Текст книги "Роза Любви (СИ)"
Автор книги: Sumya
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)
Гвендаль фон Вальде считал себя самым терпеливым мадзоку на свете. Еще бы – кто кроме него смог бы выносить выходки этого 27-го Мао, одна хлестче другой? Или молча сносить те знаки внимания и обожание, которые его законный супруг этому Мао оказывал? Только такой терпеливый и разумный мадзоку, как он. Правда, последнее время он не был готов демонстрировать всю ту бездну терпения, которую хранил в себе. Виной всему была ревность. И было бы к кому! Точнее сказать, к чему! Он ревновал Гюнтера к цветам…
Все началось три месяца назад, когда внезапно обрушилась часть стены правого крыла Замка Клятвы на Крови, за которой открылось некое помещение. Пока Гвендаль громко отчитывал виновников обрушения (Юури, Вольфрам и Аниссина изо всех сил делали вид, что им стыдно, но опытному маршалу было абсолютно очевидно, что на деле раскаивается один лишь Мао), любопытные уже устремились к месту происшествия.
– Хм, – Великий Мудрец поправил очки на носу, – да это же лаборатория Эрхарда! Не думал, что она сохранилась до этих времен!
Едва услышав эти слова, Аниссина, забыв о том, что ей должно быть стыдно, рванула вперед, стремясь поскорее ознакомиться со всеми изобретениями прославленного в веках ученого. Целый месяц Гвендаль и Гюнтер не знали беды – изобретательница с упоением изучала записи и некоторые машины, найденные ею в тайной лаборатории. Но всему хорошему приходит конец, и однажды вечером она ворвалась в кабинет Гвендаля. Маршал и советник как раз закончили все свои дела и собирались пойти спать.
– А, вы еще здесь! – выкрикнула Аниссина, широко улыбаясь.
Два самых значимых и влиятельных после Мао мазоку синхронно вздрогнули.
– Гюнтер!
– Да, Аниссина, – фон Крист шумно сглотнул.
– У меня для тебя подарок!
– Да?
Это было необычно. Не то чтобы леди фон Хренников совсем не дарила подарков, но все же дарение всегда было к чему-то приурочено. Гвендаль нахмурился, неужели он опять умудрился забыть о важной для мужа дате?
– Вот! – изобретательница сунула Гюнтеру в руки какую-то колбу, наполненную не пойми чем.
– Спасибо, Аниссина, – советник, как и всегда, был потрясающе вежлив. – А могу ли я поинтересоваться, что это?
– Это Роза Любви! – радостно ответила изобретательница и жестом фокусника извлекла из кармана штанов маленькую потрепанную книжицу. – Вот тут рекомендации, как её выращивать, и прочее!
Посмотрев в спину удаляющейся леди фон Хренников, Гюнтер крикнул:
– За столько лет семена наверняка уже высохли и потеряли всхожесть.
– Тогда выброси, – донеслось из коридора. – Мне они все равно ни к чему!
– Хороший подарок, – ехидно заметил Гвендаль. – Буквально от сердца оторвала.
– А может, и не потеряли? – Гюнтер и не слышал супруга. Подняв колбу к свету, он немного потряс её.
Вечер прошел тихо и по-семейному. Гвендаль почитал немного на сон грядущий, его муж тем временем изучал записи Винкотта относительно розы и хмурился, изредка бормоча себе под нос «ничего не понимаю». Пресловутая колба стояла на прикроватной тумбочке. Ночью они занялись любовью. Безо всяких изысков, ведь утром рано вставать, но с упоением и наслаждением. А утром семена проросли.
– Ничего не понимаю, – сказал Гюнтер скорее самому себе. – Это что-то очень странное, на семена розы совсем не похоже. А этот цвет? Они же фиолетовые! Да и не принято как-то, чтобы розы размножались семенами…
– А как они обычно размножаются? – спросил Гвендаль, застегивая пуговицы на мундире. Не то чтобы ему было это очень интересно услышать ответ, но надо же было поддержать беседу.
– Укорененными черенками, отводками и делением куста, – ответил фон Крист, продолжая внимательно рассматривать сквозь стекло два проросших семечка. – И уж точно не дают подобных семян…
– Может, это просто не роза? – сделал предположение маршал.
