Текст книги "Бабочка (СИ)"
Автор книги: Song Viki
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 22 страниц)
Бабочка
POW ГГ
Холодно, сыро, противно, все тело жутко ноет, ключица отдает жуткой режущей болью, и мне сложно открыть глаза. Это тот пучок ощущений, что у меня сейчас имелся. С трудом открыв глаза, нахожу себя в каком-то поле. Каждое движение отдается пронизывающей болью во всем теле, отчего из меня вырывается болезненный стон. Я лежу на холодной и сырой земле, небо пасмурное, и похоже, скоро будет дождь. Отлично, только его мне не хватало. Делаю попытку встать, и боль в левой ключице моментально пронзает меня насквозь, отчего я вскрикнула, но тут же закашлялась. У меня началось кровохаркание ко всему прочему, но это не остановило моих попыток встать, даже с болезненными стонами. Кое-как встав на ватных ногах, я с большим трудом делаю первые шаги, но все тело настолько болит и не слушается, из-за этого я падаю. С глаз текут слезы, не могу никак навести резкость, все размыто, вижу только цвета и легкие очертания, сознание затуманенное и что-то понять очень сложно. Где я? Что произошло? Может это страшный сон? Как бы я хотела, что бы все это мне только снилось, и я сейчас проснулась! Но чуда все не происходило. Что делать? Куда идти? Как вообще идти? Постепенно в глазах проясняется, и я могу более-менее нормально видеть. Взгляд натыкается на мобильный телефон, но нет, он разбит, притом вдребезги практически. Шансов на спасение все меньше. Превозмогая боль и сдерживая кровавый кашель, с дикими стонами, я все же снова встаю. Дорога, где она? Я не вижу ничего кроме поля. Начал моросить дождь. Холодные капли падали на лицо, но мне было настолько больно и холодно, что я этого уже попросту не ощущала. Куда идти? Прямо. Куда-то да выйду. Нарисовалась еще одна проблема – уже вечерело, а значит, еще час, и я перестану вообще видеть куда иду. Если мне суждено сегодня умереть – значит так тому и быть, но пока я могу идти, буду бороться за свою жизнь. Одно знаю точно – нужно найти людей, они помогут добраться до больницы. Тяжелыми шагами, на ватных ногах и с ноющим телом, и промокшая до нитки под начавшимся ливнем, я выдержала дорогу всего в десять минут длинной, и снова упала, не в силах терпеть боль и усталость. Тяжело дыша, я оглянулась. Отлично, в нескольких метрах от меня находилось кладбище, просто супер ситуация, зачем далеко идти? Может сразу туда доползти, так сказать, самообслужиться? Хмыкнув собственным мыслям, делаю снова попытку встать, но она оборачивается неудачей и я падаю на землю. Плакать бессмысленно, но слезы и крики отчаяния сами рвутся наружу. Левой рукой я вообще не могу пошевелить, от этого ключицу будто разрывает на мелкие кусочки, и кровь с новой силой начинает сочится, пачкая и без того перепачканное грязью и кровью еще не так давно бывшее бежевым пальтишко. Шарфа на мне нет, что я замечаю только сейчас, и неприкрытое горло атакует уже ставший родным холод. Без сил падаю на землю снова. Уже не плачу, нет сил даже на это. В голове крутится лишь слова «помогите, я хочу жить». Тихо шепчу эти слова, не в силах больше кричать. Боль постепенно притупляется, холод постепенно делает свое дело, и я начинаю засыпать. Звук дождя немного успокаивает, отчего закрываю глаза.
– Не спать! – слышу над ухом чей-то шепот, но открыв глаза, никого не вижу. Наверное, я схожу с ума, хотя это и не удивительно.
– Ты хочешь жить? – снова слышу шепот отовсюду, но рядом никого не вижу. Странно, но шепот я слышу довольно отчетливо, не смотря на то, что идет дождь. Может это с кладбища кто-то? Оно же не так далеко, мало ли, что там водится.
