Текст книги "Просто дыши (СИ)"
Автор книги: Teyne
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 25 страниц)
Ему нужно уйти.
– Извините.
Он и сбежал.
Он не мог больше то видеть, за тем наблюдать.
Ему больно, его жжёт, ему не нравится то, что сейчас понятно стало всё.
Тот чуть светящийся Лэнс, летающий, парящий – это именно Лэнс существующий, Лэнс из той второй команды. Живой и будто мёртвый. И это был Лэнс из его первого сна.
«– Тупой милый хвостик».
«– А?».
«– Что?».
Теперь уже его очередь говорить «а?» и «что?».
Теперь Лэнс понял, что его смущало в столь нежной интонации, потому что тот голос, тот он сам был словно другим.
Вероятно, какая-то часть сознания Лэнса сейчас и могла думать, могла заставлять себя думать, что нет, хаха, это всё галлюцинация, тот Лэнс-призрак, пристающий к почему-то Когане навеян лишь его больным воображением и странной навязчивой мыслью, что, вероятно, в будущем они были чем-то большим, чем просто друзьями.
Но нет.
Не после таких глаз.
Не после таких движений.
Не после такого ощущения.
Настолько всё Лэнс придумать банально не смог бы никогда.
Да и после видений той комнаты отмахиваться от подобных мыслей тоже было бессмысленно. Ведь тот Лэнс, отблёскивающий белым – это именно тот, кто закрывал ему глаза.
«– Не смотри».
Потому что он не должен был смотреть на ту комнату.
Синий паладин что-то сдавленно хрипнул, его сейчас стошнит, его рвёт наружу, он не может это сопоставить, всё это, невозможно, невозможно, нет, нет, нет, он не хочет, он не может, это не могло, не должно было быть правдой…
«– ЛЭНС, ТЫ НЕ МОЖЕШЬ У…».
«Умереть».
«– Не смотри, ты не должен смотреть на то место».
На то, где он умер.
Как он умер.
Лэнс падает в коридоре на пол, упирается коленями и ладонями о жёсткий металл. Он даже не обращает внимания на тупую боль, пронзившую его тело после падения.
Та комната, то всё залитое алым и красным.
Лэнс больше не мог заставлять себя думать о том, что всё это было из-за простого помутнения в рассудке.
Комната была залита алым лишь потому, что она была залита алым.
Кровью. Его кровью.
То, как раздиралось его тело, как оно изничтожалось, исчезало.
Это не галлюцинация.
Это будущее.
Он умер.
Сейчас стало до боли просто и ужасно складывать все части мозаики в паззл. У него всё было на виду. Он понимал. Он чувствовал, он видел. И теперь он понимал.
Он умер.
Слёзы потекли от не своих картинок и воспоминаний.
Была надежда, что Лэнс их просто бросил, ушёл, а та комната – какая-то очередная извращённая загадка космоса, ничего особо незначащая. Но не сейчас, он не мог больше думать также и сейчас, когда стал видеть именно своё второе я, которое находится в ловушке их сломанной реальности, которое желает прикоснуться, мечтает дотронуться и рыдает в душе оттого, что не может ничего.
Лишь метаться в пустой форме, пустой оболочке.
Лэнс не хотел думать, как он живёт, как, когда, каким образом, что происходит ещё, ему слишком больно от одних лишь разбитых взглядов и самого осознания, что другой он один.
И он никто. Ничто.
Лэнс не хотел вспоминать. Но он вспоминал.
«– ЛЭНС, НЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ!!!..»
И если вспоминать всё, то это значит, что другой Кит видел. Кит должен был видеть всё , всё происходящее с ним тогда, в той комнате.
Лэнс уже смирился и принял то, что они были влюблены в друг друга, без разницы, ему теперь просто без разницы. Возможно, это было так, и просто как скажете. После вида лелеющего Лэнса и приступа Кита это стало очевидно даже слишком.
Но это было не главным.
Кит видел, как Лэнса разрывало на части, как раскраивалось, расслаивалось, раздиралось его тело и как всюду хлестала лишь кровь. Кит видел, как он умирал, кто-то, столь близкий и ему.
Это больно.
Лэнсу самому от этого было слишком больно.
