Текст книги "Его прекрасный и манящий взгляд (ЛП)"

Автор книги: thecellarfloor

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

«Я люблю вас, ребята».

Гарри был прав.

Все это время она делала это для Рона.

– Я знаю, каково это, – снова сказал Гарри, его лицо было невыразительным, но она знала, что сейчас он тоже переполнен печальными воспоминаниями. – Я сделал это, когда она убила Сириуса. Тебе не нужно мне ничего объяснять.

Казалось, молчание длилось часами. Гермиона боялась встретиться с ним взглядом, как будто он сказал что-то, не предназначенное для ее ушей. Она не знала, должна ли чувствовать облегчение или страх.

Но почему-то было приятно узнать, что кто-то ее понимает.

Гарри сделал это, несмотря на все, не так ли? Несмотря на все, что было, он все еще оставался хорошим? Он был сильнее, чем кто-либо думал.

Была ли она такой же сильной, как он?

– Послушай, – наконец сказал Гарри, нарушая тишину. – Ты пока что просто практикуйся, хорошо? Подожди, пока он расслабится рядом с тобой, а потом сделай это. Я знаю, что ты сможешь это сделать. Не беспокойся обо всем остальном, я прикрою твою спину.

***

Следующие несколько дней были потрачены на то, чтобы практиковать заклинание Удаления. Сначала она практиковалась на маленьких и больших предметах. Выручай-комната отлично помогала, трансформируясь в более толстые и большие предметы каждый раз, когда у девушки получалось.

В канун Зимнего Маскарада Гермиона отправилась на тренировку в последний раз. Она вошла в Выручай-комнату, ожидая найти свою учебную комнату еще раз, но к ее удивлению она вернулась в ту же самую комнату, которую она нашла, когда впервые увидела книгу.

С любопытством она схватила книгу со стола. Прикрепленный к нему кусок пергамента скользнул на пол. Она подняла его. Ее глаза расширились.

«Дорогая мисс Грейнджер,

К тому времени, как вы прочтете это, я буду уже мертв. Я понимаю, что это может стать для вас шоком, но я знаю, что случилось с Драко Малфоем.

Он воспитывался в семье темных волшебников, которые завербовали его, зная, что он их единственный сын. Но хоть Нарцисса и Люциус и любили своего единственного наследника, они отказались от идеи «хорошего» и не позволили Драко превратиться в доброго человека.

Драко был вынужден быть злым всю свою жизнь, но в отличие от остальных, я видел в нем желание стать другим, измениться.

Он подумал об этом, когда встретил тебя.

Я наблюдал за ним, как он смотрел на тебя, Гарри и Рона. Я знаю, что он хотел подружиться, он хотел быть хорошим.

Он никогда не убивал меня.

Его родители предложили его Тому, и Том рассказал ему о камне Лютеуса. Он знал, что мальчик чист, и что он способен на многое.

Он хорошо учил Драко, и среди всего этого он был уверен в том, что Драко должен стать его наследником, преемником его планов, если он умрет. Теперь Драко потерялся во тьме.

Я не верю, что у него нет надежды.

Я знаю, что ты не видишь в нем друга или союзника, но, пожалуйста, знай, что трудно любить, когда весь мир говорит тебе не делать этого.

Правда в том, что Драко Малфой слишком хорошо усвоил эту истину.

Я доверял ему тогда, доверяю ему и по сей день.

Ваш ушедший друг,

Альбус Дамблдор

P.S.Если заклинание Удаления не работает, непреложный обет будет.»

***

Большой Зал был подобен Зимней Стране Чудес. Повсюду были движущиеся ледяные скульптуры разных великих волшебников, некоторые говорили, некоторые пели. Танцпол был зачарован на подобие маггловского катка, но лед был не скользким и блестел на свету. Высокий потолок выглядел так же захватывающе, как и всегда, осыпая Зал заколдованными снежинками, которые исчезали, достигая голов юных волшебников и волшебниц. Все было прекрасно.

Но ей никогда не нравился холод.

Начинать действовать нужно было сегодня. Ей хотелось подождать до завтрашнего дня, но Гарри настоял, чтобы они сделали это, как только смогут. Несколько членов Ордена и авроров были размещены вокруг замка. Они хотели убедиться, что Малфой не убежит. Они хотели арестовать его в день его рождения.

