сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)
– Не собираюсь я его морозить на улице, – похоже, Стас ошарашен спокойной реакцией Лада не меньше моего.
– Короче, хватит триндеть. Серёга, через пять минут я начинаю ждать тебя в зале, – он посмотрел в глаза Стасу, – судя по всему, не прощаюсь.
И ушёл. Просто взял, развернулся и ушёл. Я подвис.
Стас повернул меня к себе и поцеловал.
– Через два часа я заеду. Не перенапрягайся, – чмокнув меня в замёрзший нос, он залез на водительское место своего жигулёнка и, бибикнув на прощание, уехал. А я стою, как снеговик, что пошло мне подмигивает кривыми глазками-камушками.
– Земля вызывает Сэра Гея! – подпрыгнуть пришлось. Да так, что и коленочки начали подрагивать, – ахалай махалай, отмёрзни. Давай уже, топай в раздевалку, влюблённый. Быстрее начнём, быстрее побежишь на свидание со своим Ромео.
Поворачиваюсь в его сторону. Я не знаю, может это мне только кажется, но я вижу разочарование в зелёных глазах.
•••
Выйдя в зал, вижу, как Лад делает растяжку на шведской стенке. Как под тонкой футболкой бугрятся мышцы. Как штаны обтягивают упругую задницу. Как от нагрузок бьётся на шее венка.
– Эм, я сейчас вернусь, – сбегаю в туалет, молясь, чтобы Лад не обернулся.
Стас мне нравится. Ага, три ха-ха, четыре раза. Тогда почему сейчас у меня в штанах каменный стояк? Почему, глядя на Лада, мне кажется, что больше никого в нашем мире не существует? Почему, зажмурившись, я вижу только зелёные искорки?
Открыв глаза, смотрю на своё отражение. Опять это выражение на лице, будто отобрали любимую конфетку.
Ладно, делать нечего. Приходится возвращаться.
– Ты чего сбегаешь? Приспичило резко, что ли? – во взгляде ни отвращения, ни неприязни. Похоже, ему действительно все равно, что я теперь встречаюсь с парнем. Я должен радоваться, наверное. Но почему тогда в груди разливается ледяная боль?
– Типа того, – надеюсь, моя гримаса хоть немного похожа на улыбку.
– Давай для разогрева десять кругов. Я пока подготовлю блины. Сегодня займёмся твоей грудью.
Так вот, как это, когда от непролитых слёз больно дышать. Когда горло скручивает болезненный спазм. Я-то хоть один круг смогу отбегать на негнущихся ногах?
Хм, даже все двадцать отбегал. Ну и пусть.
Сажусь на лавку, убираю оставленный блин, что мешает лечь.
– Мне вот интересно, это твоя гениальная задумка, чтобы они от тебя отстали или действительно голубком оказался? – я практически взвыл. Правда, от того, что этот треклятый блин на ногу уронил.
-Эх, ты. Что ж ты себя не бережёшь? – Лад быстро сходил за льдом, – как же ш ты теперь будешь со своей голубой отплясывать? Нормально? Пальцы хоть чувствуешь?
Лад снял с меня кроссовок с носком, и теперь ощупывает место приземления тяжеленого кругляша. Он надавил пальцами на ладьевидную кость, и я зашипел. Он провёл прохладными ото льда пальцами по ушибу, придерживая ногу за пятку на весу. Вот честно, я чуть не замурчал. Я уже и забыл, что у меня нога болит, из-за чего я блин уронил. Просто сижу и потихоньку тону в зелёном омуте. Очнулся, только когда Лад потянул за больную ногу. Оказалось, что не так уж и переболела.
– Эй, ты как вообще? Хоть в обморок, как красна девица, не грохнешься? – приложил пакет со льдом к многострадальной конечности, – может, твоему голубку позвонить? Пусть домой отвезёт?
Блин, не хочу сейчас Стаса видеть. Нет, не так. Не хочу с Ладом расставаться. Хочу хотя бы на лишнюю секунду остаться с ним, в его руках.
– А можешь ты? – практически шепчу. Но он услышал и замер. Смотрит пристально мне в глаза.
