Текст книги "Её сладкая порочная улыбка (ЛП)"
Автор книги: thecellarfloor
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)
Она нервничала, сидя на своем месте, наблюдая за ним, и расслабилась только тогда, когда Гарри коснулся ее плеча.
– Все нормально.
Почему-то эти слова звучали знакомо.
Гарри занял пустое место рядом с центральным креслом. Он хотел увидеть реакцию Малфоя на все это. Малфой лениво развалился на своем месте. Он не знал о присутствии Гарри; его руки были растянуты в объятиях стула, ноги были скрещены, и он выглядел безразличным, словно окружающий мир его не заботил – как будто это не его собирались отправить в Азкабан, или это не он был окружен четырьмя монстрами, способными высосать душу.
Она задавалась вопросом, как он мог быть так спокоен каждый раз, когда его судьба висела на волоске? Она думала о разных причинах: может быть, он был не совсем спокоен, может быть, он просто умел скрывать собственное волнение… а потом, может быть, он вообще ничего не чувствовал.
– Драко Малфой, – начал глубоким голосом мистер Аласдайр Уорден, одетый в черную шляпу и темную мантию, – вы были привезены сюда Советом магического права, чтобы мы могли судить вас за преступление, столь отвратительное, – она видела, как Драко поднял бровь, – что мы редко слышим о нем.
– Мы слышали доказательства, свидетельствующие против вас. Вы обвиняетесь в пытках и убийстве Рональда Билиуса Уизли с помощью Лунного зелья, – шепот и вздохи волной прокатились по толпе волшебников. Он сделал паузу, как будто ждал, пока Малфой возразит. Когда Драко ничего не сделал, он продолжил: – Так же существуют показания, свидетельствующие о владении камнем Лютеуса, а пять лет назад вы так же стояли за убийствами на Зимнем Маскараде в Хогвартсе.
– … милостивый Мерлин, Лунное зелье? Его невозможно приготовить, то есть…
– … оно не варилось сотни лет…
– … Лютеус-камень! Он все еще внутри…
– … и какой яд он использовал при резне? Я слышал, что они не смогли найти следов заклинания…
– … совсем никаких улик. Произошедшее в ту ночь уничтожило Минерву, ужасно смотреть на то, как ученики умирают медленной, мучительной смертью…
– … конечно, это был никто иной, как блестящий Драко Малфой…
Драко сохранял безразличие. Его красивое лицо не выражало ничего, но в его глазах был виден поток мыслей. Гермиона снова почувствовала холодок в груди. Возможно, это из-за дементоров.
– У вас есть что добавить к вашему свидетельству, прежде чем мы вынесем решение?
Губы Драко медленно скривились в ухмылке.
– Эти доказательства, – сказал он насмешливо, – что это такое?
– Прошу прощения? – сказал Уорден, слегка смущенный его вопросом.
– Прошу прощения, предоставьте свидетельства, которые у вас есть против меня, – медленно сказал Драко, словно разговаривал с ребенком.
– О да, хорошо, – пробормотал Уорден. Он надел очки и развернул кусок пергамента, начиная зачитывать: – Процесс приготовления Мениспермума (обычно известного как Лунное зелье) невероятно сложный, содержащий 727 шагов в течение семимесячного периода созревания. Из-за этого Мениспермум редко используется и неизвестен большинству волшебников и ведьм, а знаком только некоторым чистокровные семьям, – он поднял взгляд от пергамента. – Семья Малфоев – одна из старинных чистокровных семей, способных приготовить Лунное зелье. Они практикуют искусство отравления. То, что кажется невозможным, возможно для них.
Драко расплылся в ухмылке, но ничего не сказал. Гермиона была в ярости от того, как он себя вел. Он был слишком спокоен и собран. Он был всем доволен.
– Все, мистер Малфой? – Уорден выглядел слегка раздраженным. Видимо, он тоже заметил странное поведение Драко. – Вам есть что сказать?
– Похоже, вы основывали свои обвинения на весьма шатких доказательствах, – ответил он небрежным, но высокомерным тоном.
Шум толпы становился все громче. Лицо мистера Уордена скривилось в чистой неприязни. Он с глубокой ненавистью уставился на Драко.
