Текст книги "Много шума из ванной комнаты (СИ)"

Автор книги: Sumya

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Тихо скрипнула дверь, Шибуя нервно вздрогнул и зло покосился на ручку. Поудобнее перехватив бутылку правой рукой, он повторно попытался войти.

– Где тебя кохии носили, слабак? Что это? – фон Бильфельд вскочил со скамейки, на которой поджидал жениха.

– Эээ, – пробормотал Юури, – не поможешь поставить?

Вольфрам тут же подошел и легко, как пушинку, взял десятилитровую бутыль в руки и поставил на скамейку рядом с большой сумкой.

– Фух, – выдохнул Юури, – думал, не дотащу. Такая тяжесть…

– Только не говори мне, что это то, о чем я подумал, – возмущенно начал Вольфрам. – Я же четко сказал – маленькую бутылочку подходящего масла или баночку крема!

– Смазки много не бывает, – процитировал недавно прочитанное пособие по гей сексу Юури, – особенно в первый раз! Вот!

– Угу, поэтому ты принес с собой десять литров оливкового масла, – ехидно заметил Вольфрам, откупорив крышку и принюхавшись.

– Я не нашел нигде маленького флакончика с маслом, – огрызнулся Мао, – даже в спальне у твоего брата искал, нет там, и все. Может, это все-таки слухи про то, что у них с Гюнтером не только политический брак?

– Ты устроил обыск в комнатах Гвендаля? – присвистнул фон Бильфельд. – Ну ты даешь! Даже страшно подумать, что бы он с тобой сделал, если б застал там.

Оба подростка синхронно сглотнули.

– А крем? – возмущенно продолжил Вольфрам. – Ты что, не мог позаимствовать крем у мамы или Аниссины?

– А вдруг бы они заметили пропажу, – беспомощно развел руками его жених, улыбаясь чуть дрожащими губами, – или хуже – застали бы меня в своей спальне? И тут либо отбиваться от секси-квин либо стать жертвой очередного опыта.

– Ну да, – буркнул Вольфрам, мысленно соглашаясь, – а вот исчезновения десятилитровой бутыли с маслом на кухне, конечно же, никто не заметит. Там что, не было бутылки поменьше?

– Слушай, я взял, что было, мы же немножко используем, а утром вернем, – огрызнулся Юури.

Фон Бильфельд закатил глаза, но потом со вздохом согласился.

– Вольфрам, а где полотенца? – Юури подозрительно оглядывал небольшую скамеечку, на которой кроме бутыли с маслом и большой холщовой сумки ничего не было.

– Эээ, – покраснел жених Мао, – забыл…

– Как можно забыть полотенца, идя в ванну? – возмутился Юури на повышенных тонах.

– Ну, знаешь, у меня другим голова была занята! – заорал в ответ Вольфрам.

Пару минут они сверлили друг друга глазами, потом Мао, как обычно, сдался первым.

– А в сумке что? – спросил он, чуть отведя глаза.

– Ароматические свечки, – пробормотал его жених, тоже отводя глаза.

– А зачем?

– Ну, их приятный аромат помогает снять напряжение, и я подумал, нам, наверное, это не лишним будет, – Вольфрам слегка покраснел. – Ладно, пойду схожу за полотенцами.

– Не надо, – твердо возразил Юури, подходя и беря жениха за руку. – Полотенца же не главное, правда?

– Правда, – согласился фон Бильфельд и уткнулся ему в плечо. – Ты будешь называть меня слабаком, если я признаюсь, что мне немного не по себе?

– Немного? – Мао попытался заглянуть жениху в глаза, но тот упорно отказывался поворачивать к нему голову. – Немного – это ничего. У меня вот ноги подгибаются при мысли, что мы сегодня наконец сделаем это.

– Слабак, – ласково пробормотал Вольфрам. – Ладно, хватит расхолаживаться, давай раздевайся и проверяй воду в ванной, а я пока свечки зажгу.

– Никогда не понимал, почему вы зовете это ванной, это же настоящий маленький бассейн, он большой, глубокий и находится в полу.

– Потому что это ванна, – отмахнулся Вольфрам, расставляя свечки по всему периметру и поджигая их при помощи своей марёку. – Она маленькая: всего-то два метра на полтора, и ничего не глубокая, нам с тобой по грудь, а на счет в полу, так у нас принято, за два года мог бы и привыкнуть, слабак.

