Текст книги "Кrom fendere, или Опасные гастроли (СИ)"

Автор книги: Smaragd

сообщить о нарушении

Текущая страница: 85 (всего у книги 89 страниц)

Придя домой, сразу отправился в кабинет и на письменном столе, как на карте сражения, принялся азартно раскладывать листки с черновыми записями и короткими памятками, собирая в голове полную картинку плана своих первоочередных шагов. «Скорпи сейчас уже, наверное, на стадионе…», – подумалось само собой с неприятной тревогой. Некстати. Гарри это настроение не понравилось – кликушничество какое-то, и он решил заранее поискать в интернете сайт с прямой трансляцией концерта Кrom fendere из Манчестера, заодно принять сотню капель скотча. Просто для здоровья.

Его присутствие в гостиной почувствовал сразу. Незваный и нежданный гость стоял спиной ко входу в чём-то похожем на тюремную робу, даже подобие шапочки имелось, и смотрел в огонь камина.

– Ты сейчас так на Сириуса похож. А что наряд такой… непритязательный? Здравствуй.

– Меня Кричер впустил, через каминный коридор. Не возражаешь? – Малфой глянул на него из-за плеча, не поворачиваясь. – В Мунго ведь робы жёлтые, веселенькие, а по мне так серый больше соответствует. Вот и поколдовал немного.

– Уже можешь? – Поттер сбросил с плеч расстёгнутый форменный пиджак. – Садись.

Драко хмыкнул, словно что-то прошуршало:

– Насиделся уже, на всю жизнь. Отсидел, двадцать с лишним строгого режима, одиночного. И отлежал – завтра выписывают. – Однако, вопреки своим словам, он подошёл и всё же уселся в подобие вольтеровского кресла.

– Ты мне не ответил – колдовать можешь?

– Поттер, ты крет… – Драко осёкся. – Надо поговорить.

– Хорошо, тогда поднимемся в кабинет и… Чикки! – крикнул Гарри грозно. – Вина и поесть, пулей!..

– У меня, понимаешь ли, в лечебнице имелся досуг для размышления и чтения. И вот что я тебе скажу… Спасибо. – Драко потянулся, чтобы взять из Гарриной руки бокал Моденского.

– Что? Закусывай, тебе поправляться надо, совсем тощий.

– И страшный? – Драко снял больничную шапочку – волосы немного отросли, и, может, из-за этого выглядел он странно – молодо… даже слишком. И дерзко. Совсем не похож на Скорпи, разве что отдалённо, нечто общее, одна порода, не более. Юный Драко Малфой, болезненно кусающий потрескавшиеся от поцелуев губы, нервозно прячущий взгляд… Затравленный. Отцом, войной, обстоятельствами, Поттером, любовью… Нет, этот «мальчик», медленно, с каким-то феерическим достоинством тянущий из тонкого блэковского хрусталя тёмно-красное Ламбруско, был совсем другим: уверенным, спокойным, непоколебимым, закалившимся в своём отчаянии. Живым. – Газеты. Если их читать внимательно, то можно составить полную и объективную картину мира. Опасный расклад получается, неладно что-то в… вашем королевстве.

Гарри молча кивнул, пригубив вино. Совсем нехмельное, будто выветрившаяся любовь… или улетевшая в параллельный мир; там, за чертой, оно – крепость и огонь, выжигающий кровь, сносящий крышу, лишающий душу покоя, а здесь, на этой стороне параллели, – всего лишь глоток с нежным фруктово-цветочным ароматом, незабываемым, но не властвующим над тобой.

Малфой отставил недопитый бокал:

– Опустив общие места, надо сказать, что это последствия двух твоих главных просчетов.

– Интересно, излагай. – Поттер устроился поудобнее, даже ноги вытянул. Чувствовал он себя с нежданным гостем неожиданно свободно, будто продолжал совсем недавний дружеский разговор.

– Основной ошибкой было – уж по скромности моей начну с этого – то, что после победы над Тёмным Лордом…

– Ого! – Гарри машинально дёрнулся.

– Не перебивай, мне скоро в палату надо вернуться, или выражай эмоции невербально.

