Текст книги "Долгий месяц февраль (СИ)"

Автор книги: tatiana-tiana

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

Долгий месяц февраль

https://ficbook.net/readfic/26657

Автор:

tatiana-tiana (https://ficbook.net/authors/9783)

Беты (редакторы):

Owl 08 (https://ficbook.net/authors/112841)

Фэндом:

Ориджиналы

Рейтинг:

NC-17

Жанры:

Слэш (яой), Романтика, Юмор, Флафф, Повседневность, POV, Первый раз

Предупреждения:

Нецензурная лексика

Размер:

Миди, 51 страница

Кол-во частей:

14

Статус:

закончен

Описание:

Зачастую важные события в нашей жизни происходят неожиданно и зависят от множества случайных совпадений. Любовь, например. Но как быть, если предмет нежных чувств не тот, кем кажется на первый взгляд? Героям этой истории придется вместе справиться с непростой ситуацией и научиться любить друг друга.

Текст закончен, но возможны внезапные бонусы-продолжения.

Публикация на других ресурсах:

Только с разрешения автора

Содержание

Содержание

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Бонус 1 Нетрадиционная кулинария

Бонус 2 Любовь-морковь

Бонус 3 Нетрадиционная кулинария-2

Бонус 4 Счастье луковое

Глава 1

Поразительно, от каких случайностей порой зависит то, как сложится наша жизнь. Пошел не направо, а налево – свалился на голову кирпич. Опоздал на автобус – встретил на остановке одноклассника, который предложил новую престижную работу. Надела девушка обувь не по размеру – и она уже не нелюбимая падчерица, а невестка короля.

Моей хрустальной туфелькой оказался бокал с «Кровавой Мери», а доброй феей – слегка подвыпивший однокурсник, толкнувший под локоть, когда я окидывал взглядом кафе в поисках свободного столика. В результате тщательно составленная барменом смесь ингредиентов выплеснулась на колени девушке, сидевшей вместе с двумя подругами за боковым столиком.

Отличный способ узнать характер человека – поставить его в неловкое положение при большом стечении народа. Можно встречаться с девушкой полгода, но стоит уронить пепел/капнуть кетчуп/пролить «Мартини» на ее любимое платье – и сразу узнаешь много нового и о ней, и о себе.

К чести юной блондинки, у нее не вырвалось ни одного грубого слова. Она спокойно приняла наши сбивчивые извинения и утрированную демонстрацию раскаяния, вытирая салфеткой пострадавшие брюки.

Возможно, будь я невзрачным прыщавым ботаном или сутулым юношей в очках, мне бы это так просто не сошло с рук. От высокого симпатичного парня с обаятельной, как все говорят, улыбкой, извинения были приняты куда более благосклонно. Вскоре мы уже сидели за столиком вместе с Машей и двумя ее подругами, которые, как и мы, отмечали последний в этом семестре экзамен.

Девчонки оказались студентками педуниверситета, сдавшими первую в своей жизни сессию, и мы, третьекурсники, только что миновавшие «экватор», вызывали у них завистливое уважение. Как-то само собой получилось, что через некоторое время мы уже строили планы совместных развлечений на каникулах одной большой компанией. Пропорция обещала быть идеальной – среди будущих педагогов парней немного, а в нашем Военмехе их как раз переизбыток.

Однокурсник, распустив хвост, ухлестывал за обеими подружками сразу, я же сосредоточился на Маше, и отнюдь не из чувства вины.

Вне всякого сомнения, она красива, хотя я и предпочитаю девушек несколько иного типа – женственных, с длинными волосами и приятно округлыми формами. У Маши короткая стильная стрижка с длинной асимметричной челкой, стройная, почти мальчишеская фигура с узкими бедрами и едва заметной грудью, и веселые серо-зеленые глаза в обрамлении длинных пушистых ресниц.

Но даже и не во внешности дело. Почему-то мне сразу стало легко и комфортно рядом с ней: так бывает, когда не боишься сморозить глупость, не нужно настороженно следить – а слушают ли тебя, интересно ли? Мы с ней были на одной волне, как будто сто лет знакомы.