– Хорошо, – и мне большего и не нужно.
Он помогает мне подняться, закидывает мою руку себе на шею, так что я висну на нём. Обнимает меня за талию. Я чувствую кожей его ладонь, ведь футболка задралась. И от неё по всему телу разливается тепло. Опять мурашки побежали к загривку, и я поёжился.
– Малыш, ты замёрз? – он остановился и, приподняв моё лицо за подбородок, смотрит в мои глаза. Я непроизвольно сжал руку, что на его плече, в кулак, комкая его футболку.
– Лад, я… – он поправил мою сползшую тушку, от чего я опять зашипел.
– Ладно, давай доставим тебя мамке. Надеюсь, она меня не прибьёт, за порчу сыночка.
●●●
– Как? Опять? – мама смотрит на нас укоризненным взглядом, уперев руки в боки.
– Катюш, не переживай, всё с ним в порядке. Просто дай ему передохнуть.
Лад отвёл меня в мою комнату. Сгрузил аккуратно на кровать. Но я, естественно, умудрился зацепить именно ушибом угол кровать. Да так, что от боли выступили слёзы.
– Ты как, мелкий? – он сел рядом, потрепав по волосам.
– Нормально. Не переживайте, церемониймейстер, партия умирающего лебедя будет сплясана.
– Ну, раз шутишь, значит всё в порядке. Давай, балерина, отдыхай. Я завтра позвоню, ок?
– Хорошо, братишка, – укутываюсь в одеяло и делаю вид, что засыпаю.
– Хм, братишка. Давно ты меня так не называл, – пришлось изобразить, что зеваю, и накрываться практически с носом. Лад сидел около меня ещё с минуту.
– Выздоравливай, – он опять провёл по моим волосам, ладонь замерла на шее, и я ощущаю его тёплые губы у себя на виске.
Когда я распахнул глаза, то увидел лишь его удаляющуюся спину. Скручиваюсь калачиком, прижимаю руку к боку, где ещё ощущаю тепло его ладони. И чувствую, что под щекой на подушке расползается тёплая лужица. Но уже не от физической боли.
●●●
POV Лада
Захожу в свой кабинет. Смотрю на эту грёбаную гематитовую дощечку. Уже всерьез подумываю расшибить об неё свою дебильную голову.
Комментарий к Блинский Блин
Набиралось и выкладывалось с помощью только любимой Нокии. Так что за ошибки просьба не бить сапогами, а тихонько шепнуть ПБ)))
========== Шах и мат ==========
Ну вот почему не может быть всё просто? Обязательно должна быть жопа. Как там говориться? Жопа – это событие, а полная жопа – комплекс мероприятий? Только что-то этот комплекс не способствуем моему внутреннему умиротворению. Нет бы приударить за Катериной – она женщина хорошая, красивая. Хоть ей и трудно самой воспитывать сына, да и на двух работах сильно не отдохнёшь, но она старается. Да и мелкий ей помогает, как может.
Ну, допустим, на свидания я её приглашал, общий язык мы нашли, нам даже, можно сказать, было весело вместе. Но вот желания больше не возникло – желания обнять не как сестру, желания поцеловать, даже банального желания затащить в постель. Ну вот никак. И она призналась, что смотрит на меня не как на мужчину, а как на члена семьи. Не племяш, конечно, но как на брата – точно.
Твою нехай за пятку! Опять БРАТ! Да что ж все видят во мне только брата? Так, Борька не в счёт. Эта золотая Буратина просто привыкла получать то, что очень хочется. А сейчас ему просто хочется большого взрослого дяденьку. Тьфу ты, растлитель блин. Хотя, кто ещё кого развращать будет? Это уже вопрос интересный.
И почему тогда в ушах до сих пор набатом стоят слова Серёги. Как он назвал меня братишкой. Просто выть хочется одиноким койотом. Он мне доверяет. Нет, не так – он мне доверился. Мы с ним конечно не обсуждаем футбол и девчонок, но мне первому он звонит, если что-то где-то как-то.
