем усадила на тот же диван Фукудзаву и прикрыла глаза. Между бровей ее возникла тонкая, словно нарисованная кистью, морщинка. Мужчины замерли, а затем с облегчением вздохнули.

– Что ты сделала? – с интересом открыл глаза Мори, на бледные щеки его возвращался румянец, пока еще слабый, но уже уверенный.

– Синхронизировала ваши ритмы, – пожала плечами женщина. – Каннибализм пожирает, но каждая ветвь болезни пытается успеть покончить со своей жертвой первой. Можно сказать, они ссорятся друг с другом. На какое-то время мне удалось приглушить эту жажду, но я не уверена, что выиграла много. Кто-нибудь будет звонить в агентство? – обратилась она к мафиози.

Чуя открыл было рот и тут же захлопнул. Не хотелось спорить с обладательницей столь строгого взгляда. Незнакомка смотрела на него, как на провинившегося ребенка, и невольно вспыхивало желание работать вместе с детективами, чтобы оправдаться, чтобы на него не сердились.

– Нукада, – укоризненно покачал головой директор Фукудзава. – Это не красиво – использовать на них свои способности.

Женщина повела плечами, словно сбрасывала вуаль недовольства мужчины, а Чуя ощутил ослабление желания снова стать партнером Дазая. Мужчина пришел в ужас. Какой же властью обладает Нукада, если заставила, пусть на короткий срок, перестать ненавидеть бывшего напарника? Ненависть к Дазаю всегда казалась чем-то стабильным, постоянным в жизни, даже если она не была всепоглощающей и мощно-разрушительной. Нукада стерла ее, спрятала в глубины сердца одним взмахом ресниц.

– Вы мне важнее ущемленного самолюбия детишек, – сказала, как отрезала. – К сожалению, у нас очень мало времени.

Именно эти слова заставили Чую простить все манипуляции, взять телефон и набрать ненавистный номер. От Нукады веяло теплом, добротой, но сейчас она была встревожена и почти испугана возможной близкой гибелью своих друзей. В том, что босс дружит с этой странной женщиной и директором, Чуя не сомневался. То, как Мори смотрел… в его глазах, впервые за долгое время, не было тени тоски, грусти или ярости. Груза давних тяжелых воспоминаний. Вместо этого взгляд босса мафии сиял… счастьем.

Чуя никогда не видел подобного Мори, это был какой-то новый босс.

Кто такая Нукада, если ради нее босс поступился принципами и привел чужаков в святая святых, в центр Портовой мафии? Или они не чужаки? Хироцу не выглядел ни возмущенным, ни испуганным, скорее… довольным. Неужели знает Нукаду? И ее странные способности? Ведь он дольше любого из присутствующих находится в Портовой мафии.

– Она – глава Бюро контроля над эсперами, – тихо поделился старший мафиози, когда Чуя отчитался о звонке и скором прибытии детективов. В голосе мужчины звучало искреннее уважение.

Глава Бюро?! Накахара как-то привык, что за эсперами приглядывает полный мужик в очках и с короткой бородкой. Мафиози никогда не слышал о другом руководителе. Но, судя по всему, женщина являлась им достаточно долго.

Нукада расположилась между мужчинами и быстро что-то печатала на компьютере. Чуя протер глаза.

Рука босса легла на спинку дивана так, чтобы кончики пальцев касались красивой женской шеи. С другой стороны Фукудзава-сан расположил ладонь на талии ничего не замечающей Нукады.

Они защищали ее!

На мгновение Чуя увидел плотные, крепкие нити, связывающие эту троицу. Нукада являлась незримым центром притяжения.

– Они дружат много лет, – тихо говорил Хироцу. – Но Нукада-сан перестала появляться на личных встречах много лет назад. Безусловно это печалило босса.

– И директора Фукудзаву, – заметил столь же неслышно появившийся в комнате Дазай. – Но если она здесь, значит, Бюро на нашей стороне. И у нас определенно есть шансы на успех.

– Разумеется, Дазай-кун, – Нукада улыбнулась светло и легко, и Чуя подумал, что за одну такую улыбку, полную доброты, он готов простить женщине что угодно. Теперь он понимал, почему к ней тянулись, как она стала связью между Агентством и Мафией. – Мы не позволим, чтобы какие-то крысы погубили равновесие в Йокогаме.

Кивнувшие директор и босс выглядели весьма решительными.

***

Нацуме-сенсей искренне гордился своими ребятишками. Пусть проблемные, пусть шебутные, тем не менее, только они были достойны принять его наследие. Никогда, за долгие годы, ни один из них не поставил личные интересы превыше интересов Йокогамы.

Все трое любили этот город, понимали и принимали его со всеми возможными и невозможными недостатками.

Сосэки считал это заслугой, по большей части, милой Нукады. Он помнил ее безобидной девочкой с бантиками, хрупкой девушкой-тростинкой, а теперь она расцвела и стала прекрасной женщиной, матерью. И возлюбленной.