«А Хорек-то и вправду в себя пришёл!» – с азартом подумалось осаженному хозяину Гриммо.

– Сразу надо было брать власть, Поттер. – Малфой наклонился к собеседнику, оставив руки на высоких подлокотниках кресла. – Некому тебе было объяснить теорию – вот и налажал с практикой. Последствия мы видим сегодня. – Возникла пауза. – Тут ты, Поттер, можешь повозражать. Нет, не станешь? – Драко качнулся назад. – Вернув всё на круги своя, прогнившие, между прочим, круги, застрявшие между средневековьем и промышленным веком, ты получил сегодняшнюю ситуацию. Ты перестал быть героем, Гарри. Человек с мировоззрением творца и воина совершил подвиг ради освобождения и счастья людей с мировоззрением мелких обывателей. И не сменив масштаб – стал просто усердным государственным служащим. Женился, осёл, э… осел, я хотел сказать. А набежавшие из щелей тараканы теперь радеют за… Сам знаешь, за что.

– А вторая ошибка? – Поттер уже слушал серьезно.

– Всё это ещё можно исправить – раз пошла вторая волна. Да, вторая – ты неправильно выбирал соратников; советники, ясное дело, сами выбрались. Нельзя делать «своих» и друзей – помощниками в таком трудном и грязном деле, как война или переворот. Я был бы тебе идеальным товарищем, тебе нужно было только позвать… Просто… Кстати, гораздо лучше всей твоей команды. Там только Грейнджер одна стоящая. А ты их считал хорошими, потому что… да и не считал, просто привык по сиротскому происхождению и глупой факультетской солидарности. Уизли не боец, Долгопупс провалил всю политику образования. Они не опора.

– Ты не прав.

– Слушай меня. – Глаза Малфоя хищно сузились. – Надо срочно ликвидировать Кингсли Бруствера, физически, без всяких судов и прочей хуйни; его и еще десяток смутьянов, явных и тайных. И привести магический мир под твою твёрдую руку. Нет, ты выслушай, не перебивай, потом выскажешься. Удар готовится против тебя лично, убьют твою семью и всех близких – если ты не опередишь. Партия-то детская, десятки раз в истории людей разыгранная. Я предлагаю тебе свою дружбу и свою помощь... А вопрос о моём сыне – обсудим потом, я к тебе в любовники уже не набиваюсь – чистый бизнес. Кстати, не думаешь, что его ансамблик и был для тебя министерской приманкой? Ирония какая: два героя вместе – Поттер и новый идол для быдла, то есть для масс – Скорпиус Малфой? Короче, предлагаю себя в качестве Шарлотты Корде (2)…

Сбоку взвизгнуло, будто выстрел, – из камина пулей вылетел мейл-стриж. И едва Гарри успел вскочить и толкнуть за портьеру своего воинственного тайного гостя – раздался повелительный, хлёсткий, как сухой удар хлыста, голос Министра:

– Главный аврор Поттер! Немедленно явиться по коду два нуля. – И ледяной взгляд Бруствера, из-за зелёного цвета огня показавшийся взглядом дьявольского мертвеца.

– Что за блядь? – пробурчал Гарри, его передёрнуло. Зелёный Министр в камине нетерпеливо поднял бровь. – Высшая срочность, – сообщил Поттер как бы самому себе, проверил кобуру с волшебной палочкой и шагнул в пламя, беззвучно кинув через плечо Малфою: «Обещай меня дождаться!»

………………………………………………………..

(1) Аналогия с GPS – глобальной системой спутниковой навигации.

(2) Напомним один из эпизодов Великой французской революции: Мари Анна Шарлотта Корде д’Армон (Marie-Anne-Charlotte de Corday d’Armont) – французская дворянка, убила ножом Марата, одного из лидеров и наиболее ярых сторонников террора революционной диктатуры, за что была казнена якобинцами.

