Текст книги "Двойное счастье (СИ)"

Автор книги: Topsyatina

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)

.15

Мужчина проснулся от негромкого звона и света с панели. Рей рядом слегка дёрнулся, но не проснулся. Привезли его стимулятор. Брюнет медленно и аккуратно выполз из объятий, подобрал свои джинсы и пошёл открывать. Стояла глубокая ночь. Он сделал себе кофе, зевнув. Стимулятор был мелкий, как резинка, размером с небольшое кольцо. Выдохнув, Бьёрг сделал круговое движение головой, чтобы размять шею. От сна с близнецами в одной позе тело затекло. Оставив покупку на столе, он пошёл мыться.

Выйдя из душа, вытирая волосы на ходу, увидел голого старшего близнеца. Тот допивал его кофе, поглаживая себя по груди.

– Только не говори, что опять?

Голос у альфы был максимально несчастный, руки опустились, и сразу накатила усталость.

– Да, прости.

Рей говорил спокойно, но было видно, что его потряхивает.

– Дай мне немного времени, – попросил Лейф, подходя к нему.

Юноша обнял его, целуя, вжавшись пахом. Но очень быстро отстранился, уходя в душ. Пока он мылся, Бьёрг успел перекусить, выпить энергетик и опробовать кольцо. Оно зажало ему плоть под головкой. Первые секунд десять было больно, а потом он привык. Рейер вышел, вкладывая в его ладонь презерватив. Он был мокрый снаружи и внутри, пах свежо и пряно. Брюнет облизался, целуя его в уголок губ, и утянул на диван. Юношу уже не штырило, как в самом начале течки.

– Зуда больше нет, – соблазняюще шепнул тот, – но я всё равно тебя хочу.

Он перекинул ногу через любовника, целуя, кладя руки на широкие плечи, привстал, позволяя Лейфу надеть презерватив на окрепший член. Потом медленно принял в себя, откинув голову. Бьёрг целовал парня в ключицы, не разрешая резко насадиться.

– Позволь мне самому, – прошептал парень, двинувшись.

Альфа ровным счётом ничего не сделал. Только поддерживал его, чтобы не грохнулся. Рей завёл руки назад, развёл ягодицы и стал подниматься. Опустившись до конца, он выдохнул и улыбнулся. И стал двигаться только так. Вверх-вниз-вверх-вниз. Мужчина откинулся на спинку, слегка вскидывая бёдрами. Рей стонал, крутил задом так, что Лейф обомлел от ощущений. Старший склонился, поцеловал альфу, насаживаясь. Протянул руку, обхватил его ладонь и недвусмысленно потянул вниз, к своему паху. Они стали дышать друг другу в губы, не прекращая процесса.

– Сильнее!

Бьёрг чуть сместил старшего, чтобы он упёр колени по обе стороны от него и привстал, положил руку на поясницу и чуть спустился. А потом принялся размашисто подкидываться бёдрами. Рей покраснел, закусил губу, дроча себе с помощью руки Лейфа. Стонал чуть вымученно, не сжимался, позволял брать себя, хоть и просил не мешать ему. Брюнет не понимал, откуда у него вообще силы взялись, но просящий Рей, умоляющий и без стеснения желающий его – прекрасен. Желание омеги вдохновляет всегда. Поэтому мужчина просто ебал, пока мог. Стимулятор делал своё дело: пенис стоял, напрягшись, проникая в тело парня с особым рвением. Хотелось ускориться, не оттягивать, как Лейф любил это делать. Одно дело в постели, с двумя мальчиками, обласканный и никуда не торопящийся. А другое дело – течка, когда не понятно, когда с ума сойдёт следующий и хватит ли выдержки альфы на обоих. Этот вопрос мучил даже сейчас, ведь стимулятор просто удержит эрекцию, а сил-то может не остаться. Лейф же не машина, не может от батареек зарядиться. Юноша стал судорожнее двигать рукой, дышать поверхностно и насаживаться на партнёра быстрее. Бьёрг пережал его член, став отдрачивать жёстко, с поясницы руку не убрал, удерживая. Рей забился, взвыл и кончил. Вместе с его стоном раздался похожий от двери в спальню. Ив наблюдал за ними, мастурбируя. Лейф бережно уложил старшего на диван, встал, подхватил близнеца и усадил в кресло. По сравнению с братом, Ивар был всё такой же невменяемый, заблудившийся в горячке и лихорадочный. Мужчина сразу же взял в рот, массируя его мошонку. Он тёк, был огненный.

