Текст книги "Путь домой (СИ)"
Автор книги: Tyen
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)
У Джона вопросов было множество, но по-настоящему знать он хотел лишь одно.
– Эти камеры… когда их установили?
– Пока вы были в больнице.
Пока вы были в больнице… Не раньше. Джон облегчено выдохнул и прикрыл глаза. Их не было три недели назад, все в порядке. Конечно, иначе люди Майкрофта, вдоволь насмотревшись насилия, предприняли бы что-нибудь, да хотя бы скорую вызвали.
– Хорошо, хорошо, – пробормотал Джон. – А Шерлок действительно нашел все?
– Да, и сделал это довольно быстро.
Джон усмехнулся. Шерлок не терпел контроля, особенно от старшего брата. Конечно, он тут же догадался о камерах, о которых Джон даже не подумал. А уж найти их труда для него никогда не составляло – слишком много очевидных мест их размещения в квартире. Поэтому Майкрофту и приходится довольствоваться личными визитами в самое неподходящее время…
– Антея? А… я же могу вас так называть? Хорошо. Вы не могли бы попросить босса не оставлять Шерлока одного до моего приезда?
Антея удивленно моргнула и согласно кивнула, доставая телефон. Джон и сам плохо понимал мотивы своей просьбы, просто не хотел, чтобы Шерлок сейчас сидел один в пустой квартире. Ему тоже досталось. Может, его спасал характер, умение абстрагироваться и известная бесчувственность, может – что-то еще… Джон не представлял себе, что сам бы чувствовал на его месте. Как бы справлялся, обнаружив однажды, что пришел домой, избил до полусмерти лучшего друга и напоследок изнасиловал его. Конечно, на Шерлока можно злиться, можно его ненавидеть и избегать контактов, но и ему приходится несладко, надо признать. Шерлок тоже жертва, и Джон готов был поспорить на свою дружбу с ним, что и он травмирован психологически. Просто никогда не признает этого, будет прятать и пытаться убедить себя, что все в порядке. Вот только с таким не справляются в одиночку. И его поведение – эта чрезмерная открытость, даже чувственность, проявление заботы и эмоций – гораздо лучше всяких анализов и тестов говорит о тяжести его травмы. Ну а то, что Шерлок не отгородился от Джона, что все еще пытается как-то наладить отношения, говорит о… говорит о том, что не стоит больше оставлять его в одиночестве.
Джон откинулся на спинку сидения, прикрыл глаза и не смог сдержать вздоха облегчения.
– Прогулка пошла вам на пользу? – спросила Антея.
– Да, – улыбнулся Джон. – Определенно, можете передать это Майкрофту.
– Договорились.
– А вы… не знаете, зачем он сегодня приехал? Не замечал за ним раньше такого стремления общаться с Шерлоком.
– Он волнуется. Гораздо больше, чем показывает. И все еще чувствует ответственность за младшего брата. До вашего появления, Джон, мистер Холмс натерпелся от выходок Шерлока, который едва ли не еженедельно попадал в переделки.
– Могу представить, – улыбнулся Джон, вспомнив свое первое дело и сумасшедшего таксиста. Шерлоково «все было под контролем» явно тогда не стоило ничего. – Вижу, что вам действительно дали добро даже на личную информацию.
– На этот счет были особые указания, – улыбнулась Антея. Джон подумал, что не так часто ей удается просто свободно поговорить с кем-то. А ему самому не доставало общения с обычными людьми.
Майкрофт и Шерлок по-прежнему сидели в гостиной. И молчали. Джон остановился на пороге, оценил ситуацию и решил не мешать. Хотя бы не ругаются, уже хорошо. Выдержали в одной комнате наедине несколько часов – великое достижение! Они синхронно обернулись в сторону Джона. Один – высокомерно и покровительственно, тщательно пряча благодарность, другой – с явным облегчением и попыткой скрыть радость. Джон кивнул им, снял куртку и отправился на кухню. После прогулки под дождем напряжение постепенно отпускало, зато зверски захотелось есть. Миссис Хадсон позаботилась о продуктах в холодильнике, с этим проблем не возникло, осталось только быстро что-нибудь сообразить. Хлопнула дверь внизу – Майкрофт ушел, не прощаясь. Джон, поколебавшись мгновение, взялся готовить на две порции.
