Текст книги "О Шторах, Невезении и Кексах (СИ)"

Автор книги: Somaelina30

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

В южной части Англии, в самой глубине старого леса национального парка Нью-Форест, располагался величественный особняк четы чистокровных волшебников.

Защищенный всевозможными заклинаниями и чарами сокрытия, шикарное поместье было обсажено густыми тисами, за которыми скрывался круглый фонтан из белого мрамора. Большая территория охранялась высоким забором из чугунной решетки. Массивные двери главных ворот внушали редким, посторонним наблюдателям некую подобострастность за счет мрачно напускных ассоциаций с главным входом в городское кладбище.

Сам дом представлял из себя четырехэтажное здание с небольшими, симметрично расположенными башнями. На первом этаже располагалась кухня и подсобные помещения, где целыми днями трудилась дюжина домовых эльфов. На втором находилась большая трапезная, регулярно принимавшая высокопоставленных гостей, а часть третьего этажа занимала легендарная библиотека благородного семейства волшебников. Остальная площадь просторного поместья была разделена на гостевые и комнаты отдыха.

Жизнь в таком месте располагала к более спокойному течению дел. Все казалось относительно беспечным и заразительно благополучным, если не считать собраний кружка Пожирателей Смерти. Сплетни в волшебном мире имели более существенное влияние, усиливая и нагнетая нелепыми сказками о безумствах, что творились в Малфой Мэноре с возрождением Темного Лорда.

И только одной особе данный факт никак не мешал вести вполне приятную, наполненную выгодными перспективами, деятельность. Джиневра Уизли облокотилась руками на широкий подоконник высокого окна, наслаждаясь вкусом свежеиспеченного кекса с ягодами.

Она работала в поместье Малфоев уже больше полугода и до сих пор не могла поверить в сказочно удачный случай или судьбоносное стечение обстоятельств, которые привели ее сюда. Учитывая вечное невезение и патологическую склонность к сумбуру, как в собственном семействе, так и в школе, Джинни решила навсегда изменить свою жизнь. Она устала от нищеты и запаха пережаренных пирожков, что готовила каждые выходные Молли Уизли.

Будучи прекрасной домохозяйкой, мать девушки оказалась слишком беспокойной, нетерпеливой особой. Не было точно известно, то ли она специально создавала вокруг себя излишнюю суматоху, то ли это было особой чертой характера, чтобы привлечь к себе как можно больше внимания.

Джинни доела десерт и поправила светлый фартук своей униформы. Она совсем не жалела о том, что покинула Хогвартс. Ей сполна хватило стыда за поведение братьев, за постаревшие и выцветшие наряды, которые приходилось перешивать самой для создания более приличного образа.

После смерти всеми любимого Альбуса Дамблдора, девушка поняла, что нужно кардинально менять собственную жизнь. Время никогда не стояло на месте, а война и долг перед друзьями, вместе с обостренной совестью, требовали сделать выбор. Она предпочла безучастность и обособленность. Разумеется, такой расклад не устроил родителей, которые не одобрили решение дочери устроиться на работу к своим главным врагам.

«Женщина должна работать только дома и для мужа.»– упрямо тараторила хозяйка обветшалой Норы.

Но участь измученной домашними хлопотами и частыми родами женщины не прельщала молодой гриффиндорке. Ей хотелось жить, без заурядного деления вселенной на добро и зло. Не пересчитывать каждый раз жалкую горстку кнат в застиранной тканевой сумке, когда требовалось что-то купить и перестать морщить нос от тошнотворного запаха застарелых вещей в комиссионке.

«Абсолютно нормальные желания для не тронувшейся умом.»

Джинни никогда не осуждала родные стены небольшого дома, в котором выросла. Но собственная комната для прислуги поражала изыском мебели, огромной, по меркам девушки, ванной и приятными, бежевыми тонами.

В день запланированного побега из школы, гриффиндорка углубилась в чтение свежего выпуска «Ежедневного Пророка». В рубрике предложений о работе, она наткнулась на объявление о поиске помощницы по хозяйству для чистокровной леди. Питание и жилье предоставлялись, но выходной был всего один. Однако, на такое выгодное предложение никто не откликался, завидев в последней строчке адрес места работы.

