Текст книги "Дэймия (Ровена - 2)"

Автор книги: Соффи Кейт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 23 страниц)

– Наша малышка будет вести их за собой, – завершила мысль Истия с особым блеском в глазах.

– Следующий твой шаг, Истия Рейвен, никогда не угадаешь наперед.

– Как раз наоборот: каждый мой следующий шаг логично вытекает из предыдущего, а потому легко предсказуем, – ответила Истия. – А если завтра все пойдет так, как я предполагаю, то сегодня ночью мне необходимо выспаться как следует. – Она глубоко вздохнула. – Почему это у детей всегда избыток энергии, которая так нужна нам, пожилым людям?

– Ха! – фыркнула Бессева, ясно показывая этим, что считает подобную жалобу безосновательной.

Лежа в своей новой кроватке, в которую девочку уложила ее удивительная бабушка, Дэймия все еще перебирала в уме те удивительные вещи, которые произошли после того, как капсула открылась. Находиться на Денебе оказалось гораздо приятнее, чем слушать, как папа рассказывает об этом. И почему он никогда не упоминал, что на Денебе водятся пони? Она вздохнула и, чтобы убедиться, что с ним все в порядке, мысленно прикоснулась к сознанию Юпитера. Он уже поел и лениво помахивал хвостом, отгоняя ночных насекомых от себя и от Птички. Теперь он собирался уснуть.

Сознание Юпитера было таким же сонным, как у Плута, когда он сворачивался клубком у нее на кроватке. Скучает ли Плут по ней?

Теперь ему не с кем будет спать. От грусти у девочки сжалось горло. Бедный Плут! Может быть, хотя бы сегодня папа разрешит ему поспать в ногах на их кровати, когда ей так не хватает чьего-то успокаивающего присутствия.

– Ммррроу? – раздалась под дверью чья-то просьба.

Здесь у Дэймии была настоящая кровать, без бортиков. Она вылезла из-под одеял и открыла дверь.

– Мрррр!

– Кто это? – сонно спросила Дэймия. Большой рыже-белый кот прошествовал в комнату и принялся тереться об ее ноги. – Ой, какой ты красивый! – Она подняла его, хотя животное доходило ей почти до пояса, в очередной раз используя кинетическую энергию и в своем желании добиться нужного ей результата не понимая, что она делает. – Вот так, – сказала она, укладывая его у себя в ногах. – А теперь ты будешь лежать здесь и создавать мне компанию, слышишь? Может быть; и у Плута хватит ума пойти сегодня ночью к Афре, если папа не разрешит ему спать в их комнате.

"Точно, – подумала она уверенно, снова забираясь под одеяло, – Плут пойдет к Афре и не будет чувствовать себя таким же одиноким после моего отъезда".

Дэймия затихла, и кот свернулся клубком в ее ногах. Его мурлыканье, так же как раньше мурлыканье Плута, очень быстро заставило ее уснуть.

Совершенно измученный эмоциональными бурями этого дня, Афра просто-таки рухнул на кушетку. Он покормил куни, и те убежали в туннели на ночную охоту за червяками и насекомыми. Жаль, сегодня он был бы очень рад их обществу. Капеллианин очистил свое сознание от посторонних мыслей и вновь попытался дотянуться до Денеба, через восемнадцать световых лет, и вновь ему не удалось уловить даже малейший проблеск мыслей Дэймии.

"Должно быть, она уже спит, – подумал он. – Пора и мне на боковую".

Неожиданно он услышал, как кто-то протискивается сквозь лаз в дверях, проделанный им для кошек. Через секунду этот кто-то подпрыгнул и с такой силой приземлился у Афры на груди, что он чуть не хрюкнул.

– Плут"? Что ты здесь делаешь?

Никогда раньше в присутствии Афры Плут не мурлыкал так громко, и никогда раньше он не проявлял такой решимости устроиться спать верхом на Афре. Это выглядело так, будто...

– Это Дэймия сказала тебе, чтобы ты пришел ко мне? – задумчиво спросил Афра. – Или просто ты тоже скучаешь по ней и пришел сюда, чтобы поискать ее здесь?

