Текст книги "Кrom fendere, или Опасные гастроли (СИ)"

Автор книги: Smaragd

сообщить о нарушении

Текущая страница: 81 (всего у книги 89 страниц)

Кричер заставил себя проснуться, вскочил и от волнения не сразу попал головой в прорезь своей «туники». Подпоясывался он уже на бегу. «Прыгнуть» по-эльфийски в нужную часть дома просто забыл…

*

За дверью поскреблись, потом она скрипнула, и с тихим бурчанием: «Велел же смазать, ничего вам, олухам пучеглазым, доверить нельзя!» в комнату Джеймса просунулась голова старого домовика. Некоторое время Кричер постоял на пороге, оглядываясь и принюхиваясь, – и с силой, неожиданной для такого тщедушного тельца, пнул створку – та отрекошетила от стены, как боевой снаряд, и чуть не слетела с петель, едва не прихлопнув любопытного Гребби.

– Караул! Тьфу на вас на всех по ветру! Так и знал! – Кричер скованно, будто раненый пингвин – куцыми крыльями, взмахнул передними лапами и схватился за сердце. – Так и знал, что этим северным землероям доверия нет и быть не может! Похитили! Умыкнули! Из под носа моего, из гнезда отчего унесли орлёночка! У! Мелкотня, а ну созывай подмогу! Хозяев наших похитили – лорда тоже в покоях евонных нету. Это ж так ни одного мага не останется – кому служить станем? Сгинем. Стучите в стены, кричите громче – всех зову на совещ-ча-нию!

Пока разъярённый старший домовик отдавал грозные приказы, Пенки, сперва прятавшаяся за его спиной, пошныряла по комнате, пошептала что-то, шмыгая носом, и протянула в ладошках клубок.

Кричер даже присвистнул:

– Ого! Где взяла? Неужто сама наколдовала? Я о таком только слышал, чтобы след хозяев собирать в длинную нитку. Ай да пигалица, хвалю. Не потеряй.

Вскоре на кухне блэковского дома собралось два десятка эльфов. И они продолжали и продолжали прибывать (кто-то выходил просто из стен, кто-то вылезал из напольных ваз или из-под кроватей, двое спрыгнули с антресолей, один спокойно зашёл через парадную дверь) – раз Кричер позвал, значит, случилось что-то из ряда вон.

Главнокомандующий этого эльфийского войска долго молчал, сидел на столе понурый. Потом начал:

– Моих хозяев похитили горные тролли. Я виноват – не уберёг. Наказание себе сам придумаю. Надо вызволять, как думаете, братцы?

Со всех сторон послышались возгласы удивления и сожаления, вопросы, брань, гневные выкрики. Кричер принялся объяснять, что было можно, настаивая на срочном рейде в тыл врага с целью отбить Гарри и Джеймса Поттеров у мерзких предателей, служащих вампирам. Пока он не произнёс этого слова, все эльфы были настроены более или менее воинственно, но поняв, из чьих когтей в конечном итоге придётся возвращать магов, – сразу сникли и растеряли всю решительность. Стало очевидно, что уговорить их идти за похищенными не удастся.

– Война! Ура, идём на войну! Выпустим врагам кишки! – куражились Гребби и Чикки, надев на себя рыцарские латы: на головы – парные конфетницы чернёного серебра, на спины – подносы (потому как противни оказались неподъёмными), на животы – сковородки, а лапы обмотали фольгой.

– Деда, – кто-то тронул раздосадованного Кричера за плечо, – не огорчайся, мы сами найдём своих хозяев.

Миг – и Пенки бросила магический клубок на пол. Эльфы-гости едва успели поджать ноги, Кричер крикнул: «Не смей, дурында! Нечто можно?!» – но бесстрашной эльфушки уже и след простыл.

– Эх, кутерьма! – Кричер махнул рукой и последовал за ней; сзади увязались младшие домовички.

…………………………………………….

(1) Исчезнувший в нашем измерении вид северных драконов – Зубастик. Длина взрослого самца 5 – 7 метров (самки – вдвое меньше), вес 500 кг, летают плохо и только в холодное время года.

====== 59-2 ======

Ким перенёс их в свой замок за считанные секунды. Однако Гарри не узнал Драгсхольм: совсем недавно блистательный, даже кричаще-роскошный старинный оплот клана Зоргэн сейчас походил на пыльные, блёклые, отсыревшие декорации, которые просто забыли или поленились разобрать после грандиозного спектакля, и теперь они стремительно превращались в хлам, покрытый паутиной, грязью, неприятным налётом.

