Текст книги "Творец Стали (СИ)"

Автор книги: Светлый Отец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

Тем временем Лург околачивался возле госпиталя, где врач с помощниками пыталась помочь пострадавшим от брызгов металла. Парни стонали, а иногда и кричали от боли. Дополнительную сложность вызывало то, что у них были обожжены спины и тыльные стороны головы, из-за чего пришлось потратить время на подбор правильной позы и угла наклона коек. С помощью ножниц литейщиков освободили от одежды и осмотрели раны. Большую часть урона приняли на себя несколько слоев ткани и искусственной кожи, но, всё же, на спине остались тяжелые ожоги и приплавленные обрывки одежды. Врач бригады из числа освобождённых женщин не находила себе места и постоянно бегала от одного парня к другому, контролируя их состояние. Пара девушек и четверо других бойцов бригады, словно разворошенные пчёлы, носились по помещению. Даже через стенку, несмотря на свист ветра, Лург слышал, как взволнованный голос велел то бинты подготовить, то принести ещё обезболивающих. Один из помощников явно пытался ободрить своих соратников рассказами о Мусорщиках, выживших и при куда более страшных обстоятельствах, как, например, Автоген.

Из-за угла вышел Голиаф со своим плащом в руках и опёрся спиной о стену.

Голиаф: «Ну и стоила вся эта затея таких жертв?»

Лург: «Если будет результат, то да.»

Голиаф: «А если нет? Ты понимаешь, что из-за вашей этой интрижки с яйцеголовым ты испоганил жизнь четверым нашим братьям! Я уж не говорю о моём плаще из натуральной кожи! “

Лург: «Если наш проект окажется бесполезным, мы вернёмся в Братство. Я отчитаюсь перед Беем и возьму на себя содержание ребят.»

Голиаф: «То есть, уже можно потихоньку собираться? А ты, видимо, уже подготовился к тому, как будешь за четырьмя калеками ухаживать, да?»

Лург: «Сперва дождёмся результатов Паскаля и проведём испытания. Если результаты будут положительными, я выбью всё дерьмо из твоей башки.»

Голиаф: «Ну-ну, мечтай. Усатый нянь.»

Лург хотел было немедленно исполнить свою угрозу, но вместо этого широкими шагами направился в дом. Второй этаж был полностью отведён под жилище и лабораторию Паскаля. Ученый ходил по всей комнате от стола к столу, где на одном располагался компьютер, а на другом – исследовательские приборы. Первое, что бросилось в глаза при входе – это сброшенный на пол халат, потерявший свою белизну от пыли и того чёрного порошка из цеха.

Лург: «Здоров, док. Не мешаю?»

Паскаль: «А, добрый день, Лург. Не особо, но всё же советую под ноги не лезть.»

Лург: «Да я тут на входе постою. Есть результаты от наших проделок?»

Паскаль: «На самом деле, да. Анализ стали пока в процессе, но перед этим я сообщу, что полученные нами шлаки можно использовать как компонент для бетонной смеси. Вы же, вроде, планировали тут возвести крепостную стену?»

Лург: «Да, верно. Что ещё?»

Паскаль: «Ещё вот этот порошок. Я сперва думал, что это пепел, но химический анализ показал, что это графит. Очень полезный материал, который мы можем использовать тут у себя, а также выгодно продавать.»

Лург: «И что же из него можно сделать?»

Паскаль: «Ну самое простое – грифель для карандаша. А посложнее – это компоненты для электрооборудования. Больше ничего на данный момент сказать не могу. Наверное, придётся за дополнительную плату в Центре запрашивать информацию…»

Лург: «Это подождёт, но обязательно посмотрим. Со сталью что?»

Паскаль: «Анализ заканчивается. Если сталь получится не очень качественной, мы всегда имеем возможность повторно опустить их в конвертер и таким образом закалить её и сделать более прочной.»

Лург: «Умно, продуманно.»

Рот учёного слегка скривился в улыбке от похвалы. Сделав ещё несколько записей на компьютере, он повернулся к Мусорщику и предложил устроить испытания на прочность, перешагивая через свой грязный халат на полу. Тот последовал за ним на улицу.