– Очень может быть, – радостно покивал Гюнтер, которому эта идея пришлась по душе. – Проведу-ка я сегодняшний день в старой библиотеке, там наверняка можно будет что-то найти.
– А как же твое занятие с Мао? – удивился Гвендаль.
– Одно можно и отложить, – отмахнулся фон Крист. – Это же розы времен образования Шин-Макоку! Возможно, что эти семена помнят еще Шин-О и Дайкенджи.
И он унесся в архив. Гвендаль тогда даже порадовался, что Гюнтер так легко отмахнулся от юного Мао, а это эта почти болезненная увлеченность начинала смущать.
Он не видел мужа целый день. Ночью тот влетел в спальню и едва не натолкнулся на кресло, стоящее у стола. Фон Вальде оглядел супруга. Гюнтер выглядел возбужденным: глаза горели, на щеках румянец, а в руках он держал горшок с землей.
– Это просто фантастика! – воскликнул он, ставя горшок на тумбочку у кровати. – Оказывается, эти розы были выведены Эрхадром Винкоттом и подарены на свадьбу Великому Мудрецу и Истинному Королю. Представь себе, Его Высочество Дайкеджи лично ухаживал за ними!
Гвендаль, разбуженный появлением мужа, не очень хотел себе это представлять и демонстративно повернулся к супругу спиной, намекая ему, что хочет спать. Но Гюнтер, охваченный новой идеей, не обратил на это никакого внимания, продолжая возбужденно рассказывать:
– «Роза Любви» – это редкой красоты экзотический цветок, он зацветает один раз в году, цветение продолжается несколько месяцев! Цветки насыщенного сине-фиолетового цвета, соцветия крупные. Они издают потрясающий тонкий аромат, похожий на запах роз. Поэтому это растение и было названо розой, хотя скорее оно относится к семейству гортензиевых. Из него готовили очень вкусное варенье, а также ряд мощных лекарственных средств, способствующих скорейшему заживлению ран.
Поняв, что поспать ему не дадут, Гвендаль решил приструнить супруга одним из своих любимых способов – он просто перекатился поближе к супругу, потянул его за край накидки на кровать и накинулся на него с поцелуями, не давая сказать больше ни слова. Через пару секунд Гюнтер прекратил всякое сопротивление и с удовольствием включился в процесс.
Наутро из земли появился первый росточек. Роза Любви, нарушая любые известные лорду фон Кристу законы, росла по каким-то своим правилам. Изо всех семя проросло только два, но и это было в высшей степени удивительно, если учесть, сколько они пролежали. Очень быстро растения превратились из хилых побегов с маленькими листочками в достаточно крупные кустики в полметра высотой, с толстыми стеблями и сочными зелеными листьями. За две недели Гюнтер трижды пересаживал розу. Поскольку семена изначально были посажаны в один горшок, ветви их переплелись, и рассадить их теперь не было никакой возможности. Фон Крист искренне боялся, что повредит растениям, если все же решится сделать это. Он раз за разом перечитывал любые упоминания в архиве о Розе Любви, но находил все те же описания. Красивая, ароматная, полезная в медицине и хозяйстве. Записи Эрхарда Винкотта тоже ни о чем не говорили, они относились к тому периоду, когда изобретатель только пытался вывести растение, способное исцелять раны, и для этого пытался вывести новый гибрид, занимаясь перекрестным опылением разных растений, и делал прививки от кустов одних семейств к другим. На том месте, когда ему удалось получить куст, похожий по описанию на розу любви, записи обрывались.
Великий Мудрец покинул Шин-Макоку через два дня после того, как была обнаружена лаборатория, и с тех пор не возвращался – получить дополнительную информацию пока не представлялась возможным. Наконец, подготовив в своей оранжерее отдельный просторный парник из прочного дайшимаронского стекла, Гюнтер при помощи Вольфрама и леди Сесилии торжественно пересадил свою подопечную на новое место жительства. В первый же день Фон Крист полночи проторчал в оранжерее, переживая, прижился ли куст? В конце концов, Гвендалю пришлось прийти туда за мужем самолично и увести его в спальню. На следующее утро у Гюнтера едва не случилась истерика – Роза Любви завяла. Правда, по прошествии пары дней куст все-таки ожил, но больше уже не нарушал законов вегетации и рос, как и любое другое растение. И все равно Гюнтер был слишком к нему привязан. Трясся над ним – то поливал, то удобрял, то окучивал, то читал стихи и даже пару раз сыграл на флейте, утверждая, что растения очень чувствительные к музыкальным воздействиям. Через месяц приключилась новая беда. Набухающие бутоны стали отваливаться.
