Текст книги "Я просто отступлю… (СИ)"

Автор книги: TanzaLiz

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 20 страниц)

Глава 13

Реджина проснулась рано. Она так и продолжала обнимать Эмму, но блондинка уже лежала к ней лицом. А сама Миллс упиралась носом в грудь Свон. Очень аккуратно выбравшись из постели и убедившись, что любимая спит, она пошла приводить себя в порядок. Голова побаливала, но спасла таблетка так удачно лежащая в тумбочке. Приняв душ, почистив тщательно зубы, Реджина также аккуратно вернулась в кровать. Приподняв майку от пижамы с животика Эммы, Реджина начала нежно и невесомо целовать его.

– Эмет, маленький мой, прости меня, – шептала одними губами брюнетка, чтобы ни в коем случае не разбудить свою малышку.

Эмма продолжала спать и не слышала ни Реджину, ни то как неродившийся футболист сильно пнул брюнетку сквозь животик. Миллс улыбнулась, получив пяткой в нос.

– Ты тоже злишься на меня? Ну, я же извинилась. И у меня есть оправдание, – Миллс еще раз поцеловала животик.

Малыш еще раз зашевелился, так и спрашивая объяснений, в то время как его мамочка начинала просыпаться.

– Я помирилась с твоим папой и сегодня он приедет поговорить с твоей мамой. Они поговорят о тебе, – Реджина шептала, нежно поглаживая животик рукой.

Эмма услышала Реджину и моментально открыла глаза.

– Он сегодня приедет? – и присела на кровати, опираясь на подушку.

Реджина приподняла голову и посмотрела в глаза Эммы.

– Только если ты этого захочешь.

– Я не знаю, – честно призналась блондинка и отвела взгляд, – что я ему скажу?

– Малыш, не переживай, вы просто поговорите. То, что ему нужно знать, я ему уже сказала, – Миллс неотрывно смотрела на блондинку.

– И как он отреагировал? – спросила Эмма, смотря на окно.

– Он был рад, – ответила брюнетка, ведь они с Эйденом не говорили о его чувствах, она просто увидела его эмоции по отношению к этой новости.

– А про нас? Ты ему рассказала про нас? – продолжала не смотреть на Реджину Свон.

– Да. Эмма, я ему все рассказала, я больше не хочу той ситуации из-за не договоренностей, – серьезно говорила Реджина, – я не хочу давать ему надежду вернуть тебя.

– Он хочет вернуть меня? – удивилась Эмма, также гипнотизируя окно и не понимая, как он может этого хотеть после того как она с ним поступила.

– Сейчас, наверное, нет, но он искал тебя после того как ты исчезла, – ответила Реджина.

Эмма ничего больше не хотела говорить. Ей тяжело было вспоминать то время. Чувство вины вновь ударило в самое сердце этими воспоминаниями. Единственное, в чем Свон была благодарна так это в том, что Эйден тогда ее не послушал и они вместе с Реджиной сейчас ждут ребенка. Именно с Реджиной. Ни одна, ни с Эйденом, а именно с ее Реджиной в которую пусть медленно и сложно Свон начала влюбляться и полностью доверять.

– Малыш, ну, что ты опять загрустила? Вы поговорите и все будет хорошо. Пойми, тебе все равно придется встречаться с Эди. А Эмет все равно будет его знать, просто вам нужно будет решить с какой стороны, – Реджина привстала и придвинулась к Свон, беря ее лицо в ладони, делая так чтобы блондинка смотрела ей в глаза, – я вас люблю и мне было бы совершенно все равно чей бы сын был Эмет. И сейчас то что в нем есть кровь моей семьи меня только радует.

– Реджина, я… – Эмма говорила совсем тихо, неотрывно смотря в карий взгляд, – мы… тоже тебя любим, – призналась Свон.

– Я знаю, – ответила с широкой улыбкой Реджина и прикоснулась губами к манящим губам Свон, но через секунду отстранилась, – от меня не пахнет? Ты хорошо себя чувствуешь?

– В отличие от вчерашнего сегодня все хорошо, – улыбнулась Эмма и чмокнув обеспокоенную Реджину в носик встала с кровати, направляясь в душ.

– Может гимнастикой займемся? – игриво протянула Миллс.

– Пожалуй… – Эмма задумалась и на полпути в ванную остановилась. Она, закусив губу, повернулась и посмотрев на Реджину с хитрецой, произнесла, -… нет, – и скрылась за дверьми ванны.

