Текст книги "S.T.A.Y (СИ)"

Автор книги: spring_is_my_life

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 6 страниц)

Между вами было едва ли несколько миллиметров.

Ты повернула голову в его сторону и с трудом открыла глаза.

Когда он начал свой рассказ, направив взгляд куда-то в потолок, ты была на грани между реальностью и небытием.

Его голос, хрипловатый и мягкий, чарующий и пьянящий, убаюкивал, помогая темноте окончательно забрать тебя.

Твоя голова касается его плеча, когда ты проваливаешься в черноту.

***

Придя в себя, обнаруживаешь, что лежишь на просторной кровати, укрытая теплым одеялом.

Все тело слегка ломит, а глаза немного болят.

– Очнулась? – спрашивает басистый голос где-то справа.

Медленно поворачиваешь голову и видишь Тора, что сидит возле твоей постели.

– Ты нас всех жутко напугала, – начинает громовержец, оглушая тебя громким голосом, – два дня пролежала без сознания. Как себя чувствуешь?

Моргаешь, окончательно фокусируя взгляд на лице принца, а затем тихо отвечаешь:

– Плохо.

Мужчина чуть усмехается.

– Неудивительно, учитывая то, что рассказал Локи. Нужно было мне идти, а не поддаваться на твои уговоры.

Он, по видимому, собирался начать поучительную речь, но ты решительно прервала его, несмотря на слабость в теле.

– А где Локи? – спросила ты. – С ним все в порядке?

Мужчина быстро закивал.

– Он отдал тебя лекарям, а сам вернулся обратно, чтобы закончить поиски. Все прошло отлично, артефакт теперь у нас.

– Хорошо, – отвечаешь ты.

Пытаешься пошевелить раненой ногой.

Она отзывается болью, правда не такой сильной, как раньше. Но ты все равно неприятно морщишься.

Заметив это, Тор обеспокоенно спрашивает:

– Все в порядке? Позвать лекаря?

Его громкий голос бьет по ушам.

– Нет, не нужно. Я бы хотела просто отдохнуть.

Кивнув, принц поднимается на ноги и выходит прочь из комнаты.

Откидываешься на мягкую подушку, прикрывая глаза.

Слабость в теле все еще присутвует, тебя клонит в сон.

Готовишься провалиться в дрему, но слышишь звук открывающейся двери.

Думаешь, что это пришел кто-то из лекарей, поэтому не сразу открываешь глаза.

Когда все же делаешь это, видишь, что в покои зашел Локи.

– Разбудил? – спрашивает он, остановившись посреди комнаты .

Ты качаешь головой.

– Я не спала. Просто лежала.

Мужчина подходит к твоей постели и, пододвинув кресло как можно ближе к ней, грациозно садится в него.

– Как себя чувствуешь? – интересуется он.

– Не так плохо, как могло быть, – отвечаешь ты, чуть улыбнувшись. – Спасибо, что спас меня.

На эти слова мужчина лишь хмурится.

Внутри зарождается опасение, что сейчас он начнет отчитывать тебя, как ребенка, за то, что не послушалась его и доставила кучу проблем, да и вообще за то, что отправилась в это опасное место.

Но принц, не оправдывая твои ожидания, хрипловато произносит:

– Ты всех напугала.

Внутри зарождается чувство вины. Ты отводишь взгляд и устремляешь его на потолок.

– И меня тоже, – добавляет Локи.

Не веря собственным ушам, устанавливаешь с ним зрительный контакт.

Локи смотрит как-то задумчиво, выжидающе и обеспокоенно.

А затем его длинные холодные пальцы находят твою ладонь, мягкую и теплую.

Настороженно и с удивлением наблюдаешь за тем, как мужчина, сжимая твою руку в своей, оставляет на тыльной стороне ладони несколько аккуратных и нежных поцелуев.

Его теплые тонкие губы нежно касаются мягкой и бархатистой кожи.

Затем принц подносит твою ладонь к своей щеке и, прикрыв глаза, прижимается к ней.

Сердце ускоряет ритм, а дыхание учащается. К удивлению почему-то добавляется волнение и ступор.

Локи открывает глаза и смотрит прямо в твои.

В его взгляде плещется что-то, что тебе не удается понять.

Аккуратно кладя твою руку обратно на постель, он поднимается на ноги.

