Текст книги "Чума под прикрытием (СИ)"

Автор книги: ste-darina

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

========== Часть 1 ==========

1

В переговорной царила атмосфера усталости и любопытства. Закрытое дело выдалось непростым, и сотрудники были уверены: полковник собрала их, чтобы поздравить с завершением и, быть может, объявить о небольшом фуршете – на это красноречиво намекали несколько бутылок в ящике под столом.

В помещении уже собрались оперативники, аналитики и лаборанты, но только когда в переговорную втиснулся запоздавший Холодов, Рогозина, наконец, начала.

– Дорогие коллеги!

Галина Николаевна редко баловала подчинённых тёплой улыбкой. Круглову вспомнилось, как в первый Новый Год в ФЭС с такой улыбкой она объявила об уходе в отпуск.

– Дорогие мои сотрудники. Мы закрыли очередное дело, завершили ещё одно расследование. Доказали, что можем, и сможем ещё многое, если, как прежде, будем подчиняться моим приказам. Не забывая об интуиции и инициативе, конечно же. – Галина Николаевна снова улыбнулась и развела руками, словно признавая за ними право на собственные мысли, а за собой – возможность ошибаться.

Власова покосилась на Тихонова. Тот вопросительно поднял брови.

– Мне одной не по себе от её интонаций?..

– Я рада, что могу положиться на каждого из вас, как на саму себя. Мы команда, которая действительно способна на многое, особенно – под моим чутким руководством.

Несколько смешков.

– Закрытое дело действительно было сложным. Нужно расслабиться. Мы давно не собирались неформально, а ведь недавно Службе исполнилось десять лет. – Галина Николаевна со значением повысила голос. – Одним словом, будем праздновать! Всех, в обязательном порядке, приглашаю к себе на дачу!

2

– Электричка, автобус, затем пешком через перелесок. Я не сомневаюсь в ваших аналитических способностях, но заблудиться там действительно очень просто, – с торжественно-неформальной речи полковник неотвратимо переходила на более привычный менторский тон. – Едем все вместе, собираемся завтра вечером. – Галина Николаевна сделала паузу и обвела собравшихся странно-напряжённым взглядом. – Ребята, я хочу, чтобы все расслабились и отдохнули. Поэтому прошу разобраться с текучкой, чтобы никто не отвлекался на рабочие вопросы и не портил другим отдых, – она усмехнулась. – Единственный, кого я попрошу отслеживать дела конторы, наш совершенно незаменимый сотрудник с неистощимой фантазией и трудолюбием, специалист теневых методов, аналитик и взломщик…

– Что она несёт?.. – пробормотала Власова.

– … который никогда не спит, пока не распутает дело, и всегда в курсе дела, даже когда спит…

Взгляды красноречиво устремились на Ивана, а полковник добила:

– …бессменный глава компьютерного отдела, и, не будь Николая Петровича, мой заместитель, Иван Тихонов. Слышишь, Иван? Ты следишь за делами. Всё. Все свободны.

Хохот остудил напряжение, и сотрудники, посмеиваясь и переговаривались, начали расходиться. Задержался только Круглов. Дождавшись, пока Амелина и Холодов исчезнут в коридоре, он опёрся о стол и откровенно спросил:

– Галя, что происходит? С чего такая невиданная щедрость? Выходные, дача…

Рогозина опустилась в кресло и вдруг резко показалась ему серьёзной и уставшей.

– Коля, я объясню позже. Сейчас иди. Иди, пожалуйста.

3

– Галина Николаевна, по-моему, ты зря переживала, – пожала плечами Антонова, когда из-за поворота показались первые крыши дачного посёлка. – Все добрались бы сами. Не такая тут чащоба.

– Ну, Валечка, заботы о коллективе много не бывает, – усмехнулась Галина Николаевна. – Коллеги, подъём! Подъезжаем!

Пассажиры автобуса завозились, стаскивая с багажных полок сумки и сматывая наушники.

4

В большой бревенчатой зале потрескивал грубый камин. Всех тянуло к огню – фэсовцы разместились вблизи очага. Кто-то устроился на диване, кто-то в креслах. Майский, пощипывая струны, примостился прямо на полу. Белая и Амелина у стола занимались закуской. Антонова и Холодов спорили из-за музыки – пока из колонок раздавался джазовый микс. Тихонов, вынув один наушник, покачивал головой в такт собственной мелодии.