Все выглядели неузнаваемыми и ошеломляющими в своих масках. Она крепко сжала белое платье, ища какие-то признаки платиновых светлых волос или серых глаз.

Прежде чем она его нашла, она почувствовала, как чьи-то руки обхватили ее за талию. Ее руки покоились на плечах Гарри. Она узнала его зеленые глаза под маской. Он улыбнулся и сказал ей немного расслабиться.

Они с Гарри танцевали медленно, нежно, и чувство теплоты и счастья окутало ее. Она чувствовала себя так уверенно в его объятиях, несмотря на опасность, которую ей предстояло встретить сегодня вечером…

– Я думала, что ты не покупала платье! – она услышала голос Джинни, когда та пришла на танцы с парнем, которого Гермиона не узнала. Гермиона слабо улыбнулась, вспомнив, что платье просто оставил ей таинственный незнакомец.

– Гермиона? – она посмотрела на юношу, с которым танцевала Джинни. Блейз? —

Гермиона, я тебя нашел! – он бросился к ней, таща за собой Джинни. Гарри преградил его путь, но Блейз проигнорировал его. – Он что-то планирует! Он заставит тебя…

Высокий крик внезапно раздался в толпе.

В панике они бросились искать источник. Кто-то только что упал на танцполе, и люди собрались вокруг бессознательного тела. Затем недалеко от места происшествия рухнул другой человек, а затем – еще один.

– Что происходит? – она с ужасом посмотрела, как красная жидкость начала вытекать из обрушенных тел. Всюду была кровь, но не было никаких признаков того, что они были заколоты. Казалось, что они просто упали и кровоточили.

Вид крови вызвал у всех истерику. Паника лишь усилилась, когда все больше людей стали терять сознание.

– Я вызову наряд! – закричал Гарри сквозь испуганные голоса толпы. – Где он? – спросил он Блейза.

Прежде чем он успел ответить, их разделили несколько человек, которые мчались к двойным дверям. Она видела, как несколько учителей кричали, но она не могла их услышать. Она изо всех сил пыталась убежать от безумной толпы.

– Гарри! – позвала она, но его нигде не было. Больше людей кричали и падали без сознания. Все бежали в разных направлениях, и несколько человек натыкались на нее один или два раза. – Джинни! Гарри!

Его платиновые светлые волосы заставили ее остановиться.

Среди всего хаоса она наконец заметила его. Он небрежно прислонился к дверной раме возле стола учителей, незаметно для всех остальных. Знакомая снисходительная ухмылка украсила его прекрасные черты, когда он уставился на толпу. Он выглядел довольным собой, и он наслаждался всем, все принимал. Черная маска скрывала половину лица, но его поведение выдавало его личность.

Только Драко Малфой был достаточно холоден, чтобы быть таким спокойным, счастливым, во времена такой болезненности и ужаса…

Как он узнал, кто она, несмотря на ее белую маску лебедя или гладкие каштановые волосы, она не знала. Теперь все, что она могла видеть, был его сосредоточенный взгляд, направленный именно на нее, вызывающий мурашки по позвоночнику. Он обернулся и скрылся в темноте.

Теперь она поняла, как он убивал всех кентавров. Он тестировал этот яд на них.

Гнев снова охватил ее, но она смогла совладать с собой. Ей пришлось сохранять спокойствие. Она сняла с себя обувь и взяла в руки подол платья. Борясь с толпой, она побежала за ним.

Она пробегала мимо дверей, миновала статуи и доспехи, пока не перестала слышать крики из Большого Зала. Она не знала, что будет делать, когда найдет его. Она даже не была уверена, что готова встретиться с ним. Но ее внутренний голос говорил ей, что она будет в порядке, чтобы она продолжала идти. Она остановилась на развилке, посмотрела в обоих направлениях и увидела его за углом. Она последовала без колебаний.

Драко поднялся по лестнице. Затем он повернул голову и ухмыльнулся, чтобы убедиться, что она все еще следует за ним. Он даже не бежал, просто шагал спокойно, пряча руки в карманы.

