Текст книги "Кrom fendere, или Опасные гастроли (СИ)"

Автор книги: Smaragd

сообщить о нарушении

Текущая страница: 89 (всего у книги 89 страниц)

Поттер остановился и закрыл глаза.

Стало темно и тихо.

Тихо?

– Гарри?

Среди наступившего ада раздался крик:

– Гарри! Вот здорово! А я и не ожидал, что ты сегодня приедешь! – И в его будто закаменевшую грудь ударилось горячее, потное тело… Сванхиля. Нетрезвое. – А ты чего… Гарри? Устал? – Тот был замотан в какую-то мокрую длинную тряпку, которая, время от времени сползая с плеч, заставляла «покойника» ногой отбрасывать ткань в сторону, и от этого его, глупо улыбающегося, качало как в семибалльный шторм. На тряпке, опознанной аврорским глазом простынёй, чем-то похожим на губную помаду было неровно жирно написано: «vestis funebris» (1). Впрочем, Гарри видел нечётко и мог перепутать…

Звуки включились: музыка, веселые возгласы, пьяные выкрики, звон бокалов…

– Кто там сидит в холле, такой светлый шатен? – Поттер выдохнул и скрипнул зубами.

– А я почём знаю. Выпьешь? – до Малфоя просто не доходило Гаррино состояние. – Я зудко рад!!! Жуздко!

– Вижу. – Развернувшись, Поттер по голосу вычислил Вантуле и гаркнул: – Матильда! – Быстро вытащил её из танцующего месива тел, подхватил железным зажимом за тоненькое плечо и быстрым шагом повлек в коридор, оставив озадаченного Сая, медленно сползшего по стенке на пол и снова приложившегося к горлышку пятилитровой бутылки Moet&Chandon.

– Ой! Вы! – пролепетала Стрекоза, семеня почти на цыпочках рядом со взбешенным, покрасневшим, что помидор, аврором. – Я всё объясню.

– Надеюсь! – Поттер подволок свою жертву к окну, волшебной палочкой испарил стекло, стало холодно, ворвался ветер.

– Ничего-ничего-ничего такого! Успокойтесь. Соль…Соль… Вот видите – не произносится! Скорпиус вернул себе имя, по всем правилам, документы сменил и пресс-конференцию устроил. А Сванхиля, сказал, похоронить надо с почестями, типа клёвый был чувак… – Матильда от взгляда будущего свёкра вжала голову в плечи и стала ещё тоньше, быстро-быстро начала оправдываться: – Это не я, это он сказал. В общем, оказалось, перестарался…

– Заметил.

– Да нет же, не сердитесь, он сам на себя заклятие навёл. А теперь всё в порядке. Вот. И. От… пра… здно… ва… ли… – Голос Мати к концу фразы совсем стих. – Вы поверили, что он в гробу? – Она в ужасе расширила глаза, в которых тут же образовались озёра слёз, каким-то чудом удерживающиеся меж длинных ресниц. – Бедный! – И потянулась свободной рукой к лицу Поттера. – Простите, мы глупые. О, господи!

Его от этого простого жеста и искреннего сожаления девушки отпустило. Впрямь, как полегчало:

– Ладно. Скажи, а этот Фейн как выглядит? Тёмные глаза, чуть вьющиеся волосы, да?

– Да, только глаза синие. А что?

– Ничего, запомню, – прозвучало так, что Матильда испугалась ещё сильней, даже подбородок задрожал:

– Это не Лукас, нет-нет, это мы виноваты! Закончили запись, решили заодно отметить, ну и заклятье снять… Мистер Поттер, виновата… я! – Вантуле покорно склонила голову.

Это её признание века Гарри благоразумно игнорировал и спросил:

– А где сук… Ким? – Присаживаясь на подоконник, он откинул полу френча и достал трубку. Руки больше не дрожали.

– Ушёл часа два назад, за ним Джей забегал.

– А кто эти свол… люди, ну, вокруг?

– Это наш персонал, активисты фанклуба, да неважно! Гарри, не сердитесь, прошу вас! – Личико девушки сморщилось от подступивших к горлу слез. – Что же делать?! – Она сплела пальцы и таким по-детски беспомощным жестом поднесла к груди. – Простите!

– Мати, давай-ка мы с тобой Сая…

– Ой! Ик… – перебил Поттера её возглас. – А вы почему можете его имя произносить? Он же табу магическое наложил на Соль… Соль… – как ни адекватно вела себя Вантуле, а выпила, похоже, тоже порядочно.