В том, что Рогозина начнёт с речи, не сомневался никто. Но на этот раз она оказалась неожиданно кратка, ограничившись одним тостом:

– За ФЭС.

Звон бокалов, переглядывания и улыбки.

– За главу Службы, – добавил Круглов, усмехаясь в усы.

– За закрытое дело.

– За юбилей.

– За нас.

– За новые дела! – подняла бокал Антонова. – За будущее ФЭС!

Шумно потянулись чокаться.

– Галя?

Галина Николаевна осталась в стороне.

– Галина Николаевна?..

Полковник со вздохом прислонилась к стене.

– Галина Николаевна, вам плохо? Что случилось?

Амелина первая бросилась к начальнице, но её перехватил Тихонов. Попросил негромко:

– Галина Николаевна. Не тяните. Расскажите всем…

Рогозина наконец взглянула на подчинённых.

– Говоришь, за будущее, Валя? За новые дела? Нет. У нас не будет новых дел. ФЭС больше не будет.

========== Часть 2 ==========

5

Ошарашенное молчание нарушила Антонова.

– Галина Николаевна, а теперь медленно, по порядку и начистоту. Что произошло?

– Все помнят компанию «A-live»? – тяжело спросила полковник.

– Производитель медикаментов, – кивнул Селиванов.

– Эти перцы недавно у нас фигурировали, – добавил Майский, отставляя гитару.

– Фигурировали как свидетели, – хмуро вставил Тихонов. – Но когда я начал под них копать, выяснилось, что фирма ведёт тёмные дела. Например, тестирует на пациентах экспериментальные психотропные и седативные препараты.

– Интересно, – протянула Валентина.

– Ещё интересней всё стало после визита ко мне их начальника, – со вздохом согласилась полковник.

6

Воспоминание Рогозиной

Рабочий день близился к концу, когда Рогозиной доложили о посетителе.

– Галина Николаевна, к вам лично. Впускать?

– Пускайте, – кивнула она.

В кабинет вошёл мужчина лет пятидесяти – чем-то он был похож на Круглова. Полковник указала на свободное кресло.

– С кем имею честь?..

– Давайте к делу, – хмуро бросил незнакомец, игнорируя приглашение и усаживаясь за дальний край стола . – Я глава фирмы «A-live». И я знаю, что ФЭС копает под мою компанию.

– Ах вот как. Зачем вы пришли? – совершенно другим тоном спросила она, лихорадочно перебирая, где их могли уличить.

– Доказать, что мне есть, чем крыть, – ответил мужчина и подтолкнул к ней раскрытое удостоверение. – И объяснить простую истину, которую вы, Галина Николаевна, кажется, так и не поняли, хотя и проработали в системе столько лет. – Рогозина молча вчитывалась в строки, а мужчина продолжал. – Даже если вы пустите в дело компромат на «A-live», а мы отобьёмся, на фирму – и в том числе на меня – падёт тень. Тогда мне понадобится провести маленькую победоносную войну. Например, очернить ФЭС в глазах руководства и общественности. И если я не найду фактов, я их сфабрикую.

– Вы не стесняетесь выражений, забывая, что играете на чужом поле, – спокойно произнесла она. – Что вы ответите, если я скажу, что наш разговор записывается?

– Я знаю, что во многих помещениях ФЭС есть скрытая прослушка. Но конкретно в вашем кабинете в ближайшие полчаса аппаратура работать не будет. И, если вы захотите сохранить наш разговор в тайне, вы не обратите на это внимания, принимая месячный отчёт службы безопасности.

– Зачем вы пришли? – ледяным тоном повторила она.

– Указать вам ваше место. Идя сюда, я хотел лишь уведомить вас, что если я замечу ещё хоть один намёк на то, что ФЭС копает под «A-live», от вас камня на камне не останется. Но я передумал. Сыграем на упреждение?

Полковник, прищурившись, ждала продолжения, когда собеседник внезапно попросил:

– А теперь улыбнитесь, пожалуйста – ну, чтобы оглохшие камеры видеонаблюдения думали, что у нас была обыкновенная беседа. Например, что я, от лица фирмы-свидетеля, пришёл поблагодарить вас за грамотную и оперативную работу. Ну же, улыбнитесь.