А вот томатный сок она не любит, как выяснилось. Даже пить. Но я легко простил ей эту маленькую подколку, потому что во всем остальном наши вкусы совпали просто идеально.

Прогулки веселой студенческой компанией продолжались все каникулы. Там было немало интересных девушек, но я предпочитал держаться рядом с Машей, и она была совсем не против. В компании нас уже считали парочкой, хотя для этого не было особых оснований. Я провожал ее домой, целуя на прощанье в щечку, поддерживал под руку на обледенелых, вечно не убранных Питерских тротуарах – точно так же я мог вести себя с любой знакомой девушкой. Нет сомнений, Машка мне нравилась, но скорее как спутница и собеседница, хотя я и не мог не оценить по достоинству ее женскую привлекательность.

В тот самый день мы впервые собирались встретиться и погулять вдвоем. Это не было в полном смысле слова свиданием, но могло в него перерасти – по обстоятельствам.

Подойдя к знакомому дому, я поднялся по лестнице и нажал кнопку звонка. Съемная квартира пополам еще с кем-то – имя не отложилось у меня в памяти. Маша была почти готова, и это мне понравилось – не люблю девушек, которые опаздывают или заставляют себя ждать, подчеркивая этим свою значимость. Они либо неумны, либо дурно воспитаны – это я знаю по опыту.

– Привет, заходи, – сказала Маша, – я быстро.

И ушла в комнату, оставив меня в прихожей и продолжая громким голосом делиться впечатлениями о просмотренном ею новом фильме.

– …а когда они превращаются, то каждую шерстинку на шкуре видно, но они все равно неживые – ну, как Симсы в компьютерной игре, вроде бы люди, а выглядят как куклы. А Маринка говорит, что ее не волки интересуют, а полуголый Тейлор!

Краем глаза уловив движение сбоку, я повернул голову и остолбенел. Передо мной молча стояла Машка, а между тем ее голос продолжал доноситься до меня из комнаты.

– И я думаю, что стоит все-таки посмотреть это на большом экране.

Машка появилась на пороге комнаты. Увидев мое обалдевшее лицо, она весело фыркнула.

– Извините, я не успела познакомить! Это Сашка, мы близнецы.

– Можно подумать, это и так непонятно.

– Перестань, зануда мелкая!

– Подумаешь, на три минуты старше, а выпендривается!

– Мы собирались в парке погулять, – неожиданно для себя сказал я, – пойдешь с нами?

– Ну, еще чего! Чем дальше в лес, тем третий лишний.

– Да ладно, пошли, – я с изумлением услышал просящие нотки в своем голосе.

– И правда, Саш, – поддержала Маша, – пойдем, проветришь голову.

– У меня завтра экзамен.

– Да ты все знаешь, зубрила, пошли с нами!

– Ладно.

Глядя, как Сашка натягивает куртку – такую же, как у сестры, но синюю, а не красную, я спросил:

– Саш, а ты тоже в педуниверситете?

– Нет, я в СЗТУ, на факультете промышленной электроники.

Серьезное заведение, что и сказать. Не удивительно, что они не учатся вместе – не с Машкиным развеселым характером осваивать премудрости высшей математики и прочие заумные фишки. А Сашенька, похоже, куда серьезнее своей взбалмошной сестренки.

Такой снежной зимы не было уже давно. Парк завален снегом, рыхлым, пушистым, как на старинных новогодних открытках. Стоит шагнуть в сторону с протоптанной дорожки – и по пояс проваливаешься в сугроб.

И снежки лепятся замечательные – ровные, плотные. Они не разваливаются на лету, а с хрустом впечатываются в хохочущую и уворачивающуюся мишень, которая отплатит тебе тем же, если не успеешь среагировать и уклониться.

Увлекшись сражением, мы с ног до головы извалялись в снегу, как развеселившиеся школьники, и изрядно продрогли.

Когда выяснилось, что Сашкины перчатки во время нашей перестрелки вывалились из кармана, я взял в ладони тонкие замерзшие пальцы и поднес к губам, согревая дыханием. Не знаю, почему я так поступил, но в тот момент это показалось мне самой естественной вещью на свете. Щеки Сашеньки залил смущенный румянец, холодные ладошки дрогнули в моих руках. А я утонул во взгляде таких знакомых и одновременно совсем непохожих на те, другие, серо-зеленых глаз.