Удивлению леди Малфой не было границ. Прежде спокойная, красивая женщина с царственной осанкой, быстро хлопала накрашенными ресницами, когда на пороге Малфой Мэнора появилась представительница чистокровного рода предателей. Даже ее напыщенному муженьку Люциусу пришлось пару минут приводить шестеренки своего разума в нормальное русло.

Жизнь Нарциссы оказалась малопримечательной, пресно-сладкой чередой дней, наполненных заботой о единственном сынке-засранце. Для самоудовлетворения и хоть какой-то показной активности, женщина занималась рисованием и садоводством. Поначалу, Джинни маялась из угла в угол, с трудом привыкая к размеренности и неторопливости в чертогах бесконечно большого дома. Высокие потолки, исполинские стены и белоснежные колонны душили своей монументальностью, а качественная еда поспособствовала наращиванию мяса в груди и бедрах.

Общение с аристократкой, у которой был весьма кроткий и мягкий нрав, так сильно понравилось слишком живой и неугомонной Уизли, что было принято решение о начале уроков по этикету для настоящей леди. В голове девушки обрисовывались идеи получения примерного воспитания для выхода в совсем другое общество.

Неподвластное веяниям современности, но зависимое от репутации.

Немногословность Нарциссы сглаживалась болтливостью и неуместными вопросами ее помощницы. Только в дни прихода соратников Темного Лорда, Джинни уходила к себе в комнату, по настоянию аристократки.

Волдеморт являлся ужасным и бесчеловечным волшебником. Слишком могущественным и очень страшным. Он жаждал власти и погибели для всех магглов. Описывать его можно было до бесконечности и все равно, итог таких рассуждений сводился к истории о палке и двух концах.

Джинни не забыла ситуацию с дневником и призраком Тома Риддла, но старалась не зацикливаться на этом. Можно было предъявить Лорду за попытки ее убить, но по сути, она сама на добровольной основе помогала ему, делала пакости, училась говорить на парселтанге и впервые неумело флиртовала.

«Да этого черта из блокнота можно смело записать, как своего первого и бывшего! Будь он неладен!»– Джиневра выпрямилась, проводив взглядом уходящее солнце.

По неизвестным законам мироздания, почти для всех женщин, их первые бывшие парни являлись отъявленными козлами, которых нельзя было упомянуть без ругательств. Все, как на подбор для конкурса «Самый несносный гавнюк».

Джинни потянулась с легким зевком и подошла к двери, надеясь услышать что-то интересное. Ее распирало от безделья на безрассудность и какой-то спонтанный порыв.

– От книг уже голова вянет. – пробурчала с недовольством девушка и посмотрела на стопку старых фолиантов.

Собрание Пожирателей Смерти длилось уже два часа, а ей не терпелось выйти и напомнить домовикам о своем существовании..

Эльфы недолюбливали Джинни. И дело тут было не в сложности ее характера, наоборот, она всегда улыбалась и старалась расположить к себе. Только до безобразия странная способность гриффиндорки вечно находить себе приключения на хорошенький зад, оборачивалась кучей проблем для всех обитателей большого дома.

Даже блины, над которыми Джинни корпела у плиты на завтрак, получались весьма своеобразными. А если быть точнее, ни черта не съедобными.

К сожалению, дело не ограничивалось только приготовлением пищи.

Исправно работавшая плита тоже ополчилась на нее, то теряя, то увеличивая напор газа в конфорках, а сковородки магическим образом покрывались слоем черной, вонючей гари за секунды.

Любое ее вмешательство встречалось перепуганными, эльфийскими глазами и искренним недоумением хозяйки поместья.

– Надеюсь, папаша Драко успел хорошенько напоить этих бандарлогов. – усмехнулась Джинни и открыла дверь комнаты.

Она вышла в коридор, желая подыскать себе более полезное занятие, чем наматывание кругов по комнате.

