Текст книги "Здравствуй, Хогвартс в сапогах!"
Автор книги: Таина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)
Глава 20
Сколько черепаху не корми, у танка броня крепче!
Блейз еле успевал бежать на Панси, которая в этот момент больше, чем когда-либо напоминала римскую фурию, жаждущую крови. «Мда. Попал ты, Малфой… – подумал Блейз. – Влип просто по самые ноздри». Забини, чертыхнувшись, перемахнул сразу через несколько ступенек, но даже этот стратегический ход не помог ему – темно-зеленая мантия Паркинсон мелькнула уже за углом. А Блейз вдруг понял… Понял, что так искренне и счастливо Драко не смеялся уже давно. И дело было не в анекдотах, а в … Грейнджер?! Слизеринец скептически усмехнулся. Хотя, а почему бы и не Грейнджер? «Эх, Малфой, спасу я твою наглую белую рожу!..» – Забини внезапно изогнул ногу и упал.
– А-а-а! Ой…
Панси обеспокоено обернулась и, к своему неудовольствию, обнаружила сокурсника, распластавшегося на полу.
– Нога… – простонал Блейз, закатывая глаза.
– Какого лысого боггарта, Забини, не нашел другого случая?! – Прошипела девушка, разрываясь между необходимостью надавать Малфою по тыкве и помочь Блейзу. Парень, угадав ее колебания, простонал еще раз. Маневр удался, Панси решилась и наколдовала носилки. – Поехали в лазарет, так и быть. Казнь Малфоя немного откладывается.
Девушка отвернулась и не увидела, как мнимый больной победно улыбнулся сам себе.
Через полчаса.
Блейз, благодаря природной изворотливости выбрался из больничного крыла и брел по коридору, слегка похрамывая для конспирации. Навстречу ему шел неожиданно мечтательный Малфой.
– Ба! – Блейз улыбнулся. – Явление Драко народу! Неужели Поттер убил себя об стену, ты сияешь как новый галеон!
– Нуу… – Протянул Драко, рассматривая перстень на руке. – Кроме неприятностей Поттера, Забини, у меня есть и другие радости жизни…
– Да-да, видели мы твои радости, Малфой! – Блейз, забыв про хромоту, прижал Драко к стенке и зашипел, – Я не знаю что ты сейчас будешь врать Паркинсон, мой милый друг, но ты уж подключи фантазию, слышишь! Слишком уж неожиданная у тебя компания сегодня была!
Драко аккуратно отцепил от себя Блейза.
– Это мое и только мое дело, Забини. Ни тебя, ни Паркинсон это не касается. Усек?
Блейз вздохнул.
– Мне, вот мне, да, мне? Мне глубочайшим образом параллельно, с кем ты там мутишь, зачем ты там мутишь и чем это безобразие закончится. Но я сомневаюсь, что Панси разделяет мою позицию. Поэтому Драко, попытайся хоть раз в жизни не быть такой скотиной и внемли моему совету. Если ты не придумаешь сейчас же правдоподобное вранье, все, что от тебя останется я смогу положить в спичечный коробок.
– Ты преувеличиваешь. – Бросил Драко напоследок и, гордо вскинув подбородок, зашагал в сторону гостиной Слизерина.
– Раз… два… и три! – Медленно начал считать Блейз.
– МАЛФОЙ!!! – Из-за толстых стен раздался женский крик.
– Браво, Блейз. – Темноволосый слизеринец улыбнулся и пошел на поиски спичечного коробка.
Большой Зал. Ужин.
Седьмой курс, привычно поглощавший гречку с бледной котлетой, был доволен. Так бывает доволен человек, попавший в неприятность, но узнавший, что у его соседа неприятностей гораздо больше. Вояки-семикурсники кидали многозначительные взгляды на побелевших шестикурсников, которым завтра предстоял призыв в армию. Рыжий парень из Слизерина еще не знал, что по некой договоренности ему предстоит мыть туалеты, но так как хорошей интуицией на такие вещи всегда отличался змеиный факультет, шестикурсник нервно сглотнул.
В этот вечер беззаботные шестнадцатилетние парни и девушки впервые задумались о бренности бытия.
– Колин, а ну стоять! – Опешившего Колина Криви поймал за мантию Симус Финниган. – Ты идешь со мной.
Жестокую шутку сыграла с шестикурсником его любовь к искусству: просмотренный Колином неделю назад фильм ужасов начинался точно также.
«Сейчас он выберет самый темный коридор…»
– Поворачиваем! Эй, не отставай!