Аааа!!! Как же хочется сжать его хрупкое тельце, так чтобы все позвонки заскрипели. Хочется, как в том сне, уцепиться зубами за его шейку. Хочется узнать, действительно ли его губы с медовым привкусом. Провести языком по его треклятой складочке на нижней губе.
Рука непроизвольно тянется к паху. Чёрт, даже мысли о нём заставляют член встать колом. Смотрю на свою правую ладонь, чувствую в ней легкое покалывание, там, где соприкасался с его кожей. Грёбаная футболка. Нужно ей было именно в тот момент задраться. Теперь мне постоянно кажется, что я «его» чувствую.
Дверь резко отворяется и в кабинет вальяжно входит Борюсик.
– Лад, привет! – как же хочется придушить этого мелкого засранца. Для начала – за жизнерадостность.
Я, спохватившись, что всё ещё сжимаю рукой член (под столом – и на том спасибо), делаю вид, что тянусь почесать пятку. И естественно наштрыкиваюсь ухом на эти грёбаные шахматные фигурки.
– Суууу… Гавкающая, из собачьих, но не лиса, – потираю пострадавший ушной локатор.
– Эээ, батенька, чегой-то не в духе? Чего приуныл? Быть может, сегодня побриться забыл?
– Боря, шёл бы ты отседова подобру, по целостности конечностей, – я пытаюсь прожечь этого архаровца взглядом, а он, зараза, не воспламеняется. И где, спрашивается, справедливость?
Но этот бесстрашный, вместо того, чтобы, подобрав юбки, выбежать в панике, просто примостил свою задницу на мой стол и сложил лапки на груди, глядя мне прямо в глаза.
– Боря! – я уже начал приподниматься со своего посадочного места, стискивая кулаки. Как внезапный хруст заставил схватиться за ладонь – лопнувшая фигурка короля впилась острым сколом мне в кожу.
– Шах и мат, – Борис достал из моего стола антисептические салфетки. Лишь хмыкнул, когда заметил заныканную баночку мёда. Взял мою руку и с видом садиста-травматолога принялся обтирать ранку на ладони.
– Прости, я не хотел, – буйну голову повесив, я сел в кресло.
– Влад, вот ответь, ты кого больше мучаешь – себя или меня. Я же вижу, как ты смотришь на Серёгу. А он этого не замечает. Да и ты знаешь, что я не отстану. Можешь мне не верить, но для меня это всё очень серьёзно. Я, с тех пор как встретил тебя, ни к кому не прикасался. Даже не целовал никого. Чего тебе не хватает?
Я, если честно, не понял, чего я добивался. Может хотел себе что-то доказать, может банально проверить. Может, чтобы он наконец замолчал.
Но, когда я его поцеловал, сдернув со стола и усадив себе на колени, я не ощутил и десятой доли того, что было, когда просто прикоснулся к животу Серёги, когда задралась эта чёртова футболка.
По крайней мере, из-за царапины прошло это дурацкое покалывание в ладони.
========== Обсидиановый взгляд ==========
POV Сергея
Просыпаюсь от телефонного звонка. Обычно «Shake Ya Tailfeather» мне поднимает настроение, но сегодня я впервые не хочу отвечать, зная, что услышу его голос. А что, если он вчера все понял? Что, если это будет наш последний разговор? Что, если вчера – это было наигранное спокойствие?
Просто, не хочу.
Мелодия перестала разрывать мои барабанные перепонки. Зато услышал, как зазвонил мамин телефон.
– Сейчас посмотрю, – слышу приглушённый дверью голос мамы. Еле успел юркнуть под одеяло раньше, чем она открыла дверь, – он просто спит. Серёж, сына, просыпайся. Лад звонит, – она, откопав меня в одеяле, нежно целует в висок. Так же как Лад вчера. Опять защипало в глазах, так что сделал вид, что тру глаза спросонья.
Мама о чём-то разговаривает с ним и улыбается. Может, зря я паниковал? Может ему действительно все равно? Почему тогда от этой мысли мне ещё хуже?
– Эй, соня, ты там как? Копытцем ещё не бьёшь?
– Кого? – я не сразу сообразил, что мама просто приложила свой телефон к моему уху.
