Текст книги "На два мира 3 (СИ)"

Автор книги: Snejik

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

========== Глава 1 ==========

– Стив, ну еще ложечку, и не на голову, а в рот, – ворковал Баки, кормивший детей. Вернее, дети уже ели сами, но упорно мучили папу тем, что выливали кашу себе на голову, за шиворот и вообще развлекались как могли, вья из Баки веревки.

Как только Злата родила, он тут же уволился из ЩИТа и радостно забыл про него, как страшный сон, всего себя отдав детям. Получалось, что Злата была с ними меньше, чем Баки, который, как маньяк, выполнял все предписания, сам готовил все прикормы, начиная от яблочного сока до пюре из брокколи. Перепробовал массу бутылочек и пустышек, пока не нашел, по его мнению, идеальные, и завел себе видеоблог, где рассказывал о самом-самом лучшем для детей.

Брок ржал над Баки, но втайне ему завидовал, потому что считал, что совсем бросать работу и жить на деньги супруги свинство, но место работы тоже сменил, когда Баки закатил ему скандал после очередной миссии, что тот хочет оставить детей без отца, семью без кормильца и прочая чушь, потому что кормильцем был Злата, работавшая даже не на Старка, а вместе со Старком. У нее была масса каких-то патентов, она что-то постоянно создавала для него, поэтому Злату сменить работу не просили, тем более, что самое страшное, что могло произойти: рванула бы златина лаборатория по производству какой-то химии, которую наркотой не признали, но она ею была.

А Броку пришлось расстаться со ЩИТом, потому что каждая миссия оборачивалась скандалом, оставить вместо себя верного Роллинза, и уйти тренировать великовозрастных гражданских дебилов, которые возжелали почувствовать себя в армии. Не то, чтобы работа была плохая, нет, веселая даже, да и платили хорошо, потому что Брок оказался отличным инструктором и для гражданских. Домой приходил вовремя и был примерным семьянином и отцом семейства. Брок смеялся над Баки, что тот превратился в тупую овуляшку, но Баки делал для детей очень и очень много, не став при этом совсем отмороженным идиотом, который за детьми ничего не видит. Как решил Брок, Баки просто нашел себя. Когда заговорили о крещении детей, Злата запретила это делать под страхом того, что она заберет детей и уедет в неизвестном направлении, и никакой Щ.И.Т. ее не найдет. На замечание о том, что это просто традиция, она подняла палец к небу и сказала, что в ее мире Белый бог есть, и он нихуя не хороший и добрый, поэтому дети выберут себе веру, когда вырастут. На этом с разъяренной матерью спорить прекратили.

Дом, который выбрала Злата, ни с кем не посоветовавшись, оказался деревянным, огромным и очень светлым, с большой гостиной, в которой они повесили огромную плазму, чердаком, который сразу оккупировала Злата под свою лабораторию, курительную и залипательную, потому что Баки строго настрого запретил курить в доме, отдав подвал под игрушки своих супругов, которые, несмотря на то, что вели теперь мирный образ жизни, любили оружие так же, как своих детей. Остальной дом был предоставлен в полное распоряжение маленьких карапузов, за которых любой в этом доме убил бы, а потом стал разбираться.

Сегодня было первое декабря, двухлетие его дорогих деток, и Баки уговаривал их поесть, как мог, потому что до денрожденного торта еще было ждать целый день. Сегодня у всех был выходной, а вечером должен был приехать Стив, поздравлять своих названных племянников. Потом, в выходные, они устроят праздник с гостями из детского садика, шариками и кучей подарков, но в сам день рождения собирались только самые близкие. Обещал заехать Старк, что-то смастеривший для детей и ничего не показавший Злате. Все остальные Мстители тоже были приглашены в выходные. Злата с Броком вообще не любили чужих, считая и всех Мстителей таковыми, но за два года они умудрились подружиться со Старком, узнав его не только со стороны мудака, плэйбоя и гения, но и как человека, у которого тоже была личная жизнь. Злата вылечила ему сердце, вживив его реактор более удачно, за что он ей отвалил какую-то баснословную сумму, но она попросила, чтобы ее финансами занимались какие-нибудь специально обученные люди, а ей только выдали кредитку.