«МАМА! Ну а вдруг меня кто-то ждет? Меня же будут искать! Он должен спросить…»
– Ты сейчас никуда не спешишь? Колин, что с тобой?
Шестикурсник, глаза которого напоминали блюдца, медленно попятился.
– Эй! – Симус второй раз поймал убегающего Колина за подол мантии. – Не пойму, ты съел сегодня что-то не то или что вообще с тобой происходит?
Старший брат главного ди-джея Хогвартса дрожал как осиновый лист.
– Ненормальный какой-то… – Пробубнил Симус, все еще держа мантию Колина в руке. – Мне нужно чтобы ты меня сфотографировал, идиот!
– Точ-чно? Просто сф-фотографировать теб-бя?
– Не-а. – Симус улыбнулся. – Сфотографировать строго в определенном месте. Пойдем, покажу…
Через 15 минут. Коридор на втором этаже.
В конце коридора группа семикурсников собралась в круг и что-то увлеченно рассматривала. Попытка пробиться через толпу людей и посмотреть, чего же все тут собрались, не представлялась возможной.
– Вау! – Послышалось из центра круга.
– Симус, ну ты даешь!
– Круто!
– Тоже так хочу!
В середине толпы стоял Симус Финниган с фотографией в руке. На ней был запечатлен он же, с радостной миной высовывающийся из водопроводного люка в каске танкиста.
– Во! Бабушке пошлю. – С нежностью в голосе произнес парень. – Она всегда мечтала, чтобы я был танкистом как дед.
– Ха! Тебе еще осталось подпалить края фотографии и написать «Дорогая бабушка! Пишу тебе из горящего танка!..» – Захохотал Дин Томас, вскоре поддержанный остальными семикурсниками, в том числе самим «танкистом» Симусом.
Так начался бум фотографирования.
Рон Уизли вскоре убегал от разъяренной Панси Паркинсон. Просто за несколько мгновений до этого, Рон, увидев, как Панси фотографируется сначала с Забини, потом с Ноттом, не удержался и стал дергать Гермиону за рукав с криком «Мама, я тоже хочу сфотографироваться с обезьянкой!» Остальные участники этого конфликта, в том числе Гермиона, согнулись пополам от хохота.
Вечер. Гостиная Гриффиндора.
– Итак, я поздравляю вас с окончанием первой недели армейского режима. – МакГонагалл сухо прокашлялась. – И хочу сообщить, что по итогам этой недели наша рота должна выпустить Боевой Листок. Подробности узнаете у сержанта Грейнджер. – Сказав это, майор удалилась.
– Не было несчастья… Рассказывай, Гермиона…
Через 15 минут.
Картина, предстающая перед глазами каждого вошедшего в гостиную Гриффиндора очень напоминала картину Ильи Репина «Запорожцы пишут письмо турецкому султану»: в центре с пером в руках сидела Гермиона, а над ней нависала толпа хохочущих однокурсников.
– Гермиона! Вот, я знаю! Пиши в раздел «Юмор»! – Внезапно озарило Дина Томаса.
– Ну?
– Сейчас… – на лице гриффиндорца отразилась мучительная мозговая деятельность, – Слушайте! Знаете ли вы, что девяносто восемь процентов солдат хотят попасть на гражданку, а только два процента на гражданина?
– Дэннис, это пошло! – Гермиона улыбнулась и, немного поколебавшись, все же взялась за перо.
– О! Еще можно написать факт для общего развития! – Невилл протолкнулся поближе к «генеральному писарю». – Напиши что самое раздражающее животное – это хомячок, бегающий по стеклу в пенопластовых тапочках!
– Невилл! – Гермиона бросила перо и захохотала, уткнувшись в руку.
– А еще можно написать, что…
– Стоп! Мы серьезное что-то писать будем?
– Эмм…
– Понятно… Так что так у тебя, Гарри?..
Гостиная Слизерина. Вечер.
– Малфой! – Нотт влетел в гостиную и потревожил покой сержанта. – Малфой, ну ты ведь тут среди нас типа главный, да?
Драко лениво приподнялся на локте.
– Ну?
– И должен в армейских прибамбасах разбираться, так? Ну так вот, объясни мне пожалуйста, что такое ЛПЗК-25!
– Нотт, нам это тысячу раз уже говорили, идиота кусок! Это летательно противозащитный комплект.
– Хорошая попытка. – Теодор усмехнулся. – Знаете, что это на самом деле? Это Лопата Покрашенная Зелёной Краской 25 см! Я прочитал на ящике с сапёрскими лопатами!