Он даже не мог больше сказать себе: «Нет, неправда, это всё неправда».
Звоночков было слишком много. Как минимум окончательно он должен был всё понять ещё тогда, в тот день, когда Ханк перерисовывал высокотехнологичный крейсер.
«– Его вам надо опасаться больше всего».
Так как это именно тот крейсер.
Именно с той комнатой.
Лэнсу должно было показаться странным, почему Ханк нарисовал комнату из его сна, структуру которой лучше всех знал старший Кит. Нет, странным ему это показалось, но он заставил себя поверить, что нет, всё в порядке. Хотя бы на тот момент.
И… Кит. Другой Кит.
Для Лэнса всё ещё стоял вопрос, что же видел Кит, так как Кит ту комнату видел тоже, раз знал, как она работает.
Это был не сон, – можно было констатировать лишь по одному факту, что комнату знали в будущем другие паладины, и как минимум, что она была в воспоминаниях обоих их.
Лэнс дурак, что не верил.
Что не хотел верить.
Но зато сейчас встало на места всё.
И зачем они так стараются и остальное.
Всё.
Потому что Лэнс в той реальности умер.
Он умер.
Он умрёт.
Комментарий к Глава 10 Поклоняюсь, благодарна, признательна божественной Dessa за столь невероятнейший арт к главе, в который влюблена просто без памяти (▔∀▔)
https://ibb.co/cOCzbx
====== Глава 11 ======
Остаток дня Лэнс будто бы не помнил себя, не чувствовал, как не чувствовал в своём отрешении больше ничего. Осознание, которое он открыл для себя ранее, сильно давило по нему и растекалось более чем противным, омерзительным и тошнотворным ощущением.
Все переживали за него и, видя такую резкую и странную смену настроения, пытались о чём-то говорить с ним, обращать внимание и вызнавать.
Лэнсу было плевать.
Лэнс был лишь сильно удивлён, когда на следующее утро после такой апатии он проснулся бодрым и спокойным.
Лэнс был удивлён сильно, но, так или иначе, спокойствие ему – спокойствие командам, так что он лишь пожимал плечами.
МакКлейн подумал, что, возможно, недавняя истерика была чем-то вроде отходняка от шока, от признания всей ситуации в целом, а сейчас, после того как он выспался, осознание будто схлопнулось и ему стало всё равно на всё.
В конце концов, с какой-то стороны он уже догадывался, понимал, хоть какой-то самой дальней частью своего сознания понимал, что же на самом деле происходило, потому принять это у него вышло даже легче, чем ожидалось.
Принять неизбежное.
У него перед глазами всё ещё рябили отголоски из снов, значение которых теперь стало до боли понятным. Это не добавляло ни капли радости, но всё же чувствовал он себя более адекватно, чем мог бы предположить, что сможет, да хотя бы днём ранее.
Парень старался не сильно пялиться на летающего вокруг Кита Лэнса, поведения которого становились с каждым разом всё своеобразнее. В смысле он частенько издевался над всем в угоду себе.
Фантом то летал задом наперёд по всему помещению, то ходил лунной походкой, то просто танцевал, хотя никакой музыки и в помине не было. Иногда он открывал рот, но звуков не было.
Беззвучное приведение, которое не может ни до кого достучаться.
Лэнс старался, чтобы боль никак не показывалась у него на лице; он надеялся, что её никто не заметит, однако оторваться от наблюдения за своим вторым я было уже не в его силах.
Особенно второго Лэнса веселило издеваться над своей командой.
Пару раз МакКлейн подумал мимоходом, какой же другой он идиот, когда призрак из пальцев делал усики Ханку, когда становился задницей Пидж чуть ли не на лицо, кривлял рожи перед Аллурой, показывал язык Корану и изображал клоуна прямо перед Широ.
На команду новую призрак почти не обращал внимания, особенно усиленно избегая смотреть на Лэнса и Кита. Соответственно из-за того, что приведение не обращало внимание на своё второе я, пристальных взглядов живого Лэнса привидение так и не замечало и лишь продолжало доставать свою команду.