Юури тем временем успел снять с себя всё, кроме маленьких стрингов королевского черного цвета. От них он как-то не стремился избавиться, ему было неловко предстать перед одетым Вольфрамом в обнаженном виде. И не важно, что они уже много раз видели друг друга голыми, когда мылись вместе или переодевались в спальне. И даже то, что в темноте, отправив Грету спать в её комнату, подростки позволяли себе трогать друг друга и даже решались на некоторые смущающие, но такие приятные ласки, не успокаивало Мао. Потому что сегодня все было по-другому, сегодня, наконец, должно было произойти то, к чему они шли последние несколько месяцев…

– Юури, сколько можно глазеть в стену, давай уже в воду, – окликнул его Вольфрам.

Мао оглянулся. Оказалось, пока он размышлял об их отношениях, Вольфрам успел не только потушить обыкновенные свечи и зажечь все ароматические, но раздеться и даже залезть в бассейн. Чувствуя себя последним идиотом, Юури почесал нос, неловко стянул с себя стринги и юркнул в воду. Прижавшись к противоположным стенкам, юноши несколько испуганно смотрели друг на друга.

– И что теперь? – рискнул нарушить тягостное молчание Мао.

– Я-то откуда знаю, – беззлобно огрызнулся Вольфрам. – Это была твоя идея заняться этим в ванной.

– Я просто читал, что теплая вода помогает расслабиться мышцам, и будет не так больно, – принялся оправдываться Юури и снова почесал нос, который последние несколько минут все активнее давал о себе знать.

– О, Истинный! – возмущенно начал его жених. – А дальше что мы делать будем, ты не подумал? Или ты предлагаешь нам заняться этим прямо в ванной, стоя у стенки? Прекрасная поза!

– Тут скамейка есть, – подал голос король, чувствуя себя после слов Вольфрама еще большим идиотом и не прекращая почесывать нос и тереть глаза, которые так не вовремя начали слезиться.

– Только не хнычь, – буркнул фон Бильфельд. – И делать это на жесткой неудобной скамейке я не согласен. Вообще не понимаю, зачем я тебя послушал? Ты же ничего толком сделать не можешь, не говоря уже о такой важной вещи, как выбор места! Значит так, сейчас вылезаем из ванной, одеваемся и идем в спальню, и там, если тебе так уж нужно расслабиться, я сделаю массаж. Понял?

– Да, – расстроено пробормотал Юури и начал подниматься по маленькой лесенке.

Кстати, это был еще один его аргумент в пользу того, что это бассейн, а не ванна, – какие могут быть лестницы в ванной? Подойдя к скамейке, на которой он сложил одежду, Шибуя чихнул, да так сильно, что покачнулся и задел рукой ту самую бутыль с маслом. Она закачалась и под испуганными взглядами обоих парней слетела со скамьи, упала на бок и, разливая свое содержимое, покатилась к противоположной стенке. Залив весь пол в небольшой комнате маслом, бутыль соскользнула в бассейн.

– Слабак… – простонал Вольфрам. – Скажи честно, ты что, не можешь без приключений?

– Апчхи! Я не специально, – всхлипнул Юури, глаза уже не просто слезились, они безбожно чесались, а вслед и горло засвербило. – По-моему, у меня аллергия на эти свечки, – признался он.

– Так потуши их! – воскликнул фон Бильфельд, уже всерьез обеспокоенный здоровьем жениха.

Юури сделал шаг по направлению к первой свече и заскользил по полу. Забавно взмахивая руками, он сумел удержать равновесие, но с ужасом осознал, что не сможет двигаться и не падать.

– Осторожнее, – предупредил его Вольфрам и начал подниматься по лесенке, – не двигайся, а то еще упадешь и ушибешь что-нибудь жизненно важное.

В ответ на эту фразу Юури почему-то прикрыл руками пах.

– Нет, я не имел в виду, что ты ушибешь именно его, хотя, зная твою везучесть, так оно и будет, поэтому стой на месте и дай мне позаботиться обо всем. Ай!

Стоило Вольфраму вступить на пол ванной комнаты, как его ноги заскользили, и он с шумным всплеском грохнулся обратно в бассейн. Юури хихикнул, прикрыв рукой рот. К счастью, небольшая волна, поднятая падением тела в воду, сумела залить часть свечей. Отплевываясь и тряся головой, как собака, Вольфрам вынырнул на поверхность.