– Камера в моём кабинете установлена так, чтобы, в случае отключения аудиозаписи, слова можно было прочесть по губам.

– Вы думаете, я напрасно сел так далеко? Я знаю о мёртвых зонах ваших камер.

– О чём ещё вы знаете? – справившись с собой, спросила полковник.

– О некоторых фактах биографий ваших сотрудников. И вашей биографии, разумеется. В частности, о том, чем занимался во время службы ваш муж.

– Какое отношение это имеет к деятельности ФЭС?

– Это имеет отношение к вам, а вы – лицо Службы. Вы ведь не хотите оказаться вдовой сомнительного солдата?

– Перестаньте угрожать, – отчеканила полковник. – Хотите честной игры – говорите прямо.

– А кто сказал, что я собираюсь играть честно? – с терпеливой улыбкой спросил глава «A-live». – И тем не менее, я упрощу вам задачу. Хотите знать, что мне нужно? Мне нужно, чтобы ФЭС исчезла. Растворилась. Пропала. А если вы не справитесь сами – вам помогут.

– Хотя бы один довод, почему я должна выполнить ваши требования.

– Оксана Амелина. Через три дня она возвращается в Москву из отпуска. Сейчас отдыхает на Алтае в компании четверых друзей и горного проводника. Сигнал проводнику – и отряд «случайно» попадает в опасную зону. Туманы, неопытные туристы… Финал ясен. Мне продолжать?

Полковник не ответила.

– Молчание – знак согласия? – мужчина заинтересованно вскинул брови. – Я был уверен, вы остановите меня уже на этом моменте.

– А я уверена, что это блеф.

– Хотите, чтобы я назвал их маршрут, точные даты?..

– Мне это ничего не скажет, я не знаю деталей. Не имею привычки держать сотрудников под колпаком, тем более во время отпуска, – ядовито ответила она.

– А вот мы весьма успешно накрыли колпаком вас. Николай Круглов, например. В данный момент на выезде в Химках. Планы на вечер – дружеская встреча с Сергеем Майским. Всегдашний бар недалеко от дома, одна рюмка сразу, одна потом. Между ними – нефильтрованное тёмное. Кстати, мы в курсе истории с Алисой, его «дочерью». Вы знаете, что он до сих пор поддерживает с ней связь?

– Не имею привычки следить за сотрудниками, – повторила Рогозина.

Собеседник предпочёл не услышать её реплики.

– Мне всё ещё продолжать? Указать, сколько дел вы спустили на тормозах из высоких моральных соображений? Перечислить тех, кому вы, пользуясь связями, сократили срок? Напомнить, как в штате сотрудников появился Иван Тихонов? Или, может быть, мы раздуем историю об отношениях бывшего преподавателя МГУ Галины Рогозиной и бывшей студентки университета Татьяны Белой, ныне начальницы и подчинённой?

– Вот это уже откровенная грязь! – ударив в ладонью по столу, крикнула Рогозина. – Не сметь!

– Мои доводы подействовали?

– Вон отсюда! Дешёвый фокусник! Вон!

– Галина Николаевна, вам, кажется, звонят.

– Алло. Рогозина. – Едва сдерживаясь, чтобы собственноручно не выставить из кабинета главу «A-live», она не сразу узнала голос. – Да. Оксана? Задерживаетесь? Туманно? Оксана, тебя плохо слышно…

Связь оборвалась.

– Вам нужны новые доказательства? Может быть, завтра утром мне принести газету с известием о том, что на Алтае без вести пропала группа туристов? Мы играем на упреждение, Галина Николаевна. Я знал, голословные аргументы вас не убедят. Мне стоит сделать один звонок, и завтра газета будет на вашем столе. Обещаю обвести красным, – уже не скрывая издёвки, добавил он. – Ну?

– Что вы хотите?

– Я ведь сказал. ФЭС должна быть ликвидирована. Несчастный случай, подмоченная репутация, официальный роспуск – выбирайте сами. Через неделю должны быть оформлены все официальные бумаги, штатные единицы – упразднены, архивы – сданы в Министерство. От вас не должно остаться и следа…

– Идеальных преступлений не бывает. После каждого остаётся след, – горько ответила она. – Вот из моего кабинета. Вон из ФЭС.

– Всего хорошего…

– И всё-таки. «ФЭС должна исчезнуть!» – передразнила она. – Откуда такая радикальность? У меня есть люди в министерстве. Вы думаете, я не найду выхода?