Было заметно, что Мартинсену этот «перелёт» дался трудно: он, как ни старался, не мог скрыть срывающегося дыхания, болезненной бледности, дрожания губ.

Сай поёжился и ближе придвинулся к Поттеру. А тот, вытянув шею и прищурившись, напряжённо всматривался в странный туман, клубившийся неподалёку: серая взвесь не то пыли, не то какой-то иной мелкой дряни, изнутри будто подсвеченная бордовым, медленно, но вполне заметно наползала на неприступные стены. За этой пеленой ничего не было видно. Но чутьё подсказывало Гарри: увидеть то, что приближается в этом тумане, он не хотел.

Ким проследил за его взглядом и ещё больше нахмурился:

– Пока мать жива, они не войдут в замок. – Собрав свои спутанные волосы, он стянул их на затылке на индейский манер. – Однако упорно станут пытаться – и с каждой попыткой там, – Ким показал на крыши Драгсхольма, – будет оставаться всё меньше живых.

– Кто «они»? – спросил Сай, словно шпагу выставляя вперёд волшебную палочку.

Он не успел получить ответ – примчался сильный вихрь, чуть не сбивая с ног, и, неприлично бранясь, возникли тролли, облепившие Джеймса Сириуса. Его уложили к Кимовым ногам:

– Принимай невесту, доставили с удобствами. – Киллэ задорно подмигнул Киму, но лица остальной его братии были мрачны и испуганы.

Джеймс тут же попытался вскочить на ноги и поддать своим похитителям:

– Вы чего творите, гадёныши? Я вам что, мешок с говном? Какого хуя тут происходит? Мне… сон снился… Не сон… значит… – он обмяк и замолчал, оглядывая Кима, отца и Сольвая, не отрывающих встревоженных глаз от тумана, уже закрывшего большую часть неба и проглотившего вершину горы Манлин. Только на востоке виднелся синий клочок, словно зонтом повисший вокруг головки сторожевой башни.

Не более получаса прошло с момента, когда с внутренней стороны плеча наследного принца Мормо, уставшего за сумасшедший репетиционный день и без задних ног дрыхнувшего в гостиничном номере, вспыхнула выжженная на помолвке метка и засочилась кровью, чуть не залив всю его постель. За это время густой туман подполз вплотную к Драгсхольму и стал кое-где взбираться по потрескавшимся стенам. Что пришло в этом тумане взять без боя превратившийся в сонное царство замок великих потомков Первого Демона – не могло разглядеть даже самое зоркое око.

– Какой сон, о чём ты? – спросил Ким. Джей Эс, которому он помог встать с каменистой земли, сам не задавая вопросов, в двух словах рассказал о том, что снилось перед тем, как его унесли из кровати тролли. – Ты увидел задом наперёд, понимаешь? Ты же теперь тоже член клана, вот и принял сигнал, как сумел.

– То есть… – до Джеймса начал доходить весь ужас сновидения, – это произошло на самом деле?! Твои родители…

– Отравлены. Мать. Отец, думаю, спас её своей кровью. Да. На Драгсхольм надвигаются враги. – Ким кивнул на туман. На его шее вспучились вены, на впалых щеках ходили желваки. – Я точно всего не знаю, но, получается, сердце дракона подкинули, оно для нас… для носферату – как наркотик, хуже – иссушает. Такая штука живёт еще сутки после смерти и надо убивать особо. Клан Непокорных дельце это обтяпал, больше некому. Их госпожа, Ална Зербина ден Вельмар (моя двоюродная тётка), и её муж Тайен Миррамар лет сто назад публично поклялись, что войдут в тронный зал Драгсхольма как властители всех вампиров. Дескать, вернут нашей расе могущество, которое, как они считают, Арнбъёрг положила к ногам людишек, годящихся только в пищу. Служанку эту гребаную, ворону, я думаю, подкупили или обморочили, теперь не узнать. Она пронесла в сахарнице драконье сердце – и все в замке мгновенно впали в сон, а моя ма… Повелительница, в смысле… Назад, не подходите к туману! – крикнул он шагнувшему было вперёд Гарри. – Это опаснее, чем кажется. Ступайте быстрее к той башне, видите, над которой ещё чистое небо. Воздушный зал захвачен – не пробиться. У нас очень мало времени. Солдатик, ты согласен сношать… тьфу, отношения магией сочетать прямо сейчас?