– Стас, прекрати так делать, – Баки ловко увернулся от летящей в него ложки и состроил самую строгую физиономию. – Я тебе сейчас ее дам, но если ты еще раз так сделаешь, я тебя накажу.

– Неть, – уверенно произнес Стас, больше похожий на Брока, такой же темноволосый и желтоглазый. – Атя не дать!

– А батя тоже по голове получит, – ворчал Баки, отмывая ложку и пол на кухне, – разбаловал детей.

– Атя! Атя! – загомонили оба близнеца разом, еще не в силах правильно выговорить русское слово “батя”.

На кухне появился слегка помятый со сна Брок, поморщившийся от тонких детских голосков.

– Пацаны, а ну тихо, – веско сказал он, и оба маленьких ангелочка, второй из которых щеголял такой же милой ямочкой на подбородке и голубыми глазами, как Баки, резко замолчали, принимаясь есть.

– Баки, что за цирк ты с утра устроил? – спросил Брок, наливая себе кофе, он еще не до конца проснулся, потому что дети поднимались очень рано, шли будили Баки, потому что знали, что остальных будить нельзя, даже если мама уже не спит, а просто валяется, и вили из него веревки, требуя на завтрак то одно, то другое. Баки редко мог отказать своим крошкам, вот они и ездили на нем, как хотели.

С Броком разговор был всегда короткий, и его слушались практически беспрекословно, а мама была просто святым существом, слово которой – закон.

– Это не я устроил, – Баки вздохнул, вытирая заляпанные кашей детские столики, пока дети спокойно доедали. – Они меня не слушают.

– Ну, малыш, – Брок притянул его к себе, спокойно целуя при детях, – просто ты единственный, с кем они могут поиграть в свои игры. Мы со Златой просто жестче. А ты любимый папочка. Кого они бегут защищать, когда мы ругаемся?

– Меня, – снова вздохнул Баки и положил голову Броку на плечо. – Испечешь пирог?

– Испеку, – согласился Брок, погладив Баки по голове. – Забирай этих мелких чудовищ, я нормальный завтрак сделаю.

Теперь, когда у них была спокойная жизнь без ночных вызовов, полетов в неизвестные ебеня, из которых, неизвестно, все ли вернутся живыми, у них было время на завтрак всем вместе, на тихие спокойные вечера, и для всех троих это было странным, новым, и к этому тоже нужно было привыкнуть. Баки иногда ездил с Броком к нему на базу пострелять по движущимся мишеням, они оба в ЩИТ – повалять по матам бойцов Страйка. Злата была на своей волне, привычно обдолбанная и поддатая, она с удовольствием увлекала детей разными магическими фокусами, учила ухаживать за коноплей, и не только за ней, которая росла у нее в теплице, показывала русские мультики, от которых дети были в большем восторге, чем от Диснея с Томом и Джерри. Все, кроме Брока, даже зимой купались в озере. Злата даже купила себе парусную яхту и долго смеялась, когда Брок спросил, кто будет этим сокровищем управлять, и напомнила, что ее сестра – один из лучших капитанов в ее мире, уж не научить сестру-близнеца управлять парусной яхтой она не могла.

– Сначала умыть помоги, – попросил Баки, доставая из кресла Стива, Брок ловко вытащил Стаса. Оба близнеца были уляпаны кашей по самые уши и отмыть их было проще, запихнув в ванную, чем умывать. Баки придирчиво осмотрел фронт работ. – Давая я сам лучше.

Он ловко подхватил обоих детей подмышки и пошел с ним в ванную, большую и светлую, как и все помещения в их доме.

– Так, мои дорогие, папа поможет, но раздеваться давайте сами, – поставил он их на пушистый коврик. Близнецы переглянулись и потянули к Баки ручки,

– Поми, папа, поми! – просил Стив.

– И ме! – тянулся к нему Стас.

– Ладно, – вздохнул Баки, опускаясь на колени рядом с детьми и помогая им раздеться. – Уляпались, как чушки. Ну кто так ест? Разве хорошо есть так, что потом надо аж в ванной купаться? А если бы у нас гости были?