– Черт! – обиженно пробубнила Реджина, ведь нежные поцелуйчики в животик никогда не проходили для нее даром. Она откинулась на подушку и посмотрела в потолок.

Эмма сходила в душ, освежилась и приведя себя в порядок, как в мыслях, так и физически вышла вновь в спальню и сразу пошла к шкафу одеваться.

– Ты что правда именно сегодня ничего не хочешь? – спросила Миллс, видя, как Свон уже во всю одевается.

– Неа, – просто ответила блондинка.

– Скажи честно, это наказание или ты действительно не хочешь? – пытаясь найти хоть малюсенькую лазейку, спрашивала Реджина.

– Наказание?! – протянула Эмма, – хм… А я об этом и забыла. Хорошо, что напомнила, – она уже полностью оделась и повернулась к Реджине, – неделя без гимнастики.

– Что? Да ты сама не выдержишь! Эмма, и вообще ты… я… малышка, ну как же так?! – Реджина сначала так активно начала, но договаривала уже с мольбой.

– Можешь даже не смотреть на меня такие жалостливыми глазами. Я все сказала, – сказала как отрезала Эмма и сразу вышла из спальни, чтобы не сломаться под этими молящими глазами котика из «Шрека».

Миллс обиженно начала вытягивать в себе воздух, ей ничего не оставалось как пойти одеваться.

Кора уже проснулась и орудовала на кухне, когда из спальни вышла Эмма.

– Доброе утро, дорогая. Как самочувствие? – с широкой улыбкой спросила женщина.

– Доброе утро, – бодро поздоровалась блондинка, но увидела, что Грэг еще спит и продолжила тише, – хорошо.

– А как наш алкоголик? – немного зло спросила Кора.

– И с ней все хорошо. Она просто праздновала, – пояснила Эмма и подошла ближе к женщине, – давайте я вам помогу с завтраком?

– Ах, праздновала! Ну, и что она нашла за повод? – Кора достала кофе, – если нет реакции свари, пожалуйста. Я просто вообще не могла чувствовать этот запах.

Эмма подошла к столешнице и принялась за варку кофе. В отличие от алкоголя этот запах не вызывал у нее отвращения, а даже наоборот. Невозможность его пить только привлекало блондинку, и она с радостью помогла Коре.

– Они с Эйденом помирились, – ответила на вопрос женщины Свон.

– Это радует, но она все равно получит у меня, – протянула уже с улыбкой Кора, – как малыш себя ведет?

– Он тоже ей недоволен, – засмеялась Эмма, она тоже почувствовала тот удар пяткой прямо в нос брюнетке, – а если серьезно, то в порядке. Теди – врач, который меня ведет, говорит, что все согласно сроку и отклонений нет.

– Отлично. А этого врача ты сама нашла? – поинтересовалась женщина.

– Нет. Это друг Реджины, – пояснила Свон.

– Доброе утро, – в этот момент из спальни вышла Реджина.

Кора стерла улыбку со своего лица. Эмма взглянула на женщину, и понимала ее злость на дочь.

– Присаживайся, я сейчас кофе налью, – сказала Свон Реджине, видя, как та стоит возле барной стойки.

– Спасибо, – брюнетка прошла к столу, – мам…

– Реджи, вчера ты вела себя отвратительно, – грозно сказала Кора.

Эмма молча поставила 3 чашечки на стол и разлила в них кофе, понимая, что сейчас лучше не вмешиваться.

– Всем доброе утро, – проснулся Грэг и, встав с дивана, прошел на кухню.

– Доброе утро, пап, – улыбнулась Реджина отцу.

Кора тоже улыбнулась мужу и достала из холодильника йогурты.

– Как голова? Не болит? – подкалывал отец, присаживаясь к столу, – спасибо, Эмма, – улыбнулся он блондинки, когда та налила ему кофе.

– Не за что, – также в ответ улыбнулась Эмма и налив всем кофе убрала турку.

– Все хорошо, – буркнула брюнетка, понимая, что эту тему не закроют.

– И не вздыхай там, – присаживаясь, сказала Кора.

– Лучше расскажи нам где ты вчера так нажралась? – не стесняясь, грубо спросил Грэг, в то время как Эмма, налив себе чая, тоже подсела ко всем за стол.