Гермионе казалось, что она играет в кошки-мышки. Только она была мышью, преследующей кошку, и кошка уже создала ловушку, чтобы съесть ее, как только все это закончится. Один или два раза он оглядывался назад и ухмылялся, возможно, просто злорадствовал. Но она никогда не позволяла ему убедить себя расслабиться, никогда не переставала бежать. Сейчас или никогда.

Он вел ее в Астрономическую башню.

Комментарий к Глава 13.

От автора и переводчика:

Простите, что это заняло так много времени. У меня были международные экзамены, и я боялась их завалить…

В следующей главе вы получите свои ответы) (мг, она последняя, Анубис, дай мне сил закончить это все)

Читайте и оставляйте отзывы, кисы, мне важно знать, что вы думаете)

Целую всех ???

========== Глава 14. ==========

Стояла полная луна, ее тусклый свет освещал это место. Многочисленные магические предметы и книги были сложены и отставлены к стенам и углам, чтобы освободить место в центре. Холодный воздух пронзил ее кожу, но она будто и не почувствовала, ничто ее не заботило. Ничто, кроме него.

Он стоял посредине, повернувшись лицом к большому окну, которое почти напоминало арочную дверь, оно касалось пола и было достаточно высоким, чтобы достичь потолка. Сквозь него, казалось, были видны все звезды ночного неба. Она смотрела на силуэт спины, широкие плечи, крепкие руки, но ладони снова покоились в карманах.

– Готова?

– Я пришла сюда не для этого, – мягким голосом ответила она, словно и не нарушая молчание.

– Нет, для этого, – он повернулся, чтобы взглянуть на нее, прежде чем снова вернуться к звездам. – Ты даже надела свадебное платье, которое я тебе прислал.

Гермиона крепко сжала платье в руке. Ее взгляд ни на секунду не отрывался от юноши. Так это было свадебное платье? Странный символ в нижней части коробки, в которой доставили платье, семейный герб Малфоев; она вспомнила его сейчас. Она видела его во время изучения его и его семьи.

Драко, вероятно, зачаровал платье, чтобы оно было единственным, которое ей хотелось бы носить.

Медленно она сделала несколько шагов вперед, но остановилась, когда он начал ходить вокруг нее широкими кругами, которые охватывали всю комнату. Он смотрел на клетчатый пол, как и делал это прежде. Один, два, три раза. Она ждала. Гарри сказал, что нужно дождаться подходящего момента.

– Единственная настоящая цель всех этих схем и планов заключалась в том, чтобы заполучить тебя.

– Ты не это имеешь в виду.

– Ты такая наивная или ты просто отрицаешь правду? – в его голосе проскользнул неодобрительный тон. Он разочарованно щелкнул языком. – С самого начала это была ты, Грейнджер. Помнишь, когда я подрался с Забини? Это потому, что он не хотел, чтобы я принуждал тебя к браку. Или когда я бездумно поцеловал тебя перед всеми? Я хотел, чтобы они знали, что ты моя.

– Я не принадлежу никому. Честно говоря, ты просто ошибся…

Он холодно засмеялся над ней, этот резкий звук заставил ее дрожать.

– Я убил Уизли, потому что он коснулся тебя. Он умер из-за тебя.

– Это не так, ты лжешь! – гнев кипел в ней, ее взбешенное дыхание можно было услышать в тишине.

Из-за меня?

Она не могла остановить горячие слезы, что лились из ее глаз, изо всех сил стараясь не допустить истерики. Она уже показала признаки слабости. Она грубо протерла глаза руками.

Рон бы этого не хотел.

– А как насчет происходящего в Большом Зале? Что с ними происходит? – спросила она, явно пытаясь сменить тему.

– Ах, это мой день рождения и наша свадьба, дорогая, – он с садизмом улыбнулся, все еще глядя на пол и гуляя по кругу. – Я хотел хорошенько это отпраздновать.

Она ощутила, как все сжалось внутри. Его идеей празднования было убийство.

Но профессор МакГонагалл позаботится о них. Вокруг Хогвартса в засаде десятки членов Ордена и авроров. Они не позволят этим студентам умереть. Она не должна волноваться, ее работа заключалась в том, чтобы извлечь камень из него.