– Отдыхай, – произносит он перед тем, как покинуть комнату.

Ты не понимаешь, что только что произошло, но это определенно тебе нравится.

Возможно, твое непослушание и упрямство, а также случившееся в Йотунхейме смогут стать началом чего-то прекрасного.

Кто знает.

========== ты/Том/9 ==========

Комментарий к ты/Том/9

Время-AU

***

Просыпаешься посреди ночи от очередного кошмара.

Твое сердце стучит с такой огромной скоростью, будто пытается выпрыгнуть из грудной клетки.

В глазах стоят слезы, а руки предательски дрожат.

Резко приподнимаешься на постели, даже не думая, что этим действием можешь разбудить спящего рядом мужчину.

Единственное желание, почти жизненная необходимость – убедиться в том, что на твоих часах еще есть время.

Слабыми и дрожащими пальцами тянешься к повязке на левом предплечье. Нервно и торопливо отодвигаешь кусок плотной черной ткани, обнажая ряд зеленых цифр.

Легкое свечение озаряет небольшое пространство вокруг тебя, отбрасывая на окружающие предметы длинные тени.

Сквозь пелену в глазах пытаешься разглядеть оставшееся время.

Смаргиваешь слезы и начинаешь отчетливо видеть числовое значение на своей руке.

Все в порядке.

Бояться нечего.

У тебя еще несколько месяцев.

Пытаясь привести сбившееся дыхание в норму, не сразу замечаешь, что Том уже не спит.

Ты разбудила его.

Снова.

– Эй, все хорошо? – принимая сидячее положение и придвигаясь к тебе, спрашивает мужчина.

На секунду его чуть ослепляет легкое свечение, исходящее от твоей руки. Он понимает без слов.

– Опять кошмар?– задавая привычный вопрос и приобнимая тебя со спины, хриплым ото сна голосом интересуется он.

Ты лишь еле заметно киваешь и опускаешь голову на его плечо, прячась в плену объятий.

К глазам снова подступают слезы.

Тем временем Том мягко обхватывает ладонью твое левое предплечье и нежно-нежно, едва касаясь, проводит подушечками длинных пальцев по ряду зеленых циферок.

– Тише, все хорошо. Тебе нечего бояться. Я рядом, – заботливо шепчет он тебе прямо на ухо, крепче сжимая в объятиях.

Первые слезы скатываются по щекам.

Мужчина аккуратно сжимает твою маленькую руку в своей. Подносит ее к губам и оставляет мягкие поцелуи на костяшках, тыльной стороне ладони и на запястье.

– Все в порядке,– пытаясь убедить тебя, проговаривает он. – Я не допущу, чтобы это случилось.

Ты смаргиваешь новую порцию слез, утыкаясь носом в изгиб его шеи.

Истерика и паника затягивают тебя в свой плен, будто опутывая все тело щупальцами, врываясь в мысли сплошным потоком.

Ты сотрясаешься в безмолвных рыданиях.

Том мягко поглаживает твою спину, пытаясь успокоить.

Видя, что это совершенно не помогает, он тянется ладонями к твоему лицу.

– Эй, – заставляя посмотреть прямо в глаза и заботливо вытирая соленые дорожки с твоих щек, окликает тебя мужчина. – Что случилось?

Ты опускаешь взгляд вниз и закрываешь руками лицо, начиная плакать еще сильнее.

В груди у Тома расплывается волнение.

Обычно такие ночные “происшествия” заканчиваются довольно быстро.

Сейчас же все по-другому.

И это пугает его.

Он осторожно убирает твои ладони от лица и аккуратно, будто боясь спугнуть, приподнимает твою голову за подбородок, вновь устанавливая зрительный контакт.

– Что случилось? – уже настойчивее, но так же мягко , как прежде, спрашивает он.

Ты заходишься в рыданиях и очень сбивчиво произносишь дрожащим голосом:

– Том, я так больше не могу.

Он снова нежно обнимает тебя и мягко целует куда-то в висок.

– Тише, тише, – произносит он, поглаживая тебя по голове. – Расскажи мне, что произошло.

Ты пытаешься справиться со слезами, с дрожащим голосом.

Но истерика не хочет так просто отпускать тебя из заточения.

По крайней мере, не в этот раз.

Стараешься дышать глубоко и равномерно.