И понял, что пропал окончательно.

Само собой так сложилось, что мы все чаще стали проводить время втроем, почти забросив прежнюю тусовку. Вскоре я заметил, что на наше трио поглядывают с интересом. Думаю, мы и вправду выглядели оригинально – высокий крепкий парень в компании двух изящных светловолосых эльфов. Я не очень люблю излишнее внимание к себе, но сейчас, прогуливаясь по городу и ловя обращенные к нам взгляды, я искренне наслаждался происходящим.

И с каждым днем я все более ясно понимал, что так не может продолжаться бесконечно, потому что меня все сильнее тянуло к Саше. Это не было симпатией и дружеским расположением, которое вызвала у меня Машка. Все гораздо серьезнее.

Какие они все-таки разные, несмотря на все свое сходство. Да и внешне они не так уж похожи. Все эти истории о том, что близнецов не могут различить даже близкие люди – полный бред. Машка – откровенная, вся как на ладони, одни эмоции. Если радость – то смех во все горло, если грусть – слезы ручьем. С Сашкой все по-другому. Внимательный, немного грустный взгляд, легкая полуулыбка. И маленькое серебряное колечко в верхней губе.

– Я тоже хотела такое, но побоялась – больно будет, да и заживает долго. А Сашке хоть бы что, Сашка у нас с детства без башни.

– Она струсила прямо перед дверью в кабинет. А мы уже оплатили две серьги и два прокола. Так что теперь вторая такая же у меня в пупке – не пропадать же добру.

– Жмотина.

– Маш, мы же три месяца деньги с завтраков откладывали!

– А что, если у меня низкий болевой порог! Это ты скотина бесчувственная…

– Не завидуй, детка, – тоненький «девичий» голосок отлично удается Сашке. Из них двоих у Сашки более низкий голос, и они с удовольствием передразнивали друг друга.

Вот и сейчас Машка пробасила:

– Еще нос себе проколи! Совсем молодежь распустилась! Изврат! – видимо, она изображала кого-то знакомого, и близнецы опять покатились со смеху.

Не так уж часто Сашка смеется, в основном вместе с сестрой. И, в отличие от нее, почему-то всегда напрягается, когда мы случайно прикасаемся друг к другу. А когда я, на прощание привычно поцеловав Машку, впервые прикоснулся губами к Сашкиной щеке, то никак не ожидал такого смущенного румянца. Как и того, что я сам из-за такой ерунды пойду домой с глупой счастливой улыбкой на физиономии.

Глава 2

Решив раз и навсегда прояснить ситуацию, я нарочно пришел к близнецам пораньше, зная, что застану Машку одну.

– Извини, Маша, ты хорошая девчонка, но так получилось, что Сашка мне нравится больше. Ну, то есть, по-настоящему нравится.

– Ты это серьезно? – Машка надолго задумалась. – Вы будете встречаться?

– Не знаю. Это все зависит от того, что скажет Сашка. Так ты не против?

– Можно подумать, мое мнение тут что-то значит! – фыркнула Машка. – Ладно, не парься, не так уж сильно ты мне и нравился. Так, самую малость. Переживу. Для Сашки не жалко. Но имей в виду – если что, мы друг за друга любому горло перегрызем.

– Ладно-ладно, – я шутливо поднял руки. И с замиранием сердца услышал поворот ключа в замке.

– Ладно, беседуйте, не буду мешать.

Машка сдернула куртку с вешалки и проскользнула мимо Сашки в открывшуюся дверь.

– Что это с ней? – лицо Сашки выглядело растерянным и обеспокоенным.

– Так, – ответил я. – Может быть, закроешь дверь? Нам нужно поговорить.

Усевшись рядом на диван, я несколько занервничал под взглядом внимательных серо-зеленых глаз.

– Ты мне нравишься, Сашка. Хочу предложить тебе со мной встречаться.

– А Машка?

– Мы с ней все выяснили и решили остаться друзьями. Так что – хочешь, я буду твоим парнем?