====== Глава 62. Никак иначе! 62-1 ======

Его встретил, буквально перехватил, Кингсли Бруствер собственной персоной:

– Вот и наш герой! Гарри, дорогой, что-то ты задерживаешься. – Министр шагнул навстречу, даже улыбнулся. Поттер почувствовал на плече неожиданно крепкий захват его клешни. Вокруг стояли агенты особого подразделения, не подчинявшиеся Аврорату, многих Главный аврор вообще видел впервые. – Я тут взял спецоперацию под свой контроль... – с напускной бодростью сказал бывший друг. – Да, некогда говорить. – Он потянул Поттера к огромному, мерцающему синим порталу. – Барнсон, давай-ка живей Оборотное. У нас четыре минуты до отправки, там разберешься.

Похожий на большую крысу референт Министра подал им два кубка с бурлящим, похожим на болотную тину зельем.

– Мистер Бруствер, что происходит? – Гарри не позволил себе нахмуриться, но бешено разозлился, аж зубы свело – на его глазах захватывают власть или творится что похуже? – Почему такая срочность?

– Да так, секретная миссия, старички из Визенгамота санкционировали, сам увидишь. Пришло время магической Англии сжать свой крепкий кулак и врезать по мерзкой роже тем, кто деятельно желает нас поставить на колени. Твоё здоровье! – Кингсли отсалютовал и, поморщившись, выпил зелье из своего кубка, по-простецки утёрся тыльной стороной ладони. Гарри невольно отметил её неприятно розовый цвет... и тоже выпил Оборотное. Оценил незнакомый вкус – значит, новая разработка. Превращение прошло мгновенно. В синем, напоминающим газовое, пламени переходного «окна» уже исчезали нестройные ряды причудливо одетых молодых “магглов”.

*

С раннего утра четырнадцатого октября Манчестер атаковали бабочки. Город проснулся и увидел, что подвергся небывалому нападению миллионов небольших насекомых с прозрачно-голубоватыми крыльями. Отливающие металлом живые бабочки сидели на кустах и деревьях, на скамейках, на детских качелях, на припаркованных автомобилях, облепляли светофоры, фонарные столбы, ограды, витрины, не пугались, когда на них махали руками, пытались залетать в открытые окна и порхали над гуляющими с собаками и колясками. С каждым часом их становилось всё больше. В полицию и департамент экологии Манчестера успело поступить несколько десятков обращений обеспокоенных слабонервных граждан, прежде чем теле– и радиоканалы раскрыли тайну лепидоптерного (1) нашествия: вечером на открытии нового стадиона Мансенион (2) состоится грандиозный концерт прославленной рок-группы Кrom fendere, заключительный в её европейском турне. Это чрезвычайно значимое событие в мире современной музыки, молодёжной культуры и в истории Манчестера, да и всей Англии, вернее, место его проведения, до последнего момента держалось в строжайшем секрете, реклама отсутствовала, обычно болтливая пресса на удивление держала язык за зубами, большая часть билетов выставлялась на специализированных закрытых интернет-аукционах и распространялась в фанклубах датских музыкантов. Но зато теперь все мало-мальски заметные мировые информагентства дали подробную информацию об этом концерте, и оставшиеся билеты, на галёрку трибун и самые дальние стоячие места, поступившие с десяти утра в более чем сто городских касс, были распроданы за несколько часов. Британию накрыл мотыльковый ажиотаж, в Манчестер хлынули толпы поклонников со всего мира, на некоторых дорогах страны случились многокилометровые заторы. А маленькие безобидные серебристо-голубые бабочки всё заполняли и заполняли город, делая его похожим на сказочный чертог. Они, как было замечено особо пристальными наблюдателями, появлялись над оцепленным Мансенионом и разлетались по улицам, площадям и жилым кварталам, затем, словно гонимые ветром, собирались в широкую волну и направлялись в сторону устья Мерси, где бесследно пропадали, не долетая до Ливерпуля. В реке останков бабочек обнаружить не удавалось, куда конкретно они исчезали, было непонятно, но экологи тревогу не поднимали, выходило, что бабочки просто таяли в воде…

А за час до концерта над высоким куполом построенного в виде кельтской руны Джеры Мансениона в вечернее небо взмыли бабочки огненные – около сотни фейерверков, рассыпающих искры в форме крыльев мотыльков и диковинных бутонов, вспыхнули над Манчестером, ознаменовав официальное открытие нового концертно-спортивного комплекса.