Из ангара была взята одна «Тортилла», в которую сложили отдельно отлитые стальные плиты и стенки контейнеров, которые являлись основным бронепокрытием Мусорщиков. Кроме этого, в грузовой отсек погрузили инструменты и стройматериалы для стоек, которые будут намертво держать испытуемые плиты вертикально. Голиаф с нескрываемой ухмылкой наблюдал за всем этим действием, которое казалось ему лишь отчаянной попыткой потянуть время перед неизбежным позором. Лург это замечал, но сейчас его больше интересовало испытание. В ста метрах от лагеря он вместе с бойцами поставил плиты в шахматном порядке и подогнал технику для испытаний. Всего плит было отлито для испытаний четыре, и столько же стенок контейнеров поставили рядом для сравнения полученного урона. Для «пыток» использовали четыре машины с разным вооружением, которое больше всего распространено в пустошах: пулемёты, дробовики, пушки и автопушки.

Лург: «Все мишени расставлены? Прочно стоят?»

Мастер Джек: «Да, ногой не столкнёшь.»

Лург: «Хорошо, начинаем испытания. Давайте самое простенькое – пулемёты. Экипажам «Боевика» и «Белобрюха» – парочку очередей по первой паре мишеней».

Мусорщики исполнили приказ – четыре «Аккорда» и «Вектор» послали десяток пуль в первые мишени, оставив там вмятины и дыры. Паскаль, Лург и Мастер Джек подошли к плитам и стали осматривать повреждения.

Паскаль: «Итак, неглубокие, но заметные вмятины от мелкого калибра и более глубокие от среднего. При неплотном огне вполне неплохое средство бронирования…»

Лург: «Давай дальше.»

Паскаль: «Так, стальная заготовка. Вмятины тоже есть, но они меньше. Мелкий калибр – едва ощутимые ямки. Средний калибр – ямки поглубже. Могу заключить – противопульная защита определённо хорошая.»

Лург: «Славно, значит, уже что-то есть. Давай далее.»

Поочерёдно прошли испытания с дробовиками и автопушкой. Картечь и осколки не нанесли серьёзных повреждений стальной плите, ограничиваясь лишь царапинами. Даже выстрел в упор показал, что броня отделается максимум вмятиной или деформацией. А вот с автопушкой уже начались проблемы. Обычная стенка мусорного бака плохо держала попадания из «Рапиры» и дырявилась с одного-двух попаданий. Стальная плита выдерживала на одно попадание больше, но также нещадно пробивалась и сгибалась.

Лург: «Остались только пушки. Заряжай!»

Голиаф: «А может, не стоит? Ты же видел, что твои хренюшки и двадцать миллиметров не выдерживают, чего уж там говорить про что-то большее.»

Лург: «Заткнись и не мешай.»

Голиаф: «Ладно-ладно. Я просто забочусь о том, как бы ты ещё больше не обосрался.»

Паскаль: «Господин Голиаф, наши опытные образцы – ещё не эталон качества. Даже если результаты будут неудовлетворительными, у нас ещё есть пути, как всё это обработать и улучшить.»

Голиаф: «Вы бы, господин ученый, лучше шли обрабатывать раны тех четверых пацанов, что ради всей этой хренотени свои жизнь угробили…»

Договорить мусоровозу не дали, так как в этот момент его перебил двойной залп «Белобрюха» и «Дальнобоя». Результат был ожидаем – стенку мусорного бака очень сильно искорёжило силой взрыва, и лишь тоненькие кусочки удерживали всё вместе от разлета на осколки. Стальную плиту постигла почти та же участь – снаряд в полете сместился вправо и взрывом расколол её надвое и загнул назад. Увидев это, Голиаф не удержался и взорвался смехом.

Голиаф: «Короче, как наиграетесь, зовите меня, я пока в кабине отсмеюсь!»

Паскаль: «Лург, этот тип всегда так вызывающе себя ведет? Или сегодня магнитные бури такие серьезные?»

Лург: «Нет, он всегда такой. У нас половина Братства ищет возможности ему лицо разбить. Но сейчас не об этом. Какие выводы делаешь?»

Паскаль: «Ну наша сталь явно не самого высокого качества. У меня есть ещё пара мыслей, как можно попробовать улучшить противоударные свойства, только для этого понадобится ещё оборудование и рабочие руки.»