Вытираешь слезы с щек, но в считанные секунды они снова становятся мокрыми.

В голове полный сумбур и страх, сковывающий движения и туманящий мысли.

Крепче обнимая Тома, упираешься своим лбом куда-то в район его ключицы.

Прикрывая глаза, пытаешься убедить себя, что все хорошо.

Тебе нечего бояться.

Время идет, а ты все так же сидишь, стараясь успокоиться.

А затем истерика отступает, и вместо нее остается только ужас и холодное осознание: ничего не будет в порядке, пока вы живете такой жизнью.

Словно в каком-то пьяном бреду быстро тянешься к левой руке Тома и стягиваешь плотную ткань, скрывающую ровный ряд цифр.

Мужчина не противится твоим действиям, а лишь наблюдает с интересом и все еще бушующим в груди волнением.

Перед тобой предстают его часы.

На них почти столько же Времени, сколько у тебя.

Значит, все оставшиеся секунды, минуты, часы, месяцы и годы надежно хранятся в переносном металлическом контейнере.

Ты не знаешь, сколько там накопилось, но выводишь приблизительное значение, вспоминая все ваши “вылазки”.

Твои глаза округляются, а в горле образуется противный ком.

– Мы такие же, как они, – сбивчиво шепчешь ты.

Тому не удается услышать, что ты сказала, поэтому он переспрашивает.

Ты молчишь, заставляя мужчину волноваться еще больше.

Он приподнимает твое лицо за подбородок и снова переспрашивает.

Ты направляешь на него какой-то затравленный взгляд и хрипло повторяешь:

– Мы такие же, как они.

Он чуть хмурится, не понимая, о чем речь, а ты в это время произносишь:

– Да?

Это ставит мужчину в тупик.

– Что ты имеешь в виду? – вкрадчиво спрашивает он.

Ты опускаешь взгляд и молчишь.

Боишься произносить свои мысли.

Тебе самой не хочется верить, что это может оказаться правдой.

Слез уже нет, но глаза неприятно щиплет.

Тебя чуть потряхивает, а в груди неприятно жжет.

Наконец, ты решаешься внятно объяснить свои мысли.

– Я о Часовых, которых мы грабим, – осторожно начинаешь ты, откровенно боясь реакции Тома. – Мы ведь такие, как они, да? Воры и бандиты.

Хиддлстон хмурится еще сильнее и заглядывает в твои глаза.

– Откуда в твоей голове такие мысли? – удивляясь, спрашивает он.

Ты зажмуриваешь глаза.

Ты больше не можешь так.

Ты устала отбирать Время у Часовых, лишая их жизни.

Устала прятаться от их сообщников во все новых и новых отелях.

Устала скрываться.

Устала терпеть терзания совести.

Устала просыпаться от ночных кошмаров и бояться, что твое Время на исходе.

А если это все зря, то…

Из мыслей тебя вводит Том, чуть встряхивая за плечи и заставляя посмотреть прямо в его глаза.

В них плещется искреннее непонимание, а еще какой-то страх.

Страх за тебя.

– Объясни мне, что ты имеешь в виду, – просит он.

Ты рвано вздыхаешь.

– Что мы делаем, Том? Отбираем время, жизни, калечим судьбы людей. И ради чего все это? Ради чего? Чтобы обезопасить свое существование? Чтобы не трястись о том, что Время рано или поздно закончится? Если так, то чем мы лучше тех Часовых, которых грабим? Мы такие же, как они, воры и убийцы, – чуть злясь, решительно проговорила ты почти на одном дыхании.

Том посмотрел на тебя как-то странно.

В его взгляде мелькнуло непонимание, затем что-то похожее на… разочарование, а потом в его изумрудно-синих океанах заплескался металл.

Он взял тебя за предплечья и установил зрительный контакт.

– Все это не так, и ты это знаешь, – как-то строго проговорил он.

– Я теперь ничего не знаю, Том, – сдавленно произнесла ты, опуская глаза.

Мужчина смягчился и взял твои ладони. Затем, аккуратно поцеловав каждую из них, мягко начал:

– Вспомни прошлую неделю, когда мы случайно спасли того мужчину от Часовых. Ты сомневаешься в правильности этого поступка?

– Нет, но…

Он перебил тебя, продолжив прежним тоном:

– А все предыдущие случаи, когда мы специально или нет вырывали невинных людей из их лап. Это тоже неправильно?