– Думаю, не найдёте, – любезно улыбнулся он. – А по поводу радикальности… Я ведь псих, Галина Николаевна. Психически неуравновешенный человек. А иначе зачем бы моей фирме испытывать экспериментальные психотропные препараты, о чём вас, безусловно, осведомили ваши чудесные программисты?

Поклонившись, глава «A-live» вышел. Рогозина бросила ему вслед – так, что тот вполне мог расслышать:

– На этот раз никто не обещает играть по правилам.

– От этого игра только выигрывает, – ответил он.

========== Часть 3 ==========

7

– С Оксаной я уже говорила, её слова подтвердили угрозы «A-live». И, думаю, вы догадались о причинах нашего «корпоратива». Это, – полковник обвела глазами помещение и невесело усмехнулась, – единственное место, где я уверена в отсутствии слежки. Мы не можем ждать. Оставаясь в Москве, каждый рискует. Поэтому…

Она взяла со стола стопку конвертов.

– Здесь премии, которые я собиралась выдать вам в честь юбилея Службы. И билеты – вокзалы, аэропорты, гостиницы. Мы не исчезаем, – жестом пресекая вопросы, твёрдо произнесла Галина Николаевна. – Но мы должны затаиться.

Говоря это, она старалась вложить в голос всю уверенность, которую вряд ли ощущала на самом деле.

– Коля. – За конвертом, поднявшись из кресла, подошёл Круглов. – Уходишь по выслуге лет.

– Валя, Боря, я договорилась с соответствующими структурами за рубежом – у вас будет несколько семинаров по обмену опытом с коллегами, специализирующимися на анатомии.

– Оксана, надеюсь, тебя устроит сплав на байдарках? Как продолжение твоего горного похода? – отдавая конверт, Галина Николаевна улыбалась почти искренне.

– Серёжа, ты как-то говорил, что побаливает плечо. Бурная молодость, майор спецназа ГРУ… – ещё один смешок. – Есть время подлечиться, пользуйся. Ведомственный санаторий вне очереди.

– Тань, хорошо помню тебя студенткой. Ты думаешь, я не знаю, как ты вечно меня передразнивала? В перерывах так и рвалась за кафедру. Что ж, попробуй. Неделя отпуска, а затем ты временно замешаешь в филиале МГУ баллистику и трассологию.

– Андрей, прости, моя фантазия не безгранична. Поэтому ты просто уходишь в отставку по семейным обстоятельствам.

– Вовремя, – буркнул Холодов. – А вы?..

– А я остаюсь в Москве. Кто-то должен попробовать расхлебать всё это…кх…

– Дерьмо, – звучно закончил Майский. – Неужели без вариантов, Галя? У нас ведь действительно патронаж министерства, мы уникальная структура…

Под взглядом полковника майор сник.

– Я пыталась, – кратко ответила она. – Нас обложили.

– Но…

– Всё! Тема закрыта! – прикрикнула полковник.

В комнате воцарилась звенящая, натянутая тишина.

– Коля… разлей шампанское. За нас. За будущее. За ФЭС.

8

К десяти разъехались все, кроме Амелиной и Тихонова. Оксана отвела коллегу в сторону и прошипела:

– Тихонов! Колись, что ты знаешь?

– Оксана! – ошарашенно отстранился Иван. – Я ничего…

– Колись! Только тебя Рогозина никуда не отослала! Что вы собираетесь делать?

– Всё-то вы замечаете, – неслышно появившись сзади, Рогозина обхватила обоих за плечи. – Оксана, езжай. Отдохни как следует. Ты заслужила.

– А Ваня?..

– А нам с Ваней есть о чём поговорить, – наконец-то усмехнувшись, ответила полковник. – Мы же ФЭС.

9

Они уехали с дачи вместе, поздним утром на следующий день. На вокзале Тихонов спросил:

– Галина Николаевна, вас проводить?..

– Не нужно, Вань. Спасибо. Но я буду рада, если ты зайдёшь ко мне вечером.

– С удовольствием, – грустно и понимающе улыбнулся он.

Если бы это случилось раньше… Сколько бы он отдал за возможность побывать в её доме и хоть глазком заглянуть в её личный, недосягаемый для него мир.

Иван встряхнул головой.

– Конечно, – повторил он, закинул рюкзак на плечо и двинулся к метро.