– Никогда не думал, что оливковое масло такое скользкое, – признался он, выплюнув воду.

Юури согласно хлюпнул носом.

– О нет, твоя аллергия! – вспомнил жених и снова попробовал вылезти из ванной, на этот раз контролируя каждое свое движение.

Его усилия оправдались, он смог более или менее твердо стоять на полу. Но первый же шаг обернулся тем, что правая нога у него поехала вперед, и он со всей силы впечатался в стену и упал на пол, на живот.

– Вольфрам, ты живой? – Юури дернулся к жениху, но тоже поскользнулся и упал на того сверху.

Вольфрам жалобно пискнул.

– Ой! Прости! Прости! – принялся извиняться Мао, скользя коленями по полу в попытке сползти с юноши, но получалось плохо. Точнее, вообще не получалось. Вместо этого он терся о тело жениха, с ужасом осознавая, что возбуждается.

– Юури, да слезь же с меня! – взмолился Вольфрам.

Королю демонов пришлось совсем не элегантно завалиться на бок. Хлюпая носом, тяжело дыша, в полувозбужденном состоянии и весь вымазанный в масле – он явно не так планировал провести вечер.

Вольфрам тем временем, не вставая, пополз, скользя животом по полу, к оставшимся свечам и сумел их все потушить. Да так и остался лежащим на полу. А ванная комната тем временем погрузилась в полную темноту.

– Вольфрам, – подал голос Мао, – а как мы будем отсюда выбираться?

– Не знаю я, – буркнул тот, – это масло просто неприлично скользкое. И зацепиться здесь не за что. А мы еще и перемазались им. И двери, как назло, теперь не видно…

Юури тяжело вздохнул и в очередной раз, шмыгая носом, попытался подняться.

– Слабак, ты что задумал? – услышав копошение, встревожился Вольфрам.

– Я сейчас, – начал было Юури, но в очередной раз не устоял на месте и упал на колени, упираясь ладонями в пол. Руки тоже разъехались, и он уткнулся лицом Вольфраму в пах. – Ой!

– Юури, что ты творишь? – сдавленно простонал Вольфрам, пытаясь скользкими от масла руками убрать голову жениха оттуда, где она находилась, ибо теплое дыхание и мягкие пряди, скользящие по его бедрам, не оставили равнодушным.

– Прости, – пискнул Юури, сам изо всех сил пытаясь слезть с жениха.

В результате он опять откатился на бок и едва не упал в бассейн.

– Не делай так больше, – попросил Вольфрам, – по крайней мере, без предупреждения.

– Не буду,– пообещал Юури. – Осторожно, не спихни меня в бассейн.

– Это ванна, – посчитал нужным напомнить ему фон Бильфельд. – Давай сюда, а то ведь и правда свалишься в воду.

Юури взялся за протянутую ему руку, но то ли Вольфрам не рассчитал сил, то ли они оба были слишком скользкими, но вместо того, чтобы перетащить жениха слева от своего тела, Вольфрам затащил его на себя.

– Ой! – воскликнули они хором.

Юури подумал, что лежать на Вольфраме очень приятно: упругое, теплое, гладкое тело. Вольфрам подумал практически то же самое, рассеяно гладя скользкие бока и спину жениха. Пару минут они потратили на мягкие поглаживания и ласковые прикосновения.

– Юури, – шепотом позвал жениха Вольфрам, – нам все-таки нужно выбраться отсюда.

– Угу, – согласился Юури, чья рука в этот момент круговыми движения ласкала бедро Вольфрама, с каждым движением поднимаясь все выше.

– Слезай с меня уже наконец, – взмолился Вольфрам, беря жениха за плечи и отпихивая от себя. В результате этих манипуляций Юури оказался сидящим на нем верхом.

– Эээ… – начал Юури, но дверь в этот момент распахнулась.

– Ваше Величество, Вольфрам, вы здесь? – на пороге застыл изумленный Гвендаль. Света, падающего через его плечо, оказалось достаточно, чтобы разглядеть позу, в которой находились подростки, хоть Юури и сидел спиной к входу. – Что происходит? – возмутился маршал и шагнул вовнутрь.