– О чем вы говорили? – спросил он.
– Да так. О музыке, – ответил Шерлок. Он стоял на пороге кухни, прислонившись к косяку, и наблюдал. Его любимое занятие.
Джон хмыкнул и попытался спрятать улыбку. Конечно же, это у него не получилось.
– У тебя одежда мокрая, – заметил Шерлок. – Переоденься, болеть скверно.
– Почти высохла, ничего страшного.
– Я рад, что ты вернулся, – просто сказал Шерлок. – Ты мне нужен.
Ну вот, снова нашел себе загадку, снова рвется в бой и пытается втянуть в это его. Джон помотал головой, показывая, что еще не готов ехать на место преступления и осматривать очередной труп. Со вчерашнего вечера в этом плане мало что изменилось.
– Прости, но нет, нет.
– Но… – Шерлок будто растерялся и даже отступил на шаг назад. Странно. – Почему?
– Я не готов ничего расследовать и… Подожди, – Джон отложил нож и внимательно присмотрелся к Шерлоку. – Что ты имел в виду?
– Только то, что сказал. Ты мне нужен, Джон, просто нужен. Сегодня и, наверное, всегда.
Джон нервно сглотнул, сжал руку в кулак и почувствовал, как по пальцам потекло что-то вязкое и закапало на пол…
Шерлок не без удовольствия наблюдал за реакцией Джона. Чуть вытянувшееся лицо, вытаращенные глаза и понимание, удивление, сомнение, надежда. Эмоции, скорее, положительные. Шерлок ждал молча. Джон досадливо встряхнул рукой – слишком резко и сильно сжал пальцы, умудрившись раздавить сырое яйцо – и полез в холодильник за новым, явно намереваясь продолжить готовку. Затем спохватился, помыл руку, с сожалением отодвинул в сторону помидоры, сыр и зелень, глубоко вздохнул и повернулся Шерлоку.
– И давно ты это понял?
– Еще в больнице, – честно признал Шерлок. – После того, как ты меня прогнал из своей палаты.
– Я… ценю это, – серьезно сказал Джон. – Твое признание.
Ценит? Джон снова спрятался в своем коконе, пытаясь скрыть от Шерлока эмоции и чувства. Будто старался доказать, что вот он теперь такой настоящий – холодный, неуступчивый и бесчувственный. Да только свои истинные чувства он уже показал той самой первой реакцией, раздавленным яйцом, скорлупа от которого по-прежнему лежала на полу. Чтобы раздавить сырое яйцо, требуется приложить некоторую силу, простого нажатия мало – скорлупа так просто не поддается планомерному давлению. И этот жест – судорожное движение левой руки, почти привычка от прошедшего тремора, выдает крайнее волнение и всплеск чувств. Джону точно не было все равно, но он зачем-то старался это скрыть.
– Я не хочу терять тебя, – снова предпринял попытку Шерлок. – Знаешь, мне нравится находиться рядом с тобой, наблюдать за тобой, разговаривать с тобой. Мне нравится знать, что ты рядом – дома или на расследовании, просто рядом. Неужели тебе этого не достаточно?
– Нет, – казалось, его ничуть не тронули слова Шерлока. – Мне тоже нравится находиться рядом с тобой. Но ты сам сказал, мой бич – это адреналин, а ты и твои расследования – отличные поставщики этого вида наркотика. Мы нужны друг другу только как стимул для наших потребностей. Тебе нужно с кем-то говорить и делиться теориями, как с черепом, мне же – порция острых ощущений и опасности. Идеально подходим друг другу, правда же? – он горько усмехнулся и снова взялся за ужин.
– Нет, – возразил Шерлок. – Ты не можешь так думать.
– А я всего лишь пытаюсь представить ситуацию с твоей точки зрения.
– Глупо. Ты изучил некоторые поверхностные аспекты моего метода, но не понял его сути.
– И в чем же она?