– Чего? – Джеймс опешил.

– Арнбъёрг и Пер Ивер при смерти… ну типа маггловской комы. Остановить захватчиков некому, зараза! А я могу принять власть на себя только при коронации, или если совершу ритуал вечного соединения. – Ким вскользь, но очень выразительно посмотрел на Гарри: «Вы помните? Сразу после заключения брака аппарируете с Джеймсом и Саем?»

– Ничего не понимаю, – Джеймс был близок к панике. – Мы не можем позвать подмогу? – И отец, и Мартинсен отрицательно покачали головами. – Но я же согласен! – выкрикнул Джейми, словно его в чём-то укоряли. – Хоть они и вампиры, но твои родители, я буду сражаться за Драгсхольм рядом с тобой!

– И я! – подхватил Сольвай.

Поттер-старший и Ким многозначительно переглянулись: «Мальчишки! Глупцы!», но оба промолчали.

– Идите к башне, – приказал юный граф Зоргэн. – Я скоро вернусь. – И с отрядом по-военному перегруппировавшихся троллей побежал к замку.

– А тебя-то он зачем сюда притащил? – спросил Гарри у Сая. Видеть его именно здесь и именно сейчас, когда, возможно, предстоит сражение с дикими вампирами, ему не доставляло удовольствия.

– Не знаю. – Сванхиль пожал плечами.

Разговаривать не хотелось. Да и о чём, если подробностей они не знали. Все трое понимали, что надвигается нечто слишком опасное, требующее от каждого максимальной концентрации воли, физических сил и магии, и пытались унять нервы. Сай очень успешно храбрился – понтовать этому мальчику было не привыкать, Джейми заметно нервничал, но держался молодцом. Поттеру-старшему не нравилось, что сын и Скорпи намерены участвовать в вампирской войне, сам он тоже не чувствовал себя чем-то обязанным чете Зоргэнов, но бросить Кима в беде – это был не вариант. Жаль, что нельзя вызвать авроров…

Они остановились перед низкой дверью в башне, вершина которой исчезала в синей точке неба, окружённого серо-бордовой мглой. Гарри подумал, что увидеть сейчас врагов во плоти, пусть те – и ужасные монстры, было бы легче, а неизвестность и тишина, сглатывающая шум ветра, – нелёгкое испытание даже для самого отважного сердца.

– Ну! Быстрее! Чего стоите? – Их догнал Мартинсен со своим военизированным октетом (1) (низенькие тролли в боевой кожаной амуниции с металлическими шипами, вооружившиеся секирами и небольшими палицами, выглядели нелепо, но устрашающе!). – Я же сказал, поднимайтесь!

– Ты не сказал подниматься, ты сказал… – Начавший спорить Джей Эс поперхнулся.

У Кима манжеты были перепачканы кровью. Алые капли падали на землю.

– Что это? Ты ранен?!

– Пустяки. Я цел, кровь чужая. Наверх! Мало времени!

Сай очнулся первым и, толкнув тяжёлую, уныло скрипнувшую дверь, побежал по каменным ступенькам.

Все, кроме, пожалуй, графа (и даже норвежцы), запыхались и не чувствовали ног – лестница, ведущая на верх башни, была узкая (Гарри всё время задевал плечом стену), крутая (на некоторые ступеньки приходилось вспрыгивать) и не собиралась кончаться. Они поднимались и поднимались, проход сужался и сужался, вскоре пришлось продвигаться боком даже самому худому – Сольваю. Только Ким каким-то непостижимым образом, будто раздвигая пространство плечами, ступал ровно. Лишь сейчас Гарри заметил, что тролли парами, попеременно, тащат тяжёлый, толстостенный, кажется, горного хрусталя кубок.

Джеймс не выдержал и остановился отдохнуть. У него не было сил даже сесть на ступеньку.

– Ещё высоко? – спросил он. – Когда уже будет эта чёртова верхотура? Мы на небо лезем, что ли?

– Да, – серьёзно ответил Мартинсен, – ритуальная пещера на Манлин захвачена, а брак нельзя совершать под облаками. Триста шесть ступеней осталось.