10

В доме полковника Рогозиной всегда царил идеальный порядок, однако столь кардинальных перестановок её квартира не видела уже давно. Галина Николаевна спешно освобождала одну из комнат, оставляя лишь самое необходимое. Справочники, ежедневники и фотографии, записи и архивы, книги, планировщики и исписанные блокноты… Альбом с фотографиями ФЭС.

Нет. Нас рано хоронить.

К вечеру комната, выделенная для Ивана, блестела, но казалась непривычно голой: пустые плечики в шкафу, пустые полки, опустевший стол. Только на подоконнике – потрёпанный альбом с логотипом Службы на обложке.

– Вань, готово, – убирая с глаз чёлку, негромко сказала Рогозина, стоя на пороге. Комната для Тихонова – хоть Иван пока об этом и не подозревал.

11

Программист явился вечером, налегке. Полковник удивлённо уставилась на хилый рюкзак за его плечами: неужели вместилось всё необходимое? Но тут же одёрнула себя: он ещё ничего не знал…

– Проходи, Вань.

– Добрый вечер, Галина Николаевна. – Он вынул из-за спины коробку с тортом и скромный букет цветов.

– Воспитание, – усмехнулась полковник. – Заходи, не стой на пороге. Обувь можно сюда.

Она забрала у него коробку и букет, повесила куртку и указала на ванную:

– Мой руки. Сначала поужинаем, разговоры потом.

– С удовольствием, – второй раз за день повторил он, озираясь по сторонам. Как бы тяжело ни было на душе, ему давно мечталось попасть в гости к Галине Николаевне…

Когда он вошёл в кухню, полковник ставила цветы в вазу.

– Спасибо, – кивая на букет, с улыбкой поблагодарила она.

– Эх, Галина Николаевна… И почему, чтобы отважиться подарить вам цветы, мне понадобилось дождаться, пока ФЭС окажется на грани?

– Мне пришлось ждать того же, чтобы пригласить тебя в гости. И надо сказать, это будут длительные «гости», Вань, – по-мальчишечьи закусив губу, добавила она.

– Что вы имеете в виду?..

– Ешь, – велела Галина Николаевна, – пока горячее. Остальное потом.

В её голосе сквозила такая усталость, такая безнадёжность, каких он ещё никогда не слышал от неё. Но глаза всё ещё сияли привычным стальным блеском, и ему стало чуть спокойней, когда он поймал знакомый твёрдый взгляд.

Не сговариваясь, оба оттягивали конец ужина. Когда последний кусочек был съеден, Иван наконец выдохнул:

– Галина Николаевна, восхитительно! Давайте вымою посуду.

– Оставь, – махнула рукой она. – Кофе?

– Конечно, – широкая улыбка в ответ. Тихонов принял чашку и с удовольствием сделал несколько глотков. Галина Николаевна не спешила садиться. Склонив голову, она несколько секунд смотрела на своего сотрудника. А затем, будто бросаясь в ледяную воду, проговорила:

– Иван. Мне нужна твоя помощь.

– Вот это сюрприз! – развёл руками он.– А я и не догадывался!

Не обратив внимания на его ироничный тон, Рогозина продолжила:

– Одна я отстоять ФЭС не сумею. А оставлять в Москве кого-то, кроме тебя, – слишком подозрительно.

– Вы считаете, если мы оба останемся в городе, это не вызовет подозрений у «A-live»? – с сомнением, но без тени испуга отозвался Иван. – Они ведь следят за нами. Иначе вы бы не заставили ребят уезжать.

– Конечно, это вызовет их подозрения, и ещё какие. Но если хочешь что-то спрятать – оставь это у всех на виду. К тому же сотрудник ФЭС – эксперт во всех областях, – с усмешкой повторила она давнюю фразу, когда-то сказанную Амелиной. – В том числе, он неплохой актёр…

– Вы предлагаете…

– Именно. Как тебе такой гротеск: я, полковник в отставке, – да-да, со вчерашнего дня так и есть, – ушла пенсию по выслуге лет. Бывший полевой хирург, бывший преподаватель, бывший оперативник, бывший глава ФЭС, одинока, сломлена и не могу найти себе места. Моё детище, Федеральная Экспертная Служба, больше не существует.

Иван вздрогнул.