– Я не думаю, что ты понимаешь значимость этого. Это ритуал связывания, – ее голос дрогнул и он это заметил. Он знал, что она испугалась. Он знал, что она хочет бежать.

И все же, вот она.

Гребаные гриффиндорцы и их храбрость.

Малфои были одной из древнейших чистокровных семей, которые должны были вступать в брак на 18-м году старым ритуалом связывания. Душа связанная с другой, как и сердце. Без связи не будет наследника.

– Навсегда ты будешь связан с грязнокровкой. Твой сын больше не будет чист, а твоего сына…

– Это действительно жалкая попытка остановить неизбежное, – сказал он холодно, и она снова встретилась с ним взглядом. Она почти сразу замолкла. Он оказал на нее такое влияние.

Он заставлял ее чувствовать себя неполноценной и глупой одним своим взглядом.

– Не говори мне того, что я уже знаю. Я решил сделать это, я выбрал тебя.

– Ты не можешь, – она снова направилась к нему в надежде остановить. Он только оттолкнул ее назад к воображаемому кругу, который создавал, не прекращая мерить комнату шагами.

– Разве ты не хочешь узнать всю историю целиком, Грейнджер? – у него был один из этих взглядов, тот самый, который раздражал ее больше всего. Он заставлял ее чувствовать насмешку, или будто он знал что-то, что ей было неведомо. Она знала, что он отвлекает ее, чтобы удержать в кругу. Часть ее непрестанно твердила, что стоит убраться отсюда, но ее любопытство было сильнее. Она желала знать.

Драко знал, что останется там, где и стоит. Она была умной и храброй ведьмой, но ее жажда знаний убьет ее однажды. Он ухмыльнулся и продолжил.

– Дамблдор предсказал, что Волдеморт собирается дать мне камень. Вот только старик не знал, что он уже был у меня.

– У тебя уже был камень, когда Дамблдор был еще жив?

– Да. Я никогда не пытался его убить. Видите ли, Волдеморт велел мне притвориться испуганным мальчиком, который был вынужден убить его.

– Он дал тебе камень и сказал тебе притвориться, что это ты убил Дамблдора? —

ее глаза следовали за ним, куда бы он ни пошел. Она не позволяла ему скрыться из ее поля зрения ни на секунду. – Почему он хотел, чтобы ты притворялся?

– Он хотел сделать меня своим наследником, Грейнджер, и он не хотел, чтобы Дамблдор знал. Он хотел, чтобы Дамблдор верил, что я просто пешка.

Значит, письмо Дамблдора говорило правду. Наследник. Да, это имело смысл. Зачем же еще Волдеморту давать Малфою камень? Каким-то образом Волдеморт предвидел свое собственное поражение, поэтому у него был резервный план.

И если Малфой был просто пешкой, Дамблдор не стал бы над этим задумываться.

– Но это не сработало, не так ли? Дамблдор понял это? Что ты был наследником Волдеморта?

Она почти чувствовала возбуждение, исходившее от него.

– Я сам ему сказал.

Она оглянулась с недоверием.

– Я ему солгал, сказал, что я не хочу быть наследником и что меня принуждают. Как видишь, он совершил огромную ошибку. Он доверился мне, – глаза его просияли, наслаждаясь воспоминаниями. – Он сказал, чтобы я шпионил за ним. Он обещал помочь мне извлечь камень, когда Волдеморт, наконец, решит использовать его на мне, он никогда не был во мне все это время. Я провел его.

– Зачем? Камень и так уже был в твоих руках. Ты уже знал, что Дамблдор умрет. Зачем беспокоиться о его доверии?

Она услышала, как он снова щелкнул языком, с неодобрением думая о ее невежественности.

– Потому что, Грейнджер, милый старый Волди собирался пасть, я это знал. Я располагал доверием Дамблдора, что гарантировало мне то, что по окончанию войны меня не сошлют в Азкабан за пребывание Пожирателем Смерти. Я все равно буду свободен.

– И Волдеморт ничего не знал об этом? О том, что Дамблдор тебе доверяет?