Том недождался какого-либо ответа и продолжил.

– Я понимаю твои сомнения. Когда перед глазами все размыто и ты не видишь конкретики, легко сбиться с пути. Но ты должна помнить, ради чего мы боремся. Вспомни каждый отдельный случай, а потом подумай, как это отразится на общей картине. Сколько людей мы смогли спасти, вот так вот воюя с Часовыми.

Ты опустила голову и уткнулась лбом ему в ключицу.

Вина зародилась в груди.

«Как я только могла усомниться в нем? » – подумала ты, пытаясь отогнать вновь подступившие слезы.

Сильные руки Тома отпустили твои ладони и забрали в надежный плен объятий.

– Через несколько дней, – начал он тихо-тихо и мягко-мягко, при этом поглаживая тебя по спине, – мы поедем в гетто и отдадим все Время, которое накопили, людям, нуждающимся в нем. Это правильно?

Ты кивнула головой и тихо прошептала:

– Да.

Через секунду ты решила добавить:

– Прости меня.

Он мягко поцеловал тебя в макушку, затем в лоб, а после аккуратно коснулся твоих губ своими.

Отстранившись, он уперся своим лбом в твой и тихо сказал:

– Все будет хорошо. Давай спать?

Ты кивнула.

Его длинные пальцы ловко вернули плотную ткань на место сначала на твоей руке, а затем на своей. Он потянул тебя вниз, на мягкие подушки и простыни, не размыкая объятий.

Ты прижалась к нему теснее, надеясь убежать от всех дурных мыслей, которые лезли в голову.

Проваливаясь в сон, ты успела подумать: « я его не достойна».

Возможно, сегодня это правда.

========== ты/Том/10 ==========

Комментарий к ты/Том/10

Гостья – AU

***

« Бежать. Бежать. Бежать. »– эта мысль, словно молитва, раз за разом проносится в твоей голове, заставляя уставшее, будто налитое свинцом тело двигаться вперед.

Главное – не останавливаться несмотря ни на что.

Ты стремительно минуешь поворот за поворотом, пробегаешь коридор за коридором, проскакиваешь ступеньку за ступенькой на все новых и новых лестницах, надеясь оторваться от преследователя.

Надеясь спастись.

Надеясь убежать от мужчины, которого любишь больше жизни.

Или … уже не от него.

Легкие горят, будто оплавляемые каждым вздохом, воздуха катастрофически не хватает, ноги чудовищно болят, а ты продолжаешь нестись вперед, проскакивая этаж за этажом в заброшенном здании, прежде являющимся элитным пятизвездочным отелем.

Раньше здесь царил шик, а в номерах проживали сливки местного (и не только) общества. Теперь же от былой атмосферы мало что осталось.

Впрочем, у тебя нет времени любоваться остатками и отголосками прежнего изобилия.

Ты еще не в безопасности. Нужно продолжать двигаться.

Несмотря на усталость и плохое физическое состояние пробегаешь очередной лестничный пролет, перепрыгивая чуть ли не через три ступеньки.

Оказываешься в просторном холле отеля. Следующей лестницы, ведущей наверх, или намека на нее нет. Значит, это последний этаж.

Десятый, если быть точнее.

Впереди очередная развилка.

Наугад бросаешься направо, оказываясь в длинном и не слишком широком коридоре.

Впереди красуется ряд одинаковых дорогих деревянных дверей цвета горького шоколада.

Бросаешься к самой ближней из них, в надежде на то, что та будет открыта. Хватаешь изящную резную ручку и дергаешь вниз.

Заперто.

Пробуешь еще раз.

Еще.

И еще.

Исход прежний.

В груди холодной лентой проскальзывает страх неизбежности вперемешку с отчаянием.

До тебя долетают звуки быстрых и тяжелых шагов. Из-за звенящей тишины и хорошей акустики в пустом помещении кажется, будто движения раздаются совсем рядом с тобой.

Нужно торопиться.

Стараясь быть как можно более тихой, дергаешь ручку еще одной двери.

Ничего не меняется.

Заперто.

Сердце, бьющееся с нереальной скоростью, обрушивается вниз.

Стараешься собрать остатки самообладания.

Кое-как взяв себя в руки, прогоняешь зарождающуюся панику. Времени на страх нет.

