Текст книги "Место под солнцем (СИ)"

Автор книги: Тея

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)

– Ну пожалуйста! Мне одной страшно туда идти!

Покосившись на подругу, я засунула телефон в карман толстовки и фыркнула:

– Ты не будешь одна, с тобой танцует Антон.

Через две недели состоится встреча выпускников, и в концертной программе финальное выступление – четыре-пять вальсирующих пары. Прошлый директор, пребывающий в почтенном возрасте мужчина, до пенсии управлял школой не менее тридцати лет, и с самого начала своей работы установил в школе традицию Вальса, как мы её называли. С пятого класса школьники учились танцевать вальс и демонстрировали это умение каждый год два раза – на встрече выпускников и на последнем звонке. Мы настолько привыкли к этому, что даже не утверждали, как в других школах, что «это древность». Даже после выхода на пенсию уважаемого директора традиция осталась. И вот сейчас учительница, которую поставили ответственной за проведение мероприятия, набирала группу «желающих» выступить в финальном номере. В добровольно-принудительном порядке заставили согласиться Антона и Дану, якобы им это “для будущей свадьбы пригодится”. Остальных еще не выбрали, но сейчас Дана решила уговорить меня.

– Ну ты же так хорошо танцуешь, – протянула Дана. Это была правда, я умела вальсировать. Но мысль о каком-нибудь противном парне, с которым меня могут поставить, вызывала раздражение.

Мяч, брошенный Антоном в кольцо, неудачно отскочил и быстро полетел к нам. Дана со вскриком отскочила, а я пригнула голову. Мяч ударился в стену там, где только что была моя голова, и с громким стуком упал на пол.

– Придурки! – крикнула Дана, на миг забыв, что мяч-то, собственно, её же парень и кинул. – Лучше целиться не пробовали?

Жертвой можно было считать меня, а не отпрыгнувшую в сторону подобно лани Дану, но именно подруга возгорелась праведным гневом. Я же равнодушно наблюдала, как ко мне направляется Илья.

Парень шел за мячом, покоившимся у моих ног, но смотрел только на меня. Голубые глаза пристально изучали мое лицо, но ничего во мне не всколыхнулось. Я чувствовала влечение к Царьку, и, вероятно, все еще была влюблена в него, но эти приятные чувства давно скрылись под грудой боли, обиды и самобичевания. Прошло два дня после моего дня рождения и ссоры с Яном, и в воскресенье, страдая от жуткого похмелья под теплым одеялом, я решила послать их обоих, Яна и Илью, к черту. Я вдоволь настрадалась, и мучиться от неразделенной влюбленности больше не буду.

Как ни странно, это решение принесло облегчение. В понедельник и сегодня я могла спокойно встречаться взглядом с Ильей. Главное здесь – не пытаться вспоминать унижения прошлого.

Илья встал передо мной. Он не наклонялся за мячом. Казалось, парень хотел что-то сказать, но момент разрушила Дана.

– Ты мяч хотел взять? – накинулась на него девушка, присаживаясь рядом со мной. – Вот и бери.

Все так же не отрывая взгляда от блондина, я нащупала рукой жесткую поверхность мяча и, взяв тот в руки, протянула Илье.

– Забирай, – бесстрастно произнесла я. С каждой секундой сохранять хладнокровие становилось все труднее. Определенно, нужно еще много практики.

Илья слегка нахмурился, но без слов взял мяч и вернулся к расслабленно стоявшему Антону.

– Так ты будешь танцевать? – преувеличенно бодро спросила Дана.

Я перевела взгляд на подругу и закатила глаза:

– Да, да, только отстань от меня.

***

Разумеется, Илья подслушал последнюю фразу и догадался, куда звала меня Дана. Даже более того, парень вызвался добровольцем и на репетиции, которая проходила после уроков, всеми силами добивался, чтобы его поставили в пару со мной. Но, к счастью, учительница решила иначе. Илья танцевал с Викой Мельник, а я с Глебом Майкиным, парнем из параллельного класса. Глеб оказался неплохим танцором, я даже по-настоящему увлеклась танцем и забыла, что в паре метров от меня находится Илья.