– Им чего-то не хватает! – пытался обсудить эту ситуацию с мужем фон Крист. – Наверное, удобрение из навоза мишкопчел слишком сильное для них.
Гвендаль закатил глаза. Он уже и слышать не мог про эту несчастную Розу Любви. Гюнтер носился с ней как с маленьким ребенком, которого нельзя оставлять без присмотра старших, только о ней и мог говорить, разве что на неё не молился.
– Да какая разница, – бросил маршал в сердцах, – чего ей там не хватает?! Слышать о ней больше не хочу!
– Какой же ты равнодушный! – обиделся Гюнтер и ушел.
Эту ночь, впервые за все время супружества, они, будучи в одном замке, спали в разных постелях. «Вот тебе и Роза Любви, – с обидой думал Гвендаль, лежа в непривычно одинокой кровати. – От неё одни огорчения». Теперь еще предстояло придумать способ, как помириться с мужем. Просто прийти и сказать “прости, я был не прав” он не мог. Гордость не позволяла. Да и не чувствовал себя маршал виноватым, совсем наоборот, это он был пострадавшей стороной. Его забросили, Гюнтер совсем перестал уделять ему внимание. Сколько можно было это терпеть? Он же живой мадзоку, а не какая-то там роза. Гвендаль в жизни бы в этом не признался, но он чувствовал себя обиженным.
Обычно во всех их супружеских ссорах более гибкий и мудрый фон Крист первым делал шаги навстречу. Теперь, серьезно обидевшись, он прочно обосновался в гостевых покоях и даже перенес туда часть своих вещей. По замку поползли неприятные слухи. Гвендаль ломал голову, как же быть дальше? Но так ничего и не смог придумать. Пришлось идти мириться.
– Гюнтер, нам надо поговорить, – сказал он, входя в оранжерею. Момент он подгадал верно – почти стемнело, большинство жителей Замка Клятвы на Крови уже отходили ко сну, а Гюнтер, закончив свои дневные дела, устремился к обожаемой розе.
– Извини, мне сейчас не до тебя, – отмахнулся фон Крист, даже не глядя. Он, стоя на коленях, посыпал землю каким-то белым веществом. – Поговорим позже.
– Я не хочу позже! – повысил голос маршал. – Я хочу здесь и сейчас! Наша глупая ссора длится слишком долго, я требую, чтобы ты выслушал меня.
– Гвендаль, я занят, – советник явно не расслышал и половины того, что ему говорилось. – Давай в другой раз.
Фон Вальде оглядел землю вокруг растения. Она вся была усыпана большими нераспустившимися бутонами сине-фиолетового цвета. Сам куст здорово вырос с тех пор, как он видел его в последний раз, еще у себя в спальне. Растение было выше Гвендаля метра на полтора. Часть веток упиралась в потолок парника, часть же наоборот стелилась по земле. Листья сочного зеленого цвета, некрупные, выглядели абсолютно здоровыми. Кроме веток, у растения еще были какие-то странные отростки, больше всего похожие на лианы. Маршал не был уверен, что это нормально для роз. Он иногда бывал в саду и оранжерее, трудно быть замужем за таким энтузиастом цветоводства и не сталкиваться периодически с его питомцами, но эти лианы не были похожи на что-то ему знакомое. Самым близким сравнением были усики гороха, очень толстые усики. Просто усики-переростки какие-то… Кое-где Гюнтер расставил подпорки, чтобы удерживать особенно толстые лианы на весу. В целом растение выглядело абсолютно здоровым и полным жизни. Тогда почему оно не хочет цвести? Маршал наклонился и поднял один из бутонов, разминая тоненькие лепесточки в руках.
