Текст книги "Просто друзья?! (ЛП)"

Автор книги: Snapes_Goddess

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Хмурая Гермиона с трудом пробиралась сквозь толпу журналистов, собравшихся у входа в Министерство магии. Моргнув от слепящих вспышек колдографов, она смахнула с лица прилипшую прядку волос. Сцена, разворачивающая сейчас перед министерством, была для нее самой что ни на есть привычной: за последние годы Гермионе пришлось играть ее уже раз сто. Только вот… вопросы представителей прессы со временем становились не просто все более и более личными, а порой и вульгарными.

– Мисс Грейнджер, как могло случиться, что когда-то готовый вас убить чистокровный Пожиратель смерти, пусть и называющийся теперь бывшим, стал вдруг одним из ваших лучших друзей? – вполне ожидаемо раздалось из толпы.

Расталкивая репортеров, Люциус пробрался к Гермионе и, схватив ее за запястье, потащил к карете. Нужно отдать ему должное: он практически постоянно защищал ту, пытаясь держать прессу в страхе, и, сказать по правде, в большинстве случаев это ему удавалось. Однако сегодня к ним смогла пробиться Рита Скитер, точившая на Гермиону зуб уже давно. Смогла пробиться и тотчас же нанести удар.

– Госпожа Грейнджер, каково – будучи многолетней любовницей Люциуса Малфоя, постоянно отрицать это публично? – спросила она с самодовольной усмешкой.

Сузив глаза, Гермиона уже открыла рот, чтобы назвать Риту сумасшедшей сукой, но Люциус обхватил ее за талию и быстро усадил в карету. Потом повернулся к Скитер, чтобы со зверским выражением лица ответить ей:

– Если бы она была моей любовницей, это не стал бы скрывать в первую очередь я сам. Потому как ничуть не страшусь подобных признаний. Черт возьми, скорее всего, я бы прокричал эту сногсшибательную новость с близлежащих крыш. И был бы счастлив, что сей благословенный факт оказался правдой, – на этом Люциус тоже забрался в карету, которая тут же тронулась с места.

Рассвирепевшая Гермиона буквально пыхтела от злости, сидя на противоположенном конце диванчика. Стычка со Скитер довела ее почти до белого каления, хотя сплетни о них с Малфоем удивить не могли никак, поскольку ходили уже несколько лет. Возмущало другое: все они были совершенно лживыми, их отношения с Люциусом отличались редкой невинностью. Верил кто-то в это или не верил, но они и впрямь были только друзьями. Их неожиданная дружба началась почти пять лет назад, когда после окончания университета Гермиона обратилась к Малфою с просьбой использовать для одного академического исследования его личную библиотеку, известную своими редчайшими (зачастую даже уникальными) книгами.

Причиной, почему Малфой на эту просьбу согласился, конечно же, была необходимость в реабилитации, которая бы позволила ему окончательно вернуться в социум. Именно поэтому он и открыл двери своего дома грязнокровной ведьме, что принадлежала к числу тех, кто когда-то разрушил его жизнь. А еще и потому, что усталость от одиночества стала у Люциуса просто невыносимой. Особенно после смерти Нарциссы и переезда Драко в Лондон. Решение это далось ему нелегко, но прошло время… и вдруг он обнаружил, что начал разговаривать с молодой женщиной во время ее ежедневных визитов. Постепенно их вежливые беседы все чаще и чаще стали превращаться в горячие дебаты, после которых Люциус чувствовал необъяснимое удовлетворение. Он начал вновь радоваться жизни. И (это было особенно удивительно) ему казалось, что Гермиона Грейнджер чувствовала то же самое.

После завершения своего проекта, она занялась следующим и продолжила приходить к нему снова и снова. Так постепенно они стали постоянными собеседниками, а потом и приятелями. Со стороны это казалось невероятным, но проводить время вместе им было не только интересно, а еще легко и приятно. Узнав об этом, волшебное сообщество забурлило, и пресса сразу же разразилась множеством репортажей, статей и заметок о любовной истории между чистокровным аристократом и грязнокровной принцессой, воевавшими в последней магической войне по разные стороны баррикад.

Понять людей было, конечно, несложно. Только вот беда… Люциус и Гермиона никогда не были любовниками. Хотя их отношения за эти годы стали невероятно близки: порой они даже засыпали вместе на диване за просмотром телевизора, установленного по ее просьбе Малфоем пару лет назад. Нет, конечно, в сплетнях была какая-то толика правды: Гермиона действительно порой жила в поместье, однако исключительно в комнате для гостей. Иногда они могли в жару окунуться в озеро нагишом, хотя при этом оба старательно не глядели друг на друга. Но! Никто не ловил их, слившихся в объятиях, где-нибудь в театральной ложе. И никто никогда не видел, как Люциус и Гермиона страстно целуются между полками книжного магазина «Флориш и Блоттс».