Пару раз синий паладин случайно усмехнулся, глядя на тупые подколы, которые он всегда хотел совершить, но не решался за опасением за свою жизнь. Но, так или иначе, он усмехнулся ни с того, ни с сего, потому на него смотрели уже как на какого-то придурка из-за просто так пускаемых смешков.
Однако большую часть времени приведение всё равно уделяло Киту.
И не издеваясь. А ластившись. Ласкаясь.
Он тёрся, невесомо прикасался, будто бы это прикосновение было реальным, как в жизни, и оно было настолько трепетным, что Лэнс лишь снова подумал, что он дурак. Как он мог думать, что этот Лэнс – плод его воображения?
Это был слишком хрупкий и нежный Лэнс, настолько любящий, что это просто казалось сейчас невозможным.
МакКлейну всё ещё, вероятно, казалось чуточку странным, что в будущем они сошлись с, ээээ, Китом? Нет, частично он это понимал, вероятно, может быть, ну, как бы, но влюбиться настолько? Это было несколько странно, но Лэнс это принимал, уже научился принимать.
В конце концов, Кит всё же не всегда тупой маллет и в своей манере заботится о нём, с ним весело проводить время, Лэнс им восхищается, о нём тоже хочется заботиться и, в конце концов, он симпатичный, так что ладно. В общем, он решил, что истерик по этому поводу закатывать нет смысла, не виноват ни Кит, ни те двое влюблённых.
Он пытался воспринимать и такую вероятную часть их будущего быта. Наверное, не просто так сошлись же они в том будущем, да? Как бы временами адекватность своего второго я ставилась у него под сомнение, однако если он, э, влюбился в Кита, то, хм, возможно в этом что-то и есть.
То есть ладно.
Просто ладно и как скажете.
Так или иначе, Лэнса всё равно с каждым разом всё больше нервировало, напрягало, пугало об этом думать. Становилось до жути неловко, а влюблённое до безумия его второе я вот ни капли ему задачи не облегчало. Он уже сам не понимал, какие чувства испытывает по этому поводу, видя именно такого себя.
Ах да, Кит этой реальности, что-то заподозривший ещё во время приступа собственной копии и соответственно тоже в каком-то роде понявший эту фишку, не облегчал вот ситуацию тем более. Какое-то время Кит и правда был дёрганным и кидал точно такие же косые взгляды на Лэнса, отчего у самого Лэнса была просто невообразимых размеров паника и ему срочно надо свалить, уйти, убежать и снова не думать об этом.
То ли потому, что Кит был менее эмоционально шатким, то ли потому, что не видит намёков на их будущие отношения в виде летающего полтергейста, то ли банально потому, что он был Китом, но прийти в себя он смог гораздо быстрее самого Лэнса. Да и прийти в себя настолько, что по его виду, казалось, никакой неловкости и в помине не было.
Кит в себя пришёл, а Лэнс по ряду причин всё ещё был несколько далеко не в себе.
В связи и с этим, и с тем МакКлейн уже выл, ведь эта зараза Когане всё так и порывалась вдобавок подойти и поинтересоваться его самочувствием. Да будьте уже прокляты эти его неконтролируемые порывы о заботе по отношению к вялым и полутрупным Лэнсам МакКлейнам.
Нет, в каком-то роде это было, возможно, даже приятно.
Или синий паладин пока не хочет думать в том числе и о том, в каком же русле это приятно. Так или иначе, у Лэнса теперь банально от всевозможных «Лэнс, всё хорошо?», «Лэнс, осторожнее, там стена», «Широ, Лэнс сейчас свалится, ему нужно в комнату отдыха» и особенно от невнятных прикосновений просто внутри что-то перегорает, взрывается, перекручивается, и странная паника всё усиливается. Это всё хреново настолько, что Лэнс готов почти визжать, но этим определённо вызовет ещё и «Аллура, Лэнсу плохо, ему срочно нужно в криопод», так что спасибо, нет.
Так что нет определённо, пока он не визжал снаружи, но внутри паника всё не стихала, и визжал он в той же душе только так. Ситуация со столь сложными осознаниями и правда отвратная.