– А я наложил на все ваши табу! – гаркнул Гарри, но сменил тон на почти ласковый, хоть и усталый: – Слушай, милая, мы сейчас пойдем и заберем мистера Малфоя, да? И тихонечко уведем на Гриммо, согласна? – как с маленькой говорил он с Мати. – А я с ним потом сам поговорю, и ничего ему не сделаю.

– Обещаете? – просветлел её взгляд.

– Клянусь! – ответил Главный аврор и Протектор Британии.

………………………………………………………

(1) Саван (латынь)

Гарри открыл рот, чтобы, находясь под властью прошлого, не стоять истуканом и продолжить разговор, но Сай бесцеремонно приложил к его губам ладонь:

– Не возражай.

– Ладно, понимаю, однако теперь-то ты Скорпиус Малфой, всем известно. Поговори с Нарциссой. Время пришло.

– Да, – спокойно и уверенно ответил Скорпи. И для пущей убедительности несколько раз кивнул. – Я… волнуюсь. Мне кажется… а вдруг бабушка мною недовольна, вдруг она лишь притворяется, а на самом деле я не оправдал её ожиданий? Хочу сделать что-то, чтобы она гордилась мной! Вот только сомневаюсь, что это будет моя… сценическая карьера. Ну не до старости же по сцене скакать? Всё-таки надо всерьез композицией заняться, симфоническая музыка – это настоящее! У меня прямо тут, внутри, знаешь, темы музыкальные кипят! Университет закончить бы. Kрылья я не брошу, только у ребят и без меня отлично получается – достойный мужской квартет у них с Фейном вырисовывается, а на всякие там благотворительные проекты или юбилейные выступления – я с ними, пусть только свистнут. И продюссированием помогу. Но по гастролям чесать – больше ни-ни! Мне хочется чего-то другого… большего.

– Куда же большего? Все мировые рейтинги – ваши! – Гарри рассмеялся: – Шива ты мой многорукий! – И видя некоторую подавленность, вернее, печальную задумчивость любимого (всякий раз, рассуждая о своём дальнейшем участии в KF, Сванхиль словно проваливался во… что-то болезненное… не мудрено…), сменил тему, вернувшись к отношениям бабушки и внука: – А мне очень стихи понравились, старые, что ты показывал. О ней и о тебе… – Поттер говорил бодро, с нотками задиристости, но в глубине души скрывал досаду на свои сложные отношения с миссис Малфой: нехорошо простился с Нарциссой в её последний визит на Гриммо… По чьей вине? Как мужчина и младший по возрасту, Поттер винил себя, однако при всех искренних стараниях и внешней любезности не мог избавить короткие встречи с бабушкой Скорпиуса от мучительного напряжения, стоявшего между ними незримой, но прочной стеной. Возможно, разрушить эту стену под силу лишь юному Малфою.

– Иди к бабушке один. Так надо. И прочти ей те стихи. Думаю, больше слов не понадобится. – Гарри видел, как Скорпиусу трудно на это решиться, поэтому долго не давил на него, но время пришло.

– А, эти… – Тот потёрся головой о Гаррино плечо и торопливо, без особого выражения, но от этого ещё более душевно, прочитал по памяти (словно только что сочинил…):

Прервав зачатие цветка,

Я обрываю чуть увядший венчик.

И будучи за действием замечен,

Я получаю выговор... Слегка

Расстроив этим милую мою,

Ту, с нежными руками, что растила

Меня, как клумбу в северном краю,

Чей верный брак – лишь дедова могила.

Прервать, чтобы цвело ещё и вновь!

Разлукой лишь умножить нетерпенье.

До встречи заново взрастить взаимную любовь,

Чтоб новой страстью страсть затмила зренье.

Вечнозеленый куст под снегом выживал,

Теряя листья, засыхал, слабея,

Но с каждою весной он снова восставал,

Стволом крепчая и лозой нежнея…

– Оно незакончено.

– И не надо, но я про другое – то, где Лондон в начале. Прочти. – Гарри уже предательски пожалел, что торопит Сая – так хороши были эти мгновения вместе. Но визит к миссис Малфой можно ведь и отложить? Какие-то несколько минут ничего не решат… Он, стараясь не делать резких движений, обхватил плечи любимого крепким кольцом.

Тот протяжно вздохнул, гибко потягиваясь в Гарриных руках:

– Там надо дописывать, мне пятнадцать было, и переделывать.

В этом мире чужом, где глазами в глаза не вглядеться,

Где понятья вверх дном и от холода некуда деться,

Лишь окуклившись в нём, есть надежда вернуться, согреться...

В тот единственный дом, где меня ожидает наследство.