Реджина виновато посмотрела на всех присутствующих.

– Я была у Эди. Мы разговаривали…

Эмма отпила свой чай и молча смотрела за всеми присутствующими. Грэг же не стал молчать и спросил.

– И что ты замолчала? Вы поговорили и от этого ты напилась? Реджина, договаривай же, – проговорил строго отец.

– Пап, я все ему рассказала. Знаешь ли это не так легко было сделать, – рыкнула брюнетка, – мы немного выпили.

– Ага, немного?! Столько, что ты еле держалась на ногах, нечленораздельно разговаривала и несла чушь, – мать действительно была зла.

Также как был зол и Грэг.

– Чтобы расслабиться можно выпить один-два бокальчика, а не выжрать целую бутылку. Он что не понял тебя? Или отказался от своего ребенка? – Грэг совершенно не обращал внимания на Эмму, которая в это время молча поедала свой йогурт, не став вмешиваться.

– Зачем я тебя спрашиваю было так много пить?! И с Эйденом я еще поговорю. Мало того напоил, так еще и одну домой отправил.

– Пап, хватит. Мы не общались полгода, нам было, о чем поговорить. Он не отказывается от ребенка, он обязательно приедет и поговорит с Эммой. А домой он отправил меня к ней, – Реджина кивнула на Свон, – со своим знакомым, но в машине меня очень сильно разморило, а дальше помню только мамин душ.

– Если бы не мой душ, то мы бы видели зомби, несущую пьяный бред, – добавила Коралина.

– Дочь, ты всех нас сильно разочаровала. Это все, что я могу тебе еще сказать, – строго и по-отечески резко сказал Грэг и принялся за завтрак.

– Отлично! Помирившись с братом и выпив немного лишнего, я разочаровала всех, – психанула Реджина, но вовремя остановилась и взяла за руку Эмму, – прости, малыш.

– Реджина, прости, но они правы. Тебе просто нужно было извиниться, а не строить из себя великую и независимую от чужого мнения, – поддержала родителей Эмма, и как бы невзначай вытянула руку и потянулась за чаем.

– Просто отлично. Одна меня наказала, других я разочаровала, – Миллс говорила спокойно, но с обидой. Она встала из-за стола и пошла к себе в спальню, девушка действительно не понимала почему на нее все так обиделись.

– Наверное, я переборщила? – виновато протянула Эмма, действительно думая, что зря они так с Реджиной.

– Ничего, пусть подумает над своим поведением, – сказала Кора.

– Может мне сходить к ней? – Свон попыталась встать из-за стола, но была остановлена Грэгом.

– Эмма, ты правильно все сказала. Коралина права, пусть подумает над своим поведением и о всех наших словах, – спокойно говорил Грэгори.

– Спокойно позавтракай, а потом поговоришь с ней, – допивая свой кофе, сказала женщина.

– Хорошо, – согласилась Эмма и приступила к неоконченному завтраку.

Реджина сидела в своей комнате на подоконнике и смотрела на город. Она думала над словами родителей и Эммы. Они были обидными для нее, ведь она думала, что была виновата только перед Свон.

Родители и Эмма завтракали в полном молчании. Каждый так или иначе был в своих мыслях, но так или иначе эти мысли были об одном. О Реджине, ее поведении, ее реакции и несказанной, но такой показательной обиде.

– Пойду, я с ней поговорю, – Грэг закончил завтрак первым и встал из-за стола. За время утреннего приема пищи отец надеялся, что дочь выйдет. Подумает и вернется, но она так и не вышла из спальни. И поэтому Миллс решил сам поговорить с дочерью и объяснить, что они не хотели ни ее обидеть, ни оскорбить, а просто показать, что она не права.

Реджина повернула голову на стук в дверь и увидела, как в нее входит ее отец.

– Что еще прочтешь какую-нибудь нотацию?

– Не подумала, – иронично заметил отец и присел на уже застланную постель.

– Пап, ну и над чем мне нужно было подумать?! О вреде пьянства и курения? – съязвила Реджина.

– Прекрати! – строгий тон отца разнесся по всей спальне, а его взгляд мог спалить любого приблизься он хоть на метр.

Но только не Реджину, она его дочь и имеет взгляд не хуже, чем у отца.

– Что-то не так? Или не об этом?