Как по мне, репетиция закончилась быстро. Довольная учительница попросила Дану сходить к физруку и узнать, свободен ли в это время завтра спортивный зал. Дана испытующе глянула на меня, затем на обсуждающего что-то с Викой Илью, словно не желая нас оставлять вместе.

– Да иди уже, – отмахнулась я и тихо добавила, что услышала только подруга: – К тому же он не будет выяснять отношения при людях.

Удовлетворенная Дана кивнула и вышла из актового зала. Антон только усмехнулся, проследив взглядом за своей девушкой, и едва она вышла, подошел ко мне.

Едва приподняв бровь, я лениво уточнила:

– Антон, ты что-то хотел?

Парень пожал плечами и сказал:

– На этой неделе у тебя прямо два Цербера на поводке. С тобой постоянно то Дана, то Аня.

Я кивнула. Подруги действительно старались не оставлять меня одну, чтобы Илья не рискнул заговорить со мной. Ну или чтобы поддержать меня, если опять расклеюсь.

– Ты что-то хотел? – повторила я.

Антон улыбнулся и сказал:

– Илья хочет поговорить с тобой. Без свидетелей. И свидетельниц.

Я дернула плечом и отвернулась, наклоняясь за сумкой.

– Не о чем нам говорить, – ровно произнесла я и вновь повернулась к Антону.

Жуков вздохнул:

– Катя… Илья действительно сожалеет. И хочет нормально извиниться.

Нахмурившись, я посмотрела через плечо Антона. Илья уже ушел, как и Вика Мельник. Переведя взгляд обратно на Антона, я сказала:

– Принято к сведению. А теперь отойди.

Вновь вздохнув, Жуков повиновался. Но успел сказать мне в спину:

– И все-таки, поговори с ним. Он будет ждать тебя в пять в кафе у парка.

Я ничего не ответила, чувствуя, как взгляд Антона прожигает во мне дыру. Я сжала ручки сумки сильнее, скрывая дрожь в побелевших пальцах.

Один Бог знает, как я устала от этого Царька.

***

Сидя на прохладном полу, я упиралась спиной и затылком в стену и невидящим взглядом смотрела в потолок. Колени, прижатые к груди, обхватила руками, до боли царапая кожу длинными ногтями. Только боль и отвлекала меня от противных мыслей. От тиканья часов, странно громкого из-за выключенного телевизора и отсутствующих детей. Родители и все мелкие свалили к бабушке, я же выкрутилась и осталась дома, сославшись на головную боль.

О, боль была, но не головная. Болела душа, конечно, если она существовала. Всем своим телом я стремилась выбежать из квартиры и как можно скорее добраться до кафе у парка. Но все, что я делала, это сидела, сжавшись, у стены в зале и слушала мерное тиканье часов.

Время – без десяти минут пятого. Ноги сами стремились подскочить и побежать в кафе. Выслушать, простить, поцеловать. Но гордость, старая добрая гордость заставляла сильнее цепляться за колени.

Интересно, долго ли будет ждать Илья? Минуту? Полчаса? Час? Сколько он будет сидеть за столиком один и гипнотизировать ярко-голубыми глазами дверь? Сколько будет надеяться, что я приду? Что сделает, когда поймет, что я не хочу его прощать?

Стараясь отвлечься от болезненного размышления, взяла с пола телефон и почти не глядя набрала номер.

– Катя? – вместо приветствия произнесла Аня.

Я криво улыбнулась и попросила:

– Поговори со мной минут двадцать. Очень нужно.

– О чем будем говорить? – спокойно поинтересовалась подруга.

– Не знаю. Отвлеки меня.

Аня хмыкнула и замолчала на пару секунд. А потом преувеличенно равнодушным тоном заявила:

– Тогда давай обсудим, почему ты так хочешь, чтобы я переспала с Владом.

– Чего? – удивилась я. – Я не хочу этого.

Аня наигранно поразилась:

– Да ла-адно? А почему же постоянно пытаешься нас свести вместе?

Я облизнула губы и попыталась объяснить:

– Вы хорошая пара. Влад привлекательный парень, и уверена, он будет счастлив стать у тебя первым…

– Стоп! – рявкнула Аня, перебивая меня. – Ты прекрасно знаешь мою ненависть к мажорам, коим и является твой друг. Он сын мэра и считает, что ему позволено все. Я скорее лишусь девственности с Олегом Лаповым, чем с этим высокомерным уродом.

