Текст книги "По краю твоей вселенной"
Автор книги: Тианна Ридак
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)
Глава третья
Дмитрий вернулся домой около трёх часов ночи. Маняша привыкла, она давно уже привыкла и почти смирилась, что Дмитрий вырос. Только для неё он всё равно остался Митей, маленьким мальчиком в шортиках и маечке, а она его няней. Сколько лет она в этом доме уже никто и не брался считать. Только дом почему-то пуст, из него выветрилась энергия жизни, хотя тут живёт не менее восьми человек, но все они – обслуживающий персонал! К Дмитрию Сергеевичу никто не обращается лично, все и всё только через Маняшу, точнее – Марию Степановну, а она уже решает: кому, чего, куда и зачем.
Родители Дмитрия учёные со стажем, их вечное отсутствие скрасила добрейшей души няня. Когда мальчику исполнилось три года, Мария Степановна, которой на тот момент было не больше двадцати трёх и по имени отчеству её никто не звал, переступила порог этого роскошного дома, и осталась тут навсегда. Она была какой-то дальней родственницей, по папиной линии Митиного отца, и была приглашена на лето в качестве няньки, для малыша. Марию тут же переименовали в Маняшу, она влюбила в себя всех домочадцев, а главное – маленького Митю, который не отходил от неё ни на шаг. Доверяли ли ей или это было авансом, а может просто не было выбора и подходящей кандидатуры на роль няни,– об этом Маняша не задумывалась. Она с красным дипломом закончила педагогический ВУЗ и мечтала работать с детьми. Их она любила и знала как найти к каждому подход. Несомненно сказывалось семейное воспитание и то, что кроме Марии у её родителей было ещё трое детей. Маняша была старше всех и с большой охотой участвовала в воспитании сестёр и брата.
Перед тем как начать работать официально, после окончания института, её отправили на лето к морю погостить, а заодно и помочь. То лето, более сорока лет назад, перевернуло всю её жизнь, поставив крест на карьере, но дав возможность маленькому Мите стать тем кем он стал – одной из значимых фигур в их приморском городке. Он был невероятно эрудированным, коммуникабельным, уравновешенным, в меру любопытным, целеустремленным… Рано повзрослев, он стал весьма самодостаточной личностью, придерживающейся определённых жизненных ценностей.
Статус Маняши постепенно менялся, от няни к главному человеку всей жизни Дмитрия, пока он не женился. Родители к тому времени окончательно обосновались в Швейцарии, продвигая свою программу исследований в области астрофизики. Они решили, что их сын теперь в надёжных руках уже у двух женщин и им можно спокойно продолжать заниматься наукой. Кто ж их учёных поймёт, если они сами в вечном поиске великих открытий, где чаще всего нет места обыденной семейной жизни, потому что потерян счёт времени. Вчера ещё только сыну было три года, а сегодня он уже женится, будто вырос за ночь, повзрослев сразу на двадцать два года – парадокс да и только! Они всё ещё не осознавали, что их мальчик вполне самостоятельный и не нуждается в няньках.