Шерлок улыбнулся. Просто так, чтобы подбодрить Джона и показать, что он не сердится, не обижается и способен воспринимать все объективно. Джон явно сомневался, был не уверен и пытался скрыть это. Зря. Обычно Шерлок даже гордился, что мог прочесть его, как открытую книгу. Ровно до того момента, пока Джон не проявлял какой-нибудь неуместный героизм, поддавшись эмоциям. Вот это сложно было просчитать или понять, и это делало Джона таким, каким его лю… ценил Шерлок. И сейчас хотелось доказать ему это все не словами, хотелось снова подойти, обнять, почувствовать запах волос и упрямое дыхание в шею. Хотелось зайти даже дальше, приподнять его голову за подбородок, заглянуть в глаза. Они будут чуть испуганные, с расширенными зрачками, и такими доверчивыми, как всегда, как раньше. А дальше приблизиться к его губам – красноречиво и избавляет от тысячи вопросов, а еще так ново и странно волнующе…
Шерлок сглотнул и на мгновение прикрыл глаза. Нет. Он лишился права на эту попытку, когда, перешагнув через все чувства Джона, совершил предательство – изнасиловал его. И скорее всего Джон воспримет его действия, как продолжение кошмара. И будет не так уж неправ.
– Суть в том, что не все поддается строгому анализу, – пытаясь говорить спокойно и не выдать недавних фантазий, ответил Шерлок.
– Например?
– Чувства, эмоции.
– Обычно ты просчитываешь поступки людей на несколько шагов вперед. Ты всегда точно знаешь, что они чувствуют и как поступят. Это так примитивно, не правда ли?
– Нет. Я говорю не об обычных человеческих реакциях, которые безусловны для каждого слоя населения.
– Говори проще.
– Я о твоих чувствах, и о моих, о наших эмоциях.
– Что? – Джон снова отложил нож и удивленно взглянул на Шерлока. – С каких это пор они тебе непонятны?
– С некоторых. С тех самых, как я повадился засыпать у тебя в комнате, а ты при этом не особо возражал.
– Но…
– С тех самых, – Шерлок, не удержавшись, подошел ближе, глядя Джону прямо в глаза, – как я не мог объяснить морщины у тебя на лбу усталостью или болевыми ощущениями. Как я не смог четко сказать, что ты испытываешь в данный момент, хотя знал, когда ты звонил своей сестре или что ел на завтрак. Это понятно и более чем очевидно. И это не ты стал другим, это во мне что-то изменилось, сломалось. Из-за тебя.
Шерлок часто задышал, словно пробежал марафон по улицам Лондона. Странная реакция на простые слова, хоть и довольно сильно окрашенные эмоционально. Так не должно быть с ним, с кем угодно, но только не с его организмом. Так не случается, когда четко дозируешь эмоции, просто откидывая ненужные и опасные. Его защита оказалось далеко не так надежна, как казалась. Или же он сознательно ослабил ее?
Джон улыбнулся и покачал головой.
– Значит, во всем виноват я?
– Очевидно.
– Замечательно, просто отлично!
Это прозвучало обидно. Совсем не та реакция, на которую рассчитывал Шерлок, затеяв весь этот разговор. Джон должен был оттаять и принять его откровение, должен был убедиться, что ему уже точно больше ничего не грозит, и что Шерлок дорожит им куда больше всего остального. Снова просчет. Очередной.
========== Часть 2.4. ==========
Шерлок молча развернулся и вышел из кухни. Пожалуй, лучше проверить почту, посетить сайт, связаться с Лестрейдом, одним словом – сделать привычную работу. И показать Джону, что не так уж важен был для него этот разговор. Так, очередное средство от скуки. Небольшой эксперимент на его чувствах.
В почте оказалось целых два сообщения, одно из них Шерлок стер сразу же – некая девица по имени Мэри Морстен, получавшая регулярно на свой счет приличную сумму денег от неизвестного доброжелателя, оказалась недовольна своей участью. Скучно, да и просто не хотелось браться за это дело. А вот второе письмо от некой Вайолет Смит оказалось очень вовремя, и Шерлок углубился в чтение… Безлюдная местность, одинокая велосипедистка, неясные подозрения… смелая девушка, хоть и недостаточно умная. Этим делом следует заняться, съездить на место, поговорить с возможными свидетелями…
– Шерлок, – раздалось под самым ухом, и на клавиатуру ноутбука опустилась тарелка с омлетом. – Поешь.