– Ты хочешь жить? – вновь повторяет шепот но уже как-то более громко, и я снова открываю глаза. Одними губами отвечаю, что хочу жить. Или я уже точно умом тронулась в мир иной, или это сейчас настоящая бабочка порхает передо мной? Белая бабочка, немного больше чем обычные, которых я привыкла видеть. Но мне сейчас было немного не до странной бабочки, не пойми откуда взявшейся весной в такой холод и дождь. Вокруг уже почти ничего не видно, темнеет достаточно быстро, да и я уже достаточно давно в этом поле. Постепенно проваливаясь в темноту, поддаваясь слабости и желанию поспать, замечаю в дали чей-то чёрный силуэт. Это не человек, однозначно. Оно достаточно быстро приближается, и прежде чем полностью провалится во тьму, я успеваю услышать собачий лай. Отлично, не удивлюсь, если здесь и волки водятся.
Тепло, тело практически не болит, чувствую запах трав, и медленно открываю глаза. Я нахожусь в кровати и укрыта теплым одеялом. Вся комната оббита светлым деревом, что делает ее очень уютной, размерами не особо большая, но есть печь, и судя по всему она сейчас обогревает дом. Из мебели здесь присутствует кровать, книжный шкаф, комод, тумбочки, а рядом с кроватью стоит стол и стул. На столе стоит настольная лампа – это единственный источник света в этой комнате, но освещает она довольно хорошо. За окном уже глубокая ночь, но дождь, видимо, все еще идет. Попытка принять сидячее положение отдалась режущей болью в ключице, отчего я мучительно простонала, сама того не ожидая, прикрыла рот рукой. В комнату вошла большая собака, она была черная и с длинной густой шерстью, отчего напоминала какого-то дьявольского пса. Затаив дыхание, я со страхом в глазах уставилась на животное, не спеша подходящее ко мне. Когда же собака уже была возле постели, я зажмурила глаза, ожидая худшего.
– Не бойся, он не кусается, – послышался приятный бархатистый мужской голос приближающийся ко мне. Не уверенно открыв глаза, я встретилась взглядом с незнакомым мне парнем. Его внешность была довольно современной: рыжие волосы с начесом назад, по бокам коротко выстрижено, карие глаза, пухлые губки, серьезное выражение лица. И хотя на нем была свободная спортивная куртка черного цвета с закатанными по локоть рукавами, и того же цвета свободные штаны, я с уверенностью могла сказать что у него крупное телосложение. Крепкий парень, можно так сказать. И тут меня осенило. Кто он вообще такой и что я здесь делаю?!
– Судя потому, как расширились твои глаза, сознание, должно быть, прояснилось, верно? – спокойно спросил незнакомец. Но тут нарисовался еще один нюанс – я только сейчас заметила, что под одеялом на мне только длинная и свободная футболка, и бинт, проходящий от левой ключицы под правой рукой и снова через левую ключицу – по кругу. На меня нахлынула паника, он видел меня голой?! Он трогал меня?! Кто он вообще такой и где я?! С ужасом уставившись на наблюдавшего за мной парня, я рефлекторно взглотнула, сползая все больше под одеяло.
– Да не бойся ты так, – хмыкнул тот, – я тебя спас, между прочим. И так как ты проснулась, тебе нужно выпить это, – незнакомец протянул мне чашку. Терять было уже нечего, как я подумала, поэтому, привстав, взяла чашку, с недоверием покосившись на парня, сделала небольшой глоток. Травяной настой, фу! Он был таким горьким, что меня передернуло и тело покрылось мурашками.
– Залпом и до дна, – кивнув на чашку, сказал незнакомец, что я и сделала, предварительно зажмурившись, будто мне это каким-то образом поможет. Опустошив чашку, скривилась.
– Лекарство вкусным не бывает, – пожал плечами парень, забирая у меня пустую чашку, – а теперь, ложись обратно и отдохни. Тебе сейчас нужен отдых.
Кивнув, послушно легла обратно на подушку и практически сразу погрузилась в царство Морфея.