Брок говорил с детьми на английском, хотя и знал русский, Злата говорила с детьми только по-русски и требовала от них того же, а Баки перескакивал с одного языка на другой, иногда даже не замечая этого.

– Поси, папа, поси нас, – просили близнецы, когда Баки сажал их в ванну и включал теплую воду.

– Конечно, прощу. Будете купаться, или из душа полить? – спросил он.

– Купатя, купатя! – единогласно решили близнецы. Они любили купаться в ванной, да и в озере тоже. И, самое главное, умудрялись практические не налить воды на пол.

Еще минут тридцать Баки купал близнецов, играя с ними в кораблики, резиновых уток и прочую плавательную фигню, а потом мыл, когда Брок позвал его и Злату завтракать.

– Вот мои мальчики, – зашла в ванную Злата, улыбаясь и сияя, как всегда. Ее длинные волосы были заплетены в сложную прическу. Она подошла к Баки и поцеловала его. – Давай я закончу, а ты иди к Броку, он кушать зовет.

– Мама! Мама! – заверещали близнецы, обрадовавшись приходу родительницы.

– Да, мама, – подтвердила Злата, беря в руки детский шампунь. – Опять папу замучили?

Баки тихо вышел, прикрыв за собой дверь, чтобы близнецам не дуло, и пошел к Броку, пока Злата занималась с детьми.

– Иди ко мне, счастливый родитель, – усмехнулся Брок, притягивая немного уставшего Баки к себе и целуя. – Ты суперсолдат, а две малявки тебя меньше чем за полдня укатали?

Баки прижался к Броку, забираясь руками в его волосы, ероша их. Близнецы действительно выматывали его сильнее всех, но он был рад этому. Он любил своих детей, но действительно оказался самым мягким из родителей, наверное, потому, что был уверен, что бесплоден. Они с Броком могли найти суррогатную мать, если бы они захотели ребенка, но кровного родства с Баки у этого малыша бы не было, а близнецы были его, так же, как и Брока, и это чувство того, что он отец, а не просто нянька-воспитатель, приносило ему огромное счастье.

– Они тоже супер, и их двое, а я один, – улыбнулся Баки. Он потянулся к Броку за поцелуем и получил его, долгий, нежный.

– Когда там в твоем расписании у них сон? – Брок жарко выдохнул Баки в губы, прихватывая за задинцу.

– В полдень, как и каждый день до этого, – усмехнулся Баки, которого поражало, что собранный, живущий сам по расписанию Брок не знал режима близнецов. – Но у нас будет минут сорок после завтрака, пока Злата с ними занимается.

– Ну нет, я хочу обоих своих супругов, – Брок жарко выдохнул Баки в шею, прихватывая кожу губами. – Так что садись за стол, жрать еще никто не отменял. А то с детьми пожрать забываешь, папаша.

– Я не забываю, – обиделся Баки. – Я просто реже это делаю.

– Угу, – согласился с ним Брок. – Что ты, что Злата, без меня жрете кое-как. Тебя скоро ветром сдует, так жрать с твоим метаболизмом.

– Полчаса играем у себя, – услышал Баки голос Златы, которая отправляла близнецов в детскую. – Шуметь можно, выходить из комнаты – нет. Ясно?

– Ага, – пискнул Стас.

– Дя, мам, – ответил Стив.

– О чем они там? – спросил Брок, не желавший говорить по-русски.

– Ты прекрасно все слышал и понял, – не стал ему переводить Баки из принципа. – А если не понимаешь – учи. А то лет через десять они будут тебя слать по-русски матом, а ты ни слова не поймешь.

– Ну, мат-то я на любом языке пойму по экспрессии, – не согласился с ним Брок, но русский он действительно знал, и что заставляло его не применять этот язык, где в доме все говорили на двух, а Злата с Баки вообще хрен знает на скольких языках, никто не знал. Наверное, сам Брок тоже, иначе был объяснил, чего его так не устраивает.

– Ну вот, можно поесть, – спустилась в столовую, объединенную с кухней, Злата. – У нас есть полчаса, потом им вдвоем заниматься надоест.

– У кого какие планы? – спросил Баки, хотя сегодня были все дома, у Златы с Броком запросто могли найтись дела.