Развернувшись, Гермиона уселась в угол кареты и вытянула ноги, почти уложив их на Малфоя. Попытавшись встретить ее взгляд, тот усмехнулся.

– Ну и почему ты злишься на меня? – негромко спросил он. – Я же ничего плохого не сделал.

– Ты, как выяснилось, плохой любовник, Малфой, – отозвалась Гермиона и скрестила руки на груди.

– Забавно… И как же ты пришла к такому выводу? – поинтересовавшись, Люциус положил руку в перчатках на ее ножки и тихонько погладил их.

– Что значит «как»? По мнению волшебного сообщества, мы с тобой уже давно трахаемся без передышки, а у меня еще ни одного оргазма не случилось. Поэтому я и говорю, что, должно быть, ты ужасен в постели, – она усмехнулась.

– Хм… А может быть, это все из-за тебя? Может, это ты фригидна, несмотря на мои неимоверные усилия твой оргазм вызвать? – с некоторым пафосом уточнил Малфой, и Гермиона не смогла удержаться от смеха.

– Ничего я не фригидна, нахал ты эдакий! – сбросив на пол свои лодочки, она уложила ноги на коленки к Люциусу и расслабилась, откинувшись на подушки. – Скажи, ты когда-нибудь думал об этом?

– О чем, об этом? – Малфой принялся осторожно массировать ее ступни, заставляя Гермиону тихонько застонать.

– О нас… – Гермиона охнула от удовольствия. Несмотря ни на что, нахал Малфой делал лучший массаж на свете.

– О нас? Ты имеешь в виду о тебе и обо мне? – недоверчиво протянул Люциус. – Как о сексуальных партнерах?

– Ну зачем так прямо? – Гермиона нахмурилась.

– Просто… я не ожидал подобного вопроса, вот и все, – он продолжил массаж и уже двинулся выше, к лодыжкам.

– Хорошо. Теперь ожидаешь?

– Я мужчина и, конечно, думал об этом. Мы можем и не признавать этого, но каждый раз, когда мы начинаем встречаться с женщиной, мы задаем себе этот вопрос, так или иначе, – Люциус на секунду закатил глаза и снова вернулся к ее ступням. – Ну а ты?

– Один или два раза, – задумчиво протянула Гермиона. – Как смешно… Все думают, что мы уже несколько лет прожигаем простыни, а ты даже ни разу не поцеловал меня.

– Глупости какие, я целую тебя постоянно! – издевательски фыркнул Малфой.

– Неправда! Ты никогда не целовал меня. Мне вообще кажется, что, может, ты плохо целуешься… – с насмешкой ответила ему Гермиона, наблюдая, как спина Люциуса горделиво выпрямляется.

– Чего?.. Я отлично целуюсь! Ни разу не слышал ни единой жалобы от женщин, с которыми целовался, – искренне возмутился он.

– Скорей всего, это потому, что все они чего-то хотели от тебя. Например, стать следующей миссис Малфой. Вот и говорили только то, что хотелось тебе услышать, – тут же парировала ему она.

– Считаешь, мне нужна такая, как ты, которая не будет думать о моих деньгах и с радостью сообщит обо всем, что я делаю не так? – на губах Малфоя появилась усмешка.

– Конечно, – в тон ему отозвалась Гермиона и тоже усмехнулась.

– Неудивительно, что ты до сих пор одинока… – Люциус покачал головой и начал массировать ей икры.

– Хм… Быть может, я до сих пор одинока лишь потому, что все уже предполагают наличие у меня мужчины?

– Звучит так, будто я тренажер, которым ты время от времени пользуешься, – едко подметил Малфой, но засмеялся.

– Нее… зачем мне такой плохонький любовник? – она довольно потянулась и подняла голову, наблюдая за Люциусом под видом того, что рассматривает ноготки на пальчиках ног, забавно разрисованные крошечными львятами. – Как ты думаешь, Люциус, я симпатичная?

– То есть?.. – оторопело спросил тот.

– Ну, как ты думаешь, я привлекательна? Как женщина, – не успокаивалась Гермиона.

– Ты прекрасна. Да что, в конце концов, происходит?

Она вела себя несколько странно, и Люциуса уже беспокоило это.

– Просто… может, они и впрямь видят в наших отношениях что-то, о чем мы не догадываемся… – Гермиона пожала плечами. – Люди любят сплетничать, а еще любят печатать и читать сплетни. Вот и перетирают несколько лет одну и ту же тему.

– Перетирают, потому что тема вкусная. Продается хорошо, – скептически фыркнул Малфой.

– Мне кажется, нам нужно поцеловаться, – сказала она, когда карета, уже обогнув круглый цветник, остановилась перед Малфой-мэнором.