Пожалуй, она единственная выбрала стопроцентно верный вариант, как передать наследие – воспитать преемника с нуля.

Нукада обладала мягким характером, не было человека добрее ее. Однако должность, звание лидера организации накладывали определенные обязательства. Которые делали женщину в минуты опасности строгой, собранной и решительной воительницей. Готовой сделать трудный выбор или воспользоваться собственной силой.

Трехцветный кот потянулся, зевнул и посмотрел в окно квартиры, где за кухонным столом попивали чай мафиозный босс и директор вооруженного детективного агентства. Глава бюро контроля готовила им обед.

Все-таки выбор оказался верен, а его мальчикам повезло.

Надо будет попросить малыша Катая об услуге.

***

Емитсу сделал глоток кофе из маленькой белоснежной чашечки и устало прикрыл глаза. Вокруг шумела многолюдная, нарядная Йокогама, оправляющаяся от недавней террористической атаки.

Козни неведомых террористов волновали мафиози в последнюю очередь.

С самого первого дня отношений Емитсу считал Нану идеальной женщиной. Это мнение не изменилось ни на йоту после более близкого знакомства. Добрая, милая, хозяйственная, безусловно красивая, она покорила его сердце с первого взгляда. Нана не знала плохих эмоций, для каждого у нее находилось утешение и ласковое слово. Емитсу помнил, как уговаривал ее выйти за него замуж, после рождения ребенка. Нана ускользала, как вода сквозь пальцы. Смеялась и говорила, что не желает неволить человека с такой ответственной работой за границей. Что отсутствие штампа не помешает ребенку знать, кто его отец. Но Емитсу настаивал и гордился собой, когда Нана все же согласилась.

Она была самой прекрасной невестой на свете.

Осколки, слабые ростки Интуиции, унаследованные от предков, говорили, что Нана другая, что ее личность и натура гораздо глубже, нежели видит мужчина. Но Емитсу сидел на кухне, смотрел, как Нана, напевая, варит суп, кормит трехцветного кота на подоконнике, гладит непослушные вихры Тсунаеши, и наслаждался. Каждым мгновением созданного женой уюта.

Когда все пошло не так? Когда он пожелал оградить Нану от мафии и приезжал редко, раз или два в год? Когда даже не подумал, что Савада Нана еще молода и хороша собой. И это могут заметить остальные, не только он. Женщинам нужна любовь, нужны ласки и внимание. Но Нана выглядела счастливой и довольной жизнью, поэтому Емитсу ничего не пытался изменить.

Наверное, Интуиция предупреждала его о надвигающейся катастрофе, просто он не прислушался. Нана на кухне с трехцветным котом и Тсунаеши – эта картина отвлекала от всего, заставляла улыбаться и радоваться своему счастью, считать себя самым везучим человеком на свете.

Наверное, Интуиция предупреждала, просто он не послушал. Когда Реборн сообщил, что по указанному адресу нет никаких Наны и Тсуны Савада, у Емитсу на миг перехватило сердце. Он помчался в Намимори, но нашел только пустующий дом и документы на развод на кухонном столе. Том самом, за которым так любил сидеть он.

Уже заверенные, хотя мафиози помнил, что ничего такого не подписывал. Однако все специалисты поголовно признали документы подлинными.

Как?! Как это могло произойти? В один день его семья перестала существовать, а через неделю уже не осталось никаких упоминаний в сети о Саваде Нане и Саваде Тсунаеши. Как ни бились программисты и техники Вонголы, они не сумели обнаружить даже крохи информации. Аккаунты в сетях, профили на любимых сайтах, даже электронная членская книжка в библиотеке – все было стерто подчистую.

Савада Емитсу не знал, где искать жену и ребенка. Внезапно он понял, что на самом деле ничего не знает о Тсунаеши и Нане. Манга, с которой он постоянно видел сына, была безжалостно оставлена в опустевшем доме. Как и компьютерные игрушки. Разве так поступают с любимыми вещами? Напрашивался вывод, что на самом деле Тсунаеши не увлекался ничем подобным, его интересовало что-то другое. Но что? Емитсу не знал. Из отчетов посторонних наблюдателей и за пару недель в год очень трудно узнать своего – чужого – ребенка.

Его жена… Он ничего не знал о Нане, кроме блюд, которые она любит готовить. Что читает? Чем занимается в свободное время? С кем дружит и общается?

Идеальной семья выглядела только в его глазах.

Понимание добило мафиози, поэтому он отправился к единственному человеку, способному отыскать любую информацию. Однако торговец секретами эспер Катай отказался иметь с ним дело, так как вернулся под крыло вооруженного детективного агентства.