– Что, так и не цветет? – спросил он, не особо надеясь на ответ.
– Нет, – устало отозвался Гюнтер, вставая с колен. – Полей мне, – скомандовал он, подставляя руки.
Гвендаль, обрадовавшись, что его больше не гонят, схватил лейку и, едва не запнувшись об один из побегов, бросился выполнять распоряжение мужа. Тщательно отмыв руки и вытерев их о специальное, висящее в углу полотенце, Гюнтер, наконец, посмотрел на своего мужа. И маршал поразился тому, насколько изможденным выглядел супруг.
– Я не знаю, что я делаю не так, – тяжело вздохнул советник, прогибаясь и разминая поясницу. – Бутоны все продолжают отваливаться, хотя роза выглядит вполне здоровой. Посмотри, какие побеги отрастила, – он приподнял один их длинных отростков. – Настоящие лианы. А цвести не хочет. Может, фосфора в почве недостаточно, – он аккуратно положил побег обратно.
Гвендалю на секунду показалось, что растение как будто дернулось в сторону Гюнтера. Он зажмурился, а когда открыл глаза, то увидел, что побег послушно лежит на своем месте. Глупость какая мерещится!
– Может, хватит уже на сегодня, – поинтересовался он у мужа. – Завтра сюда придешь?
– Ты не понимаешь! А если завтра все станет еще хуже? Я должен понять, в чем дело!
Гвендаль подошел со спины и молча обнял супруга за плечи.
– Нельзя так себя мучить. Подожди возвращения Великого Мудреца, он наверняка знает какой-то секрет.
Гюнтер вздохнул и откинулся назад.
– Может, ты и прав. Ладно, будем считать наше примирение официальным, неси меня в спальню!
Фон Вальде был слишком рад внезапно свалившемуся на него счастью, так что даже не обратил внимания на командный тон мужа. Зато он обратил внимание, что одна из отростков-лиан совершенно точно пошевелилась и сползла на землю. «Под своей тяжестью, еще бы, толстая какая», – объяснил он себе этот эпизод и, подхватив мужа на руки, нежно его поцеловал.
– Я сказал – в спальню, – напомнил ему Гюнтер, когда поцелуй прервался. – Я уже не в том возрасте, чтобы заниматься любовью на сырой земле.
– Как скажешь, – не стал противиться Гвендаль и твердыми шагами направился прочь.
Вот так они помирились, но осадок остался. Гвендаль не мог смириться с тем фактом, что супруг так легко променял его на какой-то цветок, пусть это и была знаменитая и вся такая из себя замечательная Роза Любви. Он уже давно замечал, что их отношениям не хватает былой яркости, но полагал, что они оба уже вышли из того периода, когда желание накинутся друг на друга сильнее, чем мысль о травмах, которые можно в результате заработать. Возможно, Гюнтер думал иначе.
Маршал мучился этими мыслями и даже составил список того, что можно было попробовать внести нового в их отношения. Там значились и игры со связыванием, и различные новые позы, вычитанные Гвендалем в одной возмутительной книге, и переодевания, в том числе в женскую одежду, много чего… Последним пунктом шел секс втроем… Фон Вальде долго травил себе душу, вписывать это предложение в свой список или нет… В последний момент он не выдержал и вычеркнул его. Он не мог перенести даже мысли о том, что кто-то еще дотронется до его благоверного кроме него самого! Осталось только показать этот список супругу и обсудить с ним, чем бы ему хотелось разнообразить их личную жизнь. А пока Гвендаль каждую ночь доказывал мужу, что он его обожает, и Гюнтер был этим доказательствам только рад. Что, правда, не мешало ему каждый вечер проводить в оранжерее и покидать её только на руках у маршала. В один из таких вечеров, когда фон Крист уже неприлично долго задерживался, Гвендаль, кипя праведным гневом и снедаемый ревностью, опять отправился в ту часть Замка Клятвы на крови, где была расположена оранжерея.
– Гюнтер, – раздраженно начал он, входя в парник, – уже третий час ночи! Сколько можно? Я так больше…
Маршал замер с открытым ртом. Его обожаемый супруг висел в воздухе. Куча зеленых лиан оплетала его тело, они скользили по одежде Гюнтера, стягивая её, сейчас на нем оставались разве что только штаны и сапоги.