– Аня…

– Что Аня?! – бушевала подруга. – Достал меня уже этот Влад! Нашел себе цель. Очень странно, что своим отвращением к нему я его только привлекаю. Может, он извращенец?

Я засмеялась, совсем забыв о своих проблемах. Ворчание Ани развлекало меня.

– Чего смеешься? – сильнее разозлилась подруга. – Ты Влада знаешь довольно хорошо, не так ли? Вот скажи, что он сделает, если я лягу с ним в постель? Только честно.

Над ответом раздумывать не пришлось:

– Кинет тебя.

– Вот именно! – почему-то обрадовалась Аня. – Значит, я для него просто игрушка. Так что хрен ему, а не раздвинутые ноги.

Я покачала головой, улыбаясь.

– Но знаешь, людям свойственно меняться, – заметила я. – Еще с пару месяцев будешь динамить Влада, и он по-настоящему влюбится в тебя.

– А плевать, – уже спокойно сказала Аня. – Паренек быстро найдет себе развлечение. Мало ли в нашем городе наивных дур, готовых спать с ним из-за папочкиных денег?

– Не только из-за денег, ради справедливости стоит заметить, – возразила я. – Влад внешне очень привлекателен. Ты хоть раз видела его без рубашки?

– Конечно, нет! – воскликнула Аня и, подумав, добавила: – Но фантазия у меня работает отменно.

Я вновь рассмеялась. Раздался звонок, и я, скомкано попрощавшись с Аней, положила телефон на тумбочку. По дороге к двери с любопытством размышляла, кто же мог прийти в половине шестого вечера к нам, особенно когда родители в гостях? Может, опять соседка будет жаловаться на Андрюшу и Костю? Чем только эти мелкие напакостили вредной пенсионерке…

Размышляя об этом и пытаясь придумать подходящее извинение для зловредной старушки, я уверенно открыла дверь, даже не посмотрев в глазок.

Как оказалось, зря. Замерев на месте, я шокировано уставилась на стоявшего передо мной парня, в светлых волосах которого медленно таяли снежинки.

– Раз уж ты проигнорировала меня в кафе, я решил сам прийти к тебе, – заявил Илья, бесцеремонно заходя в квартиру.

========== Глава 12 ==========

Я, устало откинув голову, сквозь прикрытые веки изучала Илью. Светлые коротко стриженые волосы, стыдливо опущенные голубые глаза, поникшие плечи. Весь его вид излучал вину и покорность, и еще неделю назад я бы повелась. Сдалась бы. Позволила бы чувствам вновь затмить разум и первая бы потянулась к Илье.

Но мне все это так надоело. Интриги, ложь, страсть, смешанная с ослепляющей ненавистью… Я почти десять лет ненавидела его, и это было легко. Стоило только дать слабину и внушить себе романтичную ерунду, и все, сердце вдребезги.

Все, чего я сейчас хочу – покоя. Не нужно мне поцелуев, не нужно жарких объятий, признаний в любви и жалких извинений.

– Знаю, я повел себя как мудак, – тихо говорил Илья, не смея поднять глаз выше моих плеч. Он сидел на кресле, стоявшем около балконной двери, а я – на диване.

Кто бы мог подумать, что этот кающийся парень совсем недавно назвал меня шлюхой? Сейчас по нему и не скажешь, какой сволочью Илья был раньше. В какой-то момент мне даже стало жаль его.

– Кто тебе рассказал правду? – тихо проговорила я, боясь, что в любой момент сорвусь на крик.

Илья впервые поднял на меня взгляд и скривился, как от боли.

– Это не важно, – твердо сказал он. – Я действительно виноват, и сделаю все, чтобы заслужить твое прощение.

– Прощение? – иронично уточнила я. – За что? За то, что назвал меня потаскухой? Или что выложил в «Подслушано» нашу фотографию? Так все нормально, Царек. Я ведь привыкла к такому обращению… как и все остальные шалавы.