То, как корабельный кот прыгнул на него, ясно указывало, что он не искал никого, кроме Афры. Раскинув задние лапы на бедрах у Афры, а передние – на его груди, Плут решительно ткнулся мордой прямо в лицо хозяина квартиры. Потом, уставясь своими желтыми глазами в желтые глаза Афры, Плут решительно заявил: "Мяу!"

После чего, уверенный в том, что вопрос решен, Плут спрыгнул на пол и выжидающе посмотрел на Афру перед тем, как удалиться в направлении спальни. Капеллианин увидел, как он устраивается на кровати с таким видом, будто хочет сказать: "Я здесь, и здесь я и останусь..."

– Ты совершенно прав. Плут. Сейчас я к тебе присоединюсь.

"Спокойной ночи", – бросил он напоследок через всю Вселенную в направлении Денеба.

Он не думал, что сможет уснуть, во всяком случае не с тяжелым пушистым комом в ногах, но общество Плута как-то успокоительно подействовало на него, и он все же заснул.

В школу, куда Истия отправила детей, ходило очень много мальчиков и девочек одного с Дэймией возраста, потому что на Денебе не было детских садов для дошкольников. Дэймия не могла знать, что Денеб переживает так нужный ему пик рождаемости, но поняла, что Афра говорил ей правду. Уже через несколько минут Дэймия оказалась за маленьким столиком рядом с зеленоглазой белокурой девчушкой по имени Алла, мальчиком, сидевшим с важным видом, которого звали Йорг, и рыжеволосой веснушчатой Дженфер, которая все утро улыбалась. Как Афра ей и обещал, здесь нашлось очень много детей ее возраста. Все они сидели за маленькими столиками в светлой комнате, вдоль стен которой тянулись ряды полок, уставленных игрушками, книгами и коробками. Дэймия просто умирала от желания открыть их. Но Алла, Йорг и Дженфер спокойно сидели за столом, поэтому Дэймия тоже заставляла себя сидеть, как бы сильно ни хотелось ей поиграть с теми чудесными вещами, которыми, видимо, были заполнены коробки. Девочка "проверила" одну из них и выяснила, что та набита цветными карандашами всех цветов и размеров.

И бабушка и Ян долго внушали им вчера, что все трое Гвин-Рейвенов должны вести себя в школе наилучшим образом. Иначе, и эта угроза страшно испугала их, им не позволят кататься на пони. Джеран и Сира перемолвились между собой парой непонятных слов, и Джеран так свирепо посмотрел на Дэймию, что девочка сразу поняла: если она устроит хоть одну из своих "штучек", ей достанется еще и от него.

Но теперь Дэймия была слишком поглощена своими новыми друзьями, чтобы думать о каких-либо "штучках". Она очень внимательно слушала указания, которые давала Линна Мэйбрик классу, слушала на двух уровнях, вследствие чего была сильно озадачена некоторыми противоречиями. Но когда увидела, что все дети выполняют то, о чем было сказано вслух, последовала их примеру.

На утреннем перерыве она со своими друзьями пошла за Йоргом, и он привел их на площадку, где все четверо играли вместе, наслаждаясь шумом кругом, карабкаясь на горки и соскальзывая по туннелям вниз, качаясь на качелях и поднимая пыль столбом, потому что площадка была покрыта стружками.

Линна Мэйбрик, их учительница, внимательно следила за детьми с порога школы. Вот Алла вскарабкалась на горку и, перед тем как спуститься вниз, заколебалась на какое-то мгновение, так как для маленького ребенка эта горка была все же высоковата. За ней поднимался один из наиболее агрессивных старших мальчиков. Он потерял терпение и подтолкнул ее. Толчок пришелся как раз на тот момент, когда девочка наклонилась, чтобы спускаться, и выбил ее из равновесия, она покачнулась, оступилась и полетела вниз с двухметровой высоты. Когда Алла закричала, Дэймия, которая ожидала ее внизу, тоже издала вопль ужаса, а потом "сконцентрировалась". Линна, которая побежала к ним сразу же, как заметила, что мальчик толкнул Аллу, резко остановилась, увидев, что девочка мягко опустилась на землю. Дэймия подбежала к подружке и помогла ей подняться.