Лург: «Значит, пока повременим с этим. Нам бы сперва парней полечить. В нашем положении даже две машины – это серьёзный перевес.»

Мусорщики принялись демонтировать мишени и отвозить их обратно на базу. Лург велел подготовить двух «Боевиков», «Белобрюхов» и одну «Тортиллу», куда поместят раненых для транспортировки в центральные земли Пустоши. Там, в землях Механиков, он намеревался найти для них лучших врачей.

Комментарий к Глава 7. Рождение стали

* – имеется ввиду придуманная мной в аналогии с печью-“буржуйкой” плавильная печь-“стахановка”, представлявшая собой миниатюрную плавильную печь (не больше упомянутой буржуйки), благодаря которой, на мой скромный взгляд, ремесленники Пустошей отливают мелкие металлические детали для машин, оружия и инструментов народного потребления.

12.02.2021 Глава изменена на одобренную мной и отредактированную версию от “Flame raiders”

========== Глава 8. Рог Кнехта ==========

Из-за медлительности «Тортиллы», конвой во главе с Лургом трясся два дня по Пустоши, прежде чем достиг городка Механиков. Именно там можно было найти умелых хирургов – четверым бойцам, пострадавшим в ходе литья стали, требовалась пересадка кожи. В салоне «Боевика», управляемого Лургом и Мастером Джеком, стоял почти несмолкаемый звон монет. Мешок под сидением для пулемётчика вскакивал от каждой кочки и неровности на дороге, готовясь в скором времени перейти в руки другого обладателя. Руки, способные отремонтировать человеческое тело. Сам лидер в этот момент потянулся к рации и настроился на частоту Механиков.

Лург: «Вызываю госпиталь города Южный. Четверым Мусорщикам нужна медицинская помощь!»

Радио: «С кем я говорю?»

Лург: «Командир отряда Мусорщиков».

Радио: «Так вот, командир – у нас сейчас нет свободных мест. Нам привезли множество раненых с недавнего сражения, так что разворачивайтесь».

Лург: «Я заплачу крупную сумму! Парням нужна пересадка кожи!»

Радио: «Командир, даже если у вас фура золотых монет, мы не сможем вам помочь! Для ваших людей не найдётся места даже в коридорах! Конец связи!»

Лург выругался и с грохотом положил рацию на место. Мастер Джек слегка дёрнулся от резкого звука и чуть не развернул машину в сторону кочки. Вдруг из динамика радио начали раздаваться помехи, как будто кто-то пытался связаться и настраивал частоту.

Радио: «Эй, Мусорщики, вы слышите меня?»

Лург: «Да, слышу. Кто это?»

Радио: «Если вам нужен врач, поезжайте к Дозору Одноногого. Это в пяти километрах к северо-востоку от Южного».

Лург: «А кто вы?»

Радио: «Приезжайте».

Раздражение сменилось недоумением. Незнакомец приглашал их неизвестно куда каким-то заговорщицким полушёпотом, что встревожило обоих.

Мастер Джек: «Ну, что будем делать? Поедем туда?»

Лург: «Если у них действительно есть врач, то выбора у нас нет. До другого города пилить десятки километров, а парни и так уже два дня на обезболивающих по кочкам трясутся».

Мастер Джек: «А если это бандитская засада? Слишком уж подозрителен этот тип».

Лург: «Ну тогда мы этот их Дозор сравняем с землёй, чтобы неповадно было».

Мусорщик снова взял в руки рацию и оповестил отряд о смене направления, а также велел конвою смотреть в оба и быть в полной боеготовности.

На карте Дозор Одноногого был отмечен как небольшой форпост Механиков. Пару лет назад его оставили из-за неспокойной обстановки в регионе, что и вызывало подозрение у Лурга. Чем ближе отряд подъезжал к месту назначения, тем больше в округе встречалось остовов машин и отбитых от них деталей.

Мастер Джек: «Ты это видишь?»

Лург: «Да, вижу. Некоторые обломки совсем свежие, ещё дымятся. Всему отряду – повышенная бдительность. Глядеть во все стороны!»

Поросшая травой асфальтовая дорога делала крутой поворот и скрывалась за скалами. Лург приказал построиться: «Боевики» шли впереди, в центре цепочки – «Тортилла» с ранеными, а замыкали строй два «Белобрюха», следуя задним ходом. Голиаф сидел в кабине мусоровоза и с хмурой миной крутил баранку, в то время как на соседнем сидении медсестра тревожно смотрела по сторонам.