Сцену для концерта начали готовить за восемь часов – современная техническая оснастка позволяла работать в рекордном темпе и за полдня менять внутренний вид стотысячной площадки до неузнаваемости. Но на этот раз даже персональные техники Кrom fendere не знали, с чем на самом деле имеют дело. Большая сцена в стиле техно (плавающая, то есть перемещающаяся вместе с полом на нескольких независимых платформах – чтобы зрителей не передавить, – снабжённая “языками”, выходящими далеко в эллипсовидный, по форме стадиона, зрительный зал) и её закулисье были нашпигованы всевозможными металлическими конструкциями, главная, помимо реально рабочей, функция которых заключалась в маскировке магии и придании колдовству сути электроники и эффектов света. Все колосники, похожие на цирковую машинерию, раскачивающиеся и светящиеся полы, чувство невесомости, которое предполагалось эпизодически вызывать у зрителей – всё это и многое другое управлялось заранее составленной магической программой – ноу-хау Мотыльков. Даже огромный тент, натянутый под куполом стадиона и голограммы на нём имели волшебное происхождение. Такого грандиозного зрелища, основанного на тайном союзе современных маггловских технических достижений и хитроумных магических практик, Старый Свет, тщательно соблюдающий Статуты секретности, ещё не видывал. Не зря почти половина билетов на концерт Кrom fendere стоили целого состояния; ожидая многомиллионную прибыль, Сольвай Сванхиль заранее заключил несколько договоров с банками Европы, ведущими благотворительные счета муниципальных медицинских и детских учреждений. Ну и сами Мотыльки рассчитывали заработать нехило.

*

– На северную трибуну оказались двойные билеты? – Сольвай меланхолично поцокал языком. – Да поставьте им хоть садовые скамейки, хоть строительные леса! А завтра выебите в жопу директора продаж! Мэр опаздывает? Передайте ему, что мы согласны выслушать его вступительную речь в антракте. Да, именно мэру и именно так и передайте. В фойе второго этажа засорился сортир, и охладители на первом заливает говном? Когда в него успели столько насрать, ведь стадион только открылся? Хорошо, я сейчас возьму свои инструменты и пойду чинить канализацию. Шучу? Почему это шучу? Если вы с такими проблемами обращаетесь ко мне, а не к сантехникам, то, значит, дело и правда дерьмо. У Карла из кордебалета украли трико? Пусть танцует голым, и да, теперь я буду знать, что в нашем кордебалете работает Карл, поклонники которого фетишисты. Можете поцеловать его от моего имени, взасос. – Сванхиль сделал смачный «чмок» губами. Слушавшие его менеджеры потупились и попытались слиться с интерьером гримёрки – естественно безрезультатно, ибо были магглами. – А теперь, господа, разрешите мне, наконец-то, заняться своим делом и подготовиться к выступлению. Премного благодарен! Если через десять секунд я всё ещё буду видеть перед собой ваши рожи, то утром жду от вас заявления об уходе. Удачи! – Сай с каменным выражением на лице встал и оглушительно хлопнул дверью за спинами удалившихся гуськом подчинённых.

– Ой, я не успеваю, ну его всё к черту! У меня грим, а у визажиста – острый аппендицит! – Мимо Свечки вихрем пронеслось нечто сиреневое и лохматое. – Как он мог в такой момент?! Хоть бы какая сволочь меня накрасила.

– Чего? Какой Грим? Не болтай. – Ульмер автоматически подался за одетой в одни трусики Матильдой, успевшей на бегу всучить ему в руки серебристый сундучок с косметикой. – Что ты такая суеверная? Гримов не существует. А-а-а, ты про морду лица?.. – спросил он в пустоту коридора.

Вантуле обнаружилась в дальней комнатке, она уже уселась за ярко освещенный туалетный столик, но, уткнувшись в ладони, тихо подвывала и трясла головой:

– Джимми, я просто не могу! Слов не помню, и вообще, зря мы это всё затеяли! Всё несыграно, костюмы мне не нравятся. Сай орет как бешеный. Может, просто откатать программу, а вместо моих выходов пустить кордебалет с…

– Без паники! – Свечка принял вызов и как истинный рыцарь решил смыться за подмогой. – Сейчас кого-нибудь из мужиков притащу.