Проснувшись от приятного тепла на щеке, мечтательно улыбнулась не открывая глаза. Слышу как на улице поют птички, и на душе так спокойно-спокойно, никакие проблемы не беспокоят, хочется и правда забыть обо всем и наслаждаться моментом. Но нет, воспоминания о вчерашнем дне предательски закружились в голове, и боль в ключице нагло напомнила о себе. На лицо падали лучи солнца проникающие через окно прикрытое легкими белыми занавесками. Именно эти лучи и разбудили меня, лаская своими теплом. Судя по всему, сейчас довольно раннее утро. Решив встать с кровати и поискать хозяина дома, на секунду задумалась, а где я вообще нахожусь? Не узнаю, пока не спрошу. Опустив ноги на деревянный пол, рефлекторно приложила правую руку к перебинтованной ключице, встала, и на цыпочках направилась из комнаты. Да, видок у меня был явно весьма и весьма не скромный, что могло бы раньше меня смутить, но в конце концов, этот парень спас меня! В коридоре, в который я вышла, было зеркало почти во весь рост, и я оценивающе на себя посмотрела: растрепанные светлые волосы, местами слипшиеся от крови и грязи; голубая футболка, в которой я почти утопла, длинной еле дотягивала до середины ляхи, и спадала с травмированного плеча, демонстрируя немного испачканный кровью бинт. О, и губа в углу была разбита, когда успела? Стройные и босые ножки с нехилыми синяками в некоторых местах. Странно что я вчера не попереламывала ноги вообще! Столько падать и так идти… Мне бы в душ, что ли.
– Любуешься? – послышалось сбоку от меня, вздрогнув и обернувшись в сторону голоса, заметила парня спасшего меня, его губы были выгнуты в легкую улыбочку, а глаза с интересом наблюдали за моей реакцией. Не зная что сказать, я нервно закусила нижнюю губу. Любуюсь? Скорее оцениваю вчерашний день на себе.
– Тебе еще рано вставать, дуй в постель обратно, – парень кивнул в сторону комнаты из которой я вышла. Состроив недовольную моську, я уже было развернулась послушно выполнить сказанное, но потом вспомнила о душе и снова посмотрела на незнакомца, думая как сказать об этом, и вообще, как к нему обращаться?
– ВонШик, – будто прочитав мои мысли, ответил парень со странной улыбкой на лице, – если тебе нужна ванна, она в конце коридора – налево, полотенце и одежду я принесу. Твоя одежда была мокрой и грязной, поэтому я постирал ее и сейчас все сохнет. Правда, от пули дырки остались. А! И еще, левой рукой шевели по минимуму. С остальным, думаю, сама разберешься, – проинструктировал так званый ВонШик, после, улыбнувшись, скрылся за углом. Вздохнув, я направилась на поиски ванной комнаты. Как он сказал, прямо и направо? Или налево? Так, проверим методом тыка, для начала, пойдем на право. Открыв дверь с правой стороны, я обнаружила небольшую комнатку, закрывать и идти куда планировала изначально, я не очень спешила, начав с интересом осматривать комнату делая шаг во внутрь. Любопытство нередко берет верх надо мной, как и сейчас. В комнате витал приятный запах трав. Из мебели здесь был шкаф-стенка, стол, большое зеркало и что-то немалых размеров накрытое плотной темной материей, но даже по форме оно ничего мне не напоминало, поэтому и предположить не могу, что это вообще. Тут так же имелись книжные навесные полки и отдельный шкаф с книгами у противоположной стенки. На столе стояли свечи, стопка книг, лежали какие-то сухие травы. И вторая половина стола была накрыта темной атласной скатертью, скрывая под собой какие-то предметы. Решив не притрагиваться ни к чему, я стала сдавать задний ход. Комната была темной, свет пробивался сквозь плотные шторы очень плохо, и цвета тут доминировали темные. Стало немного не по себе, странная была атмосфера в этой комнатке. Развернувшись, я едва не вскрикнула, отшатнувшись назад, и упала бы, если бы не придержавший меня ВонШик. Лицо парня не выражало особо эмоций, лишь легкая ухмылка краешком губ и какой-то загадочный взгляд. Как я поняла, он стоял и наблюдал за мной, но когда я обернулась и в испуге заплелась в своих же ногах, успел поймать, поэтому теперь, расстояние между нами было вовсе не большим. Уставившись на парня большими испуганными глазищами, нервно сглотнула. Стыдно. И вот кто меня дернул сюда лезть?