Дальше несколько вещей произошло одновременно. Мао и его жених предупреждающе пискнули, ноги у Гвендаля начали разъезжаться, а дверь, которую он отпустил, резко захлопнулась за спиной, повторно погружая комнату в полную темноту.

– Да что ж!.. – начал было Гвендаль, но потом раздался громкий всплеск, и влюбленные тяжело вздохнули. Очевидно, маршал оказался не более устойчив, чем они.

Вынырнув, Гвендаль произнес несколько резких фраз, хорошо, что в полной темноте он не смог увидеть покрасневших ушей его слушателей.

– Я могу, наконец, узнать, что происходит? – спросил маршал, высказавшись и вспомнив о манерах.

А в ответ полное молчание. Ибо, несмотря на непроглядную тьму, женихи в ужасе уставились друг на друга, не зная, что сказать.

– Я задал вопрос, – минуту спустя напомнил им Гвендаль, добавив в голос немного стали.

От необходимости отвечать их избавил Йозак, который, как и фон Вальде, за пять минут до него приоткрыл дверь и заглянул внутрь.

– Начальник, вы нашли их? – задал он вопрос и с изумлением уставился на дивную картину. На краю утопленной в пол ванной голенький Мао сидел верхом на своем не менее голеньком женихе, а рядом по пояс в воде стоял Гвендаль фон Вальде и злобно на них смотрел.

– Не стой столбом! – прикрикнул он на Йозака. – Помоги нам отсюда выбраться. Только осторожнее, пол скользкий.

Последнюю фразу он договаривал только потому, что начал говорить, ибо вместе с юными мадзоку с ужасом наблюдал, как Йозак делает первый шаг, плюхается на пятую точку и начинает съезжать в сторону бассейна, а дверь опять закрывается. В полной темноте раздалось негромкое «бамс», а потом очень громкий всплеск, и женихов окатило волной теплой воды. Вынырнувший Йозак продемонстрировал, что его словарный запас и воображении ни в чем не уступают маршальскому.

– Чем вымазан пол? – сурово спросил Гвендаль.

– Маслом, – пискнул Юури.

– Судя по запаху – оливковым, – сделал предположение Йозак.

– Угу, – хором согласились подростки.

– И что оно здесь делает? – продолжил расследование Гвендаль.

– Эээ… – начал Юури.

– Я собирался сделать ему массаж! – быстро вклинился в разговор Вольфрам, чтобы не дать жениху сказать правду.

– Почему на оливковом масле? – удивленно уточнил Йозак.

– Другого я не нашел, – буркнул фон Бильфельд.

– У Гизеллы бы попросил, – продолжил гнуть свою линию шпион.

– Ночь на дворе, она уже спит, – сдавленно пробормотал Вольфрам. Его жених тем временем, пользуясь темнотой, продолжил свои несвоевременные ласки, блага, поза вполне подходящая.

– А что вы делали, когда я вошел? – подозрительно невинно решил осведомиться Йозак.

– Пытались выбраться, – буквально простонал Вольфрам.

Дверь снова открылась.

– Йозак? Дория сказала, что видела, как ты сюда направлялся. Ваше Величество? – Конрад замер, обескураженный зрелищем обнаженной спины Юури и голых коленок брата.

– Я же просил называть меня Юури… – начал Мао, но был перебит хором голосов, предупреждавших Веллера о скользком поле.

Но было поздно. Желая извиниться перед Юури, Конрад сделал шаг вперед и на одной ноге, как заправский фигурист, в луче света, падающего из закрывающейся двери, доехал до ванной и свалился в неё. К чести Веллера, в отличие от двух предыдущих «жертв», он вынырнул молча.

– Хорошо, Юури, – сказал Конрад, выплюнув воду.

Легко сориентировавшись в темноте, он подошел к лестнице и вылез из ванной, но стоило ему вступить на пол, как нога резко ушла вперед, и он спиной полетел вниз. Ударившись о Гвендаля, он повторно ушел под воду.

– Что ты творишь? – рыкнул на него брат, помогая Конраду подняться на ноги.

– Пытаюсь вылезти, – честно ответил Веллер, – но пол покрыт чем-то очень скользким.

– Оливковым маслом, – подсказал Йозак.

– А зачем? – изумился Конрад.

– Ну, как выяснилось, твой младший братец посчитал, что малышу срочно нужен расслабляющий массаж, и решил сделать его на оливковом масле, чтобы никого не будить и не просить что-то более подходящее, – не в меру иронично рассказал свою версию случившегося Йозак. – Как это благородно с его стороны, не находишь, тайчо?

– Это не объясняет, почему весь пол в масле, а Мао сидит верхом на Вольфраме, – подал голос Гвендаль.

– Этот слабак уронил бутылку на пол, и все масло разлилось! – возмущенно воскликнул Вольфрам, попутно отталкивая шаловливые руки жениха от себя. К сожалению, юный огненный лорд не рассчитал своей силы и попросту спихнул Мао в ванну.

Раздался очередной всплеск, и те, кто уже находился в воде, стали спрашивать, что случилось. Фон Бильфельд в ужасе от содеянного кинулся вслед за Юури и тоже очутился в воде.

– Здесь становится довольно тесно, – философски заметил Йозак после того, как они с Конрадом выловили неудачливых возлюбленных.

– Надо придумать, как выбраться, – напомнил всем Веллер.

– Пол очень скользкий, – пробормотал Юури, – только встанешь, ноги тут же разъезжаются.

– Вы оба, кстати, тоже очень скользкие, – не преминул уточнить Йозак.

– Мы много падали, – буркнул Вольфрам, пытаясь в темноте нашарить руку жениха, но, промахнувшись, схватил того совсем за другую часть тела.

– Вооольфрам, – простонал Юури.

– Что? – обеспокоились старшие.

– Я ему на ногу случайно наступил, – не моргнув глазом, солгал фон Бильфельд, не отпуская при этом свою находку.

– Надо попробовать еще раз, – бодро возвестил Йозак и, игнорируя лестницу, подтянулся на руках на бортике бассейна, встал на его край, на корточки. Но стоило ему попытаться распрямиться, как ноги тут же разъехались, и он упал назад, на Гвендаля.

– И почему всем непременно нужно врезаться в меня? – возмутился маршал.

– А ты отойди от того края, брат, – беззлобно посоветовал ему Конрад.

Минут двадцать прошло в попеременных попытках Конрада, Йозака и Гвендаля выбраться из воды. Заканчивались они одним и тем же – падением в бассейн или сначала падением на пол, а потом в бассейн. Дальше, чем на шаг, от воды никому из них уйти не удалось. Младшие мадзоку были заняты тем, что, забившись в дальний уголок и пользуясь спасительной темнотой, вовсю ласкали друг друга, прикусывая губы, чтобы не стонать. А дверь тем временем вновь отворилась. Но пороге стоял босой Гюнтер фон Крист, облаченный в хорошенькую желтенькую ночную рубашку и такого же цвета пеньюар.

– О! Истинный! – воскликнул он, увидев, что происходит в ванной. Юури и Вольфрам, не сговариваясь, нырнули под воду.

– Гюнтер, стой! – предупреждающе воскликнул Гвендаль. – Пол очень скользкий!

– Гвендаль, что у тебя за странное развлечение в третьем часу ночи? – возмутился Гюнтер. – И зачем ты залез в ванну одетым? А главное, что здесь делают Конрад и Йозак?

– Тут еще малыш с фон Бильфельдом, – шпион махнул себе рукой куда-то за спину.

– Где? – обеспокоенно стал приглядываться фон Крист и, чтобы видеть получше, подошел поближе.

Дальше послышался треск разрываемой ткани, потому что советник короля сел на продольный шпагат. Дверь опять захлопнулась, и опять стало темно. Мао и его жених вынырнули.

– Эээ, Гюнтер? – решил уточнить, все ли в порядке с его мужем, Гвендаль.

Дальнейшая тирада заставила покраснеть даже видавших виды Конрада и Йозака, ибо фон Крист не скупился на эпитеты, описывая, как ему больно и что он сделает с тем, из-за кого он упал и порвал свою любимую рубашку. Вольфрам и Юури в испуге прижались друг к другу, в гневе Гюнтер был страшен.

Выговорившись, фон Крист попытался встать, но разъезжающиеся руки и ноги не позволили ему это сделать. Упав несколько раз, он тоже очутился в бассейне, где попал в заботливые объятия Гвендаля.

– Очень больно? – шепотом спросил фон Вальде, прижимая к себе обожаемое тело в мокром шелке.

– Скорее обидно, – пробормотал ему в шею Гюнтер, – я неловкий, как корова на льду.

– Просто пол очень скользкий, – поспешил утешить бывшего учителя Конрад.

– Кстати, симпатичная ночнушка, – тут же влез Йозак со своими комментариями.

Гюнтер обижено насупился, но в темноте этого никто не увидел. Еще двадцать минут прошло в бесполезных попытках добраться до двери. Гвендаль благоразумно самоустранился и устроился в дальнем углу бассейна к большому расстройству юных влюбленных, которые теперь не могли продолжить свои занятия. Конрад вскоре присоединился к нему. А вот Гюнтера с Йозаком обуял нездоровый энтузиазм, раз за разом они вскарабкивались на бортик и так же раз за разом падали обратно в воду. Наконец выдохлись и они.

– Похоже, нам самим отсюда не выбраться, – признал свой проигрыш запыхавшийся шпион.

– А может, позвать на помощь? – спросил Юури.

– Угу, – буркнул Вольфрам, – придет к нам помощь в три часа ночи. В замке уже все спят.

Но, опровергая его слова, дверь снова открылась, на пороге стояли Шерри и Рейвен, трогательно державшиеся за руки и глядя друг на друга.

– Здесь никогда никого не бывает, – томным голосом увещевала леди Сесилия, спиной пятясь в сторону ванны и пытаясь тянуть Рейвена за собой, – не бойся, я не кусаюсь, если ты об этом не попросишь.

– Мама, осторожнее, – крикнули одновременно все дети Шерри, но поздно, она начала заваливаться на спину, утягивая Рейвена вслед за собой.

Правда, тот, как истинный джентльмен, попытался удержать даму от падения, для этого он сделал шаг к ней и крепко прижал леди к себе. Его благородство обернулось тем, что они упали вместе, прокатились по полу и тоже очутились в бассейне. А дверь опять закрылась.

– Хм, – произнес Гвендаль, выслушав несколько ёмких слов, сказанных матерью по поводу её падения. – Мама, позволь полюбопытствовать, а что вы с Рейвеном здесь делали?

– Просто шли мимо, – обиженно сказала Шерри, убирая с лица мокрую челку. – А вы здесь что все делаете? Ролевые игры в воде? Групповые ролевые игры?

– Мама, – простонал Вольфрам, – ну почему ты всегда думаешь об этом?

– Прости, милый, а Его Величество тоже здесь? – Сесилия тем временем нащупала в воде Рейвена и начала ненавязчиво, но настойчиво ласкать его через одежду.

– Мы тут вообще-то ванну принимали, – огрызнулся Вольфрам, – пока вы все не завалились сюда.

– Видели мы, как вы ванну принимали, – буркнул Гвендаль, – сидя друг на друге.

– О! – радостно воскликнула Шерри. – Я жду подробностей!

– Гвендаль, – сдавленно пробормотал Гюнтер, – ты не мог бы убрать оттуда руку? Я, конечно, понимаю, что в темноте этого никто не видит, но все же это неприлично.

– Откуда оттуда? – не понял маршал. – Обе мои руки у тебя на талии.

– Гвендаль! – взвизгнул Гюнтер и схватил так волновавшую его руку за запястье.

– Больно же, – возмутилась Шерри. – О, Гюнтер это ты? Тогда извини, промахнулась немного в темноте. Кстати, мои поздравления: размер…

Дальше ей договорить не дали, Гвендаль и Гюнтер без промахов нашли рот 26-ой Мао и прикрыли ладонями.

– Чем они там занимаются? – шепотом поинтересовался у своего жениха нынешний Мао.

– Поверь, тебе этого лучше не знать, – ответил красный, как рак, Вольфрам. В отличие от наивного во многих вопросах Юури он прекрасно понял, что обсуждали старшие.

– Я не могу больше у стены стоять, – пожаловался Юури, – бортик впивается.

– Давай поменяется местами, – предложил Вольфрам.

После недолгой возни Вольфрам оказался лицом к краю бассейна, а Юури прижимался к нему со спины, нервно дыша в затылок.

– Что ты творишь, слабак? – шепотом возмутился фон Бильфельд. – А если увидят?

– Тише, – также шепотом отозвался Мао, – никто ничего не увидит.

Йозак позволил себе тихое философское хмыкание, но Конрад положил ему руку на плечо, чтобы показать, что не стоит расстраивать женихов, намекая им о том, что их шепот слышат еще как минимум двое. Шпион в темноте пожал плечами. Дверь снова открылась.