– Конечно. Волдеморт считал, что его план сработал, он думал, что Дамблдор не подозревал о том, что я наследник. Он никогда не знал, что я был шпионом для Дамблдора или что тот самый наследник, которого он так гордо провозгласил, хотел убить его же за самопровозглашенное величие. Я провел и его тоже.

Некоторое время она не говорила. Она пыталась все осмыслить.

Он наслаждался каждым моментом, говоря ей, что его достижения можно было счесть не иначе как блестящими. Она не знала, что и думать теперь. Все это время… Все время он был таким. Он играл на обе стороны, преследуя свои собственные эгоистичные цели, и ведь добился каждой из них.

– Не существует плохой или хорошей стороны, принцесса, – его ухмылка расширилась. – Только моя сторона.

– Что с тобой случилось? – ее голос снова дрогнул. Выражение ее лица было грустным и несчастным. – Ты ведь не всегда был таким пустым, таким убийственно холодным.

– Я всегда был таким, не говори мне, что я другой, – прошипел он. – Все так думали. Даже мои родители думали, что я монстр. Я, их собственный сын, – в его голосе не было следа печали или сожаления, только пыл и рвение. – Поэтому я попросил Волдеморта убить их.

Нет…

Она задохнулась от его слов. Его недостаток раскаяния был настолько пугающим, что ей было сложно это представить.

…но, пожалуйста, знайте, что трудно любить, когда весь мир говорит тебе не делать этого.

Дамблдор был прав все это время. Малфой был монстром, потому что люди вокруг него сделали его таким. Весь его мир был построен с такой ненавистью и темнотой, что, казалось, он не знал любви и иных чувств.

…Драко потерялся во тьме.

Его холодный смех прервал ее мысли. Он провел рукой по волосам.

– Посмотри на меня, Гермиона, у меня есть то, что все хотят иметь, о чем каждый может только мечтать… Огромная власть. И после того, как эта ночь закончится, ты будешь моей.

– Ты не сделаешь этого, – она поморщилась. – Дамблдор не доверял тебе полностью. Он сказал, что ты потерял свой путь в темноте, он сказал мне об этом в письме.

– Письмо от Дамблдора? – он фыркнул. – Он мертв.

– Это была его последняя попытка предупредить меня. Он написал это до того, как умер, – она не должна позволить ему запугать ее, взять под свой контроль. Ты сможешь это сделать, Гермиона. Ты сможешь. – Он видел тьму в твоих глазах, Малфой, но ты не собираешься этого делать, я это знаю. Знаешь, что еще он сказал в этом письме? Он сказал, что у тебя еще есть надежда. Он верил, что ты изменишься. Несмотря на все, он продолжал верить в тебя.

– Дамблдор был дураком, – сказал он равнодушно, и его лицо потемнело. – Он не должен был доверять мне, не должен был доверять вообще никому. Доверие уничтожает нас. Он и Темный Лорд были прямым доказательством этого.

Драко резко остановился. Затем он подошел к девушке, его шаги становились все громче и громче. Ее сердце стучало, словно копыта напуганной лани. Наконец, он приблизился к ней вплотную. Его фигура возвышалась над ней уже не первый раз, но ей казалось, что она видит его впервые. Нельзя было отрицать, что он был красив: его светлые волосы были безупречны, черная маска мерцала сотнями бликов на утонченном аристократическом лице, а одежда делала его подобным богу.

Он был совершенным.

У нее возникло желание сбежать от его пронзающего взгляда, но когда он коснулся ее щеки рукой, ноги внезапно задрожали. Медленно он двинулся, чтобы развязать свою маску. Он был таким нежным, осторожным, что гриффиндорка не нашла в себе сил, чтобы уйти.

– Но я тоже, – ее голос был тихим и мягким, и он почувствовал, что готов раствориться в этом прекрасном звуке.

– Что? – раздался слабый шепот.

– Верю в тебя.

Драко смотрел на девушку перед собой с изумлением. Он не хотел ничего, кроме как захватить ее сладкие губы в нежном поцелуе. Он почувствовал небольшой прилив сожаления в животе. Неужели, это… сомнение? Он сомневается в этом плане? Сомневается в женитьбе?