– А мне кажется, что ты сошла с ума, – невозмутимо изрек Люциус, сбрасывая ее ноги со своих колен и выходя из кареты. Он протянул ей руку, и Гермиона босой спустилась с подножки вниз. Туфельки она держала в руках.

– Зато это поможет нам раз и навсегда понять!

Прежде, чем направиться к дому, она взяла его под локоть. И уже скоро большие двойные двери Малфой-мэнора распахнулись перед ними.

– Чего именно понять? У меня, знаешь ли, нет вопросов, на которые нужен ответ, – пройдя в гостиную, Люциус скинул с себя мантию, сюртук, а заодно снял и галстук вместе с запонками.

– У тебя, может, и нет. А у меня есть.

Последовав за Люциусом в гостиную, Гермиона наблюдала, как он наливает себе порцию бурбона. Малфой сделал глоток и повернулся к ней. Нужно сказать, решительный взгляд мисс Грейнджер не сулил ему ничего хорошего.

– И ты позволишь этому куда-то зайти? – несмотря на то, что вопрос был задан небрежно, Люциус внимательно следил за ней.

– Не-а, – Гермиона широко улыбнулась. – Просто ты, Люциус Малфой, поцелуешь меня. И мы убедимся, что в этих сплетнях нет ни капли правды.

– Хм… а разве ты не думаешь, что если б в них была какая-то правда, мы бы обязательно что-то почувствовали раньше? – он сделал еще один глоток и посмотрел на нее.

Она была действительно прекрасна со своими длинными каштановыми кудрями и яркими глазами цвета старого янтаря. Черное, без бретелек платье лишь подчеркивало хрупкую фигурку тугим поясом и пышной юбкой, что колыхалась у хорошеньких коленок.

– Нет, мне кажется, что мы видели друг в друге только друзей. И даже не думали, что может быть что-то еще, – Гермиона потянулась к волосам и вытащила заколку из черного дерева. Кудри тут же рассыпались по спине и плечам. – Если ты поцелуешь меня, и мы ничего не почувствуем, то просто примем это как данность. И впредь будем считать эти разговоры всего лишь ерундой.

– Странная ты какая-то сегодня, ведьма… – он поставил стакан на стол и подошел ближе. – Ну… иди сюда. Попробуем.

– Только… Люциус ты должен отвечать мне. Ладно? – она положила руку ему на плечо, а другой мягко дотронулась до затылка. На что Малфой обнял ее ладонями за бедра. Гермиона приподнялась на цыпочки и потянула его голову к себе, но стоило им прижаться друг к другу губами, как оба начали смеяться. – Держи себя в руках! Это не сработает, если мы будем хохотать. Ну же… Малфой, поцелуй меня, как ты умеешь.

– Как умею… – Люциус сделал глубокий вдох, чтобы восстановить самообладание, а потом прильнул поцелуем к ее губам.

Гермиона еле слышно ахнула, удивляясь, каким ласковым его прикосновение оказалось. И ощущение этого обжигающего вздоха на губах Люциуса стало невысказанным приглашением углубить поцелуй. Малфой слегка раздвинул губы, и оба они словно бы провалились в другую реальность, потерявшись в горячей и вкусной влажности ртов, заставляющей их дрожать.

Веки Люциуса чуть опустились. Он не мог ни о чем думать, в голове упорно билась одна и та же мысль: «Как я мог жить, не зная этих поцелуев? И почему ощущаю всё происходящее так остро? После всех этих лет я уже не мог почувствовать что-то подобное…»

– Гермиона… – слегка отстранившись, прошептал он ее имя, а она, еле слышно издав жалобный стон, сама с силой впилась в его губы.

На этот раз она скользнула Люциусу в рот языком и совершенно потерялась в странных эмоциях, о существовании которых даже не знала. Будто что-то неясное существовало между ними уже давно, только теперь ей уже не хотелось игнорировать это. Не сейчас, когда страсть сжигала заживо.

И с восторгом ощутила, как его руки, лежащие на бедрах, теперь хватают ее за спину и тянут к себе. Ближе. Еще ближе… Сжав его волосы в кулак, Гермиона поняла, что они медленно движутся куда-то, но потом плечом почувствовала стену. Легкая щетина покалывала ее губы и подбородок, но перестать целоваться она не могла – слишком чудесным оказалось это действо воочию, не в мечтах. Чуть развернув их тела, Гермиона прижала Малфоя спиной к стене и крепко прижалась к нему сама.

Руки ее опустились ему на грудь и принялись судорожно расстегивать рубашку. Она не обратила ни малейшего внимания на то, что несколько пуговиц слетели, со стуком ударившись об пол. Потому что теперь ее целью были уже брюки. И только коснувшись члена, осознала, что Люциус медленно скользит по стене, увлекая ее за собой. Уже скоро он сидел на полу, а оседлавшая его Гермиона жадно поглаживала напряженную плоть. Поцелуя они так и не прервали.