– Я работаю, – тут же отмахнулся Шерлок и отодвинул еду в сторону – мешала.
– Шерлок! – настойчивее позвал Джон. – Ешь, или я начну кормить тебя силой.
– Маловероятно. Я гораздо сильнее, чем кажусь на первый взгляд.
Крышка ноутбука тут же захлопнулась, придавив Шерлоку пальцы. Он зашипел от боли, укоризненно глянул на Джона и демонстративно отвернулся от еды.
– Ты снова, – вздохнул Джон.
– Я не ем во время расследований, ты забыл?
– Тебе нужно есть, твой организм еще не полностью оправился. Впрочем, кому я говорю.
– Верни мне ноутбук, – хмуро попросил Шерлок. На Джона он старался не смотреть. Ведет себя, как ни в чем не бывало.
– Нет. Прости, но ты должен поесть.
Джон обошел стол и присел около Шерлока на колени, в его руках была злополучная тарелка с омлетом и вилка. В его взгляде больше не было раздражения, наоборот, появилась какая-то веселость и легкость. Словно он действительно собирался кормить Шерлока. Вполне может быть, что так…
– Ты что? – растерянно спросил Шерлок.
– Так ты будешь есть сам?
Шерлок взял тарелку и, совершенно не чувствуя вкуса, вилка за вилкой съел все. Джон в это время сидел на краешке стола и внимательно следил за ним. Заботится. Снова. Неожиданно.
– Я подумал над твоими словами, – тихо сказал Джон.
Шерлок промолчал, чувствуя, как учащается его собственный пульс и, чтобы успокоиться, встал со стула и зашагал по комнате. Джон преградил ему путь, оказавшись очень близко, и положил руки ему на плечи. Шерлок судорожно вздохнул, тогда как расстояние между губами Джона и его лицом стремительно сокращалось…
Темный завиток волос на виске притягивал взгляд. Джон осторожно коснулся его носом – легкий, мягкий, чуть щекочет – и прошептал на выдохе:
– Это сумасшествие, но ты тоже нужен мне.
– Почему сумасшествие? – немного растерянно спросил Шерлок. Его плечи под ладонями Джона чуть подрагивали, выдавая сильное волнение.
– Потому что жить с тобой, быть с тобой само по себе ненормально.
– Так говорят тебе окружающие.
– Иногда так считаю и я сам.
– Особенно в последние три недели.
– Да.
Они так и стояли очень близко друг к другу. При каждом слове Шерлока Джон чувствовал его дыхание на своей шее. И это было так приятно, словно его-то и не хватало, чтобы, наконец, полностью расслабиться и почувствовать себя… дома, в безопасности. И Шерлок, такой беззащитный сейчас, растерянный, он просто стоит и ждет, что предпримет Джон. Он понимает, кажется, едва ли не впервые старается понять чувства, и учесть их, прислушаться к ним.
– Ты изменился, – сказал Джон.
– Нет, – возразил Шерлок.
– Изменился, не отрицай это. Месяц назад ты бы сбежал от меня, вздумай я накормить тебя ужином или подойти так близко.
– Первое вполне возможно, второе маловероятно.
– Что? – Джон отстранился, чтобы взглянуть Шерлоку в глаза. Он это серьезно? – А как же твои бесконечные заявления о пользе одиночества и вреде всяких отношений и эмоциональных привязанностей?
– Я передумал.
– Шерлок!
Он улыбнулся, издевательски так.
– Эмоциональная привязанность, как таковая, все равно возникла между нами, причем гораздо раньше, чем я сам мог себе вообразить. Это то, что ты называешь дружбой. Глупо отрицать, но моя зависимость от тебя строится не только на расследованиях, где ты оказался вполне приемлемым помощником, но и на домашних взаимоотношениях. С тобой комфортно, ты не слишком мешаешь и с уважением относишься к моей работе. И иногда ты умеешь удивить меня. Я не смог проследить момент, когда стал выделять тебя из всех прочих, когда появилась необходимость говорить именно с тобой, видеть именно твои глаза напротив, знать, что ты рядом. Я упустил его, и только поэтому процесс зашел так далеко, что его уже не остановить. И мне придется жить с этим, как, впрочем, и тебе, – Шерлок говорил быстро, будто объясняя очередную цепочку умозаключений. Хотя, наверное, для него это так и выглядело – логические выводы и построения. Да только куда уж логике до нормальных человеческих чувств.