– Если мы с матерью тебе мешаем продолжать дальнейшую безалаберную жизнь – мы уедем, – не поведя ни одним глазом, также строго высказался отец, – сегодня же. Ответь только на один вопрос в тебе есть хоть капля совести и благодарности?!

– Что ты говоришь?! Вы не мешаете мне. Мне просто непонятно почему вы из этого сделали катастрофу? Я выпила с братом, немного перебрала. Да, я виновата, но только перед любимой беременной девушкой, что заставила нервничать и в последствии всю ночь на нее дышала этим смрадом. Но это только перед ней я виновата. И я не веду безалаберную жизнь, – говорила брюнетка, она ведь действительно не понимала поведение родителей, – и что значит совесть и благодарность?!

– То есть мнение Эммы для тебя важно и значимо, а на мнение собственных родителей наплевать. Вот именно поэтому я и говорю про совесть. Именно поэтому спрашиваю про благодарность дочери перед родителями. Но как я вижу в тебе нет ни первого, ни второго, – грустно произнес Грэг и кинув последний взгляд на дочь встал с кровати идя из спальни.

– Пап, ну зачем ты так? – крикнула Миллс, – я люблю вас, я уважаю вас и очень благодарна за все. Просто независимо от Эммы я не понимаю, честно, что я такого сделала, – вскочив с подоконника, девушка умеряла свои эмоции и снижала тон, – папочка, прости…

– Девочка моя, мы уезжаем, и живи так как считаешь нужным, – Грэга очень задели предыдущие слова дочери и в нем зародилась обида. Не из-за того, что дочка напилась и пьяной заявилась домой. Она уже далеко не подросток и имеет право сама жить как посчитает нужным. А из-за того, что она ни во что не ставит родителей. И вот здесь возраст совершенно не имеет никакого значения. Мужчина все же вышел из спальни, сразу идя на кухню, где продолжали сидеть и беседовать Кора и Эмма.

– Кора, дорогая, мы уезжаем, – подойдя к барной стойке, беспрекословно объявил мужчина.

Миллс вылетела за отцом.

– Спасибо отец! Ты как всегда рядом в момент, когда мне тяжело. Ты можешь говорить о благодарности, хотя не черта не знаешь обо мне. Ты можешь гнуть свою правильную линию и говорить какой ты отец и бить себя в грудь. А ты знаешь, что со мной было три года, пока я прожила в Нью-Йорке? Мне звонил только Эди и только Эди помогал мне. Ты?! Ты хоть раз позвонил мне?! Я была удивлена, когда ты поддержал меня, когда узнал, что я лесбиянка, что люблю невесту брата. И даже вчера, когда ты поддержал маму и сказал, что ты бы хотел, чтобы Эмма с ребенком остались со мной, я продолжала удивляться. Сейчас ты рушишь то, что я успела построить сама, я нашла свою любовь, я приобрела ребенка, которого жду больше всего на свете. А ты берешь и разрушаешь это. Она и так считает себя виноватой в том, что все мы поссорились с Эйденом, а теперь она сбежит от меня потому что будет считать себя виноватой в моей ссоре с вами!

Кора с замершим сердцем наблюдала за мужем и дочерью. Она видела, что у Реджины накипело и сейчас после слов отца, она открылась.

Но отцу не дала и высказаться Эмма. Она тоже не могла, также как и Грэг слушать и слышать такое от дочери и понимала его сегодняшний поступок. Она встала из-за стола и моментально подошла к Реджине. Не стесняясь родителей, она засадила девушке нехилую пощечину.

– Заткнись и послушай! – рявкнула Эмма, но в последующем просто говорила, холодно, но грозно, – ты не имеешь никакого права так с ними разговаривать. Ты и представить себе не можешь, как воспитывать такую неблагодарную дочь как ты. Они переживают, поддерживают, беспокоятся, понимают тебя, а в ответ что?! Черная неблагодарность. Я не буду себя винить в том, что вы сейчас поссорились. Я буду винить только тебя, за то, что ты так наплевала на своих родителей и даже не понимаешь, как херово с ними поступаешь, – высказалась Эмма и повернулась к Коре и Грэгу, которые уже вдвоем стояли в оцепенении и не знали, что и сказать.

– Простите. И меня, и вашу ничего так и непонимающую дочь, – проговорила Эмма и обойдя Реджину, уже не смотрела на нее, а просто добавила, – я буду в спальне и тебе туда заходить крайне не рекомендуется, – и покинула гостиную.