Лэнс не знал, понимал ли вообще Кит о значении лёгких добродушных смешков кого-либо из второй команды, которые часто сопровождали их в подобные моменты. Но как бы если красный паладин и понимает, то Лэнс, о, лишь преклонялся перед ним. Нет, правда, сам он вот вообще ни капли не понимает, как этот маллет до сих пор умудряется выдерживать каменное и невозмутимое выражение лица, лишь продолжая своё: «Лэнс, ты весь красный, может, ты всё же заболел, и тебя нужно в криопод?»
Единственное, Лэнс вот восхвалял неизвестно каких богов за то, что если Кит всё-таки тоже просёк фишку с их влюблённостью, то оказался достаточно тактичен, чтобы не подходить к нему с разговорами или претензиями, и того больше разничтожая шаткое душевное состояние синего паладина в хлам.
Так что да.
Лэнс всё ещё сомневался в социальной приспособленности Кита, однако хотя бы за проявившуюся у него тактичность более чем боготворил.
Ладно, неважно, Лэнс всё ещё очень прямо не хочет об этом думать, ему рано, ясно?!
Нехило такие факты расшатывают мировоззрение и добивают его и так слабое сердечко, так что дайте ему ещё денёк, чтобы успокоиться со своим разорванным в клочья внутренним миром. Или неделю. Или месяц. О, или год тоже неплохо.
В общем, он сверхчувствительное и нежное существо, так что имеет на это полное право и точка. Лэнс пусть право имеет, пусть и вопил в душе и чуть ли не поскуливал от смятения, паники и нервозности, он, эм, это более или менее принял. Итогом такого принятия служило то, что Лэнс только через какое-то время научился не смущаться, глядя на Кита, который пришёл в норму уже задолго до него и теперь просто смотрел понимающе, изредка усмехаясь по-доброму.
Ладно, возможно, это всё ещё очень странно, но ладно. Ситуация по ряду причин отвратная и хреновая, и что-то такие подробности их будущего ломали голову, мозг и всё, что только ещё возможно было сломать. У Лэнса в итоге перегорел, взорвался мозг, так что со временем он уже устал об этом думать, потому в итоге пустил всё насамотёк, как в итоге смог пустить на самотёк и красный паладин.
Ну, им удалось не кривиться при обоюдном разговоре не сразу, но кое-как со своими собственными тараканами они вновь стали общаться как два уютных друг другу придурка.
Хоть немного стало спокойнее.
Нифига не стало спокойнее.
Если эта тема в довольно неловком осознании въедалась в мозг, то его будущая смерть – в душащем, противном, режущем и невозможном в своей пытке. Не хотел он думать в том числе и об этом.
Потому что бессмысленно. Без толку.
Потому что смерть.
Теперь это понятным стало бесспорно.
У Лэнса проскользнула мысль сказать остальным. Маленькая, такая незаметная, но прочно въевшаяся ему в сознание.
Он её отринул. Он вспомнил о другом себе.
Как бы отнёсся к этому тот он?
А в такой ситуации раз он – это и есть он, то ни за что не принял бы, не желая мучить всех и того больше. Лэнс это понимает как никто другой. Это был момент более чем спорный, потому паладин дал себе время хоть какие-то на раздумия в этой ситуации.
Также пару раз Лэнс пытался поймать взгляды своего второго я, но после ёрничества во время раскрытия в столовой оно не то чтобы не подлетало к нему, а даже не поворачивалось и не думало смотреть.
Избегало.
С какой-то стороны это было логично, ведь не каждый день видишь себя живого в иной реальности.
Лэнс просто пожимал плечами, напрашиваясь на хоть мимолётный контакт, но так его и не получая. Хотя, как он понял, с другой стороны от этой связи ничего бы не вышло – призрак не может связаться ни с кем, и пусть Лэнс видит его, однако ничего это не меняет.
Возможно, хоть с какой-то стороны это было и к лучшему.
Пока его второе я само не шло на контакт, он решил хоть сколько-то собрать мысли в кучу и свыкнуться с этой части их новой разбитой вдребезги реальности.
Того, насколько это было хреново, это ни в коей мере не отменяло.
Он не свыкался.
Делал вид, что свыкался.
Он надеялся, что делал этот вид искусно, чтобы не беспокоить остальных ещё больше. Всем и так досталось более чем достаточно.
