Текст книги "Полночь (СИ)"

Автор книги: Тайсин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

И когда Оби-Ван и Падме вышли из архива, у него уже была относительно четкая картина, которая, однако, не слишком объясняла ситуацию.

– Не было у «Неба» никаких «на орбите», – сказал Квай. – По бумагам да, но на деле – ничего. Они владели комнатами в здании администрации и зданием на окраине города, там сейчас госпиталь. И все.

– Трое человек в правлении «Неба», – сказал Оби-Ван. – Наш начальник порта, некий Чи Таури, врач, и, представь себе, Литичи Аштера.

– Я должен его знать? – уточнил Квай.

Оби-Ван вздохнул.

– Миллионер, инженер, занимался модернизацией одного из портов Корусанта, убит при невыясненных обстоятельствах полгода назад. Скандал был крупный.

Квай пожал плечами. Информация о светской жизни Корусанта его интересовала мало: работать там приходилось редко.

– Фирма организовалась четыре стандартных года назад, когда Литичи Аштера и Чи Таури прибыли на Татуин, выиграла тендер, – Оби-Ван потряс датападом, – и закрылась всего через полгода после успешных работ по модернизации порта. Три года назад.

– Модернизация заняла всего полгода?

– Именно. И закрылась фирма очень резко. Даже выплатила неустойку за разрыв контрактов с местной охраной.

– Имущество фактически бросили. – Квай постучал по экрану пальцем. – Распродали почти по себестоимости. Кстати, через семь месяцев после пропажи Шми. День в день. Это, конечно, совпадение…

Квай почему-то не думал, что это – совпадение. Хотя где рабыня, а где технологическая фирма. В чем связь?

– Они бежали, – сказала Падме. – Но почему? Что их напугало? Хотя, наверное, это неважно…

– Мне кажется, важно, – нерешительно произнес Оби-Ван. – Мне кажется, все, что связано с этой конторой – важно.

– Они соврали при покупке детей рабов, – сказал Квай, поймав ощущение неправильности. – Вот что важно. Зачем? Судьба рабов никого не волновала никогда – почему они соврали?

– Чтобы даже если это всплывет позже, сам факт покупки и детского труда на Татуине, журналисты более цивилизованных мест не стали бы копать дальше? – предположила Падме.

Квай поднялся.

– Я предлагаю задать эти вопросы единственному человеку из руководства «Неба», который не бежал с Татуина. Начальнику порта.

***

В приемной начальника порта ничего не изменилось. И присутствие за дверью, и секретарь за конторкой были все такими же. Только Квай не стал останавливаться, не стал ничего спрашивать. За ним шла Падме, с рукой на бластере, а за ней Оби-Ван.

Секретарь промолчал. Не издал ни звука, не сделал ни движения. Они прошли мимо него к двери и Квай открыл ее.

Когда-то этот кабинет был роскошен. Сейчас же – им явно давно не пользовались.

– Я занят! Занят! Кто дал вам право вламываться! Вы хоть знаете, к кому вломились?!

У противоположной двери стене стоял стол – и Квай сначала подумал, что в него встроен еще один робот. Похожий на секретаря, на робота-банковского агента. Почти человеческая голова на механическом туловище, руки-манипуляторы, технологический стол, экраны…

Только экраны были мертвы, а лицо – слишком живо.

Совсем бледное. Серые навыкате, совершенно безумные глаза. Тонкий бескровный рот кривился, слюна вылетала из него. Кажется, голова кричала, только Квай уже не слышал: будто выключили звук. Он мог только смотреть: на срез шеи встроенной в металл, на трубки, идущие к обрубку откуда-то снизу. На то, как по трубкам проходят кровь и воздух.

– Кто с вами это сделал? – Квай едва узнал голос Падме.

– Что сделал? Никто со мной не сделал ничего! Ничего! Убирайтесь! Я занятой человек! Я!

– Послушайте…

– Убирайтесь!

– Я прошу вас уйти, – сказал за их спинами дроид-секретарь. – Господин Ли сегодня не в духе.

Господин Ли сошел с ума. Три года назад – Квай был готов биться об заклад, что ровно три года назад.

– Почему? – спросил он дроида-секретаря. Вернее – не его. Совсем не его. – Никто не заслуживает такого.

Секретарь не ответил.

***

– Теперь мы знаем, от чего они бежали, – сказал Квай, когда они вышли из здания и остановились отдышаться. Кричащая голова все еще стояла перед глазами.

– Вы думаете, это Хозяин сделал с ним такое? – спросила Падме в ужасе. – Но… почему? Хозяин не показался мне безумным, он так учтиво разговаривал…

Квай вздохнул.

– Он – не человек. Учтивость – всего лишь программа. А наше понятие здравого рассудка к искусственному интеллекту и вовсе неприменимо. Но вы правы, чтобы сделать такое с человеком, даже дроиду нужна причина, и я не могу пока ее понять.

– И что теперь? – спросил Оби-Ван. – Нужно же доложить, разве нет? О том, что здесь…

– Кому? – Квай грустно усмехнулся. – Хаттам?

– Да хоть бы и хаттам!