Родители давно забыли, что когда Дмитрию исполнилось восемнадцать, на пороге дома появился нотариус и, как это случается в зарубежных фильмах, огласил завещание покойного деда, отца Диминой мамы. На окраине побережья ему досталась заброшенная гостиница, которая пришла давно в негодность и была закрыта. После того как мама Димы, увлечённая жизнью звёзд, только не на земле – артистами или актёрами, а на небе, нашла себе такого же «Альдебаран», как его именовал её отец, он тут же вычеркнул дочь из своей жизни. Его раздражала наука, он мало что понимал в астрофизике. Выучив когда-то, ещё в школе, фразу: «Один Бритый Англичанин Финики Жевал Как Морковь», он повторял её бесконечно и кричал, что:« Это пустое занятие – мерить температуру звёздам!» – Первые буквы слов, во фразе про бритого англичанина, идут в той же последовательности, как и спектральные классы звезд в зависимости от температуры свечения, только буквы латинские. Димин дедушка уже не помнил нюансов, но раз подвернулся удачный случай блеснуть эрудицией, он непременно этим воспользовался. Впрочем, он был не такой уж и зануда, и вредина, просто хотел, чтобы кто-то помог ему с содержанием гостиницы. В конечном итоге поняв, что зять ему не помощник, он оставил «молодым» огромный дом, а сам предпочёл жить в собственной гостинице, иначе, как считал он, доход сократится вдвое. Это как в парикмахерской или в ресторане, и даже в аптеке,– нужен глаз да глаз, а не то всё! Левый товар, дешёвые продукты, неучтённые посетители…
Когда родился Дима, его дедушка всего лишь несколько раз приходил навещать внука, и то, когда родителей не было дома. Потом Маняша сама стала приводить мальчика к деду в гостиницу. Диме тогда было всего пять. Дедушка каждый раз твердил, что гостиница достанет внуку в наследство, но тот мало ещё что понимал в этом. Через год дед умер, остался заместитель, как поручитель, которому предстояло вести гостиничный бизнес. Тот быстро промотал всё что, мог, а точнее проиграл в соседнем казино, если бы можно было заложить гостиницу, он бы и её проиграл. Нотариусу пришлось отстаивать интересы наследника и опять Маняша была кстати – жених её сестры, которая успела переехать в этот же город, оказался первоклассным юристом и хватило одного заседания в суде. Гостиницу закрыли не дав аккредитацию. Прошло десять лет, про завещание все забыли, только не Маняша! Она перед самым совершеннолетием Дмитрия, отыскала того самого нотариуса и напомнила о завещании. Тот сказал, что ещё два года и он его огласит. Так и случилось! Это и предопределило выбор профессии Дмитрия – менеджер по туризму и гостиничному хозяйству. Гранит науки грызся вместе с практическими занятиями – добычей «гранита» по́том, а иногда и кровью. И снова подсуетилась Маняша, через того же юриста, успевшего уже давно стать родственником, женившись на её сестре. Он помог найти хорошего управляющего, активных рабочих, а главное – спонсора, готового вложить немалые средства в реставрацию гостиницы. Постепенно дело пошло на лад и даже то, что это был край побережья, куда ехать было совсем неудобно, было на руку – начали строить яхт-клуб. К тому времени, как Дмитрий получил диплом о высшем образовании, он прекрасно разбирался в тонкостях гостиничного бизнеса и планировал расширение. Спонсор оказался дальновидным предпринимателем, но к счастью Дмитрия – очень совестливым, что скорее нонсенс в финансовой сфере, чем норма. Диме вообще везло с окружением, это касалось и будущей жены.
Дмитрий долго ухаживал за Ланой. Её так и звали – Лана! Ни Светлана, ни Милана, ни Руслана и даже не Роксалана, а именно Лана. Это имя ей очень шло и Дмитрий любил повторять его, будто эхо, много раз. И каждый раз этот летящий шепот пробуждал в нём бурю чувств, а в ней желание быть рядом. Они оба были молоды, хотя Дмитрий был старше Ланы на пять лет и ждал, когда юная девушка превратиться в созревший бутон. Он мечтал, что этот бутон начнёт раскрываться, распускаться именно в его саду, поэтому старался быть внимательным и чутким, оберегать Лану от всяких там «флористов» и разного рода «вредителей флоры». Это было не просто – девушка была красавицей, светлым ангелом с огромными голубыми глазами, что-то среднее между