– С тобой все в порядке?

– Меня толкнули. – Алла подняла голову и посмотрела на нее. – Это ты сделала?

Неожиданно Дэймия испытала приступ робости. Если она признается в том, что устроила какие-то "штучки", ей не разрешат кататься на пони.

– Сделала – что? – самым невинным голосом спросила она.

Алла, прищурившись, глядела на Дэймию.

– Ну, кто-то сделал что-то.

А Йорг, который с широко раскрытыми глазами наблюдал за происходящим, окинул Дэймию критическим взглядом.

– Ты не местная.

– Вовсе нет. Я живу с бабушкой и дядей.

Она показала рукой на Яна, который играл со старшими мальчиками. Йорг посмотрел в этом направлении, и, когда он снова повернулся к ней, в его глазах засветилось подозрение.

– Я знаю про Рейвенов. Мой отец говорит, что все они – уроды ФТиТ.

Дэймия не поняла значения слова "урод", но часто слышала про ФТиТ. Все, кого она знала, работали в ФТиТ и гордились этим.

– Конечно, большое спасибо, – ответила Дэймия.

Алла онемела от изумления и смотрела на нее, вытаращив глаза. Точно так же удивился и Йорг, который ожидал совершенно другой реакции на оскорбление.

– Значит, и ты урод! – закричал он, и на этот раз девочка уловила пренебрежительное значение этого слова.

– Не нужно так кричать, – буркнула Дэймия, с неловкостью ощутив, что они втроем привлекли всеобщее внимание.

В этот момент в центр круга, образованного столпившимися детьми, пробрались Джеран и Сира.

– Кто это назвал мою сестру уродом? – сжав кулаки, поинтересовался Джеран.

Стоя чуть позади него. Сира приняла такую же боевую стойку. Йорг сделал шаг назад.

– Он назвал меня уродом ФТиТ, Джеран, – уточнила Дэймия, больше обеспокоенная тем, чтобы ее брат не узнал, что она сделала нечто, что можно было бы счесть "штучкой", хотя это и спасло Аллу от падения.

Джеран, сурово нахмурившись, какое-то время внимательно смотрел на сестру, а затем повернулся и направился к Йоргу, безошибочно определив в нем виновника. Но в этот момент зазвонил звонок, и Йорг первым оказался в классе.

После перемены Йорг распространил по классу слух о том, что Дэймия не похожа на всех нормальных людей, одним словом – урод. Она чувствовала себя просто несчастной еще и потому, что Алла старалась не смотреть на нее даже через стол. Дженфер, наоборот, не могла оторвать от Дэймии взгляда, а ее улыбка стала какой-то зловещей.

Когда Истия забирала Дэймию после школы, она, естественно, спросила, как понравился девочке ее первый день в школе. И с удивлением услышала сердитый ответ:

– Я ее ненавижу. И больше туда не пойду.

По дороге домой Истия умело выпытала у Дэймии причину ее недовольства. Она одновременно огорчилась и рассердилась из-за того, что ее внучка в первый же день столкнулась с таким отношением к себе.

– Йорг не прав. Ты никакой не урод и тем более не урод ФТиТ, успокоила ее Истия. – Ты очень быстро сообразила, как спасти свою подружку.

– А теперь она меня боится, а Дженфер все время смотрит на меня и ухмыляется!

– И ты посмотри на нее так же. А что касается Аллы, то, я считаю, ты должна дать ей немного времени привыкнуть к мысли о том, что ты ее спасла. Наверное, она была поражена, когда, приземлившись, просто встала на ноги, тогда как ожидала больно упасть.

Дэймия обдумала бабушкины слова.

– Да, я думаю, она больше удивилась, чем испугалась. По крайней мере, она не ушиблась.

Истия нежно потрепала ее по голове.

– Да, это действительно хорошо.

Дэймия серьезно посмотрела на бабушку.

– Тогда то, что я спасла Аллу, – это не "штучка", и я могу покататься на Юпитере?