– Не тяни, – прошептал Рей, кладя ладонь на плечо брюнета, – я сам.

Альфа кивнул, подхватил на руки Ива, указав старшему на диван. Поставил младшего на колени, задом к себе, сразу вставив. Рей подстроился, лёг и стал сосать у близнеца. Ив кричал, тянулся к любовнику, просил брать его сильнее и глубже. Лейф не отказал. Он засаживал, уже ничего не ощущая, лишь давление на член. Гладил бледную спину, сжимал, наклонившись, целовал татуировку, пальцами поигрывая с сосками. Рей положил руку на его ладонь, ведя по потному телу брата.

Вскоре Ив кончил от совместных усилий брата и любовника, но и не думал отстраняться от Бьёрга. Наоборот, он будто бы только проснулся, встрепенулся, полный жизненных сил, рыча, повалил альфу на спину, оседлал и стал прыгать на нём, хоть и не был возбуждён. Лейф ошалел. Старший тоже решил урвать себе кусок мужчины. Он придвинулся, встал на колени прямо над лицом брюнета, взяв его за волосы, смотря потемневшими зелёными глазами, сказал:

– Оближи меня. Всего.

Дизайнер лишь с охотой высунул язык. Тот опустился и застонал. Лейф ласкал его, чувствуя, как младший насаживается на него свирепо, резко, под разными углами, будто пробует на вкус. Сейчас он чувствовал себя пассивом. Во всех смыслах. Загнанной жертвой, которой пользуются. От этого было паршиво, ведь натура говорила ему обратное: он хищник, он не должен этого позволять. А сердце уступало. Пусть они пользуются им, как игрушкой, доставляя себе удовольствие. Он за этим и приехал в их дом. И даже допустил мысль, что всё будет не так, как ему казалось. В обычные дни он брал их, он трахал их, ощущая себя прекрасным, властным мужчиной. Сейчас же он в западне течных сук, которых любил и позволял делать всё, что в голову взбредёт, ведь потом они вновь станут покладистыми, и он продолжит доминировать.

Его даже заводила эта власть омег. Один дёргал его за волосы, шипел, приказывая лизать и сосать с большим чувством. Второй играл с ним, с его членом, двигался на нём, выкручивая до боли соски, бил по бокам и стонал от наслаждения. Извращенцы.

– Да, Лейф, прямо внутрь, да, – выл Рей, вновь оттягивая его волосы, двинув задом, – ах, глубже, оближи по кругу, да!

Мужчина обхватил его бёдра, тычась в сфинктер. Ив изловчился, протянул руки к брату и стал его целовать. Рейер выгнулся. Они стонали друг другу в рот, возвышаясь над брюнетом. Зрелище поцелуя этих идентичных паскудников распаляло сильнее, будоражило. В животе забурлило, стало покалывать. Бьёрг мощно вскинул бёдрами. Ив распахнул глаза, отрываясь от брата. В тот же момент он всунул язык в старшего почти до корня.

– Ещё! – в голос захныкали оба.

Он альфа, не может быть безучастным вечно. Ивар обхватил пенис близнеца, обцеловывая его плечо, сам продолжая подниматься и опускаться на Лейфе. Мужчина скользнул выше, на яйца, приставив ко входу пальцы. И продолжил свои сладкие издевательства над Рейем, пока его не затрясло. Он согнулся, выдохнул, кончил Бьёргу на лицо и свалился на пол. Ивар вцепился в спинку дивана, посмотрел затравлено на альфу, не унимаясь. Он объездил датчанина, выбил из него дух и охоту к самой жизни. Уморил так, что последней мыслью Лейфа перед обмороком было: «Всё, выдохся».