***

Третий этаж чаще всего пустовал, хотя сюда часто поднимался новый директор Хогвартса, Северус Снейп. Мужчина осторожно проходил в сторону библиотеки, где позволял себе снять безэмоциональную, каменную маску. Находиться среди чистокровных фанатиков и психов стало настолько противно, что появилась регулярная изжога, а целая орда глупой детворы в Хогвартсе так и норовила казнить всеми известными способами.

Мужчина сел в кресло возле камина и протяжно выдохнул.

«Даже Златопуст Локонс был более успешен в области актерского мастерства.» – с горькой иронией подумал Северус и взмахнул палочкой, притягивая к себе старую книгу.

Хитрозадому идиоту повезло стать простым идиотом, случайно наложив на самого себя чары забвения.

Зельевар недовольно хмыкнул, рассматривая слабое пламя огня в камине. Изобразить из себя дебила показалась ему нереально трудной задачей, особенно в окружении инфантильных мужланов-обиженок и психованной истерички Лестрейндж.

Его краткое уединение оборвало острое предчувствие опасности. Знакомый холодок прошелся по позвоночнику, мгновенно надавливая на виски легкой болью.

Широкая дверь библиотеки плавно раскрылась магией, пропуская высокого, худого волшебника в длинной, темной мантии.

– Милорд. – пробормотал зельевар, быстро поднявшись с места и склонив голову.

– Я прервал твои размышления, Северус…– мягко прошипел Темный Лорд. Он проплыл вперед, пристально рассматривая своего верного слугу. – Нам нужно поговорить о том зелье, что ты приготовил для меня.

– Конечно, господин. – Северус расправил плечи, но по прежнему смотрел на пламя, концентрируя поток своих мыслей. Наблюдать за полу змеиным монстром было слишком невыносимо и усиливало приступ мигрени. – Я усовершенствовал формулу стандартного оборотного зелья, но еще не проводил тестирования, так как оно вышло слишком концентрированным и точное время воздействия неизвестно.– зельевар не брался судить причину столь неожиданного приказа возрожденного Лорда. Тот никогда не выказывал желания изменить собственный облик, который со временем стал еще более отталкивающим.

«У него должна быть слишком веская причина, чтобы опуститься до уровня взбалмошного невротика, страдающего комплексом неполноценности.»

– Здесь не самое удобное место. – тихо произнес Волдеморт, медленно перемещая свой кровавый взгляд на высокие книжные полки.– У книг тоже есть…уши. – он развернулся, уходя прочь, но оставив после себя могильный запах смерти.

Северус опустил глаза и молча последовал за ним.

Как и большинство сказочных злодеев, Темный Лорд придерживался определенной логики в психологической подаче себя, как лидера и главного врага свободы для волшебного мира.

Комнату отдыха, этот незримый представитель жуткого бессмертия, предпочел в самом дальнем и затемненном месте, дабы малейшие лучики солнечного света не оскорбили унылую серость его новой кожи.

Двое мужчин уже подходили к мрачным апартаментам, когда до их ушей дошли звуки непонятной возни. Массивные, деревянные двери были раскрыты, а хлопки трансгрессии нарушали поток возмущений неизвестной особы.

– Я же просто хочу показать, как надо правильно цеплять шторы на кольца. Не надо со мной спорить! – Джинни потянулась корпусом тела и слегка наклонилась, чтобы поддеть тяжелую ткань и закрепить шелковой лентой на массивном карнизе. – Надо вдевать через одно кольцо, а те, что останутся свободны, обвязать ленточками.

Девушка стояла на весьма шаткой приставной лестнице, пытаясь отобрать темно-синюю ткань из худеньких рук перепуганного эльфа. Учитывая почти шестиметровую высоту, ей приходилось искать равновесие под наклоном собственного тела.

– Если погасить свет, то здесь станет темно, как в подземелье! И какому придурку понадобилось делать из комнаты склеп?! – гриффиндорка запыхалась, но упрямо отстаивала свою правоту, не замечая вошедших гостей.