Еленой Прекрасной и Грейс Келли, но у неё было своё очарование, свой шарм. Володя – старший брат, однокурсник Дмитрия, не раз отстаивал честь сестра во дворе дома, когда очередной, сражённый наповал, поклонник, появлялся под окнами и пел серенады. Как-то Дмитрий заехал к другу-однокурснику, но того не оказалось дома и дверь открыла Лана. Не искушенный в амурных делах, вечно занятой: то в гостинице, то в университете, но знающий цену красоте, Дима, сразу влюбился, как говорится с первого взгляда и на всю жизнь. Он был хорош собой: высокий, широкоплечий, с гордой осанкой и уверенным взглядом. Одного такого взгляда хватило и Лане, чтобы понять – это мужчина её мечты, но был ещё строгий брат, и не менее строгие родители. Впереди институт искусств и культуры, который надо было закончить, обязательно с красным дипломом,– требование родителей,– и стать первоклассным художником-педагогом, а потом уже думать о создании семьи, продолжении рода. Лана и Дмитрий после этой случайной встречи не виделись неделю, но это были самые мучительные семь дней для обоих. Первым не выдержал Дима и проследил за девушкой, благо он был на машине, которую ему купили родители два года назад, на двадцатилетие, хотя он и до этого уже прекрасно научился водить на стареньком папином «Запорожце». Родители решили, Маняша конечно же была против, ведь только она знала, сколько раз этот самый «Запор» видел ударов и столкновений со случайными препятствиями: то, откуда не возьмись, забор нарисуется, то бордюры с тротуарами, а то и дорожные знаки… Но родители не желали ничего слушать и считали, что новая машина, это большая ответственность! А то, что их сын уже стал владельцем гостиницы и всё свободное время занят её реставрацией, бумажной волокитой с оформлением документов, и прочими сопутствующими делами – этого никто из них в расчёт не брал. Далёкие от всех земных дел родители Дмитрия, мало себе представляли, что такое гостиничный бизнес и что там надо делать вообще?! Гостиница есть, спонсор какой-то нашёлся – ремонт идёт, потом всё будет как новенькое и их сыну надо будет только собирать прибыль. Даже Маняша устала им объяснять, что не всё так просто, но вскоре тоже махнула рукой. Дима пересел на новенький автомобиль и обещал ей ездить аккуратнее и таки сдержал обещание. Да и статус владельца повысился, от водителя «Запорожца», до водителя «Лады» девятой модели. Эта космическая разница, по тем временам, именно так и обозначалась – космос.
Диме удалось в тот самый день якобы случайно оказаться у института, где училась Лана и появиться в поле её зрения, проезжая мимо остановки, на которой она ждала свой номер автобуса, чтобы ехать домой. Она без опасений села в машину и нисколечко не сомневалась, что молодой человек не способен на дурные поступки.
Шло время, оно практически летело в те самые редкие часы встреч, что позволяла себе Лана по отношению к Дмитрию, соблюдая предельную осторожность. Они не признавались друг другу в чувствах, он просто оказывался в районе остановки её автобуса, два раза в неделю: по вторникам и пятницам, хотя хотел каждый день, но понимал, что брат Ланы ему не простит предательства. А Лана боялась потерять голову, а значит пустить на самотёк учёбу и курсы по росписи эмали. Ответственность мешала чувствам, и не давала взять верх эмоциям. Часто ехали до дома молча, лишь изредка смотря украдкой друг на друга, хотя оба знали, это любовь на всю жизни.
Прошёл почти год, напряженное лето, где от туристов не было отбоя и гостиница просто трещала по швам – не успевали выселиться одни, как тут же номер занимали другие. А Лану отправили в какое-то село к дальним родственникам почти на всё лето, потому что родители поехали в тур по Европе. Потом они собрались в горы, потом ещё куда-то в пансионат, а её брат Володя помогал Диме в гостинице, на правах лучшего друга, – за девушкой просто некому было следить.
Наступила осень, вернулась Лана, началась учёба. Дмитрий впервые пригласил её в кино, на дневной сеанс и сделал это заранее и почти был уверен, что получит отказ, но она согласилась. С трепетом в груди, с тревогой в душе и с вылетающим из грудной клетки сердцем, он спешил к кинотеатру и купил билеты на самый последний ряд.