Он проснулся на диване. На нём лежал младший, крепко спал. Живот стягивало, значит, мужчина был весь перемазан в сперме. Лейф повертел головой. За окном только-только забрезжил рассвет. Постаравшись как можно медленнее выбраться из объятий омеги, чтобы его не потревожить, Бьёрг встал и тут же чуть не рухнул. Тело не слушалось. Голова гудела, как будто он сейчас сознание потеряет. Стимулятора на пенисе не было. Сама плоть казалась раздражённой. И боль. Тупая, обжигающая боль в паху. Это могло значить только то, что Ив трахался с ним, когда альфа уже забылся. Лейф мотнул головой и подумал, что никогда больше не совершит такой глупости. Член был похож на сморщенный кусок неживой плоти. И дотронуться было нельзя: жгло кожу. Будто бы аллергия какая или дикое раздражение. Отлично! Дотрахались до того, что он не сможет заниматься с ними сексом какое-то время от этого уродского зуда. Нет, он слышал, что порой альфы не выдерживали. Это смотря какая омега попалась. А он, дебил, погорел на собственной самоуверенности. Знал ведь, что они лежали не первый день, что это пик. А в пик омеги вообще бешеные. Им лишь бы что в себя засунуть, роли не играет.

В душе был Рей. Он улыбнулся сонно, когда скандинав его обнаружил.

– Не трогай, – попросил, убирая руки близнеца с себя.

Рейер немного опешил, но посмотрев на пах любовника, закусил губу.

– Я ему яйца оторву! – произнёс грозно. – Тебе больно?

– Нормально, жить буду. Просто чешется страшно и болит местами.

– Я закажу тебе мазь, ладно? – старший поцеловал альфу, выходя, уступая место в душе. – Будь готов, у Ива ещё как минимум полдня.

Лейф застонал как умирающий. О, нет!

– А ты?

– А я готов горы свернуть. Секс, крепкий сон – вот всё, что надо.

– Ты спал всё это время? – спросил Бьёрг, вставая под прохладные струи.

– Да, конечно. Мне же надо было силы восстановить.

– Иногда я жалею, что не омега. Забот меньше.

– Ага, – прыснул Рей, начав чистить зубы, – роды, опека над детьми, течки. Супер-жизнь, ничего не скажешь.

Лейф усмехнулся и скрылся в душе. Рей наклонил голову и полюбовался на силуэт его тела через перегородку. Всё-таки, им с братом повезло.

Парень пошёл делать завтрак, стараясь не шуметь. Пока готовился кофе, юноша заказал мазь для альфы, подумав, если бы не воспалённая кожа того – их течка прошла просто изумительно, хотя он и помнил довольно мало. Бьёрг вышел, подхватил Ива, перенёс его в спальню и закрыл за собой дверь, идя на кухню.

– К чему мне готовиться?

– Я не знаю, когда он уснул. Проснётся, возьми его раза два. Потом отрубится. Ну а после будет как новый.

Рей улыбнулся, ставя перед мужчиной чашку. Но Лейф выглядел неважно. Был бледный, вид болезненный.

– Может, тебе прилечь? – обеспокоенно.

– Нет, мне надо поесть, а то я без сил. А потом да, лягу спать. Ты что будешь делать?

– На работу поеду. Мы не вольные творцы, как ты, у нас график.

– Я думал, ты поможешь мне, – почти убито произнёс собеседник.

– Вернусь – помогу. Мы предупреждали, что будет трудно, но ты сам настоял на своём присутствии.

– Я не думал, что со мной вы будете как два бешеных пса.

– Ну, – Рей пожал плечами, – это всё из-за тебя. Есть же разница: живой член или искусственный. Мы обычно чуть-чуть другие, потише. А тут инстинкты, все дела. Каждый из нас подсознательно боится, что ему не достанется. А Ив всегда был немного восприимчивее меня. Так что, терпи, – подловато улыбнувшись, старший чмокнул альфу в лоб и ушёл собираться.

Мазь остудила, принесла волшебное облегчение. Лейф тут же уснул, обнимая Ива. Рей ушёл на работу, пожелав ему удачи, продолжая гаденько улыбаться. Он-то знал, что близнец просто так альфу в покое не оставит. Тот разбудил его в обед. Ив был уже вполне нормальный, только возбуждённый. Он мазал член любовника, шепча, что сейчас они будут удовлетворять друг друга. Поразительно, но Бьёрг ощутил силы и даже желание. Пенис не жёг больше, не было никакого дискомфорта.

– Возьми меня.