– О! Нашего полку прибыло! – обрадовался Йозак.

На пороге стояла Аниссина в странном шлеме, по которому бегали какие-то подозрительные искорки.

– Где-то здесь должно быть большое скопление марёку! – радостно возвестила она, поворачиваясь из стороны в сторону.

– Аниссина, стой! – выкрикнул Гвендаль. – Здесь очень скользко! Не иди сюда!

Прочие пострадавшие также принялись каждый на свой лад увещевать изобретательницу стоять на месте или идти за помощью. Воспользовавшись всеобщей отвлеченностью, Юури обнял одной рукой жениха за талию и медленно заскользил ладошкой вниз. Леди фон Хренников, никак не реагируя на раздававшиеся крики, сделала роковой шаг вперед и, отнюдь не элегантно приземлившись на пятую точку, съехала в ванну. А комната опять погрузилась в полную темноту.

– Ой! А почему так мокро? – подала голос Аниссина.

Гвендаль сорвал с неё шлем и отбросил в сторону. Там, как оказалось, оказалась голова Рейвена, о чем тот и возвестил громкими криками.

– Ты что, совсем глухая? – заорал маршал. – Не слышишь, что тебе кричат?

– Гвендаль, я прекрасно тебя слышу, не надо так орать. А почему так темно?

– Мы в ванной, милочка, – ласково ответила Шери и пустилась в долгие объяснения относительно скользкого пола и полной темноты.

Юные развратные создания тем временем плавно приближались к пику своих непристойных ласк, стараясь при этом изо всех сил не стонать слишком громко. Аниссина, выслушав Сесилию, предложила в срочном порядке изобрести антискользяшие тапочки. Идея заглохла на корню ввиду того, что попасть в лабораторию у неё не было никакой возможности.

– Ох, я, кажется, на что-то наступила, и оно подо мной развалилось, – вдруг сказала изобретательница.

– Бутылка, – хором взвыли Юури и Вольфрам.

– Ой! Я же босиком, – вспомнил Гюнтер и с ногами запрыгнул на супруга.

– Не двигайтесь с места, – предупредил младших Конрад, – а то рискуете порезать ноги. А еще лучше забирайтесь к нам с Йозаком на руки.

– Мы лучше вообще двигаться не будем, – отказался Вольфрам, не очень удачно заглушая стон ладонью.

Известие о том, что в ванной находится разбитая бутылка, пришлось Шерри как никогда кстати, возвестив всех о том, что у её туфель очень тонкие подметки, и они могут порваться, она потребовала, чтобы Рейвен взял её на руки, тот, правда, был не против. Гвендаль, поудобнее перехватив супруга, продолжил спорить с Аниссиной относительно возможности изобретения антискользящих тапочек в имеющихся условиях. Когда спустя еще полчаса дверь снова распахнулась, и на пороге возник Штоффель, все вздохнули с облегчением – слушать ругань этих двух друзей детства больше не было никаких сил.

– А что происходит? – изумился брат Шерри и, конечно же, шагнул вперед.

В темноте не видно, но Штоффель тоже упал на мягкое место и съехал вперед. Влетев в бассейн, он толкнул Гвендаля, который в свою очередь Гюнтером толкнул Аниссину, пихнувшую Йозака, впечатавшего Юури в Вольфрама. Юури от неожиданности и приятных ощущений довольно сильно сжал руку, и два стона удовольствия потонули во всеобщем гвалте голосов. Конрад и Йозак только хмыкнули. А что тут скажешь? Подростки, им много не надо. На объяснение ситуации Штоффелю и его бесплотные попытки выбраться ушло не менее двадцати минут.

– Интересно, – нарочито нейтральным тоном спросил Вольфрам, – мы здесь умрем, или нас все-таки кто-нибудь вызволит?

– Конечно же, нас спасут, – убежденно заявила Шерри, – утром служанки обязательно придут здесь убрать…

– Ага, и окажутся с нами в одной лодке, – закончил Йозак.

– Лодке? Какой лодке? Здесь нет никакой лодки! – возмущенно возразил Штоффель.

– Это была метафора, – язвительно ответил Гюнтер.

Лорд фон Шпицберг обиженно засопел.