Инцидент, довольно сильно приукрашенный Йоргом, все-таки противопоставил Дэймию остальным ученикам класса. И хотя потом Дэймия использовала свой Талант, только чтобы защитить друзей по играм от сильных ушибов и падений, чему Йорг был всегда рад, Алла все еще стремилась держаться от нее подальше. Отсутствие близких друзей огорчало Дэймию и беспокоило Истию. Чтобы компенсировать это, девочка пыталась самоутвердиться в школе с помощью отличной учебы, а дома часто уезжала верхом на Юпитере очень далеко и надолго.

"Боюсь, что она – одинокая душа", – заметила как-то Истия в разговоре с ее родителями.

"Это не похоже на Рейвенов!" – вздохнул Джефф, который всегда верховодил кучей мальчишек.

"Да, это больше в характере Гвинов, – с горечью в голосе согласилась Ровена. – Я думала, у нее это из-за того, что она самая младшая на станции, а ее брат и сестра намного старше, но, наверное, это просто у нее в характере".

"Ангарад, дорогая, ты очень редко одаряешь кого-нибудь привязанностью, – мягко сказала Истия, – но если делаешь это, то совершенно забываешь о себе".

"Но я была такой одинокой! – воскликнула Ровена. – И я бы не хотела, чтобы Дэймия была такой же".

"Возможно, это действительно заложено в нее природой, – ответила Истия. – Но она вовсе не одинока. У нее есть Юпитер, чтобы кататься, большинство рабочих собак, когда они свободны, чтобы играть, а на ее кровати каждую ночь спит Мармелад. Она не одинока. У нее есть приятели в школе, даже при том, что она не завязала ни с кем настоящей дружбы. Может быть, на это понадобится немного больше времени".

"Может быть. Тем счастливее она будет, когда у нее родится брат".

"Как ты себя чувствуешь?" – заботливо поинтересовалась Истия.

Ровена ответила ментальным вздохом.

Джефф добавил:

"Она не любит об этом думать, но ей действительно стало намного лучше после того, как дети уехали".

Истия почувствовала, как Джефф мысленно обнял свою любимую.

"Теперь она может сосредоточиться на вынашивании этого малыша, правда, любовь моя?"

"Мне бы следовало научиться справляться с детьми так же, как справились вы, Истия!" – виновато пожаловалась Ровена.

"Разумеется, но я ведь не руководила Башней, и мой муж не шатался целыми днями по другим планетам. Кроме того, как только мой старший достаточно подрос, я поручила ему нянчить младших. Твой Джеран – очень ответственный мальчик, Ангарад, и я очень его люблю, но он еще не готов к тому, чтобы следить за Дэймией".

Ровена только хмыкнула при мысли о том, как Джеран попытался бы справиться со своей неукротимой сестренкой.

"Ну что ж, может быть, он сможет нянчить уже этого".

Дэймия проснулась оттого, что ей стало трудно дышать. Кто-то плакал. Кто-то чувствовал себя очень плохо. Инстинктивно побуждаемая сочувствием, которое было доминирующей чертой ее характера, Дэймия попыталась успокоить этого "некто". Ее ментальная "рука" протянулась гораздо дальше, чем она думала. Тот, кто плакал, был расстроен из-за того, что ему холодно и сыро, а за мгновение до этого было тепло. Кто-то тер его чем-то лохматым.

"Это же полотенце! – воскликнула Дэймия, когда поняла, что это такое. Все в порядке, через минуту тебе будет сухо и тепло!"

"Некто" был охвачен благоговейным страхом.

"Все в порядке, – успокаивающе повторяла Дэймия. – Тебе скоро будет хорошо".

"Некто" утешился и почувствовал сонливость. Тепло и сонливость.

Дэймия продолжала посылать успокаивающие импульсы и в своих усилиях усыпить кого-то и сама снова захотела спать. Она зевнула, отвернулась и заснула.

– Никогда не видела ничего подобного! – воскликнула Элизара, когда они с Джеффом решили выпить, чтобы отметить праздничное событие. – Этот ребенок, по-моему, собирался выкричать все свои легкие и вдруг... – Ее глаза подозрительно сузились. – Ты что, сделал что-нибудь?