Малфой опустил лиф платья и высвободил грудь, тут же наполняя ладони мягкими полушариями. Отчаянно нуждаясь в глотке воздуха, он оторвался от ее губ и, тяжело дыша, уставился на небольшую округлую плоть цвета подтопленных сливок, щедро обнаженную перед ним.

«Черт с ним, с дыханием…» – мелькнуло у Люциуса, и он наклонился к отвердевшим соскам, словно бы умоляющим его прикоснуться.

– Люциус! – ее возглас был похож на рыдание.

Она слегка привстала на коленях и подняла подол платья почти до талии, тем самым давая понять ему, что медлить больше не стоит. И Люциус понял, потому что тут же разорвал тоненькую полоску кружевных трусиков, чтобы бросить их на пол. А потом скользнул рукой к клитору и застонал, почувствовав его жар и влагу. Малфой нетерпеливо потянул ближе и заставил ее чуть приподняться, готовясь насадить на себя.

Потянувшись к нему, Гермиона с хриплым возгласом удовольствия медленно опустилась на него. Малфой обхватил ее за талию, понуждая двигаться, и снова вобрал в рот сосок. А она начала размеренно скользить по члену вверх и вниз, иногда слегка кружа бедрами.

Обхватив Малфоя за плечи, Гермиона двигалась все быстрей и быстрей, и Люциус отвечал ей, выгибаясь навстречу. Совсем скоро их движения стали безумными, он отстранился от груди и уставился Гермионе в глаза, с каждым толчком стараясь войти в нее как можно глубже. Ощущения казались ему почти волшебными.

Впрочем, как и ей… Еще никогда Гермиона не чувствовала ничего подобного. Еще никогда не растворялась вот так вот, находясь рядом с мужчиной. Вожделение и жажда разрядки на какой-то миг чуть не заставили ее потерять сознание, поражая своей отчаянной силой. Отстраненно она услышала, как умоляет Люциуса не останавливаться, но не успела разобрать ответ, потому что оргазм уже нахлынул. И в его эйфории потеряла себя окончательно.

Охваченная наслаждением, в этот момент она казалась Малфою невероятно прекрасной. Голова Гермионы запрокинулась назад, а с губ слетел громкий крик. Тело билось в конвульсиях, влагалище пульсировало огнем, и всё вместе это затягивало в блаженный омут и самого Люциуса. Хватило лишь мгновения, и оргазм обрушился на него волшебной, почти болезненной пульсацией, показавшей Малфою некоей нирваной. Нирваной, что способна свести человека с ума.

Тяжело дыша, Гермиона рухнула на него и положила голову на плечо. Малфой же чувствовал, как грудь его ходит ходуном в попытке успокоить галопом скачущее сердце. Без сомнения, только что он пережил самый яркий сексуальный опыт в своей жизни, и ему не верилось, что случилось это именно с ней.

Опустившись ниже, он вытянулся на полу и уложил Гермиону на себя. Уже скоро она слегка приподнялась и уставилась ему прямо в лицо. Маленькая ладошка ласково коснулась его щеки, убирая с нее пряди волос, что цеплялись за вспотевшую кожу.

– Хорошо как… – тихо заметил он. – Возможно, во всех этих сплетнях и была своя правда.

– Да, но почему же мы так долго не могли понять это сами? – задала вопрос Гермиона, обводя его губы кончиками пальцев.

– Наверное, потому, что время для этого еще не наступило… – он шутливо прикусил ей один из пальчиков.

– И что теперь? Кто мы друг другу теперь?

– Конечно друзья! Но… еще и любовники… – было похоже, что Люциус и сам пока не до конца разобрался.

– Да, мне тоже кажется, что и то и другое. И оба определения нравятся, – прошептала она, а потом добавила: – Люциус…

– Что? – он поцеловал кончик ее носа и убрал с лица завитки, заправив их за уши.

– Можно, я буду сегодня спать с тобой? – Гермиона слегка смутилась. – Мне кажется, нам стоит проверить: а не был ли первый раз просто случайностью.

– Конечно! Более того, нам нужно проверить всё это несколько раз и посмотреть, будет ли эффект тем же. И начать, дорогая, я предлагаю немедленно.

Сопровождаемый мягким смехом Гермионы, он потянулся за волшебной палочкой, лежащей на полу неподалеку. И уже скоро с характерным хлопком они исчезли из гостиной. Чтобы не появляться из хозяйской спальни «Малфой-мэнора» ближайшие пару дней.

В следующие выходные заголовки почти всех волшебных изданий гласили:

Наконец-то они пойманы с поличным!

Вы действительно верили, что Люциус Малфой и Гермиона Грейнджер просто друзья?!

Под заголовками можно было увидеть колдографию парочки, которая страстно целуется между рядами полок книжного магазина «Флориш и Блоттс».