Северусу, по привычке верного соратника, пришлось обогнать Волдеморта, чтобы создать эффект его храброго стража. Мужчина вышел вперед, вытянув правую руку с волшебной палочкой и замер, раскрыв рот от неожиданности.

Усталые глаза четко сфокусировались на выпяченной вперед заднице, пришедшей в реальность из самых горячих и страстных грез. Снейп был взрослым мужчиной и успел насмотреться на достаточное количество женских прелестей, но именно эти округлости вызвали в его груди настоящую бурю, распространяя по телу восторг.

Помимо цветущих ягодиц, призывавших к громким шлепкам и тщательному изучению, ножки служанки были одеты в черные чулки, а подол простого трикотажного платья задрался непозволительно сильно.

«Великий Мерлин! Судьба сегодня явно благосклонна!» – подумал зельевар, узнав голос молодой чертовки.

Ее яркие волосы, красиво убранные наверх, блестели в приглушенном свете свечей, а руки тянулись к шторам, которые так старательно прогладил после стирки домовик.

– Говорю тебе, отдай! Я лучше сделаю…– Джинни сдула со лба пламенеющий локон, совсем не ощущая затылком пристальные взгляды волшебников.

Темный Лорд хотел лично расправиться с глупой пташкой, посмевшей вероломно осквернить выбранные им покои. Он уже приготовился к привычной мере наказания в виде непростительного заклинания, но резко остановился, не успев поравняться с зельеваром.

Красные глаза взяли под прицел женский зад и тупо прожигали дыру, прямо в самой середине.

«Какая…наглость…» – с изумлением подумал Лорд, чуть наклонив голову набок.

Угол картинки поменялся в более привлекательную сторону. Возрожденный волшебник счел такой момент слишком неожиданным и весьма странным. Он уже давно не проявлял интереса к плоти и не планировал его вообще проявлять. Однако увиденное, весьма приятно ласкало его злодейский взор.

– Отдай, я сказала! – Джиневра ухватилась двумя руками за ткань и опиралась на ступеньку всего одной ногой.

«Ну конечно Уизли…» – Северус изогнул бровь, чувствуя прилив аппетита.

Женские ягодицы продолжали покачиваться, а замеченный кусочек резинки тонких чулок дразнил к использованию магии, чтобы приподнять платье до конца.

Только у одной выпускницы Гриффиндора были весьма запоминающиеся формы. В отличии от своих непутевых братьев, девица Уизли стала лучше по всем параметрам. Она не только являлась довольно красивой особой с милыми ямочками на щеках, но и не раздражала Снейпа, как другие представители «неугомонной шайки».

«Ух, она далеко пойдет…» – предрек Северус начиная испытывать неудобство в штанах.

– Мисс Уизли…– зельевар решил прекратить столь эротичный балаган, потому что Темный Лорд совсем ничего не сказал по этому поводу, продолжая зрительно измерять упругую округлость.– Немедленно спускайтесь! – он поднял вверх палочку, чтобы успеть выпустить заклинание.

– Ой! – дернувшись от испуга, завизжала Джинни и сильнее зашаталась на ступеньке.

Эльф сорвался вниз вместе с грудой тяжелой ткани. Северус хотел подоспеть вовремя и поймать неуклюжую девушку, но его с головой накрыло шторами, а горячей гриффиндорке повезло рухнуть на самого страшного волшебника всех времен.

– Твою мать! – она закричала от страха и плотно закрыла глаза при падении.

Приземление было вполне терпимым, не считая того, что в порыве шока Джинни крепко прижала к себе лысую голову мужчины, вернее, обрушила на его лицо теплоту своей груди.

Она упала на Лорда и повалила его с ног. Деревянная лестница с грохотом опустилась рядом, задев ногу запутавшегося в ткани зельевара.

Два домовика молча переглянулись и бросили скомканную, тяжелую ткань на волшебника. Поняв, какие последствия грядут по вине рыжеволосой смутьянки, эльфы синхронно щелкнули пальцами, исчезая после короткого хлопка.