– О, это так романтично: свадьба на небесах! – воскликнул Сольвай, пытаясь разрядить гнетущую обстановку.

– Ага, – подхватил Гарри, – и всего-то триста шесть – это же не триста семь, пустяки!

Сконфуженный Джеймс обошёл их, тоже остановившихся «на привал», и упрямо, как бычок, зашагал наверх.

– Не подведите, мистер Поттер. – Услышал Гарри Кимов шёпот. – Когда всё случится, аппарируйте с Джейми и Саем, сразу же, надеюсь на вас.

Такая настойчивость озадачила: было понятно, что Мартинсен не хочет рисковать жизнями супруга и друга, и Гарри в принципе благоразумно собирался поступить именно так, как Ким просит, однако… Теперь он уже не был уверен, что сможет сбежать с поля боя, пусть даже спасая сына и любимого… Впрочем, погибать в бою за вампиров совершенно не входило в планы Главного аврора Британии…

Наконец-то над головами показался квадратный люк. На верхнюю площадку башни Джеймс упал – ноги не держали его, Сай выполз на четвереньках, Гарри, стиснув зубы, заставил своё тело с достоинством подняться на последнюю ступеньку.

В бойницы светило солнце, совсем близко сверкали горные ледники, но было видно, что серо-бордовый туман, смыкающийся со всех сторон, вскоре поглотит башню. Нарастала тревога, она будто бы осознанно транслировалась из тумана. Обычно говорливые тролли не проронили ни слова.

Ким, отвернувшись, надрезал себе запястье, быстро нарисовал на полу своей кровью необычные символы, расположив их по кругу, – всего восемь. Велел встать на них троллям:

– Будете символизировать стихии. Воздух, вода, огонь, земля, эфир, металл, дерево и кровь. Ну вообще-то сюда положено вставать обнажённым прекрасным девственницам, которых потом новобрачные по традиции выпивают. Поскольку вас, undskyld for vulgaritet (2), никто не трахал, то будем считать, что условие соблюдено. Киллэ, займи «воздух», ребята, не медлите.

– Мне sykepleier (3) всегда говорила, что я самый красивый! – вставил, криво усмехаясь, дрожащий от страха Брумн.

В центре Ким установил притащенную троллями чашу и пояснил немного виновато:

– Бракосочетание венчает чувак с древней кровью, чтобы неразбавленная была, вот я и подумал о Сае – а кому ещё?

– А я смогу? – Тот замешкался у «алтаря».

– Понятия не имею! Но всё равно никого другого, кто бы нас сейчас поженил, тут не найти.

– Что я должен делать? – Сай был сосредоточен.

– Когда мы пригубим из кубка, провозгласи нас мужем и… тьфу, – Ким сморгнул, но не улыбнулся, – супругами. И… Блядь, забыл! – Он стукнул себя по лбу. – Дурень. Нужны венцы, короны, обручи золотые, их купают в жертвенном огне и на бошки молодым надевают. Ободки какие-нибудь есть?

Шальц и Янс подмигнули друг другу и сняли свои металлические «ошейники», которые, вероятно, должны были защищать их от вражеских клыков. Мартинсен кивнул: «Годятся» и передал «венцы» Сольваю:

– Подержишь над факелом и водрузишь их нам на головы. Должно сработать. Джей Эс, – обернулся он к своему наречённому, застывшему возле бойницы, – ты можешь отказаться. Погоди, выслушай. Я прошу тебя стать моим супругом не потому, что это поможет спасти мой клан. Не только поэтому. Я люблю тебя и буду любить всегда. Если в твоём сердце есть хоть капля сомнения, откажись. Вы можете трансгрессировать, я помогу, вытолкну вас, пока есть время. – Последние слова граф Зоргэн говорил всем, но смотрел только на Джеймса.

Тот подошёл к нему и взял за руку. Сай тоже сделал было шаг к Гарри, но остановился у алтарной черты.

– Я не знаю слов вампирской клятвы, – тихо произнёс Джеймс, – не успел выучить. И подготовиться мы с тобой не успели. Даже костюмов приличных не надели. – Он усмехнулся. – Лили меня не простит, что свадьба прошла без неё. Но, значит, это наша судьба. Я люблю тебя, Мормо Мартинсен, и не сомневаюсь ни секунды. У нас, людей, принято так: «в горе и в радости». Говори, что делать?