– Не нужны мне твои мужики! У меня нос распух. И я боюсь!

– Не бубни. Ну что с тобой? Ты ведь профи. Подумаешь, столько мы уже концертов отработали. – Джим потоптался рядом с мандражирующей Мати и решил: – Ладно, я сам. – Он неуклюже похлопал подругу по плечу.

Костюмы, зачарованные на мгновенную смену, надевались сразу для всех выходов, а так как последний по времени «крепился» первым прямо на голое тело, Ульмер провел несколько волнующих минут, цепляя на возбужденные соски всё еще всхлипывающей Матильды зажимы с золотыми кистями.

– Во-о-от, – приговаривал он, – щас эту штучку прикрутим, и можно комбинезончик надевать. Ногу поставь мне на бедро и потянись.

В этот самый момент, естественно, в гримерку вошел Кит, и остолбенел.

– Бля! Вы что-то не вовремя свои… любезные игрища затеяли, не находите, сук… коллеги?

– Все на выход! – динамик донёс голос Сольвая Сванхиля.

– Смотрите, от Фейна! – В гримуборную вплыла большая корзина роз.

– А почему заранее? Плохая примета. – Нахмурилась Вантуле.

– Не ворчи. Может, курьер перепутал и привёз раньше времени, какая разница. Это же настоящие голубые розы, новый сорт. Красотень! – Бамсе, с трудом втащивший цветы, зарыл довольную физиономию в плотную шапку их перламутрово-белых с синими прожилками лепестков и шумно вдохнул аромат. Попытался выдернуть из букета одну розу для Мати и, дёрнувшись, выронил.

– Ой! Чёрт. Шип, кажется. – Из его проколотого пальца брызнула кровь, закапала на розы. Нежные светлые лепестки окрасились алым контрастом. – Не-не-не, всё хорошо! – Замотал головой Бамсе и стал зализывать ранку. – Пластырь прилеплю, никто и не заметит.

Матильда взяла его ладонь, пошептала над ней и дунула. Прокол от шипа моментально затянулся.

– Береги себя, Медвежонок, договорились? – Её улыбка выглядела натужной. – И у нас правда всё будет хорошо. Никак иначе!

*

– Глупый Поттер! Ну ни черта не меняется! – Драко в бешенстве пнул каминную решетку, и тут же выражение его лица изменилось – эмоции! Как же это странно, за прошедшие годы ходячего забвения он совсем отвык, что можно так негодовать, расстраиваться, радоваться… Короче, жить. – Ладно, буду послушным мальчиком, подожду шрамоголовую придурь. – Малфой вернулся в кресло. – Нет, ну всё же, я был недостаточно убедительным? Ведь, кажется, ясно ткнул его в очевидную опасность всей этой ситуации, да сам Поттер по долгу службы обязан это сознавать, и я зря паникую. А паникую ли я?.. Кричер! – Он перегнулся через ручку кресла.

– Господин многоуважаемый внучатый племянник госпожи Блэк изволит что-то приказать? – Посветлевший кожей эльф склонился в слегка небрежном поклоне.

– Иронию себе позволяешь, раб? – Драко было нахмурился, но фыркнул, заинтересовавшись. – Ну-ну, и нравы, однако, в доме у гриффиндорского болва… А, кстати, это правда, что Поттера принял род?

– Точно так, сэр. – Кричер остался стоять посреди комнаты. – Лорд Поттер принял магию предков. Прикажете чаю?

Драко показалось, что его поставили в угол, как провинившегося малыша: «Вот как, не наоборот? Магию он принял, полукровка, а не магия его приняла, вы подумайте! Силен поганец стал, не отнять, чувствуется. Блин!»

– Да, и включи мне телевещание, – приказал он вслух. – Надеюсь, такая прогрессивная маггловская вещь в благородном доме лорда имеется?

– Кричер подаст чай в гостиную. – Слуга не переломился царственно указать гостю на дверь. – Я проведу вас, сэр, упомянутая мистером Малфоем бандура там висит, но на магию не реагирует. Мистер Малфой, как младший член рода, может сам плоскую картинку наладить, сэр. Извольте спуститься за мной. Осторожно, ступеньки, сэр.