– Ванная налево, – как-то странно улыбнувшись, напомнил ВонШик.
– Извини, я перепутала стороны, – звучит крайне глупо, но это единственное что я смогла выдавить из себя тихим и отчего-то охрипшим голосом, отводя глаза в сторону. Быстро улизнув из комнаты, я закрылась в ванне.
– Полотенце и вещи возьми на полке, увидишь, – послышалось за дверью, а затем отдаляющиеся шаги, глухо отдающиеся по деревянному полу.
Кое-как приняв душ, надела предоставленную еще одну рубашку парня. Видать, у него нет ни сестры, ни девушки. Хотя мне бы стоило подумать, где я вообще нахожусь и кто он вообще. Но какая разница, если здесь меня хотя бы убить не хотят… пока что. Выйдя из ванны, я неуверенно прошлась в сторону другого конца коридора, в поисках хозяина дома.
– Иди сюда, – услышала из комнаты, в которой спала. Зайдя, я стеснительно попыталась натянуть футболку чуть ниже, но длиннее она от этого не стала. В домике было тепло, поэтому я вполне спокойно бегала босиком, хотя возле кровати мне поставили тапочки. Закусив нижнюю губу, подошла к сидевшему ко мне спиной и чем-то шуршавшему парню.
– Садись, – кивнув на кровать, даже не оборачиваясь на меня, сказал он. Послушно выполнив просьбу и опустившись на край кровати, почти перед ВонШиком, я заметила, что перед ним, на столе, был бинт, вата, и несколько разных бутылочек. Подсев ко мне поближе, парень немного склонив голову на бок, посмотрел на меня. Не зная что делать, отвожу взгляд в сторону.
– Нужно сделать перевязку, – сообщил ВонШик, я же вновь посмотрела на него, мол «и что?», а потом, постепенно до меня дошло, чего он ждет. Обняв руками саму себя, я отрицательно покачала головой. Паника-паника!
– Тебе что дороже, потерпеть пару минут, или что бы рана загноилась? – вздохнул парень, вероятнее всего предвидев подобную реакцию, – да и к тому же, чего я там не видел, – как бы невзначай добавил он, отчего я была готова захлебнуться в возмущении и злости, но подавила эмоции внутри себя.
– Я сама обработаю рану, – буркнула я, смотря куда-то в сторону.
– Ага, ну да, перевязку сделаешь тоже сама, – скептически кивнул ВонШик, – давай, перед смертью не надышишься, – хмыкнул тот, и жестом руки показал снять футболку. Посмотрев на него жалостливым взглядом, мол «а может не надо?», в ответ получила кивок – надо.
– Отвернись, – тихо попросила я, парень выполнил просьбу без особых возражений. Сняв футболку, я залезла под одеяло, поудобнее усевшись, закрыла грудь одеялом. Краснея, наверное, пуще помидора, сообщила что он может повернутся. Смотреть на ВонШика я не могла из-за ужасного смущения, поэтому мой взгляд был где угодно, только не на парне сидевшем рядом. Чтобы долго не мучится, старый бинт он ловко разрезал и осторожно снял. Пока ВонШик обрабатывал рану, думала что прокушу себе дырку в губе. Парень вроде и был аккуратен, но свежая рана пекла и то и дело ныла все больше, но сдерживая все в себе, я мужественно терпела. Настало время перевязки. С горем пополам, но перевязать рану и при этом удержать одеяло – удалось. После чего, парень вновь сунул мне чашку с травкой, что я определила по запаху, и кивнув, показывая, что бы я выпила, дождался исполнения этого задания от меня, и забрал чашку.
– Тебе нужно полежать, так что, осторожно оденься и ложись, я скоро вернусь.