– Просто стой рядом.

Джеймсу показалось, что в глазах Кима блеснули слёзы… Нет, нет, показалось…

Накапав над кубком своей крови из ранки на руке, тот и Солдатику ловко проткнул венку, добавил и его алых капель в ритуальный сосуд. Затем изо всех сил выжал свои манжеты, пояснив:

– Это – моих родителей. Так положено: смешать кровь шестерых, супруги и родители. Мистер Поттер, не возражаете?

Та же процедура была проделана с Гарриным запястьем – и несколько капель его крови упали в кубок. Ким достал из кармана носовой платок с бурыми пятнышками, однако выжать не смог и, подумав секунду, опустил весь в сосуд. На недоумение присутствующих магов ответил:

– Кровь миссис Поллак. Не делайте такие глаза – просто из пальца.

– Когда ты успел смотаться к Джинни? – Гарри чуть не присвистнул. – И уговорил её на такую фигню?

– Ничего особенного, мадам Джиневра – женщина с пониманием, я просто попросил – она сама проколола себе мизинец булавкой… Ну, всё, кажется, готово.

Ким отчаянно волновался, у него дрожали плечи. А Джеймс, встав с ним плечом к плечу в центре нарисованной на полу «восьмёрки», был, наоборот, предельно сосредоточен.

Кровь в кубке забурлила и начала прирастать, словно питаясь от внутреннего источника. Пурпурная, с малиновым оттенком, пенка остановилась и замерла ровно под край сосуда. Мартинсен с трудом, чтобы не расплескать, поднял полный крови кубок… И поставил обратно.

– Moon! – воскликнул он. – Аh, forbandelse forbandelse! (4) Луна, нужен свет луны. Что делать? Брак вампиры совершают под луной, иначе не сработает.

Все переглянулись и уставились на бойницы. Над башней всё ещё «держал осаду» самый упорный и непобедимый клочок чистого неба. Дневного. До восхождения луны нужно ждать несколько часов. Столько Драгсхольму не устоять под натиском невидимого, но могучего врага.

…………………………………

(1) Коллектив из 8 членов, восьмёрка.

(2) Извините за пошлость (дат.)

(3) Мамка, нянька, кормилица (норвеж.)

(4) Луна! О, проклятье проклятых!

====== 59-3 ======

Вампирское логово было похоже на сонное царство. Кричера бил озноб, но он, несмотря на страх, старался не упускать из виду Пенки, вприпрыжку бегущую за клубком. Да ещё и хмурился, с завистью взирая на роскошное убранство замка.

– Всех прикончить? Головы чик-чирик? – По залам и коридорам вповалку лежали вампиры. Чикки и Гребби, вооружённые кухонными тесаками и молотками для мяса, кровожадно поглядывали на них. Одного вампира Гребби даже ткнул остриём в щёку – тот и не шелохнулся.

– Освежевать и суп из них сварить? – Эльфёнок состроил зверскую рожу. Сестрица в ужасе оглянулась.

– Не надо. Пусть живут, – ответил Кричер, переступая через руку молоденькой красивой вампирши. – Все твари, как и мы. Негоже даже врагов во сне жизни лишать. Не по совести это. – Он внезапно остановился – так удивили собственные слова. Но ещё больше удивляло, что он, старый эльф, идёт по логову злейших врагов и не испытывает ни капли желания убить их всех. Ну… разве что побить бы чем-нибудь тяжёлым, особенно вот тех двух толстопузых в бархатных панталонах, и приспособить в хозяйство – сколько бы пользы вышло, экие здоровущие дамы и господа…

Между тем, Чикки заметил неуклюже привалившегося к колонне пажа, по виду совсем мальчишку, и хитро, как он думал, мстительно и угрожающе сузил глаза:

– Попался, кровососный молокосос! – (Куда глупому было догадаться, что его будущей жертве могло запросто быть лет сто или триста!) Храбрый эльфенок воровато оглянулся на Кричера, подскочил к пребывающему без сознания вампиру и, оборвав с его камзола длинные рукава, быстренько наколдовал из них сбрую с седлом, потом толкнул того набок и обрядил в упряжь. – Вот где ваше место, говнокусы гордовыйные! Я как щас… с хозяином всех побежу и захватю, и галопом у нас в палисаднике вместо меня станешь траву щипать ... косить! – Он безбоязненно запрыгнул на спину поверженному и взнузданному врагу и саданул ему по бокам пятками, вздёрнув лапку с «саблей»: – В атаку! За родной дом! Всех порвём!