– А ты, Иван Тихонов, которого я всегда выделяла из остальных, которого считаю едва ли не за сына, – единственный, в ком я могу найти утешение, кто напоминает мне о счастливых временах в ФЭС.

Несколько минут он молча разглядывал свои колени. Наконец решился поднять взгляд.

– Ну? Что скажешь?

– Галина Николаевна…

– Знаешь, Вань, мне проще, – глухо произнесла она уже без всякого цинизма в голосе. – Мне проще, потому что мне не придётся играть. Всё так и есть.

Он вновь замолчал.

– Спасибо, – тихо-тихо.

Звякнула о блюдце чашка, зашуршала скатерть, Иван наконец справился с собой.

– И всё-таки, – окрепшим голосом произнёс он, – это будет выглядеть слишком подозрительно.

– Иногда, чтобы что-то спрятать, нужно положить это на самое видно место, – повторила полковник. – И сейчас как раз тот случай.

Иван кивнул.

– Остался последний вопрос, прежде чем я расскажу тебе, в чём состоит наш план. Согласен?

Как и всегда. В бездну с закрытыми глазами, головой в чистый огонь, если так надо, – для неё.

Иван улыбнулся. Полковник не переспрашивала: молчание – знак согласия.

– Хорошо. Ты поживёшь пока у меня? Попробуем подтвердить нашу легенду, да и ради безопасности – вдвоём спокойнее. За нами в любом случае будут следить – хоть вместе, хоть поодиночке.

– Галина Николаевна… Вам незачем меня уговаривать.

========== Часть 4 ==========

12

В кухне, готовят обед

– Выход один: найти неоспоримые доказательства их противозаконной деятельности. – Галина Николаевна с силой опустила нож на разделочную доску. – Никаких бумажек, никаких электронных счетов на третьи лица, только вещественные улики. Например, перехваченная коробка с препаратами.

Зелень под её ножом мгновенно превращалась в пыль.

– Галина Николаевна, нужно узнать каналы, по которым в клиники поставляют препараты для опытов. Во-первых, накрыть один такой канал – отличное доказательство. Во-вторых, мы должны суметь перекрыть их все, если «A-live» решится играть в открытую.

Полковник раздражённо ссыпала зелень в салатницу.

– Разумеется, нужно. Но как ты собираешься это сделать? В Министерстве обо всём знает только один человек – для всех остальных ФЭС просто распущена в связи с недостатком финансирования. Ты не представляешь, какого труда мне стоило устроить всё это тихо. Он-то, кстати, и помог мне с отставкой, так что всё действительно выглядит по-настоящему.

– Более чем, – пробормотал Иван.

– Поэтому у нас больше нет доступа к прежним базам и каналам. Нет ФЭС – нет полномочий… Придётся искать самим. Рискнём?

– Разумеется.

– Если есть предложения – выкладывай. На этот раз подходят даже самые безумные.

– Внедряемся в клинику.

Рогозина кивнула:

– Я тоже не придумала ничего лучше. Осталось решить, как. Ты же понимаешь, даже если кому-то из нас удастся попасть внутрь, за нам будут пристально следить. – Рогозина задумчиво сощурилась и умолкла. – Нужно что-то правдивое…

Иван уставился на неё едва ли не с ужасом:

– Вы хотите чем-то заразиться?.. Галина Николаевна! Нет!

– А у нас есть другой вариант?!

Он посмотрел на неё мрачно и твёрдо.

– Да, Галина Николаевна. Есть другой выход.

13

Едут на велосипедах по ночной набережной

– Галина Николаевна, а вы знаете, что мы познакомились ровно одиннадцать лет назад?

На противоположном берегу фонари нарядно светили зелёным сквозь плотную листву. Шуршала о набережную вода.

Полковник подняла брови:

– До сих пор помнишь дату?

– Ещё бы, – передёрнул плечами Тихонов, выволакивая велосипед. – А помните, как всё случилось?..

– Ещё бы, – передразнила она не без иронии.

– Помните, как отреагировал на моё появление в ФЭС Николай Петрович?

– Иван, у нас вечер воспоминаний?

– Вы против?

– Только душу травить…

– Галина Николаевна! – он лихо развернулся и перегородил ей дорогу. – Это напрямую связано с тем, что я придумал.

– Выкладывай.

Тихонов помрачнел.

– Вы же знаете про мою сестру, верно? Помните?..