18 кругов, Гермиона считала. Его лицо ничего не выражало, никакого движения. Он даже не моргнул. Они просто стояли, лицом друг к другу. Она искала любой знак в его глазах, все, что могло бы сказать ей, что он передумал, но в них внезапно вспыхнул гнев, и она отступила.

– Хватит.

– Он верил в тебя, Малфой! – громко выкрикнула она, когда он двинулся, чтобы схватить ее за руку. Он начал вытаскивать ее к середине своего воображаемого круга, но она боролась. – Так сильно, что он был готов простить зло внутри тебя! Разве это не говорит ничего? Разве это не значит, что на самом деле там есть что-то хорошее?

– Это именно то, о чем я тебя предупреждал, принцесса, – его тон был суровым, и его хватка усиливалась в ответ на ее сопротивление. Он выходил из себя. – Я сказал тебе не быть такой уязвимой.

– Я тоже это видела! Я видела тебя! – ее голос становился все громче, она отчаянно пыталась заставить его понять. – Забудь о том, что все говорят! Я верю в тебя! Ты все еще где-то там! Я знаю, что ты…

– Конфринго! – Малфой толкнул ее на пол в тот же момент, как она услышала голос. Взрывное проклятие почти ударило ее, но Малфой оттолкнул ее от себя, и оно попало в него. Он врезался в книжную полку, пыль и дым стояли повсюду.

– Гермиона! – чьи-то руки начали тянуть ее на себя. – Мне жаль, я же целился в н-него, ты в порядке?

У нее не было времени, чтобы ответить, потому что Малфой снова начал вставать. Гарри послал еще одно проклятие, и он снова врезался в полку.

– Сделай это сейчас! – крикнул ей Гарри. Она схватила палочку.

– Амувео!

Белые искры от палочки врезались в его тело. Она глубоко вздохнула и сосредоточилась. Она услышала стон Малфоя, видела, как его мышцы сокращаются от боли, но не опускала палочку. Она направила всю свою магию на него, когда он попытался встать. Он снова упал. Прошло несколько минут, и он больше не двигался.

Затем она закричала, когда палочка обожгла ее пальцы. Она отбросила ее немедленно, белые искры исчезли.

Затем тишина.

Гарри посмотрел на нее, затем на палочку. Они не могли разглядеть тело Малфоя в темноте и пыли.

– Это сработало?

Она двинулась вперед, чтобы проверить, но Гарри остановил ее. Они не могли видеть никакого движения, не слышали никаких звуков.

Некоторое время ей хотелось вздохнуть с облегчением, пока она не услышала слабый, садистский смех, из-за которого ее кожа покрылась мурашками.

– Заклинание Удаления? – его угрожающий голос исходил из темноты, она могла поклясться, что он снова в бешенстве. – Впечатляет. Жаль, что оно не сработало.

Почти сразу Гарри наставил на нее палочку. У нее не было времени, чтобы отреагировать, когда заклинание с силой ударило ее, что заставило ее рухнуть на один из столов, отставленных к стене. Защитные чары окружили ее в одно мгновение, и она оказалась в ловушке.

– Что, черт возьми, ты делаешь? – выкрикнула она в отчаянии, стуча кулаками по невидимому щиту.

– Прости, Гермиона! – Гарри больше не смотрел на нее. Он вообще не сожалел.

Из пыли и мусора вылетали многочисленные искры. Гарри накрыл себя щитом и отправил еще больше чар в ответ. Она хотела помочь ему, но была полностью заточена.

– Гарри! Позволь мне помочь! – закричала она.

Малфой снова поднялся на ноги. Он был похож на ангела смерти, который собирался убивать, нечто столь дьявольское и прекрасное одновременно. Проклятия, которые он отправлял, превосходили заклинания Гарри в миллионы раз. Гарри с трудом избегал атак.

Она беспомощно смотрела на эту сцену, не в силах ничего сделать. Гарри послал столько проклятий, сколько смог.

Однако, что раздражало Гермиону больше всего, это слегка скучающий взгляд на лице Малфоя.

– Сектумсемпра! – закричал Гарри.