– Места для поцелуев, молодой человек! – улыбнувшись сказала женщине в кассе. Но Дмитрий ничего ей не ответил, лишь слегка улыбнулся в ответ. Он просто хотел побыть подольше рядом с Ланой. Пусть в темноте, под яркое сияние большого экрана, видеть её эмоции, чувствовать её запах и тепло рядом… Пусть не будет никого сзади, пусть все сидят впереди и поглощают сюжет фильма, пусть они не видят крыльев за его спиной!
Лану он забрал с последней пары, она впервые решилась прогулять, пусть и не основной предмет на курсе, но само слово «прогулять», «уйти» – было не про неё. Она не жалела, это было только её самостоятельное решение и она даже не сказала, что ушла. Дмитрий был предупреждён, что ректор заболел и пара отменяется.
Если бы даже пришлось спросить, сразу после окончания фильма, о сюжете, то ни Лана ни Дима не вспомнили бы ни одного эпизода. Они не видели ничего и никого вокруг, они были в кино и не были одновременно. Дмитрий накрыл своей огромной ладонью её ладонь и она не убрала её, даже не дёрнулась. Он чувствовал как дрожат её пальцы, как они постепенно успокаиваются и как они наконец-то расслаблено лежат под его пальцами. С ним рядом она чувствовала себя защищённой, как в коконе, чтобы однажды выпорхнуть бабочкой.
Именно так потом и случилось, когда отношения больше не было сил скрывать и они решили пожениться. Лана выпорхнула на свободу, расправив крылья и порхала над миром не замечая больше никого вокруг. Любовь заполнила и переполнила светом дом Диминого деда, в котором они так и остались жить. Во-первых, Дима привык к обстановке, во-вторых, там жила Маняша – первый его советчик, друг и соратник во всём; в-третьих – родители всегда отсутствовали, что позволяло приглашать друзей и устраивать вечеринки, да и вообще – ничто не мешало им наслаждаться жизнью в полной мере, и никто не требовал отчёт за каждый шаг!
Первый раз Лана забеременела только спустя семь лет после свадьбы. Ей был поставлен неутешительный диагноз – загиб матки, и возможность забеременеть сводилась к сорока процентам из ста. Это не расстраивало молодых какое время, но когда все ожидаемые сроки прошли и Лане стукнуло двадцать семь, Дима всерьёз забеспокоился. Снова Маняша пришла на помощь и отправила их в поездку по монастырям, после которой случилось чудо. Радости не было придела, но на третьем месяце у Ланы случился выкидыш.
Прошло ещё томительных три года, и снова хорошая новость! Казалось бы всё уже готово, и Дмитрий твёрдо стоит на ногах – к тому времени он уже успел стать соучредителем строительного холдинга, выкупил две старые гостиницы и на их месте построил новые, открыл казино и два ресторана… Лана стала прекрасным художником-педагогом, у неё появилась своя студия, благодаря мужу, и она давала частные уроки только элитным ученикам.
Долгожданная беременность продлилась ненамного дольше – теперь уже четыре месяца, и выбила на продолжительный срок из обыденной жизни всех, включая Дмитрия. Решено было больше не планировать детей и предпринимать все меры безопасности, чтобы ни дай бог снова не случилось ничего такого! Лана замкнулась и начала чаще бывать в церкви, перестала давать уроки, ездила по монастырям… Маняша переживала не меньше Дмитрия, но ничем не могла помочь.