Черт, нужно запретить так улыбаться, это же уголовное преступление. Нарушение всех общественных приличий. Особенно в сочетании с румянцем на щеках и молчаливым кивком. Осмелев, я потянулся к Сашиным губам. Осторожно прикоснулся, ожидая с замершим сердцем – ответит или нет?

Меня давно уже так не штырило с одного поцелуя, чтоб земля уходила из-под ног, и перед глазами вспыхивали разноцветные искорки. Черт, похоже, я и вправду влюбился. Бред какой-то, мы и знакомы-то всего неделю! Любовь с первого взгляда? Пожалуй, даже до первого взгляда – если вспомнить, как я выделял Машку среди всех ее подружек, а ведь там были и другие, не менее привлекательные девушки. Предчувствие любви.

Теперь придется набраться терпения – Сашке нужно научиться доверять мне. И это должно произойти прежде, чем мы перейдем к чему-нибудь большему, чем прогулки и поцелуи. Например, займемся сексом. Познакомим друг друга с родителями и друзьями. Станем жить вместе.

Было так легко и просто представить все это, как будто я и Сашка – две половинки пазла, которые прочно сцепятся своими прихотливо вырезанными краями, чтобы картинка обрела законченность, стала целой.

Вдруг очень важными и нужными оказались все эти милые пустяки, которыми, как мне казалось, не интересуются взрослые люди. Взять за руку и ощутить ответное пожатие пальцев. Обнять, вставая на эскалатор метро, и как бы случайно забыть свою ладонь на талии. Прижаться в час пик, заслоняя от толчков случайных пассажиров, и с полным правом сунуть нос в пушистые волосы – так тесно, прикинь, ну просто деваться некуда. И от всех этих пустяков туманит голову, как будто тебе снова шестнадцать, и ты впервые в жизни захотел кого-то по-настоящему. И с замиранием сердца я прислушивался – а как там, в соседней Вселенной, также вздрагивают от случайного прикосновения, забывают о времени, начинают скучать через минуту после того, как за тобой закрылась дверь?

И еще – там можно вместе пойти в кино и ничего толком не запомнить из происходящего на экране, потому что рядом с тобой кое-кто поинтереснее и поважнее. А потом выйти из кинотеатра и с удовольствием подставить ледяному ветру пылающее лицо.

– Как тебе фильм, Сашка?

– Унылое дерьмо!

Сашкино лицо приобрело слащавое выражение:

– О, милый, кем бы ты ни был, я все равно буду тебя любить!

– О, любовь моя, ты же знаешь, кто я! Скажи это! Скажи, а то я забыл – мне ж стопицот лет, старческий склероз.

Я рассмеялся – пародия была удивительно точной.

– А тебе понравилось, Кир?

– Отличный фильм. Длинный. Кресла такие мягкие, и почти пустой задний ряд, – сказал я, наслаждаясь Сашкиным смущенным румянцем. В сочетании с растрепанными волосами и припухшим ртом это даже со стороны выглядело умопомрачительно, тем более для меня, который только что запускал пальцы в эти пушистые прядки и целовал эти нежные и обманчиво послушные губы.

– Правда, подлокотники уж очень неудобные, – продолжил я с выразительным вздохом. Нацеловались мы до одури, но мне же не пятнадцать. Хотелось придвинуться поближе, погладить, запустить руки под одежду и почувствовать под пальцами нежную кожу. Хотелось, черт возьми, оказаться где-нибудь в менее людном месте. Желательно там, где есть большая и удобная кровать.

Обычно я не хожу вокруг да около так долго, но Сашка… Блин, я думал, что таких больше и не осталось на свете. Скромничает, особенно на людях, держит на расстоянии. Нет, я не буду спешить, не хочу все испортить. Вот уж не думал, что найду в себе столько терпения и выдержки – откуда что взялось. А ведь так хочется чего-нибудь посерьезнее поцелуев! Со школьных лет столько не дрочил.

– Давай немного прогуляемся, ладно? – предложил я. – Что-то мне жарко.

– Еще бы, минус восемнадцать на улице, чему удивляться?

– Не хочешь, значит, гулять? – я сгреб Сашку в охапку.

– Хочу! И мороженого съедим, чтобы кое-кто немного остыл.