– Порт работает с великолепной эффективностью, город приносит Джаббе доход – остальное хаттов не волнует.

– Ну тогда… – И Оби-Ван замялся.

– Если бы здесь была Республика, – яростно выдохнула Падме, – то все было бы совсем иначе.

– Зачем Татуин Республике? – спросил Квай. – Он не стоит ссоры с хаттами.

– С хаттами давно пора поссориться. – Падме закусила губу. – Они – рабовладельцы.

Квай качнул головой. Не то место, не то время, чтобы спорить о политике, тем более, что – зачем спорить. Он был согласен с Падме – жаль только, что реальный мир работал совсем не так, как следовало бы.

– Вот на этом месте остальные и останавливались, – сказал Оби-Ван. – Здесь и сдавались.

– Но мы сдадимся не здесь, – сказал Квай. Сверился с картой города и повел их дальше. Идти было не так уж далеко.

– И где же?

– Осталась больница, ранее принадлежавшая «Надежному небу». Я хочу ее осмотреть.

– Кто-то из прошлых и ее наверняка осматривал.

– Конечно. Но мы же все же джедаи.

– А это правда, что джедаи могут иногда войти в дом и увидеть, что там случилось? – поинтересовалась Падме.

Квай рассмеялся.

– Как все было бы просто, будь это так. Увы. Но вот заметить то, что пропустили все остальные, мы все же можем. Иногда.

***

Когда они приблизились к госпиталю, Квай перестал нуждаться в карте. Они шли по сияющим белым, пустынным – солнца в зените, – улицам, а ему казалось – вокруг ночь. Впереди, над обычным совсем зданием будто смерч стоял в Силе, чистейшая темная сторона, крик и ужас.

Госпиталь, явно недавно отремонтированный, светлый, оказался пуст. Брошен. Вынесли из него все, остались только ярко окрашенные стены, иногда расписанные милыми картинками. Кто-то, возможно такой же идеалист, как Падме, пытался сделать здесь место исцеления, но пациенты наверняка продолжали умирать…

Темно, как же темно здесь, как шумит Сила…

Они прошли по всему комплексу, и у операционной Кваю пришлось остановиться и опереться рукой о стену. Закружилась голова.

– Учитель, что с вами? – кинулся к нему Оби-Ван.

Квай тряхнул головой.

С ним ничего. Его ткнули носом, ему показали…

– Здесь что-то есть, – он похлопал ладонью по стене коридора. – И, как мне кажется, что-то есть в операционной. Меня тянет туда нестерпимо.

– Там… – Оби-Вана передернуло.

– Да.

– Что там? – спросила Падме. – Что здесь такого?

– Жертвоприношения, – сказал Квай. – Здесь приносили людей в жертву чему-то. И они до сих пор кричат, их страданию нет выхода.

Падме огляделась расширившимися глазами, увидела улыбающегося лот-кота на голубенькой стене и ее передернуло.

В стене коридора перед операционной оказалась замурована маленькая камера с автономным питанием. И в бывшей операционной, почти под потолком – еще одна.

***

…Ребенка растягивают на операционном столе. Отрубают ноги и руки. Обрабатывают культи.

В коридоре появляется женщина с винтовкой. Женщина стреляет очередями, сносит охрану у операционной. Ее лицо безумно.

…Ребенку выкалывают глаза. Обрабатывают рану. На их место ложится обруч глухого визора.

В коридор вбегает подкрепление. Женщина кричит. Стреляет в них. Убивает одного, второй попадает в нее, и ее сносит к стене, но она продолжает стрелять, покуда охранник не попадает ей в голову и ее лоб не раскалывается пополам. Тело оседает по стене, оставляя широкую кровавую полосу.

…Ребенку снимают часть черепа.

Тело женщины разделывают на куски прямо в коридоре, собирают в контейнер и уносят. Раб с тряпкой появляется следом и замывает кровь.

…Ребенку вставляют имплантаты. Долго. Очень долго. Эта часть видео длится десять часов.

***

– Мы выполнили задание, – сказал Квай ремонтному дроиду в своем доке. Сзади стояла Падме, по левую руку – Оби-Ван.

– В таком случае, предоставьте информацию, – ответил дроид. Не узнать интонацию Хозяина было невозможно.

– Я хочу поговорить с вами лично.

– Вы уже разговариваете со мной лично. – Дроид повел манипулятором.

– Без посредников, – сказал Квай. – Насколько это возможно.

Робот помолчал.

– Если вы собираетесь меня уничтожить, – сказал он, – обещайте сначала предоставить информацию.

– Разумеется.

– Хорошо. Но вы будете разочарованы.

– Не думаю, – ответил Квай.

Ремонтник, разумеется, не сдвинулся с места, но появился все тот же, уже знакомый золотой протокольный дроид и повел их прочь из дока и вглубь порта. Дальше и дальше в технический квартал, глубже и глубже. А затем в ангар, и вниз. В бронированный лифт, в бункер – и дальше по коридорам, сквозь три шлюза в круглую низкую комнату.

Посреди нее, окруженная аппаратурой стояла бакта-камера, с человеческим телом внутри, опутанным трубками.

– Здравствуй, Энакин, – сказал Квай.

Рядом резко втянула воздух Падме.

– Приветствую вас, мастер джедай, – сказал сгенерированный голос. – И вас, Оби-Ван Кеноби. И вас, ваше величество Падме Амидала Наберрие.

Вот как. Что ж, Квай ожидал чего-то подобного – уж очень самостоятельной оказалась эта «служанка». Рядом Оби-Ван потер лицо ладонями.

– Вы должны были нам сказать, – прошипел он.

Падме, проигнорировав его, шагнула к бакта-камере.

– Откуда?..

– Фотография на ваших документах не совсем совпадает с вашим живым лицом. Мне стало интересно, и я проверил. Не волнуйтесь, это по-прежнему конфиденциальная информация.

– Вам стало интересно?

– Вы очень красивы, – произнес механический голос, а из камеры потянуло теплом. – Мне было… приятно. Да. Это то слово. Спасибо.

Падме опустила голову.

– Информация здесь, – Квай протянул молчащему протокольному дроиду записи. Тот вставил их куда-то в свое тело и замер.

– Вот как… – произнес голос от камеры. – Как… как жаль. Я все-таки надеялся, что…

Падме шагнула ближе, положила ладонь на стекло.

– Вы можете плакать? Там, в этой штуке?

– Мне нечем, – ответил голос. – Слезные железы удалены. И зачем они мне.

Она мотнула головой.

– Как… как им вообще пришло в голову, как?.. Кто это придумал?

– Литичи Аштера. Он решил проблему полной автоматизации сложной системы большого порта. Согласитесь, решение парадоксальное.

– Это вы его убили, – понял наконец-то Квай. – Вы наняли наемников. Остальные тоже мертвы, ведь так? Врачи, охрана?

– Врачи. Остальных я не искал.

Падме отступила на шаг.

–…Вы сделали это с Ситегой Ли, – пробормотала она. – Но почему?

– Почему?

Она прижала ладони к щеками и крикнула, в голосе звенели слезы:

– Но наказание несоразмерно, он сошел с ума, это же… это же… Бесчеловечно. Разве нет?

– Он сделал из меня не человека, – произнес механический голос. – Он получил последствия. Все всегда получают последствия.

– Все? – спросил Квай.

– Да. Вы ведь меня убьете, мастер джедай? Я убил много людей. Джедаи убивают тех, кто убивает.

– Не всегда, – произнес Квай.

– Это будет милосердно, – пробормотал Оби-Ван. – И он прав, он убил много людей…

– Защищая этот город и тех, кто в нем живет.

Если следовать милосердию – да, Оби-Ван прав. Этот ребенок – Сила, ему же десять, всего десять, – страдает так, что это не исправить. Не излечить никому.

– Ваш гипердрайв уже чинят, – сказал голос. – Я выполнил договор. Что бы вы ни решили, я держу слово.

…Если же вспомнить о принципах Ордена – им следует поблагодарить Хозяина Мос-Эйсли и уйти. Город счастливее под его рукой, его исчезновение породит хаос и множественные смерти. Джедаи хранят мир и не вмешиваются, пока их не просят. У них, к тому же, есть дела куда важнее. Дела Набу куда важнее…

Но неужели можно развернуться и уйти, и остаться человеком?

Королева Набу тем временем подошла к бакта-камере вплотную, положила на стекло обе ладони.

– Я вернусь, – сказала она. – Я не могу остаться сейчас, у меня долг перед моим народом, но я вернусь. Ваше свидетельство будет бесценно – ведь Литичи Аштера успел модернизировать порты на других планетах, и необходимо инициировать разбирательство. И – на Набу хорошие врачи. Мы что-нибудь придумаем. Я вытащу вас отсюда.

– Зачем?

– Никто не должен жить так. Это несправедливо.

– В мире много несправедливости, – произнес Квай мягко. – К сожалению.

И этот ребенок уже совсем не тот Энакин, которого разделывали на операционном столе. Смешно считать, что если вытащить его из бакты, если дать ему руки и ноги – это исцелит его, что это вернет ему человечность…

– Если не пытаться, – жестко сказала Падме, – так оно и будет вечно.

– Вы – будто ангел с лун Иего, – проговорил механический голос. Квай вздрогнул. В тьме вокруг плеснуло золотом, радостью… Сила – этот ребенок был одаренным. Одаренным! – Я не верю, что вы вернетесь.

– Я… – вскинулась Падме.

– Но я буду вас ждать. Даже когда вы забудете обо мне, я буду вас ждать.

– Я не забуду, – яростно проговорила Падме. – Я обещаю.

– И я обещаю, – сказал Квай, приняв наконец решение, и шагнул вперед. Положил руку на бок бакта-камеры. Посмотрел в скрытое маской и трубками лицо Энакина. Пусть он и одаренный, полный темной стороной, пусть. Падме права – нельзя, невозможно оставить все, как есть. – Мы что-нибудь придумаем.

Сила вокруг будто бы облегченно вздохнула – и Квай кожей ощутил, как меняется мир. И как светлеет вокруг.

– Не теряйте надежды, – сказал он.