Голиаф: «Вот очевидно же – сейчас на засаду нарвёмся».

Медсестра: «А может, ты не прав? Может, мы всё же найдем доктора для наших ребят».

Голиаф: «Да разуй глаза, дура! Станет хоть какой-то вменяемый костоправ жить в таком сраче?»

Обогнув скалу, Мусорщики оказались на небольшом пустыре. Слева были многие километры песчаных равнин, а справа из скалы торчала стена из дерева и металла с установленными на ней навесами и прожекторами. Часовых видно не было.

Лург: «Слушай мою команду: выстроить “Боевиков” в линию, если кто-то начнёт палить со стены без предупреждения – огонь из всех стволов».

Мусорщики: «Принято».

Лург: «Джек, садись за пулемёты».

Мастер Джек: «А ты куда?»

Лург: «Пойду и вежливо постучусь».

Проверив количество патронов в барабане револьвера и вернув его в кобуру, мусорщик вышел из машины.

Сапоги медленно отмеряли шаг за шагом, стараясь почти не шаркать о песок. Справа от стены Лург приметил углубление в скале, где легко можно было бы спрятать небольшую легковушку. Может, сама мать-природа путём эрозий и кислотных дождей образовала его, а может, предприимчивые разбойники потрудились рабскими руками при помощи кирок, ломов или отбойников. Радовало то, что там было пусто. Кроме этого, за стеной раздавались голоса – неразборчивые, тихие, но всё же они были. Пока правая рука лежала на рукояти РШ-12, с помощью другой Лург громко свистнул. Голоса за стеной умолкли, сменившись топотом двух пар ног по направлении к вершине стены. Наверху показался часовой и оглядел незваных гостей.

Часовой: «Кто вы такие? Что нужно здесь?»

Лург: «Это Дозор Одноногого, верно?»

Часовой: «Ну допустим».

Лург: «Со мной вышли на связь и сказали, что здесь есть врач, который может помочь моим людям. Хорошо бы допустить, что это правда. А то вашему радиошутнику придётся серьёзно заплатить!»

Часовой повернул голову куда-то в сторону и на некоторое время пропал. Сзади стояли три «Боевика» и хищно смотрели стволами на странную крепость, готовясь открыть огонь, если хозяева окажутся негостеприимными. Лург тоже готовился к худшему, и на всякий случай взвёл курок. Резкий грохот, пронёсшийся по всей стене, свидетельствовал о том, что механизм открытия ворот был только что запущен. Одна из створок отодвинулась и выпустила наружу небольшую группу людей, среди которых очень сильно выделялся один. По морщинам на лице и седой растительности на голове можно было угадать в нём старика, но он весь был в аугментах и протезах, одетый в длинный грязно-серый плащ из брезента. Пока Мусорщик шёл им навстречу, чтобы поговорить, он разглядел у него протез правой ноги, который больше походил на обычный костыль, а также разного цвета светящиеся глаза, что также значило, что один глаз был искусственным. Когда между ними осталось несколько метров, он увидел на ладонях старика приводы от экзоскелета. Неуклюже переваливаясь через правую ногу, тот с сопровождением дошёл до Лурга. За ним последовало двое вооружённых охранников и ещё несколько человек. Странным наблюдением стало то, что они все были из старшего поколения. На вид самому молодому из этой группы было лет 45, не меньше. А ещё они были очень встревожены, что читалось во взгляде, и даже часовые покрепче сжимали свои самодельные дубины из труб и арматуры. С такими дрожащими руками решительности для разбоя им точно не хватило бы.

Старик: «Скажите мне честно, у вас действительно раненые, или вы очередная шайка бандитов, пришедшая у нас отнять всё?»

Лург: «Да, действительно. Четверым парням нужна пересадка кожи после серьёзных ожогов».

Старик: «Тогда почему ваш отряд в боевой готовности стоит? Думаете, я не замечу, что вы держите руку за спиной, где наверняка есть оружие?»

Лург: «Папаша, это мера предосторожности. Механики уж больно укромное место оставили для разбойничьих засад».