– Шаткие доказательства?
– У вас имеются доказательства того, что Рон Уизли был отравлен? – внезапно Гермиона поняла, что он собирался сделать. Он собирался манипулировать всеми до тех пор, пока те не поверят, что он невиновен. Вот дерьмо.
Пусть попробует. Он не может вырваться, правда же?
– Ничего? – Драко сделал паузу и подождал, пока тот ответит. Когда Уорден не сказал ничего, он откинулся на стуле и щелкнул языком. – Я разочарован.
Она отчаянно хотела стереть эту ухмылку с его лица.
– Из того, что я слышал, мадам Помфри дала ему лекарство, в котором содержалась кровь кентавра. Прежде бывали редкие случаи, разумеется, когда волшебники и ведьмы умирали от приема подобного лекарства. Кровь Уизли попросту несовместима с кровью кентавра, и поэтому его тело не приняло ее.
– Гермиона сказала, что видела, как розы, убившие Рона, окрасились в черный, прежде чем увянуть, – громко сказал Гарри. – Сможешь это как-то объяснить?
На этот раз Малфой наконец заметил Гарри.
– Ах да, Гермиона. Она может это как-то доказать? – Малфой встал со стула и начал вышагивать по подземелью, глядя на всех, мимо кого он проходил. – Даже если Уизли и был отравлен, в чем я очень сомневаюсь, нет никаких доказательств того, что это сделал я. У меня есть мотив, да, но до сих пор мне не предоставили никаких конкретных доказательств, подтверждающих мое причастие к гипотетическому преступлению. Черт, я ведь даже не давал ему розы…
– Ваша команда ударила его бладжером, который отправил его в больничное крыло! – начал закипать Гарри.
– Игровая ошибка, – ответил он. – Это квиддич, Поттер. Люди получают травмы. Моя команда отправила его в больничное крыло, но это все. Насколько я знаю, это не убийство.
– Камень Лютеуса был найден внутри тебя…
– Я думал, что мы уже установили, что он находился во мне только потому, что меня заставил Волдеморт?
– Что? ЧТО? Ты обманул Волдеморта! Ты сделал это, чтобы заполучить больше власти!
– Думай, что хочешь, Поттер, но помни, сам Дамблдор сказал, что я невиновен.
Он подумал обо всем. Гермиона собиралась встать и поделиться своим мнением, но Гарри остановил ее.
– А как насчет людей, погибших в резне на Зимнем Маскараде? – уже кричал Гарри. – Полагаю, ты и тут считаешь, что они просто умерли по собственной воле?
– Опять же, не имеется никаких реальных доказательств против меня, – он перестал ходить и остановился у места, где была скрыта Гермиона. Этого не может быть. Он побеждал. Он снова манипулировал людьми. Она попыталась встать, чтобы надрать его жалкую задницу, но человек справа от нее взглядом напомнил ей, что ее не видно. Драко продолжил идти. – Помимо того, что я знаю, как варить такие яды.
Наступило долгое молчание.
Драко, наконец, перестал ходить и снова сел в кресло.
– Мистер Поттер полагает, что вы совершили эти преступления. Он утверждает, что вы признались в ту ночь на Астрономической башне, – сказал Уорден.
– Предположение от того, кто обвинил семью Забини в том, что они были Пожирателями Смерти, – Драко ухмыльнулся Гарри. – Давайте все примем слова Избранного за неотложную истину!
Гарри был в ярости: на шее от гнева вспухла венка. Гермиона подумала, что он собирается схватить палочку, но тот снова сел на стул, подтверждая все, что только что сказал Малфой.
– Что насчет Крамов? – выкрикнул волшебник с верхней левой скамьи. – Особняк Крамов сожжен до хрустящей корочки, а ты вдруг вернулся из мертвых, разве это не подозрительно?
– Да, это так, – громко сказал Драко, более угрожающе, чем когда-либо. Его, похоже, раздражало упоминание этой фамилии: – Но мы уже знаем, как умерли Крамы, разве нет?
В толпе прокатилась волна вздохов. Какую игру он ведет?
– Мистер Малфой, – удивленно сказал Уорден. – Это… Вы признаетесь?
На мгновение в глазах Драко заиграл очень злой блеск. Ей это совсем не понравилось.
– Ну нет, я же ничего не делал, – ухмыльнулся он еще раз. Выражение его лица было почти диким. – Виктор Крам не должен был красть то, что принадлежало мне.
Гермиона почувствовала, как ее сердце начинается биться сильнее. Она почувствовала смесь ненависти и гнева. Она увидела, как Гарри смотрит на нее с полным замешательством на лице. Она смотрела в ответ, пытаясь сказать ему, что она так же озадачена, как и он. Ропот толпы был оглушительным.
– Мистер Малфой?
– Крамы погибли из-за этого, – Драко бросил маленький предмет Уордену, и тот поймал его. Он поднял его на уровне глаз.
– Кольцо?
Внезапно все замолчали. Гарри выглядел ошеломленным. Гермиона почувствовала необходимость выбраться отсюда.
– Более того, это обручальное кольцо Гермионы Грейнджер, – сказал Драко с садистски счастливой улыбкой.
– Если ты собираешься обвинить в этом Гермиону…
– Расслабься, Поттер.
И в тот самый момент Гермиона поняла, что привычному ей миру настал конец. Она приподнялась со своего места.
Она не знала, как (он не должен был знать, что она там была), но прямо сейчас взгляд Драко был направлен именно на нее.
– На самом деле это была не ее вина, – продолжал он, все еще пристально глядя на нее. Он снова встал. – Она не знала, что я все еще жив, поэтому подумала… – он спрятал руки в карманы, – что может снова выйти замуж.
Толпа разбушевалась: повсюду раздавались яростные крики и перешептывания. Она слышала большую часть из них со своего места. Несколько человек уже наблюдали за ней полными шока взглядами.
– … Чтоб Малфой женился на грязнокровке, неприемлемо…
Гермиона буквально застыла на месте. Она почувствовала, как теряет дар речи. Ее сердце не переставало бешено биться.
– … Это, очевидно, ложь, не так ли? Гермиона никогда бы не…
– … Бедняжка, наверное, она не знала о чистокровной традиции…
– Это правда, мисс Грейнджер? – голос Уордена был единственным, что имело смысл, единственным, что было ясным лучом среди шепота. Он был полон недоверия, отрицания.
– Я-я… – она попыталась подобрать правильные слова, но ее разум был полностью пуст. Что еще она могла сказать? Правда уже и так была всем известна.
– Продолжай, принцесса, – сказал Драко в притворной поддержке. – Скажи им, как мы связаны. Покажи им мой семейный герб.
– … традиционная брачная связь? Это объясняет Адское пламя…
– … Я не могу в это поверить. Имя Малфоя было окрашено…
– … и потеря памяти тоже…
– Скажи им, что ты принадлежишь мне.
Кто-то схватил ее и потянул к центру. Она не знала, кто именно. Все было сплошной путаницей, водоворот лиц, смешавшихся перед ее глазами. Обычно она знала, что делать или что сказать, но сейчас она просто чувствовала себя потерянной.
Серые.
Она помнила это чувство. Она никогда не могла его забыть.
Как будто весь мир затаил дыхание…
Она чувствовала его нежное прикосновение к ее коже, чувствовала, что дрожит. Он взял палочку и приставил к ее предплечью. Правда, которую она пыталась скрыть на протяжении всех этих лет, теперь казалась ясной, как всегда.
Он еще раз взглянул на нее, прежде чем спрятать палочку и отпустить ее руку.
– В тот момент, когда она надела кольцо, связь, очевидно, заметила предательство, – сказал он серьезным тоном. – Что связано магией, никто не может отменить. И если кто-то попытается отменить магию, он вместе со своей семьей будет гореть до смерти. Я уверен, что вы это знаете, – он уставился на чистокровных представителей, и те кивнули. – Она так же не может вспомнить его из-за связи. Предательство – тяжкое преступление в брачной связи. Я вернулся, чтобы сказать ей, и предупредить Крамов, но, очевидно, я опоздал.
– Ты ЛЖЕШЬ! – закричала она, внезапно почувствовав, как ее кровь закипает. – Ты сделал это нарочно! Ты ЖЕЛАЛ им смерти!
– Такие смехотворные обвинения, – он снова смотрел на нее, ухмыляясь.
– Разве вы не понимаете, что он пытается сделать? – закричала Гермиона толпе. – Он пытается манипулировать вами, чтобы вы поверили ему! Он… он промывает вам мозги!
– Сейчас, сейчас, Гермиона, – сказал он насмешливо. – Я просто пытаюсь доказать свою невиновность.
– Невиновность? – закричал Гарри. – Ты не знаешь смысл этого слова…
– ОСТАНОВИТЕСЬ! ВСЕ ТРОЕ! – завопил мистер Уорден. Все посмотрели на него и замолчали. Он поправил очки и сделал глубокий вдох, пытаясь успокоить свои нервы.
Прошло немало времени, прежде чем он собрался и оправился от шока.
– Теперь я прошу присяжных, – сказал он слегка трясущимся голосом, – поднять руки, если они считают, что эти преступления заслуживают пожизненного заключения в Азкабане.
Большое количество рук взметнулось в воздух, но Гермиона покачала головой.
Этого было недостаточно.
Он снова победил.
========== Глава 4. ==========
ГЛАВА ФЛЕШБЭКОВ
Он быстро продвигался по залам замка, его темная мантия развевалась большим черным пятном позади него.
В тот момент его не заботило, куда он идет; до тех пор, пока он идет куда-то, до тех пор, пока он один.
Сердито, он оттолкнул четверокурсника, что преграждал ему дорогу. Другой, едва заметив его, отскочил с его пути. Студенты провожали его взглядом, а он смотрел каждому из них в глаза.
Если подумать, то он наконец смог вернуться домой и отдохнуть в Мэноре. Представьте себе его удивление, когда Драко вошел и обнаружил, что дом полон людей, ожидающих его присутствия. Видимо, его родителям просто захотелось пригласить одного человека на ужин.
Темный Лорд как рождественский подарок. О, счастье.
Он холодно уставился на группу хихикающих девушек, следующих за ним. По сути, они лишь захихикали сильнее (если это было возможно), заставляя его желать выдернуть все свои волосы и проклинать их всех до смерти.
– Он снова в одном из своих настроений, – услышал он шепот одной из них. Вероятно, он убил бы любого, кто посмел бы преградить ему путь в тот момент. Им следовало бы не беспокоить его, когда он злился.
Следующее, что он понял – он пробирался мимо рядов книжных стеллажей. Запах старых книг, что отдавал пылью и плесенью, был почти невыносим, но здесь было тихо и, к его облегчению, мадам Пинс не позволила войти взбалмошным «фан-девочкам» из-за их постоянного хихикания. Так что, действительно, он мог справиться с отвратительным запахом.
Он почувствовал, как его ноги медленно ослабели, тело по стене соскользнуло на землю. Вскоре он сел, одна нога небрежно растянулась по полу, а другая согнулась в колене. Он несколько раз ударился головой о полку, силясь забыть те картинки, что продолжали воспроизводиться в его голове, но безуспешно.
Он не мог забыть… Высокий, тонкий и в черном капюшоне, его страшное змееобразное лицо, белое и изможденное. Его алый взгляд.
Он замучил несколько грязнокровок, а Драко был вынужден смотреть, не в силах отвести взгляд. Драко все еще слышал их отчаянные предсмертные крики, все еще мог чувствовать зловоние их грязной крови. Темный Лорд не убивал их, пока они не были так сломлены, что начинали молить об этом – о смерти – единственном, что могло бы облегчить их страдания.
Он все еще помнил, как сжалось его сердце, когда он каким-то образом осмелился взглянуть в его ужасные кроваво-красные глаза. Глаза монстра.
***
«Он хотел сделать меня своим наследником, Грейнджер, и он не хотел, чтобы Дамблдор знал. Он хотел, чтобы Дамблдор верил, что я всего лишь пешка».
–Ау! – кто-то споткнулся и громко упал к ногам Драко, вырывая его из очередных мыслей. – Какого черта!
Учебники, которые она несла, были разбросаны по полу. Ее густые коричневые локоны разметались рядом с книгами. Она чертыхнулась себе под нос и попыталась встать, положив ладони на землю, но, поскольку она была у его ног, Драко с силой надавил на нее туфлей, заставив ее снова упасть.
– Малфой! – она застонала от боли.
– Ты едва ли можешь обвинить меня в том, что я указал тебе на твое место, не так ли, грязнокровка? – лениво спросил он, глядя на то, как она схватилась за живот. – Таким как ты место на полу, у ног господ.
Вспышки криков, раздающихся из подвала, снова разразились в его голове. Он грубо протер лоб.
– И поэтому ты тоже здесь? – он услышал, как она произнесла это сердитым тоном. Она попыталась встать снова, и на этот раз он не остановил ее. Она села рядом с ним и вздрогнула, осторожно удерживая правую лодыжку. – Теперь посмотри, что ты наделал, – она снова поморщилась.
– Полагаю, теперь ты хочешь, чтобы я тебе помог?
Грейнджер выглядела так, будто не обращала внимания. Вместо этого ее глаза были сосредоточены на ее правой лодыжке. Она изучала повреждение, осторожно массируя ногу рукой. Девушка даже не заметила, что Драко заглянул ей под юбку.
– Красивый вид.
Она в замешательстве посмотрела на него, затем прикрылась и бросила полный ненависти взгляд на Малфоя. Он только поднял бровь.
– Знаешь, твоя палочка там.
Он не потрудился помочь ей подобрать ее, хотя она была всего в нескольких шагах от него. Он сражался с самим собой, силясь сохранить как можно более холодный и отстраненный вид, хотя его маска грозилась вот-вот распасться. Тревожные воспоминания все время мелькали у него в голове.
– Хорошо, хорошо, – сказала Гермиона. Она схватилась рукой за полку и, приложив усилия, поднялась. И снова вздрогнула, закусывая нижнюю губу от боли. Драко наблюдал в оцепенении за тем, как ведьма передвигалась, осторожно прихрамывая, к палочке. Спустя, казалось, вечность, она наконец подняла ее, и книги поднялись следом через несколько секунд. Гермиона развернулась, чтобы уйти.
– Что? – раздраженно спросила она, ее лицо скривилось в каком-то выражении, которое показывало, с какой неохотой она спрашивает.
– Может просто уйдешь? Я не в настроении, – он попытался звучать безразлично, но его голос дрогнул.
– Ты дуешься.
– Нет! – застонал он и отвернулся.
– Да, именно, – сказала Гермиона. Ее глупое всезнайское поведение снова раздражало его. – Знаешь, я могла бы ударить тебя за то, что ты толкнул меня. Если бы ты не был таким грустным, – она нахмурилась.
– Знаешь, делай, что хочешь, – Драко снова ударился затылком о книжный шкаф и посмотрел на потолок, решив не обращать на нее внимания. – Мне насрать.
Она глубоко вздохнула.
Он услышал, как она снова начала хромать. Да, правильно, грязнокровка, хромай отсюда.
– Если речь идет о твоей девушке, я могу помочь, – снова раздался ее раздражающий голос.
Малфой закатил глаза от мысли о разговорах с Грейнджер о своих проблемах в отношениях. Он знал, что она пытается сделать. Она пыталась заставить его говорить, (Мерлин знал почему), и она не собиралась уходить. Она не собиралась делать то, что ему хотелось бы, и просто уйти.
– Хотел бы я, чтоб это было так просто, – ответил он устало, все еще глядя на потолок.
– О, так речь о твоих родителях?
Он пожал плечами.
– В-Волдеморт?
Он вздрогнул от того, как смело она произнесла его имя. Его лицо помрачнело.
– Послушай, это не твое дело, – холодно ответил он. – Ты меня допрашиваешь?
Она не отвечала, просто смотрела на него, как будто пыталась найти что-то в его глазах… что-то… он понятия не имел, что.
Долгое время они не говорили. Но даже так он все еще чувствовал, как ее глаза задерживаются на нем.
Ее взгляд всегда был таким понимающим. У Дамблдора был такой же взгляд. Это расстраивало. В чем их проблема?
– Хорошо, дуйся дальше, раз тебе так хочется, – сказала она свысока. Она снова начала хромать. – Я только хотела помочь.
Только хотела помочь? Драко сомневался в этом. Он раздраженно сжал кулаки.
Что она вообще знала? Это не она была вынуждена продолжать наследие Темного Лорда. Не она была той, у кого были схожие с Лордом дороги, без возможности выбора или отказа. Она не была обязана признавать чужие убеждения, в то же время игнорируя свои собственные.
Она ничего не знала.
Внезапно его разум охватил гнев, и Драко с силой толкнул девушку в книжный шкаф, прежде чем смог остановить себя. Она почти закричала, но он вовремя закрыл ей рот рукой.
Левитирующие книги снова упали.
Он ненавидел ее. Ее уверенность в том, что она может с легкостью помочь ему со всем этим беспорядком, как будто все было так чертовски просто.
Все думали, что это просто. Они продолжали твердить, что он должен просто быть горд собой и счастлив, что он должен быть благодарен, что Темный Лорд выбрал его среди остальных. Голоса и смешанные крики, которые он слышал в голове, сводили его с ума.
Он не хотел этого. Он не хотел быть гребаным наследником. И да, он испугался. К черту гордость. Он был так чертовски напуган.
Но он не должен позволить им это понять.
– Мне не нужна твоя помощь! – выкрикнул он, заставляя ее отпрыгнуть в испуге.
Он был так близок к тому, чтобы сорваться на ней или вовсе удушить ее до смерти. Гермиона, должно быть, чувствовала это по тому, как сильно его тело прижимало ее к шкафу, предотвращая любые попытки побега, или как его голос казался более угрожающим, более убийственным, чем когда-либо, или то, как он жестоко сжимал ее маленькие запястья в своих руках.
Она выглядела немного напуганной, он даже почувствовал ее дрожь, но решимость в ее глазах была гораздо очевиднее.
Было что-то в том, как она смотрела на него, как будто она каким-то образом знала, что он на самом деле не причинит ей вреда.
– Но я тоже, – ее голос был мягким и успокаивающим, и он почувствовал, как растворяется в этом звуке.
– Что? – слабо прошептал он.
– Верю в тебя.
– Прекрати смотреть на меня так! – он почти забыл, где он, и практически кричал ей в лицо.
Он чувствовал растущую потребность причинить ей боль, вырвать ее глаза и убедиться, что она больше не посмотрит на него так. Она закрыла глаза, когда он поднял кулак. Он хотел ударить ее, он действительно этого хотел.
Ну же, Драко. Ударь ее.
Она была всего лишь грязнокровкой. Она заслужила страдания. Она заслужила всю боль. Подобно той, что испытывали все те грязнокровки, которые теперь уничтожены, заслужившие такой болезненной смерти.
Не будь трусом, Драко. Ударь ее…
На мгновение он представил себе, что именно Грейнджер была подвергнута пыткам и безщадно искалеченная лежала перед ним, что именно Грейнджер смотрит на него вместо тех безымянных лиц.
Затем он подумал, кричала бы она?
И если бы она это делала, хотел бы он это услышать?
Занесенный кулак задрожал. Драко чувствовал, как его сердце колотится в груди. У него были все шансы ударить ее, разбить ей лицо и уничтожить ее решимость, показать ей, что она ничто… ничто, кроме грязи. Точно так же, как Темный Лорд показывал им. Его разум кричал, чтобы он сделал это.
У него были все шансы.
– Ты все еще где-то там! Я знаю, что ты там!
Правда обрушилась на него подобно потоку ледяной воды, пропитывая все его существо, потрясая его до глубины души.
Он не мог ударить ее.
Он не мог.
Он был недостаточно силен. Недостаточно.
Его отцу было бы стыдно за него, Темный Лорд рассмеялся бы над его слабостью.
От ощущения безысходности Драко запрокинул голову вверх и испустил истеричный смешок.
Почему же он чувствовал такое облегчение? Почему он чувствовал, как тяжелая ноша упала с его плеч?
– Все в порядке, – услышал он ее странный успокаивающий голос. Она без колебаний обняла его, шокировав, как будто они были близки, как будто они были друзьями… и Драко вдруг почувствовал, что он получил то успокоение, которого долго жаждал: —Ты в порядке.
Ее слова заставили его поверить ей. Ей удалось успокоить его своими объятиями. Это было странно, внезапно найти унцию утешения у самого маловероятного человека. Она была такой теплой.
Он не хотел терять это тепло.
– Скажи это снова.
– Драко? – Он снова посмотрел на Гермиону, коснулся ее щеки, чтобы убедиться, что она настоящая. Она его источник тепла.
После все было размыто. Он вспомнил, как закинул ее на плечо, словно она была мешком с картошкой, его рука обернулась вокруг ее бедер, чтобы она оставалась неподвижной. Драко вспомнил, как игнорировал ее, когда она стучала ему в спину, пинала коленями в грудь, и как она продолжала бороться и кричать, словно безумная, готовая откусить голову. Он вспомнил убийственные взгляды своих «поклонниц», когда он покинул библиотеку с гриффиндоркой на плече. Он вспомнил, как бросил ее на кровать Больничного крыла и сам исцелил ее лодыжку, когда нигде не смог найти мадам Помфри.
– Я… Спасибо, – тихо сказала она, и на ее щеках пробежал маленький румянец.
– Приятно знать, что у кого-то вроде тебя есть манеры, – сказал он саркастично и направился к двери, бормоча что-то, что звучит как: – Если я снова поймаю такую уязвимую грязнокровку, я точно что-нибудь сделаю.
И он помнил ее улыбку, насколько ужасно сладкой она была.
– Что с тобой случилось? – голос Гермионы снова дрогнул. Ее лицо было грустным и несчастным. – Ты ведь не всегда был таким пустым, таким холодным.
– Я всегда был таким, не говори мне, что я другой.
– Ты думаешь, что это жалкое подобие Круциатуса может навредить мне, мальчик? – проревел его высокий холодный голос, отскакивая от стен подземелья. – Ты даже не стараешься! Ты должен это понимать, Драко… Тебе нужно действительно хотеть причинить боль – наслаждаться этим – твои сомнения влияют на качество твоего заклинания, и это не повредит мне надолго. Я покажу тебе, как это делается. Круцио.
Тогда была боль… так много, она не прекращались и не заканчивалась. Она сжирала его целиком. Он чувствовал, как его органы разрываются на части, как он горел… медленно и мучительно… заклятие рвало и жалило его кожу, и это все продолжалось и продолжалось.
– Ты все еще глупо омрачен своими эмоциями. Мы должны что-нибудь с этим сделать, не так ли? Чтобы убедиться, что ты меня не подведешь, – он обошел его кругом, медленно скользя по полу подземелья. То, как он двигался, создавало впечатление, будто он плывет. Драко не знал. Он не смог бы выдержать эту пытку. – Когда ты утратишь все свои чувства и эмоции, тогда ты, наконец, станешь достойным.
Драко не хотел быть достойным вообще. Но он должен был оставаться в сознании и терпеть это. Он должен был.
Чтобы снова почувствовать ее теплоту.
– Ты должен поблагодарить своих родителей Драко. В конце концов, они охотно предложили мне тебя.
Драко удалось сплюнуть на землю, чтобы показать свое отвращение. Волдеморт рассмеялся.
– Все так думали. Даже мои родители думали, что я монстр. Я, их собственный сын.
Проходили дни, может быть, недели или месяцы, он не знал точно. В подземельях почти не было света. Его горло охрипло и горело от криков. Он больше не мог двигаться, слишком измученный, чтобы даже попробовать. Его ум был лишен всех мыслей, но он упорно боролся, чтобы оставаться в сознании, чтобы сосредоточиться на чем-либо, кроме горящей боли.
Вскоре Драко убивал, как он, пытал, как он. Он был вынужден делать это снова и снова, пока это не запечатлелось в самом его существе, пока он не был уверен, что кровь убитых не может быть смыта.
Со временем Драко Малфой научился убивать по собственному желанию.
Вскоре он уже ничего не чувствовал. Вскоре он онемел.
Боль исчезла, вместе со всем остальным…
«Единственная цель всего этого заключалась в том, чтобы заполучить тебя…»
========== Глава 5. ==========
– Не могла бы ли ты выйти оттуда, пожалуйста?
Она услышала негромкий щелчок двери своей спальни. На этой неделе это было уже седьмое посещение Джинни. Они пытались заставить ее выйти, хотя не то чтобы это действительно имело значение.
Гермиона все равно бы не ответила.
До сих пор оставалось так много всего, о чем нужно подумать, запланировать. Она должна была готовить себя к самому худшему, что только могла представить.
Ее взгляд наткнулся на кучу газет, беспорядочно разбросанных по кровати. На первой полосе была размещена движущаяся картина красивого мужчины с серебряными волосами и ухмылкой, что, казалось, никогда не покидала его лица. Вокруг него вспыхивали камеры, а смелые слова, указывающие на события нескольких последних недель, витали в воздухе.
Драко Малфой, Назад из мертвых.
– Гарри, сделай что-нибудь! – услышала она отчаянный выкрик Джинни.
Гермиона хотела хоть немного взбодриться, потому отправилась в ванную, чтобы умыться холодной водой. Отражение в зеркале показывало лишь мертвенно-бледную девушку с красными от постоянных слез глазами.
Ей казалось, что она, наконец, избавилась от него, когда ее целитель обнаружил его в больнице в ту ночь. Она чувствовала облегчение и была уверена, что он проведет остаток своей сумасшедшей жизни в Азкабане.
Как она могла так ошибаться?
Драко Малфой не признает себя виновным.
Это было несправедливо, то, как он всегда выкручивался. Она неохотно признавала, что он слишком хитрый и умный, когда дело касается его выгоды. Это заставляло ее задумываться, был ли у них хоть какой-то шанс против него.
Они серьезно недооценили его, сосредоточившись только на том, что у него был камень Лютеуса. Они даже не подумали о том, что он мог бы сделать без него.
В ее голове также была ошеломляющая мысль, твердившая ей, что, возможно, камень был всего лишь приманкой, отвлекающим маневром, не позволившим увидеть, на что он действительно был способен. Кроме того, неудивительно, что Волдеморт так охотно выбрал его своим наследником.
Драко Малфой, невиновный, освобожден из тюрьмы Азкабан.
Она вспомнила, как особняк Крамов сгорел дотла, как люди бежали, а огонь пожирал их, но они были для нее не больше, чем безликие незнакомцы, чьи лица стерлись из памяти.
Они были похожи на потерянные кусочки головоломки.
Но почему-то она была уверена, что Драко был на ее помолвке. Гермиона знала, что он сделал это нарочно. Разумеется он не собирался предупреждать их о пожаре, он пришел, чтобы посмотреть, как Крамы сгорят до смерти.
И она все еще вспоминала его тревожно счастливое выражение лица, когда он рассказывал всем, как умирал целый род. Никто даже и не заметил, что в его голосе не было ни угрызений совести, ни капли сочувствия.
Она не знала о существовании наказания за предательство этой связи, она не знала, жив ли Малфой, и она, конечно же, не знала, что эта связь погубит так много невинных жизней.
Она ненавидела неведение.
Она должна была что-то сделать, но она этого не сделала. Ей следовало исследовать связь, а не просто пытаться забыть обо всем.
Но она и этого не сделала. В конце концов, Виктор умер из-за нее. Как и Рон. Она едва сдерживала слезы. Это была ее вина.
– Пожалуйста, Гермиона, ты нужна им, мы нужны тебе! – закричал Гарри. – Они сказали, что тебе нужно закончить Деноворум.
– Уходи, – крикнула она слабо, вытирая лицо ладонями. Мерлин, даже ее голос казался жалким.
– Они сказали, что это срочно! – Гарри попытался снова. – Они сказали, что те бедняги, которые заболели, потеряют свою магию и умрут, если ты не поможешь им! Ты знаешь, как это сделать!
На мгновение у нее возник соблазн схватить ручку, ее сердце сжималось от мысли обо всех этих больных людях, но она колебалась.
– Может быть, она попала в плен к феям Кабалуси? – послышался мечтательный голос Луны. – Лошадиные существа. Они, как известно, роятся в это время года.