Пути Господни неисповедимы и через два года Лана снова забеременела. Каким образом, и чей святой дух молился у её кровати, – никто не знает. Минул первый порог – три месяца, когда был первый выкидыш, затем второй порог – четыре месяца, когда был второй выкидыш. Потом пятый, шестой и наконец девятый – младенец здоров, Лана тоже, всё в срок: и вес, и размер плода – все параметры в норме! Сын должен был родиться первого июня в день защиты детей, но в этот день на смену явился врач-акушер напрочь забывший о клятве Гиппократа. Это можно было назвать: стечением обстоятельств, злым роком, гневом небес, банальным сглазом или божьей волью – чем угодно, но только от это никому не стало легче. Не удалось спасти ни Лану ни малыша, хоть и удалось доказать халатность не только акушера, принимавшего роды, но и главврача. Ничего исправить было нельзя и жизнь для Дмитрия остановилась навсегда! Стрелки часов стали на половине шестого утра и отказывались дальше идти. Песок, в песочных часах, уходил в тартарары и он потихоньку исчезал, вместе с ним. Оставалась лишь работа и обязательства по ней, которые нужно было выполнять. Дмитрий не был эгоистом, он был убеждённым реалистом не верящим ни в какую высшую силу, кроме своей собственной.
Глава четвертая
Рассвет этим ранним утром был ещё прекраснее предыдущего. Лера проснулась очень рано и решила пойти поплавать в бассейне, тут же, в гостинице. Помимо открытого, в нём имелось ещё два крытых бассейна: один на нижнем этаже, в правом крыле, где спа-салон вместе с сауной и хамамом, и на самом верхнем этаже под стеклянной купольной крышей.
Поднявшись на последний этаж и окунувшись в неописуемую роскошь люксового интерьера, Лера, кутаясь в полы гостиничного халата, почувствовала себя причастной к гарему какого-нибудь султана одной из сказок Шахерезады. С трудом найдя выход к бассейну, она уже несколько раз пожалела, что не спустилась вниз и не пошла в спа-салон. Там можно было бы и массаж сделать, и парочку омолаживающих процедур.
Погрузившись наконец с головой в прохладную воду, Лера обрадовалась, что не чувствует запаха хлора – вода оказалась солёной.
– Наконец-то поняли, что это намного полезнее, чем тот же хлор, озон или ультрафиолет,– сказала она самой себе. – В Европе уже больше сорока лет дезинфицируют воду при помощи солевых электролизеров! Надо будет сказать спасибо Мистеру Твистеру.
Лера старалась посещать бассейн каждый день и плавать не менее часа, и делала это уже на протяжении пятнадцати лет. Боли в спине у неё начались сразу же после того как она взялась за перо и оседлала Пегаса, но она не сопоставила это с высокими нагрузками в детстве.
– Так у вас же сколиоз, милочка! – сказала как-то одна пожилая медсестра делавшая ей массаж. – Купите себе корректирующий корсет!
– Да у нас у всех после окончания школы сколиоз! – отмахнулась Лера. Она не придавала значения тому, что в детстве родители отдали её в балетную школу, но нагрузки были слишком высокие, девочка и так была худющей как скелет. Решили, что художественная гимнастика менее изнуряющая, но и там Лера старалась больше всех и часто подвергала организм высоким нагрузкам. Снова семейный совет и новое увлечение – бальные танцы, от которых маленькой Лере вскоре тоже пришлось отказаться! Партнёр сломал ногу, а с другим она наотрез отказалась танцевать. Так и закончилось всё, что касается спорта и Леру больше не тревожили по этому поводу родители. Она начала усиленно учить русский язык, потом ещё французский, чаще стала прилетать в Москву, иногда и на всё лето – к бабушке с дедушкой, пока окончательно не осталась в России. Получив диплом криминалиста, она решила немного отдохнуть в Подмосковье на даче и дождаться родителей, которых не видела пять лет. Те прилетали из-за того, что бабушке – маме Лериного отца, нездоровилось. Ей требовалось пройти полное обследование, но лететь в Лондон она напрочь отказывалась – бабуля терпеть не могла никакой транспорт: ни самолёты, ни поезда, ни машины… да и российскую медицину считала лучшей в мире. Никто с ней не собирался спорить, это было бесполезно, к тому же – ни о чём таком серьёзном никто и не думал. Обычное обследование, возраст всё-таки недетский и врачи проверенные.
Всё в конечном итоге оказалось довольно-таки сносно, хоть и пришлось всем понервничать – бабуля капризничала, а возможно и предчувствовала беду.