Потом мы долго и увлеченно целовались прямо посреди улицы.

– Извращенцы! – бросил нам какой-то случайный прохожий.

– Не завидуй, мужик, лучше найди себе кого-нибудь! – ответил я, оторвавшись от Сашкиных губ.

– Вот козел…

– Ну ты чего, Саш? Не обращай внимания на этого мудака. Пошли, купим мороженое.

Потом мы шли, цепляясь друг за друга, чтобы не поскользнуться на обледеневших тротуарах, и ели мороженое, как будто на улице лето, а не промозглый питерский февраль.

И долго целовались в Сашкином подъезде, у теплой ребристой батареи, которая уже стала нам почти что родной. В какой-то момент мы встретились взглядами, и шестое чувство подсказало мне, что не только я готов пойти дальше. Поэтому мой поцелуй стал куда более жадным и откровенным, чем обычно, а руки, скользнувшие под куртку, не остановились скромно на талии, а осторожно приподняли край свитера, поглаживая кожу. А Сашка… Сашка-то совсем не против моей смелой инициативы – нетерпеливые пальцы расстегнули куртку, узкие ладошки, проведя по груди, скользнули на спину, и я, уже окончательно теряя голову, прижал Сашку к стене, почти что впиваясь в раскрывшиеся мне навстречу губы. Тесно прижавшись к узким бедрам, я ощутил странную помеху. Что-то мешало мне вжаться в податливое и желанное тело – очень похожее на то, что туго натягивало мои джинсы. Судорожно вздохнув, я разорвал поцелуй и посмотрел на Сашку. Сумасшедшие глаза с расширенными зрачками, сбившееся дыхание, распухшие от поцелуев губы и горячечный румянец на щеках. Сашка…

Кусочки головоломки в моей голове молниеносно начали становиться на свои места.

Несколько замеченных мною неприязненных взглядов, которые я посчитал обычным появлением ханжества или зависти, когда мы обнимались или целовались на людях.

Случайно встреченный на улице приятель, протянувший Сашке руку при знакомстве, их непринужденное рукопожатие – и моя дурацкая реплика: «Вы как комсомольцы тридцатых годов, ей богу!»

Смущенная реплика, когда я поддержал Сашку за локоть, выходя из автобуса: «Ты со мной прямо как с девчонкой обращаешься». И мое глупое: «Ой, какие мы важные, взрослые». Странная реакция нашей общей компании на мое «мы встречаемся»: преувеличенный восторг девушек, косые взгляды парней – а я-то решил, что они за Машку переживают.

Похоже, в этой ситуации самого очевидного факта не заметил один я. Или не хотел замечать – вдруг шевельнулось у меня внутри.

Я вновь пристально посмотрел на Сашку. Нет, я точно больной идиот. Худощавая, как у Машки, фигура, но плечи шире, а бедра уже – вполне мальчишечьи пропорции, ничуть не женственные. И черты лица – более резкие и строгие. Он не только не девчонка, он даже не выглядит девчонкой. Если смотреть на него нормальным трезвым взглядом.

– Кир, в чем дело? Ты на меня так уставился, как будто впервые увидел. У меня что, мороженое на носу?

Мороженое, здоровенный сливочный рожок, один на двоих. Мы ели его на ходу, соревнуясь, кто дальше высунет язык и больше слизнет. То и дело сталкиваясь носами, губами и языками. А потом сцеловывали его друг у друга с губ, сидя на скамейке и не обращая внимания на прохожих, которые деловито топали к метро, проходя мимо нас. На глазах у всего города я целовал и облизывал парня!

– Эй, Кир! – Сашка озабоченно нахмурил лоб. – Да что с тобой?

– Ты парень, – ляпнул я первое, что пришло мне на ум.

– Кто бы мог подумать! – хохотнул Сашка.

Да уж. Никто и в страшном сне не мог предположить, что я такой дебил.

– Ладно, поздно уже. Пока, до завтра.

Я чмокнул Сашку куда-то в волосы и двинулся было к выходу.

– Стоять! – услышал я холодный голос у себя за спиной.

Похоже, Сашка лучше меня способен определить степень моей беспросветной тупости.