Вот так просто, раздвинув ноги и подначив альфу, у них начался последний этап. Хотелось проучить этого гада за то, что не пожалел, что не остановился и продолжил брать своё. За причинённую боль и неудобство. Лейф не давал ему передохнуть, ебал, что было сил, рычал, кусал, вбивался. А Иву было по кайфу. Он лежал на скрученных простынях, поддакивал, тянулся к альфе и выставлял себя, чтобы тот брал. Первый оргазм за этот день мужчину просто снёс. Он лёг и дышал, пока перед глазами шли круги. Нет, он не механический, ещё одну нагрузку он не выдержит просто. Но мелкий паразит весь извёлся. Пришлось прибегнуть к помощи стимулятора.

– На этот раз, малыш, сам, – улыбнулся Лейф, продолжая лежать.

Ивар робким не был, хмыкнул и тут же оседлал партнёра. Чего он только не вытворял. Брюнету надо было только поддерживать его, чтобы мордой в пол не полетел или подрочить. В итоге он угомонился, только когда пришёл Рей и хорошенько ему отсосал. Вовремя очень, потому что Бьёрг чувствовал, что его кроет от усталости.

Близнецы были обеспокоены тем, что альфа спал больше суток. Когда Ив пришёл в себя, весь такой пышущий жизнью, то осознал, что конкретно с братом они сделали. Их любимый мужчина был похож на сухофрукт. На лице оставалась болезненная бледность, пах был красный, приходилось его смазывать, чтобы потом не было никаких проблем. Ночью он спал очень плохо. И то, что не просыпался довольно долго, парней пугало.

– Это я виноват.

– Да брось, – Рей махнул рукой. – Проснётся, поест и будет дальше свои автомобильные модели чертить.

– Мы всё же не сдерживались, а надо было бы, – с обидой на себя сказал младший, смотря, как брюнет изогнул брови будто бы от болезненной судороги.

– Нас ни один альфа не выдерживал. Было вполне предсказуемо, что Лейф тоже выдохнется. Только вот мы его предупредили заранее.

– Ему на нас не плевать, вот он и приехал.

– Значит, не стоит к нему лезть ближайшую неделю. Согласен?

Младший довольно закивал.

В квартире никого не было. Голова гудела, но это, скорее, от долгого сна. Бьёрг сел, потерев глаза пальцами. В паху потягивало, но ни боли, ни раздражения не было. Он пошёл в душ, там удовлетворённо понежился под прохладной водой. Она сняла мнимое напряжение. У стола была растянута панель: «Мы на работе. В холодильной камере всё есть, если ты голоден. Надеемся, ты чувствуешь себя лучше. Твой сон длился больше суток. Мы нервничали. Можешь нас не дожидаться. Твои мальчики».

Лейф поел, спустился вниз, взял все подарки из машины, отнёс в квартиру, оставил ответное послание, что перезвонит, и смылся домой. Он до сих пор чувствовал себя разбитым и каким-то вялым.

Сперва Лейф думал, что это позорно: признаться в том, что ты альфа и не смог совладать с двумя омегами. Но как только он рассказал Сиву о проблеме, тот свистнул завистливо.

– Я вообще удивляюсь, что ты жив остался. На пике фертильности соваться к двум омегам во второй день течки – самоубийца. Меня бы хватило раза на два, ну, три максимум.

– Ты себя недооцениваешь.

– Слушай, а если отбросить все эти неприятности, твой обморок и боль в паху, тебе вообще понравилось?

– Да. Очень. Первый день был особенно приятным. Знаешь, – Бьёрг выдохнул, – я хочу остаться с ними.

– Прямо насовсем?

– Да. Понимаю, знакомы мы недолго, но такого со мной никогда не происходило. Я подчинялся им, Сив. Я! Как думаешь, сколько раз такое могло произойти с Ласом?

Тот замолчал.

– Думаю, ни одного.

– Они вдохновляют меня, как никто и ничто.

– Ты взялся за новый проект?

– Нет, я задумал кое-что инновационное.

– Типа двигателя на ядерной энергии? Идея, надо признаться, изначально не твоя, хоть ты и доработал...

– Нет, что-то совсем новое. Когда я сформирую концепцию у себя в голове, то позвоню тебе. За меня поцелуй своих, ладно? Я пойду.

Свернув панель, мужчина прихватил большую чашку кофе и спустился в мастерскую. Там, открыв панель и чертёжную сетку, позвонил секретарю и попросил не беспокоить его, пока он сам не объявится. А затем написал близнецам: «Я люблю вас. Вы моя страсть, подъём, муза, увлечение, взлёт, воодушевление. Вы – пафос, наитие, одержимость. С вами я окрылён, я хочу творить. И я знаю, что это взаимно».

.16

Так им в любви никто не признавался. Было ясно, что Лейфа посетило вдохновение, он готов создать что-то полезное, что-то действительно новое. И близнецы не стали ему мешать. Они притаились, лелея свои чувства последним посланием от альфы.

Бьёрг дал о себе знать лишь через неделю. Он позвонил и позвал их. Они все вместе поужинали, потом перепихнулись. Наутро взяли одну из машин дизайнера и укатили. Проект он им так и не показал, хотя упомянул, что работает над новой системой слежения.

– Фидеры.

– Как ново! – Сив прыснул, махнув в его сторону рукой.

– Ты не понял, – Лейф подался вперёд, – совершенно не те, к которым все привыкли. Новый уровень. Сенсорные полосы на панели, вшитые в обивку, растянутые по всему салону. Не выдрать, не замазать. Только вдумайся и представь: если у тебя в машине будет протянута одна полоса, которая автоматически может связаться со службой спасения или полицией, которая снимает всё, загружая в реестр. Всё просто. Даже если ты с любовницей кувыркался, то сможешь подчистить эти записи, получив доступ по отпечатку пальца. Я не собираюсь нарушать права частной жизни. При малейшем нарушении фидеры всё регистрируют, в этом и будет состоять вся прелесть и новизна. Допустим, толчок, попытка взлома или нехватка кислорода. На сервисе уже будут твои данные. Тем самым, видео-фиксаторы останутся в прошлом.

– Это поразительно. – Сиверт сидел с открытым ртом. – Почему раньше тебя до этого никто не додумался?

– Не знаю, – альфа пожал плечами. – Но эта разработка не будет дешёвой. Подойдёт только элитному классу.

– С этого стоит начать. Как я понимаю, от меня тебе нужен патент?

– Да, именно. Я уже начал разработку, проект не стоит, но мне нужны документы, дающие право продвигаться дальше.

– Поверь, – друг положил ему ладонь на плечо, – никто раньше о таком не слышал. Действуй, это феноменально. Я бы сказал, это очередной прорыв в безопасности.

– Это не всё.

– Что-то ещё такое же интересное?

– Я хочу создать презерватив нового качества.

Сив чуть не уронил кружку.

– Что?

– Презерватив, ты не ослышался.

– Боже, как тебе в голову-то такое пришло? Хотя, не отвечай, и так понятно, в каких условиях.

– Когда я проснулся после всего, – Лейф отпил немного кофе, – то почему-то подумал: а можно ли ускорить реакции омеги? Ты никогда не хотел, чтобы Вер кончал быстрее и сильнее тебя? Я имею в виду, что даже если ты держишься, то порой омеге не хватает двух раз, а ты уже выдохся. Что если усилить трение и воздействие на стенки прямой кишки, не навредив при этом.

– Как?

– Согрев. Уже дома я подумал, что трение и температура играют здесь ключевые роли. Да, есть согревающие мази, смазки, бла-бла-бла. Даже презервативы, провоцирующие чрезмерное желание. Но в сексе, в самом процессе, их эффект краток.

– И каков итог твоих размышлений?

– Презерватив с пульсирующими желобками, как вены на пенисе.

– А принцип?

– Солевая грелка.

– Да ты шутишь!

– Вовсе нет. Представь, что в этих желобках будет солевой раствор, а вместо аппликатора – твой орган, который их разогреет. Они отвердевают и становятся огненными.

– Ну, будет горячее, и что?

– И то, что при более высокой температуре организм восприимчивее. Ты не думал, что зимой омеги достигают оргазма медленнее, чем летом?

– Вер кончает одинаково как зимой, так и летом.

– Это тебе так кажется. У омег есть зависимость от времени года, точно так же, как у альф и горячих ног.

– Что ты несёшь? – Сив расхохотался.

– История стара как мир: альфе сложнее кончить, если у него холодные ноги. Никогда не замечал?

Сиверт задумался.

– Предположим, ты прав.

– Так вот, если повысить температуру, присовокупив трение от полового акта, то мы получаем мощный омежий оргазм. Лично мне это поможет обуздать моих «зверей».

– Почему же медики до сих пор не изобрели такой презерватив?