Илья быстро подошел ко мне и опустился на колени. Положив руки на мои ноги выше коленей (что, самое интересное, без эротического подтекста), он слегка сжал пальцы и горячо произнес:

– Не смей говорить о себе так. Ты не шалава, не шлюха и… что ты еще вбила себе в голову?… не потаскуха. Ты лучшая девушка в мире, а я мудак, раз не заметил сразу этого. Если честно, я просто внушил себе, что ты подставишь меня, но в глубине души сам не верил этому.

Слушая его уверенные слова, я вглядывалась в его восхитительные голубые глаза, наполненные виной и страданием. Еще никогда я не видела его таким. Наконец-то, с горечью подумала я, Катя Данилевская поставила Илью Царя на колени. Но лучше бы этого вечера не было. Так только больнее.

Неожиданно для самой себя я расплакалась. Позорно заревела, прижимаясь щекой к плечу парня. Да, я поставила его на колени… А он сломал меня.

Сжимая в руках вязаный свитер Ильи, я боролась с собой, пытаясь собрать воедино остатки достоинства. Однако вся усталость, обида и слабость проявлялись через неустанно текущие слезы и всхлипы. Я не хотела плакать перед Ильей, не хотела показывать ему еще одну свою слабость, но организм решил иначе.

Очевидно, Илья не возражал. Переместившись на диван, он прижимал меня к себе, медленно покачивал и шептал что-то нежное, чего из-за всхлипов я не слышала. Но, что удивительно, мне было приятно выплакаться именно в объятьях Ильи, с его теплом пришло чувство безопасности.

В конце концов, слезы иссякли. Теперь я просто сидела, прильнув к Илье, и закрыла глаза. Теперь можно было расслышать, что говорит парень.

– Милая моя, дорогая, я бы все отдал, чтобы повернуть время вспять, – исступленно бормотал Илья, обдавая теплым дыханием мою макушку.

– Илья? – Я неохотно отстранилась и вгляделась в лицо парня. Нетрудно было догадаться, как я сейчас выгляжу – зареванная, с красным носом и дрожащими губами. Повезло, что я успела снять макияж час назад, иначе стала бы пандой из-за комбинации туши и слез. На лице Ильи, однако, не было насмешки или пренебрежения. Парень был абсолютно серьезен.

– Да, милая?

– Глядя на меня сейчас, покрасневшую заплаканную истеричку, ты испытываешь ко мне желание? – напрямую поинтересовалась я.

Илья удивился такому вопросу, но тут же улыбнулся и провел рукой по моей скуле, приподняв подбородок.

– Прежде всего, во мне горит чувство вины. Но под ним все еще есть влечение к тебе, не сомневайся.

Я слабо улыбнулась и прикрыла глаза, когда Илья склонил голову ко мне. Он осторожно, ожидая протеста, прикоснулся губами к моим губам. И замер, доверив выбор мне.

Почему бы и нет? Сколько мне еще мучиться? Я хочу поцеловать его, и сомневаться не буду. Не сегодня.

Приоткрыв губы, я обвила руками шею Ильи. Парень, едва заметно улыбнувшись, вновь припал к моим губам, языком исследуя и дразня.

Я млела от медленных прикосновений Ильи. Он поглаживал мою шею, ключицы и руки, но не опускался ниже, не пересекал границу дозволенного. Но хотелось испытать что-то приятное после нескольких трудных недель, так что я первая начала стаскивать свитер с парня.

Он на мгновение отстранился и неуверенно уточнил:

– Ты уверена?

Вместо ответа я притянула его обратно и поцеловала со всем пылом, что был во мне. Илья ответил не менее жарко, на этот раз опуская руки ниже плеч. Наконец-то. Он забрался руками под майку и провел пальцами от талии и до груди, жадно сминая ту в бюстгальтере. От удовольствия я застонала ему в губы.

Дыхание сбилось, но Илья с явной неохотой отстранился. Он стянул с меня майку и припал губами к ключице, опускаясь ниже. Одновременно с этим парень уложил меня на спину, и теперь я ощущала кожаную обивку.

Мысли о диване улетучились, едва Илья сдвинул лифчик в сторону и взял сосок в рот. Я судорожно выдохнула, чувствуя на своей разгоряченной коже шершавый язык парня.