У тебя осталось только две попытки.

Наугад выбирая одну из дверей, снова пытаешься открыть. На этот раз тебе наконец-то везет, и дверь поддается.

Оказываешься в огромной гостиной.

Повсюду разбросана мебель, предметы декора и какие-то вещи. Подобная картина вполне смогла бы вызывать в твоей душе печаль и ностальгию по былому спокойному времени, если бы не та опасность, которая все еще преследовала тебя, буквально шагая по пятам.

Стараясь не издать ни звука, закрываешь входную дверь.

Ловко и неслышно ступаешь по полу, огибая препятствия, пытаясь не наступить на что-либо.

Замечаешь еще одну дверь, ведущую вглубь номера. Быстро добираешься до нее, оказываясь в спальне.

Тут царит атмосфера разрушения, а со здешним хаосом не сравниться даже бардак в гостиной. Повсюду разбросаны остатки мебели, какие-то осколки ваз или чего-то похожего и лоскуты одежды, а единственной целой вещью является большая двуспальная кровать, точнее, только каркас от нее.

Прятаться здесь совершенно негде, но времени искать новое убежище у тебя просто нет.

Подгоняемая страхом и ощущением опасности ты закрываешь и эту дверь, для большей надежности подпирая ее остатками антикварного стула.

Сердце стучит как бешеное.

Его биение отдается в ушах, мешая прислушиваться к происходящему за дверью.

Пытаешься выровнять дыхание, но каждый вдох обжигает не хуже пламени. Зажмуриваешься и из последних сил стараешься дышать глубоко и размеренно. Каким-то чудом вскоре тебе удается привести дыхание в норму.

Время тянется слишком медленно, будто нарочно стараясь помучить тебя.

Уровень адреналина в крови понижается, усталость в теле постепенно проходит, уступая место страху.

На нетвердых ногах подходишь к двери и прислушиваешься.

Ни звука, ни шороха, лишь звенящая и давящая тишина.

На секунду позволяешь себе поверить, что опасность миновала.

Но радоваться еще рано.

Слишком рано.

За деревянной поверхностью раздается едва слышный скрип. Затем слышатся почти бесшумные и осторожные шаги.

Паника накрывает с головой.

Пулей оказываешься в глубине комнаты, начиная немигающим взглядом сверлить резную ручку.

Секунды превращаются в вечность.

Какое-то мучительно долгое мгновение ничего не происходит, а затем сильная рука пытается открыть дверь.

Сердце уходит в пятки. А надежда, кажется, навсегда покидает тебя.

Мужчина продолжает свои старания, дергая ручку все сильнее и яростней. Он не дурак, поэтому не отступит.

Он знает, что за этой дверью.

Кто за этой дверью.

Его действия сводят тебя с ума.

Он будто дразнит, прилагая лишь половину усилий.

Будто старается заставить тебя паниковать как можно сильнее.

Его план работает безупречно.

Нервы на пределе. Ты тщетно пытаешься отыскать выход.

Твои глаза перескакивают с одного предмета на другой, стараясь придумать хоть что-то.

Сердце бьется в грудной клетке, словно стараясь вырваться. А в твоей душе только страх.

Паника, вытесняющая все остальное.

Будто в замедленной съемке снова переводишь взгляд на дверь.

Рывок.

Второй.

Третий.

Стул с треском отлетает куда-то в сторону, а в комнате появляется он.

Твой Томас Хиддлстон.

Его грудная клетка вздымается быстро-быстро. Ладони сжаты в кулаки, а глаза, устремленные на тебя, чуть сужены.

Тебе хорошо известно значение этих факторов. Он зол.

Чудовищно зол, хоть и пытается скрыть это.

Вся эта беготня порядком ему надоела.

Видишь, как он пытается взять себя в руки. Как медленно делает шаг в твою сторону. И как чужое существо проговаривает его голосом: – Мисс, вы должны пойти со мной.

От этих слов в груди все сжимается, а к глазам подступают слезы.

Ты все еще не хочешь верить в реальность произошедшего.

Родные черты лица, поведение, голос – все это принадлежит тому мужчине, которого ты знаешь, которого любишь всем своим сердцем. Но эта форма Искателя на нем, чужие слова, слетевшие с губ, и изумрудно-синие глаза с бликами серебра в зрачках будто кричат: это уже не тот, кого ты знала!