«Лошадь» пошевелилась, пытаясь поднять голову, – наездник с визгом скатился кубарем и унёсся вперёд Пенки.

Немного поплутав, магический клубок привёл эльфов к башне, верхушка которой уходила в самое небо. Вокруг плотной стеной, чавкающей и гудящей, будто рой рассерженных шершней, смыкался серый туман. То тут, то там в нём можно было разглядеть бордовые силуэты.

– Страшно, деда, – пожаловался Чикки, пониже на нос натягивая конфетницу, заменяющую рыцарский шлем, – аж пипи охота.

Кричер заозирался: «Вот влипли!» и толкнул дверь в башню:

– И мне охота. Страшно – значит, живые мы, только дохлые и дураки ничего не боятся.

*

– Думайте! – Гарри вышел вперёд. На графа Зоргэна было больно смотреть – того пожирало отчаяние. – Нельзя сдаваться. Ну, думайте же! Что может заменить свет луны? – Он сам судорожно пытался сообразить, чего бы эдакого наколдовать…

– Адское пламя, нет? Поставить зеркала и поймать лунный свет? – предложил сын.

– Без расчётов на это потребуется несколько часов.

– Пробраться в гору Манлин… Там… – пытался что-то прикинуть Ким, будто прислушиваясь к внутреннему голосу.

– Альмандин! – выкрикнул Сай, показывая на руку Поттера-среднего. – Кольцо Кима. Библейский Ной зажигал его на ковчеге ночами. Луна – это то, что светит в ночи вместо солнца? И альмандин тоже. Попробуем?

Джеймс тут же потрогал на пальце перстень:

– И что с ним сделать? Посветить на него Люмусом? Какой-то луч направить? Как луну-то сделать?

– Если бы было два альмандина…

– Есть два! – раздалось от люка в полу. – Ох, и высоченько туточки у вас.

Выбравшись с помощью младших эльфов, едва дышащий старикан передал Пенки небольшой тёмный булыжник. Она с благоговением и поклоном поднесла сокровище Джеймсу.

Но тот не взял, а, срывая ногти, разогнул золотую коронку Кольца Мартелла Каллистрата – древнего предка рода Зоргэн – и вручил Пенки гранатовый кабошон, показал ей и Кричеру, где им нужно встать и как держать камни, чтобы свет солнца отражался под нужным углом.

Однако ничего не вышло – эльфы оказались слишком низенькие: Пенки, лишь очень высоко подпрыгивая, могла на мгновение подставить альмандин солнцу. Тогда ловкие братцы, кивнув друг на друга, как цирковые акробаты образовали пирамиду: нижний, Гребби, пригнулся и растопырился, крепко упершись лапами в выступы гранитных плит.

– Деда, сигай!

Кричер крякнул, задрал наволочку и, прижимая свой камень подбородком к груди, полез на плечи младших эльфов. Один альмандин занял в пространстве требуемое место. Второй, переданный ему Пенки, держал на вытянутой руке Гарри.

Два розовых луча от альмандинов прыгнули в бойницы и встретились в одной точке неба; на перекрестье слабым, но заметным белым контуром повисла сфера, и правда похожая на луну.

Ким и Джеймс встали в центр алтаря, Сольвай, погрев над факелом, водрузил им на головы железные обода.

Наклонившись над чашей, Ким выпил глоток и подозвал Джейми. Зажав нос, тот пригубил кровь. Сморщился, но заставил себя проглотить. Горло приятно обожгло… Захотелось ещё…

– Чего говорить-то? – растерялся Сванхиль. – А, ладно. Властью, данной мне… Блин… Силой восьми стихий и кровью вашей и ваших предков, при свидетелях венчаю вас. На вечное соединение, любовь и верность. Аминь. Ой. Объявляю вас супругами. Упырь, ну и подстава! Хоть бы слова на бумажке написал!

– И что теперь? – заволновался Джей Эс. – Мы супруги или нет?

В башне стало темно – туман проглотил небо. Послышался шёпот сотен голосов, нарастающий, крепнущий, сливающийся в рёв рвущегося в атаку войска.

– Нужна какая-то печать для ритуала! – сообразил Гарри. – Целуйтесь, черти!