– Я? Нет, – отозвался сбитый с толку Джефф. – Я думал, что это ты. Разумеется, это была и не Ровена.

– Само собой! – согласилась Элизара. – Она еще под наркозом.

– Много ей понадобится времени, чтобы прийти в себя после кесарева сечения? – спросил Джефф, когда мысль его от младшего сына перешла к любимой женщине.

Элизара, улыбаясь, покачала головой.

– Это же не Денеб, где акушерство находится почти на доисторическом уровне. Микролазерная хирургия не оставляет швов, а раны очень быстро заживают. Она будет в полном порядке через три-четыре дня. – Элизара предостерегающе подняла руку. – Но пройдут месяцы, прежде чем восстановятся мышцы живота.

– Значит, это была не ты, не я и не Ровена. Тогда кто? – Успокоенный Джефф вернулся к теме, с которой начался разговор. – Афра?

Элизара отрицательно покачала головой.

– Это было женское прикосновение.

– Тогда это Дэймия! – уверенно заключил Джефф. – Эта маленькая негодница!

– Подумай трезво, сумасшедший папочка! – фыркнула Элизара. – Не слишком ли это большое расстояние для такой малышки?

Джефф печально улыбнулся и медленно покачал головой:

– Думаю, никакое расстояние не может быть слишком большим там, где дело касается эмоций Дэймии.

И действительно, в течение нескольких первых месяцев жизни Ларака и его мать, и его отец не раз улавливали, как сестра касается сознания братишки, заставляя его улыбаться.

– Что-то мне в это не верится, – скептически заметил как-то Брайан, когда Ровена упомянула в Башне о расстоянии мыслепередачи ее дочери.

Афра только улыбнулся:

– Она пообещала, что будет самой лучшей в мире сестрой.

– Мне кажется, с ним еще много не поговоришь, Афра, – запротестовал Брайан.

– А-а, сердцу не нужны слова, – ответил Афра и совершенно не характерным для него драматическим жестом прижал руку к груди. Затем он сгреб со стола разноцветных птичек оригами, из которых делал для Ларака мобиле, и ловко привязал их к свободным концам лески.

Брайан озадаченно посмотрел на Ровену и вышел из Башни.

Тем временем, пока Лараку шел первый год, Дэймия выяснила, что Алла так же любит пони, как и она, и девочки стали неразлучными подругами.

Контакты с Лараком значительно сократились, но иногда малыш без всякой видимой причины принимался хихикать. Смех его был так заразителен, что к нему присоединялись все, кто бывал рядом. Но каждый раз, когда его родители, или Таня, или Афра пытались понять причину таких взрывов веселья, они не могли найти объяснения, даже Плута никогда не оказывалось поблизости. "Проверка Дэймии" – стало стандартным толкованием.

"Веселый ребенок, – говорила его мать, – двойная радость для матери".

Афра воздерживался от упоминаний о том, что Дэймия тоже была веселым ребенком. Однако он был не против веселого Ларака и вскоре совсем смирился с отсутствием в его жизни Дэймии.

– Он здесь! – взволнованно закричала Дэймия, поворачиваясь к учителю. Мой брат здесь!

– Ш-ш! Дэймия, продолжай выполнять задание, – укоряющим голосом сказала учительница, потому что девочка была уже достаточно взрослой, чтобы сознательно выполнять правила поведения в классе. – Ты сможешь увидеться с ним после школы.

После окончания занятий Дэймия буквально вылетела в холл. Там ее ожидала Ракелла.

– Меня послала за тобой Истия, – сообщила она и улыбнулась, увидев, каким волнением светится лицо Дэймии.

Теперь девочку занимало только одно – то, что она наконец-то увидит своего обожаемого брата. Даже Юпитер сегодня отошел на задний план. Дэймия прыгнула во флиттер и всю дорогу пыталась "заставить" Ракеллу превысить разрешенную в районах застройки скорость. До самой усадьбы Рейвенов ерзала она на сиденье, и не успела Ракелла как следует посадить флиттер, как девочка уже выпрыгнула из него.

– Где же он? – взволнованно спросила Дэймия и, безошибочно направившись в сторону кухни, распахнула дверь. На какое-то мгновение она замерла на пороге. – Ларак!