– Ох, простите! – Джинни неуверенно раскрыла глаза и подняла голову, еще прижимаясь к лежавшему на спине волшебнику. – Я так испугалась…

Волдеморт запыхтел, пытаясь избавиться от душившей его плоти. Абсурдность ситуации была в том, что негодница продолжала лежать на нем, не позволяя избавить лицо от мягких, душистых сисек.

Он не планировал умирать, даже будучи под молодой женщиной. Худые, но сильные руки резко обхватили девушку за талию и дернули от себя. Она приподнялась и уселась на него, удерживая мантию в кулачках. Глаза блестели, губы раскрылись в шумном вдохе, на щеках появился румянец.

Само очарование, достойное колдографий в мужском журнале для магов.

– З-здрасти.– пробормотала Джинни, смотря в пугающие, необычные глаза Темного Лорда.

Мужчина поджал губы и, как бы случайно, посмотрел на вздымавшуюся от частого дыхания грудь. Простая плоть, скрытая под тонкой тканью, угрожала его намерениям в отношении этой негодяйки.

Теплая, упругая, с розовыми сосками…

Звуки ругательств и возни под шторами отвлекли Лорда, возвратив его разуму могильный холод и быстро выстраивающуюся цепь рациональности.

Издав протяжное шипение, Темный Лорд сбросил с себя гриффиндорку и резко поднялся на ноги. Ему пришлось опереться одной рукой за угол рабочего стола, дабы твердо устоять на ослабевших ногах.

– Северус! – проговорил Волдеморт, направив палочку на Джинни.

Она слабо замычала от грубого толчка и боли в локтях. В этот раз платье и фартук обнажили бедра впереди, позволив возрожденному волшебнику увидеть розовые трусики.

«Возмутительно!»– подумал Волдеморт, чувствуя прилив слюны во рту.

– Милорд! – зельевару удалось выбраться из ловушки синей ткани и посмотреть на своего повелителя. Его отросшие черные волосы были взъерошены, придавая бледному лицу с крючковатым носом весьма забавный вид.– Вы в порядке?!

– Так это вы меня напугали?! – Джинни поднялась и поправила свою одежду. Она с возмущением посмотрела на профессора, положив руки на талию. – А если бы я сломала себе ноги при падении?! – девушка заметила лежавшую на полу лестницу и большую груду ткани, которую нужно было опять гладить.

– Ты…– Лорд очень быстро разозлился. Ему нужно было это сделать, для подтверждения своего статуса, который, похоже, совсем не волновал эту девицу.– Кто такая? – он взмахнул палочкой, заставив Уизли посмотреть на себя.

Волшебник хотел подойти ближе и по привычке грубо схватить ее за горло, как делал это со всеми обидчиками, врагами и пленниками.

– Ой! – гриффиндорка всплеснула руками и сама подбежала к возрожденному Лорду. – У вас дырка на мантии и шов разошелся, – она встала перед ним на колени и потянула темную ткань на себя. – Сейчас я все починю. Представляете, мне удалось овладеть беспалочковой магией, правда выходит только с бытовыми чарами…

Волдеморт раскрыл тонкие губы и посмотрел на чертовку округлившимися от шока глазами. Ему опять пришлось опереться рукой о стол, когда ее лицо оказалось непозволительно близко к его промежности. У него даже не нашлось слов, чтобы выразить свое возмущение и недоумение.

Северус Снейп стоял, как вкопанный, желая протереть глаза от неверия тому, что происходило сейчас. Мало того, что эта девчонка устроила показательное шоу со своей задницей в главной роли, так теперь, ему чудилось, будто она, как похотливая бестия, собралась продемонстрировать Темному Лорду свои умения в области оральных ласк.

«Мерлинова борода…»

Она просто так водила ладошкой по бедрам возрожденного волшебника, словно специально дразнила перед тем, как наброситься на его член губами и языком.

«Интересно, он себе вообще член сделал при обряде возрождения?»– Снейп поморщился от столь глупого вопроса, возникшего у него в голове.

– Расслабьтесь, будет немного щекотно…– Джиневра нахмурилась и сосредоточилась на порванной линии шва, проведя по нему ладонью. Поврежденные нити плавно соединялись, но требовалась высокая концентрация. – Профессор, соберите пожалуйста шторы в одну кучу, я их унесу, когда закончу.