– Да.

– Лариса была наркоманкой, – враз одеревеневшим голосом начал он. – Вы же знаете, она умерла от передоза. Она сидела на игле уже очень давно, и я ничего не мог сделать… я пытался…

Рогозина оставила велосипед у обочины, подошла к нему и тронула за плечо.

– Вань.

Он беспомощно уткнулся лбом её в плечо.

– Галина Николаевна… Я правда пытался… Я ведь учился на биологическом. И… экспериментировал. В институте подруга, Инка Ростова. Она тоже баловалась наркотой, но как-то умела вовремя останавливаться. И мы вывели особый сорт – для моей сестры. Он даёт практически те же симптомы, но щадит организм, с ним легче перетерпеть ломку… Но Лариса… она не захотела. Я не смог её убедить. Не смог заставить! Галина Николаевна… почему? Почему?!

Когда он взял себя в руки, полковник рискнула отойти к круглосуточной палатке за чаем.

– Иван, – осторожно начала она, вручив ему стаканчик. Велосипеды они оставили у обочины, устроившись на лавочке у реки. Перед ними, по чёрной воде, медленно шёл светящийся пароход. – Если тебе нужно время…

– Всё в порядке, – ответил он, провожая пароход колючим взглядом. – Я думаю, вы поняли, что я хотел сказать.

Полковник не ответила, и он, сощурившись, зло продолжил:

– У меня остался тот сорт, Галина Николаевна. Никто не отличит симптомы от приёма настоящих наркотиков. Или, по крайней мере, не сразу… Профиль большинства подопытных клиник «A-live» – лечение наркозависимости. Тут ведь никто не спросит, от чего умер или сошёл с ума очередной пациент – и так всё ясно… Прекрасное поле для экспериментов.

Рогозина нахмурилась.

– Предположим, кто-то из нас…

– Это буду я.

– …кто-то из нас проникнет в клинику. И?

– Какое может быть «и», Галина Николаевна? – спросил он, устало проводя рукой по волосам. – Это целой конторой мы могли думать, прогнозировать, вычислять… Нам с вам остаётся только гадать и полагаться на удачу. Хотя, мне кажется, мы так и делали всегда. Все, кроме вас. Вы-то знали точно, вы просчитывали каждый шаг… Я восхищаюсь вами, Галина Николаевна, – искренне произнёс он.

Полковник вздохнула:

– А толку?

Иван не отреагировал. Молча глядел на тёмную воду с неверными отражениями огней. Наконец он сказал:

– В общем, договорились. Я поднимаю старые наработки, проникаю в клинику под видом наркомана… Придётся сделать фальшивые документы. Как-то изменить внешность.

– Зачем?

– Вы издеваетесь? «A-live» наверняка изучила нас, как облупленных. Разве они примут на лечение бывшего фэсовца? Они же сразу поймут, что я собираюсь шпионить!

– Ну, во-первых, как ты говоришь, симптомы будут налицо. А во-вторых… Иван, есть у меня одна мысль. – Её глаза блеснули, и тон, которым она продолжила, был в точности тот, что во времена работы Службы над делом Органиста. – Спрятать проще всего то, что лежит на виду, помнишь? Вот нам и пригодится легенда о том, что только в тебе я нахожу утешение после ликвидации ФЭС.

14

– У меня есть доказательства против вас. Запускайте любые препараты – мне всё равно, что произойдёт с жертвами. Вы отобрали у меня ФЭС – то, чем жила. Вы заставили меня раскидать бывших сотрудников по разным городам. У меня остался только Иван Тихонов. И я пойду на всё, чтобы его спасти. Если вы не возьметесь за его лечение, я пущу в ход всё, что у меня есть против вас.

Глава «A-live» посмотрел на неё с интересом:

– Неужели вы полагаете, что мы купимся на такую дешевую игру? Как я могу быть уверен, что у вас действительно есть компромат на «A-live»?

– У меня нет нужды доказывать вам что-либо. Мне нечего терять.

– А пациенты, которым, в случае огласки ваших материалов, будут введены экспериментальные… возможно, смертельные… препараты?

– Мне всё равно, – спокойно и незло ответила полковник. И тут же с силой крикнула: – Мне всё равно! Вы можете делать что хотите, я вас зарою, и ваш последний шанс – вылечить Тихонова.