Шерлок замолчал, ожидая ответа. Джон не смог сдержаться и рассмеялся, громко и неудержимо. Никогда еще, никогда ему ни в чем не признавались в такой форме. Обычно для Шерлока, немного оскорбительно на непривычный слух, но так важно для Джона. Шерлок непонимающе нахмурился, вот-вот отойдет в сторону, он вполне может обидеться. Джон не знал точно, но мог с уверенностью утверждать, что Шерлок не привык так раскрываться перед кем-либо. Вообще были ли подобные эпизоды в его жизни раньше? Он все больше отрицал и запутывал, пугая своей манерой «общения». И вовсе не выкладывал свои чувства на блюдечке. Никогда. Ни для кого, кроме…
– Прости, – прошептал Джон, старясь взять себя в руки. – Прости, я все понимаю, но… прости.
– Трижды, – констатировал Шерлок. – Ты трижды сказал «прости». Тебе смешно думать, что я могу испытывать такие чувства?
Какой же он иногда поразительно недогадливый!
– Нет, я…
– Или ты удивляешься моим словам после того, как я наглядно продемонстрировал тебе обратное и избил тебя?
– Нет, Шерлок…
– А может быть тебе до сих пор неприятно находиться со мной в одной комнате, в этой комнате, стоять ровно на том месте, где я изнасиловал тебя?
– Что ты…
Джон осекся и посмотрел себе под ноги. Действительно, то самое место, только ковер другой, но вряд ли это что-то меняет. Улыбка тут же сошла с губ, а в памяти снова всплыл жесткий ворс, который он кусал, старясь сосредоточиться только на нем, чтобы не чувствовать. Тогда это не получилось. И сейчас будто ножом резануло, отсекая, словно ненужные органы, недавние комфорт и радость. Да что же это такое…
Джон поднял взгляд на жесткое лицо Шерлока. Он не видел его выражения тогда, лежа на животе со спущенными штанами, не смотрел в глаза, не запоминал их безумный блеск. Может быть, только поэтому он и смог простить, убедив себя, что это был не Шерлок. Не тот, кого он так хорошо знает. Или думал, что знает. Но теперь… взгляд пронзительный, жестокий, с затаенной обидой и тщательно скрываемой болью. Наверное, именно такой был и тогда. Может, безумие, наркотики, потеря контроля – только прикрытие? И настоящий Шерлок вот он, стоит и скалится, задумывая очередную пытку.
Джон в страхе попятился назад, но, не сделав и трех шагов остановился, глубоко вздохнул, сжал руку в кулак и ударил Шерлока в скулу. Со всей силы, искренне желая причинить ему боль.
Шерлок упал, нелепо распластавшись на полу. Он не пытался сопротивляться, только развернулся и внимательно смотрел на Джона. Великолепный шанс отыграться, он позволит сделать с собой все, что угодно…
Джон тут же отогнал непрошенную предательскую мысль. Так нельзя, это не решит проблему, а только усугубит ситуацию. Да и не сможет он, конечно, не сможет. Это не то, что действительно было нужно. Паника отпускала, ушла почти так же быстро, как и появилась.
– Вставай, – буркнул Джон и протянул Шерлоку руку. Тот недоверчиво уставился на нее прежде, чем ухватиться и принять.
– Джон…
– Не надо.
Он не выдержит еще извинений в стиле Шерлока, признаний или чего-то подобного. Наверное, действительно еще рано думать о чем-то ином, кроме ненавязчивого соседства.
– Надо, – возразил Шерлок. С покрасневший распухшей скулой он выглядел как-то… обезоруживающе. – Выслушай.
Он выжидающе замолчал. Спрашивает разрешения, будто ничего и не случилось только что. Джон кивнул.
– Тогда, под наркотиками я… это был мой способ стать ближе к тебе.
Джон хмыкнул.
– Оригинальный способ и, главное, действенный.