Темный Лорд все еще смотрел на девушку, не скрывая эмоций на гладком лице. Она слишком вольно и даже нагло позволила своим пальцам обхватить его колено через ткань мантии, а потом поднялась выше, к бедрам и…

«Да как она вообще осмелилась?!»

Эту странную идиллию нарушило громкое появление мадам Лестрейндж в компании Антонина Долохова. Женщина часто дышала от торопливого бега и беспокойно вертела кривую палочку в руке. Пожирателям Смерти пришлось поспешить на помощь, после сильного грохота, возникшего от падения девушки с лестницы.

– К-какого…– Беллатриса откинула пушистые пряди волос назад, чтобы лучше увидеть представленную картину.

Позади нее, как для подтверждения невозможной ситуации, слегка присвистнул Долохов, наблюдая за замершим на месте Лордом. Он все еще держался рукой за стол и смотрел на девушку у своих ног. Часть ее головы была скрыта мантией, а рука быстро двигалась по одной и той же траектории в возвратно-поступательном ритме.

Джинни начала злиться, потому что безумно переживала, что ей не хватит своего магического потенциала, чтобы починить без палочки мантию Волдеморта. Шов слишком медленно срастался, а напряжение возрастало.

– Не дергайтесь, а то он получится кривым. – потребовала девушка и с еще большим усердием начала гладить поврежденную ткань пальцами.

Беллатриса часто захлопала ресницами, медленно опуская руку с палочкой. Извилины ее обезумевшего мозга воспроизвели заново слова Уизли, а язык онемел от шока.

«Кривой? Он?!» – она была зрелой, опытной волшебницей и хорошо преуспела в искусстве темных заклинаний.

Но, не подчиняемая логике женская интуиция, обрисовала в сознании готовое мужское достоинство с разными стадиями искривления.

– Ам…– леди Лестрейндж не могла трезво сформулировать вопрос, который завис на ее губах, потому что перед глазами все еще стояла картина воображаемого процесса исправления кривой эрекции.

– Какого боггарта здесь происходит?! – Антонин подошел ближе, наконец заметив директора Хогвартса.

Северус Снейп, со свойственной для себя строгостью и педантичностью, пытался руками собрать безразмерную материю штор. Она была настолько тяжелой и никак не желала аккуратно складываться в кучу, поэтому волшебник просто поднял часть ткани и сильно сжал длинными пальцами.

– Готово! – искренне обрадовалась Джинни и поднялась на ноги. – У меня получилось все исправить. – ее улыбка быстро угасла, когда пришлось посмотреть в озверевшие глаза возрожденного волшебника.

– Так ты и есть та самая Уизли, которую наняла моя сестрица? – мадам Лестрейндж смогла наконец придти в себя, когда с облегчением поняла, что пикантность представленной сцены была всего лишь плодом ее извращенного воображения.

Женщина приблизилась к девушке неспешной, опасной походкой и злобно хмыкнула.

«Пора валить!»– Джиневра только сейчас поняла, что успела беспросветно вляпаться в огромную кучу непростительного дерьма.

– Да, мадам. – гриффиндорка поклонилась, как подобает воспитанной леди.– Прошу прощения, что заставила вас волноваться. Вы правы, мое имя Джиневра Молли Уизли и я работаю здесь, благодаря леди Малфой,– она начала осторожно отходить назад, когда заметила, сколь сильно сжал древко своей палочки Темный Лорд.

Кровавые глаза слегка посветлели, а мышцы лица расслабились. В сочетании с хмурой тенью, проскользнувшей по лицу Волдеморта, гриффиндорка смутно разглядела черты хорошо знакомого ей «бывшего парня» из блокнота.

«Пора не просто валить, а бежать отсюда к чертовой матери!»– Джинни поджала губы и ощутимо больно прикусила кончик своего языка.