Драко неожиданно для себя рассмеялся:

– Куда катится мир! Хамят даже домовые эльфы!

– Ни фига такой суприз! – раздался снизу хрипловатый смешок. – Еще одного блондинчика Папа припёр! Для гарему, видать. Или ты сбежал откуда? Проходи, мил человек, хоккей вместе посмотрим! – И на Драко уставился сидящий на диване несуразный рыжий… фавн?

– Новостной канал ВВС! – отрезал Малфой. – Подвиньтесь, уроды.

– Румери! – Киллэ столкнул с дивана младшего тролля. – Уступи дяде место. Новости, так новости…

…………………………………………………..

(1) Lepidoptera – научное латинское название отряда Чешуекрылых насекомых (бабочек). Лепидоптерология – раздел энтомологии, изучающий бабочек.

(2) Стадион назван в честь кельтского поселения Mancenion, на месте которого (и римского укреплённого лагеря Mancunium) и возник Манчестер, впервые упоминающийся в X веке.

====== 62-2 ======

В дыру портала Кингсли его бесцеремонно подтолкнул. Поттер выругался сквозь зубы, уже падая в тоннель мгновенного пространственного перехода. К своему новому телу он не успел не то что привыкнуть, а даже толком сообразить, кем его сделало неизвестное Оборотное, поэтому в «переносе» ощутил себя хрупким, ломким, лишённым собственной воли осенним листком, подхваченным ветром, и крепче сжал волшебную палочку. В «точке прибытия» она дёрнулась в руке, словно норовя сбежать, – почуяла неладное. А скорее отреагировала хитрыми Сигнальными чарами на резко изменившуюся обстановку.

Гарри оказался в огромной, полутёмной, переполненной людьми чаше стадиона и с минуту пребывал в ступоре очарования от атмосферы и необычности обстановки: перед ним, будто пламя в ночи, в перекрестье мощных прожекторов, среди неоновых звёзд располагалась сцена, на которой выступали Мотыльки. Зрители нестройным, но громким рёвом подхватывали и раскачивали по трибунам каждую новую строчку из хитов Кrom fendere, собранных в заводное попурри. Поттер стоял, вероятно, в випзоне – здесь толпа смыкалась не так плотно, да и видно всё происходящее было как на ладони. Он взглянул на собственное отражение в зеркальном экране бесполезного дифона. Но вдруг на другом конце эллипса стадиона вспыхнул, как протуберанцем, ослепительный свет и на несколько мгновений вырвал окружающее пространство из таинственного, ритмично вздрагивающего полумрака, макнул Мансенион в «молоко» по самую крышу – в этой неровно оргазмирующей вспышке один из колосников пронёс прямо над головами зрителей к самой середине стадиона фигурку-молнию.

Сольвай Сванхиль! В него ударил яркий столб луча, повсюду начали зажигаться огни – фонарики и мониторы девайсов, и даже живые свечи и факелы. Ошарашенная публика рукоплескала! Теперь стало понятно, что в зале была создана фальшсцена, где выступала разогревающая группа дублеров, одетых и загримированных под Мотыльков.

Совершив свой головокружительный облёт, белокурый мальчик в нелепом, вызывающем костюме с блестками, обнажающем его грудь почти до паха, приземлился на настоящей, похожей на шевелящего длинными щупальцами спрута сцене и, встав на одно колено, взялся руками за стойку микрофона. Касаясь его бархатным поцелуем, прошептал хрипловато, интимно, словно любовнику, на весь зал:

– О! Сколько народу сегодня пришло. И что, вы все правда волшебники? И умеете делать вот так? – Он щелкнул пальцами и зажег яркую звездочку Люмоса. Зал взорвался ликованием от такого нехитрого фокуса. Тогда мальчик поднялся и, повернувшись к зрителям голой спиной, развел руки. К рукавам его обтягивающего голубого трико были присоединены серебристые крылья, рассыпавшие радужные искры в пронзительном свете софитов, который внезапно залил еще мгновенье назад полутемную сцену.