Там есть кресло с котом, там родная хранит моё детство.

Дом, где помнят о том, как любил я щекою тереться

О колени её, весь укутанный лаской, как шелком, сидя с ней у огня

Белой ночью, влетавшей сквозь щелочки в шторке... И обнимут меня,

Сдув со лба мне печали и чёлку... Где игрушки хранят и коня

Руки той, что в руках никогда не держала иголку, но пришила впотьмах

Золотистую пуговку к куртке, чем спасла вновь меня

От побоев разгневанной суки и “доброго папы” ремня.

Я не жалуюсь, жду окончанья разлуки, наступления дня…

– Оставь так… родной. – Гарри развернул к себе Скорпиуса. Тот облизнул губы и подставил для поцелуя. Но Гарри, гулко сглотнув, посмотрел ему в глаза и подтолкнул к камину. – Иди, этот день настал!..

Вечером совершенно счастливый Скорпи, беспокойно засыпая у Гарри на плече, пробурчал, что прямо в камине, при перемещении, дописал то первое стихотворение:

– Вот, слушай, ну слова перед глазами сами прыгнули, и я твой голос слышал. Не веришь? Это ты, Гарри, мне надиктовал!

Вечнозеленый куст под снегом выживал

Теряя листья, засыхал, слабея,

Но с каждою весной он снова восставал,

Стволом крепчая и лозой нежнея.

Мне навстречу идёт туман, белый туман – вешний.

Я сам прозрачным, прохладным стал в его руках нежных.

А мне говорят: “Осень, чудак! Осень, земля плачет,

Уходит тепло”. А во мне не так – сердце, как мячик скачет.

– А знаешь, что бабушка сказала, когда я ей прочёл? – Вскинулся полусонный декламатор. – Не смейся только. Она у меня – чудо! Прелесть, самая лучшая женщина на свете! Она спросила так с лёгонькой ехидцей: «Туман – это, полагаю, мистер Поттер-старший? А почему белый? Впрочем, вам, господин Байрон, конечно, виднее. Образы при стихосложении вы используете яркие и интересные, а вот над рифмами кое-где стоит поработать». Гарри, я так сильно её люблю! Почти так же, как и тебя!

Сон всё-таки победил неугомонного Малфоя, он сник как-то вдруг – и затих, а Гарри долго лежал рядом без движения и даже боялся глубоко вдыхать, чтобы не потревожить любимого.

*

– С Драко поговорил? – Поттер завязывал туфли, сидя на кровати.

– Ой, да! Что он хотел? Я забыл перезвонить.

– Нужно что-то в представительстве. Ты, вроде, обещал подъехать.

– Не могу сегодня – я в универ. – Скорпи стоял в дверях полностью одет, свеж, чертовски хорош собой, источал аромат кофе и держал на плече большой рюкзак. Гарри вдруг вспомнил его с сумкой провизии на лестнице частного роскошного пансиона. Протёртые дешёвые джинсы, вспышка серебра волос, взлохмаченная чёлка, росинки пота на мраморном лбу. Паренёк с окраины с невесёлыми глазами уставшего, умудренного жизнью пса…

– В час семинар по Ронсару, – кажется, Скорпи и до этого что-то объяснял и говорил о Драко… Видение испарилось. Хлопнула аппарация. Младший Малфой так быстро научился перемещаться без волшебной палочки…

Но попасть в Лондон пораньше, как планировал, не вышло. Гарри как раз доедал кашу с уже осточертевшей тыквой (Пенки вычитала, что сей овощ очень полезен, и переубедить её было невозможно. Тыква была теперь и в пудинге, и в супе, даже в варенье. Ну что поделаешь – так маленькая, но упёртая повелительница кухни Сталкера представляла заботу о хозяевах…) – вдруг к нему ввалилась целая делегация! Восемь нарядно одетых норвежских троллей в веночках из луговых цветов, но при горных молотках за поясами кожаных штанов!

Гарри подавился и схватился за живот – от приступа смеха чуть не помер:

– Господа хорошие, в ботаников переквалифицировались? Или вас Великий Чёрный Властелин прислал с каким делом? Почему такой официоз?

– Дурак ты, Папа, – взгромоздившись на высоковатую для него скамью, сказал Киллэ. – Потому как молодой ышшо. Мы из камня сделаны – горный народ – и Чёрным служим сами, по договору.

– Что вы как неродные? – Поттер кивнул остальному посольству. – Рассаживайтесь, угощайтесь, мастера. Пенки, пива!