Перед маленьким Лараком возникла стройная фигурка, на голову выше его ростом, с блестящими голубыми глазами и длинными черными волосами. Дэймия же увидела чудесного темноволосого братика. Почувствовав его неожиданную робость, она вопрошающе протянула к нему руки. Карапуз осторожно взял ее палец.

– А теперь пойдем, – позвала Дэймия. – Мне надо так много тебе показать и рассказать... – Она направилась к задней двери, буквально волоча его за собой.

– Он ведь еще совсем младенец, – напомнила Истия, смеясь над простодушием Дэймии, но ее энтузиазм был настолько заразителен, что Ларак не колеблясь зашагал за своей удивительной сестрой. – Пусть идут! разрешила Истия, когда кто-то сделал движение, чтобы остановить детей. Дэймия прекрасно позаботится о нем. Ведь именно для этого она так долго ждала брата. Остается только поблагодарить Бога за то, что Юпитер уже слишком стар, чтобы брыкаться.

Дэймия действительно планировала прежде всего познакомить Ларака с Юпитером. Они были уже на полпути к конюшне, когда она почувствовала со стороны брата сопротивление, ощутила, что он тянет ее назад. Дэймия обеспокоенно оглянулась через плечо и увидела, что Ларак, широко раскрыв глаза, рассматривает стоящее неподалеку раскидистое дерево, хотя конечно же не заметил пони, которые под ним паслись. Дэймия была в совершенном восторге от его реакций. Как здорово будет показывать своему маленькому братцу все, что ей и самой нравится на Денебе! Она сверху вниз посмотрела на него.

– Хорошее дерево, правда, Ларак? Больше, чем деревья в парке Каллисто.

– Листо? – переспросил Ларак, и на его лице отразилось огорчение.

– Кому нужен Листо, если находишься на Денебе? – фыркнула Дэймия, совершенно забыв о своем былом упрямстве и наполнив эти слова таким энтузиазмом, что лицо ее брата прояснилось, хотя он и продолжал разглядывать дерево. Внезапно она пришла к весьма самоотверженному решению – изменить свой первоначальный план немедленного знакомства с Юпитером.

– Знаешь что, Ларак? – заговорщически прошептала она ему. – У меня прямо на вершине есть совершенно особенное местечко. Хочешь посмотреть?

Ларак смотрел на нее расширенными от восторга глазами и, не в силах открыть рот, чтобы сказать что-то, просто кивнул.

– Тогда вперед! – воскликнула Дэймия, взмахнув рукой. Она уже залезла на три ветки, когда оглянулась и увидела, что Ларак неподвижно стоит на земле и озадаченно смотрит на нее. – Ох, извини! – Дэймия спустилась, подсадила его на нижнюю ветку, убедилась в том, что он крепко держится на ней, а затем забралась и сама. – Ты ведь никогда раньше не делал этого, да?

Ларак покачал головой.

– Ага, Мия.

Дэймия хихикнула.

– Дэймия, а не Мия. Попробуй еще раз.

Ларак старательно ворочал языком, но у него получилось то же самое. Дэймия нетерпеливо передернула плечами.

– Ладно, попробуешь потом. А сейчас давай взбираться дальше!

Вскоре она поняла, что ноги у Ларака короче, чем у нее, поэтому она легко перебирается с ветки на ветку, а для него это представляет большую трудность. Забравшись достаточно высоко, так, чтобы их нельзя было увидеть, она помогла Лараку перелезть на самую верхушку, на то свое особое место, где ветви сужались до такой степени, что не способны выдержать даже самый малый вес. Затем Дэймия развела ветви руками, чтобы ее брат мог полюбоваться чудесным видом, который открывался с вершины. Она показала ему разные интересные места – где живет Алла, где протекает ручеек, Башню, видневшуюся на горизонте, очертания Сити за ней. В конце концов она запыхалась и умолкла, с надеждой глядя на Ларака.

– Правда, Денеб замечательный?

Брат смотрел на нее с обожанием.

– За-ме-ча-тель-ны...й! – Ему удалось произнести "й" как отдельный слог, и он рассмеялся своему успеху.