Старик: «Понятно. Ну сказать я могу одно точно – Механики не оставили это место, а вот разбойников тут водится порядком. Заезжайте».

Отряд Мусорщиков въехал в крепость и познакомился с обитателями. Одноногим оказался тот самый аугментированный старик, чьи руки и возвели этот форт. Всю свою жизнь он был командиром гарнизона, а параллельно с этим изучал хирургию. С годами здоровье начало подводить его, потому он потратил большую часть своих денег на импланты и другие вспомогательные приспособления, чтобы не терять форму и оставаться в строю. Именно из-за этого Дозор пару лет пустовал, после чего снова обрёл своих старых во всех смыслах хозяев. Единственным молодым человеком был сын Одноногого – Белый. Ему было чуть больше 30, и он работал связистом в форте. Именно он пригласил Мусорщиков в форт, а манера загадочно разговаривать – это результат небольшого психического отклонения. Нынче форт представлял собой нечто похожее на полувоенный дом для престарелых с жилыми и складскими помещениями, вырытыми глубоко под его территорией. Внутренний двор форта в большей степени представлял собой стоянку для машин, и лишь под одной из стен стояло несколько строений, в одном из которых был ход в подземные помещения.

Лург: «Странное местечко для мастеровитого хирурга. Ты точно можешь вылечить моих ребят?»

Одноногий: «Легко. У меня богатый опыт хирургических операций. Лучше давай обсудим цену».

Лург: «Предлагаю 800 монет. И чтобы парни отсюда смогли выйти на своих двоих и уехать».

Одноногий: «Запрос хороший, сынок, да только с ценой ты немного пожадничал. Ты же, поди, успел увидеть, как у нас тут тихо и мирно. А значит, придётся еще и о твоих дополнительно трястись. Так что надбавь ещё четыре сотни».

Лург: «У меня есть только 800. Если хочешь, можем на это время у вас тут остаться и заняться охраной».

Одноногий: «Ну если так, то оставайтесь. Месячишко поживёте, мы пока решим, как с нашими бандитами расправиться».

Лург: «Не, отец, месяц мы тут не будем сидеть – уедем, как парней на ноги поставишь. Единственное, как могу помочь делу – это параллельно с охраной самим выследить этих твоих бандосов».

Одноногий: «А ты уверен, что справишься? Они ведь из Бешеных. Сам понимаешь – такие с головой только по праздникам дружат».

Лург: «Ничего, справимся. Ты пока что распорядись, чтобы моих ребят устроили с комфортом и не подпускали к спирту. А мы уж позаботимся о защите форта».

Одноногий: «Хе-хе! Ну молодёжь, всё-то у вас схвачено!»

Ухмыльнувшись, старик направился к «Тортилле», чтобы с медсёстрами перенести раненых Мусорщиков в подземный госпиталь крепости. В это время Лург раздал указания бойцам отряда вооружиться и занять смотровые площадки на стене. Пока те вытаскивали из своих машин автоматы, к лидеру подошёл Голиаф с привычным ему недовольным выражением лица.

Голиаф: «И надолго мы засели в этой дыре?»

Лург: «Я думал, ты будешь рад тому, что нашим парням наконец нашёлся врач».

Голиаф: «Ну это-то здорово. Только мы здесь нахрена? У нас дома дел что ли мало?»

Лург: «Ну если так рвёшься, можешь один поехать обратно».

Голиаф: «Ну да, сейчас бы без конвоя ехать на медленном мусоровозе пару дней обратно…»

Лург: «Значит завали рот и сиди тихо, пока не позовут. Или, раз так руки чешутся потрудиться, можешь походить по округе металлолом пособирать. Тут он пригодится. И вообще, прогуляйся, оцени пейзажи, познакомься с местными. Может, где сувенирная лавка найдётся, чтобы потешить твоё высочество».

От такой откровенной издёвки Голиаф фыркнул и вернулся в кабину мусоровоза, где попытался удобно расположиться на двух сидениях.