– У меня в планах долгий секс с вами обоими, когда мелкие будут спать, – озвучил свои пожелания Брок.

– Баки, похоже, Брок решил все за нас, – засмеялась Злата. – Мы, вроде, сегодня ждали Стива и, может быть, Тони. Все-таки двухлетие. Обалдеть, два года. Время предаться воспоминаниям.

Злата вытащила маленький фонарик, поиграла отражением света в гранях хрустальной вазы, в воздухе, словно фотографии, появились картинки.

Злата сразу после родов держит в руках два внушительных свертка, которые тихо посапывают у ее груди. Баки, обвешанный слингами с месячными младенцами, пытающийся сделать сэлфи. Спящий Брок, обложенный двумя маленькими тельцами, которые пытаются по нему ползти. Брок и Баки с близнецами на руках, спящие в одной колыбели маленькие комочки. Злата показывала им заново два года жизни, где было много Баки, который просто отгонял Брока и Злату от близнецов, стремясь все сделать сам, сделать идеально. Брок, пытающийся строго отчитывать годовалых близнецов за то, что они где-то раздобыли карандаши и изрисовали пол к кухне. Первые шаги, первые слова. Идеальная память и магия позволяли очень полно окунуться в прошлое.

Еще два часа они все вместе играли с близнецами, которые от такого обилия родителей рядом совсем разошлись, и были все шансы, что не будут спать днем, но Злата просто взяла обоих на руки и сказала, что, если они не успокоятся, сказки перед сном не будет. Близнецы тут же успокоились и потянули Злату ложиться спать.

Баки подхватил на руки Брока, который только фыркнул и обхватил его шею, и тоже понес наверх, только дверью дальше, где аккуратно сгрузил свою ношу на огромную низкую, чтобы на нее могли забираться дети, кровать. Оказавшись на кровати, Брок потянул Баки на себя, впиваясь ему в губы поцелуем, обещающим все и немного больше. Баки уселся сверху, оседлав бедра Брока и потянул с себя футболку, изгибаясь, давая рассмотреть себя, свое идеальное тело. Брок провел руками по груди, животу и тоже выпутался из своей футболки, и теперь Баки гладил его. Оба чувствовали, что хотят друг друга, и знали, что если начнут без Златы, она присоединится к ним каким-нибудь очень интересным образом. Но сейчас хотелось дождаться ее, медленно стянуть с нее одежду, оглаживая подтянутую фигуру, повалить ее между собой и слиться в всем вместе в экстазе.

Злата вошла, когда они уже стащили с себя и штаны тоже, и лежали, поглаживая друг друга, больше распаляя возбуждение, чем пытаясь его удовлетворить.

– Мальчики, – Злата скинула с себя свое домашнее платье, оставаясь совершенно обнаженной сразу. Соски ее подтянутых, круглых грудей торчали, она ступила на кровать, пройдя по ней к сидящим почти у изголовья Броку и Баки, и опустилась на колени, беря их члены в свои руки, лаская.

– Да, Крошка? – Брок провел рукой по ее груди, сжав сосок, от чего Злата выгнулась тихо застонав.

Злата посмотрела на них, что-то выбирая, а потом подползла к Баки и оседлала его, сразу резко насаживаясь на член так, что он охнул, и тут же прижал ее к себе, двинувшись.

– Не хочу прелюдии, – пояснила Злата свои действия, понукая Брока пристроиться к ней сзади. – Хочу магии.

Для каждого из них в сексе был свой кайф, и если Баки больше любил быть снизу, Брок – чувствовать сразу обоих, не важно, как, то Злата всегда хотела магии. С ней секс превращался в феерию ощущений. Но Брок иногда думал, что Злата получает оргазм больше от того, что колдует, а не от того, что трахается, но если всем в кайф, какая разница?

Брок подобрался к ней сзади, вставив на пробу сразу два пальца, чувствуя, какая она тугая, но при этом податливая, и вогнал член почти до конца, зная, что не сделает больно. Брок любил это: чувствовать Баки рядом с собой внутри своей женщины, ощущать, как они оба толкаются в горячее, влажное нутро, как Злата принимает их обоих, жадно постанывая на каждом толчке.