– По той же причине, что и конструкторы – фидеры, – ответил Бьёрг с улыбкой. – Мне нужны от тебя два патента.

– Я сниму деньги с твоего счёта. – Сив помолчал. – Знаешь, мне кажется, ты разбогатеешь ещё больше.

– Мне так тоже кажется.

– А ещё я рад, что близнецы таким вот образом действуют на тебя. Ты всегда был творческим психом, но сейчас у тебя, по крайней мере, нет откровенно глупых идей. Если всё, что ты придумал, получится, то и я получу свой отросток от твоей славы.

– Ты об этом давно мечтаешь. Знаешь, – Лейф грустно посмотрел на друга, – думаю, скоро я уеду.

– Куда это?

– В Данию.

– Зачем? Тебе тут плохо?

– Я хочу жить с близнецами.

Сиверт поставил чашку на блюдце и отогнал официантку, которая хотела предложить им что-либо ещё.

– Разве ты не можешь жить с ними здесь?

– Всё слишком далеко зашло, я...

– Лейф, очнись! Ты с ними ничтожно мало времени провёл, пережил всего одну течку. Сколько ты знаком с парнями? Три месяца? Только не говори, что хочешь совершить очередную тупость.

– Я в жизни так не любил.

– Но это не значит, что больше в жизни и посмотреть не на что, верно? Остуди голову. Не смей думать о женитьбе. Я тебе морду набью, если ты в ближайший год заикнёшься.

Сив знал друга, как никто другой. Бьёрг закусил губу и потупил взгляд.

– Ты всегда торопился, всю свою жизнь пытался поспеть за отцом, оправдав его надежды, но потом, в итоге, напоровшись на грабли, пошёл своим путём. Хотел быть похож на Нильса, ведь старший брат был для тебя примером, но вовремя понял, что он тупой придурок, который только деньги из семьи сосать может. А потом? Лейф, потом было блядство, раздрай, тысячи омег и бет. Лас, который показался тебе даром божьим. Сейчас ты вновь распалился. Я не позволю тебе упасть в лужу, как в прошлый раз. Не сейчас, подожди, – Сив посмотрел на брюнета соучастно. – Я умоляю тебя, проверь свои чувства. Ты в любой момент можешь им предложить уехать. Ты в состоянии купить им дворец, чтобы они только не работали. А ты спросил, чего они хотят? Я верю, что они любят тебя так же трепетно, как и ты их, но судя по всему, их не заботит, как жить и что делать дальше. Они просто живут. Только ты себе нервы на кулак наматываешь.

– Хорошо, я даю тебе слово, что пока всё будет так, как есть. Но хочу, чтобы ты был готов в любой момент защитить меня с мальчиками.

– Думаешь, попадёшь под суд за аморальное поведение?

– Да кто его знает. Мне важнее знать, что ты будешь на моей стороне, когда я решу пойти против течения.

– Я буду. Даже если придётся поставить под удар свою карьеру. Но потом, друг мой, – Сив сделал грозный вид, – ты мне компенсируешь всё до последнего кредита. Что-то мне подсказывает, если я возьмусь тебя защищать, то останусь без штанов, и мужа с дочерью подвергну риску.

– Я вас не брошу. Вот запущу в производство свой чудо-презерватив и стану всеобщим кормильцем.

Они засмеялись, сбросив налёт напряжения и неуверенности.

Лейф знал, что идти против общественного мнения – рискованно и опасно. Но один раз он уже это сделал. Да, в нём поселилась пылкая мечта, но любое необдуманное и поспешное действие может привести к фатальному исходу. Сив был прав: не стоит форсировать события, если ты не уверен на все сто. А Бьёрг уверен не был. Он чего-то ждал. Сердце подсказывало, что можно пойти ва-банк только при определённых условиях. Поэтому Лейф предпочёл быть водорослью, которая лишь колышется от течения, приросшая намертво к своему куску речного дна. В день, когда всё его существо будет трепетать и требовать выхода всем его положительным эмоциям, он предложит близнецам нечто большее. Но пока этот день не настал. Просто сейчас его жизнь резко крутануло.

Разработки занимали всё его время. Мальчики порой ночевали в его доме, раскрашивали на панели детали или корректировали рисунки. Им понравилось то, что делал альфа. И они верили в его успех даже больше, чем он сам.