– Какого?.. – выкрикнул Гвендаль, рука инстинктивно потянулась к поясу, на котором должен был висеть меч. Но меча, разумеется, там не оказалось. Кто же берет с собой оружие, идя в оранжерею? Сделать ничего он не успел, другие лианы накинулись на него, ловко опрокинули на землю и тоже начали раздевать.
– Гвендаль! – раздался встревоженный голос мужа. – Гвендаль!
– Я в порядке, – фон Вальде вертелся, как уж, стремясь вырваться из захвата, но это казалось невозможным. Как бы сильно он не напрягал мышцы, сошевы отростки были сильней. Вот уже и его одежда стремительно стягивается, а его самого вздергивают в воздух и располагают прямо напротив мужа.
– Я не понимаю, что происходит! – на самом фон Кристе уже совсем не осталось ни нитки. – Я не делал ничего такого!
– Что, и никаких удобрений, приготовленных Аниссиной? – даже в такой ситуации Гвендаль все еще не растерял свой сарказм.
Судя по тому, как щеки Гюнтера окрасились румянцем, без леди-ученого здесь не обошлось.
– Прекрасно, – продолжил иронизировать маршал, чувствуя, как штаны съезжают к лодыжкам, – теперь они с нас снимут кожу, потом мясо, потом… короче, благородная смерть, ничего не скажешь.
– Это же Роза Любви! Она не может так поступить! – вступился за свою любимицу его супруг.
– Угу, – буркнул Гвендаль, – а зачем мы ей еще нужны? Сейчас съест нас, вот и вся любовь!
Лианы, наконец, раздели и его. Один из отростков подобрался совсем близко к лицу, краем глаза маршал увидел, что с Гюнтером происходит то же самое.
– Попробуешь укусить – уничтожу, – предупредил он побег, стараясь сохранять спокойствие.
Лиана чуть дернулась, как будто поняла, о чем он говорит, но потом вплотную приблизилась к его губам. Кончик раскрылся, выпуская более тонкую лиану нежно-розового цвета, сочившуюся каким-то прозрачным веществом. Чуткий нос Гвендаля уловил в воздухе запах роз. Самый кончик розовой лианы за секунду пробежал по губам маршала, измазав их, и исчез раньше, чем обозленный Гвендаль успел его укусить. Фон Вальде с брезгливой миной на лице облизал губы. На вкус жидкость напоминала кисловатый фруктовый сок. Пожалуй, её можно было даже назвать изысканным напитком. Гвендаль бросил взгляд вниз. Почти все лианы раскрылись, давая выползти на свет их более тонким собратьям, и эти собратья… да что же они делают! Тонкие розовые лианы принялись в буквальном смысле облизывать маршала, покрывая его тело своим соком. Короткий взгляд в сторону супруга показал ему, что с мужем происходит то же самое.
– Что они делают? – Гюнтер извивался изо всех сил.
– Моют нас, – опять съязвил Гвендаль. – Грязных им есть не с руки.
Одна из лиан подобралась к правому соску маршала, тоненький «язычок» заработал быстро-быстро, рождая в теле приятные ощущения. Другая подобралась к левому, повторяя её движения. Еще одна, значительно более толстая, решила уделить внимание члену Гвендаля, ласково обвилась вокруг него, чуть сдавила и начала двигаться, то обвивая его сильнее, то почти отпуская.
– Гвендаль, тебе не кажется, что это… – начал было его муж, но ушлая лиана скользнула ему в рот, – ммм, – только и смог добавить он.
– Гюнтер! – выкрикнул фон Вальде и тоже попался в эту ловушку, и у него во рту оказалась толстая лиана. Она проскользнула глубоко, почти до самого горла. С неё тут же потек сок, так что сил на то, чтобы сжать зубы, не было, оставалось только сглатывать. А отросток уже вовсю извивался, очень убедительно имитируя оральный секс.