– Илья…

Не отрывая губ от груди, Илья воспользовался тем, что я выгнулась, и ловко расстегнул лифчик. Затем отбросил его за ненадобностью. Парень перешел к другой груди, оставляя на коже влажный след поцелуев. Я прикусила губу, стараясь не закричать от острого желания почувствовать его внутри. Низ живота, казалось, пылал, и я непроизвольно раздвинула ноги, привлекая Илью ближе.

– Пожалуйста… – Неужели я действительно перешла к мольбам? – Прошу, не медли.

Илья хрипло рассмеялся, обдавая дыханием напрягшуюся вершину соска.

– Как всегда нетерпелива, да? – довольно пробормотал парень.

Он начал спускаться ниже, неторопливо целуя живот и одновременно с этим стягивая с меня коротенькие шорты с трусиками. Когда Илья опустил голову еще ниже, я схватила его за волосы и исступленно прошептала:

– Я не вынесу этого. Мне так нужно почувствовать тебя… Пожалуйста.

Илья прикоснулся губами к моей согнутой коленке и кивнул.

Он поднялся и начал стягивать с себя одежду. Я с восхищением разглядывала его торс, замечательнейший пресс и широкие плечи. Но все это забылось, едва Илья стянул джинсы.

От вида его эрегированного члена внизу живота зародилась еще большая потребность. Я заерзала, желая хоть как-то унять эту необходимость.

– Ты так красива, – шептал Илья, возвращаясь ко мне. Он погладил внутреннюю часть бедер и пошире раздвинул их, нависая надо мной.

Я со стоном приняла в себя головку члена и дернула тазом, желая ощутить больше. Но Илья, сволочь такая, только дразнил меня. Едва продвигаясь внутрь, он тут же выходил, оставляя меня ни с чем. Некоторое время я терпела, и только судорожные движения выдавали меня. Но потом не выдержала:

– Илья, черт возьми! Ты поиздеваться хочешь или трахнуть?..

Это послужило командой для Ильи. Он тут же двинул бедрами вперед, врываясь на всю длину. Я застонала и обхватила ногами его торс, стремясь к еще большей близости.

– Илья…

Ничего, кроме его имени, я вспомнить не могла. Он совершал ритмичные толчки, задевая внутри меня какую-то точку, отчего я стонала сильнее. Илья хрипло дышал, но неустанно целовал меня, врываясь языком в мой рот.

Этому удовольствию, казалось, нет окончания. Я вскрикивала, выгибалась, крепко прижимала нависшее надо мной тело. И понимала, что никогда еще мне не было так хорошо.

Наслаждение нарастало, и с каждым толчком я чувствовала, как внизу живота появляется восхитительная истома. Ахнув, я дошла до финиша, задрожав от волны нахлынувших ощущений. И в этот момент я прошептала:

– Я люблю тебя.

Несколько толчков, и кончил Илья. Он выгнулся, прижимаясь ко мне тазом, и я отстранено ощутила, как он изливается во мне.

Ах да, нужно будет выпить противозачаточные.

Все еще оставаясь во мне, Илья поднял голову и с легкой улыбкой посмотрел на меня. Я затаила дыхание, молясь, чтобы он не слышал моей страшной фразы. Тогда мое сердце вновь разобьется.

– Ты просто божественна, – мягко поцеловав меня, проговорил Илья.

Я облегченно выдохнула, понимая, что он действительно не услышал. Это было очень хорошо… и немного разочаровывающее. Но так действительно лучше.

– Теперь, может, слезешь с меня? – насмешливо поинтересовалась я. – Ты вообще-то тяжелый, еще раздавишь своим весом.

Илья засмеялся и послушно поднялся. А вот одевался он с неохотой.

– Давай-давай, надевай штаны, – велела я, надевая свои шорты. – Скоро родители придут.

Парень фыркнул, но послушался. Но, едва застегнув джинсы, заключил меня, идущую в сторону лифчика, в объятья. Голой кожей ощущать грудь Ильи было замечательно, а еще лучше – целовать его.

Я с неохотой выскочила из его объятий и подхватила лифчик, надевая его.

– Твой выбор нижнего белья меня радует, – насмешливо заметил Илья.

Ну да, люблю кружево и эротичные комплекты, и что с того? Это моя особенность.