Снова безотказно выполнив просьбу, оделась и легла, придерживаясь рукой за болевшую ключицу. Как-то сразу потянуло на сон, и поддавшись этому желанию, я вновь уснула.
Страшный сон
«Открыв глаза, нахожу себя на больничной койке, возле меня сидит Химчан. Хочу спросить что случилось, но какая-то трубка в горле мне препятствует вызывая кашель. Заметив что я очнулась, киллер быстро среагировал – аккуратно вытащил трубку, я словно заново училась дышать, рефлекторно глубоко и шумно вдыхая воздух. Химчан обнимает меня, что-то говорит, но я его не слышу, в ушах гул, и в глазах немного мутно. Вот прибежали две медсестры, быстро то отключая что-то от меня, то подключая, спрашивают о самочувствии, но говорить не могу, по-прежнему ощущение что в горле что-то мешает. Когда они уходят, смотрю на Химчана вопросительным взглядом, в голове почему-то один вопрос «где он?». Сжимая мою руку, парень заботливо поправляет одеяло, говоря, что все обошлось и все позади. Но что-то на душе так неприятно зудит, будто так и кричит что это еще не конец. Теплые ладошки сжимают мою руку, от этого немного легчает. Все тело жутко ноет, чувствую какую-то тупую боль в щиколотке. В палату заходит Сиэль, ободряюще улыбнувшись, вручает стаканчик с кофе Химчану и спрашивает про самочувствие. Но что-то мне подсказывает, что улыбка ее натянутая, в глазах ведь тревога вовсю бьет. Пытаюсь что-то сказать, выходит не очень, но я старательно пытаюсь совладать со своим ртом, которым мне почему-то тяжело управлять, будто онемевший.
– Что произошло? Где… – язык заплетается, но прогресс на лицо.
– Ты не помнишь? Вы попали в аварию и… – начала было Сиэль, но Химчан почему-то слегка пнул ее локтем, наивно полагая, что я не замечу, и девушка замялась немного, – и в связи с аварией, ты здесь, вот, – какой душевный и красочный рассказ, прям за душу!
В палату зашел Джун, на нем лица не было, даже не обратив на меня внимание и стараясь прятать глаза под челкой, парень что-то шепнул Химчану, отчего тот прикрыл глаза и одной рукой взялся за голову. Каштанка поспешил выйти, предварительно посмотрев на Сиэль и отчего-то отрицательно покачав головой. Блондинка бы рухнула на пол, но руками удержалась за кушетку. Лицо у девушки было шокировано, а с глаз покатились слезы.
– Что случилось? – прохрипела я, чувствуя неладное, – где он? Где Хиро?! – будто догадываясь о чем-то очень нехорошем, я преодолеваю боль и сажусь на постели.
– Ты только не нервничай, ладно? – попыталась меня успокоить Сиэль, безуспешно стараясь улыбнутся, но с глаз предательски текут слезы, казалось, будто она это себе говорит. Выдернув с руки капельницу, и сорвав с себя датчики ведущие к каким-то аппаратам, вскакиваю с кровати, я упала бы, так как ноги не держат, но Химчан подхватил.
– Успокойся, с ним все в порядке, – врет, явно врет Химчан, усаживая меня обратно на кровать. Откуда взялись силы – понятия не имею, но вырвавшись, выбежала в коридор, и заплетаясь в собственных ногах, опираясь о стенку, едва не падая, движусь по направлению к сестринскому посту, дабы спросить… а что спросить? Как его зовут? Как по волшебству, взгляд натыкается на Джуна сидевшего напротив реанимации в том конце коридора.
– Что ты творишь? – слышу голос Химчана позади, но проигнорировав, ламанулась что есть силы к Джуну. Должна признать, у страха глаза велики, поэтому, не смотря на свое состояние, я довольно быстро добегаю до своей цели. Запутавшись в собственных ногах, снова падаю, но почти вовремя меня ловит на себе Джун.
– Ты сумасшедшая?! Какого лешего тут делаешь?! – на меня уставилась пара ошалевших карих глаз.