– Всё с тобой понятно, – он практически ржёт над моей тормознутостью. Ну и пусть. Главное, что разговаривает. И разговаривает, как всегда. Я аж выдохнул.
– Да всё нормально. Просто не выспался.
– Как нога? Если опять съёрничаешь, лично явлюсь по твою тараканью душонку. До пятницы я абсолютно свободен, – и почему эта идея мне кажется очень заманчивой?
– Во-первых, сегодня суббота. Во-вторых, что значит тараканья? Смотри, ещё усиками защекочу.
– Ок, понял – ты в порядке. Тогда сегодня отдыхай, а завтра созвонимся, good?
– Договорились.
– Всё, сильно там не ржавей от безделья.
– А ты, если что, меня маслицем смажешь, – усмехнувшись, я только через секунду сообразил, что сморозил. И навязчивая картинка заставила скомкать одеяло в кулаке, в самом компрометирующем месте моего организма. Осмотревшись, обнаружил, что мама вышла из комнаты. Слава святым турухтанчикам. Лад, прокашлявшись, распрощался.
Я рухнул на подушку. Чувствую, как начало тянуть низ живота. Походу, придется опять бежать в ванную.
После обеда решил сделать хотя бы зарядку, насколько позволяла нога и пространство спальни. За это время успел в тысячный раз перемолоть в своей трухлявой голове все доводы «за» и «против». Всё-таки решил, что расскажу. Всё как есть. А после хоть потоп. Или хоть трава не расти? Ай, пофиг. Всё равно, получается масло масляное.
Сказано – сделано. Одеваюсь, чмокнув маму в щёчку и схватив ключи, вылетаю на лестничную площадку и оказываюсь в сильных руках Стаса.
– Привет, хромоножка, – он мне улыбается, – я смотрю, совсем соскучился за мной, любимым.
Чёрт! К такому я не был готов. Судорожно пытаюсь придумать хоть что-то, но замечаю какое-то копошение у него за пазухой.
– Это что?
– Оу, надеюсь понравится, – он слегка придавил ладонью дутую куртку к груди, – я знаю, что вёл себя, как последний скот, и что в классе тебе ничего на подарили. Но это не значит, что я забыл про твой день рождения.
– У меня не сегодня день рождения.
– Знаю. Двадцать седьмого октября. Я вот к чему веду – подарок тогда я всё-таки приготовил.
И он достаёт из курточки совершенно очаровательно мопсика.
– Теперь ясно, кто был твоей моделью.
•••
Сижу на подоконнике, гляжу в окно. Погода… Такое ощущение, что Один специально выставил настройки под моё настроение. Заходящее солнце подсвечивает пушистые облака, что ещё не растаяли дождём. Мне кажется, что стоит протянуть руку – можно коснуться их пальцами. И что на ощупь они будут, как сладкая вата. Такие же мягкие и сладкие. Ибо это золото, что так любовно нарисовано самой природой, не может быть горьким. А тёмно-синие бока облаков должны оказаться на вкус, как смородина.
– Да уж, подарочек, похоже, твой хозяин совсем расклеился, – смотрю в практически обсидиановые глаза мопсика. Мне сразу запала в душу эта забавная зверушка. Теперь осталось только придумать ей имя. Ибо Стас решил, что это задача хозяина. А он просто называл её подарочком.
Чёрт, сразу вспомнил, как он мне преподнёс этот «подарочек».
– Теперь ясно, кто был твоей моделью.
Стас лишь коварно ухмыльнулся, передал мне щенка и, оглядевшись по сторонам и обняв за шею, поцеловал.
Нет, мне определённо нравится целоваться со Стасом. Нравится чувствовать на губах привкус мохито, его любой жвачки. Но, не знаю, искры что ли нет. Вот когда я с Ладом, мне достаточно его взгляда. Достаточно просто коснуться его.
Зря я подумал о нём. Пришлось отвернуться от поцелуя. Стас непонимающе смотрит на меня. И опять щенок спас меня. Он начал копошиться между нами – очевидно мы его придавили.
– Да уж. Надеюсь наша девочка не станет прерывать каждый наш поцелуй, – он улыбнулся щенку, почесав за ушком.