Они оба почувствовали, как потекла магия, как ощущения стали острее, ярче, и это было словно наркотиком, хотя и без этого было ярко, но Злата умудрялась проводить через каждого ощущения двоих других, они буквально чувствовали друг друга собой, стократ увеличивая удовольствие.

Злата кончила очень быстро, бурно, Забилась в двойных объятиях, и аккуратно отползла в сторону, жадно смотря на них. Она любила на них смотреть, как они брали друг друга, получая от этого какой-то свой кайф, но почему бы не дать женщине то, что она хочет.

Баки доверчиво развел ноги, предлагая Броку себя, и от этого нежного бесстыдства у Брока мутилось в голове. Брок закинул ноги Баки себе на плечи, сунул в него на пробу пальцы, но тот был расслаблен, только и ждал, чтобы в него вставили. Брок вошел аккуратно, почти нежно, замер, давая привыкнуть обоим, потому что нечто, соединяющее их троих, никуда не делось, и двинулся. Баки убрал свои ноги с плеч Брока и обхватил его за талию, принуждая двигаться, подгоняя, изгибаясь. Брок вбивался в него сильно, часто и коротко, как Баки больше всего любил.

Короткие стоны, срывающиеся с губ Баки, становились все длиннее, он все сильнее прижимал к себе Брока, сжимая в себе и, наконец, кончил, протяжно застонав, потянувшись к Злате за поцелуем, и Брок, сжатый стальными мышцами, кончил только от зрелища, как Баки и Злата целуются, нежно поглаживая друг друга. Как они переключились на Брока, а потом Злата вылизала обоих, довольно поуркивая. Расслабленные, разнеженные, они лежали в кровати, просто касаясь друг друга, просто сознавая, что рядом. Вместе.

– Когда приедет Стив? – спросила Злата, устроив голову на груди у Баки, а ноги положив на Брока.

– Сказал, как только освободится, – пожал плечами Баки.

После своего отпуска, продлившегося полгода, Стив вернулся на службу в ЩИТ, но теперь очень трепетно относился к своему свободному времени, беря все выходные, отгулы и отпуска, не задерживался на работе дольше необходимого, и вообще стал живым человеком, у которого есть что-то, кроме работы. Поэтому его “как освободится” было скорее раньше, чем позже.

У Златы зазвонил мобильный, когда она взяла телефон, то очень удивилась, что звонил Фьюри, потому что они с ним так и не поладили и “богиня разрушения” отказывалась являться пред очи директора ЩИТа, утверждая, что, коли ему надо, пусть сам приходит. Тот тоже не приходил. И вот теперь звонок.

– Я слушаю вас, мистер Фьюри, – елейным голосом ответила Злата.

– Миссис Барнс-Рамлоу, капитан Роджерс у вас? – не терпящим возражения голосом спросил Фьюри.

– Даже если он у меня, почему я должна вам об этом сообщать? – холодно поинтересовалась Злата. Она не любила, чтобы через нее что-то передавали, кому-то что-то сообщали или находили. Поэтому, даже если могла, никогда ничего ни от кого не передавала, только по большой дружбе.

– Я не могу ему дозвониться уже несколько часов, – признался Фьюри.

– И почему это должны быть мои проблемы, мистер Фьюри? – она сделала ударение на мистера, потому что не имела никакого отношения к ЩИТу.

– Потому что он ваш друг? – попробовал надавить ни личное Фьюри.

– Если мой друг не желает, чтобы его нашли, то и тем более не буду сообщать Вам, где он. Обратитесь к мистеру Старку, – Злата уже хотела положить трубку, но Фьюри ее остановил от этого.

– К мистеру Старку я уже обращался, и он не смог отследить телефон капитана Роджерса, – объяснил он.

– Значит, капитан Роджерс стал умнее и хитрее Вас, – заметила Злата.

– И все же, миссис Барнс-Рамлоу, когда вы его увидите, передайте, что я его ищу, – попросил Фьюри. На памяти Златы впервые.

– Обязательно, мистер Фьюри, – и Злата положила трубку.

– Что случилось? – спросил Брок, единственный, не обладающий модифицированным слухом, сколько Злата ни предлагала.

– Стив куда-то проебался, Фьюри его ищет, но Кэп так заныкался, что его даже Тони не нашел, – описала весь разговор Злата. – И мне это не нравится, потому что, если не нашел Тони, то либо телефон упал в Марианскую впадину, либо случилось что-то такой же степени вероятности.

– У мальчиков праздник сегодня, – напомнил Баки. – Какая, нахуй, Марианская впадина?

Баки схватил телефон и набрал Стива, из трубки ему ответили, что абонент вне зоны доступа. Баки странно посмотрел на телефон, потому что обычно Стив был доступен всегда, если был в городе, а не на миссии, для него, так уж точно. Но сейчас телефон упорно говорил, что абонент вне зоны доступа, и других вариантов не предлагал.

Баки просяще посмотрел на Злату.

– Злат, когда-то он не стал меня искать, потому что думал, что я умер. Еще утром он был в Нью-Йорке. Что-то случилось.

– Хорошо, Малыш, – она погладила его по щеке, – я пойду погадаю. А вы идите готовьте детям еду, пирог на вечер, и вообще, чертяки скоро проснутся.

Баки благодарно поцеловал Злату. Он понимал, что глупо раньше времени поднимать панику, но на душе было неспокойно, словно что-то случилось. Взгляд Баки затянула поволока беспокойства, и все домашние дела для него были словно в тумане.

– Папа! Папа! – звали его близнецы, но он не сразу отреагировал на них, и испугался этого. Он давно забыл, как дорог ему Стив, и вот сейчас, когда он от волнения не обращал внимания на собственных детей, Баки безумно испугался.

– Да, мои хорошие, – тряхнул он головой, отгоняя дурацкие мысли. – Идите к папе, пойдемте смотреть, чего батя делает.

Они пошли на кухню к Броку, который шаманил мясной пирог, который детям было даже можно, и Баки, усадив обоих в детские кресла, принялся готовить для близнецов обед. Так или иначе, а жизнь не остановилась, и, даже если со Стивом что-то случилось, сейчас Баки ничем не мог ему помочь, потому что даже представления не имел, где он. Это надо было принять, смириться и отдать всего себя двум маленьким обормотам, которые только начинали сами держать ложку, поэтому Баки доставалось по полной.

Баки был уверен в том, что Злата все выяснит и поможет решить проблему, если это вообще будет в ее силах. Если нет, то в этом мире не было сил, которые способны были помочь его другу, и тому следовало выбираться самому.

Баки кормил близнецов машинально, даже не совсем понимая, что делает, а потом отвернулся от них к Броку, который жарил на сковороде фарш.

– Я так не могу, – обреченно-спокойно сказал Баки. – Стив непонятно где, непонятно, что с ним, а я сижу в тепле и уюте и ничего не делаю, чтобы ему помочь.

– А что ты можешь сделать? – резонно спросил Брок, который даже представить боялся, что сейчас чувствует Баки, потому что они со Стивом были очень близки.

– Покорми мальчиков, я прокачусь, может у него машина сломалась и телефон сел, – сказал Баки и, не дожидаясь ответа, вышел.

Он должен был сделать хоть что-то, чтобы не чувствовать себя таким беспомощным, таким потерянным. Потому что он не мог потерять Стива.

========== Глава 2 ==========

Стив не понял, что случилось, но, кажется, он попал в аварию. Он точно помнил, что ехал к семье Барнс-Рамлоу, которая ждала их на двухлетие своих сыновей. Кажется, его занесло на скользкой дороге и, кажется, его выбросило с трассы, но машины нигде не было, а сам он стоял в заснеженном сосновом бору, на темном небе бисером лежали звезды, и выглядывал из-за облаков желтоватый бок полной луны. Только луна да хорошее зрение позволяли Стиву идти по глубокому снегу, в котором не было видно ни единой тропки, только птицы кричали на ветвях, да прыгали с ветки на ветку какие-то мелкие зверьки, похожие на белок. Они не боялись его, но и не подходили близко, сопровождая всю дорогу, пока он шел незнамо куда. Но вот вдали стали виднеться огни, Стив обрадовался, что вышел к чьему-то жилью. И пусть он испугает хозяев своим визитом, зато сможет немного погреться и узнать, где он, и одолжить телефон. Баки, наверное, волновался, ведь Стив обещал быть пораньше, раз у его детей такой праздник, как день рождения.