– Я не говорю, что он обоснован, хотя тогда казалось, что вся моя ненависть, как и тщательно скрываемая потребность, нашли достойный выход. Это был сильный наркотик и большая доза.
– И ты едва выжил. Мне пришлось спасать тебя.
– Спасибо тебе… за это.
Джон снова обошелся коротким кивком.
Шерлок отошел в сторону и поглядел на свой ноутбук. Наверное, уже думает о работе, высказал все, что хотел, и теперь переключился на очередную жертву преступления. Как обычно.
– Новое дело? – безразлично поинтересовался Джон, чтобы сказать хоть что-нибудь. А может, чтобы вновь увидеть прежнего Шерлока и попытаться поверить, что никакого разговора не было.
– Да. Да. Завтра возьмусь, – немного рассеянно отозвался Шерлок.
Завтра? Джон не поверил своим ушам. С каких это пор Шерлок откладывает загадки даже на пять минут? Так… не бывает. Наверное, на этом мир держится. Персональный мир Джона Уотсона.
– Шерлок? С тобой все в порядке?
– Более чем.
– Тогда какого черта…
Шерлок развернулся – лицо серьезное, напряженное, в глазах решимость и спокойствие – и вновь приблизился к Джону. На этот раз медленно, даже плавно, не излучая ни капли опасности.
– Возможно, я тебя изначально не так понял, – сказал он, подойдя совсем близко. – Твой смех.
– Смех… – Джон уже успел забыть, что пятнадцать минут назад был неудержимо счастлив. Будто и не с ним это было или вообще привиделось. – Да-да, я не хотел обидеть тебя. Просто не ожидал, что ты сможешь признать свои чувства.
– А почему бы и нет? – Шерлок вроде бы искренне удивился. И правда же… почему… – У меня есть вполне определенная цель, – внезапно осипшим голосом продолжил он. – И я не отступлюсь, знай.
Он протянул руку и коснулся щеки Джона. Очень нежно, почти невесомо провел пальцами по коже, до подбородка, к губам, при этом внимательно следил за реакцией, готовый в любой момент прекратить. Джон застыл от неожиданности, а затем прикрыл глаза, собираясь с мыслями, силами, чувствами… Невероятно. Это не было неприятно – тепло и ласка – скорее, непривычно и… невозможно поверить, что это делает Шерлок. Его Шерлок, которого он знал лучше, чем кто бы то ни было. Его Шерлок, которому всегда было плевать на разного рода чувства и сантименты. Его Шерлок, который совсем недавно казался то чудовищем, то единственным надежным якорем. Его Шерлок, который, если залетит в голову идея, всегда пойдет до конца…
Джон подался навстречу ласкающей руке, разрешая, позволяя, наслаждаясь. А потом открыл глаза. Шерлок был совсем рядом, он наклонился и застыл в каких-то пяти сантиметрах от губ Джона.
– Я могу? – спросил он.
– Да, – выдохнул Джон.
И тогда Шерлок легко коснулся губ Джона своими…
Шерлок не собирался заходить далеко. Хотел только красноречиво показать Джону, что понимает, принимает и готов прислушаться, показать доступным ему языком, как бы двусмысленно это ни звучало. Поцелуи, как таковые, никогда не входили в число любимых занятий Шерлока – пустое безинтеллектуальное занятие, призванное разве что время убить. Физическое удовольствие, которое они доставляли, конечно, было приятно, но оно никогда не сравнится с удовольствием интеллектуальным. Но теперь, едва почувствовав мягкие, слегка обветренные губы Джона, он непроизвольно прижался сильнее, приоткрывая рот. Провел языком по нижней губе, медленно, осторожно, чуть сжал ее, отпустил, ожидая ответной реакции. Джону точно не было неприятно, он тяжело задышал и уперся руками в грудь Шерлока – схватился, не оттолкнул. Шерлоку и самому сейчас пригодился бы надежный якорь. Вкус Джона пьянил и манил, уговаривая на более решительные действия, проще всего было подчиниться, но…
– Так вот, – Шерлок с трудом отстранился и попытался сохранить серьезное выражение лица, – надеюсь, ты меня понял.