– Где он? – как в бреду, практически беззвучно повторяю я. В глазах потемнело, ноги не слушаются, со стороны я точно выгляжу как сумасшедшая высшей категории.
– Ты чего за ней не смотришь?! – поднимая мое обмякшее тело, с некой злостью и возмущением прикрикнул Джун на подбежавшего Химчана. Но я перестаю их слышать, мысли лишь о нем, лишь об одном Бога молю, пускай он живет. Душа словно в клочья разрывается, хочется кричать и плакать, но все что я сейчас могу – это висеть безжизненным телом на руках у Каштанки.»
Проснувшись в холодном поту, я резко приняла сидячее положение и попыталась понять где нахожусь. Сердце колотилось в испуге, дыхание было учащенным, но до моего осознания довольно быстро дошло, что это был сон. Всего лишь реалистичный и страшный сон.
– Кто такой Хиро? – вдруг слышу голос сбоку, от неожиданности едва не вскрикиваю. Повернув голову в сторону голоса, нахожу сидящего рядом с кроватью ВонШика.
– Напугал, – выдыхаю я, – не важно, знакомый… был.
– Почему был? Ты уверенна, что это просто знакомый? – как-то странно улыбнулся парень, слегка склоняя голову на бок.
– Потому что мы больше не увидимся, и да! Да! Я уверенна! – ложусь обратно на кровать и накрываюсь одеялом, отвернувшись от ВинШика.
– Кто знает, что нам судьбой-то предначертано. А я вот не уверен, – как-то игриво парировал он, – тебе было страшно, что ты его потеряла.
– Что? – оборачиваюсь к нему, – я говорила что-то во сне?
– Во сне, – как-то задумчиво повторил парень, – как думаешь, сны действительно имеют привычку порой сбываться?
– Ну, – задумалась я, – да, бывает такое, а что?
– А если они сбываются, что это может значить? – будто пытаясь подтолкнуть меня на какую-то мысль, вновь спросил собеседник.
– В смысле? Наверное, предупреждение, какое-то, – продолжаю пытаться понять, что он хочет этим сказать.
– Предупреждение, – кивнул ВонШик, – или же это может быть ответ нашего подсознания на какой-то вопрос. Если на примере, смотри: ты говоришь, что некий Хиро твой бывший знакомый, верно? – я киваю в ответ.
– Но если бы это было так, разве ты бы проснулась в ужасе от пережитого в так называемом сне?
– П-причем здесь это? Просто сон приснился мне страшный, понимаешь, страшный сон, и все! – мне стало как-то неловко, и я начала пытаться отрицать очевидное.
– Это не сон, – спокойно сказал ВонШик.
– К-как не сон? Ты о чем сейчас? – смотрю на парня как на больного.
– Вот так, – пожал он плечами, – если ты не примешь во внимание увиденное только что, так все и будет, – я лишь насмешливо фыркнула, но задумалась.
– Как думаешь, как я тебя нашел? Ты не думала вообще о том, кто я, где ты вообще находишься, нет? – обижено шмыгнув носом, отрицательно качаю головой, уставившись куда-то себе под нос.
– Ну, раз тебе это не интересно, – начал было парень вставая.
– Йа! Ты мне разве не расскажешь? Ты же уже начал вроде? – удивленно уставившись на него, с возмущением спросила я.
– Раз ты не спрашивала – значит тебе не интересно, – снова пожав плечами, ВонШик встал, – идем, или ты с голоду помереть хочешь?
Я и вовсе забыла, что нужно есть, но стоило увидеть еду, как желудок напомнил, что он мне не для лишнего веса дан. Хотя это еще вопрос. После ужина, я решила допросить ВонШика, раз уж начал, пусть изволит рассказать до конца. На мое удивление, парень довольно быстро согласился ответить на мои вопросы. Сделав нам чай, и выставив на стол пиалу с печеньем, он сел напротив и посмотрев в мои глаза, задал неожиданный вопрос:
– Ты веришь в жизнь после смерти?
– Да, – я ответила практически не задумываясь.