Миллс вообще ничего не поняла. Слова Эммы, удар окатили ее как вчерашний холодный душ. Она потерла щеку и посмотрела на родителей.

Мать также смотрела на дочь, – Реджи…

– Коралина, если хочешь, можешь поговорить с Эммой, а после мы уезжаем, – без жалости и сожаление отрапортовал отец и взяв портсигар достал сигару и прошел на небольшой балкончик, дверь на который была из гостиной.

– Дочь, – женщина подошла к Реджине и обняла ее, – моя маленькая девочка, какая же ты у меня глупенькая. Ну, зачем ты… зачем? Малышка, доченька моя. Я не оставлю тебя, я всегда будут рядом, – Кора как можно сильнее прижимала к себе дочь, а Реджина также прижимала к себе маму.

– Пойдем присядем, – Кора посадила Реджину на диван и сходила за водой, присаживаясь рядом и вновь обнимая брюнетку.

Грэг не смотрел в комнату, он продолжал стоять на балконе и тихо курить. Он понимал, что как отец не должен был высказывать все дочери в лицо, но и по-другому поступить после ее поступка он не мог. Слова дочери сильно ранили отеческое сердце, что он вновь закурил, хотя делал это крайне редко и то только тогда, когда был очень расстроен.

Эмма же совершенно понимала срыв Грэга, Коры, и даже Реджины. Она понимала, что держать все в себе было крайне тяжело и это когда-нибудь да выливается наружу. И пусть при этом человек обижает тех, кто дорог. Но ведь не зря же говорится, что по-настоящему больно мы делаем лишь тем, кого любим всем сердцем.

Блондинка пришла в комнату и присела на кровать, поднимая глаза вверх и заново прокручивая свой поступок и пощечину. Она понимала и себя. Ведь ссора с родителями это настолько ненужное и жестокое, что Свон не могла просто так сидеть и смотреть. Ей стало невыносимо больно от того, что Реджина совершенно не понимает и что самое обидное не хочет понять отца. А ведь он и Кора это самое дорогое, что у нее есть. Их нужно беречь, уважать и бескрайне любить. Если бы Эмма это осознала раньше… То возможно и не среагировала так, как среагировала сейчас.

Глава 14

Реджина положила голову на колени матери и закрыла глаза. Ей не хотелось сейчас думать ни о чем, вновь и вновь прокручивать эту ссору с отцом, и осознавать, что Эмму в очередной раз втянули в семейные дрязги. Кора гладила дочь по голове, пропуская ее черные волосы сквозь пальцы, как почувствовала на своих плечах сильные мужские руки. Кора подняла голову и увидела сына, которого не видела полгода.

– Мам, – он наклонился и обнял женщину за шею целуя в щеку, а рукой дотянулся до руки сестры и сжал ее ладонь.

Реджина по голосу поняла, что это Эйден и даже не открыла глаз, а только сжимая руку в ответ.

– Сыночек, как ты тут очутился?

– Три года назад моя любимая сестра дала мне ключи и сказала, что всегда ждет меня, – от этих слов у Реджины покатились слезы.

– Дети мои, как же я вас люблю.

– Ты же все слышал? – послышался тихий голос Реджины.

– Да, только не понял с чего все началось. И понял, что мы с тобой будем по очереди пощечины получать, – усмехнулся Эйден, он зашел в квартиру на том моменте, когда Реджина говорила про него и остановился около двери.

– Я поговорю с отцом, – отпуская руку сестры и отрываясь от матери, сказал парень.

– Эди, не нужно пока с ним говорить. Он сейчас зол, и на тебя до сих пор тоже, так что поговори лучше с тем человеком ради которого пришел, – сказала Кора, посмотрев сыну в глаза.

– Редж, ты не против?

– Эйден, я не имею права за нее решать, так что спроси ее сам, она в спальне, – у Миллс сжалось сердце, но она так и продолжала лежать с закрытыми глазами.

Парень погладил мать по руке и пошел к спальне.

Эмма продолжала сидеть на кровати и смотреть в потолок, на стены, окно, но на самом деле в пустоту. И думать, про прошлое, настоящее и заглядывать в будущее.

Эйден замялся, ведь за этой дверью находилась его любимая девушка. Которая носила под сердцем его ребенка, малыша, которого он всегда хотел, а сейчас он даже не знает может ли он назваться его отцом. И может ли он уверенно сказать, что любит ее. Парень трясущимися руками постучал в дверь.