«О, Истинный, – пронеслось у маршала в голове, – меня насилует какое-то растение». И словно в подтверждение его мыслей лианы, удерживавшие его навесу, развели ему ноги в стороны. По его бедру поползла одна коварная злодейка. Нежно уткнулась маршалу между ягодиц и начала ласкать его там, пока не проникая вовнутрь, а лишь смазывая вход в его тело. Прочие лианы ласково скользили по его торсу, дотрагиваясь до чувствительных точек. Еще одна ласково лизала мочку уха, другая гладила по ребрам, где у маршала находилась очень отзывчивая эрогенная зона. Но сам Гвендаль был не столько увлечен их действиями, сколько поглощен зрелищем, разворачивающимся у него на глазах.
Он сотни раз видел Гюнтера возбужденным – эти прикрытые глаза, этот лихорадочный румянец, это сбитое дыхание – они были ему знакомы уже много лет. Но ни разу он не смотрел на него так издалека. Как же прекрасен его супруг. Гвендаль и забыл, какое возбуждение его охватывало раньше, когда он смотрел на мужа. Только смотрел, не касаясь даже кончиками пальцев. Лианы трепетно прошлись по его шее, и по шее Гюнтера тоже. Есть там такая точка, если дотронуться до неё чуть сильнее, то супруг обязательно передернет плечами. Да, чуть ниже. Вот оно! Так и есть, побег дотронулся влажным «язычком» до места под подбородком, и Гюнтера как будто молнией прошибло. Он весь дернулся, мышцы на животе сократились. Лиана замерла на секунду, словно оценивая реакцию своей жертвы, а потом дотронулась до того же места снова.
Гвендаль судорожно сглотнул, и сок, текший с побега ему в рот, был тут ни при чем. Вид беспомощного супруга, распятого навесу, не способного закрыться или защитить себя… Нет, нельзя так думать. То, что с ними происходит – это аморально, противоестественно, и не известно, чем еще закончится, но… Истинный, как же завораживающе-прекрасно это зрелище. Маршал чувствовал, что начинает возбуждаться, и причина даже не в лианах, знавших свое дело, нет, его скорее провоцировала сама ситуация. При одной мысли о том, что Гюнтер испытывает на себе все то же самое, что и он, становилось жарко.
Еще одна проказливая лиана скользнула по стопе Гвендаля, заставляя его поджать пальцы. Другая аккуратно погладила под коленкой. Мурашки побежали по спине. Так обычно бывало, когда Гюнтер ногтями чуть царапал его кожу. Еще один побег принялся ласкать пупок, заставляя маршала жмуриться от удовольствия. А вот теперь Гвендаль уже не смотрел на мужа. Было стыдно, ведь его тело не осталось равнодушно к этим ласкам, и сам он уже жаждал разрядки… Каким угодно образом… И вот в него скользнул самый кончик лианы. Очень аккуратно, почти деликатно, как если бы Гвендаль был девственником. Давление на его рот ослабло, побег выскользнул почти полностью, теперь при желании его легко можно было укусить. Но маршал и не думал больше о такой жестокости, наоборот – он активно начал ласкать его языком и губами, с удовольствием посасывать, наслаждаясь каплями кисловатого сока. В голове мелькнула мысль, что в этой жидкости, вероятно, содержится какой-то стимулирующий ингредиент, способствующий возбуждению. Но в данную минуту это было неважно. Гвендаля злила его беспомощность. Он любил все контролировать, а сейчас мог только надеется на благосклонность Розы Любви. Тем временем та лиана, что пыталась проникнуть ему между ног, стала вести себя более настойчиво, углубляясь и двигаясь интенсивнее. Гвендаль четко уловил момент, когда она задела простату – он выгнулся всем телом, насколько позволяла ему хватка цветка, и застонал в голос. Его трясло от ожидания, от предвкушения, от тех слабых стонов мужа, которые доносились до его ушей. Гюнтеру было хорошо. Для того, чтобы понять это, даже не нужно было смотреть в его сторону. Гвендаль очень хорошо знал эти звуки. Чуть судорожные всхлипы и глубокие вздохи.