После полудня и до самого вечера где-то вдалеке слышалась непрерывная канонада. Звучали пулёметные очереди, выстрелы пушек и автопушек. Мусорщики не на шутку встревожились и схватились за оружие. Лург лично вышел на стену и через бинокль попытался узнать, откуда раздаются следы битвы, кто противоборствующие стороны и сколько машин у каждой из сторон. Всюду были скалы и возвышенности, потому обнаружить никого не удалось, но периодически виднелись очереди трассирующих пуль и малокалиберных снарядов, а также столбы дыма после взрывов. Сзади к нему неторопливо подошёл старый часовой.

Часовой: «Расслабься, дружок, нам такое ежедневно приходится слушать».

Лург: «А вдруг это враги? Я бы на вашем месте не пренебрегал осторожностью».

Часовой: «Ты, сынок, ветерана не учи, сам учёный. Тут местность кругом довольно холмистая, не углядишь, кто с кем дерется. Перестрелки сами по себе возникают и сами по себе заканчиваются. Наши гости, которые непосредственно перед воротами становятся, приезжают вне зависимости от этих стычек».

Лург: «И много их приезжает?»

Часовой: «По-разному. В первый раз приехало трое. Чисто мелкие пакостники – дали несколько залпов по воротам и уехали. В прошлый раз где-то с десяток приехало с парой пильщиков. Намеревались циркулярками ворота вскрыть, но мы их отвадили от этого. Эх, и где нашего дармоеда носит?»

Лург: «Какого дармоеда?»

Часовой: «Да есть у нас наёмник. Мы его задолго до вас подрядили охранять крепость. Так этот болван целыми днями куда-то пропадает, вместо того, чтобы нас охранять. Приезжает раз в несколько дней отремонтироваться и боеприпасы пополнить, а затем опять исчезает».

Лург: «А что ж вы его взашей не прогоните?»

Часовой: «Да вот находит способы поганец откупиться. Привозит порой чертовски ценные трофеи, из-за которых жизнь в форте и продолжается. Если бы не приказ Одноногого, люди бы давно его машину по винтикам раскрутили, а его самого – вышвырнули на все четыре стороны. Во! Лёгок на помине!»

Внимание Мусорщика переключилось на приближающуюся машину, чей корпус почти по всей площади отражал закатный свет солнца. Подъехав к воротам, она издала двойной гудок, похожий на какой-то простой духовой инструмент. Причём было в этом звуке что-то странное, воздействующее на подсознание. Как будто под этот звук хотелось ринуться в атаку, хотя вокруг не было никого из врагов.

Во внутреннем дворе удалось более детально изучить машину, пока местные жители встречали своего защитника возмущёнными возгласами и бросками жестяных банок и другого мелкого мусора. Корпус составлял в длину почти шесть метров, составлен был из обшивки самолёта и покрашен в два цвета: большая часть деталей и колёс имела светло-голубой цвет «Оазиса», а самолётная обшивка, изрядно покрошенная небольшими снарядами и пулями, блестела, как начищенная. Задняя половина машины явно имела в себе кабину с водителем, а также отсек с аппаратурой. Крыша у этого агрегата была брезентовой, что создавало впечатление шатра на колёсах. Над ней на массивных скосах возвышались два шестиствольных минигана «Уравнитель». Передняя же часть машины представляла куда больший интерес: к носу был приварен большой паровозный отвал, что позволяло таранить лёгкие цели или выдерживать лобовые попадания из не очень крупнокалиберных пушек. А на ложе позади него стояла очень редкая двуствольная автопушка «Смерч», закрытая толстым бронещитом, тем самым обеспечивая вместе с отвалом весьма надёжную фронтальную защиту от многих видов оружия. У Лурга даже появились догадки касательно того, из какой фракции этот выходец. Измождённая боями машина остановилась, потеряв при торможении кусок обшивки, и из кабины выбрался её водитель. Сомнений не осталось – металлический доспех с геральдическими украшениями чётко выдал его принадлежность к Рыцарям дорог, или Кнехтам.

Лург: «Ни фига себе наёмничек. Это ж Кнехт»

Часовой: «Да что толку, что он Кнехт, если пользы почти не приносит, а деньги наши жрёт».

Лидер Мусорщиков спустился со стены, чтобы повнимательнее изучить своего «коллегу» по контракту. Некоторое время ему пришлось пробираться через толпу стариков, каждый из которых намеревался высказать Кнехту всё, что о нем думают. Рыцарь, несмотря на такой напор негодования, снял с головы шлем и держался невозмутимым с приподнятой головой.

Женщина: «Что, голубок, опять пули закончились? Не у кого больше забрать?»

Мужчина: «Тебе платят за защиту, а не за прогулки чёртте где!»

Часовой: «Вот дождёшься, что разберём твой драндулет на запчасти!»

Жители начали расступаться, давая дорогу Одноногому. Старик надвигался на Рыцаря широкими и размеренными шагами, его руки были скрещены на груди, а живой глаз горел пламенем укора. Увидев своего нанимателя, Рыцарь слегка склонил голову.

Рыцарь: «Бонжур, шеф! Я вернулся, чтобы отдохнуть и отремонтироваться!»

Одноногий: «Больно много хочешь, дружок. Сегодня будешь ночевать во дворе!»

Рыцарь: «Пуркуа? Почему?»

Одноногий: «Потому что от тебя пользы нет никакой! Контракт заключили, ты деньги из нашей казны тянешь, а своей прямой обязанностью не занимаешься!»

Рыцарь: «Мон дью. Возможно, эта находка хоть немного остудит ваш гнев?»

Кнехт забрался обратно в кабину и вытащил оттуда какую-то деталь, которую Лург не смог опознать. Однако по лицам окружающих, а особенно Одноногого он понял, что вещь эта весьма ценна, и, похоже, благородный прохиндей снова смог избежать праведного людского гнева.

Одноногий: «Ладно, будем считать, что откупился. Но ночевать всё равно будешь тут».

Рыцарь: «Мерси, шеф. Я в любом случае привык к тому, что простолюдины не настолько богаты, чтобы полностью помочь рыцарю».

Лург удивился спокойной реакции людей на то, что их назвали «простолюдинами». Точно он не знал значение этого слова, но чувствовал в нём что-то высокомерное, будто человек ставил себя выше окружающих. На территории Мусорщиков такое высказывание явно спровоцировало бы мордобой.

Наступил поздний вечер. Мощные осветительные установки проливали свет на весь внутренний двор и дозорные площадки на стенах. Очевидно, что обитатели наземных построек предпочитали пользоваться своим внутренним светом, потому в такое время окна их домов были наглухо закрыты ставнями. Лург стоял под стеной в полумраке и наблюдал за тем, как Механики чинили машину Кнехта и пополняли её боезапас; конечно же, его не обделили и ужином. Рыцарь выглядел крепким парнем, приблизительно одного возраста с Лургом, но при этом на несколько сантиметров выше его самого. Первое, что бросалось в глаза при осмотре его лица – это светло-русые усы и бородка в стиле «велосипедный руль и тонкая полоска». Кроме этого, на его левой щеке виднелся глубокий шрам, доставшийся ему после одной из прошлых битв. Быть может, кто-то в рукопашной рассёк щеку, или это при взрыве сделал осколок. Ясно было одно – даже если этот Кнехт и позер, он явно ветеран многих боев.

Ближе к ночи, когда с машиной Кнехта закончили, Лург решил лично побеседовать с её хозяином. Он постучал кулаком по борту и прислушался.

Рыцарь: «А, мэрд! Кто там?»

Лург: «Эй, Кнехт! Выйди наружу, будь добр! Поговорить нужно!»

Рыцарь открыл дверь и встал в полный рост на пороге своей машины, явно не намереваясь спускаться на асфальт.

Рыцарь: «С кем имею честь разговаривать?»

Лург: «Меня зовут Лург. Я со своим отрядом нанят на охрану этого форта так же, как и ты».

Рыцарь: «Сэ бун! Рыцарю не пристало сражаться без верных оруженосцев…»

Лург: «Губу закатай. Ты лучше объясни, какая такая неудержимая сила тебя утаскивает на несколько дней чёртте куда, вместо того, чтобы непосредственно выполнять контракт? Раз уж подписался охранять, так охраняй».

Рыцарь: «Меня какой-то мизерабль будет учить, как жизнь устроена? Поди с глаз долой!»

Кнехт хотел оттолкнуть Лурга в грудь сапогом, но тот успел схватить его за лодыжку и увести в сторону, чуть не повалив наземь. Давно он не видел такое отношение к своей персоне среди, как он выразился, простолюдинов. Рыцарь извлёк меч из ножен на поясе и спрыгнул на асфальт, желая преподать обидчику урок на всю жизнь. Оружие было похоже то ли на тесак, то ли на полуметровый армейский нож с воронёным клинком и блестящим острием, отражающим свет. Изредка Мусорщику приходилось встречаться с такими игрушками на поясе влиятельных бригадиров, особо эксцентричных офицеров Степных Волков или, непосредственно, у самих Кнехтов. Лург не растерялся и, отскочив назад, выхватил из кобуры револьвер и выстрелил в клинок. Импульса 12-миллиметровой пули оказалось достаточно, чтобы обезоружить рассвирепевшего Рыцаря дорог. На звук выстрела сбежалось несколько Мусорщиков с автоматами, подготовленными к перестрелке. Лург держал своего оппонента на прицеле и левой рукой дал знак остановиться.

Боец: «Командир, что тут за стрельба?»

Лург: «Ничего страшного, просто неправильно начали знакомство. Давайте назад на посты».

Боец: «Есть, понял».

Когда они ушли, Мусорщик опустил ствол, но не торопился убирать оружие в кобуру. Всё же безумцев на его пути встречалось достаточно, и Кнехт пока ещё не заслужил исключение из этого списка.

Лург: «Расслабься. Смотришь на меня, будто сейчас пристрелю».

Рыцарь: «Когда рыцаря одолели в бою, его ждет только тяжёлая участь – выкуп или смерть».

Лург: «Да делать мне нечего, только попусту людей изводить. Присядь уже».

Кнехт отошел назад и по указанию своего победителя присел на порог машины.

Рыцарь: «Анкроябль! Неужели даже ничего с моей машины не заберешь? Всё же ценный трофей».

Лург: «Слушай, ты кончай со своими рыцарскими штучками! Мы сейчас не в той ситуации, чтобы друг у друга что-то отбирать, когда где-то там враги рыскают. Короче, начнём сначала. Как тебя звать?»

Рыцарь: «Зовусь я шевалье Райнер из рода Люнелей».

Лург: «Ладно, давай для простоты буду звать тебя просто Райнер, договорились?»

Рыцарь: «Уи».

Лург: «Я Лург. Рода своего не знаю, ибо стал одним из множества приёмышей Мусорщиков…»

Бывшие противники теперь вели проникновенный разговор, по ходу которого Лург понял, что Райнер очень сильно заморочен на теме рыцарства и социального неравенства. Очевидно, поэтому Кнехты и появляются так редко в Пустоши, потому что рано или поздно им придётся серьёзно столкнуться с современными реалиями этого мира. Но, всё же, нельзя не признать, что в разработке оружия они одни из первых в этом мире. Когда же речь зашла про долгое отсутствие Райнера, он начал рассказывать про стаи «железных гончих», которых он всё время и выслеживал. Попытки Лурга получить какие-то подробности проваливались, ибо он просто не понимал языка, которым Райнер всё объяснял.

Лург: «Ладно, приятель, уже поздний час, я пойду отдыхать. Но мы ещё побеседуем про твоих “гончих”».

Райнер: «Бонсуар!»

Мусорщик вошёл в одну из построек, где была лестница, уходящая глубоко под гору. Небольшой тоннель на полтора десятка метров с болтающимися над головой лампочками вывел его в подземный коридор. По сути, это была большая и просторная пещера, однако плотно застроенная бараками и прочими постройками, образуя тем самым небольшой подземный городок. Несмотря на систему вентиляции, здесь было немного душно и влажно, но к этому можно быстро привыкнуть. За весь день в желудке Лурга не было ни крошки, потому он огляделся в поисках радующей глаз вывески со скрещенными вилкой и ножом. К счастью, совсем рядом с выходом находился барак, который Одноногий выделил его бригаде. Обстановка внутри была тесноватой: множество двухъярусных кроватей и общий стол в центре комнаты, освещаемый зелёной лампой. К каждой из кроватей приколотили небольшие ящики, чтобы квартирантам было куда сложить свои вещи на время отдыха. Среди отдыхавших Лург увидел Мастера Джека, а также половину бригады, которые отсыпались перед ночным дежурством. Очевидно, что Голиаф побрезговал сюда спускаться, потому ночевал в кабине «Тортиллы». Джек, увидев своего напарника, вскочил.