– Войдите, – совсем тихо сказала Эмма и опустив голову, закрыла глаза, предполагая, что это либо Кора, либо Грэг. А быть может и Реджина, которая не послушала ее и именно поэтому стучит.

Эйден приоткрыл дверь и заглянул. Он понял, что Эмма все еще его не видит. Он зашел и тихо закрыл дверь. Подходя и садясь перед Эммой на корточки, он взял ее за руки.

Почувствовав сильные мужские руки Эмма сразу подняла взгляд и в нем читалось дикое удивление вперемешку с испугом. Она смотрела на Эйдена, а внутри все переворачивалось и снежным комом наваливались совсем недавние воспоминания и переживания.

– Привет, – улыбнулся Эйден, – как дела?

– Привет, – немного потеряно ответила Эмма, вглядываясь в спокойный взгляд парня и его улыбку.

– Я понимаю, что ты удивлена, но, наверное, нам нужно поговорить, – протянул парень.

– Конечно, – Свон вытянула аккуратно свои руки из рук Эйдена и также аккуратно и медленно встала с кровати, являя взору парня свой животик, – нам нужно поговорить, – гладя живот ладонями тоже протянула блондинка.

– Ты как себя чувствуешь? Как малыш? Реджи сказала, что это мальчик. Вы хотите назвать его Эмет, – начал засыпать вопросами Эйден, – она говорила он толкается? И…

– Чувствую превосходно. Врач говорит все согласно сроку, – спокойно отвечала Эмма, – да, Реджина придумала имя Эмет и мне оно очень понравилось. Толкается, – улыбнулась наконец блондинка и как раз почувствовала толчок малыша и тут же взяла руку Эйдена и приложила на то место.

Мужчина почувствовал толчок.

– Он толкнулся! Вот еще раз, – Эйден был в восторге, – а он всегда так?

– Иногда сильнее, – улыбнулась Эмма и держала руку парня у себя на животе, отмечая небывалую схожесть его поведения и радости с Реджиной.

– Эмет, привет. Как ты там, малыш? Я твой папа, – Эйден сел на корточки и приблизился к животику Свон, продолжая гладить его рукой.

– Какие же вы все-таки… – улыбалась Эмма. Ей отчего-то сейчас было хорошо и спокойно, зная, что Эйден не злиться, а очень даже наоборот, – похожие.

Миллс поднял голову и посмотрела на Эмму.

– Прости, что все так получилось?

– За что ты просишь прощение? – приподняла брови Эмма.

– За то, что… – Эйден увидел взгляд блондинки, – ни за Эмета, ни в коем случае, – он встал, – за все то, что наговорил тогда. За то, что не понял вас, хотя очень любил.

– Забудь. И просто скажи, что простил меня, – серьезно говорила блондинка, – ты ведь простил нас? Пожалуйста, Эйден, скажи, что простил.

– Эмма, конечно простил, – парень обнял девушку, которую когда-то любил, – только, пожалуйста, будь с ней. Она тебя очень любит, наверное, ни один человек на свете не способен так любить как она.

– Я знаю. Я чувствую и вижу, – прошептала Эмма, – Эди… я… я тоже ее люблю.

– Ты наконец-то сказала, что любишь, хоть и не меня, – улыбнулся Миллс.

– Эди… – прошептала Эмма, а сама еще сильнее обнимала парня, – прости меня, пожалуйста. Я не использовала тебя, не обманывала. Мне было хорошо с тобой. Просто я… запуталась. Я не понимала, что чувствую и как больно тебе делаю. Пожалуйста, Эди прости…прости меня, – тараторила, но очень тихо Эмма, чувствуя, что ее вновь накрывает волна прошлых переживаний.

– Свон, вчера я все понял. Я окончательно отпустил тебя и обиду на тебя. Эмма, я любил тебя, честно, но сейчас… ты дорога мне. Ты мать моего сына, я буду поддерживать вас. Мешать твоим отношениям с Реджи, вашей любви я не буду, – Эйден выпустил Свон из объятий, – вы же позволите видеться с сыном?

– Конечно, – лишь ответила Эмма, и Эйден увидел, как блестят серые глаза от скатывающихся по щекам слез.