Сердце отплясывало какой-то странный рваный ритм, Джон не убрал рук с груди Шерлока, и сейчас наверняка это чувствовал. Пусть знает, пусть видит, в конце концов! Пусть хоть как-нибудь отреагирует…
И Джон улыбнулся и облизнул губы.
– Извинения приняты, – сказал он.
– Тебе… понравилось? – зачем-то спросил Шерлок. Ощущения, словно он шел по гнилым доскам над пропастью – один неверный шаг, и упадет, не успев даже вскрикнуть. Это мешало сосредоточиться, но не раздражало особо.
Джон засмеялся и провел рукой по груди Шерлока – ласка или жест успокоения?
– А ты не видишь?
– Я вижу, что твои зрачки расширены, пульс учащен, ты облизываешь губы, ты бы вытер их, будь тебе противно. Ты не отталкиваешь меня и улыбаешься, однако не ответил на мой поцелуй. Ты или еще не решил, нужно ли тебе все это, или ждешь, пока я закончу, чтобы сообщить, что все-таки не нужно. Я помню твои слова, постоянное утверждение, что ты не гей, и отношения с мужчинами, хоть и считаешь нормальными, но неприемлемыми для себя. Однако твое рвение и частота этих утверждений говорят, скорее, о каком-то внутреннем страхе или барьере, поставленным сознательно, разумом, а не на уровне физиологии. Такие барьеры рушатся, стоит ударить в слабое место. Так что вполне возможно, что тебе понравилось, и ты согласен двигаться дальше, судя по улыбке и взгляду на меня, – отчеканил Шерлок, с каждым собственным словом расслабляясь. Разговор помогает думать и упорядочивает мысли. Кажется, именно с этой целью Шерлок когда-то заменил череп на Джона – чтобы он помогал делать правильные выводы, просто слушая, участливо, с интересом. И Джон всегда справляется со своей задачей. Всегда…
– Да, ты прав, я не против, – согласился Джон. – Знаешь, кажется, все мои утверждения и страхи растаяли три недели назад, стерлись в порошок.
– Прости…
– Не стоит. Я уже давно простил, а ты еще привыкнешь извиняться. Как я это буду потом людям объяснять?
– Скажешь Доннован, что я подхватил редкую заразу в больнице. Она обрадуется.
– Да, и правда же…
Джон подошел чуть ближе и уткнулся носом в шею Шерлока. Это знак признания, принятия и ожидания комфорта. Жест доверия. Полного. Безграничного. Шерлок глубоко вздохнул, почему-то появился комок в горле, стало трудно дышать, словно отпустило напряжение, державшее его эти три недели. Он и не подозревал о его настоящих масштабах.
– И ты готов двигаться дальше? – справившись с собой, спросил Шерлок.
– Дальше? – Джон немного отстранился. – Мы же только начали…
– Если смотреть на вещи объективно, то начали мы гораздо раньше, просто не давали себе труда осознать это. Я не думал, что теряю что-то важное. Знание, как и многие истины, открылось мне в самый критический момент, когда причин скрывать его от себя уже не осталось.
– Хорошо, но мне все-таки нужно привыкнуть к твоей новой роли в моей жизни.
Шерлок немного нахмурился.
– К своим подружкам ты не особо долго привыкал, – обиженно заметил он. В самом деле, будто они чем-то были лучше.
– Потому что они на самом деле мало что для меня значили.
Джон смотрел на Шерлока со смесью веселья, нежности, потребности, восхищения, обожания, тепла, желания, заботы… Есть для этого одно определение – слово, которое Шерлок никогда не рассчитывал услышать в свой адрес. И сейчас пока не время. Кажется, они с Джоном уже все выяснили, и теперь просто стояли посреди гостиной, глядя друг другу в глаза. Завораживающее занятие, но…
========== Часть 2.5. ==========
Шерлок, посчитав, что разговор закончен, улыбнулся и прервал зрительный контакт, отвернулся, прошел к своему креслу и выудил из него ноутбук. Хорошо бы в почте был десяток нераскрытых преступлений – сложных, запутанных, совершенных умнейшими людьми Лондона. Потому что изнутри распирала энергия – задорная, буйная, требующая немедленных активных действий. Все разрешилось самым замечательным образом, Джон понимает его, прощает, хочет близости. Ну а пока пусть свыкнется с новыми мыслями, пусть научится думать о нем, о Шерлоке, в совершенно новом для него ключе. Даже не взглянув больше на Джона (чтобы не нервировать его и самому вновь не отвлечься), Шерлок с радостью заметил три входящих сообщения, одно из которых было от Лестрейда. Не смог дозвониться, что ли, или почему-то решил не мешать. О! Вечер складывается просто замечательно!