– А почему вы пришли именно ко мне? В стране есть множество клиник, где лечат от наркотической зависимости.

– Вам ли не знать, – ядовито улыбнулась она, – что, когда у «партнёров» есть общие секреты, сотрудничество куда продуктивней. К тому же я не хочу, чтобы о наркозависимости Ивана знал кто-то ещё.

– И всё-таки. Я не обязан вам верить.

Рогозина развернулась и не прощаясь направилась к дверям.

– Стоять! – повелительно крикнул он. – Вы не уйдёте отсюда, пока я не выясню…

– Неужели? – скептически подняла брови бывшая полковник и мягким кошачьим жестом вынула из-под пиджака пистолет. – Тогда вы не уйдёте тоже…

Дуло смотрело в лоб застывшему главе «A-live».

– Вы же понимаете, что шутки кончились. Вы отняли у меня всё. Мне не за что вас жалеть и незачем беречь. В стране действительно много клиник, которые лечат от наркозависимости.

– Сумасшедшая… Вас посадят!

– А вас положат, – холодно парировала она. – Итак, в последний раз…

– Хорошо, – медленно поднимая руки, ответил он. – Хорошо. Как это произошло? Как Тихонов подсел на наркотики?

Держа его на прицеле, полковник кивнула:

– Наконец-то верный вопрос. Он пробовал в юности, но сумел остановиться. Теперь, пятнадцать лет спустя, удержаться уже не смог. ФЭС значила для него ещё больше, чем для меня.

– Вы делаете из меня настоящего злодея!

– Рот закрыл, мразь, – ласково ответила она. Тихонов, сидевший в это в время у ноутбука в её квартире, буквально чувствовал, как полковник теряет самообладание.

– У тебя сейчас небольшой выбор: киваешь и соглашаешься лечить Ивана или дёргаешься и получаешь пулю в лоб. Ну?

Глава «A-live» кивнул, но Рогозина не спешила убирать пистолет.

– А теперь мне нужны гарантии, что я выберусь отсюда живой.

– Я не обязан вам ничего гарантирова…

– Так вы ничего не поняли? – Пуля вошла в стену чуть выше его плеча. – Вы сейчас проводите меня до самого выхода с территории. Завтра в указанном месте заберёте Ивана. Дёрнетесь ещё раз – следующая пуля будет в цель. Вы же копали под каждого сотрудника и знаете, что когда-то я работала полевым хирургом. Поверьте, хирург с опытом оперативной работы знает, куда стрелять на поражение.

========== Часть 5 ==========

15

– Иван… Ты уверен? – скрывая дрожь в голосе, спросила полковник и протянула ему стакан.

– На все сто, Галина Николаевна, – бодро ответил он, кроша в воду плоскую зеленоватую таблетку неправильной формы. – Мы с Оксаной ведь работали над этим на досуге…

– Что??

– Я как-то рассказал об этой штуке Оксанке, а она возьми и вцепись в идею: вдруг нам пригодится в каком-нибудь деле? – Тихонов подмигнул. – И ведь пригодилось! – и залпом выпил содержимое стакана. Рогозина смотрела на него нахмурившись, закусив губу.

– Да перестаньте, Галина Николаевна. По-моему, в кабинете этого придурка вы были гораздо уверенней, чем сейчас.

– В кабинете «этого придурка» ты не подвергался такому риску… Иван, это же чистой воды безумие! Давай придумаем что-то другое, – как-то совсем беспомощно попросила она.

– Я вас не узнаю… – тихо ответил он.

– У меня ведь и вправду не осталось никого, кроме тебя, Иван Тихонов.

– У меня никогда и не было никого, кроме вас, Галина Николаевна.

16

Когда он проснулся, есть уже не хотелось, но противно и тяжело ныли виски. Он сел в кровати – в висках застучало, в глазах плотной пеленой встали чёрные мушки.

Вероятно, здешняя атмосфера помогала в борьбе с наркозависимостью, но общему выздоровлению не способствовала. Через неделю пребывания в клинике Тихонов стал замечать головокружения и странную сонливость, какой он никогда раньше не страдал.

Иван объяснял это продолжительным бездельем – если подумать, он не расставался с компьютером и работой так надолго ещё со времён учёбы. Не нужно было проверять почту и составлять отчёты, анализировать и сравнивать, не нужно было торопиться и перехватывать бутерброды налету.