Запоздалый стыд обрушился ледяной волной. Мало того, что она, как самая настоящая простофиля, выложила свое полное имя перед Пожирателями Смерти, так еще и Лорд слишком внимательно смотрел на ее лицо.

С подозрением, словно узнал.

«Этого еще не хватало.»– Девушка сделала еще один шаг назад и столкнулась с твердой грудью профессора зельеварения.

– Мисс Уизли, вы в порядке? – Северус положил ладонь на ее плечо, зажав другой рукой синюю ткань. Он посмотрел на затылок Уизли, остро захотев потереться носом о нежную впадинку на шее.

«Доигралась…»– подумал директор школы, сделав более глубокий вдох. Мало того, что эта бестия выглядела слишком сладко, так еще источала одурманивающий аромат, от которого заломило зубы.

Рыжие. Он был давно проклят ими.

– Думаю, мне лучше заняться своими рабочими обязанностями. – Девушка слабо улыбнулась, а потом резко развернулась и быстро выхватила из рук Снейпа упавшие шторы. Она закуталась в ткань, как в очень большую мантию и побрела к выходу на негнущихся ногах. Долохов ухмыльнулся и отошел в сторону, пропустив служанку с тяжелой ношей.

– Джиневр-ра…– протяжное шипение разорвало густую тишину, а выделенное «р-р» мазнуло по ее косточкам смертельно опасным ядом.

Так ее называл только Том, растягивая и сдавливая красивыми губами каждый звук легендарного имени. Он специально, с наслаждением душил горькими речами, когда рассказывал наивной девочке суть своего плана в Тайной комнате.

Гриффиндорка затормозила возле раскрытой двери. Почему-то эти шипящие ноты в голосе волшебника подействовали на нее, как Империус, подчиняя своей воле. Они походили на некое урчание или дьявольски ласковое песнопение, готовясь украсть душу несчастной жертвы.

Темный Лорд прищурился, глядя в пустоту некоторое время и вспоминая одну мало примечательную деталь. Он со змеиной грацией повернулся к девушке, демонстрируя опасную, смертоносную ухмылку.

«Ну на хер!»– Джинни дернулась вместе с вновь заработавшем сердцем. Ноги ожили и приготовились к прыжку.

Она быстро побежала по широкому коридору, не обращая внимания на тянувшийся позади подол синей ткани. Мимо глаз, яркими, смазанными пятнами мелькали настенные портреты, а блеск золотых канделябров отвлекал от лихорадочного предчувствия беды.

Гриффиндорка рискнула обернуться, чем вызвала еще одно необратимое последствие. Потому что, в этот момент, двери библиотеки раскрыл сын хозяина дома. Драко Малфой успел спрятаться в чертогах древних фолиантов раньше своего крестного и не выходил оттуда, ожидая завершения непонятной возни, доносившейся из покоев Темного Лорда.

Беловолосый парень торопливо вышел в коридор, забыв осмотреться по сторонам и слишком поздно услышал надвигавшийся на него рыжеволосый поезд-экспресс.

– Не-ет! – прокричала Джинни, выставив вперед руки для защиты. Она наступила на ткань штор и споткнулась, завалив собой парня на скорости.

Глухой грохот с эхом распространился по всему этажу. Секундная тишина послужила тому, что оставшиеся в покоях Лорда Пожиратели Смерти резко очнулись от оцепенения и ринулись к выходу.

– Уизли-и…мать твою! – проревел Драко, поморщившись от боли. – Слезь с меня, бога ради!

Дело в том, что Джинни дважды не повезло сегодня. Вначале, она лихо повалила Волдеморта, испортив ему мантию, а теперь досталось и хорьку. Но если для возрожденного волшебника все прошло относительно терпимо, учитывая заботливые путы мягких сисек, то сейчас правое колено девушки, с рефлекторной резкостью, обрушилось на бледные бубенцы слизеринца.

– Ой! Малфой…п-прости…– она дернулась и попыталась встать, однако ноги запутались в плотной ткани.

Девушка положила ладони на грудь парня и попыталась освободить себя от штор, не замечая страданий Драко. Молодой аристократ хотел сложиться пополам, от разрывающей все тело боли. Член словно онемел, а в глазах замелькали темные пятна.