Ким замешкался, но Джеймс сам притянул его и впился в ледяные губы супруга своими, пылающими, будто в лихорадке.

– Давай, Гуль! – подбодрил Сай.

– Смотрел ба и смотрел, сосутся-то как старательно! – снижая пафос момента, шамкнул Киллэ, умильно сложив брякнувшие стальными поручами лапы. – Тока перстенек-то с дырочкой. – И, трагически понизив голос, обглядел остальных свидетелей сцены, прошептал: – Невеста, видать, не целка. Непорядок!

– Ну так мы камушек-то подороже выкопаем. Стыд прикрыть! – поддакнул толстый Брумн.

– Вот сволочи брехливые! – Джеймс разозлился, и, отпрянув от заулыбавшегося Кима, собирался уже продолжить гневную тираду, но его неожиданно перебил отец:

– Ну что ж, верно: любишь Гуля – люби его тролля.

– Па! И ты туда же, не смешно! – новоиспечённый супруг графа Зоргэна не знал, обижаться или поддержать общий настрой. – Так вас, чертей, отлюблю!

– Не горюй, малец, – подмигнул Киллэ, – ekteskapet er en god ting, det viktigste а leve i et godt ekteskap. – И сам же перевёл: – Замуж не напасть, кабы замужем не пропасть… Ну и нам всем шоб повезло! Наступают, однако!

Поднялся вихрь. Всё затрещало вокруг, пол заходил ходуном, башня накренилась. Невидимая, но мощная сила, наконец сломив преграды сдерживающего заклинания графини Зоргэн, пошла на штурм.

– Гарри, вы обещали! – бросил Ким и размытой тенью метнулся вверх. – Спасайтесь! Я их задержу!

Он обратился чёрной молнией и вылетел в самую верхнюю, расположенную под крышей, бойницу.

Сбивая шлемы с голов врагов и калеча не успевших пригнуться, Глава Северного клана, хозяин Драгсхольма Ким Лейф Мормо Мартинсен пронёсся над армией Непокорных к Gate ryttere – центральным воротам замка. И встал на замыкающий арку, стесанный ромбом камень, как на нос корабля. В полный рост. За его спиной развевался алый плащ, угольно-чёрные длинные пряди волос трепал сильный ветер; он был безоружен, но каждый голодный вампир, рвавшийся к стенам Драгсхольма, увидел в блестящих альмандинами глазах молодого графа свою смерть.

– Первый Демон! – из начавшего проникать на площадь курты (1) тумана раздался ропот. – Не может быть! Он возродился в юном Мормо! Мы все сгинем! Ден Вельмар привела нас в ловушку! Будь проклят Мирромар!

Клубы серо-бордовой взвеси словно взорвались изнутри и, как натолкнувшись на непреодолимую преграду, резко наползая друг на друга, вздыбились, завернули в сторону, противоположную направлению штурма. Нападение захлебнулось, атакующие отступали в панике.

Граф Зоргэн стоял на воротах Драгсхольма и смотрел, как армия, пришедшая завоевать его дом, ринулась в бегство.

Когда туман отступил достаточно и над башней вновь засияло голубое небо, он, так и не шелохнувшийся всё это время, устало вытер лоб, отстегнул пряжку плаща и скинул тяжёлый, с подбоем, шёлк вниз. Тот слетел алой, раненой, но живой, победившей птицей.

На площадь, держа готовые для боя волшебные палочки, ступили маги Поттеры и Малфой. За ними – отряд троллей и эльфов: по флангам – сосредоточенные Киллэ и Кричер, в арьергарде – Рупери, прикрывающий Пенки, всё время норовящую высунуться из-за его могучего плеча.

– Почему вы здесь? – Ким, нахмурившись, легко спрыгнул с ворот. Джеймс бросился к нему.

Чикки и Гребби, сообразив, что врагов не видно, поскидывали с себя кухонную амуницию и радостно запрыгали:

– Победа! Мы всех победили! Всем надрали задницы! Слава нам, слава!

Оторвавшись от губ супруга, граф Мормо укоризненно посмотрел на Поттера-старшего:

– Вы же обещали, что аппарируете с ними…

– Когда? Я тебе ничего не обещал, ты что-то путаешь, сынок. И потом, посмотрел бы я, кто смог бы утащить с поля боя этих двух защитников твоего вампирского величества.