– Ты чего плачешь то? – Миллс стер большим пальцем скатившуюся слезинку.

– Беременность, гормоны, не обращай внимание, – отмахнулась Эмма и позволила себе наконец искренне улыбнуться, стирая оставшиеся слезы.

– А ты изменилась! Тебе идет беременность, – сказав, Эйден стал серьезным, – что произошло, что Реджи так поссорилась с папой?

– Не нужно было позволять ей столько вчера пить, – ответила Свон и присела на кровать, – она пришла совсем никакущая. А утром даже не извинилась перед ними за свое вчерашнее поведение, а только наоборот стала огрызаться и говорить, что это не их дело. Грэг не выдержал, и я его поддержала.

Эйден взялся за голову.

– Реджи черт. Она уходила от меня не никакущая. Что она успела натворить?

– Наверное разморило по дороге, – предположила верный вариант Эмма.

– Понятно, пойду попробую их помирить с отцом, – сказал парень, – с меня все началось, я это все закончу.

– Ты лучше вразуми свою сестру поговорить с отцом, – чуть грубее сказала Эмма. Ведь она была зла на Реджину за такое ее отношение к родителям.

– Мне кажется от этого они поссорятся еще больше. Нам нужно чтобы они оба захотели поговорить и извиниться, – подмигнул Миллс.

– Было бы замечательно. Тогда действуй, – сказала Эмма, смотря на парня, – боюсь тебе будет ой как нелегко.

– А кто сказал, что я буду действовать один? Ты мне поможешь! Выбирай с кем будешь говорить?

– Я? – воскликнула Эмма, – нет уж, дорогой мой. Иди-ка исправляй эту ситуацию сам. Я уже сегодня поговорила. Меня они точно не послушают. Да и вообще я понимаю Грэга, а с Реджиной, просто не хочу разговаривать.

– Что это значит? Ты что не можешь просто помириться с Реджи? Иди и поговори с ней, – приобнимая Эмму за плечи, сказал Эйден.

– Эди, нет, – резко ответила Эмма, – я не буду с ней говорить, пока она не поймет, что не права и не помирится с отцом.

– Так объясни ей это. Тем более ты ей засандалила пощечину.

– Эй? – Эмма посмотрела на Эйдена, – откуда ты знаешь?

– Ну я немного дольше здесь нахожусь, чем ты думаешь, – виновато сказал парень и улыбнулся.

– Так ты все воочию видел? – приподняла брови Свон, а потом даже несколько смутилась, понимая, как это выглядело со стороны.

– Не совсем видел, а больше слышал. Эмма, она виновата, но ты должна была ей объяснить, что она виновата, а не орать и тем более хлыстать по лицу.

– Я уже говорила, что беременна и мне свойственны перепады настроения? – буркнула Свон, а потом посмотрела на Эйдена, – ты прав. Я не должна была кричать, а тем более поднимать на нее руку. Но ты же знаешь мою историю, – Свон сейчас говорила про родителей, которых навсегда потеряла много лет назад, – я не могу стерпеть, когда так обращаются с собственными родителями.

– Ты ей открывалась? Она это знает? Пойми, Реджи очень любит их и сейчас лежа на коленях мамы она уже жалеет о том, что сказала, – Эйден сказал на полном серьезе, зная свою семью.

– Мы не говорили об этом, – ответила Эмма, – хорошо. Позови ее. Я поговорю с ней. Постараюсь убедить извиниться и спокойно поговорить с отцом.

– Держи свои гормоны при себе и помни, ты – парламентер, – Эйден пошел в гостиную.

Грэг в то время, когда вышел Эйден, уже не был на балконе. Он вышел из квартиры вовсе. Ничего не говоря, просто кивнул Коре, что все в порядке и вышел.

Реджина продолжала лежать на коленях Коры, она только слышала, как ее отец уходил.

– Реджи, иди в спальню, Эмма хочет поговорить с тобой, – садясь рядом с сестрой, сказал парень.

– Иди, – подтолкнула Кора.

Миллс молча встала и пошла в спальню.

– Можно? – увидев Свон, спросила Миллс и закрыла за собой дверь. Предполагая, что ей можно, ведь Эмма сама ее позвала.

– Иди ко мне, – блондинка постучала по месту рядом с собой, смотря при этом на Реджину.

Миллс молча подошла и села рядом с любимой девушкой.

– Прости.

Эмма сразу обняла Реджину.