Стив вышел к громадному особняку с большими окнами, большая часть из которых светилась, сзади, и пошел обходить, ища вход.

Дверь нашлась сразу, но не успел он постучать, как она открылась, являя взору Стива огромного мужика, выше и шире него самого в плечах. Мужик был слегка хмур, имел недельную небритость и завязанные в неаккуратный хвост длинные волнистые волосы. На плече у этого гиганта сидел кот, породы которого Стив не знал. Кот был совершенно лыс, с огромными глазами, ушами и вытянутой мордой, и очень внимательно смотрел на Стива.

Мужик смотрел на Стива так же внимательно, потом молча посторонился, и Стив вошел в дом.

В доме было светло и тепло. Из, как Стив предположил, гостиной доносились звуки какого-то фильма и тихое перешептывание. Кот еще раз пристально посмотрел на Стива, а потом легко спрыгнул и ушел куда-то вглубь шикарного особняка.

– Разувайся, – рыкнул мужчина, хотя рыкнул вполне дружелюбно.

– Pal, kto, tam? – говоря по-русски, вышла из гостиной очень красивая девушка с длинными каштановыми волосами и замерла, увидев Стива

Тот, кого назвали Палом вздохнул, погладив девушку по волосам, а потом чуть встряхнул.

– Наташ, у нас гость, я разберусь. Смотрите кино, – он говорил уже по-английски. – Оставь тут куртку и пойдем со мной.

Стив разулся, снял свою легкую куртку и пошел за мужчиной, размышляя о том, что в таком мощном теле было столько нежности. Они спустились в хорошо укрепленный подвал с тяжелой бронированной дверью, за которой оказался просторный кабинет, в котором, как ни странно, горел свет. В одной части стоял немаленький арсенал, чем-то напомнивший Стиву арсенал Брока и Баки, в другой части стояли пара кресел, диван и большой стол, на котором лежали какие-то бумаги, распечатки, даже карты и пара пистолетов. Заряженных.

– Присаживайся, – предложил мужчина. – Русский знаешь?

Стив понимал, что он где-то совсем не там, где ожидал оказаться, потому что точно знал, что в округе, в которой жили Баки с семьей не было русских и не было таких дорогих особняков. Вообще никаких особняков не было. А этот весь кричал о роскоши и достатке его обладателей. Стив мотнул головой, показывая, что русского он не знает. Мужчина снова вздохнул.

– Меня зовут Паладин. Можно Пал или Палыч, как тебе больше нравится, – как-то устало представился он. Стив не мог понять, знают его здесь, или нет, потому что этот Палыч не выказывал никакого пиетета перед ним, но был вежлив. Стив начинал задумываться, а в Америке ли он вообще, раз тут предлагают говорить по-русски. – А ты явно не Крис Эванс.

Имя Стиву ничего не говорила, и он решил представиться.

– Стив Роджерс, – и протянул руку, которую пожали лапищей поболе чем у него, крепко, но Стив почувствовал, что могли бы еще крепче. Он знал, как это, контролировать свою силу, чтобы никому ничего не сломать.

– Ну что же, – Палыч сел в кресло, так, чтобы удобно смотреть на Стива, – Здравствуй, Стив Роджерс. Спешу тебя огорчить, ты, мало того, что в России. Ты в другом мире.

Стив бы не сказал, что это было для него шоком, особенно после знакомства с Ивом и Златой, но вот сам оказаться в другом мире он не ожидал. Да и не хотел никогда, надо сказать. Он помнил, что Злата говорила о перекосе энергий, и понимал, что домой возвращаться надо, и как можно скорее, потому что он был фигурой публичной, известной многим, поэтому перекос должен был быть серьезным. Интересно, знал ли об этом Палыч. И вообще, в какой именно мир он попал? Стоило это выяснить опытным путем. Стив подумал, что это странное имя, но, ему предложили одно из трех, и он решил выбрать самое длинное для начала.

– Паладин, если я в другом мире, – начал Стив, – то как выяснить, в каком именно?