– Шерлок? – позвал Джон. Он все еще стоял на прежнем месте.
– Работаю, – буркнул Шерлок, вчитываясь в список собранных улик и не замечая напряжения в голосе Джона.
– Ты же сказал, что это подождет до завтра.
– Мы же все выяснили, и у меня появилось свободное время.
– Шерлок?
Найдено два пятна крови. Откуда второе пятно? Судя по расположению тела, оно…
– Шерлок!
Оно чуть меньше первого на краю богатого ковра. Не оно ли ключ?
– Шерлок!!!
Джон оказался рядом, силой отобрал ноутбук и наклонился к Шерлоку. Разозлен. Раздражен. Как мило, это его обычное состояние – реакция на некоторые действия. Например, на игнорирование, когда Шерлок слишком увлечен работой, или метания, когда ему скучно, или…
– Мы не закончили, – сказал Джон, его зрачки расширились, и он медленно продолжил: – Я не закончил.
Он обхватил голову Шерлока ладонями и поцеловал. Страстно, нетерпеливо, сминая ему губы, не приемля никакого сопротивления. Его последняя фраза – та самая фраза, после которой Шерлок набросился на него две недели назад. Что случилось?
– Что случилось? – с трудом увернувшись от очередного поцелуя, спросил Шерлок. – Ты противоречишь сам себе.
– Ничего, – прошептал Джон, опускаясь к шее. – Ничего.
– Ты непоследователен, нелогичен.
– К черту логику!
– Джон! – Шерлок поймал его за плечи и слегка встряхнул, не давая продолжать. Ему не нравился этот напор, будто Джон сорвался и не совсем осознавал свои действия. Сам же потом себе не простит, когда опомнится. – Что случилось?
– Ничего, я…
– Ты? Снова… воспоминания?
Они преследовали их, пробуждаясь в самый неподходящий момент, заставляя сердце сжиматься в комок, прошивая грудь огненными стрелами. Слишком мало еще прошло времени, может, они торопят события? Шерлок почти научился абстрагироваться от воспоминаний, Джон же пока остро реагирует на каждую вспышку.
– Да.
– Тогда не стоит, – мягко, но в тоже время категорично посоветовал Шерлок. Не так он видел их первую близость. Не со злости, не в отчаянии, не в желании отомстить, он хотел, чтобы секс действительно стал близостью, а не очередным безумным, глупым поступком.
– Нет, я хочу.
– Джон, не нужно. Ты не в том состоянии, чтобы судить здраво.
Не зная, что можно сделать еще, как успокоить – то ли продолжать говорить и взывать к разуму и логике, то ли попытаться встать на место Джона и сделать что-нибудь из того, что делают обычные люди, когда их близким плохо. И Шерлок, решив действовать методами обычных людей, о которых он имел весьма смутное представление, быстро усадил Джона к себе на колени. Довольно неожиданно – нетипичный для Шерлока жест, должен удивить, немного успокоить и показать заботу. Джон послушно сел, вероятно, только от удивления не попытавшись сопротивляться, и, кажется, даже улыбнулся. Получилось натянуто, но он все больше становился похож на самого себя.
– Шерлок, я… иногда я вспоминаю, это правда. Особенно, когда думаю о нас с тобой, о наших отношениях, которые, я всегда верил, не могут закончиться так нелепо. Я ведь собирался выдержать все ради нашей дружбы. Все, но только если увижу в тебе такое же стремление, – Джон вздохнул и прикрыл глаза. Откровенность хоть и приносит облегчение, но никому не дается просто. – Знаешь, иногда я думаю, как могло бы быть все иначе, если бы мое желание сейчас не сопровождалось болью. Ты должен быть в курсе, наверное, но есть такая методика. Психологическая. И я подумал, что можно вытеснить или заменить одни воспоминания другими. Аналогичными.