Тем временем мужчина делает еще один маленький шаг.

И ты срываешься.

Твоя рука сама по себе тянется за пистолетом, спрятанным на боку под курткой. Трясущиеся пальцы сжимают гладкую пластиковую поверхность рукоятки.

Мужчина напротив вскидывает руку в предостерегающем жесте и произносит нарочито обеспокоенным голосом:

– Мисс, пожалуйста, уберите пистолет. Вы можете себе навредить.

Эти слова заставляют первые слезинки покатиться по щекам.

Зажмуриваешься на пару мгновений, стараясь успокоиться, но почти ничего не выходит.

Пользуясь твоим замешательством Искатель делает еще шаг навстречу.

– Отойди! – выкрикиваешь ты срывающимся голосом, снимая пистолет с предохранителя. – Том, отойди!

Он делает еще шажок, будто проверяя тебя, и проговаривает звенящим от безразличия голосом:

– Это не мое имя, мисс. Пожалуйста, уберите пистолет.

Слезы с новой силой катятся по лицу. Истерика стремительно оплетает тебя своими скользкими щупальцами, заставляя руки трястись.

– Это твое имя! – с яростью и отчаянием в голосе выкрикиваешь ты. – Это твое имя!

– Нет, мисс, – прежним бесцветным тоном откликается он, качая головой.

Внутри образуется ураган эмоций, заставляющий слова сами по себе вырываться наружу.

Сквозь рыдания ты вспоминаешь все. Рассказываешь мужчине о ваших отношениях, о счастливых минутах, проведенных рядом, о всех поездках вместе с ним на гастроли, о романтичных встречах, о знакомстве, о том, как он сделал тебе предложение.

Сбивчивым голосом почти тараторишь все это, наблюдая за реакцией искателя.

За все время на его лице не дрогнул ни один мускул, в его взгляде не поменялось абсолютно ничего.

Тебе не удалось достучаться до запертого в глубине разума сознания.

Паразит в его теле слишком силен.

Все было зря.

Все еще держа пистолет наведенным на Искателя, закрываешь глаза, смаргивая очередную порцию слез.

Твой рассказ не произвел на него впечатления.

Безразличный голос в который раз повторяет:

– Мисс, пожалуйста, уберите пистолет.

Все было зря.

Все было зря.

Зря покинула безопасное убежище.

Зря приехала сюда, наплевав на безопасность.

Зря больше недели выслеживала его, рискуя жизнью будучи на виду у паразитов.

Зря подловила его в темном переулке,завязав разговор.

Ты ведь так надеялась на то , что Тому удалось подавить волю паразита.

Он ведь отличный актер и хорошо мог бы справиться с ролью инопланетного захватчика.

Но серебряный отблеск в его глазах, кажется, навсегда с ужасом отпечатанный в твоем сознании, говорит об обратном.

Твоего Тома больше нет.

Но так не хочется в это верить.

Принять это – значит буквально предать его.

Искатель приближается к тебе еще на два шага.

– Отойди, – полным отчаяния голосом молишь ты.

Он не слушает.

Переводишь руку чуть в сторону, нажимая на курок.

Выстрел.

В стене позади мужчины красуется пулевое отверстие.

Твое действие, кажется, приводит его в шок.

Ситуация полностью патовая.

Ты не сможешь застрелить мужчину напротив.

Ни за что не сможешь.

А он будет выжидать, пока ты не сдашься.

Ты не видишь выхода, потому что выхода нет.

Слезинки одна за одной падают на пол. Надежды больше нет.

Пистолет вываливается из дрожащих рук.

Ты бросаешься к окну, не успев ничего подумать. В голове ни одной мысли.

Стекло под напором твоего тела разбивается на тысячи кусочков, так же, как пару мгновений назад разбилось твое сердце и твоя душа.

Боль, пронзающая тело, ничто по сравнению с тем, что ты успеваешь ощутить за ту долю секунды, когда твое тело соприкасается с землей, а сознание навсегда покидает уже безжизненное тело.

Мужчина, стоящий возле разбитого окна, с неверием смотрит вниз. В его взгляде на секунду проскакивает чудовищная боль, тут же подавляемая холодным безразличием.

Для него ты все лишь мятежник.

Один из тысячи.

И твоя смерть ничего не значит.