– Так это девочка? – он мне кивнул, продолжая улыбаться, – и как её зовут?
– А это уже святая обязанность каждого хозяина, придумать имя своему питомцу, – и он опять потянулся ко мне за поцелуем. Но у животного были свои планы. Она за это время залезла ко мне на плечо и самым коварным образом вцепилась зубками мне в ухо.
– Похоже, мой новый питомец требует пищи, – мы со Стасом засмеялись и пошли в квартиру, знакомить маму с ещё одним членом нашего семейства.
Похоже, что с этим щенком мы найдём общий язык.
– Ух ты! Не знал, что у тебя есть собака. Как зовут? – вижу в отражении окна, как ко мне подходит Боря. Наверное, мама впустила.
– Подарок, – я по-прежнему не поворачиваюсь к нему. Никого не хочу видеть.
– Оригинально, однако. Эй, бро, ты чего нос повесил? Лад сказал, – я зажмурился, потому что опять начало глаза жечь, – что ты опять проверял свою ногу на прочность. И что по-прежнему выигрывает инвентарь. Оу, точно, голова моя дырявая, – он даже хлопнул себя по лбу, – он же тебе тут мазь одну передал. Не знаю у какого шамана на какие ракушки он её выменял, но воняет эта дрянь знатно. Так что, когда навацкаешь эту пакость на ногу, открывай все окна. Лад сказал, что мазать на ночь и перебинтовать, чтобы прогревалось.
– Борь, у тебя бывало так, что ты влюблялся в человека, в которого нельзя влюбляться? Ну вот совсем.
– Что, брат, запал на подружку главного врага? Как его бишь? Стаса своего? – Боря облокотился на противоположный откос окна.
– Если бы, – даже отражение не верит моей горькой улыбке.
– Тогда, скорее всего, в училку?
– Нет, но по возрасту уже ближе к истине.
Боря как-то резко напрягся, улыбка сползла с лица. Он сделал вид, что смотрит на часы.
– Эм, прости, совсем заболтался. Мне пора бежать. Можешь не провожать, – он практически пулей вылетел из комнаты, чуть не зацепив маму, что несла нам чай на подносе. Странно. Что это с ним?
●●●
POV Бориса
Походу зря я надеялся, что Серёга, такая уж невинность. Видимо пришло время действовать. Я конечно видел его целующимся с этим Стасом перед тренажёркой. Но по глупости надеялся, что он запал на одноклассника. А оказалось…
А оказалось, что не казалось. Не зря я сразу переписал себе номер этого Стаса, когда увидел Серёгин телефон в коридоре, пока разувался. Как чувствовал.
– Алло, это Стас Федотов? Ты учишься в одном классе с Сергеем Свиридовым?
– Да. А ты кто?
– Узнаешь по ходу дела. У меня есть к тебе одно предложение, если не хочешь потерять своего парня…
========== Разбитый король ==========
– Короче, тогда оставляем наш план Барбаросса таким. Я затеиваю очередной разговор с Ладом. Он как всегда заявляет, что на Серёгу ему чихать. А ты обеспечиваешь, чтобы Серёга это услышал. Лад остаётся в моих заботливых лапках, ты утешаешь Серёгу, подставив своё мужественное плечо. Все счастливы. Мы довольны. Дальше живём долго и счастливо. Есть вопросы?
– Знаешь, меня грызёт одна неприятная мысль. Сергей рассказывал, что действительно “болеет” этим вашим Ладом. Ох и имечко. Жуть.
– Эту жуть твой любимый выдумал. В чём прикол, эти партизаны не признаются. Так его Владиславом кличут.
– Ладно, пофиг. Так вот, по твоим словам, я понял, что и ваш Лад к Серёге не ровно дышит. Так может нам не стоит вмешиваться? А что, если у них всё могло бы сложиться. А тут мы с эгоистичными желаниями.
– Вот ответь мне, мил человек, ты Серёгу любишь?
– Да.
– И ты приложишь все усилия, чтобы он был счастлив рядом с тобой?
– Конечно.
– Какие тебе нужны ещё доводы, чтобы убедить в верности нашего плана? Да и две полноценные счастливые пары, думаю, лучше, чем одна пара и два неприкаянных стенающих вьюноши.
– Ну хорошо, убедил. Вот только как бы нам потом не пожалеть о содеянном.
– Переживём. Всё, до связи.
●●●
POV Лада
– Привет большим и грозным тиранам невинных отроков! – вот честно, уже начинаю завидовать постоянной жизнерадостности нашего Бориски.
– Таких ли уж невинных? – Боря, бедный, аж споткнулся.
– В смысле? – а чего это мы так побледнели?
– В буквальном. Нам, старым пердунам, у вас, современной молодёжи, ещё учиться и учиться основам создания Содомы и Гоморры, – что-то наш золотой мальчик сегодня совсем подвисает, – ладно, проехали. За чем хорошим пожаловал? И не нужно говорить, что любоваться на меня любимого.
– Да так, просто поболтать, – а мальчик явно нервничает. Было бы воображение поозабоченнее, сказал бы, что появилась ассоциация с нервничающим женихом. Чур меня. Перекреститься, что ли?
Он хотел сказать что-то ещё, но чуть не сдал норматив по прыжкам в высоту с места. Схватив телефон, он что-то там быстро просмотрел, и, выдохнув, посмотрел мне прямо в глаза. Что-то у меня начал зудеть безымянный палец правой руки. Ой, не к добру.
– Влад, послушай…
– В тысячный раз?
– Да дай ты просто сказать!
– Сказать что, Боря? Опять слушать, как ты видишь мой прекрасный образ во снах юношеских и в каждой капельке росы? Как ты бросил из-за меня всех своих ухажёров? Ты пойми, Боря, не нужно мне это всё. Не хочу я тебя. Просто не хочу. Чисто на физическом уровне, – я поднялся из-за стола и теперь опираюсь задницей на стол, глядя ему прямо в глаза, – хочешь правду? У меня не встаёт на тебя. А это, извини, играет далеко не последнюю роль.
– А чего ты тогда хочешь? Кого? Серёгу? – Боря сжал кулаки, – на него у тебя встаёт? Ты же постоянно утверждал, что тебе нет никакого дела до него. Что тебе всё равно, есть он или нет. Да у него уже парень есть. Он уже строит отношения с другим человеком.
Я отвернулся. Потому, что увидел слёзы в глазах мальчика. Потому что он макнул меня как котёнка мордой в правду, что Серёге я не нужен. Опять зацепился взглядом за разбитого короля. Чувствую себя таким же разбитым.
– Знаешь, Борь, а ведь ты был прав с самого начала, – сам не узнаю своего голоса, – только пока ты меня носом не ткнул, я и не замечал, что Серёга стал мне дорог. Очень дорог. Не как ученик, не как брат. Даже с его матерью у нас ничего не получилось из-за того, что меня и днём и ночью преследует эта его чёртова складочка на нижней губе.
Оборачиваюсь от резкого звука, будто комара прихлопнули. Борис стоит где стоял, только взгляд совсем стеклянный – он смотрит в одну точку. В дверях, держа руку на лбу (вот и источник шлепка) стоит Стас, а возле него, глядя на меня немигающим взглядом, стоит Серёжка.
У меня сердце рухнуло в пятки.
POV Сергея
– И с чего это ты решил вдруг заниматься вместе со мной? – Стас практически тянет меня к родной тренажёрке.
– Просто. А что? Не могу возжелать быть поближе к любимому человеку? – он мне улыбнулся, но скорости не сбавил.
– Стас, мы это уже обсуждали, – блин, как же всё это сложно.
– Знаю, знаю, прости. Но мне действительно нравятся все метаморфозы, что творятся с твоим телом. И я банально не хочу отставать. А то станешь крупнее меня. Придётся мне соглашаться на роль пассива.
– Эй! – я затормозил, вырвав свою руку.
– Да шучу я. Пойдём уже, – заходя в двери он начал щёлкать что-то на телефоне.
Пройдя зал, направились сразу к Ладу в кабинет. Подходим и слышим там разговор на повышенных тонах, дверь открыта.
– А чего ты тогда хочешь? Кого? Серёгу? – явно голос Бориса. Но с кем? – на него у тебя встаёт? Ты же постоянно утверждал, что тебе нет никакого дела до него. Что тебе всё равно, есть он или нет. Да у него уже парень есть. Он уже строит отношения с другим человеком.
Это они обо мне что ли? Переглядываемся со Стасом.
– Знаешь, Борь, а ведь ты был прав с самого начала, – слышу практически шёпот, но шёпот Лада, – только пока ты меня носом не ткнул, я и не замечал, что Серёга стал мне дорог. Очень дорог. Не как ученик, не как брат. Даже с его матерью у нас ничего не получилось из-за того, что меня и днём и ночью преследует эта его чёртова складочка на нижней губе.
Такое ощущение, что я забыл, как дышать.
Вижу, как Стас с размаху влепил себе ладонью по лбу, как Борис замер и, кажется, тоже не дышит. Но это всё на столько второстепенно, как будто через мутное окно. Зато я отчётливо вижу такие любимые зелёные глаза. Они смотрят на меня с испугом. А я не знаю, плакать мне, смеяться, или просто наброситься на него.
– Почему именно сейчас? – мы все уставились на Борю, -почему ты решил признаться именно сейчас?
Стас подходит к Борьке и уводит его за руку, как маленького ребёнка. Проходя мимо меня, я слышу лишь его тихое «Прости». И только стук закрывшейся двери. Мы с Ладом стоим и смотрим друг на друга, как два барана.
Лад пытается что-то сказать, но я слышу лишь сиплый звук. Он прокашлялся.
– Серёг, я знаю, что ты мог подумать… – он пытается подобрать слова.
– Да гори оно всё зелёным пламенем, – я с разбегу врезаюсь в него, сразу отыскав его губы. Он обнимает меня с такой силой, что кажется все кости в моём организме заскрипели. Я повис на нём, обнимая за шею, а ноги болтаются над полом. Но его сильные руки не дают мне упасть.
И это настолько классно. Нет, даже не так. Это как попасть домой после долгого отсутсвия. Я бы мог так простоять до скончания времён.
Но он внезапно отстраняется. Я протестующе цепляюсь за его плечи.
– А ты действительно с медовым привкусом.
– Мама блинами с мёдом кормила.
И он смеётся. И опять целует. И опять смеётся. Мне в губы. И опять отстраняется.
– И что нам со всем этим делать?
========== Хорошо, когда все дома ==========
Прошло пять лет
На маленькой, но уютной кухоньке, как и последние три года, сидело четверо человек. Два молодых парня двадцати двух лет, сидят на стареньком диванчике, обитом потрёпанным дерматином, цвета пригоревшего молока. Их бёдра соприкасаются, а пальцы переплетены под покровом столешницы. Но они уже больше по привычке скрывают свои чувства. Ибо в этой “семье” их не осудят никогда.
– Стас, ну, не томи. Как сдал? – красивая женщина, слегка за сорок, как и в любой другой субботний вечер хлопотала около плиты. Единственное, что выдавало её беспокойство – это чуть подрагивающие пальчики, которыми она переворачивала блины за хрустящие, золотистые бока.
– Тёть Кать, думаете, что Лад оставил мне выбор? Конечно отлично, – самодовольство на лице парня просто зашкаливало. Серебро глаз наливалось особым блеском, когда он бросал взгляд на сидящего рядом блондина. А мысли блондина выдавали приоткрытые губы, когда льдисто-голубые глаза останавливались на ямочке подбородка Стаса.
– Борь, а ты как? Защитился? – она поставила перед ребятами ароматно-парующую стопку по солнечному аппетитных кругляшей.
– А то как же. Зря я что ли сам весь диплом писал? От переплёта до переплёта, – Боря бросил на Стаса коварный взгляд и их пальцы лишь плотнее переплелись.
– Ну, задохлики, я вами практически горжусь, – на кухню зашёл высокий, атлетически сложенный мужчина. Хоть ему уже было за тридцать, но кожаная куртка и озорной блеск изумрудных глаз выдавали в нём дух озорства, даже ребячества.
– Вот, блин, – женщина схватилась за обожжённый палец.
– Катюш, ты опять обожглась? – он нежно обнял женщину за плечи, – Это уже третий раз за последнюю неделю, – Влад подул на пострадавший палец, пристально глядя Катерине в глаза.
– Всё нормально, просто сковороду погладила, – она тепло улыбнулась мужчине.
– Ой что-то закрадываются у меня смутные подозрения, – он подмигнул ребятам, – а вы, дамочка, случаем не беременны?
Катерина выронила деревянную лопатку, которой поддевала блины. Стас закашлялся, подавившись блином. Борис и Влад просто уставились на женщину.
– Мам, ты беременна? – все повернулись в сторону двери, где, как всегда споткнувшись, стоял Сергей. Волосы, цвета коньяка на солнце, сильно отросли, и теперь лежали на плечах мягкими локонами. Золотисто-медовые глаза изучали мать.
– Серёж, сынок, приехал. Ты же говорил, что будешь только завтра, – она бросилась обнимать сына, которого не видела ровно год.
– Ну, я же обещал сюрприз? Так вот он я, – парень, что теперь на голову возвышался над матерью, лишь улыбнулся и обнял её, аккуратно приподняв над полом, – так, ты беременна?
– Лад, – она, повернувшись в объятиях сына, треснула Лада по плечу маленьким кулачком, – вот обормот, всех запутал.
– Я же пошутил. А ты чего лопатами разбрасываешься? Вот все и подумали, – он потирал ушиб, но взгляд всё время ускользал в сторону Сергея, практически ощупывая фигуру парня.
– Так, у меня есть идея сродни гениальной, – Борис встал с дивана, за руку потянув за собой Стаса, – так, Тоник, Дара (сокращённо от «подарок»), где ты, зараза точно беременная, – он выловил двух мопсов, что пытались спрятаться под столом, передал мальчика Стасу, – Тёть Кать, вы обещали нам показать, как что-то там у вас где-то растёт.
Борис вытолкал всех из кухни, не забыв выключить газ. Влад так и стоял на месте. Он всё не мог насмотреться на Сергея, что за последние пару лет превратился практически в античного героя, и теперь лишь слегка уступал ему самому в габаритах. Сергей не знал, куда руки деть и просто засунул ладони в задние карманы джинсов, от чего облегающая материя натянулась ещё сильнее. Влад сглотнул. Сергей неожиданно хлопнул себя по лбу, от чего Лад дёрнулся.
– Голова моя дырявая, – он залез в спортивную сумку, которую просто поставил на пол у ног, – а я тебе тут медку привёз. У диких пчёл сам отбирал.
– К чёрту мёд, – Лад выхватил баночку и поставил на стол. Он притянул парня за шею, и, впечатав его в стену, впился в губы требовательным поцелуем, – ты по-прежнему слаще.
Сергей запустил ладони под футболку, обнимая Лада за спину. У него уже начало покалывать кончики пальцев от предвкушения. Лад скомкал тонкий хлопок на плече парня, от чего ткань начала трещать. Сергей провел по плечам Лада, сбрасывая тяжёлую куртку на пол. В этот момент они услышали, как захлопнулась входная дверь и собаки радостным лаем известили весь подъезд о предстоящей долгой, очень долгой, прогулке.
– Как думаешь, в этом году кровать опять развалится?
– Как же я тебя люблю…
========== Только Май ==========
Комментарий к Только Май
Стих, который Стас никогда не посвятит Сергею
Только Май пахнет яблочным цветом.
Ветер майский лишь сладок на вкус.
Он окутает лепестков златом,
Он согреет, как шелеста блюз.
Только Май красит клумбы тюльпаном,
Как художник наносит мазки.
Изумрудным коврам вновь подобно,
То что глушит, пружинит шаги.
Только Май расцветает сиренью,
Как картинка из прошлых веков,
Что в любимой книге под сенью
Вспоминаем мы вновь и вновь.
Только Май так безжалостен, страшен.
Школьных парт позади уж года.
Ты уедешь, и мир мой разрушен.
Я тебя потерял навсегда.