– Постоят. – Зыркнул на сородичей старшина. – А ты ваще, твоё лордство, как в школе этой вашей учился? Кто, по-твоему, вампира в полёте поддерживает? Особливо когда те еще охотились, – тролль отхлебнул из кружки и крякнул, – на девственниц всяких али на войне?

– Летучие мыши? – предположил Поттер на пробу.

– Бинго, Папа! Твоё здоровье! – Киллэ бесцеремонно взял и выпил не предложенный стакан, а кувшин целиком, встряхнулся, даже не поморщившись. – Вампиры и летают-то потому, что мы им крылья свои отдали. А вообще мы по делу…

– Буду знать. – Гарри всё ещё били короткие приступы ржача, но он с ними справился и спросил серьёзно: – Слушаю вас, господа, чем обязан столь впечатляющему визиту?

– Просим руки.

– Э… Чьей?

– Знамо дело! Вон той прелестной особы, что под дверью подслушивает.

– Пенелопа! – Гарри повысил голос. – Ты там?

– Нет, я крылечко подметаю, – раздался и правда от двери честный тоненький эльфийский голосок.

– Негодница!

– Ага, – довольно закивал Киллэ. – Негодно от любви-то сохнуть, твоя правда, Папа. Поэтому давай нам разрешение.

– Ничего не понимаю.

– Я же сказал, прошу руки. У вас в дому невеста зреет, у нас тоже. – Красный как рак Рупери пихнул Киллэ в плечо и возмущённо засопел. Тот поспешил исправиться: – Не, жених, само собой! Созрел, того и гляди опадать начнёт. Сочетай своей лордской силой.

– Она же маленькая.

– Пущай годков сто поженихаются. Куда торопиться-то?

– Пенки пока эльфиня Скорпиуса, у него и просите разрешение.

– А мы уже просили. Он нас куда-то послал, не разобрал я, и обозвал филями какими-то учительскими.

– Педагогическими, – шепнул подсказку Шальц.

– А я-то причём? – Поттера даже затошнило: то ли от сюрреализма происходящего разговора, то ли от просящейся обратно тыквы.

– Так ты же, Папа, помолвился с пацаном? Колечками обменялись – стало быть, ты ево в свой род принял, в качестве супруга. Посему власть имеешь.

– Ох уж мне эта власть! А откуда вы про кольца знаете? Мы же только что… – Гарри пронзила догадка: – Пенелопа! Подсмотрела и доложила? Значит, замуж собралась?!

За дверью послышался топот ног по лестнице – Пенки, похоже, побежала прятаться.

– Засранка! – Гарри разозлился.

– Не, – улыбнулся Киллэ, – хорошая барышня, поладят.

– Погоди, а как Рупери собирается… Они же разных магических рас.

– Разберутся! – солидно ответил Киллэ. А лицо жениха пошло красно-жёлтыми пятнами. – Волнуется, – кивнул на него старший тролль. – Ты уж, Папа, не погуби два влюблённых сердечка-то, а?

Гарри автоматически запихнул в рот ложку каши, сморщившись, прожевал и проглотил. Стукнул ложкой об стол и постановил:

– Если невеста не против и через сто лет не передумает, то даю Рупери разрешение в 2121 году жениться на Пенки. А теперь отстаньте, ну?

Однако тролли вовсе не ушли... а в благодарность решили “кое-шо”, как они сказали, в замке приладить... Только стук кайла и порой отрывки мелодичных, но похабных рабочих песен раздавались то из подземелий, то с первого этажа, где команда суровых Кимовых нянек переделывала санитарные удобства. Хотя самих добровольных наемников видно не было, так до самой свадьбы Поттера и Малфоя и проработали – много нагородили, ну… если без сердца, то много полезного сделали, в качестве подарка... Новобрачным. Да и потом весьма пригодилось…

*

Свадьба, случившаяся через полтора года, была для замка Сталкер настоящим испытанием. Впервые в нём проводился обряд магического брака. Поттер втайне сомневался: всё-таки они со Скорпиусом – однополая пара, и хрен знает, как магия себя поведёт?.. А с другой стороны, все предварительные обряды, коих набралось восемнадцать… сработали, вроде бы, как надо.

Пригласили Людвига Залмана Кречмаера – самого старого церемониймейстера из Майнца. Да и денег на всё ушло! Гарри, естественно, не жмотничал, однако ингредиенты для, например, воскурений были очень дороги – это он помнил еще с той поры, когда затевал по настоянию Джинни свою «первую ходку». Но всё сладилось, а как только с формальностями было покончено, оказалось, что Сталкер почти не в силах принять такое количество гостей, приглашенных и прибывших экспромтом! (Вуд притащил всю свою команду прямо со сборов в Уэльсе, да и подчиненные Главного аврора порадовали – во главе с Мортоном прибыли всем составом. Да это ладно – всё равно обручальное кольцо надо было бы аврорам объяснять, ведь прятать Скорпиуса Поттер не собирался…) Но праздник вышел на диво веселый и неформальный.