– Я не знала, что ты здесь и хотела…

– Ну разумеется я буду здесь, ведь это мой дом!– Рявкнул слизеринец, пытаясь прикрыть свой пах задрожавшими ладонями. – Сделай милость, свали отсюда, пока я не убил тебя!– он зажмурился и издал страдальческий стон.

Малфой не раз задумывался над нелепостью решения своей матушки взять это недоразумение на работу. Каждый божий день, эта девица успевала сотворить из ничего совершенно дикие, невозможные происшествия. Даже ее старшие братья близнецы не стояли рядом со своими тупыми шуточками. Драко регулярно задавался вопросом, чем таким Уизли смогла привлечь излишне уравновешенную леди Малфой, которая, казалось, была от нее в полном восторге.

Приоткрыв глаза и стерев кулаком выступившие слезы, парень посмотрел на девушку, которой удалось избавиться от ткани. Серые, холодные глаза заскользили вдоль тела, а потом вернулись к лицу, застыв на губах. Будь на месте Нарциссы мужчина, он бы понял причину одобрения для столь ответственной должности. Малфой не раз представлял себе Уизли в роли горячей горничной, расхаживающей по дому без трусиков и в одном фартуке. Особенно яркие фантазии посещали его мозг по утрам в постели, либо вечером в душе.

Пока Драко раздумывал над образом разгоряченной рыжей смутьянки, Джинни склонилась к нему, не замечая шума шагов позади. Она освободила свои яркие волосы от металлической заколки и попыталась расстегнуть ширинку темных брюк аристократа.

– Уизли, какого хрена? – Прошипел слизеринец с удивлением, продолжая лежать на спине. Боль еще не прошла, а в теле появилась слабость.

Он заметил приближавшуюся группу волшебников, с недовольством отметив самого опасного среди них.

– Убери ладони и дай мне помочь тебе! – гриффиндорка шлепнула его по рукам и громко дернула за бегунок. Ловкие пальчики проникли под резинку трусов и просунули внутрь холодную заколку.

– Ты что, блять, творишь? – его глаза беспокойно забегали в разные стороны. Малфой попытался встать, но девушка толкнула его обратно, положив одну руку на грудь.

– Прекрати вопить! Я всего лишь хочу снять отек с помощью холода. Мама так делала, когда отец упал с придомового сарая и повредил ногу. – правая рука Джинни еще находилась у него в штанах и мягко вдавливала заколку в обеспокоенный таким вниманием член.

«Ебаный стыд…она бы еще припарку мне сделала!»– Драко против воли вздрогнул, чувствуя давление девичьих пальцев.

Мысли о недавних фантазиях подтолкнули его тело отнюдь не к спокойствию.

– Странно…– пробормотала гриффиндорка, продолжая слабо поглаживать пальцами плоть через гладкий гребень. Ее длинные волосы рассыпались по плечам, добавляя облику больше чувственности.– Почему отек не спадает, а усиливается?

– Уизли…– Малфой приподнялся на локтях и посмотрел на нее долгим, красноречивым взглядом. – Может ты сразу отсосешь мне прямо здесь, чтобы я окончательно расслабился?– он с неохотой посмотрел вверх, где уже собрались первые зрители.

Беллатриса раскрыла рот от шока, заметив девичью руку в расстегнутой ширинке своего племянника.

– Беспардонная нахалка…– женщина побледнела, а потом покраснела, слишком сильно растерявшись от новой порции шока.

– Малфой, ну ты свинья!– возмутилась Джинни, не обратив внимания на угрозу позади себя. Она резко поднялась, отряхивая колени от пыли. – Да чтобы я еще раз помогла тебе…– неожиданный поток магии пронзил конечности, отталкивая тело девушки к стене.

Она охнула от неожиданности, не понимая, что происходит. Руки и ноги парализовало неизвестным заклинанием, а глаза не могли закрыться. Высокая, мрачная тень темного Лорда вышла вперед, удерживая впереди светлую волшебную палочку.