– А в призраков тоже веришь? – я кивнула. Уж что-что, а в это я верю точно. Моя прабабушка была целительницей, к ней ходило все село, и даже иногда приезжали люди из других поселков. На то время, в это больше верили, чем сейчас. Когда она умерла, мне было четыре года, но я до сих пор помню, как она приходила ко мне по ночам. Тогда я была ребенком, но мне не было страшно, она сидела со мной в комнате до тех пор, пока я не засну. Можно было бы списать это на детскую фантазию, но я не хочу, я хочу верить, что есть жизнь и после смерти.
– Я медиум, – сказал парень, спокойно попивая чай. Не знаю, в это мне почему-то верить не хотелось, но перебивать не стала.
– К тебе меня привела бабочка. Место, где ты лежала, находится минутах в сорока отсюда. Сейчас, там не ходят люди, крайне редко проезжают машины, и кладбище там старое, заброшенное. На самом деле, твоя жизнь должна была оборваться еще там, от пули в лоб, – он сделал паузу, и посмотрев в сторону окна, продолжил, – но пистолет заклинило, и тебя просто бросили, так как эти люди спешили куда-то. Можно сказать, тебя спасло чудо, – я замерла. Заклинило пистолет? Снова? Где-то я это уже видела.
– Почему, – тихо спросила я, затем повторила, но уже громче, – почему его заклинило?
– Знакомо, правда? – улыбнулся ВонШик краешком губ, – я знаю, что однажды, тебе такое чудо уже спасало жизнь. Но знаешь, возможно, это совпадение, а возможно, у тебя хороший ангел Хранитель, – улыбнулся чуть шире парень.
– Что было дальше? – сделав глоток горячего чая, спросила я.
– Так или иначе, тебе попросту повезло. Ко мне прилетела бабочка, она просила идти за ней. Взяв Абая, – парень кивнул на лежавшую у его ног черную овчарку, – мы последовали за ней. Если бы не моя интуиция, или же любопытство, не важно, если бы не то странное чувство внутри толкавшее идти целых сорок минут за мотыльком, я бы еще после первых десяти минут пути бросил бы эту затею. А там, Абай нашел тебя быстрее чем я. Сейчас мы в поселке, до Сеула отсюда километров семьдесят.
– А как я здесь оказалась, ты телепортировал нас? – с нескрываемым восторгом спросила я. Такое чувство было, что мне просто историю какую-то рассказали, вовсе не имеющую отношение не то что бы ко мне, а вообще, к реальности.
– Увы, мне пришлось тащить твою тушу на себе, – как-то обреченно вздохнув, ВонШик отпил немного чая из своей чашки.
– Пф, так говоришь, будто я тонну вешу, – обижено фыркнула я.
– Ну, тонну не тонну, а попробовала бы ты протащить такой вес на себе сорок минут по корявым дорогам и лесам, при этом в дождь и ночью.
– А что это за бабочка такая была? Это кто-то с кладбища мне помог? – спросила я, и с нетерпением поерзала на стуле в ожидании ответа.
– Да, именно оттуда тебе бы и помогли, – с сарказмом усмехнулся ВонШик, – тебе виднее. Может, эта бабочка для тебя что-то значит, может подсказка, ассоциация с человеком, которого ты в том момент хотела видеть. Это вполне мог быть твой ангел хранитель принявший образ мотылька, но только образ не берется из неоткуда, так что, это уж ты сама должна знать, почему бабочка.
– А, – вспомнила я, – откуда ты знаешь, что мне приснилось?
– Пускай это останется тайной, – улыбнулся парень, и допил свой чай. Повисло недолгое молчание. Уставившись в одну точку, я обдумывала полученную информацию, пыталась переварить все и найти ответы на оставшиеся вопросы.
– Хочешь раскину тебе карты? – вывел меня из раздумий внезапный вопрос.
– Карты? – с неким недоверием покосившись на собеседника, уточнила я, на что парень кивнул. Я никогда в это особо не верила, разве что в детстве, с девчонками баловались, на женихов гадали на картах, кофейной гуще, на свечках, но все это было лишь детским баловством, поэтому серьезно я к этому никогда и не относилась, не верю попросту.