– Когда твой презерватив выйдет на рынок, я хочу опробовать его на себе одним из первых, – проворковал Ив, а Рей, стоя рядом, смотрел на них и хихикал. – Надену его на тебя ртом, оближу и разведу для своего альфы ноги.

– Непристойный ты, всё-таки, мальчишка, – максимально беспечно произнёс Бьёрг, выравнивая чертёж, но в паху потяжелело.

Ивар целовал его ушную раковину, не отлипая. Из них двоих именно младший был более ненасытным, и идея презерватива посетила голову Лейфа как раз в тот момент, когда он думал о нём. Так и хотелось заставить его ночь напролёт визжать. При помощи Рейя у него однажды это получилось. Сам бы он не справился с омегой, больно тот был прихотливый и непослушный.

Лейф встал ночью. Близнецы лежали рядом, безмятежно дрыхли. Он зевнул, надел домашние штаны и спустился в мастерскую. Не спалось. Но вместо того, чтобы открывать проект, мужчина раскрыл панель и взял сенсорную ручку. Вечером близнецы перед ним долго целовались, что привело его в дикий восторг. Он кончил, просто наблюдая за ними. Захотелось нарисовать их и спрятать. Эскиз был готов за час. Расширив его, набросав на панели краски, Лейф переместил её в другую часть комнаты, принявшись за доработку фидеров. Казалось, что они рядом. Этот схематичный рисунок придавал вдохновение, которое сейчас было очень нужно.

Они обомлели, увидев себя на панели. Сразу набросились на альфу и не успокоились, пока он их не отымел. Они суетливо убрались из мастерской по его просьбе, потому что Бьёрг «поймал волну». Лейф разрешал им всё. Они могли взять его машину и не возвращать, пока он сам не попросит. Было скучновато. Брюнет работал, мешать ему не надо было. Близнецы решили съездить домой, а потом просто покататься. Оба никак не могли начать с альфой один разговор: у них скоро отпуск. Они хотели бы провести его с Лейфом, но тот работал, как лошадь, поэтому разговор откладывался.

Дома, прямо перед столом, висела панель.

– Привет, мои хорошие, – полился нежный мамин голос, записанный на автоответчик, – мы с папой сейчас в Океании. Не буду вдаваться в подробности, но тут весьма пристойно и дёшево. Я помню, вы упомянули про свой отпуск. Не хотите провести его с нами тут? Нам выделили одно бунгало, но этот дом больше похож на виллу. Сообщите о вашем решении в ближайшее время. Любим вас, мама и папа.

– Лейф, ну послушай, – Рей взял альфу за руку, пока тот шёл по коридору. – Это же на целый месяц!

– Мы без тебя не хотим ехать. Ну прошу, – Ив насел на вторую руку мужчины.

– Там не те условия для работы.

– Так отдохни. Вернёшься и закончишь, не горят же твои проекты, – сказал старший и напоролся на колкий взгляд.

– Я не могу, – уже мягко добавил Бьёрг. – Поезжайте. Вы с родителями давно отдыхали?

– Ну всяко чаще, чем с тобой, – недовольно, как ребёнок, пробубнил Ив.

– Ребята, – мужчина резко остановился и заключил их в объятия, – я вам обещаю, что мы поедем, куда скажете, хоть на Марс отдыхать, все вместе, но только не сейчас, когда я так близок к реализации планов. Я буду скучать, тосковать и даже мастурбировать на ваши лица, но обрекать вас на отпуск в стенах своего дома – я не могу себе позволить. Это нечестно. Поэтому, – он поцеловал каждого по очереди и дал по заду, чтобы шли на кухню, – сам куплю вам билеты к родителям. Без загара и багажа впечатлений на порог не пущу, понятно?

Они закивали, смотря на него с улыбкой.

– Правда, поедем втроём куда-нибудь?

– Правда.

– Прямо все вместе, ты обещаешь?

Лейф усмехнулся. Какими они порой казались маленькими и наивными. Он им улыбнулся, сцапал кружку и ушёл вниз. Близнецы возбуждённо обсуждали отдых, острова и новые впечатления. У них ещё будет время всем вместе отдохнуть, но сейчас внутренняя муза Лейфа хорошенько прижала. Он не мог упустить наитие.