– Хм, а ты мне нравишься, Капитан Америка, – улыбнулся ему Палыч, и лицо его, до этого хмурое озарилось странным светом, улыбка достигла серых глаз. – Понятия не имею, честно тебе скажу. Я вообще не по тонким материям.

– А по каким ты материям? – решился спросить Стив.

– Я больше воюю, да людей спасаю, – ответил ему Палыч. – Про тебя, вот, фильмы с детьми смотрю.

– У вас про меня есть фильмы? – не сильно удивился Стив, потому что Баки ему рассказывал об этом, и Стив сейчас очень надеялся, что попал именно в тот мир, откуда когда-то пришли Ив со Златой. Тогда у него будет тут хоть один знакомый, который сможет ему помочь. Только вот как до него добраться, Стив не представлял. Да, с другой стороны, он еще и не был уверен, что попал в тот мир, из которого пришел Ив.

– Есть. – улыбнулся Палыч. – Серия целая. У меня сейчас семья один смотрит, хочешь глянуть?

Стив не хотел совершенно, ему дома хватало всяких роликов с его участием, поэтому он мотнул головой.

– Нет, спасибо.

– Я бы тоже не стал на себя смотреть в столь идиотском кино, – хмыкнул Палыч. – Голоден?

Стив прислушался к себе, но не смог понять, голоден ли он, поэтому не смог определить, сколько прошло времени с того момента, как он попал в этот мир.

– Не знаю, – честно сказал он. Палыч ему нравился: армейская выправка, лаконичность слов и движений, определенная забота, но не переходящая никаких границ.

– Пойдем, поищем, чем горячим тебя накормить, – предложил Палыч, и они пошли на большую, хорошо освещенную кухню. Где тот залез в холодильник, что-то там выискивая, а потом достал небольшой противень с чем-то в фольге и запихнул его в духовку, ткнув пару клавишь. – Погоди минут пять, это печеная чья-то нога, я не знаю чья, но пахнет вкусно.

Стиву показалось странным, что мужчина, да такой здоровый, не представляет, чья запеченная нога лежит у него в холодильнике, но он благоразумно оставил это мнение при себе. Палыч щелкнул чайником.

– Чай будешь? Есть с бергамотом, – он доставал пачки и нюхал, – апельсином, мята и чабрец, с шалфеем. Кто пьет эту гадость?

Стиву показалось, что Палыч сейчас чихнет, но тот только скривился и стал дальше перебирать коробочки и пакетики.

– Так какой? – еще раз уточнил он.

– С бергамотом, – остановил свой выбор Стив, потому что все чаи казались ему интересными.

Палыч поставил перед ним большую кружку и закинул туда пару пакетиков с чаем, заливая их кипятком. В этот момент тренькнула духовка, и он достал мясо. Взяв большой нож он легко и умело нарезал несколько ломтей мяса, поставив тарелку перед Стивом и дал ему нож и вилку.

– Ешь. Приятного аппетита, – а сам сел напротив него, наблюдая.

– Ты не будешь? – все же спросил Стив, потому что ему было неудобно есть одному.

– Неа, – усмехнулся Палыч. – Ешь, не стесняйся. Ты мой гость.

Это было сказано очень веско, словно имело какой-то сакральный смысл для Палыча. На запах мяса пришли коты. Их было три, и все три были лысы, носаты и имели глаза как у инопланетян и уши-локаторы. Они походили вокруг, а потом споро забрались по домашней одежде Палыча ему на плечи и руки. Тот был совершенно не против такого подхода к делу, только гладил котов и умилялся, а те синхронно заурчали в унисон, поглядывая на Стива из полуприкрытых глаз.

Стив ел, кажется, баранину, очень умело и вкусно приготовленную, и поглядывал на Палыча с котами. Ему было странно, что здоровый мужик держит при себе таких худющих тварей, больше похожих на жертв концлагерей, но у всех были свои вкусы. Палыч молчал, давая Стиву спокойно поесть, коты громко урчали, сидя на любимом хозяине, и все вообще имело вид пасторальной идиллии, если не считать, что Стив был в чужом для себя мире и совершенно не представлял, как вернуться домой.