Поттер подождал, пока находящийся в образе невзрачного, высокого, темнокожего рэпера в коричневой кожаной куртке Министр Бруствер отвернулся, и сотворил крупную лимонницу; что-то прошептав, послал бабочку прямо в руку доверительно разговаривающему с публикой Саю. Тот пару секунд непонимающе рассматривал превратившееся в записку насекомое, потом быстро прочитал корявые строчки и, откинув голову, громко засмеялся, медленно подошел к ударнику, что-то сказал, кивнул гитаристам – и по Мансениону потянулись волшебные нити красивой лирической мелодии. Баллада была такой пронзительно нежной, что из зала, зараженного неожиданным появлением первой вестницы, на сцену полетели, неспешно махая разноцветными крылышками, тысячи сотворенных зрителями-магами бабочек. Прочая публика посчитала это крутым трюком и вообще забилась в экстазе от восхищения. В Гарриной записке было: “Я здесь – рыжий во втором ряду. Мы с Брусом вас пасём”. Радость, близкая к восторгу, заполнила сердце Сольвая Сванхиля.

Бедный день – ты короче ночи.

Суета и бег, как мотор бормочет.

Только есть предел суматохе дел —

Так ты захотел, когда я хотел.

Я снимаю одежду и смываю душем

Яд забот, и на душе становится лучше.

Только кожа к коже, вот нам любовное ложе –

Без лжи, и возможно – на полу в прихожей...

Я хочу быть голым, просто быть собою:

Когда жарким сексом занимаются двое.

Не на пару ночей – для любви до гроба,

Только секс, не трах, когда нагие оба.

Ты просто Джон в постели, я просто – Том,

Может быть, я Джон, ты Мэри, я говорю не о том.

Давай снимай маску, снимай платье,

Не все люди любовники, но все сестры и братья.

А потом, когда кончишь, можешь в глаза глядеть.

Говорить, что любишь; если умеешь – петь.

Видишь, я рядом, такой как есть.

Я снимаю одежду, с ней притворство и спесь.

Не нужно покрова тайнам, натужной верности бремени,

Плевать нам с тобой на пространство и на завесы времени,

Мы можем не быть близко, но из любой точки –

Всегда есть связь, письма, и голых слов строчки…

Они говорят: «Любим! И это бессрочно».

Нет между нами грани, я знаю точно.

– Ты посмотри-посмотри, Гарри, какой разврат! – вывел Поттера из состояния эмоциональной невесомости жёсткий свистящий возглас Бруствера. – Так себя ведут, будто это в порядке вещей, а молодежь-то еще и аплодирует – бестолочи. Может, захлопнем коробочку одним махом, а? Что думаешь?

Гарри неопределённо пожал плечами и попытался незаметно послать сигнал своим – не вышло. Его волшебная палочка будто умерла. Странное, незнакомое ощущение озадачило и даже на несколько секунд напугало – за всю бытность магом Поттер никогда с такой острой реалистичностью не чувствовал, что держит в руке просто деревянную палку, а не магический инструмент, связанный со своим хозяином-магом. Невольно брошенный на замаскированного Министра панический взгляд, к счастью, был тем не замечен. Сосредоточившись, Поттер с ужасом понял, почему его палочка кажется мёртвой деревяшкой: из-за того, что лишилась чар Круга Братства, с недавнего времени соединявших её с палочками Тедди Люпина, Гермионы, Рона и самых доверенных ребят из личной команды Главного аврора. Выходит, Мансенион в котле, периметр абсолютно замкнут...

Это плохо, очень плохо. Бруствер его переиграл, как щенка, просто взял за шкирку и бросил в костёр – гори! Поттер-то собирался воевать, строил планы, а противник даже не думал принимать вызов на бой. Но с другой стороны, Гарри знал, что сейчас его парни во главе с Люпином, тоже почувствовавшие разрыв связи с шефом, аккуратно ломают защиту стадиона – магическую скорлупу, наложенную Бруствером; магия вуду или что-то похожее, неродное для британской земли, поэтому и плохо поддающееся аврорам.