Тренировки продолжались, третирование уже обоих Китов баз галра продолжались, Ханк почти всё перерисовал, Пиджи модифицировали всех львов и руку Широ вдоль и поперёк, базы данных алтеанцев были наполнены с лихвой, а голова Такаши всевозможными заметками до предела.
Но ничего.
Ничего не происходило.
Прошла уже пара месяцев с их прибытия, и ничего не случилось.
Кораны измеряли показатели вспышки и сверяли состояния паладинов. Что смогли заметить они – на Ките из старшей команды по-прежнему было больше всего странной квинтэссенции, чей показатель просто зашкаливал и продолжал расти в несравненных от всех остальных паладинов геометрическом объёме. У нынешней команды была совсем капля странной энергии, и среди них больше всего её было именно на Лэнсе.
Теперь он начинал догадываться о происхождении столь странной субстанции. То есть если квинтэссенция – суть всего, то могут и приведения из неё состоять, верно?
Что-то вроде того.
Наверное.
Лэнс был без понятия, что такое эта квинтэссенция на самом деле, а говорить или спрашивать у всех об этом… то снова же зачем?
Есть ли в этом смысл?
Есть ли смысл говорить второму Киту, что нет, его Лэнс рядом, всегда был рядом, он всегда присматривает за ним, он рядом, он тебя любит, всегда любил?
Есть смысл заставлять его страдать ещё больше?
Лэнс бы страдал, если бы узнал, так как он понимал, что Лэнс-приведение в ловушке.
Он издевается над командой потому, что всегда мечтал об этом?
Нет.
От скуки.
От уныния и от боли.
Лэнс не знал, сколько он уже был призраком, сколько времени прошло с того момента, как умер, однако, судя по поведению, можно было сказать, что достаточно. И его единственным времяпровождением было лишь следовать за своей командой и наблюдать, никак не взаимодействуя, а лишь лелея воспоминания.
Да, приведением быть скверно, – считал Лэнс.
Он не хочет стать приведением.
Это больно.
Это душит.
И если так больно было всего лишь от этого осознания ему, то какого будет им? Как себя будут чувствовать после такого настоящие члены его команды, прошедшие с ним через огонь и воду, зная, что он всегда рядом, всегда с ними, но не имеет никаких возможностей, не имеет ничего.
Не имеет тела, а имеет лишь душу в пустой оболочке, но даже с течением времени такую душу он просто-напросто потеряет.
Гадко. Противно. Мерзко от этой ситуации.
Почему это случилось с ними? За что такое им?
Лэнс лишь мог надеяться, что такое не случится с ними, именно ими нынешними, что умрёт среди них хоть кто-то и что его также запрут в неизбежной клетке, а остальные будут умирать уже от этого.
Что умрёт кто-то.
Или, раз он уже умер, что умрёт, вероятнее всего, он.
Лэнсу стало тяжелее, когда старший Кит стал улыбаться ему.
Лэнсу действительно стало тяжелее, когда он стал относиться к нему лучше и когда стал аккуратно подбадривать, когда стал спокойнее относиться и к другому Киту, направляя и больше не показывая своё раздражение всем, кому и чем только мог.
Видимо, после того приступа, когда все узнали, что творится у него в душе, когда увидели хоть самую малость, у него внутри что-то перемкнуло и он переставал прятать свой страх и слабость за показушной озлобленностью.
Особенно Лэнсу было тяжело, когда Кит впервые искренне рассмеялся при них.
– Нет, маллет, я не полезу туда снова, ты не посмеешь меня туда снова пнуть!!! – вопил синий паладин, стоя около странного и будто из ниоткуда взявшегося в коридоре люка.
– Но нам надо туда залезть, Лэнс! – возражал Кит этой реальности. – И это значит, что ты туда полезешь и точка!
– Но нет, нет, нет, нет, я не хочу! – повизгивал МакКлейн. – А если там будут тараканы?!
Обе Пидж, сидящие рядом и что-то перетыкивающие в приборной панели у стены, усмехнулись. Приглушённо усмехнулся и второй Кит, служащий сейчас для девушек по большей части как грузчик множества инструментов. Когане уже не ходил постоянно настолько мрачным, и если у него проскальзывала напряжённость в поведении, всё равно было приятно наблюдать за ним, когда он был так расслаблен.