Малфой, пребывающий в состоянии легкого выпадения в осадок, пробормотал что-то про странное строение мозга русских и их армейский уклад.
Глава 21
В глаз без причины – признак дедовщины
Дневник неизвестного шестикурсника.
…Итак, началось… Шматко объявил, что те, кому не нравится что-то в армейском режиме могут написать рапорт. Их расстреляют без очереди…
Восьмой день армейского режима. Утро.
Из комнаты мальчиков седьмого курса вышел зевающий Блейз Забини.
– О! А где эти?
– Шестые? – Не отрываясь от странной древней книги, спросил Драко.
– Они самые. – Блейз сел на диван и откусил кусок от красивого зеленого яблока.
– Шматко их уже построил. Постигают азы военной службы. Бедняги. – Малфой покачал головой. – Забини, у тебя голова болит?
Блейз нахмурился.
– Нет… А что?
– Тьфу ты. – Драко откинул книгу. – Да вот кукла Вуду не работает…
– Приветствую тебя, Хогвартс! Проснись и пой, так сказать! Итак, я хотел бы объявить главную новость сегодняшнего дня: мистер Филч грозился уйти в керлинг, если ему не повысят заплату! Хаа! – У пятнадцатилетнего Дениса Криви явно был талант радиоведущего. – Это разминка! Но действительно главной новостью является зачисление наших шестых курсов в ряды доблестной армии Англии! И в честь этого события у нас реклама:
– Бабушка, я опять летал во сне!
– Во-первых, я тебе не бабушка, а дедушка. А во-вторых, ты, падла, будешь летать у меня до конца дембеля!..
– Ой! Музыкальная пауза! – Быстро пробормотал Денис, когда в динамиках уже послышался грозный голос профессора МакГонагалл, свидетельствующий о том, что цензура таки не дремлет.
– Драко, мне все же любопытно. Что у тебя с этой малышкой Грейнджер?
Малфой закатил глаза.
– Это у тебя слишком развитая фантазия, Забини.
Блейз словно бы не услышал последнего высказывания друга. – А у тебя губа не дура, мой белобрысый друг. Она ничего так… И ее подружка эта, рыжая, тоже кстати, очень даже ничего! Я люблю таких страстных особ! – Забини томно вздохнул.
– Ее, как ты выражаешься, рыжая подружка встречается с Поттером. Поэтому советую тебе даже не мечтать.
Блейз фыркнул.
– Больно оно мне надо! Ха!
Но подумав минуту, все же произнес:
– И почему это такая вся ангельская Грейнджер связалась с таким подозрительным типом как ты?..
Малфой тяжело вздохнул.
– Забини, убей себя, пожалуйста, ржавой граблей или прекрати придумывать бред.
– Неет! – Блейз покачал головой и улыбнулся. – Меня не проведешь. Значит у нас теперь союз с гриффиндорцами? Не надо морщиться, Драко, мне все понятно…
Седьмой этаж. Кабинет армейской подготовки.
…Выделите это жирным образом. – Шматко с указкой в руках ходил по классу, а новобранцы что-то строчили в своих тетрадях. – Из девушек-студенток мы должны сделать женщин-офицеров. Сначала этим займусь я, а потом другие офицеры нашей кафедры… А сейчас практическое занятие по одеванию противогаза. Какие бывают противогазы?
Несколько человек робко подняли руки.
– Отвечайте – Олег Николаевич обратился к девочке, еще совсем недавно гордо носящей форму Когтеврана. Ее светлые волосы, заплетенные в косички и форма рядового, вместе выглядели весьма экстравагантно.
– Противогазы бывают фильтрующие и изолирующие.
– Верно. – Шматко кивнул. – А чем они отличаются?
– Одни с носом длинным, а другие с пипкой. – Пожала плечами девочка.
– Хм… Рядовой?
– Лавгуд, профессор. Ой, не профессор, я хотела сказать… Ммм… Товарищ прапорщик.
– Так, свойства противогазов мы разберем потом…
– Товарищ прапорщик, разрешите обратиться? – Поднял руку пухленький темноволосый мальчик.
– Разрешаю.
– А почему у противогазов желтых стекол не бывает?
– Желтых не бывает, бывают только прозрачные и розовые. А сейчас мы…
– Извините, а зачем розовые?
– Все очень просто, рядовой. – Почти ласково произнес прапорщик. – А чтобы жизнь казалась краше при ядерном взрыве. Еще вопросы будут?!
Квиддичное поле. Построение седьмых курсов.
– Равняйсь! Смирно! – Гаркнул Снейп. – Рядовой Поттер!
– Я!
– Вы встали в строй последним?
– Так точно!
– Наряд вне очереди!
– Слушаюсь, товарищ майор! Разрешите вопрос?
– Не разрешаю.
– Но где логика в вашем наказании? Кто-то все равно должен встать в строй последним!
– Есть логика, рядовой Поттер. Кто-то же должен помогать эльфам картошку чистить!
Гарри вздохнул.
– Если вы думаете, что с приходом новобранцев ваша жизнь улучшится, то вы жестоко ошибаетесь! Помните, что в армии можно жаловаться только на короткий срок службы! И еще. Рядовой Браун!
– Я! – Лаванда вскинула голову.
– Напоминаю вам еще раз, рядовой! Часовой должен кричать «стой, кто идет?», а не «не подходи, а то закричу!»
В строю послышались смешки.
Лаванда покраснела.
– Объявляю распорядок дня!..
Прошло полчаса. Гостиная Гриффиндора.
Рон бухнулся в кресло и натянул на себя плед.
– Ну-ну. Рукопашный бой. Еще и с Флитвиком. Напугали ежика голой задницей. Мы и не такое проходили.
Гермиона села на соседнее кресло и даже не стала комментировать роновского «ежика».
Симус, примостившийся как раз напротив входа просиял.
– Эй, Рон! Обернись!
– М? Во что?
– Хе-хе, в полиэтилен, блин. Обернись говорю!
А у входа переминались с ноги на ногу шестые курсы…
Прошло двадцать минут.
– О да… Да… – Гермионе делал массаж красивый темноволосый мальчик, которого угораздило родится на год позже знаменитого трио. Хотя надо добавить, что мальчик сам вызвался и Гермиону в эксплуатации несовершеннолетних обвинить нельзя.
Рон не изменил место дислокации, он сидел на том же диване, но теперь над ним стоял еще один шестикурсник, державший опахало, а другой чистил апельсин и засовывал дольки в широко разинутый роновый рот.
– Алле! Гарсон! Апельсинового сока и пирожных! – Симус Финниган тоже неплохо устроился.
– Так точно! Сию же минуту!
В гостиную зашли Джинни, которая из-за своих связей в высоких кругах не участвовала в безобразии под названием «дедовщина».
– Что-то странное творится на грешной земле…
– Что именно? – Спросил Гарри, подспудно отметив, что форма ничуть не портила фигуру Джинни, скорее даже наоборот. А сочетание рыжего и зеленого – это вообще классика.
– Забини, тот темноволосый с намеком на испанское происхождение, поздоровался со мной и спросил как дела. – Джинни пожала плечами.
– О, не обращай внимание, – дал совет любезный брат, потягивая Мохито через трубочку. – Он же слизеринец, они могут быть любезными, а в мозгу уже рисуют упоительную картину из твоих кишок, привязанных к люстре.
– Спасибо, Рон. – Поморщилась девушка.
– Пожалуйста. – Гриффиндорец кивнул с видом благодетеля.
– Но Забини же вроде не такой…
– А какой? – Подозрительно поинтересовался Гарри.
– Никакой! – Поспешно заверила ревнивца девушка и улыбнулась.
Если бы Блейз Забини когда-нибудь узнал, что его охарактеризовали эпитетом «никакой», он бы очень сильно удивился.
– А все же жизнь хороша… Пробормотала Гермиона, когда ловкие пальцы красавца-шестикурсника разминали ей уставшую шею…
А шестикурсники Слизерина так и не рискнули появиться в родной гостиной. Увидев шестнадцатилетнего гриффиндорца, бежавшего с тремя подносами в руках, слизеринцы ужаснулись и решили пока скрываться.
Гостиная Слизерина.
– Забини! Я жду ответа на поставленный мной стакан!
– Малфой, уймись, скаженный. Поддень сейчас. Потом нас будет долго бить Флитвик, – Блейз хохотнул, – а потом тебя засечет Снейп, захочет получше узнать твой внутренний мир в прямом и переносном смысле. И сделает тебе харакири в лучших традициях японских самураев.
– Забини, много текста. И самураи, кстати, делали харакири себе сами. Так что завязывай умничать.
– Драко. Оставим это на вечер. Никуда не денется. Я, кстати, что-то сегодня Паркинсон не видел. Ты не знаешь, что с ней?
– А! – Драко махнул рукой. – Поссорились мы с ней.
Забини подсел поближе.
– Ну-ка… Рассказывай. А то задумчивый лазишь такой…
Драко уткнул лицо в ладони и шумно выдохнул. Блейз только сейчас заметил, как дрожат руки у благородного представителя рода Малфоев.
– Это ужасно. Мне всю ночь баньши снились. Белые, волосы развиваются, жуть полнейшая. И я с ними как бы сражался. – В глазах Драко отразился ужас. – Не выспался совершенно. Утром встаю, иду в ванную. А оттуда Панси. С маской на лице. Страшная, ако смерть. Ну я не удержался и инстинктивно дал ей в глаз… Теперь вот не знаю, сколько мне жить осталось. Выпей со мной, Забини, а?
– Ситуация. – Блейз был в замешательстве, смеяться ему или нет. – Ну, наливай, тогда. Поминать тебя будем.
– Пошел к боггарту!
– Ладно, ладно. Уладим, не волнуйся… Хее.
Переписка семикурсника-гриффиндорца с семикурсником – когтевранцем:
«Не, я люблю Кровавую Мери, она и делается быстрее. Эх, хорошо…»
«… А мне больше нравится Махито. Пошли своих, они сделают. На кухне такого добра навалом, Симус все уже разведал»
«О, а у меня шестой курс Слизерина под окном сидит. Ныкаются, бедные. Ну пойду кину в них чем-нибудь.»
«Ну?»
«Кинул в них луковицей. Они сказали, что это Чипполино – десантник и зохавали его. Из чего можно сделать вывод: слизеринцы у нас начитанные, но голодные»
«Принимай посылку. Надо подкормить бедняжек, им еще тааакое предстоит…»
– …I just wanna live
Don’t really care about the things that they say
Don’t really care about what happens to me
I just wanna live…
Эх, нравится мне Good Charlotte, как не крути! А кому не нравится, то уж извиняйте – другого радио у нас нет! – Денис хихикнул. – А у меня шикарная новость! Просто афифигительная!!! Наш уважаемый прапорщик Шматко неожиданно понял, что мы не знакомы с великим российским кинематографом! Хе, некоторые особо отсталые не знакомы ни с каким кинематографом, простите, профессор МакГонагалл, больше не буду. Так вот, сегодня вечером планируется показ советского фильма «Иван Васильевич меняет профессию». Правильно? Да, я это выговорил правильно, урра! Пауза закончилась, я завожу свою шарманку! И нас два часа русской музыки! Не волнуйтесь, я очень тщательно отбирал песни. Итак, Агата Кристи – «Опиум для никого»:
Я крашу губы гуталином,
Я обожаю черный цвет.
И мой герой – он соткан весь
Из тонких запахов конфет…
Гостиная Слизерина.
– Только этого нам еще не хватало… – Блейз схватился за голову. – Во что же превращается Хогвартс…
– Бррр. – Теодор Нотт, сидящий с брошюркой в руке в другом конце комнаты, издал странный звук.
– Я опять тут понять ничего не могу! – Теодор поднял глаза на сокурсников. Эта армия сведет меня с ума. Переведите мне, пожалуйста, следующее предложение: «Танк может проехать через лес, если диаметр деревьев в сантиметрах не превышает веса танка в тоннах»… Кто-то что-то понял?
– Тео. – Блейз подошел и аккуратно вытащил брошюру из рук Нота. – Забей, забудь. Не порти себе мозг. Это понятно только русским, да и то, боюсь, что не всем…
– Народ! Все на третий этаж, там Флитвик нас будет учить!
– Мама, роди меня обратно…
Глава 22
Брось, сержант, все равно не донесешь… Да не меня, идиот, рацию!
В кабинете номер семь на третьем этаже стояла толпа семикурсников. Они уже отслужили целую неделю, поэтому их нельзя было назвать новичками. Нет, это были уже закаленные бойцы, прошедшие огонь и воду! Ну… почти.
Перед ними, одетый в белоснежное кимоно, «возвышался» профессор Флитвик. Точнее, капитан.
Пока солдаты гадали, где же Флитвику удалось найти эдакую вещицу, тот уже сообщил о безусловной важности рукопашного боя. Точно такую же речь он загнул на самом первом уроке. Измените только словосочетание «заклинания» на «рукопашный бой».
– Внимание! – Флитвик поднял руку вверх, что почти не помогло и попытался сделать грозный вид. Он даже воинственным движением поправил пояс на кимоно. Первый ряд солдат еще стоически держался, остальные уже душились от смеха, буквально рыдая на плечах соседей.
– … Во время боя может сложится такая ситуация, что под рукой не окажется оружия! Отчаиваться не стоит!
– У-у-ха-ха!.. – Донеслось с задних рядов.
– В этом случае боевыми средствами для достижения победы над противником являются удары рукой! И ногой!
На задних рядах уже слышались только стоны, иногда что-то типа «хи-хи, а как жжет, шельмец!».
– … Удар снизу выполняется основанием сжатых в кулак пальцев, предплечьем и наносится в подбородок, солнышко, печень, низ живота и локтевой сустав противника!
Вся эта тирада сопровождалась активными иллюстрациями. Не выдержали даже первые ряды.
– … Удар назад выполняется каблуком и наносится в голень, коленный сустав, низ живота противника, стоящего сзади! – Флитвик обернулся, посмотрел на хохочущую кучу семикурсников и махнул рукой.
– А! Все свободны!
Когда последний солдат, держась за низ живота, покинул кабинет, Флитвик в сердцах сказанул: «Легче таракана научить танцевать еврейские танцы. А ведь я всю ночь методичку штудировал! Тьфу ты!», снял кимоно, повесил его на вешалку и ушел.
Через два часа. Квиддичное поле. Построение седьмых курсов.
– … И, как вам уже вероятно сообщил майор Снейп, нас ждет стройбат! – Оптимистично заявил Шматко.
Солдаты переминались с ноги на ногу, не имея ни малейшего понятия о теме беседы.
– Дабы наш труд не пропал зря, я переговорил с начальством и вуаля! Мы будем стоить баню!
Теодор Нотт громко подавился бутербродом, который он пытался втихоря съесть.
Командиры рот вам выдадут спецодежду и оборудование. Построение через пятнадцать минут! Разой-тись!
– Как я заманался гонять туда-сюда… – Попыхтел Рон.
Гарри хмыкнул, – как бы я хотел, чтобы это было самое страшное…
Через пять минут:
– Мерлин!!! Опять?! Это ЛОПАТА!?
Через полчаса:
– Что это? Что это такое противное? Цемент? И что?
Через сорок пять минут:
– А-а-а!!! Оно теперь засохло! Как я ногу освобожу!? Что значит никак!? Что вы ржете? Помогите быстрее!!! А-а-а!!!
Через час:
– Фуух… Ой… Оказывается, лопата – это не самое страшное в этой жизни…
Через полтора часа:
– А эта странная субстанция под названием «кирпич» так прикольно рисует! Что значит бездельничаю?! Да я! Да я тут! Какую тачку? НЕТ! Я к этому не притронусь! Я из-за этого чуть без ноги остался! Какие наряды вне очереди?! Нет-нет, вот уже везу… Везу… Чтоб вы скисли, профессор Снейп… Нет-нет, я молчу…
Через три часа:
– Палочка моя, палочка… Как же я по тебе скучаю… Что значит я опять бездельничаю!? Хорошо… Я, я укладываю кирпич, вот, уже укладываю… Ну, как же, буду я еще работать, нашли идиота, ага… Что?! А-а-а! Не нервируйте меня! Мне скоро негде будет прятать трупы! А, это вы, товарищ прапорщик… Да, уже иду…
Через четыре часа:
– Что? Почему у меня отрицательное настроение? Нет, что ты! У меня очень положительное настроение! Ибо мне на ВСЕХ ПОЛОЖИТЬ!!!
Через четыре часа и пять минут:
– Все. Я больше не могу. Остановите Землю, я сойду. Что значит «Все»? Совсем все!? ВСЕ?! Ура!!!
– Красота! – Произнес прапорщик Шматко, смотря на свежепостроенную баню.
– Хиленький парниша… – Покачал головой Олег Николаевич, переводя взгляд на Нотта. – Дай-ка я… Какой у него рюкзак…
Весь путь от бани до гостиной Слизерина Теодор Нотт прошел, согнувшись в три погибели. Он так устал, что его рюкзак, казалось, стал раза в четыре тяжелее…
– А – а-а, что это!? – Тео с бешеными глазами носился по гостиной, держа в руках кирпичи. Остальные слизеринцы, будучи свидетелями того, как прапорщик Шматко аккуратно подложил Ноту в рюкзак несколько кирпичей, громко хохотали.
– Я знаю, что это вы! – Орал Нотт. – Только мои же собратья могли сделать такое! А знаете, что я сделаю! Я сейчас отнесу их обратно! – И Теодор, гордо повернувшись на каблуках, зашагал прочь. Остальные слизеринцы пошли за ним. Любопытно, что же Нотту скажет Шматко.
Прапорщика Теодор застал еще в бане. Тот проверял здание на прочность.
– Кхе… – Нотт прокашлялся и поправил ремень свисавших брюк. – Товарищ прапорщик! Я тут…
– А-а-а… Рядовой Нотт… – Повернулся Шматко и внимательно посмотрел на солдата.
– Да, я тут… – Смущаясь, слизеринец достал из рюкзака три кирпича…
– Ага! – Прищурился Олег Николаевич. – А я тут думаю, кто это кирпичи у меня прет…
– Нет, вы неправильно…
– Что, себе тоже хочешь баню строить? Разведал систему и тоже захотел! – Прапорщик медленно, но грозно надвигался на Теодора.
– Я? Нет, я…
– Пару ходок, и наберет кирпичей! Ух! – Шматко погрозил кулаком у самого носа несчастного Теодора и, хитро улыбнувшись, удалился.
Теодор Нотт, стоя с тремя кирпичами в руках чувствовал себя отвратительно.
Остальные слизеринцы, спрятавшиеся за грудой песка, старались громко не хохотать. Они чувствовали себя великолепно. Несмотря на то, что у одного из них на ноге все еще были куски застывшего цемента.
Гостиная Гриффиндора. 18:03.
– Симус. Докладывай. – У четырех «самогонщиков» была сходка в полутемном углу гостиной.
– Все отлично! – Симус улыбнулся и откинулся на спинку стула. – Агрегат уже найден, осталось только сие безобразие оплатить.
– Ха! И доильный аппарат тоже? – Засмеялся Рон.
– И он. – Важно кивнул Финниган.
– Что нам осталось? – Спросил Дин.
Гарри порылся в сумке. – Вот! Книжечка бесценная!
– Не такая уж и бесценная! – Неслышно подошедшая Гермиона выхватила книгу из рук Гарри. Все остальные парни мигом вскочили со своих стульев.
– Э!
– Гермиона, отдай!
– Не наглеть! Наша книжица!
Гермиона села на пятый стул, все еще держа книгу при себе.
– Ну что, господа алкоголики, как говорит Шматко. Безумные идеи все еще при вас, как я понимаю.
– Гермиона… – Вздохнул Дин. – Нам семнадцать. Все мы уже совершеннолетние. И пожалуйста, не надо нас опекать.
Гермиона фыркнула. – Я просто пытаюсь спасти ваши головы, дурачье! Если кто-то узнает…
Гарри отмахнулся.
– Тем более Снейп! А если еще к тому же он узнает, что вы запороли и такое дело!
Дин и Симус переглянулись.
– То есть… – Симус наклонился поближе к девушке. – Ты боишься, что мы сделаем что-то неправильно, так?..
– …И отравитесь нафиг. – Закончила Гермиона. – Давайте рецепт и свою эту книжку. Цирк будем устраивать впятером.
Гостиная Слизерина. Примерно то же время.
– Драко! Мне нужно тебе кое-что сказать! – Семикурсник Слизерина протиснулся к Малфою, окруженному девушками. – Это весьма интересно. Гриффиндорцы попросили меня достать…
Через восемь секунд:
– Что?! – Глаза Драко округлились, а потом сам Драко упал на диван в приступе хохота. – Какой аппарат?!
– Доильный… – Повторил семикрсник.
– И кого же гриффиндорцы доить собрались? Ха-ха!
– Малфой! Хватит ржать, я тебе сказать хочу, что гриффиндорцы… – К Драко протиснулся еще один осведомитель.
Через полчаса:
«Так… Думай, Драко, думай… Хотя… Умом дебилов не понять. Но все же надо постараться. Зачем грифам куча странных вещей? Аппарат, мать его так… – При мысли о доильном аппарате лицо Драко опять растянулось в улыбке. – Еще шланги какие-то… Странно, странно. Они. Что-то строят! Нет, не так. Они что-то конструируют! Ха, Мерлиновы панталоны, Драко, у тебя маразм. Что гриффиндорцы могут конструировать?! Хотя… Нет, Драко, у тебя нет маразм. А вот у них есть Грейнджер…»
– Эмм… Тебе помочь или не мешать? – На диван уселся Блейз, с удивлением смотревший на столь сосредоточенного Малфоя.
– Помочь! Ведь одна голова, даже столь ценная, как у меня – хорошо, а две…
– А две – мутант! – Закончил Блейз, хохотнув. – Рассказывай.
Через восемь минут:
– Ты, мой белобрысый друг, сильно взъелся на Поттера. Нарисуй, в конце концов, его харю на туалетной бумаге и почувствуй себя удовлетворенным.
– Забини, ты идиот! Причем здесь Поттер?! Я тебе про идею! Зачем гриффиндорцам туева хуча прибамбасов!
Блейз пожал плечами.
– Хм. Доить кого-нибудь. Мало ли кого доить можно!
Драко закрыл лицо руками и шумно выдохнул.
– Все. Я ухожу, ибо больше не могу выносить твоего общества. Пока, Блейз. Люби маму, мой руки мылом. – Драко поднялся с дивана и направился к выходу из гостиной. Блейз хмыкнул, немного поразмышлял и направился в библиотеку. «Кажется, я знаю, что эти красно-золотые замышляют… А вот Малфою об этом знать пока рано».
– Добрый все вечер! Напомню, что сегодня в Большом Зале в 20:00 состоится показ советского фильма! А на нашем радио музыка жги! Сейчас у нас Linkin Park – In the End.
– Одна из моих любимых песен! – Честно признался Деннис Криви. А у нас рубрика «Это интересно». Знаете ли вы, что при хозяйском подходе из американского флага можно пошить одну тельняшку и двадцать шесть погон для прапорщиков? Ха-ха, нет, скорее всего, не знали! Пока у нас на радио будет звучать песня, можете присылать ко мне в студию записки с вопросами. На один из них я сегодня отвечу! А песня у нас сейчас прозвучит очень красивая – это Black Black Heart. Исполнитель – David Usher. Красивая песня, но боггарт меня подери, я не понимаю, о чем она. Может вы поймете?
Something ugly this way comes…
– Итак, я обещал ответить на вопрос! Действует принцип лотереи, так что вопросы я не выбираю! Ну… Вот! Я достал… хм… Это розовая пахнущая бумага… Я разворачиваю. «Дорогой Деннис! – Ха, это же я! – Мне очень нравятся твои передачи! Ты самый лучший! – Мурр, спасибо, прелестная незнакомка. – И мой вопрос: у меня есть два свитера, они страшно кусаются. Что мне с ними делать? Лиза, 3 курс, Пуффендуй.» Что же, дорогая Лиза… Что делать с кусающимися свитерами? Пусть дом сторожат, раз такие свирепые! Ха-ха! Всем спасибо за вопросы, а у нас очередная песня…
– Малфой! – Прогуливающегося по коридорам Драко застала Панси Паркинсон. Синяка под ее глазом уже видно не было, но воинственный вид был при ней. Драко стал судорожно припоминать какие-то молитвы.
– Малфой, тебе никогда не приходило в голову КОПЬЁ?! Так я тебе сейчас!..
– Неет! – Драко успел словить Панси и теперь держал ее, брыкающуюся, на вытянутых руках. – Я же извинился. Честно и искренне. Какие-то еще претензии? – Невинно поинтересовался слизеринец.
– Мои претензии, Малфой, большие как Хагрид и серьезные как толпа Пожирателей Смерти!
– Хорошо, давай поговорим об этом…
– Драко, тебе папа в детстве не говорил, что один удар кулаком в ухо заменяет целых три часа воспитательной беседы? Так вот, отпусти меня, и я тебе сейчас…
– Стоп, стоп…
Через четырнадцать минут:
– …Поэтому я ухожу от тебя!
Драко опешил. От него еще никто не уходил. Скорее наоборот.
– Ты очень хорош, Драко. В перерывах между предательствами. Но меня это не устраивает. Поэтому адьез, мой милый мальчик! – Панси улыбнулась и сделала шаг по направлению к выходу.
– Я же тебе еще лет десять назад говорил, что у нас ничего не выйдет. – Драко тоже улыбнулся и скрестил руки на груди.
– Тогда я тебе не верила. – Панси обернулась. – У тебя были очаровательные кудряшки, и я была влюблена по уши.
Парень наклонил голову вбок. – Значит я тебе нравился только из-за кудряшек?
Панси подошла почти вплотную к Драко. Так, что могла чувствовать его дыхание. Она аккуратно обвела пальцем его губы, и еле-еле прикоснулась к ним своими губами. – Когда мне было шестнадцать, я поняла, что у тебя есть другие таланты…
Девушка резко сделала шаг назад и пошла к выходу. Перед тем, как закрыть за собой дверь, она еще раз обернулась.