Проклятие почти коснулось его, промахнувшись всего на дюйм от его головы. Малфой снова засунул руки в карманы, изящно избегая проклятий Гарри. Его лицо обрело другую, холодную, сумасшедшую ухмылку, и он взмахнул рукой так быстро, что у Гарри просто не было времени, чтобы избежать этого. Его проклятие ударило Гарри в грудь и отшвырнуло к стене. Очки разбились, а все стоящие у стены предметы повалились на пол, когда Гарри упал на них.

– Гарри!

Он не двигался.

Малфой снова махнул рукой, и Гарри стал кричать и извиваться. Он с ужасной силой сжимал свои волосы.

– Нет! Нет! Я не хочу этого! Останови это!

– Гарри! – она сильнее ударила щит, и она была уверена, что сломала запястья, но ей было все равно.

Малфой шел к ней сейчас с торжественным блеском в глазах. Он попытался снять защитные чары, которые Гарри поместил вокруг нее, но они не сдвинулись с места. Он выругался себе под нос.

– Увлекательное заклятие, не так ли? – он обошел вокруг щита, игнорируя крики агонии Гарри. – Это заклинание страха, Тимор. Оно заставляет вас видеть то, что ты боишься больше всего. Я откопал его в книге «Темные искусства, красота и власть».

– Пошел ты, ублюдок!

Защитные чары вокруг нее спали. Она боролась, когда он наполовину тащил, наполовину нес ее к середине комнаты.

– Обстринго, – сказал он. Невидимый огненный круг зажегся вокруг них обоих. Она не знала, что делать. Он крепко держал ее руки, не давая шанса сбежать, у нее даже не было палочки. Гарри все еще кричал.

Дверь распахнулась, и Малфой снова махнул рукой. Она увидела Блейза, Джинни и членов Ордена снаружи, но они не могли войти. Их рты двигались, но она не могла их слышать. Она заплакала от боли. Ее рука горела. Это началось. Она изо всех сил пыталась схватить и остановить его.

– Связи между двумя, что сотворена магией, не сможет разрушить никто…

– Остановись! Пожалуйста!

– Я связываю с тобой свое сердце и душу…

Она закричала, почувствовав, что невидимый клинок разрезал ее руку. Она увидела его кровь и ее… много… на ее руках, на полу и на всем ее белом платье. Она вся была в крови. Она могла почувствовать металлический привкус во рту и липкую сырость на коже. Она плакала, с трудом различая предметы вокруг. И эти бушующие серые глаза… она уже видела это раньше. Закрученная буква М вырисовывалась на ее и его коже.

– Давай, скажи это! – раздался его приказ в комнате. Его рука сжалась еще крепче. Все, что сказал Дамблдор, внезапно стало ясно.

– Сними с него это заклятье! – закричала она.

Он зарычал в гневе, но легкое движение руки заставило заклятье исчезнуть. Гарри больше не кричал. Малфой снова приказал девушке продолжить. Она опустила взгляд и ее губы начали шептать.

– Связи между двумя, что сотворена магией…

– Гермиона, нет! – она услышала отдаленный крик Гарри где-то в комнате.

– Не сможет разрушить никто…

– ГЕРМИОНА! – Гарри закричал истерично и отчаянно, когда она встретилась с ним взглядом. Он все еще не двигался, но отчаянно пытался встать. Она сморгнула слезы, прошептала «Прости» и снова посмотрела на Малфоя.

– Я связываю с тобой свое сердце и душу.

Огонь вокруг них вспыхнул до самого потолка. Он скрыл ее и себя от всех. Она больше не могла видеть Гарри и остальных.

Их руки переплелись, их губы встретились, и она почувствовала магическую связь между ними. Это было так нереально. Поцелуй не был так ужасен, как она ожидала. Это было теплое, освежающее чувство, что отличалось от любого другого чувства, которое она когда-либо испытывала. И затем все стало тихо и спокойно, напоминая ей маггловское слоу-мо. Она могла просто почувствовать его, его близость, его требовательное присутствие, его прикосновение. Она почувствовала, как он улыбается ей в губы. И когда она заглянула в его глаза…

…как будто весь мир затаил дыхание.