Как и полагалось, уже на третий день после вылета, эти помешанные стали звонить и ныть, что скучают. Естественно, это льстило самолюбию альфы. Он слушал их, чертил и улыбался. Его никто не трогал. Сив прекрасно знал, что это бесполезно, Феликс тоже изучил начальника вдоль и поперёк, а близнецам можно было всё простить. Тем более, своими соплями они не мешали ему. Порой присылали видео, где они голышом бегут к морю, барахтаются, смеются, целуют объектив. Иногда были совсем интимные звонки. Один ласкал другого, они стонали и возбуждали этим его. Лейф мог продолжать работать, а мог всё бросить и пойти в душ, отдрочив себе. Бывало так, что они делали это одновременно, смотря на панели. Бьёрг видел их раскрасневшиеся лица, а они – его. Иногда омеги конкретно надоедали, но он не злился. Только умилялся. Думал: «Вот пиявки мелкие». Но никогда не реагировал на их звонки со злобой или раздражением.

Когда проект по фидерам был завершён, он отдал его в разработку и сборку, а сам уехал к родителям. Отец вновь завёл волынку о том, что ему больше тридцати, а он холост. Тот закатывал глаза и молчал. Но вечером второго дня отец его вывел.

– Ты понимаешь, что это уже ненормально?!

– Тебя-то это каким образом трогает?

– Ты несерьёзен. Все знают о том, что ты спишь с двумя омегами сразу. Кто выйдет за тебя?

– Кому надо, тот и выйдет. Не вижу в этом никакой загвоздки.

– А я вижу. Пора задуматься о будущем. Ты собираешься всю жизнь ковыряться в машинах богатых упырей?

– А ты видишь мою работу только так? – Лейф фыркнул.

– На мой взгляд, ничего полезного ты не сделал.

– Погоди, – альфа сжал кулаки, – а Нильс, прости? Он, видимо, очень много полезного делает.

– Не надо сравнивать себя с братом, – мужчина тоже разозлился.

– Перестаньте! – встрял омега, подходя к сыну и кладя ладонь на его плечо. – Милый, скажи нам, что ты намерен делать?

Лейф смерил родителей выжидающим взглядом, встал и ровно произнёс.

– Я люблю этих ребят. Обоих. И если у нас всё будет продолжаться так же, как есть сейчас, я оформлю с ними брак.

– Ты не посмеешь! – отец тоже встал. – Ты хоть понимаешь, что это будут обсуждать?

– И что? Ты сам прекрасно знаешь, что есть закон...

– В Дании, – с нажимом, – и в ряде других европейских стран. За океаном до сих пор живут отсталые варвары.

– Кто тебе сказал, что я собираюсь это делать там? Я приеду с ними сюда. Не вижу видимых преград для реализации своих желаний.

– Их двое. Двое.

– Тоже не проблема.

Отец отвернулся. Он негодовал.

– Родной, это правда? Ты говоришь серьёзно? – спросил омега, вставая перед ним.

– С полной ясностью последствий. Я хочу этого.

– Ты знаком с ними меньше полугода. О чём ты говоришь? – альфа повернулся и спросил уже более холодным тоном, без эмоций.

– Тебя лишь это тревожит? Для твоего спокойствия я могу подождать ещё полгода.

– Хватит пререкаться! Это твоё очередное увлечение, которое закончится нервным срывом. В худшем случае, попыткой суицида. Лас был проблемой, а сейчас она умножилась, потому что их двое. Не удивлюсь, если убиваться ты тоже будешь вдвойне, – цинично.

Лейф ничего на это не ответил, хоть слова отца его и задели. Да, может, он и импульсивен по жизни, может, неразборчив, но он честен перед самим собой. Сейчас брызгать слюной и доказывать свою правоту бесполезно. Он выждет и сделает выпад, после которого отец ему больше ничего колкого не скажет.

– Почему ты вышел за тирана? – Лейф посмотрел на папу, выпив чай.

– Он мой альфа, мне было всё равно. Жаль, что ты так это сейчас воспринимаешь.

– Да он же меня прессует. Это террор.

– Он пытается тебя защитить от тебя самого. Лейф, ты ведь художник, ты романтичен, твоя душа хрупка. Для альфы это непростительно.

– Как будто я бесхребетное ничтожество.

– Я этого не говорил. Просто все твои влюблённости отдавали какой-то жертвенностью с твоей стороны, я бы даже сказал, воспалённостью. Я бы счёл это болезнью, а не любовью.