– Это, Лэнс, блядский старый алтеанский замок, и ты сам закинул туда мой баярд, значит ты и полезешь!
– Но я случайно!
– Значит так же случайно и залезешь в эту вентиляцию!
– Но нет, нет, давай лучше ты специально, а то я боюююююсь, защити меня, о мой маллет, – протягивал Лэнс, сложив ладони вместе и нервно посмеиваясь.
– Ах, вот как мы теперь заговорили? – передразнивал Кит, скрещивая руки на груди и ухмыляясь. – Ну уж нет, истеричка, ты туда полезешь или я тебя туда затолкаю!
– Чтоооооо, – пропищал синий паладин. – Неееееет, это что за домогательство такое, не надо меня никак, никуда и ни во что толкать! Серьёзно, моё тело – только моё, и не надо ничего в меня толкать. Ой, стоп, то есть меня толкать. Или в меня, стоп, нет, я...
– Ты… о чём… ты… о боже, тупица!!! – возмутился Кит, прекрасно осознавая, как прозвучала фраза. Он лишь старался не смутиться, как смутился уже до невозможности сразу же после ненароком брошенного Лэнс.
И вот тогда другой Кит, всё ещё стоящий с зелёными паладинами неподалёку и чуть не выронивший все предметы из рук, и рассмеялся. Он засмеялся до слёз, он согнулся почти пополам, он не мог прийти в себя, а просто хохотал чистым, детским, искренним смехом.
Пара и обе Пидж опешили от подобного и стали странно поглядывать на него, потому что что? Кит и смеётся? Он безудержно смеётся, и, по крайней мере, такого они от него ещё не слышали, или если и слышали, то не в этой реальности и слишком давно.
Слишком настолько давно, что это уже казалось несбыточным и невозможным.
Они просто замерли, совершенно запутавшись в забуревавших в душе чувствах, а больше всего, кажется, выглядел смятённым и даже паникующим, но до боли влюблённым в столь яркую реакцию любимого человека призрачный Лэнс.
МакКлейн действительно не знал, что делать, когда его второе я улыбнулось именно так, именно так трепетно, именно так нежно, именно радуясь уже за своего так давно искренне не смеявшегося возлюбленного.
Радуясь.
Даже в такой ситуации радуясь.
– Эм, – тот Кит потом опешил и неловко запустил руку в волосы. – Простите, просто это показалось слишком…
– Милым. Да, мы тебя поняли, – буркнула вторая Пидж и стала уводить его, всё ещё немного истерившего. – Ты их пугаешь, да ну тебя.
– Хахах, простите.
Он улыбнулся им, им обоим напоследок, так мягко, настолько тепло, что у обоих парней замерло и сердце.
– Ох, чёрт, это было хреново, – выдал Лэнс спустя добрый десяток секунд, всё ещё ошарашенно вглядывающийся в коридор, куда ушла пара вместе с порхающим фантомом и куда после за ними умыкнула и вторая Пидж.
– Но ни слова, – сказал Кит, тоже пребывая в прострации.
– Согласен, – МакКлейн рвано кивнул. – Не хочу это обсуждать.
– Возможно, это и было мило.
– Но нет. Ни слова.
В странном смятении они и разошлись, забыв тогда про баярд красного паладина.
Лэнс лишь подумал после, собравшись с мыслями, что Кит, тот человек, тот, разбитый потерей любимого, смог рассмеяться, лишь смотря на них, почти заигрывающих, пусть и случайно.
Вероятно, Кит вспоминал случаи из былого. Их былого, которого у него больше никогда не будет.
И не завидуя, а искренне радуясь за них.
После этого Лэнсу было очень хреново.
Потому что жизнь – действительно сука.
====== Глава 12 ======
Но, как итог, они всё равно не улетали, не могли вернуться, несмотря на все действия и старания окружающих. Что-то всё равно их ещё не отпускало.
Все из нынешней команды уже поняли, что другие паладины скрывают что-то, но в каком-то роде уже могли догадываться насколько отягчающим это было, потому и молчали.
Молчал и Лэнс. Он молчал, просто смотря на порхающего Лэнса номер два, который стал уже ему почти как родным.