Вот даже небо видно над головой, будто стадион вовсе без крыши, и сквозит ветром, выходы кажутся пустыми и свободными... Массовое магическое внушение? Очень мощное. Кингсли не боится морочить и магглов тоже, коих здесь гораздо больше, чем волшебников? И объективы многочисленных телекамер забивает своей картинкой? Не слишком ли это дерзко и нагло для Министра страны, столетиями ратующей за строжайшее соблюдение Статута? «Зачем он меня сюда приволок? Даже если нифига не готовится, никаких провокаций, пусть мои парни штурмуют», – подумал Гарри, попадая, однако, в такт колышущемуся человеческому морю, внимающему голосу его мальчика… еще не понимая до конца, что пришёл убивать того, кого любит...

Плескавшееся в голове недоумение накатило валом: зачем он тут – неужели прав Драко? Настроение резко изменилось, Поттер попробовал послать ещё несколько сигналов, мысленных тоже – впустую. Его никто из своих не слышал, не видел. А если и местонахождение Главы Аврората неизвестно? Ну не могут его ребята быть такими дураками, чтобы не сложить один и один.

Часть ограничений с волшебной палочки Поттеру удалось сбить, ломать возможные замки с палочек – этому он по секретной методике Отдела Тайн учился сам и учил подчинённых последний месяц. Вышло настроиться на магическую слежку за положением в пространстве Сольвая и других Мотыльков, Гарри «видел», как медленно, словно плотная паутина, вокруг Бруствера, кажущегося вполне беспечным, сплетается сеть заклятий, но вектор пока задан не был. Может, Кинг блефует? Четвертый взвод и Крециуса Лихтера, своего внедренного в боевой порядок Министра агента, Гарри так и не смог «поймать». Хреново.

Ещё его очень беспокоило отсутствие Тедди, тот, даже находись под Обороткой, непременно дал бы знать о себе…

*

Люпин тем временем вышагивал по клетке – толстые железные прутья, усиленные магией, оплетающей их едва заметным свечением, монолитный пол, – мерил её справа налево и слева направо пружинистыми волчьими шагами. И ругал себя. Так легко попасться! Но кто же знал? Идиотское, недостойное оправдание – он должен был предвидеть! Мортон пытался предупредить, гримасничал, когда вызывал его к высокому начальству. Перед кабинетом Бруствера в руку Люпина незнакомый маг просто вложил портключ – и он очутился в этой клетке, да ещё и в своём же логове (это уж Тедди явственно чувствовал). Его изолировали, сцапали как зверя! Что это значит? А то, что настал такой острый момент, когда его помощь Поттеру будет Кингу костью в горле! Что делать?! Тедди нервничал и плохо соображал. Однако выход найти должен был – не будь он оборотнем Люпином! – и нашёл. Посылать даже примитивные, но понятные мыслеобразы в Азкабан невозможно, но только не для волка-мага – его близкому собрату, члену стаи и подопечному. Гай Долгопупс, сразу увидев и поняв Люпина, сосредоточился – и через пару минут его мать знала, где нужно искать и как сподручнее освободить заточённого в подвале собственного дома Теодора. Ещё через три минуты из камина прямо перед носом едва не лишившейся дара речи Андромеды вышли Невилл и Луна Долгопупсы:

– Простите, миссис Тонкс, но ваш внук слегка застрял в подвале, а ему сейчас нужно быть рядом с Гарри Поттером. Давайте-ка втроём попробуем его освободить?

*

Гарри так ушёл в себя – даже пропустил следующую песню Мотыльков и слова Сая, представлявшего сольное выступление Матильды Матс Вантуле. Кажется, что-то о том, что это её последний концерт в составе «Krom fendere». Зал взревел, окончание сообщения заглушило свистом и воем...

Теперь я знаю, что на свете есть любовь.

Она доверье, нежность и блаженство!

Одно для двух сердец родство.

Рассвета дар и торжество,

Что в небе вновь и вновь

Встречаем вместе...

Мне в этом мире много было мило,

И я с тобою крепче полюбила:

Звезд отражение в пруду,

Детей, игрушки, ерунду...

И ветра в дюнах

бешеную силу.

Твоя любовь мне в жизни подарила…

Защиту, ласку, трепет слов.

И новый смысл ее таков:

Нет больше боли и оков!

И даже аромат цветов

Сильней и слаще стал

С тобою, милый!

Ты разрешишь мне глупости болтать,

Щенков бездомных, кошек подбирать,