– Это ты должна сказать не мне, – прошептала она, гладя брюнетку по спине и сильнее прижимая к себе.

– Малышка, я знаю. Я знаю, что повела себя неправильно. Я действительно не права, – Миллс повернула голову и прикоснулась губами к шее Эммы.

– Это хорошо, что ты это понимаешь, – Свон продолжала гладить Реджину и успокаивающе говорить, – пойми. Родители это самое дорогое. Дороже них у нас нет никого. А обижать дорогих тебе людей, поверь мне только делать хуже и себе и им. Малышка, прости, что ударила тебя. Я не сдержалась. Ты так с ним разговаривала, столько гадостей наговорила, что я не выдержала.

– Не переживай, мое лицо сегодня только для этого и предназначено, – намекая на утренний удар Эмета, сказала Реджина, – Малыш, я знаю и понимаю это. Я сорвалась и извинюсь перед папой.

– Хорошо, – проговорила Эмма, – маленькая моя девочка. Не переживай. Он простит тебя. Он любит тебя, и я уверена, что и сам уже жалеет об этом.

Миллс выдохнула, – а ты как поговорила с Эди?

– Мы тоже помирились. Жаль мне напиться нельзя, – специально подкалывала Свон и отпустила Реджину из объятий, смотря ей в глаза, – он желает нам счастья.

– У меня хороший брат, – протянула Реджина. Она приблизилась и поцеловала Эмму в губы, кладя руки на животик и чувствуя толчок Эмета.

– Они уже поздоровались, – улыбнулась Свон, отстраняясь от губ Реджины.

Миллс стала серьезной и встала с кровати, – что вы решили?

– Я же сказала, что он пожелал нам с тобой совместное счастье, – ответила Эмма, так и продолжая сидеть.

– То есть вы остаетесь со мной? То есть мы вместе с тобой будем растить малыша? – Реджина повернулась и села на корточки, беря руки Эммы в свои, – то есть я смогу тебя любить, не боясь, что ты от меня сбежишь?

– Сбежишь? – приподняла брови Эмма, – как я могу сбежать?! Я же люблю тебя, – серьезно закончила блондинка, и положила свою ладонь на щеку Реджины, гладя ее большим пальцем, – я никуда не сбегу. Я хочу жить с тобой и растить нашего ребенка вместе.

– Ты любишь меня?! – Миллс не надеялась услышать эти слова, но всегда хотела. Это были самые желанные слова из уст Свон, – Эмма, любимая моя, девочка моя маленькая. Я так тебя люблю, – Реджина встала и страстно поцеловала блондинку.

– Люблю, – подтвердила Эмма через мгновения страстного поцелуя и смотря в карий взгляд, – но не забывай про наказание, – понимая к чему может привести поцелуй сразу остановила его блондинка.

– Да помню я, помню, – пробурчала Реджина, – наверное мне нужно поговорить с отцом?

– Не наверное, – покачала головой Эмма.

– Тогда я пошла, а ты будешь отдыхать или в гостиной посидишь? – Реджина немного волновалась, ведь она действительно была не права и нагрубила отцу.

– Пошли в гостиную, – ответила Эмма и встала с кровати, – кстати, сегодня вроде Лизи хотела с нами поужинать. Вернее, она не хотела подниматься вчера и предложила сегодня.

– Если хочешь, давай позвоним ей и пригласим на ужин. А если ты себя хорошо чувствуешь можем вообще сходить в ресторан, – взяв Эмму за руку, они вышли из спальни.

Кора и Эйден сидели на диване, парень активно рассказывал, как он сейчас работает.

– Я за ресторан, – ответила Эмма и они подошли так, чтобы их могли видеть и Кора и Эйден.

– Что вы там про ресторан говорили? – спросил парень.

– Мы с Эммой хотим позвать вас в ресторан, – ответила Реджина, прижимая к себе Свон.

– Было бы неплохо. Реджи, только…

– Мам, я поговорю с папой и извинюсь, – сказала брюнетка и поцеловав Эмму пошла из квартиры.

Грэг сидел в автомобиле. Он тоже думал и обдумывал прошедшую ситуацию и понимал, что не нужно было быть таким категоричным и сразу психовать. Нужно всегда держать себя в руках и стойко переносить все повороты судьбы. Пусть они и такие тяжелые в виде плевка в душу от собственного ребенка.