– Меня саму он несказанно радует, – отозвалась я, натягивая майку.

Илья засмеялся и, счастливый, вновь притянул в свои объятья. На этот раз он не стал целовать, только пристально посмотрел в глаза и тихо проговорил:

– Обещаю, я никогда не обижу тебя. Твое сердце больше не разобьется.

– Конечно, не обидишь, – уверенно кивнула я. Если его не будет в моей жизни, то и сердце из-за него не разобьется, верно?

Илья прижал меня к себе, и я положила голову ему на плечо, закрывая глаза. Так приятно находиться в этих сильных руках… Даже жаль отпускать его.

Уже у дверей Илья снова поцеловал меня, и я не сопротивлялась. Прощальный поцелуй во всех смыслах.

Илья уже был за дверью, и я хотела закрыться. Но вдруг парень обернулся и с улыбкой заметил:

– Знаешь, я готов извиняться за все, лишь бы ты прощала меня таким способом.

– Прощала? – удивилась я. – Нет, ты что. Я тебя не прощала. Просто использовала, чтобы ты почувствовал себя на моем месте. На самом деле я бы предпочла, чтобы до выпускного ты полностью игнорировал меня.

С каким же удовольствием я захлопнула дверь. Удивленное выражение лица Ильи преследовало меня весь вечер и ночь. Конечно, я поступила как мстительная сука, но…

Но оно того стоило.

========== Эпилог ==========

Месяц прошел относительно спокойно. Почему относительно? Вокруг меня царила накаленная атмосфера: казалось, у моих подруг какое-то обострение. Анька все время была злая, если не агрессивная. Смотрела волчьим взглядом, и даже учителя отводили взгляд и не вызывали девушку. Девушка постоянно огрызалась и конфликтовала с одноклассниками, раз десять дело доходило до оскорблений и матов; один раз даже дошло до драки – а драться Аня умела. Хотя мне не особо было жаль её противницу, потому что это была Алена Соловьева. Эта… тварь решила выбесить меня и заодно моих подруг, вот Анька и сорвалась. Правда, потом директрисе пришлось вызывать родителей в школу, но мама Ани была мягкой женщиной, и подруге не влетело.

Дана тоже жила неспокойно. Прошел у неё и Антона конфетно-букетный период. Теперь Жуков начал показывать свой характер – как оказалось, он жутко ревнивый, и один только взгляд Даны на постороннего парня приравнивался к измене. Подруга, наивная душа, даже не понимала, почему Антон злится на неё. Наверняка в её голове даже не возникало мысли о других. Уж такая Дана есть: если отдала кому-то свое сердце, то ни за что не предаст любимого человека. И Антон, в общем-то, понимал это. Но смирить свою дикую ревность не мог. Наполненная праведным гневом Дана все высказывала ему, и у парочки начинались ссоры. Причем любопытно, что ссорились они по одному плану: случайный взгляд Даны на другого парня, ссора, день молчания, снова ссора, бурное примирение в горизонтальном положении, три дня заверений во всепрощении и любви… и снова случайный взгляд Даны на другого парня. Забавно, что обычно тихая Дана не смущалась ссориться с Антоном в школе, даже голос повышала, что для неё необычно.

Создавалось впечатление, что я живу в эпицентре бури. Помимо насыщенной конфликтами жизни подруг в классе происходил ажиотаж – приближался конец четверти, и у всех вдруг нашлись «точки» в журнале, несданные контрольные и самостоятельные работы, и за внимание учителей стали бороться.

Одна я оставалась спокойной, как дзен-буддист. Смотреть на происходящее вокруг безумие трезвым и незамутненным взглядом было довольно забавно. Я чувствовала, что жизнь течет мимо, но сейчас меня, привыкшую к всеобщему вниманию, это устраивало. Я отдыхала душой… честно сказать, без всех этих любовных переживаний было проще и легче. Я отпустила свою боль и обиду, и так стало проще. Я даже встретилась с Яном и извинилась перед ним за все. И когда он спросил, сможем ли мы снова быть вместе, я ответила честно – нет. Для меня старший брат Антона навсегда останется связанным с Ильей, и из-за этого я не смогу воспринимать Яна как единственного.

Илья… После того вечера, когда я отомстила и окончательно приняла нашу несовместимость, он больше не разговаривал со мной. Когда я проходила мимо, он отводил взгляд. Но едва мне стоило отвернуться, как я спиной ощущала его задумчивый взгляд. Раньше это заставило бы нервничать, теперь мне было абсолютно плевать. Даже если он захочет отомстить в ответ, то унизить меня еще больше не получится.

Итак, конец четверти. В субботу после четырех уроков был классный час, на нем выставили оценки, а после традиционно устроили чаепитие. Но тут наша неутомимая классная руководительница решила «развлечь» нас и предложила конкурс. Суть этого конкурса состояла в том, что мальчикам завязывали глаза, и они на ощупь должны были узнать, какая девочка стоит перед ними. Кто из парней больше всего одноклассниц угадает, тот получает приз – коробку шоколадок «Марс».

Естественно, парни тут же согласились. Но не из-за приза, а из-за возможности безнаказанно полапать девушек. Первым вызвался Боря Цветочкин, Анин сосед по парте. Было забавно наблюдать, как Боря, задумчиво нахмурив брови, водит пальцами по плечам Даны, пытаясь понять, кто это. Когда он провел по скуле девушки, Антон не сдержался и зарычал. Класс засмеялся, но Боря тут же понял:

– А-а-а, это Дана, – помолчал и весело добавил: – Больше никто не держит зверя на поводке.

Я окончательно развеселилась и потихоньку уминала свой кусочек вкусного торта.

В какой-то момент завязали глаза Илье, и перед ним тут же появилась Соловьева. Я задержала дыхание и прищурила глаза, стараясь проанализировать реакцию парня.

Царек даже прикасаться к девушке не стал.

– Соловьева, – чуть скривив губы, произнес он. – Только у тебя такой резкий запах духов.

Алена демонстративно закатила подведенные глаза и вернулась на свое место.

Классная руководительница заставила меня подняться и подойти к Илье. Я молча сопротивлялась, качала головой, зная, что Илья может услышать, но Анастасия Витальевна неуклонно вела меня вперед. Она поставила меня перед Царьком, а его руку взяла и осторожно положила мне на плечо.

Илья нахмурился, неторопливо поглаживая мое плечо, видимо, пытался вспомнить, у кого была блузка с такой тканью. Потом провел рукой по шее вверх, положил пальцы на щеку, а большим поглаживая мои губы. Я застыла, не веря в происходящее… особенно в то, что случилось в следующее мгновение.

Парень потянулся и уверенно поцеловал меня. От шока я раскрыла рот, чем и воспользовался Илья. Он углубил поцелуй, отчего у меня подкосились ноги. Я едва устояла на каблуках… Что уж говорить об ускорившемся сердцебиении.Отстранившись, Илья криво усмехнулся и хрипло проговорил:

– Это Катя.

В классе стояла гробовая тишина. Не знаю, как отреагировали одноклассники за моей спиной, но шокированное лицо стоявшей рядом Анастасии Витальевны было непередаваемой картиной.

– А если бы ты ошибся? – прошептала я, но в такой тишине меня услышали все.

Илья стянул с глаз платок и, внимательно посмотрев мне в глаза, осторожно сказал:

– Я никогда не перепутаю любимую с кем-либо.

Я не могла не улыбнуться:

– Любимую?

Илья улыбнулся в ответ:

– Да, Катя, любимую. Будь моей девушкой, милая.

И тут класс ахнул и загомонил. Кто-то матерился, кто-то хохотал, но не было человека, не отреагировавшего на наш диалог. Правда, мы с Ильей на это не обращали внимание. Хмурясь, я смотрела на парня, он уверенно выдерживал мой взгляд, но было видно, что он волнуется.

– Почему раньше не подошел? – поинтересовалась я.

Илья пожал плечами и признался:

– Стыдно было. А сейчас почувствовал твою кожу и решился.

А, пошло все к черту! Кто не рискует, как говорится… Я облизнула губы и заявила:

– Еще раз разобьешь мне сердце…

– Никогда, – уверенно перебил Илья.

Конечно, разобьет. Но я больше не боюсь.

– Изменишь – убью, – ласково пообещала я.

Довольная улыбка скользнула по губам парня.

– Аналогично.