"Я люблю тебя", – робко сказала Дэймия своим самым тихим "голосом", которым она обращалась к нему весь год.

Глаза Ларака расширились, сначала от страха, а затем от радости. Лицо его расплылось в улыбке.

"Люблю тебя, Дэймия".

– Они неразлучны! – жаловалась Линна. – Она рыдает в голос, а он сидит и беззвучно роняет слезы. Этим слезам сопротивляться гораздо труднее, чем ее реву. Посадишь их вместе – и никаких проблем.

– Разве у нас не было схожих проблем с Сирой и Джераном? – спросила у нее Истия.

Линна кивнула.

– Да, но тогда решение оказалось довольно простым. Нужно было всего лишь немного придержать Джерана, чтобы Сира смогла его догнать. Но с Дэймией и Лараком это не пройдет. Она слишком умна, чтобы сдерживать ее, наоборот, надо давать ей возможность идти вперед с той скоростью, с какой она хочет.

– Хватит ли у Ларака способностей, чтобы догнать ее?

– Способности-то у него есть, но, Истия, по-моему, крайне неразумно форсировать его развитие только для того, чтобы приспособить его к ней. Такое индивидуализированное обучение невозможно в рамках класса!

– В рамках класса... – задумчиво повторила Истия.

– Истия Рейвен, о чем это ты думаешь? – потребовала ответа Линна своим "учительским" голосом.

Истия и бровью не повела, именно она научила Линну такому приему.

– Но помимо моих внуков в школе еще двенадцать учеников, обладающих Талантами.

Линна неодобрительно фыркнула:

– Уроды!

– Уроды ФТиТ, – уточнила Истия.

– И где только дети учатся таким словам?

– Не мне рассказывать тебе об этом, Линна. Кроме того, я уверена, что наши маленькие "уроды" должны получить то образование, которое им необходимо, и именно здесь, на Денебе.

– Ты имеешь в виду специальную школу, которую безуспешно пытаешься выбить из комитета по образованию?

– Разве ты не согласна, что такая школа необходима? Комитет по образованию не единственный, кто жалуется на отсутствие средств. Когда я пытаюсь доказать им, что сравнительно небольшие расходы на специальное обучение сейчас принесут в недалеком будущем огромные доходы нашей экономике, они сразу же закрывают свой кошелек.

– Нашей экономике? – поинтересовалась Линна. – А как насчет нашего психического здоровья?

– Линна Мэйбрик, ты что, пытаешься мне доказать, что Талантливых детей обучать труднее, чем обыкновенных?

– Бог мой, конечно нет! Все дети без исключения просто несносны, выразительно посмотрев на Истию, ответила Линна. – Но как ты думаешь получить разрешение? И где возьмешь учителей для этой школы?

Истия подумала и ответила немного загадочно:

– Один научит другого. – Ее нежный взгляд остановился на Дэймии, которая терпеливо показывала своему брату, как правильно держать карандаш.

Линне не удалось узнать, каким образом в конце концов Истия смогла обойти все возражения комитета по образованию и добиться достаточного количества денег для заработной платы учителю Т-4, направленному к ним Праймом Земли. Сама Истия согласилась предоставить преподавателю бесплатное жилье. Кроме того, она заставила переделать жилые помещения в усадьбе Рейвенов таким образом, чтобы разместить там Денебскую специальную школу для Талантов до тех пор, пока, согласно обещанию комитета по образованию, не будет построено постоянное здание.

– Я была вынуждена пойти на компромисс, – объяснила Истия Джеффу и Ровене, когда они прилетели навестить своих детей. – Ведь могло быть еще хуже.

Но Джефф считал, что она сделала все, что могла.

– Ты слишком часто повторяла нам, мама: "Если хочешь, чтобы дело было сделано как следует, сделай его сам!"

В школе не хватало преподавателей, и новый учитель работал с утра до вечера. Сама Истия трудилась не менее напряженно. Потом она говорила: "Это научило многому даже меня. Хотела бы я получить такие возможности, какие сейчас обеспечиваю своим внукам".