Подходил к концу запланированный «отпуск», и накануне отъезда Лерины родители задержались в Москве у столичных друзей. Можно было не возвращается на дачу в Подмосковье, а остаться в Московской квартире, которая была неподалеку, по меркам столицы. Настояла мама Леры и родители решили немного пройдитесь, а потом уже поймать такси, чтобы ехать на дачу. Погода стояла чудесная, июньский воздух был ещё прохладен и свеж, а редкие облака в небе казались застывшими на века, как на картинах Исаака Левитана или Архипа Куинджи.
Размышляя о чём-то возвышенном, родители и не заметили как их окружили трое молодых ребят. Один, как водится, попросил закурить, и не получив желаемого, вытащил нож и начал требовать всё ценное, что у них было. Мама Леры громко закричала, от испуга и ей зажали рот, потом поволокли в ближайший переулок. Отец бросился защищать, но его тут же повалили и так начали бить, будто это был не человек, а упавшая боксёрская груша.
Проезжающий мимо дорожный патруль вовремя сумел отреагировать, и подоспевшая «Скорая помощь» отвезла Лериного отца в реанимацию. Первая остановка сердца случилась ещё в дороге, вторая уже в больнице, отказали почки… Мама Леры была не в себе и долго не могла сообразить, куда звонить, к кому обращаться. На помощь пришёл случайно оказавшийся в ту ночь, в больнице, первый заместитель начальника Экспертно-криминалистического центра Министерства внутренних дел, Руслан Таишев.
Лера до сих пор со слезами на глазах вспоминает то утро, когда она узнала о происшествии. Руслан привёз маму на дачу и обещал лично разобраться и найти нападавших. Возможно это было лишним, ведь отец Леры, работник МИДа, и так мог рассчитывать на помощь властей своего ведомства и соответствующих органов. Только вот отцу от этого легче не стало и он скончался через два месяца – сердце не выдержало. Руслан был всё это время рядом, поддерживал как мог и однажды понял, что больше не может жить без Леры. Разница в возрасте никого не пугала, ему тогда было сорок четыре, а Лере двадцать два. Но как только оба начинали говорить – всё уравновешивалось, будто сводилось к единому знаменателю. Они становились единым целом, и знали наперёд: кто что хочет сказать или сделать, предопределяя следующий шаг друг друга. Лера могла слушать Руслана взахлёб, когда он рассказывал ей очередной случай из жизни работников Экспертно-криминалистического отдела, а она наутро уже пересказывала его своей бабушке по телефону, добавляя искромётный юмор там, где он был уместен и приукрашивая серый быт. Та и посоветовала ей записывать рассказы и всерьёз задуматься о карьере писательницы, раз она приняла предложение руки и сердца Руслана, и решила немного повременить с выходом на работу. Криминалистика осталась в мечтах потому что Лера забеременела, да и поведение её мамы вселяло опасение. Та потихоньку теряла вкус к жизни и начала пить. Сначала это было от горя, потом от несправедливости суда, который дал напавшим бандитам минимальные сроки и отправил на принудительное лечение от наркомании. В ту ночь они все были под действие сильнодействующих психотропных препаратов, что делало их невменяемыми и частично смягчало вину, и повлияло на приговор. Руслан делал всё возможное, чтобы виновные понесли соответствующие наказания, но гуманность в очередной раз одержала верх над справедливостью.
Когда у Валерии с Русланом родился сын, мама на какой-то период забыла о горе, хотя и тут нашёлся повод – мальчика назвали Даниэлем.
– Почему не Иваном, как твоего отца или Василием, как деда? – причитала она и наливала себе полную рюмку коньяка.
– Я хочу чтобы у моего сына была своя жизнь и своя судьба! – резко отвечала Лера. – Это плохая примета! Говорят, что ребёнок в будущем может не увидеть своих детей или повторить судьбу того, в честь кого его назвали!