– Ну-ка, посмотри мне в глаза, – он резко развернул меня к себе.

Несколько секунд мы молча смотрели друг на друга, после чего я не выдержал и отвел взгляд.

– Бля, – потрясенно выдохнул Сашка.

– Саш…

– Нет, ну какой же ты дебил!..

Просто мысли мои читает. Я жалко улыбнулся, не зная, что сказать, и это было последней каплей.

– Да пошел ты знаешь куда! – заорал он. – Урод несчастный! И близко ко мне не подходи, а то я тебя урою, скотина!

И весьма чувствительно врезав мне кулаком в плечо, вихрем взлетел по лестнице.

Какого черта со мной произошло? Неужели я так слеп, чтобы не понять очевидного – того, что видели даже случайные прохожие? Неужели Машка ни разу не сказала о своем брате «он», или Сашка сам о себе – в мужском роде? Почему я не слышал этого – потому что не хотел? Страшно было признаться самому себе, что я влюбился в парня? Нет, это полный бред. Я в жизни не интересовался парнями. Гомофобом я никогда не был, но искренне не понимал, почему кто-то западает на парней, когда вокруг столько девчонок. Надо выкинуть это из головы, найти себе аппетитную телку и снять стресс. А что касается Сашки, то лучше нам не общаться, да он теперь и не взглянет в мою сторону. От этой мысли мне захотелось уткнуться головой в подушку и завыть от нахлынувшей на меня тоски.

Мои размышления прервал телефонный звонок. Я посмотрел на экран – Машка.

– Кир, что случилось? Почему мой брат пришел домой в таком состоянии после вашей свиданки?

Мой брат. Чтоб тебе раньше произнести эти слова! А что бы это изменило?..

– Ты слушаешь?

– Да… В каком состоянии? – уцепился я за Машкину фразу.

– На нем лица нет! Заперся в своей комнате и не выходит. Кир, кажется, он плачет. Ему плохо, я чувствую это… – голос у Машки подозрительно задрожал. – Что ты с ним сделал, а?

– Маш, я сейчас приеду, только не говори ему, а то он меня точно не впустит. Я быстро, ладно?

Торопливо одеваясь, я поморщился от боли в плече – здорово он мне врезал. И поймал себя на том, что глупо улыбаюсь. Мой парень умеет постоять за себя! Мой парень… господитыбожемой!

– Привет, Маш!

И тут же получил удар кулаком по тому же многострадальному плечу. Синяк отозвался почти что привычной болью. Близнецы, бля.

– Как он? – спросил я, на лету перехватывая занесенную для повторного удара руку. – Маш, ну пожалуйста…

– А как ты думаешь? Кир, ну скажи, ты серьезно принял его за девчонку?

– Я уже и не знаю, Машка.

– Послушай, – она по-взрослому вздохнула, – если ты не уверен, то лучше сразу уйди, не мучай его. Он такой, ну, сам знаешь.

– Маш, я уже не могу уйти, так уж получилось. Нам придется как-то справиться с этим, вместе. Вдвоем. Эй, ты что, ревешь что ли?

– Вот еще, – Машка отвернулась и подозрительно шмыгнула носом, – ладно, иди, он же там один изводится.

Сашка стоял у окна, спиной ко мне. На звук моих шагов он не обернулся.

– Саш… Поговори со мной, пожалуйста, – я взял его за плечо и развернул к себе.

У Сашки были красные, но сухие глаза.

– Что, Кир, хочешь предложить мне остаться друзьями?

– Я не могу с тобой дружить, – твердо сказал я, – не могу и не хочу.

– Да?

– Да. Я люблю тебя.

– Псих ненормальный, – потрясенно выдохнул Сашка, упираясь лбом в мое плечо.

Я осторожно погладил его вздрагивающую спину.

– И не реви. Что за манера – плакать, когда тебе в любви признаются? Радоваться надо.

– Кир, – жалобно проговорил Сашка, – тебе ведь парни не нравятся, да?

– Не-а. И черт с ними, с парнями. Мне нравишься ты. Так что собирайся.

– А?

– Кидай в сумку свое барахло. Будешь у меня жить, и попробуем вместе разобраться, что нам теперь делать.