Дэймии нравилась новая школа: здесь она могла сидеть в одном классе с Лараком. Тем более что она должна была обучать его некоторым предметам, особенно математике. В результате она сама стала отлично разбираться в этом предмете.

Ларак не был ее единственным учеником. В школу ходили не только Талантливые дети, потому что Истия тщательно отобрала семьи, в которых способных детей не называли уродами и не пугались их. Она пригласила из этих семей детей в возрасте от полутора до шестнадцати лет. Таким образом Дэймия постепенно научилась, во-первых, сдерживать свои эмоции, когда старшие ученики с трудом усваивали то, чему она их учила, а во-вторых, не обижаться, когда младшие ученики обгоняли ее и сердились на медленный темп ее обучения.

Это была очень своеобразная школа, спланировать работу которой мог бы лишь самый сложный компьютер. Ученики и занятия были настолько перемешаны и переплетены, что учитель Т-4 очень скоро смог защитить докторскую диссертацию по расчетам "неструктурированных" классов. Физическая терапия и физические упражнения, ментальная терапия и ментальная калистеника соперничали в расписании школы с обычными школьными предметами.

Вскоре Дэймия поняла, что нельзя судить о человеке по цвету его кожи, физическому сложению или внешней привлекательности.

К удивлению своих учителей, она очень быстро освоила искусство перемещения контейнеров с грузом и чтения транспортных документов.

Во главу угла ставились стремление к сотрудничеству и умение работать в команде. Абсолютно неприемлемым качеством для человека, обладающего Талантом, считалась нетерпимость.

Любимым видом спорта Дэймии была игра в доджбол. В него играли либо командами, состоящими только из Талантливых детей, либо смешанными командами, включающими в себя детей разного уровня развития. Правила игры были просты: если в тебя попадал мяч, то ты выходил из игры. Выигрывала та команда, в которой к концу игры на поле оставался хотя бы один игрок. Талантливым игрокам разрешалось ментально управлять полетом мяча и убирать себя или своих товарищей по команде с траектории его полета. Однако для телепортирования были установлены определенные ограничения: Талантам не разрешалось поднимать обычных детей выше, чем на три фута над землей, и перемещать дальше, чем на два фута в сторону или за пределы игрового поля. Игры с участием только Талантов представляли собой весьма интересное зрелище с неожиданными подъемами и перемещениями над землей и невообразимыми пируэтами мяча в воздухе, когда игроки противоположных команд пытались отобрать его друг у друга. Игры смешанных команд были не так зрелищны, но доставляли массу веселья обычным детям и являлись прекрасной тренировкой своих способностей для Талантов. В любом случае, а особенно в смешанном доджболе, счет устанавливался следующим образом: за каждого оставшегося на поле члена команды давалось одно очко. Количество игроков в командах было произвольным, иногда даже очень маленькие команды выигрывали по очкам у больших. В командном доджболе царили два нерушимых правила: никто из участников игры не должен был понести никакого физического ущерба и в команде должно быть пропорциональное количество мальчиков и девочек, а также Талантов и обычных детей.

Дэймия все больше сближалась со своим младшим братом. Она в свою очередь пыталась достичь той удивительной связи, которая объединяла Джерана и Сиру. Она хвасталась своими с Лараком объединенными возможностями. Джеран, который с возрастом становился все более нетерпимым к Дэймии, предпринимал все возможные усилия, чтобы доказать ей, как она ошибается. К тому времени, когда Дэймии исполнилось девять лет, а Лараку было почти семь, соперничество переросло в полномасштабную войну.

– Мой младший брат лучше, чем твоя младшая сестра! – пыталась поддразнить Джерана Дэймия, но тот только улыбался и подтверждал:

– Разумеется, Ларак лучше, чем Дэймия!

И Дэймии ничего не оставалось делать, как визжать от злости.

Джеран уже достиг переходного возраста и начал по-иному смотреть на девочек. То, что его сестра вела себя так резко и агрессивно, особенно раздражало его.

– Мы с Лараком победим любую четверку из ваших друзей! – заявила однажды Дэймия.

– Не сможете! – вступила в спор Сира, защищая своего обожаемого старшего брата.