Растение ускорило ласки, все яростнее облизывались соски, все активнее гладился член, по бедру скользнул еще один побег, а за ним еще один. «Они меня порвут», – как-то вяло подумал Гвендаль, извиваясь. Но ничего подобного. Хотя давление сзади и было увеличено, боли не было совсем. Сам маршал уже активно двигал бедрами, стремясь насадиться на лианы, пытаясь взять от них все, что они могли ему дать. Наконец его возбуждение достигло апофеоза, он широко раскрыл глаза и встретился взглядом с Гюнтером. Выкрикнув что-то невразумительное, Гвендаль кончил. Где-то на периферии сознания он отметил, что и муж достиг пика удовольствия…
Все еще ощущая слабость и послеоргазменную истому, Гвендаль как будто со стороны видел, как гибкие побеги выскользнули из его тела. Его мягко, со всеми возможными предосторожностями, опустили на пол парника, рядом с ним уложили Гюнтера. Глаза советника были прикрыты, по лицу разлился румянец, дыхание было тяжелым, под стать дыханию самого Гвендаля. Лианы ласково прошлись по их телам, собирая остатки не впитавшегося в кожу сока, и исчезли где-то в глубине куста, как будто их и не было.
Маршал с трудом сел. Приятная усталость наполняла все тело.
– Гюнтер, ты как? – спросил он, запуская руки во вспотевшие волосы, голова немного кружилась.
Истинный, да он же весь пропах этим розовым соком…
– Нормально, – советник приоткрыл глаза и тоже сел.
– Тогда давай одеваться и пойдем отсюда, – бросил Гвендаль, поднимаясь, – а то, не приведи Истинный, они передумают и вернутся.
Аргумент был действенный. Надев необходимый для соблюдения приличий минимум одежды, а остальное взяв в руки, они быстро покинули оранжерею, поминутно оглядываясь на куст Розы Любви.
– Где ключ? – спросил Гвендаль, косясь на мужа. Его очень волновало физическое, да и моральное состояние Гюнтера. Он хотел лично убедиться в том, что тот не пострадал, но боялся, что если дотронется до супруга, то уже не сможет его отпустить. Лучше провести полную инспекционную проверку там, где им точно никто не помешает.
– Сейчас, – Гюнтер бросил одежду на землю и, присев на корточки, принялся в ней копаться. – Вот он!
Его руки немного подрагивали, и он не с первой попытки смог попасть в замочную скважину. Ключ повернулся два раза, надежно запирая парник.
– Готово, – улыбка у Гюнтера вышла немного дрожащей. – Может, пойдем помоемся, а то мне как-то не по себе?
***
– Знаешь, – уже в купальнях заметил Гвендаль, – теперь я вижу в её названии какую-то скрытую иронию…
Не услышав ответа на свою реплику, он обернулся к мужу. Гюнтер, отложив мочалку в сторону, задумчиво смотрел в воду.
– А ведь с растением – это не измена? – спросил он, подняв свои прекрасные глаза на мужа.
Гвендаль даже икнул он неожиданности. Мало того, что его, маршала Шин-Макоку, поимел какой-то цветочек, так теперь это еще, оказывается, и изменой можно назвать…
– Нет, – отрезал он, – не измена.
– Ты в этом уверен? – с надеждой в голосе уточнил фон Крист.
– Уверен! – бросил Гвендаль. – По крайней мере, я не чувствую себя так, будто бы тебе изменил.
Гюнтер шумно выдохнул.
– Мне так жаль, что с тобой это произошло, – пробормотал он, накручивая прядь волос на палец. – Это все моя вина. Я слишком увлекся и не заметил, как ситуация вышла из-под контроля.
– Прекрати, – отмахнулся маршал, пересаживаясь к нему поближе и забирая мочалку. – Откуда ты мог знать, что так получится? Не вини себя…
– И все же, – Гюнтер выглядел очень грустным, – я забросил половину дел, тебя… А я ведь люблю тебя, – просто сказал он, прижимаясь головой к плечу супруга.
– И я тебя, – чуть смутившись, ответил Гвендаль и тут же добавил без перехода. – Завтра же приведу Вольфрама в оранжерею, и он спалит этого монстра дотла! Хорошо бы самому её порубить, но нет гарантий, что оно не выкинет тот же фортель еще раз. Огонь издалека – самый надежный метод.
– Не надо! – взмолился его супруг.
– Ты что, повторения хочешь? – возмутился Гвендаль.