Емитсу помнил, как его проверяли на въезде. Йокогама – территория сразу трех сил, которые действуют сообща ради сохранения равновесия. Нарушать его нежелательно, если не хочешь иметь проблемы. Гильдия эсперов выучила это на собственном печальном опыте.

…– В таком случае я могу идти, Нукада-сан? – ветер донес до мафиози мужской голос.

– Конечно, Анго-сан, а я еще немного прогуляюсь.

Емитсу подскочил на месте, подался вперед, как гончая. Этот голос он знал. Пусть раньше в нем не было столь строгих, непреклонных лидерских ноток, это был голос его Наны.

Мужчина махнул рукой на прощанье и растворился в толпе. Емитсу перевел взгляд на его спутницу. Людской поток обтекал ее, как волны – скалы. Невысокая, в коротком кимоно с широким оби, со струящимися по ветру рукавами. Аккуратное каре и большие карие глаза… Улыбка на не тронутых помадой губах…

– Нана?

Женщина даже не дернулась, только когда Емитсу дотронулся до ее локтя, повернулась, на лице ее отразилось удивление, а затем – понимание.

– Здравствуйте, – сканирующий взгляд прошелся по мафиози с головы до пят, женщина удовлетворенно кивнула сама себе. – Давно не виделись, Емитсу.

– Так это все-таки ты.. – выдохнул облегченно Савада.

– Лучше нам поговорить в кафе, – женщина пошла первой, заняла место за тем же столиком. Вежливая официантка спустя пару минут поставила перед ней чашечку кофе, к которой Нана не прикоснулась.

Емитсу с болью замечал существенные отличия. То, что он раньше принимал за материнскую строгость, на самом деле оказалось отголосками силы духа, стальной воли и решимости, скрытых под оболочкой из мягкости, доброты и сострадания.

– Нана… почему? – в одном слове – сотни не заданных вопросов, тысяча эмоций. – Ведь я… люблю тебя.

Женщина печально улыбнулась, но не опустила взгляда.

– Ты мне тоже нравился, Емитсу. Я была готова попробовать создать с тобой семью, даже пожертвовала ради этого двенадцатью годами жизни, дружбой с прекрасными людьми. Все ждала тебя. Как оказалось, у нас с тобой разные взгляды на семейную жизнь.

– Я хотел защитить тебя, не вмешивать в…

– Мафиозные дела? – откликнулась Нана. – Но все же вмешал, – из сумки возникла листовка. – Ты все равно сделал из моего сына козла отпущения для Вонголы, так почему нельзя было быть честным с самого начала?

Емитсу дернулся, почерк Реборна расплывался перед глазами, а слова Наны жалили дикими пчелами.

– Мы можем попробовать…

– Нет, – отрезала женщина. – Первые года три я действительно ждала, а потому подумала, раз сын не нужен тебе, значит, он будет только моим. Я Нукада Химе, глава Бюро контроля над эсперами, и мой сын пойдет по моим стопам. Вонгола его не получит. Решай свои проблемы самостоятельно.

В словах женщины были боль уязвленного самолюбия, разбившиеся надежды, порушенные планы, тоска по несбывшемуся, грусть по пожертвованному. Если она так долго скрывала… неужели правда надеялась?

Емитсу понимал, что Вонголе ничего не светит. Портовая мафия слишком сильна, а уж в союзе с Агентством и Бюро… Почему-то не возникало сомнений, что эти три силы будут поддерживать друг друга.

Столики располагались на улице, поэтому мужчина первым заметил остановившуюся возле кафе машину. Из нее вышел рыжеволосый парень в шляпе и приблизился к ним. Смотрел он только на Нану, легко кланялся только ей.

– Нукада-сан, босс просит вас прибыть на встречу. Если это возможно, разумеется.

– Конечно, Чуя-кун. Надеюсь, ты больше на меня не сердишься за то манипулирование? – склонила голову набок Нана. Ее улыбка… ее голос… все изменилось. То, что раньше принадлежало Емитсу, теперь отдавалось другим.

И он сам был в этом виновен.

– У вас замечательные извинения 1964 года, – улыбнулся мужчина.

Нана поднялась, подхватила сумочку.

– Прощай, Емитсу.

Мафиози прикрыл глаза.

– Прощай, Нана.

Машина уехала, а он еще какое-то время сидел и смотрел в пустоту. Затем поднялся, расплатился и направился к своему отелю.

Его ждала Италия и семья, которая лишила его… семьи.

***

– Нужно проследить, чтобы он действительно уехал, – Тсунаеши опустил бинокль. – Но в остальном все в порядке. Ой, да ладно вам, не дуйтесь! Подумаешь, заставили работать вместе!

Акутагава и Атсуши злобно зыркнули друг на друга и отвернулись.

Тсунаеши вздохнул. Установить гармонию в этой парочке будет очень тяжело.

С другой стороны, их уже не тянет убивать противника при первом взгляде, так что… Может, как говорит мама, надежда все же имеется?

Поживем – увидим.