– Тоже мне, таинство! – под звуки взрывающихся петард, непонятно, расстраивался или радовался новобрачный Малфой. – Смотри, наши гости уже в деревню подались – догуливать. Вон, Джей с того берега руками машет. Как потом нам с соседями жить?

– Ничего, дело житейское. Лишь бы Мартинсен тут полет шмеля не устроил. Хотя, вроде, особо неадекватных нет. – Гарри подошёл к нему и протянул бокал вина. – За нас, Сайка!

– Прозит! – Тот пристроился рядом на верхней площадке подновленного каменного крыльца. На его лице играли отблески раскрашенной огнями фейерверка воды. Холодало. – А ты мне не говорил, что нужна другая кровь… Я знал: у нас в роду вейлы.

– Одна. – Гарри слегка повёл плечами, пожалев что перед танцами снял френч, а теперь поди – сыщи его.

– Завидуешь? – Скорпиус прищурился.

– Да. Сам себе.

– И я, Гарри, и я!

Потом они поехали в недлинный отпуск, не называя его, конечно, дурацким словом «ханимун», – к Саю на родину, на остров Фюн, который местные жители считают «садом Дании». Гарри влюбился в этот сад. Небольшие мосты и паромные переправы, разновеликие островки, проливы и тихие бухты, тюленьи и птичьи заповедники, буковые и дубовые леса, узкие дороги и улочки, пёстрые дома под тростниковыми крышами, северные виноградники. И песчаные пляжи, укрытые от непогоды. И дюны, которые потом многие годы снились Гарри… А по утрам – кофе и тосты из ржаного хлеба с редькой и сыром, копчёным на крапиве и ячменной соломе, или с домашним ежевичным джемом…

По зелёным холмам они колесили без всякой магии, на обычных велосипедах, иногда в укромных уголках выпускали из волшебных палочек своих патронусов… погулять… Сокола и оленя.

Было хорошо и спокойно, будто во всём времени, во всей вселенной затягивались, сходились края ран, нанесенных Третьей Магической, сколь ни коротка она случилась. Может, историки её и не заметят...

Всё было так, как в стихотворении Сая, которое воровски прочел Гарри в его дневнике во второй день их такого странного знакомства: и пустынный пляж, и седая дымка над морем, чайки, волны ковыля в дюнах, следы босых ног на влажном песке – и двое идут рядом, обнявшись за плечи… Куда-то туда, где им хорошо… Единственное отличие: ни тоски, ни застывшего чёрного силуэта…

*

Поттер вошёл в их спальню. Комната была освещена тёплым желтоватым светом, с кровати ему улыбнулся Скорпиус, полулежа что-то набиравший на плоском экране планшета.

– Сочиняешь? – Присел Поттер у него в ногах.

– Нет, письмо Кимычу пишу. Вот неделю не виделись, уже скучаю. Когда уж они с Джеем из Малайзии вернутся? Хочешь прочитать?

– Ну зачем? Дописывай, я покурю на башне.

– Не уходи, я сейчас. – Пальцы Скорпи забегали по прозрачному пластику:

Ты спрашиваешь, Гуль, как мы живем вместе, такие разные?

Счастливо! Прекрасно живем (Джею письмо не показывай!).

Ночью на софе (каждую ночь!) вдвоем счастье наше празднуем

И порой так... устаем, что засыпаем грязными...

А утром ищем шмотьё, трусы – поиски часто напрасны,

Гарри ржет, как идиот, и надевает мои (помнишь?) красные.

А после, просто сбиваясь с ног, что-то пожрав на ходу,

Пьем кофе, вчерашний грог, в общем, любую бурду.

Днем каждый сам по себе, носимся где попало.

Вечером просто лежим на полу, если оба устали,

Треплемся, спорим, целуемся, вот... (нам постоянно мало!)

Гарри мне за ворот льет вино, я его бью чем попало...

Так и живем!

……………………………………………………………………….

Датский путеводитель по острову Фюн, где родился мальчик Скорпи: http://www.pichome.ru/4EQ

АРТ http://www.pichome.ru/4El

КОНЕЦ, а жаль…

Комментарий к Эпилог второй и последний Подарочный арт http://static.diary.ru/userdir/3/0/0/6/3006151/83821622.jpg