– Это суеверный бред! – хлопала по столу мама и вновь наполняла рюмку.
Через полгода её отправили на лечение от алкоголизма, только потому что она сама попросила. Но из больницы, она сбежала и её искали неделю. Нашли и уже принудительно положили обратно.
Даниэль рос, начал ходить в детский сад. На лето его забирали к себе дедушка и бабушка, на ту же самую дачу, где так прохладно и уютно летом, и так тепло и комфортно зимой. Лера всерьёз задумалась о карьере писательницы и подала документы в литинститут им. Горького, на высшие литературные курсы. Благо у неё было уже высшее образование, пусть и не по профилю, но это было не столь важно. Важнее было то, что она уже успела написать больше двадцати рассказов детективно-иронического содержания и два из них к тому времени вошли в сборник популярного ежегодного журнала молодых писателей «Новые имена».
Лера вновь вынырнула из воспоминаний. Надо было садиться за работу, но ведь она обещала вчера Леониду, из кондитерской, что придёт на завтрак. Благо он оставил ей брошюру с меню, где был указан номер телефона для доставки еды. Валерия набрала нехитрую комбинацию цифр и услышала голос той самой худющей продавщицы Веры, именуемой – Верунчиком.
Когда заказ был доставлен в номер, с ним Лере вручили небольшую корзинку свежих полевых цветов и открытку. Пожелание приятного аппетита и творческих успехов, не оставили сомнений в том, что Леонид ещё вчера узнал в посетительнице Валерию Вольскую. Брать оплату курьер отказался, но Лера наградила его солидными чаевыми и вручила два экземпляра своей новой книги с автографом, для Леонида и Верунчика. Курьер не сразу понял что к чему, просто потому что Лера была без макияжа и с банным полотенцем на голове. Когда за ним закрылась дверь и он начал вертеть книжки в руках, на обложке с тыльной стороны, ближе к левому верхнему краю, был фотопортрет автора. Начав внимательно приглядываться и наконец поняв, что это одно и то же лицо, он уже было хотел постучать в дверь снова и попросить ещё один экземпляр для себя, но почему-то побоялся. Ему стало стыдно, что он её не узнал! Хотя Лера прекрасна знала, и часто была рада, что её не сразу узнают.
Наевшись сладостей и запив это двумя чашечками свежесваренным кофе, она принялась наконец за работу, хотя мысли уже были о новых планах. Валерия хотела подыскать себе небольшой домик с бассейном, где-то на побережье и этот милый приморский городок её вполне устраивал. Дело оставалось за малым – найти время для поисков или найти, кому доверить поиски, но так, чтобы это не стало достоянием общественности. Главный организатор презентации её новой книги и вечный спутник во всех поездках, сразу отпадал – он был слишком зациклен на деньгах и мог легко договориться с продавцами, чтобы поделить сверхприбыль. Нужен был человек, готовый добровольно участвовать в поиске или имеющий полномочия провернуть сделку без упоминания имени покупателя, чтобы цена не оказалась завышенной.
Всё вечно упирается во время. Мы его бездумно тратим впустую на разные, ненужные мысли или страхи, убиваем просто потому что нам лень встать и сделать, и надеемся, что кто-то другой вдруг возьмёт и сам за нас что-то сделает. Мы забываем, что только время, своё личное время, свою жизнь мы вправе контролировать и тратить на своё усмотрения. Лера в какой-то степени тоже была лентяйкой – ведь давно уже можно было сменить издательство и не батрачить на чужих людей. Она заработала себе уже приличный капитал, что можно было ещё немного занять и открыть своё издательство. Нанять хороший штат профессионалов и трудиться в своё удовольствие, и ради удовольствия, а не ради того, чтобы еле разгибать спину после десятичасового печатания на компьютере, а иногда и больше. Чтобы успеть в срок, Лера старалась переплюнуть намеченную планку и всегда имела про запас десятка два страниц текста, на всякий форс-мажорный случай.