Гарри так сильно хотелось последовать примеру Джейми и Кима, без смущения целующихся на глазах у отпускающих сальные, но беззлобные шуточки троллей, что он сделал шаг к счастливо жмурящемуся на солнце Саю и обнял его за плечо. Тот просто взял Гарри за запястье – в уши ударило вихрем трансгрессии.

Вообще-то Сольвай ничего такого не планировал. По наитию, поддавшись – разрешив себе поддаться – накатившему восторгу и взорвавшемуся внутри желанию (так долго сдерживался – вот и рвануло с мощью урановой четырёхтонки!), вцепившись в своего Поттера, он махнул в первое всплывшее в памяти знакомое тихое место, расположенное поблизости. Сообразил, что прыгнуть с живым грузом до Сталкера сил и опыта может не хватить, на размышления времени не нашлось, вот и аппарировал в Копенгаген, в депо, где раньше работал Джимми, в комнатку над часто пустовавшими бытовками ремонтников, когда-то служившую Мотылькам укромным убежищем. Но не зря трансгрессия, да ещё и через водные пространства, слывёт сложнейшей областью магического искусства: с направления на восток не достаточно тренированного в аппарации юного, слишком самонадеянного мага тут же мощной энергией северного пролива втянуло в «кошачью дверь» (2). Поттер, которого тащили на буксире, почувствовал неладное – уж очень жадно Каттегат заглатывал их – и успел взмахнуть волшебной палочкой.

Миль сто их несло ровно на запад, в неизвестность, каждая миля – удар сердца… двух сердец, бьющихся почти в унисон. Сердце Скорпиуса каждый раз чуточку торопилось и подавало сигнал жизни на долю мгновения раньше, а Гаррино тут же пускалось догонять…

Один общий рывок как бы спаял их вместе. А вот в каком именно месте они очутились, сообразить сразу не удалось. Скорпи, вроде бы даже не проникшийся грозившей им опасностью, уже целовал Гарри – и тот, собиравшийся отчитать рискованного мальчишку, с секундной задержкой начал отвечать. Да что там отвечать – адреналин хлестал кнутом по нервам, сердце билось в припадке, ожигая всё тело почти буквально. И ничего не было важнее и желаннее в этот миг, чем губы любимого... Даже свалившаяся прямо на голову коробка с чем-то не особенно тяжелым, не отвлекла слившуюся в любовном клинче пару.

Треснуло, мягко упало – и шквал застучал по плечам. Защекотало, посыпалось веселыми бусинами по полу.

– Рождество! – на выдохе выстонал Скорпи. – Добрый знак!

– Где мы? – Гарри пытался держать в руке волшебную палочку, но она мешала гладить и обнимать.

– Знакомое место. – Улыбаясь с пьяной завороженностью, Скорпиус в удивлении широко распахнул глаза – Гарри ухнул в их глубину. – Ты – мёд, сладость, рай! Вот меня и швырнуло – это конфетный магазин в Силькеборг, узнаю, тут Мати бантики к шоколадным сердечкам клеила. Смотри, конфетки-то мои любимые – Гляссе ноэль! Гарь, чудо!

– Это ты чудо, Сайка! – эти слова Поттер выдал хрипло и с таким мученическим выражением лица, что Скорпи даже побледнел от тревоги. Но его впечатало в мягкую, обмотанную плёнкой стену картонных упаковок, подняло от пола, футболка слетела через голову, между резко раздвинутых ног вдавилось горячим и крепким.

Долгие, мучительные три – нет, целых пять! – секунды ушли на то, чтобы расстегнуть дрожащим от нетерпения любовникам ремни и распахнуть ширинки. Их стоящие почти вертикально члены прикоснулись друг к другу – и выдали синхронный залп разрядки. Теперь на долю мгновения поторопился Поттер, а Скорпиус рванул вдогонку, впиваясь зубами тому в загривок.

Кончили одновременно, без прелюдии, стоя в тесной подсобке, обсыпанные цветными леденцами... Оргазм не отпускал и не отпускал, перекатываясь как на качелях от Гарри к Скорпи, от Скорпи к Гарри. Они не смотрели друг на друга – разжать тесные объятия сейчас казалось предательством. У Гарри брюки намокли от спермы и затекли руки – только почувствовав это, он опустил своего мальчика на пол и прошептал с наслаждением в ухо: