Текст книги "На крючке (СИ)"
Автор книги: tatiana-tiana
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)
– Почему ты не возьмешь все в свои руки?
– Уже взял. И ты прекрасно это знаешь.
– Я имею в виду – в открытую.
– Зачем? Я не собираюсь лишать тебя законного наследства. И официально возглавлять отцовский бизнес у меня нет никакого желания, о чем я неоднократно тебе говорил. Я просто оберегаю тебя, потому что обещал отцу. И потому что ты – мой единственный родной человек. Так что переложить все на меня и дальше пускать свою жизнь псу под хвост тебе не удастся.
– Ну спасибо тебе за заботу. Как я понимаю, все наши проблемы решены?
– Не все, – ответил Матвей, сделав вид, что не замечает саркастического тона Артура, – но твоей жизни и благополучию больше ничто не угрожает. К сожалению, глупые и недальновидные конкуренты в бизнесе – это не всегда благо. Но ты опять меня не слушаешь.
– Ты подставил его мне. Это не вопрос. Я знаю. Как тебе это удалось – составлял мой психопрофиль?
– Я все-таки не из МИ-6, приятель. Откуда у меня такие возможности? – поразился Матвей. – Я знал Стаса по… другому делу. То, что он рассказывал о себе – правда, но не вся. Он пропустил пару лет, во время которых работал личным телохранителем. Мы договорились, что он присмотрится к тебе – для начала. Что бы ты ни думал обо мне, я не мог просто приказать ему спать с тобой.
– Тебе и не пришлось, это сделал я.
– Я надеялся, что вы понравитесь друг другу, так и случилось, – продолжил Матвей, сделав вид, что не услышал последнюю реплику. – Ты же не сомневаешься, что интерес был взаимным? Я планировал, что стану приглядывать за тобой дома, Мерлин – в офисе, а со Стасом ты будешь шататься по клубам. И через две, максимум, три недели, я разрулю наши проблемы с конкурентами, а он к тому времени тебе надоест, и каждый пойдет своей дорогой.
Но никто из нас не ожидал, что ты так в него вцепишься. Стас терпеть не может, когда на него давят, поэтому так психовал в первое время, и это пошло на пользу – вряд ли он смог бы достоверно сыграть алчную шлюху, на все готовую ради денег. Со временем ты еще больше зацикливался на нем, потому что он не давался в руки. И это было очень кстати, потому что наши проблемы никак не хотели решаться. Теперь, когда все позади…
– Где он, Матвей? – устало спросил Артур. – Давай не будем усложнять друг другу жизнь.
– Пытаешься угрожать мне? Что дальше – пообещаешь уволить меня с волчьим билетом?
– Про маячок – это было вранье?
– Конечно. Я не мог объяснить, почему твой любовник всегда отвечает на мои звонки, вот и наплел тебе какую-то чушь. Но я и без всяких маячков знаю, где он.
– Твои условия?
– Никаких условий, Артур. Это ваше с ним дело. Стас разрешил сказать тебе, где его искать, если ты захочешь поговорить. Сначала мне казалось, что это плохая идея, но теперь понимаю, что он прав. Не нужно бросать незавершенные дела. Только так можно двигаться дальше.
Часть 11
Артура Матвей заранее сбросил со счетов на несколько ближайших дней. Если Стас его пошлет, толку от него не будет никакого. Если же они все-таки помирятся, то тем более.
После того, как все их неприятности остались позади, он самонадеянно посчитал, что заслужил отдых, и планировал отыскать Марка, который почему-то унесся на работу в раньскую рань, сгрести его в охапку, затащить в какой-нибудь тихий уголок и основательно зацеловать, а потом увезти из офиса и пару дней не выпускать из постели.
Но увы, его планам не дано было осуществиться. Вместо этого ему предстояло весь день наблюдать, как Марк ставит офис с ног на голову, и вместе с остальными сотрудниками безропотно разгребать кучу накопившихся за последнее время дел.
Матвей терялся в догадках, чем объяснить такую бурную активность Марка, и в конце концов списал ее на стресс – положим, никто из их неудачливых конкурентов не собирался причинять Артуру и его сотрудникам серьезного вреда, но когда над ухом стреляют, это всегда неприятно, да и от случайностей никто не застрахован.
Между тем Марк ухитрился заразить своим энтузиазмом весь секретариат, а в конце дня приволок Матвею кучу распечаток и стал азартно излагать ему свой план реорганизации компании, дабы предотвратить возможные утечки информации, а заодно и убрать штатные единицы, дублирующие функции друг друга и сократить число промежуточных звеньев между руководством и непосредственными исполнителями.
Отличный план, практически невыполнимый, потому что за цифрами и названиями должностей стояли конкретные люди, и в некоторых случаях то, что от них ничего не зависит, было важным условием успешного функционирования компании. Объяснить это на словах было сложно, оставалось надеяться, что в реалии российского бизнеса Марк вникнет как-нибудь самостоятельно, в процессе, поэтому Матвей ограничился коротким приказом:
– Не устраивай мне тут революций. Не ты ли сам ратовал за баланс и стабильность?
– Я могу быть тебе полезен. На другой должности, раз уж так все сложилось. Теперь, когда Артур знает, как мы его... оберегали, – торопливо пояснил Марк, – он будет куда меньше мне доверять, возможно, даже захочет меня уволить.
– Если он не идиот, то не захочет. В любом случае, последнее слово за мной. Найти тебе замену будет непросто…
Спохватившись, Матвей хотел прояснить свою мысль, но Марк его опередил:
– Ты не думай, я все понимаю. Нельзя было смешивать личное с работой. Я и не рассчитывал, что это надолго. У нас большая разница в возрасте и жизненном опыте, тебе со мной неинтересно. И в постели мало чего умею.
– Да ну, – удивился Матвей. Ему и в голову не приходило, что Марк так невысоко оценивает свои способности, учитывая его удивительный талант в считаные секунды переходить от смущения к рискованным экспериментам из-за какого-нибудь пустяка вроде поцелуя или расстегнутой Матвеем пуговицы на его рубашке.
– Прав Артур, зачем это тебе, – все тем же монотонным голосом продолжил Марк, глядя в пол. – Глупый, неопытный мальчишка… Не подарок, в общем.
Матвей был готов принять происходящее за шутку, но Марк слишком натурально побледнел, а еще у него так тряслись пальцы, что он вынужден был положить свои бумаги на стол и легонько прижать их ладонью.
– Что глупый – согласен. Нашел кого слушать – моего брата. Тоже мне, эксперт по отношениям. Ему бы со своими разобраться, – мрачно сказал Матвей. – Так, прекрати дергаться и иди сюда.
– Только не начинай меня тискать, я от этого глупею, – предупредил Марк, тем не менее делая шаг по направлению к Матвею.
– На это я и рассчитываю, – признался Матвей, беря его за локоть и притягивая поближе. – Давай ты побережешь свои аналитические таланты для работы, а со мной будешь самым обычным влюбленным юношей.
– Давай, – согласился тот, покраснев по самые уши, и Матвей запоздало сообразил, что с влюбленным он слегка переборщил.
– Чему тебя только учили в твоих заморских университетах, – строго сказал он. – У тебя официальный трудовой договор с подписью и печатью. Неужели ты вот так запросто позволил бы уволить себя или задвинуть в какой-нибудь пыльный архив? Я думал, ты карьерист и будущая акула бизнеса.
Марк невежливо фыркнул ему в плечо.
– Ты же не думаешь, что я останусь без работы, если вы с Артуром выставите меня за дверь?
– Не думаю, – ответил Матвей, некстати вспоминая Игоря Семеновича, обещавшего достойное применение Мерлиновым талантам, а возможно, и его аристократическому обаянию и сексуальной раскрепощённости. – Хочешь, он тебе зарплату повысит?
– Что у вас в семье за привычка все покупать. Впрочем, зарплата у меня и правда довольно-таки средняя. Учитывая уникальность моих навыков и специализацию…
– Секретарь, шпион и любовник. Просто бесценный сотрудник, – пробормотал Матвей.
– Более ценный, чем Стас? – ехидным голосом поинтересовался Марк.
– От этой головной боли я, к счастью, избавился. Теперь мне до него и дела нет. А вот тебе я сейчас все подробно объясню насчет твоих уникальных навыков. Поверни-ка ключ в двери, чтобы нам не мешали.
Тремя годами ранее
С виду парень был довольно обычным: кожаная куртка и джинсы, рваная стрижка – то ли дань моде, то ли небрежность. Стул рядом с ним оставался свободным – толпа обтекала его, как вода камень. Безобидные местные фрики точно чуяли опасность. Стас привык уважать чужое право на одиночество, но других мест у стойки не было, так что у него не осталось выбора.
Заведение было не из числа популярных, скорее наоборот. За это Стас и любил его – здесь было не принято пялиться на посетителей, как бы странно они не выглядели. Несмотря на это, незнакомец выбрал самый темный и неприметный угол, у края стойки, спиной к залу.
Стас не обратил бы на него никакого внимания, если бы не цветная татуировка в виде кленовой ветки, от виска до подбородка.
Собственно, потому Стас и зацепился за него взглядом – когда парень глотал пиво из кружки, рисунок приходил в движение, и листья шевелились, словно на ветру. А потом он слегка развернулся, свет упал под другим углом – и Стас увидел его лицо по-настоящему. И впервые после того, что с ним случилось, подумал, что ему повезло не только в том, что он остался жив. По крайней мере, свои отметины он может скрыть под одеждой.
Правая половина лица парня была исчерчена шрамами, словно ее собирали заново из множества кусков с неровными рваными краями. Такое не спрячешь, но тому, кто делал рисунок, почти удалось невозможное. Стас ничего не смыслил в татуировках, но даже ему было понятно, что ее набивал не первый попавшийся кольщик из салона за углом, а настоящий мастер своего дела.
Попытка заговорить с парнем не удалась – сначала тот неразборчиво пробормотал что-то нецензурное и отвернулся, а после первых же слов Стаса о татуировке велел ему отвалить и в нескольких словах описал, что будет, если Стас не последует его совету.
Тогда Стас пустил в ход последний аргумент – молча оттянул ворот свитера. Парень кинул взгляд на шрам, потом куда более пристально посмотрел Стасу в глаза. Нашарил на столе салфетку и нацарапал на ней несколько слов и телефон. И помахал бармену, оттопырив два пальца.
В том же молчании они неторопливо выпили принесенное барменом пиво, после чего парень соскользнул с барного стула и, не оборачиваясь, вышел за дверь. Больше их пути не пересекались.
Когда Стас рассказал об этой встрече Адаму – в один из жарких июльских дней, когда они отдыхали после очередного сеанса, закончившегося неторопливым, но горячим сексом, – тот только покачал головой:"Я запоминаю тела и рисунки, не имена".
Незнакомец не обманул, по указанному на салфетке адресу действительно располагался тату-салон. Мастер, он же хозяин заведения, был похож скорее на врача или отставного военного, чем на представителя такой экзотической профессии. Он не стал задавать вопросов, увидев, над чем предстоит работать. Уселся за стол, подвинув к себе лист бумаги, зашуршал карандашом.
Через несколько минут, вспомнив о Стасе, не отрывая глаз от бумаги и не прекращая своего занятия, велел ему прийти через три дня.
Эскиз Адам ему так и не показал, а Стас почему-то не стал просить об этом. На первых сеансах они почти не говорили – Стас раздевался до пояса, укладывался на кресло, и Адам брался за работу.
Поначалу ему приходилось делать над собой усилие, чтобы позволить малознакомому человеку прикасаться к нему, видеть его страх и растерянность. Но это чувство испарилось без следа, когда после первого сеанса он посмотрел на себя в зеркало. Это была лишь часть рисунка, но Стас сразу и безоговорочно поверил в то, что с ним совершается чудо.
…Он думал, что станет легче, если разрушившие его жизнь мрази перестанут существовать, но ожидаемого облегчения не наступило. Только странная пустота поселилась внутри, там, где раньше жгло и болело.
В первое время он чувствовал тот самый запах, ощущал на себе кровь – сначала теплую и липкую, затем медленно засыхающую и стягивающую кожу неприятной бурой коркой. Он мылся несколько раз в день, скреб тело мочалкой так, что ссадины становились багрово-красными и начинали кровоточить. Он носил мешковатые свитера, с длинными рукавами до кончиков пальцев и высоким воротом. Отрастил волосы, в беспорядке падавшие на лицо и шею. Он сторонился всех, стараясь даже случайно не столкнуться взглядом, как будто любой, кто посмотрит ему в глаза, сразу поймет, что перед ним убийца и жертва в одном лице, грязный изнутри и снаружи.
Теперь Стасу казалось, что под руками Адама он рождается заново, из уродливых шрамов прорастает лоза, распускаясь цветками, разворачивая листья и отращивая шипы. Кожа горела, словно в огне, но это было правильно – нельзя родиться заново без боли.
Он вставал с кресла Адама с каплями пота на висках и крепким стояком – эта его часть тоже возвращалась к жизни. Адам никак не комментировал это, хотя и не мог не заметить, а Стас стеснялся спросить, часто ли такое происходит с его клиентами, или только с психически нестабильными жертвами насилия.
Однажды, когда он собирался в очередной раз встать с кресла, Адам положил руку ему на плечо, безмолвно прося остаться на месте. А потом его широкая горячая ладонь накрыла член Стаса, туго натягивавший ширинку. Стас ничего не сказал, только выдохнул сквозь зубы и прикрыл глаза. Он чувствовал, как Адам расстегнул молнию, потрогал шершавым пальцем головку, размазывая выступившую на кончике каплю смазки. А потом Стас ощутил горячее дыхание у себя в паху, и через мгновение ему стало не до рассуждений – Адам оказался мастером и в этом деле.
Помедлив, Стас открыл глаза. Сквозь незашторенные окна светило солнце, пылинки танцевали в лучах, темноволосая макушка Адама, склонившегося над ним, ритмично двигалась вверх и вниз, насаживаясь ртом. Стас несколько раз вскинул бедра, вколачивая член глубоко в горло, и с облегчением откинулся на спинку кресла.
Адам вытер губы и рассмеялся.
– Ты слишком быстрый для парня, которого не интересует секс.
Стас застегнул ширинку – его еще слегка потряхивало, пальцы слушались плохо. Он попытался встать на ноги и тут же потерял равновесие от неожиданного приступа головокружения, и Адам поймал его за локоть, помогая удержаться на ногах.
– Как ты себя чувствуешь? – заботливо спросил он.
– Живым, – честно ответил Стас.
***
Дверь была самая обычная, обитая дешевым дерматином и без номера, но Матвей все описал достаточно подробно. Артур нажал на звонок, издавший какой-то задушенный хрип, вслушался в тишину за дверью… Нет, ерунда, не стал бы Матвей его так глупо разыгрывать.
– Надо же, целых три дня! – прокомментировал голос Стаса у него за спиной. – Не думал, что столько продержишься.
– Мы снова на ты? – поинтересовался Артур, наблюдая, как Стас достает из кармана ключи.
– Почему нет? Я на тебя больше не работаю. Ни в каком качестве. Черт, опять заело. На, подержи, – он сунул Артуру в руки пакет с логотипом сети дешевых супермаркетов и поднажал на дверь плечом. Замок наконец сдался, и Стас распахнул дверь в темную прихожую.
– Заходи, чего стоишь, – бросил он через плечо. – Подожди, свет зажгу.
Артур шагнул вслед за ним, оглядываясь по сторонам. Свисавшая с потолка лампочка осветила тесную прихожую, по ногам потянуло сквозняком.
– Съемная квартира?
– Не, моя. Не Версаль, конечно… – начал было Стас и снова замолчал.
– Я скучал по тебе, – пожаловался Артур. – Как же я, блядь, по тебе скучал. Пожалуйста, не отталкивай меня. Не прогоняй.
– Не буду, – пообещал Стас. – И кстати, можешь меня поцеловать, раз уж тебя так на этом переклинило. Что уж теперь.
Три с половиной месяца назад
Услышав просьбу клиента, Стас не знал, рассмеяться ли ему в ответ или врезать в челюсть. В итоге не сделал ни того, ни другого – посредник ясно дал понять, что заказчик – человек серьезный и ссориться с ним не стоит.
Стасу уже приходилось работать под прикрытием, прикидываясь то непутевым родственником, то рядовым сотрудником: по мнению обывателей охранник – это здоровенный мужик в темном костюме и с пистолетом, а от парня в драных джинсах и c экстравагантными татушками, который выглядит едва ли на двадцать, никто не ждет подвоха. Но отираться рядом с богатеньким мажором в роли его личной шлюхи, да еще так, чтобы объект ничего не заподозрил – на чем любящий брат настаивал особо – это уж слишком. Впрочем, свою позицию Матвей обосновал весьма разумно – избалованный наследник будет изводить официально приставленного к нему охранника капризами и всячески усложнять ему работу. Это звучало как разумный довод, и Стас согласился посмотреть на объект – чтобы выиграть время и подыскать повод отказаться.
Парень оказался симпатичным и мгновенно повелся на Стаса, что не могло не польстить его самолюбию. А потом события стали развиваться стремительно и непредсказуемо, и все, что он мог сделать – попытаться удержаться на плаву, потому что выбраться на берег не было никаких шансов. И он сам и не заметил, как оказался на положении то ли компаньона, то ли эскорта, то ли содержанки.
Открытие следовало за открытием. Наследник империи, который, кажется, по первому щелчку мог получить все, был таким же одиноким и никому не нужным, как и Стас, сирота из маленького провинциального городка, которому в последние годы не раз случалось ложиться спать впроголодь.
Он был весь сплошное противоречие. Эгоистичный – и очень искренний в своих желаниях. Легко выходящий из себя – и никогда не срывающий зло на окружающих.
Ему можно было доверять, как ни странно это было по отношению к человеку, который не постеснялся использовать шантаж и угрозы, чтобы заполучить Стаса в свою постель.
Стас не знал, чего ему больше хочется – то ли как следует отлупить своего так называемого хозяина, чтобы не зарывался, то ли завалить на постель и вытрахать из него всю дурь.
Он все больше выходил из роли трусоватого, жадного и недалекого парня, который позволил богатенькому мажору сделать из него комнатную собачку в обмен на теплую подстилку и вкусный кусок. А потом и вовсе сбросил эту шкуру – с облегчением, потому что она была ему противна, оправдывая себя тем, что ему надо зацепить чем-то Артура, а жадная и глупая сучка надоест ему через неделю-другую. На самом деле ему просто хотелось побыть собой – таким, каким он мог бы быть, не случись с ним той жуткой истории.
Сантименты вроде поцелуев и глупых нежностей после секса Стас себе категорически запретил с самого начала. Достаточно и того, что он позволил себе получать удовольствие от секса. И сам не заметил, как увяз в этих странных отношениях куда глубже, чем следовало.
***
– Ну что, прояснилось в голове?
– Думаешь, я для этого приехал?
– Ну, ты с этого начал. Подвинься немного, а то я вот-вот с кровати свалюсь.
– Неужто твоих гонораров не хватает на нормальную кровать?
– А нафига она мне, я ж один живу.
– Ты не соскучился?
– Немного. Я к тебе привык. Как к приступам хронической болезни.
– Вернешься?
– Ты знаешь, что нет. Но мы можем видеться, если ты уверен, что тебе это нужно.
– У моего брата с Марком почти что семейная жизнь, а я буду бегать на свидания. Забавно, – Артур по своей давней привычке проследил пальцами вдоль изогнутого стебля татуировки. – Это работа настоящего художника. Сделано с большой любовью.
Услышав нотки ревности в его голосе, Стас усмехнулся:
– Ты прав, Адам настоящий художник. И каждый раз слегка влюбляется в свое творение, – и, помедлив, добавил совсем другим тоном: – Знаешь, я не собирался тебя обманывать. И притворяться. Думал, пару раз прикрою тебя на каких-нибудь дурацких тусовках, и все. Что бы ты обо мне не думал, такими услугами я не торгую.
– Ты мог отказаться, когда понял, как обернулось дело.
– Твой брат здорово помог мне когда-то. Добрым советом. Подсказал, чем заняться после той истории, которую я тебе рассказывал. Я бы уже в психушке гнил или в тюряге, если бы и дальше продолжил искоренять зло силовыми методами. Видел бы ты, что я сделал с теми тремя…
– Ну уж нет… – Артур зябко передернул плечами.
– Если ты хочешь повторить, тебе точно не стоит знать подробности, – усмехнулся Стас. – Иди-ка сюда.
– Хочешь ведь, – пробормотал Артур ему в живот, спускаясь мелкими короткими поцелуями все ниже и ниже. – И тогда хотел. Значит, дело не только в моем брате и не в благодарности. Или что – таблетки какие-нибудь пил?
– Да ты спятил, я бы печень себе угробил – мы ж с тобой… как кролики… Ладно, мне нормально с тобой было. Стояк не подделаешь, тут ты прав.
– А когда ты понял, что…
– Так, что-то я не въезжаю, ты соскучился или нет? – возмутился Стас. – Или будешь до утра предаваться воспоминаниям? Какая разница, понял-не понял, рано или поздно? Может, когда ты меня от лаванды отмывал, или когда отсасывал и чуть зубами самое дорогое не отгрыз. Или когда я тебя из города увозил, чтобы ни одна тварь не смела у тебя над ухом из ствола палить – ты тогда весь зеленый был, я даже испугался, что ты прямо в машине коньки отбросишь, а я отвечай потом за тебя… Ох, блин… Сделай так еще…
Артур послушно повторил, усмехнувшись про себя – кое-чему он у Стаса научился. Например, как заставить человека сболтнуть лишнее. Тут главное – вовремя остановиться и не давить. Спешить им некуда.
***
– Ну что, я был достаточно убедителен? – поинтересовался Матвей. – Теперь ты веришь, что я не собираюсь тебя увольнять?
– Секс на офисном столе – это пошло. Попахивает низкобюджетным порнофильмом. И ты опять оторвал мне пуговицу с рубашки. Готов поспорить, я выгляжу сейчас как какая-нибудь дешевая секретутка.
– Ты выглядишь так, что мне все станут завидовать, – сказал Матвей, поправляя съехавший на сторону галстук. – Но ты прав, в постели этим заниматься куда приятнее.
Марк направился было к двери, но, взявшись за ручку, притормозил и обернулся.
– Что ты имел в виду, когда сказал, что проблемы Стаса тебя больше не касаются? Думаешь, мы больше его не увидим?
– Артур сегодня ездил к нему. Вернулся один, изрядно помятый – в хорошем смысле, если на нем и есть синяки, то никак не потому, что они со Стасом не поладили. Он явно что-то задумал. Знаю я эти его хитрые улыбочки.
– Думаешь, строит для Стаса очередную ловушку?
– Учитывая, что он сам увяз по самые уши, это может оказаться очень забавным представлением.
– Так кто кого поймал на крючок, Матвей?
– Кто знает, Марк, кто знает. Время покажет.
– А мы… Может, домой? – c надеждой в голосе спросил Марк.
– Конечно, мы уже тут закончили на сегодня, ничего срочного, – ответил Матвей, отлично понимая, что Марк спрашивает не об этом. – Через пятнадцать минут у лифта. И оставь все бумаги в офисе.
…Где-то на земле есть место, где ветерок развевает тюлевые занавески на кухонном окне, и два счастливых человека пьют утром кофе и знают, что впереди у них долгий и интересный день, в конце которого они станут ждать друг друга в их общем доме. Когда-нибудь они обязательно его найдут или построят сами – это уж как получится.