– На самом деле, – подала голос Аниссина, – согласно моим расчетам, включающим в себя приблизительные размеры комнаты, глубину ванной и среднюю толщину находящихся здесь мадзоку, сюда поместится еще 26 персон.

Ответом ей послужил коллективный мученический стон. Вода забурлила.

– Что происходит? – взвизгнул Штоффель.

– Какие шаловливые пузыречки, – хихикнула Шерри.

– Друг моего брата, где мы? – раздался возмущенный голос Шори.

– Брат моего друга, а тебя я вообще с собой не звал, – с достоинством ответил ему Мурата, – так что права спрашивать у тебя нет!

– Шори? Мурата? – изумленно спросил Юури.

– Шибуя? Где ты? Зажги свет! – тут же завертелся на месте Мурата.

– Это невозможно, Ваше Высочество, – тут же встрял Йозак, – мы тут все не по доброй воле в темноте и мокроте сидим.

– Йозак? – удивился Великий Мудрец. – А кто еще здесь?

– Я, – ответил Гвендаль, – Вольфрам, Конрад, Гюнтер, мама, Рейвен, Штоффель.

– Какая тесная компания, – сострил Шори, локтями распихивая окружающих, пытаясь на ощупь найти брата. – И что, позвольте узнать, вы все здесь делаете?

– Мне приснилось, что я должен прийти сюда, – с достоинством ответил Штоффель, – я сразу же встал, оделся, причесался и пришел. Остальные же были здесь.

– Меня привел мой прибор, – сказала Аниссина, – он определил эту комнату как содержащее аномальное количество марёку, сконцентрированное в одном месте.

– Мы с Рейвеном просто искали уединенное место для приватной беседы! – хихикнула Шерри.

– Я искал мужа, – ответил Гюнтер, – и сердце… в смысле, рассудок подсказал мне, что он здесь.

– Мне нужно было поговорить с Йозаком, – сказал Конрад.

– Я разыскивал начальника после того, как он ушел из кабинета и не вернулся. Я просто не мог пойти спать, не получив инструкций, – иронично ответил Йозак. – Мне бы всю ночь кошмары снились.

– Ко мне пришла Грета, она зашла пожелать отцам спокойной ночи, а их не оказалось в спальне, и попросила меня их разыскать, Сангрия подсказала, где их можно найти, – с достоинством поведал свою историю Гвендаль.

– А мы просто собирались принять ванну, – извернулся Вольфрам.

– Так-так, – в темноте этого, конечно, не видно, но каждый отчетливо представил себе, как Мурата поправляет свои очки, – а почему вы все здесь остались?

– Пол скользкий, – с радостью сообщил Йозак, – малыш разлил оливковое масло. Только встанешь, ноги начинают разъезжаться.

– С вами нам нужно еще двадцать четыре мадзоку, больше в ванну не влезет, – оповестила вновь прибывших о результатах своих расчетов Аниссина.

– Хм, – подумав, сказал Великий Мудрец в полной тишине, а потом на ощупь подошел к одному из бортиков, и после недолгой возни у края раздались характерные шлепки подметок по полу.

Дверь открылась, Мурата вышел. Через минуту он вернулся, неся с собой большой канделябр с зажженными свечами. Глаза, отвыкшие от света, заслезились.

– Но как? – фон Вальде был в таком шоке, что едва не поставил Гюнтера на дно бассейна.

– Тапочки на резиновой подошве, – пожал плечами Великий Мудрец, задирая ногу, – одно из величайших изобретений человечества.

Мадзоку закивали головами в немом восхищении. Между тем Мурата опять ушел. Конрад снял с себя мундир и накинул его на плечи Юури, скрыв его наготу от любопытных глаз, Гвендаль сделал тоже самое для Вольфрама, умудрившись при этом ни разу не выпустить супруга из объятий. Мурата вернулся со служанками, которые, предусмотрительно обвязав веревки вокруг талий, принялись за уборку. Через пятнадцать минут по полу можно было ходить без опаски соскользнуть в бассейн. И ночные страдальцы наконец смогли покинуть место своего вынужденного заточения. К тому моменту, как Конрад и Йозак вынесли босоногих юношей из ванной и поставили на пол в коридоре, Великий Мудрец уже куда-то исчез.

– И все-таки я не понимаю, – возмутился Штоффель, – что за блажь такая ударила Вольфраму в голову, что он потащил Его Величество именно в эту дурацкую ванну.