Синий паладин долго думал, стоит начинать ему этот разговор или не стоит. Однако он решил за одним завтраком, что да, стоит. Хотя бы его часть ему озвучить нужно, иначе с места они не сдвинутся, похоже, точно.
– Кит.
– А, да? – второй Кит, на которого и было обращено внимание, ответил ему уже без такого напряжения, которое мелькало у него вначале.
– Я хотел бы спросить у тебя кое-что… – уклончиво продолжил Лэнс.
Когане резко нахмурился, и всё его спокойствие пропало без следа.
– По поводу тренировки или…
– Нет, – отрезал Лэнс. – По поводу будущего.
Отлично, как он и думал: теперь будет всё сложно. Только все поняли, в какое русло сейчас может перейти этот разговор, так напряглись. Если его команда не подавала вида, но всё равно хотела услышать хоть что-либо по этой теме, то другая всем своим видом показывала, насколько этого разговора им не хочется.
Взгляд Кита так и вообще стал твёрже, а хватка на столовом приборе сжалась; был бы он менее прочным, то, Лэнс уверен, хрустнул бы, как какая-то тростинка.
– Я сказал, что не буду отвечать.
– Тебе не придётся отвечать на то, что ты не хочешь, так как я всё понимаю, – сказал Лэнс, пытаясь донести своим ясным взглядом, что всё в порядке. Этот взгляд доносился неправильно и никак не убедил красного паладина.
– Тогда отлично, – Когане фыркнул и подёрнул плечами. – Тогда забываем про этот разговор.
– Нет. Дело в том, что я понял именно что всё, – проговорил МакКлейн с нажимом, надеясь, что вот сейчас Кит поймёт. У Кита же в глазах загорелся странный огонёк паники. – И я понял, почему никто из вас не хотел этого рассказывать.
Красный паладин взял себя в руки и снова фыркнул.
– Подумаешь, – он скривился. – Думаю, уже все поняли это, и окей, я не совсем умею скрывать чувства.
Когане теперь раздражался и смотрел на него, изничтожая взглядом. Потихоньку это начинает напрягать, Лэнс же помочь с какой-то стороны хочет, а не убить же кого-нибудь. Просто почему Кит так упрямится и борется?
Хотя не то чтобы его сложно понять, насколько они все были на грани как сейчас, так и тем более раньше.
В любом случае, взгляд Кита пусть страшен и мощен, но Лэнс этот напор выдержал и продолжил по-прежнему спокойно.
– Это я понял в тот же первый день приступа.
– Отлично, тогда мы закрываем эту тему, – поспешно бросил Кит, всем своим видом показывая, насколько он сейчас взбешён.
В свою очередь, подобное поведение взбешивает уже Лэнса. Парень шумно выдыхает и уже больше не может говорить на мягких тонах. Он старался ради команды быть милым, однако пошли-ка вы к чёрту.
– Кит, твою мать, да послушай же ты меня, я хочу поговорить даже не о том, что вы были влюблены в друг друга и так далее!..
Киты поперхнулись. Единовременно и оба.
– Разве?.. – вытягивает Кит сбоку, который, распахивая глаза, растерянно поглядывает на него.
– Что? – Лэнс чуть сам не подавился от такого немого вопроса и шока во взгляде. – Ты догадался об этом даже раньше меня, эй!
– Я думал, там было что-то из рода безответной любви?.. – сказал Кит и, опуская голову вниз, пожал плечами.
Теперь поперхнулся Лэнс уже на самом деле.
Оооо, он, видимо, очень недооценил социальные навыки Кита и в такой мере восхвалял его тактичность, раз даже не подумал, что маллет может ошибиться в своих расчетах настолько.
Но. Настолько?! Вот прямо серьёзно настолько?!
«Кит, ты вообще пещерный человек или кто», – бурчал Лэнс в душе и глупо хлопал глазами, смотря на искренне недоумевающего и стушевавшегося красного паладина.
Второй Кит уж явно не похож на брошенного человека, твою мать, особенно с его улыбками им и смешками остальных. Даже не беря в расчёт его личного полтергейста, которое всё показало ему более чем наглядно, Лэнс серьёзно думал, что все уже давно догадались об их отношениях по поведению второй команды. Уж Кит, что-то дополнительно видевший в своих образах, так тем более был должен.
Какой-то у него, оказывается, и правда странный вкус на парней, – мимоходом подумал синий паладин.
– Простиии?.. – гнусавил Лэнс, возмущаясь сверх меры. – О чём ты, нам, конечно, над многим надо поработать в твоей социальной адаптации, но не настолько же! Да там же вроде всё более чем очевидно, разве нет?
Он в своей истерике глянул на остальных в поисках поддержки.
Поддержка не совсем находилась, так как вторая команда просто вылупилась на них или спешно отворачивалась, а его – раскрывала рты или же панически оглядывала их.
– Оу, – выдал Ханк и поднял руку. – Я думал как Кит.
– Я была уверена, что они любовники, – Пидж махнула головой.
– За любовников, – отозвалась Аллура.
– Раньше я думал, что Кита бросили, но сейчас… – добавил Широ, в непонимании их оглядывая.
Последним свой голос подал Коран.
– Принимаю нейтральную позицию, – он выставил вперёд руки и, нервно посмеиваясь, закачал головой.
Синий паладин же на такую разницу реакций мог лишь снова возмутиться.
– О, да ладно, бедный второй Лэнс, я даже в шоке, – причитал он, бубня и теребя языком.
– Оу, ну, окей, ладно, тогда, ээээ… мнения разделились?.. – сказал Кит, дёргано посматривая на него.
Второй Кит дёргался всё это время уже сверх меры.
– Это, дьявол, правда вот так важно?
– Ну, по крайней мере, эй, ты всю кашу заварил, а нам теперь нервничай! – вспылил Лэнс, кидая на него раздражённый взгляд.
– Я не просил вас поднимать этот вопрос, – Когане той реальности зло сузил глаза.
– Я вообще-то даже хотел поднять другой вопрос. Не понимаю, как мы пришли к этой теме, но будь добр, скажи им, что нет, твой Лэнс кидалово в другом смысле, и пошли дальше.
– Нет, – чеканил старший Кит, кладя ложку на стол со звоном, от резкости которого все заметно вздрогнули. – Лэнс меня бросил, и никакое это не…
– Не ври, – процедил МакКлейн, смотря сейчас на ни капли ни шарахающегося второго Лэнса, которому было будто бы всё равно на всю царящую у них драму.
Призрак лишь ещё сильнее улыбался от сказанных Китом слов, потому что понимал их смысл как никто лучше.
Кит пытается сбежать до конца – смысл слов был именно такой.
– Именно об этом, – с нажимом произнёс синий паладин, сжимая колени руками, – не ври.
Он добьёт Кита до конца, потому что ему было просто больно оттого, что о таком мечтательном и нежном Лэнсе врут.
Он не заслуживает подобного.
– Я не…
Когане пытался ещё что-то сказать в опровержение, как его прервала старшая Пидж:
– Окей, Лэнс прав, Кит, и завались, – она фыркнула. – Они были более чем любовниками.
Красный паладин иной реальности прошипел что-то невнятное и, зло морщась, тут же отвернулся.
– Влюблены до беспамятства, – поддакнул Коран и, будто вспоминая прошлое, прикрыл в мечтательности глаза.
– Больные влюблённые, – Аллура мягко усмехнулась.
– Милые влюблённые, – добавил Ханк.
– Да. Что-то вроде того, – сказал Широ, подёргиваясь и с опаской смотря на раздражённо пыхтящего и закипающего Когане своей команды.
Кажется, вторая команда пускала лёгкие смешки, когда как из первой Пидж горделиво дала пять Аллуре, Такаши, вторя своему второму я, тоже нервно подёргивался, Ханк вздохнул с каким-то облегчением и умилением, а Коран удовлетворённо хмыкнул. Кит же не мог смотреть ни на кого в такой момент, второй Кит тоже, а Лэнс так тем более. МакКлейн сам заварил эту кашу, он даже это знает, но эта тема слишком своеобразно била по нему, как он снова же и думал.
Когда всего через несколько секунд синий паладин набрался решимости поднять глаза на старшего Кита, точка кипения у того, казалась бы, достигла наивысшей отметки.