Магия была завораживающей. Она знала, что стала сильнее, потому что в тот момент они были едины. Правильный момент. Она не теряла времени. Она сделала глубокий вдох, сконцентрировалась и…

– Амувео.

Белые искры испускались из их переплетенных, кровоточащих рук. Они потребляли магию и силы своих тел. И так же быстро, как волшебство ворвалось в нее, оно вышло, и она ослабела. Впервые в жизни она увидела страх в глазах Малфоя. Их руки горели, пока они держались друг за друга.

Затем волшебство взорвалось ослепительным светом, отбросив их в разные концы круга. Огонь, который их окружал, исчез. Она лежала на животе, а ее щека была на полу. Она чувствовала, как ее рука горит.

Камень Лютеуса парил в центре недолго, пока не упал и не разбился на мелкие кусочки.

Навсегда рассеянные, навсегда потерянные.

Все кончено?

– Гермиона! – Гарри все еще не двигался в нескольких шагах от нее. Время, казалось, возобновило свой темп, и они снова вернулись к реальности.

Она слегка приподняла руку, чтобы сказать ему, что с ней все в порядке. Она взглянула на бессознательное тело Малфоя на другом конце…

Все кончено.

Она могла умереть…

У входа раздался громкий взрыв, заставляющий ее вернуться к сознанию. Ее глаза метнулись к нему. Члены Ордена, Блейз и Джинни изо всех сил старались снять барьер на двери.

Барьер?

Разве это не должно было произойти?

Нет. Она смотрела в ужасе, когда Малфой начал приходить в сознание, но ведь теперь он был бессилен? Камень уже вышел из него.

Малфой медленно поднялся. Он больше не ухмылялся, и в его глазах было что-то, что заставило ее захотеть отвести взгляд.

Тогда ошибка… Они забыли одну, крошечную, очевидную деталь, которая вполне могла бы привести к их разрушению,

Палочка все еще была у него.

Паникуя, она попыталась встать. Но каждый раз, когда она пыталась двигаться, в глазах появлялись темные пятна. Он начал хромать к ней, но что-то заставило его остановиться.

– Нет! Остановите Малфоя! – закричала она, когда поняла, что он делает. Она наощупь в отчаянии ползла к нему по полу. Урон, наносимый заклинанием Удаления был слишком большим для ее тела, и оно грозило снова вогнать ее в беспамятство.

Прошло некоторое время с тех пор, как Драко в последний раз использовал свою палочку, и теперь вопросом жизни и смерти стало убийство Избранного, которого он ненавидел так сильно все эти годы. Разделять и властвовать все еще было осуществимо.

Кому нужен этот чертов камень? Она уже его. Ему больше ничего не нужно.

– Пожалуйста! – голос Гермионы надрывался в истерике. Она должна была что-то сделать… чтобы остановить это.

Он указал палочкой на Гарри.

– Авада Кед…

– ДРАКО!

Тук.

Он остановился на полпути. Он почувствовал что-то… Что-то стучало внутри него. Что это? Он крепко сжал грудь, чтобы убедиться, что он этого не воображает.

– Драко, не делай этого! Пожалуйста!

Тук. Тук. Тук.

Это… ее сердце?

Он почувствовал, как в нем кипит кровь, сердце? Что это за безумие? У него не было сердца. Он был чудовищем, он был не таким, как они. Он был…

Он опустил палочку и крепче сжал грудь. Загипнотизированный и запутанный тем, что происходит, он стоял на месте. Он чувствовал, что оно пульсирует, сильнее, чем когда-либо. Это из-за брака? Это потому, что тот, кто заставил его чувствовать себя так, был привязан к нему сердцем и душой?

Души связаны друг с другом, сердце как единое целое, да?

Поэтому Блейз был неправ. Он… У него теперь есть сердце?

Ее и мое?

Наше?

Все это время он считал, что он… Все, с чем он когда-либо сражался… все были неправы… Он… Он больше не был монстром и…

Она верила в него с самого начала.

Он провел руками по волосам и сделал несколько шагов назад. Весь мир изменился перед его глазами. Это не то, во что он верил, не то, как он сам все видел. Все стало другим. Он не должен был чувствовать. Он не должен был быть человеком…