– Ну, раскинь, – с некой насмешкой сказала я, пожав плечами.
– Не веришь? – улыбнулся ВонШик, достав из кармана штанов колоду таро. А вот эти карты, меня всегда пугали. На них всегда были красочные картинки, порой странные. Такие карты были у моей прабабушки и бабушки, но они всегда запрещали мне их трогать, поэтому я лишь однажды держала их в руках, когда тайком проникла в комнату бабушки что бы поиграться этими картами. Как это мне нельзя их трогать? Если мне что-то нельзя – значит можно. Но когда я рассмотрела все карты, желание играть с ними отпало само собой.
– Вообще да, но именно эти карты, я побаиваюсь. Мне говорили, что если гадать на них, можно судьбу прогадать.
– Это если ты сама гадаешь, из любопытства. Сейчас, я сам предложил, потому что мне захотелось посмотреть, что тебя ждет, – улыбнувшись, он пару раз по тасовал карты, и начал расклад.
– Парень-гадалка, это что-то новенькое, – хихикнула я.
– Тебе все равно никто не поверит, – пожав плечами, улыбнулся ВонШик.
– Да ладно, что ты, один такой, – улыбнулась в ответ я.
– Укажи пальцем на любую карту, – попросил парень. Не задумываясь, ткнула на центральную.
– Это фортунка, ее мы откроем в самом конце, и раз ты выбрала эту карту, надеюсь, фортуна тебе улыбнется.
– А что от этой карты зависит? – поинтересовалась я.
– Фортунка – это центр всего расклада, она может перекрыть как все плохое, так и все хорошее что выпало до того как ее открыли.
– То-есть, это в какой-то мере испытание на везение? – уточнила я.
– Нет, не совсем так. Но сейчас это не имеет особого значения, давай лучше продолжим, пока есть время.
– Время?
– Первая карта – влюбленные. Скоро тебе придется делать выбор между кем-то. Есть два человека которые к тебе неравнодушны, возможно, они знакомы и соперничают между собой, считают, что победителю ты достанешься как ценный приз, но выбор все равно стоит за тобой. Еще, это говорит о том, что ты неуверенна в своих чувствах, ты чего-то боишься, отговариваешь себя. Однако, один из этих двух, действительно тот человек, который, можно сказать, предначертан тебе судьбой. В скором времени тебя ждет что-то романтичное и то, что подарит много радости, – парень открывает карту лежащую рядом и продолжает, – вполне возможно, что-то помешает случиться этому в скором времени, то-есть, оно все равно будет, но позже. Тебе стоит остерегаться воды, может случится что-то нехорошее. Тебя ждет трудное испытание, – ВонШик открывает карты по какому-то непонятному мне порядку, и толкует каждую из них.
– Возможно, тебе придется балансировать на грани между жизнью и смертью, или же что-то случится с дорогим тебе человеком, но виновной в этом не будешь, хотя карта говорит, что ты будешь убеждать себя в обратном. Вполне возможны потери. Карта Луна – в твоей жизни грядут резкие перемены, ты к ним не будешь готова, даже план действий придется строить сразу на ходу. У тебя будет человек – друг, который будет помогать. Возникает картинка, будто все как полосами – черное, белое, черное, белое, и промежуток невелик между ними. Но если ты сделаешь всего один правильный выбор, весь путь ты пройдешь намного легче, чем если ошибешься уже в начале.
– А как мне узнать, какой выбор правильный, а какой нет, – спросила я, с опаской глядя на последнюю оставшуюся нераскрытой карту – фортунку.
– Не слушай мозг, принципы, забей на свои моральные устои и слушай только сердце, – только парень притронулся к последней карте, как нас отвлек стук в дверь. ВонШик пошел открыть, я же осталась сидеть, и заворожено смотреть на нераскрытую карту. Было страшно, что же под ней кроется? Столько всего сказано было, вроде и хорошо и плохо. Я как-то не сильно задумалась об услышанном, меня больше тревожила фортунка.