Гюнтер покачал головой.
– Оно же не виновато, это, наверное, следствие действия удобрения Аниссины. Я ужасно себя чувствую, не нужно было поддаваться на её уговоры и брать это удобрение…
– Она у меня тоже завтра получит, – пообещал маршал. – Тебя я не отчитываю только по одной причине: ты свое уже получил. Я вообще не понимаю, что ты так привязался к этой розе? Чуть ли не молился на неё! – высказал он свои претензии.
– Мне просто хотелось о ком-то заботиться, – грустно признался советник. – Гизелла уже давно взрослая девочка и в моих советах не нуждается, Мао не так часто нас навещает. А мне так хотелось быть кому-то нужным…
Гвендаль нахмурился. Оказывается, в то время, пока он пытался понять, чего же его такому замечательному и сексуальному мужу не хватает в постели, тот страдал сомнениями совсем иного рода.
– Но розу я все равно спалю, – хмуро предупредил он. – Она опасна для окружающих, – подумай, что было бы, если бы там оказалась Гизелла или Грета, или еще кто-то из наших близких. В качестве альтернативы могу предложить отправить её Сарареги-хейка, с любовью!
– Уж лучше спали, – поникшим голосом отозвался Гюнтер.
– Не расстраивайся, – маршал обнял мужа. – Я не со зла это делаю.
– Я знаю, – все еще грустно ответил фон Крист. – От тебя пахнет нектаром.
– Истинный, я никогда не отделаюсь от этого запаха! – раздраженно передернул плечами фон Вальде.
– А мне даже нравится, – признался его супруг и чуть прикусил мочку Гвендаля. – Вкус все еще ощущается. Ммм…
– Тебе не кажется, что этот сок содержит афродизиак? – высказал свое предположение маршал, жмурясь от удовольствия.
– Вполне может быть, – Гюнтер продолжил нежно скользить языком по шее мужа, – это же Роза Любви.
– Ты вполне осознаешь, что делаешь? – на всякий случай уточнил фон Вальде, откидывая голову и давая супруга больший простор для маневра.
– Да, я приношу свои нижайшие извинения за пренебрежение тобой в последние месяцы… Шутка ли, тебе приходилось терпеть невнимание с моей стороны, да и в постели вся инициатива тоже исходила только от тебя. Мне нет прощения, – глаза фон Криста лукаво улыбались. – Считай это компенсацией, – он лизнул правый сосок Гвендаля. – Вкусно…
– Дай я тоже попробую, – включился в игру маршал и лизнул щеку мужа. – Точно, ты тоже на вкус как розовый сок…
Взаимное облизывание вскоре перелилось во взаимную страсть. Гюнтер толкнул мужа, заставляя его встать на четвереньки, и жадно приник губами к его плечам. Одной рукой лаская плоть Гвендаля, а другой направляя себя… «Как бы ни были искусны эти лианы, – подумал фон Вальде, – мой муж в сто раз лучше». И это было правдой…
***
Гюнтер просыпался неохотно, желания вставать и начинать новый день совсем не было. Хотелось зарыться носом в подушку, натянуть одеяло повыше и поспать еще. Что же он вчера делал такое, что чувствует себя счастливым и уставшим? Он чуть нахмурился. Гюнтер вообще не помнил, как попал в спальню. Последнее, что отложилось у него в голове, это то, как он, закончив все свои дела, перед сном решил навестить Розу Любви. Дошел до оранжереи… Ах! Фон Крист залился краской и спрятал голову под подушку. Он все вспомнил – и то, как полил свою питомицу настойкой, полученной от Аниссны, и то, как лианы обвились вокруг его рук и ног, не давая уйти, и как начали стягивать с него вещи, а потом пришел Гвендаль…
– Ууу, – Гюнтер попытался спрятать лицо еще глубже в матрас.
– Проснулся? – раздалось совсем рядом.
– Гвендаль… – советник не мог заставить себя повернуть голову в сторону мужа. Было слишком стыдно, события вчерашней ночи как наяву стояли перед глазами.
– Перестань, – фон Вальде ласково погладил его по спине. – Не стоит, – он поцеловал мужа в поясницу. – Не нужно смущаться.
